Путь в никуда

Николай Медведев

Кэролл-Риф город, находящийся на дне океана, в котором человечество жило, не подозревая об опасности.Хавьер, простой как и миллионы других, не знал что день города, который был на кону, обернется для него ужасом и потерей родного человека, он во что бы то ни стало собирается найти его и спастись, ему хочется верить, что он выживет и найдет того, кого потерял, пройдя через весь город, окутанный мраком и ужасом.Но вот верят ли в это другие?

Глава I

Любовь есть истинное, высшее благо, которое разрешает все противоречия жизни и не только уничтожает страх смерти, но и влечет человека к жертве своего существования для других.©Л. Н. Толстой

Звук будильника. Въедливый, раздражительный писк, от которого мозг просто разрывает на части, хочется взять и разнести все к чертям. Хавьер, закрыв голову подушкой, хотел напрочь уйти в мир грез, снова погрузится в эти сладкие мечты, не удалось. Обидно.

Через пару минут будильник сам выключился и переключился на радио:

«Здравствуйте дорогие друзья! С Вами как обычно я ведущий радио Элементаль, Руперт Чак! Сейчас в городе только, только светает, горожане, как маленькие муравьи толпами скапливаются возле остановок и выходят из своих домиков собираясь, погрузится с головой в работу! Грустные работяги, скучаете по пятнице? У меня для вас хорошие новости! Сегодня день города, а, следовательно, сегодня вы вернетесь домой намного раньше, в преддверии праздника, в городе пройдут парады и вечеринки, будем смотреть на прекрасные морские переливы, потому что именно в этот день раз в год, по ночам, над куполом всего Кэролл-Риф, дно океана разливается красивыми и прекрасными волнами, с чем связанно подобное явление неизвестно, но оно безумно красивое и будет сегодня в 21:00!»

День города? — подумал Он. — Вау, с подготовкой защиты диплома, я совсем об этом забыл, после сдачи, обязательно пойду посмотрю.

Встав с кровати, он развалочным шагом направился в ванную, и облокотив руки на раковину, уставился на себя в зеркале.

— У меня же не было этого прыща? Вот досада… — Он стал осматривать себя всего в зеркале, посмотрел на нос, на впалые от недосыпа глаза, на квадратный подбородок. Повезло, прыщик был только на лбу, да и маленький, но все равно вызывал раздражение, когда взгляд касался его в зеркале. Вода была холодная, да и пахла солью, наверное, снова отключили горячую воду, вследствие протекания баков под домом, а что бы жители не устроили утренний бунт, пустили фильтрованную морскую.

Спустившись со второго этажа, и почуяв запах жареных тостов и колбасы с плавленым сыром, Хавьер словно порхая как бабочка полетел сразу же на кухню. Дома никого не было и на столе возле тарелки с едой лежала записка: «Удачной защиты, милаш, я люблю тебя;)».

— Аннета, — мечтал Хавьер. — мой самый дорогой человек, моя малышка ради которой я готов на многое, лишь бы увидеть её улыбку. Должно быть у нее сегодня проверка, раз она встала раньше меня.

Доев тосты, и посмотрев на часы, он удивился. «так, что-то я сегодня расслабился, уже время поджимает, надо собираться.»

Квартира была пуста несмотря на то, что он с Аннетой проживал в богатом районе, просторный, но полу пустой зал первого этажа, один диван, кресла по бокам, да телевизор, а также красивое эркерное окно, ведущее прямо на центральную улицу. Второй этаж так же не блистал красотой.

Одев свой любимый черный смокинг, и закурив сигарету Хавьер смотрел в окно одного из эркера, и опустив взгляд вниз, увидел неприятную картину. Толпы людей собрались возле его и других домов, все были в лохмотьях, в каком-то тряпье, грязные, противные, и кричавшие в сторону какой-то администрации. Боже мой… — Думал он. — Снова бедняки собрались тут, сколько можно то уже, все никак не поймут, что не получат они здесь жилье, на что они вообще рассчитывают? Трижды их гнали с этого района гидра-шлангами, и в четвертый раз так же прогонят… как родители вообще здесь жили? Такой шум и гам. Лучше бы оставались в Паласе, хоть и бедноватый район, но очень уютный.

Снова посмотрев на часы и ужаснувшись, Хавьер помчался к выходу, и прихватив сумку со своими документами для защиты, быстренько оделся, накинул свою любимую шляпу и выбежал в холл. Подбежав к лифту, он увидел картину: Две девушки в норковых шубках и с собачками в руках, которые бились в неестественных дли них конвульсиях, спорили о стиле, который ныне в моде в Атласе.

— Дура тупая, я тебе говорю, что твоя шуба просто не идет ни в какое сравнение с моей, моя сделана из морской норки, прямо из океана! Твоя из пустынного биома! И ты еще смеешь говорить мне что-то о моде! — Хавьер встал рядом с ними, нажал кнопку лифта, и с лицом отчаяния принялся слушать и терпеть все это.

— Сама дура! Норки из пустынного биома входят в моду, и к концу года уже будут среди всех жительниц Атласа! А ты так и останешься сохнуть в этой морской шубёнке!

— Что б ты сдохла тварь!

— Шлюха! — Они отвернулись друг от друга и стояли так на протяжении всего времени пока лифт не приехал. Быстренько вбежав и нажав на первый этаж, Хавьер принялся смотреть в пол, чесать лоб, и мечтать о том, как же все-таки хорошо было в Паласе.

Спустившись и пройдя через коридор, он вышел на улицу, и чуть столкнулся с одним из бедняков.

— Уйди неверный! Житель порока! Мясо похоти! Наживаешься на бедных, и мажешь зеленую икру себе на задницу что бы подтянутее выглядела да?! — Он брызжил слюной и видно даже, что не смотрел на Хавьера. Приняв лицо отвращения, он принялся удаляться быстрым шагом и молился что бы вся эта дичь, творящаяся в центре района, была к вечеру убрана.

Подняв голову вверх, он немного успокоился и принялся рассматривать город. Красивые немного забавной, но в то же время удивительной формы дома, этажей примерно по пять, выше было нельзя, так как тогда город бы продавливал каменистое дно океана и отдельные его строения просто бы откололись. Но вот в ширь, этому глубокому городскому гиганту нет равных вообще никому, и ведь не мудрено, больше одного миллиарда человек тут проживает, а ведь в будущем у городского конгломерата в планах расширить город. Вплоть до двух миллиардов.

Идя по тротуару, Хавьер цеплял глазами вообще любой объект, который только был в поле его зрения, причудливые машины с гладкими краями, бесшумно парящие над дорогой, лужайки отдельных коттеджей, как люди мимо него ходили, спеша на учебу или работу, а если взглянуть на верх, боже мой, настоящая красота, гигантский купол, который накрывает весь город, а за ним бесшовных океан с синими переливами, красивыми узорами, которые остаются на куполе, ну прямо загляденье, иногда даже случаются ДТП, причиной которой является то, что водители засмотрелись наверх. Ему в лицо светили лучи солнца, еще в школе им рассказывали, что наверху солнце светит с такой силой, что его лучи пробивают и освещают даже самое глубокое дно океана как их Марианская впадина. Ночью же все районы города, освещались мощными лампами, жарило от них не хуже, а порой и сильнее солнца.

Дойдя до своего элитного учебного заведения, он отдышался, сделал ровных вдох, и спокойных выдох, снова вдох, опять выдох. «Давай Хавьер, сегодня тебе предстоит трудная задача, на тебя будут смотреть больше пятидесяти человек из совета образования, нельзя давать слабину и быть тряпкой, вдох, выдох, вдох, выдох.»

***

«О боже мой, о боже мой! Господи! У меня получилось! Даже не верится! Я смог, я показал этим пердунам на что способна молодежь! В нынешнее время, чем-то их удивить достаточно сложно, но я получил четыре! Воу!». Хавьер скакал как ошпаренный мотаясь и прыгая по всему парку университета, люди со смехом, а иногда и с непониманием отходили в сторону, от радующегося по уши Хавьера. Он побежал до телефона, и рыскал по карманам в поисках мелочи, найдя лишнюю монетку он бросил ее в монета приёмник и с ожиданием слушал гудки.

— Здравствуйте! Вы позвонили в фирму «ООО Дайвинг Марин Сервис», Аннета Хили слушает.

— Эй милая! Это Хавьер, я звоню тебе сообщить новость… — Она прервала его ласковым шёпотом. — Милый! Это служебный номер, давай я тебе перезвоню на смартфон.

Она положила трубку и Хавьер глянув вверх был очарован переливами, но в кармане раздался звонок.

— Алло? Аня, у меня получилось! Четыре, я получил четыре! Я смогу пойти на инженера, и получить специальность дайвера V — разряда!

— Я так за тебя рада, я верила в тебя, значит мы будем работать вместе! — Обрадовалась она.

— Я знаю. — Он улыбнулся. — слушай! Сегодня день города, и будет природное представление, на набережной, пойдешь со мной? Или работаешь допоздна?

В трубке раздалась небольшая пауза, и лишь затем Аннета ответила.

— Нет, сегодня мне не повезло, я попала под графу длинного рабочего дня, и поэтому я буду до часу ночи,

Хавьер успел поникнуть как Аннета вдруг вспомнила.

— У меня есть справка о посещении больницы, я там одну циферку подправлю и меня пустят раньше, и я к тебе подъеду сама!

— Но так неправильно… — Грустно ответил Хавьер.

— Неужели ты не хочешь увидеться со мной? — Наигранной злостью спросила она.

— Хочу…

— Ну вот! Тем более начальство у меня все равно в долгу, если что, придумаю какую ни будь историю, все будет хорошо, жди меня у той поляны, где мы впервые встретились.

— Хорошо милая, я буду там как штык ровно в восемь!

— Готовьте принимать меня на борт, капитан. — В её голосе был слышен эротический подтекст. — Ой, это начальство! Мне надо идти, я люблю тебя, жди меня ближе к девяти красавчик.

— Я люблю тебя, буду ждать. — Он повесил трубку и принялся думать, чем бы убить оставшееся время, было четыре часа и нужно было что-то делать, он закурил, пересчитал оставшиеся сигареты и принялся в размышления: «Ох, может пойти в бар? Вдруг Ларри вместе с Эшом там. Или пойти оставшееся время провести дома… даже не знаю. Ай к чертям! В бар, много пить не буду, так, слегонца один стаканчик.»

Не успел Хавьер зайти в бар как его встретила пьяная ухмылка Эша, его старого друга.

— Оооо вы посмотрите на это довольную харю, кто-то защитил диплом? Да? — Эш видимо уже был слегка в под выпитом состоянии, но все еще соображал.

— А ты времени зря не теряешь! — С усмешкой заметил Хавьер. — Опять нажрешься как свин и пойдешь драться?

— Дыыааа — Протяженно и утверждающе ответил он и Хавьер заметил у него на губе маленький рубец, где-то по дороге значит уже вляпался, да и старые синяки на щеке и косом подбородке слегка выдавали выходные, а нос так и вовсе был поломан, от чего выглядел картошкой.

— Слушай, ты не видел Ларри? Я просто хочу поговорить с трезвым человеком, а не с самогонным аппаратом. — С улыбкой спросил он и махнул бармену знакомым только для него и Хавьера знак, что бы тот подал ананасовое пиво, мексиканский Тепаче.

— Опять ты это дерьмо пьешь Хавьер! — Эш сплюнул на пол чем прекрасно удивил уборщицу и посетителей бара.

— Эй! Будешь так делать я позову охрану! Тебе было мало тех синяков что ты получил в субботу от моих парней? — Бармен был явно ошарашен подобной выходкой не меньше, чем остальные.

— Да в жопу тебя! И твоих парней! Будь моя воля, всех бы раскидал. — Он покосился на Хавьера. — Не ну ты то нормальный парень Хавьер, тебя то я не трону… а вот остальным башню проломлю! — Он уже принялся вставать что бы начать новый мордобой, но Хавьер его быстро остудил. — Легче здоровяк, не надо, сегодня хороший день, хотя бы один день без драки, м? — Он, улыбаясь сделал свою фирменную красноречивую улыбку, и в глазах Эша, медленно, но тух запал ярости.

— Хороший ты парень, вот прямо не жалею, что с тобой познакомился тогда, во время драки. — Он опрокинул очередную стопку водки и принялся глядеть по сторонам.

— Ты мне, между прочим, тогда трещину на зубе оставил, благо за щекой. — По-прежнему улыбаясь, Хавьер провел языком по зубу.

— Так выпьем же за чистую дружбу! — Вдруг закричал Эш, и снова выпил рюмку.

— Все, охрана!

Эш в пьяном виде наклонился и полушепотом произнес.

— Ой, бармен этот что-то сегодня озверел, ну я побежал Хавьер, давай, удачи, кстати, насчет Ларри, он сказал, что у него сегодня дела, и в бар не придет, и он не сможет присутствовать на этом… как его… ептвою мать…

— На природном представлении? — Спросил Хавьер.

— Да! Вот на нем, он же ученый, башка яйцевидная, пропади он пропадом. — Эш встал и направился шатким шагом к выходу, старательно избегая охраны, которая приближалась к нему, в итоге он прыгнул на диван, и пробежав по столикам, прямо вылетел в сторону выхода. И скрылся.

— Halló hvernig ert þú, eins og veðrið! Хер я его пущу сюда еще! — Злился и плевался бармен, подавая Хавьеру Тепаче.

— Спокойно дед. — Успокаивал он его, бармен пестрил старыми морщинами и был лысый. — Больше такого не будет. — С улыбкой ответил он.

— Конечно не будет, потому что он сюда больше не войдет! — Прокряхтел старикан и ушел протирать бокалы с фужерами.

Все остальное время Хавьер просидел в баре, пив свое пиво и смотря новости:

«Сегодня в двенадцать часов дня было совершено нападение на одного из членов конгломерата, преступнику удалось скрыться, но предположительно это был Рамон Разор, известный рецидивист, живущий в бедном районе Аймо, будет проведено расследование в ходе которого произойдет полная проверка всего района в поисках преступника, к другим новостям…»

Все беды и проблемы валят на бедняков… — Думал он. — Как бы революция не случилась.

В городе действительно была напряженная обстановка между бедными и богатыми, соотношение вторых по отношению к первым росло если не в геометрической прогрессии, то как минимум в крупном значении, город не страдал от кризиса, или каких то других экономических проблем, просто кто-то сверху, если сказать по честному, узурпировал власть и стал издавать бредовые законы, поборы, налоги, народ пока терпит, но уже сейчас в районе по типу Паласа зреют оппозиционные взгляды, а это на минутку район среднего класса, где бедных то собственно и нет почти, так, люди со средним достатком, ни туда ни сюда. Обычно все волнения пресекали, но и со стороны, народа были подлянки для власти, к примеру если те требовали поддержки в армии, или какой то экономической сфере, то в лучшем случае, никто не приходил, в худшем, закидывали тухлой рыбой Менозой, а воняла она дай боже, неделями не смывалось.

Он глянул на часы. Было уже почти восемь. Он встал, оставил деньги, и ушел, идя он любовался морским заревом наверху, «вечером оно еще красивее чем днем…». Во время такого события, фонари глушили на половину, потому оно освещало почти весь город.

Было видно, что природное явление неизвестного характера уже приобретает свои черты, где-то на куполе видно голубые, или зеленые полосы, а где то, уже вовсю ходили ходуном морские волны, Хавьер предвкушал удовольствие от сегодняшней ночи.

Придя на то место, где они с Аннетой встретились, он уселся на траву, немного расстегнул смокинг, ослабил пуговицы, и расслабляюще выдохнул. На набережной уже было прорва народу, кто-то был с детьми, кто-то со своими половинками, или с родителями, продавали сладкую вату, кукурузу, напитки, а ветерок дул прохладный, но не морозящий. Все предпосылки к идеальной ночи. Самый богатый район города, Атлас, оправдывал свою дороговизну, все парковочные места были заняты машинами с покрытыми нано полимерами, которые сияли, всякими жидкими стеклами, все это добро вместе, стоило как приличный земельный участок с видом на весь город.

Да и сам район был расположен как раз-таки на возвышенности, от чего во всех других менее богатых и бедных районов с виду казалось, что эта часть города возвышается на них, и смотрит сверху вниз. Зрелище красивое.

Но были и минусы, чрезвычайно высокое чувство важности собственного достоинства, мешало всем жителям прийти к взаимопониманию в некоторых вопросах, а малейшая критика в их сторону, грозила потаскать вас по судам за оскорбления их достоинства, и еще в придачу кучу желчи выслушать от этих «тонких» натур.

Зато вид на явление должно быть красивое, еще лучше, чем в других частях города, как никак, самая высокая точка города от купола.

Было уже восемь тридцать, Аннеты все не было, Хавьер стал немного переживать, но по-прежнему верил, что она придет, шум и топот ног на набережной, уже немного стих, все задрали голову вверх, приготовили фотокамеры, телефоны, кто-то делал селфи, кто-то старался забраться еще выше, а некоторые и вовсе замирали в ожидании.

Девять тридцать пять. Аннеты не было, Хавьер, опустив голову вниз совсем забыл об этом явлении и погрузился в грустные размышления и оправдывал самому себе, её опоздание.

«Может у неё не отложные дела? Или она в пробке… вон сколько народу собралось… она придет… придет.» Его глаза слегка бегали в разные стороны, и что-то жалобно искали. Он был подавлен.

Девять пятьдесят пять. Морское зарево начало преобразовываться, стали видны первые заметные переливы, изменяющие свой цвет с синего на зеленый, с зеленого на красный, с красного на фиолетовый. На набережной была совершенная тишина, вся эта цветовая гамма успокаивала голову и высвобождала мысли.

Хавьер поднялся в полный рост, и стал смотреть на все это, были слышны щелчки фотоаппаратов, камеры, как кто-то радуется, удивляется. Зрелище действительно было красивое и захватывающее. Но не для него, он был расстроен, грустил, и искал утешения в этом зареве.

Как вдруг издался легкий грохот, будто гроза на подходе, и по всей земле пошла вибрация.

— Что это? — Подумал удивленно Хавьер, окидывая взглядом весь купол. И ему не послышалось, сверху действительно исходил резкий звук, как будто скрипело стекло. Другие тоже услышали это, и удивленно показывали пальцами. На вершине купола, где было зарево, вдруг стали исходить волны, они перемешивались, двигались хаотично, с каждым движением ускоряясь, и в один миг вся эта цветастая каша, поднялась вверх, словно кто-то притянул ее за собой, и она с сильным ударом треснуло о купол.

Толчок. Кто-то вскрикнул, кто-то ужаснулся, а кто-то уже принялся уходить, забирая детей.

Снова каша ускорялась. Снова втянулась назад.

Толчок. Вибрация прошла через купол, казалось, что ее мог услышать самый глухой.

Хавьер попятился назад, но ужас и страх остановили его. Сердце билось как ошалелое. Глаза бегали как угорелые по всему куполу. Он не знал, что это. Никто не знал. Люди стали практически толпами бежать с центра купола, а кто-то продолжал смотреть.

Опять каша. Она изменила цвет, стала багрово красной, словно кровь. Снова втянулось, но уже медленнее, словно копя силу для удара.

Толчок. На этот раз самый сильный из всех. Тут кто-то на набережной вскрикнул, кто-то закричал, и уже весь народ разбегался кто куда. Хавьер чуть не закричал тоже, но он остановил крик, прямо в горле. Так и хотелось закричать, он подавил панику внутри себя. Он развернулся и стал

удаляться быстрым шагом, но что-то побудило повернуться его снова. И он ужаснулся.

Трещина. Медленно растущая трещина. Его пробрала дрожь, по теле пошли мурашки, он почувствовал холод, леденящий пальцы.

Этот купол сделан из титановидного стекла, он не подвержен повреждениям и давлению! Как!?

Каша набралась еще выше, чем раньше и с большой скоростью треснуло со всей силы по куполу. Удар был такой силы, что прямо повалил Хавьера на землю.

Разрыв. Вода хлынула прямо вниз, на тех, кто еще не успел сбежать, топя их и давя давлением.

Дикие, страшные крики ужаса, морская жидкость прошла прямо на набережную и словно пожирала людей. Те, кому удалось не быть в эпицентре того ужаса, кричали с воплями и ужасом. со слезами на глазах видя, как их родные и близкие смотрят на них и уходят под воду прямо у них на глазах.

Не в силах выбраться, люди панически барахтались в растекающихся волнах, истошно вопя и захлебываясь морской водой, напор с которым текла вода пробивал брусчатку и вымывал кирпичи из фундамента набережной.

Приехала полиция, и другие органы власти, стали звать кого то, и что-то кричать по рации, они в силу своих возможностей, прыгали на уступы и помогали тонущим и неспособным выбраться.

Хавьер пришел в себя от страха, подорвался и принялся бежать. Слыша, как у него за спиной, идет треск выше.

В голове лихорадочно били мысли, куда бежать!? Что делать?! Как спастись?!

Он остановился. Быстро огляделся по сторонам, и забежал в более-менее высокое здание. Поднялся на крышу, и принялся снова наблюдать. Он пригляделся в другие части города, и его снова передернуло от ужаса.

Трещина, которая была на набережной, покрывала почти весь купол, в районе Паласа было две трещины, в районе Аймо одна. И со всех лила вода. Он посмотрел вниз и увидел, что не зря вбежал в дом, уже на дорогах разливалась морская вода, машины словно лодочки плыли по воде толкая друг друга и звеня сигнализацией. Люди, моля о помощи пытались ухватиться за то, что хватало сил ухватиться, но сильное течение, уносило их дальше, под воду, под машины, люди из домов окон, с ужасом наблюдали за происходящим.

Он развернулся и сел на бетон.

«Мысли в кучу. Мысли в кучу. Соберись! Держи себя в руках, не поддавайся панике, нужно что-то предпринять… Так. Первое. — Его вдруг осенило — Аннета! Первое. Найти Аннету! Так, где она работает?.. она что-то такое говорила… Дайвинг… Марин… Компания по погружению в морской океан! Насколько я помню, только в районе Гладиума есть фирмы по предоставлению подобных услуг, погружение в океан… За купол. — Его передернуло. — Ненавижу воду! — В его голове вспыхнули образы из детства как он чуть не утонул, а отца с матерью не было. Как он погружался в воду, и каждая клетка его тела холодела, как он терял сознание. Но очнулся на пляже, в окружении спасателей. Для этого он и пошел на специальность дайвера, избавиться от панического страха воды. — Стоп! Так. Так. Так… освободить мысли, ни думать ни о чем. Надо идти за Аннетой.»

Он подорвался и снова глянул на трещину. Вода текла меньше, маленькие роботы возились вокруг разлома и латали дыры пока их заливает морской водой. То, что они делали, придало Хавьеру уверенности, и он подошел к краю крыши, спускаться вниз и открывать двери было опасно, вода могла хлынуть прямо в дома и он решил перелезть на другой дом.

Пройдя так здания три, он увидел сухую землю и спустился по лестнице. Увидев дорожный указатель, он подошел и принялся глядеть на него в поисках нужного места.

Аймо — 6 миль.

Палас — 4 мили.

Гладиум — 3 мили.

Милитес — 1 миля.

Англорум — 500 метров.

В темноте было плохо видно, фонари почти потухли. Однако иногда красная, багрового кровавая зарево вверху освещало яркими вспышками путь. Он построил маршрут, решил двигаться через Англорум, оттуда еще столько же до Гладиума, и крюк делать через Милитес не придется.

И он пошел. Уверенным быстрым шагом, скинул с себя пиджак и галстук, хотел было снять туфли, но сменить обувь было негде. Вокруг же царил настоящий шум, люди, ошарашенные ходили по сторонам, ища других людей, кто-то плакал, кто-то кричал, ища нужного человека, однако были те, кто пользовался положением, группа из пяти человек врывалась в дома, и била людей, громили магазины, громогласно смеялись и пили алкоголь, крича: «С ДОБРЫМ УТРОМ АТЛАС!!!» другие одинокие увидев это, воспрянули духом, и принялись делать тоже самое, вокруг начала царить анархия.

Хавьер уже с бегом удалялся от того места. Он сошел с главной дороги и решил пройти дворами и улицами, и очень вовремя. Бедные со всех районов ломились в ворота Атласа. Людей было так много, что створки не выдержали, и двери распахнулись. Это был их звездный час.

Пробираясь дворами, Хавьер прятался от любого, кто проходил мимо, не важно, женщина или мужчина. Почти все улицы были пустые, самый смак творился именно на центральных дорогах.

Перелезая через очередной двор, он в слепом страхе чуть не столкнулся с маленькой девочкой.

— Простите… вы не видели мою маму? Она с черными волосами, и большой черной звездой на шее. Она сказала, что пойдет проверит что там твориться и вернется… но ее уже нет много времени, вы можете мне помочь найти ее? — Она смотрела на него своими изумрудными зелеными глазами, в пижаме, и слоником в руках. Хавьер смотрел прямо на нее, и понимал, что ничем не может ей помочь, что ее мама больше не вернется, среди подобного погрома, уйти даже без ссадин, невозможно. Он резко оббежал её и принялся бежать сломя голову. Его охватил стыд, ужас, отвращение к самому себе. А она смотрела ему в след, с надеждой что он остановится и поможет ей. Но сзади нее, скопилась группа людей в кожаный куртках и изодранных штанах.

Она повернулась к ним, и с той же детской надеждой спросила: «А вы поможете мне найти мою маму?»

Ей уже было ничем, не помочь…