Фитиль для бочки с порохом

Николай Леонов, 2018

На военном складе произошел взрыв боеприпасов. Пострадали несколько военнослужащих. Полковнику МВД Гурову поручено на месте выяснить причины трагедии. Сыщик беседует с командованием части, но офицеры только валят вину друг на друга, стараясь уйти от ответственности. Гуров уже готов списать ЧП на обычное разгильдяйство, но в этот момент происходит событие, которое подсказывает оперу, что взрыв на складе – не несчастный случай, а запланированная акция хорошо налаженного преступного бизнеса.

© Макеев А., 2018

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2018

Глава 1

«…взрывами уничтожено несколько построек, есть жертвы среди военнослужащих. Грохот был слышен за несколько километров, а автомобилисты, проезжавшие по соседней трассе, видели огромный столб дыма».

Вернувшись домой после напряженного рабочего дня, полковник Гуров с удовольствием развалился на диване и включил телевизор. Пощелкав кнопками на пульте, он выбрал новостной канал и теперь, слушая хорошо поставленный голос диктора, любовался непрофессиональной видеосъемкой, на которой был запечатлен апокалипсис местного масштаба.

— Что там за взрывы опять? — войдя в комнату, поинтересовалась его жена Мария, актриса московского театра.

— Склад с боеприпасами взорвался. Здесь где-то, недалеко. В Подмосковье.

— Опять террористы?

— Нет, насколько я понял, взрывы начались самопроизвольно. Точнее, от перегрева. Рядом со складом горело что-то, вот огонь и переместился. Вот уж точно — ветром надуло. Погода-то, видишь какая.

— Да, май в этом году просто на редкость, — согласилась Мария. — И жара, и сушь. Ни капли дождя за весь месяц. Да еще этот ветер вдобавок.

— Вот именно. Пожароопасность высокая, а народ у нас… безмятежный. Склады-то, вообще-то, охранять полагается. Особенно если это склады с боеприпасами.

— А они что ж, не охраняли?

— Да я-то откуда знаю? Не охраняли, наверное, если заметили, только когда уже взрывы начались.

— Ладно, иди есть. Нечего всякую ерунду смотреть. То взрывы, то убийства. Как будто ничего больше не происходит в стране. Что тебе, на работе этого не хватает?

В целом полковник был с супругой согласен. Убийств и взрывов ему вполне хватало и на работе. Дополнять дневную «порцию» точно таким же «десертом» было не интересно.

Щелкнув кнопкой, он погасил экран и отправился на кухню, откуда давно уже доносились весьма аппетитные запахи…

Однако на следующее утро тема, озвученная в вечерних новостях, получила неожиданное продолжение.

Когда закончилось традиционное совещание и Гуров, в числе прочих коллег, уже собирался покинуть кабинет генерала Орлова, тот негромко произнес:

— Лев Иванович, задержись.

Зная по опыту, что такие «задержки» почти всегда влекут за собой какое-нибудь «деликатное поручение», Гуров без особого энтузиазма вернулся и снова присел на стул.

— Да ты не туда, ты поближе ко мне садись, — сказал Орлов, видя, что полковник устроился на том же месте, где сидел во время планерки. — Как же мы на таком расстоянии сможем с тобой задушевный разговор вести?

— А у нас будет задушевный разговор? Не пугайте, товарищ генерал.

— Чего же тут страшного? — улыбнулся Орлов. — По-моему, чем задушевнее, тем лучше.

— По-твоему — наверное. А по-моему, чем нежнее ты начинаешь «клеиться» со всякими задушевностями, тем паршивее у тебя за пазухой камешек припрятан. Опыт, знаешь ли, подсказывает. Ну, признавайся, опять какой-нибудь «глухарь» непробиваемый для меня припас?

— Почему сразу «непробиваемый»? — немного конфузясь, как человек, застигнутый на месте преступления, ответил генерал. — Дельце, конечно… своеобразное, но уж точно не «глухарь». Скорее даже наоборот, все там на поверхности. И причины, и следствия — все очевидно.

— Так о чем тогда говорить? Если все очевидно, передавай его в суд, да и дело с концом. И не отвлекай занятых людей от работы.

— Нюансы там есть, Лева. На месте нужно разобраться.

— И где же оно, это счастливое место?

— Под Наро-Фоминском. Деревушка там есть, Сосновка называется. В ней военная часть. А в военной части — чрезвычайное происшествие. Счастливого там не много, к сожалению, есть даже человеческие жертвы. Нужно разобраться. Возможно, все это — результат обычной халатности и разгильдяйства, а возможно, тут посерьезнее что-то скрывается.

— Под Наро-Фоминском? — переспросил Гуров, припоминая, что совсем недавно уже слышал где-то упоминание об этом городе. — Погоди-ка… Ты сказал — военная часть? Это не та, где на днях снаряды рвались? В новостях вчера передавали.

— Она самая, — подтвердил Орлов. — Ситуация вроде бы очевидная, и даже виновный там задержан, но… есть нюансы.

— Какие, например?

— Например, не совсем понятно поведение командного состава этого подразделения. Там недавно проходила утилизация, и склад, на котором начали самопроизвольно взрываться боеприпасы, собственно, должен был стоять пустым. Если я правильно понял, это было некое резервное хранилище, где патроны и гранаты лежали чуть ли не со сталинских времен. В какой-то момент командование решило, что площади используются нерационально и нужно все это старье уничтожить, а на склад завезти более современные виды снарядов.

— А что это, вообще, за подразделение? Серьезное что-то?

— Да нет, ничего глобального. К космическим войскам точно не относится, — усмехнулся Орлов. — Срочников «дрессируют», обучают «азам», знакомят с основными видами вооружений. Ну и стрелять, разумеется, учат. Понемногу из всего. Собственно, эти склады и есть там самое «серьезное». В свое время это подразделение достаточно крупным было. Потом все урезали чуть ли не вполовину, и штатный состав, и техническое оснащение. Такого количества оружия, как раньше, там уже нет, но боеприпасы хранят. Складов там, как я понял, несколько, есть даже подземные. Но взрывы произошли в одном из тех, что стоят на земле.

— В том, который должен был быть пустым?

— Именно.

— Так как же получилось, что он оказался «полным»?

— А вот в этом и заключается нюанс. Есть подозрение, что такое удивительное несоответствие может быть связано со злоупотреблениями со стороны командного состава.

— И что же это за злоупотребления?

— Это тебе и предстоит выяснить. Сам знаешь, правила учета боеприпасов в воинских частях очень строгие, каждый патрон под личную роспись выдается. А тут целый склад невесть откуда возник, причем сразу же после того, как по документам он был утилизирован.

— Возродился из пепла, — усмехнулся Гуров.

— Не иначе. Вот ты и разберись с этим чудесным возрождением. Как оно могло случиться и какой «волшебник» здесь руку приложил.

— То есть моя задача — выяснить, откуда на формально пустом складе взялись боеприпасы. Я правильно понял?

— Совершенно правильно. Именно это и есть главная загадка. Ведь если бы склад и правда был пустым, как значилось в документах, там и взрываться нечему было бы, и всей этой истории не было бы, и человек бы не погиб. Видишь, какая цепочка… фатальная.

— А с чего вообще начало взрываться? — спросил Лев. — Ведь совсем уж ни с того ни с сего подобные вещи не случаются. Должна быть некая первопричина. В новостях упоминали про пожар. Там действительно что-то горело?

— Гореть-то оно горело, только совсем не там. С пожаром этим и смех и слезы, анекдот просто. Вокруг этой части — голая степь. Когда-то были сельскохозяйственные угодья, но потом хозяев не нашлось этим сельским хозяйством заниматься. Землю забросили, все бурьяном поросло. А в этом году, откуда ни возьмись, вдруг фермер объявился. Бойкий такой, из «новых». Со всеми договорился, все бумажки оформил, взял эти гектары в аренду. А там, как я уже говорил, природа буйствует, с налета пшеницей засевать не получится. Чистить «по правилу» тоже хлопотно, корчевать это все да выпалывать — на одной рабочей силе разоришься. Вот он и решил «дешево и сердито» все сделать.

— «Красного петуха» пустить?

— Его самого. Подпалил этот сухостой и радуется, глядя, как языком всю дрянь слизывает, чистая земелька остается, хоть сейчас комбайн по ней пускай. А тут ветерок еще жару поддал, совсем веселуха пошла. С травы пламя переметнулось на деревья, там лесопосадка небольшая, типа маскирующего укрытия для военной части. А уж с деревьев перешло на этот якобы пустой склад. Он там на отшибе стоял как раз, в целях безопасности, чтобы в случае чрезвычайной ситуации люди не пострадали. Ну а лесок этот тут, рядышком. В общем, как специально подгадал кто-то.

— Да, интересно получилось. Ты говорил, что виновного задержали. Это того самого горе-фермера?

— Его, родимого. Только огонь — это ведь лишь одна сторона проблемы. Могу только повторить — если бы склад был пустым, никакого глобального ущерба пожар не нанес бы. Может, обгорело бы помещение, пришлось бы ремонт сделать, побелить-покрасить. Но хоронить точно бы никого не пришлось. А тут парень молодой погиб, срочник, да несколько человек с ожогами и ранениями госпитализировали. Это уж не шутки.

— Совсем не шутки, — согласился Гуров.

— Поэтому я и говорю: фермер — это само собой, но и военную братию как следует «отработать» нужно. Они там, может, «честь мундира» охранять будут, истории разные рассказывать, но с этой утилизацией нюансы явно имеются, и все это нужно прояснить, вывести на чистую воду.

— Да, история странная.

— Еще какая. Так что предлагаю тебе на выбор два варианта. Могу оформить командировку на несколько дней, чтобы ты, так сказать, вплотную исключительно только этим делом занимался. А можешь параллельно с текущими расследованиями все это проворачивать. Смотри, как тебе удобнее. В общем-то, место это, как ты его назвал, «счастливое», не очень-то далеко, и ста километров не будет. Ты, наверное, за день иногда и побольше на спидометре накручиваешь. Но если не будет желания туда-сюда кататься, можешь у них погостить, проблем нет.

— Думаю, для начала нужно будет произвести там «разведку боем». Оценить обстановку, поговорить с людьми. А потом и решать, что лучше, «вплотную» или «параллельно» этим заниматься. Что там наро-фоминские товарищи говорят? Сами-то они имеют какие-то соображения по поводу происшедшего?

— Наро-фоминские товарищи активно занимаются фермером и, если я правильно понял, с командованием военной части предпочитают не ссориться. Они ребята простые, а там командиры важные, так что копать под них тем как-то неловко. А случай, прямо скажем, — из ряда вон. Поэтому наше уважаемое руководство решило подключить к расследованию человека «со стороны», причем такого, чтобы его полномочия были не меньше, чем важность тех командиров.

— То есть меня?

— Угадал. Вот я и говорю — нужно разобраться на месте. Приедешь, пообщаешься. Может, там сразу понятно будет что к чему. Ну а если нет…

— Тогда уж деваться некуда, выпишешь мне командировку, — с улыбкой резюмировал Лев. — Местные-то в курсе, что к ним едет «человек с полномочиями»?

— Думаю, им уже сообщили. Мы ведь в данном случае в контакте с военным ведомством работаем. Под эгидой, так сказать. Поэтому вся информация, которая приходит мне, приходит и им. Мне уже даже звоночек был от бравых коллег. Ты, мол, если что, сразу сообщай, мы меры примем.

— Негодяя, запятнавшего честь мундира, подальше спрячем? — с сарказмом заметил Гуров.

— Может быть, и так.

— Тогда на особо рьяное содействие рассчитывать не приходится. Скорее мешать будут. «Честь мундира» — вопрос щекотливый.

— На месте будет виднее, Лева. Нужно съездить. В разведку, как ты сказал, или подольше задержаться — там уж сам поймешь. Я сегодня еще позвоню им дополнительно, скажу, что ты прибудешь, назову должность и звание, сориентирую, чтобы на содействие не скупились. А там уж…

— Разберусь, — лаконично произнес Гуров.

— Ну и добро. Действуй.

По дороге в свой кабинет Лев обдумывал новую задачу генерала. На сегодняшний день у него уже был составлен довольно плотный график, и теперь требовалось найти в этом графике брешь, достаточную, чтобы съездить в Наро-Фоминск и провести там хотя бы предварительные опросы.

«Банкира отложить? Или Митю Белого на завтра передвинуть? — размышлял он, выбирая между назначенной встречей с солидным бизнесменом и «шестеркой» из уголовного мира. — Нет, Митю нельзя. Он парень шустрый, смоется куда-нибудь, в щелку залезет, как мышка, замучишься его потом оттуда выковыривать. Нет, Митю спускать с поводка нельзя. До завтра пускай подождет Модест Карлович».

Захватив из кабинета «рабочую» папку, где лежали формы для официальных протоколов, Гуров спустился к машине и поехал на встречу с Митей. Тот пообещал рассказать кое-что на протокол, и Лев торопился «ковать железо», пока шустрый парень не передумал.

Разговор с Митей действительно оказался довольно продуктивным, хотя и непродолжительным. Очень довольный результатами, Гуров перекусил шаурмой, купленной в ближайшем ларьке, и поехал в Наро-Фоминск.

Расстояние в сто километров, которое Орлов определил, как не очень далекое, довольно четко делилось на два неравных участка. Первый, проходящий по территории мегаполиса, характеризовался не такой уж большой протяженностью, но зато, благодаря постоянным задержкам на светофорах и в пробках, отнимал много времени. Второй, начинающийся за МКАД, был длиннее, но гораздо удобнее в плане движения. В целом на дорогу ушло около двух часов, и Лев не сомневался, что до конца рабочего дня вполне успеет произвести ту самую «разведку боем», о которой говорил Орлову.

Он не планировал ехать сразу в военную часть. Пресловутая «честь мундира» почему-то не выходила у него из головы, и он не очень надеялся, что военные будут с ним откровенны. Прежде чем задавать пытливые вопросы командованию, следовало пообщаться с коллегами, которые выезжали на происшествие.

Кроме того, задержанный фермер «загорал» в изоляторе Наро-Фоминска, а не на гауптвахте в деревне Сосновке, и это было еще одной причиной для того, чтобы ехать сначала в город.

Прибыв на место, Гуров поехал прямиком в Управление внутренних дел и, представившись на проходной, сказал, что хочет встретиться с начальником.

Резко изменившееся выражение лица дежурного лучше всяких слов сообщило полковнику, что о его прибытии действительно все уже предупреждены. Поговорив с кем-то по внутренней связи, дежурный попросил немного подождать, пообещав, что сейчас его проводят.

Не прошло и пяти минут, как в вестибюле показался молодой мужчина в штатском и, очень серьезно взглянув на Гурова, произнес:

— Пройдемте со мной.

В кабинете на третьем этаже Гурова встретил человек приблизительно его возраста, с очень коротко остриженными седыми волосами.

— Присаживайтесь, — пригласил он после официального рукопожатия. — Генерал Орлов звонил мне лично по поводу вас. Просил оказать возможное содействие. Но мы и сами заинтересованы в том, чтобы как можно быстрее разобраться в ситуации. Мои люди работают, уже задержан подозреваемый. Признаюсь, я… мне не совсем понятно, по каким причинам кто-то решил, что нам здесь необходима помощь, но… Наверное, из Москвы виднее.

— Подозреваемый — это тот самый фермер, который устроил пожар? — уточнил Лев.

— Да, он. Ведь все случилось по его вине.

— В самом деле? Возможно, я что-то не так понял, но при ознакомлении с делом мне показалось, что здесь сыграли роль два роковых обстоятельства. Фермер — только одно из них.

— А какое же второе?

— Тот факт, что на складе оказались боеприпасы. Если не ошибаюсь, в этой военной части недавно проводилась утилизация. И «чистили» именно этот склад. Так как же получилось, что там снова оказались снаряды?

— А, вы об этом, — небрежно бросил собеседник, будто речь шла о каком-то совершенно незначительном пустяке. — Но ведь здесь нет ничего необычного. Командование части имеет полное право распоряжаться имеющимися там материальными активами, и им лучше знать, что хранить на своих складах. Одно изъяли, другое положили. В этой части несколько хранилищ, и если командование по каким-то соображениям посчитало нужным переместить часть боеприпасов из одного в другое, это, на мой взгляд, вполне естественно.

Но Гуров имел другое мнение и был уверен, что «необычного» здесь более чем достаточно.

Схемы учета и расходования боеприпасов в воинских частях были ему хорошо известны, и он знал, какое это хлопотное дело — переместить оружие и боеприпасы из одного места в другое. Каждая единица вооружений всегда четко закреплена за определенным местом, и за нее несет ответственность определенный человек. Любые изменения в этой схеме требуют оформления множества документов, поэтому просто так «одно изъять, другое положить» не получится. Это целый процесс, длительный и хлопотный, чтобы начинать его, нужно иметь очень вескую причину.

В то же время в данном случае таких причин явно не было. Напротив, по словам Орлова, на освободившийся склад в скором времени должны были подвезти новую партию боеприпасов, поэтому даже простая житейская логика подсказывала, что в ожидании этого момента он должен стоять пустым.

Картина не складывалась, и явное пренебрежение собеседника к этому факту настораживало полковника.

— Что ж, может быть, — осторожно сказал он. — Вы упомянули, что ваши люди работают по этому делу. Могу я поговорить с кем-то, кто выезжал на происшествие? У вас, наверное, и без меня хватает дел, неудобно отнимать время. Да и с фермером этим я бы не отказался пообщаться. А навещать его в изоляторе, уж конечно, удобнее тому, кто его туда посадил. Выделите мне кого-нибудь из сотрудников и спокойно занимайтесь своими делами.

— Да, разумеется. Я тоже думаю, что вам гораздо удобнее будет работать в сотрудничестве с Артемом, а не со мной. Артем Панфилов, оперуполномоченный, который ведет это дело. Один из самых перспективных наших кадров. Хоть и молодой, но уже успел очень хорошо себя зарекомендовать. Да и по этому делу он тоже весьма продуктивно работает, так что сможет объяснить вам, что там к чему, гораздо лучше, чем я.

Собеседник Гурова выдал задание секретарше, и через несколько минут в кабинете появился действительно очень молодой, пышущий здоровьем парень. Рельефная мускулатура со всей очевидностью показывала, что данное от природы он не ленится приумножать регулярными тренировками.

— Вот и наш Артем, прошу любить и жаловать, — чуть улыбаясь, произнес хозяин кабинета. — Познакомься, это твой коллега из Москвы, Гуров Лев Иванович, — добавил он, обратившись к подкачанному парню. — Прибыл, чтобы проверить, как ты здесь работаешь, не отлыниваешь ли, не халтуришь ли.

— Да нет, совсем не за этим, — тоже улыбнувшись, возразил Гуров. — Просто нужна информация по этому делу, и с твоей помощью, Артем, я очень надеюсь ее получить.

— Помогу, чем смогу, — открыто улыбнулся парень. — Пройдете ко мне в кабинет?

Вопрос был обращен к Гурову, но, произнося эти слова, Артем бросил вопросительный взгляд на своего непосредственного начальника. По-видимому, он хотел, чтобы его сориентировали, как правильнее будет поступить с неожиданно свалившимся на голову «коллегой из Москвы».

— А может, мы сразу проедем в изолятор? — в свою очередь, предложил Лев. — По дороге и поговорим. Я бы хотел пообщаться с этим поджигателем. Думаю, это займет время, а мне еще возвращаться в Москву. Оставаться с ночевкой я не планировал.

Ему показалось, что последние слова чрезвычайно вдохновили седовласого хозяина кабинета.

— Да, действительно, такой план позволит вам существенно сэкономить время, — оживленно заговорил тот. — Я дам машину, Артем, можешь не беспокоиться, что тебе придется тратить бензин.

Наблюдая за этой реакцией, Гуров смог лишний раз убедиться, что «нюансы», о которых упоминал Орлов, в этом деле действительно имеются.

«Похоже, товарищу генералу и правда придется подписывать мне командировку», — с легкой усмешкой подумал он.

Через десять минут обещанная машина ждала у подъезда, и, сопровождаемые самыми теплыми напутствиями и пожеланиями, Гуров и Артем покинули кабинет.

Понимая, что в машине будет шофер и поговорить без свидетелей не получится, Лев хотел обсудить наиболее «пикантный» вопрос этого дела до того, как они окажутся в салоне, поэтому, не тратя даром времени, сразу перешел к сути.

— Так, значит, весь этот переполох устроил фермер? — спросил он, неспешно шагая по коридору.

— Да, его быстро установили, — ответил Артем. — Он там несколько гектаров выжег, все доказывал потом, что по-другому никак нельзя было очистить эту землю.

— А ты его на психическую адекватность проверял? Это ж надо было до такого додуматься — бесконтрольное пламя по сухой траве пустить. В такую-то погоду.

— Да нет, вообще-то так делают, — нерешительно возразил Артем. — Только, прежде чем поджигать, по периметру поля проводят вспаханную полосу. Там гореть уже нечему, и пламя, даже если и сильно разойдется, дальше этой полосы не пойдет.

— А этот полосу не сделал?

— Нет. На удачный ландшафт понадеялся. Там с двух сторон тоже поля, угодья сельскохозяйственные. Они давно уж вспаханы и засеяны, соответственно, в плане пожарной безопасности вполне надежны. С третьей стороны трасса проходит, а вдоль нее по самому этому полю еще грунтовая дорога и кювет. Канава глубокая. То есть туда тоже огонь не пошел бы. Ну а с четвертой оказалась эта самая военная часть. Она за лесопосадкой скрыта, и колючая проволока там еще, ограждение. Но это для людей преграда, а огню не помеха.

— Ты хочешь сказать, что в этом месте его покрытое сухой травой поле упиралось в древесные заросли, и он посчитал, что это — «удачный ландшафт»? — вскинув брови от изумления, спросил Гуров.

— Нет, там не совсем так, — терпеливо объяснял Артем. — Между полем и посадкой там тоже идет грунтовка, она укатана насмерть, там даже былинки нет. И он, по-видимому, посчитал, что эта дорога — вполне надежная защита для растущих рядом деревьев. Подумал, что пламя через нее не перескочит.

— Так же, как через вспаханную полосу?

— Вроде того. Но, по-видимому, огонь там у него разошелся не на шутку, а погода, как вы верно заметили, сейчас сухая и жаркая, да еще ветерок в тот день дул. Как раз в «нужном» направлении. В результате вся эта совокупность факторов привела к такому вот… исходу.

— Да, но ты позабыл еще один фактор.

— Какой? — совершенно искренне удивился Артем, по-видимому, твердо уверенный, что «неучтенки» у него нет.

— Сам склад. Ведь он на тот момент должен был быть пустым. Откуда там взялось оружие?

— Да, это вопрос, — тяжко вздохнул парень.

— Вопрос, — согласился Гуров. — И нужно его прояснить.

Ты в части проводил допросы?

— Проводил, — как-то без энтузиазма ответил оперуполномоченный.

— И что там говорят? Откуда на складе взялись снаряды?

— Говорят, что на время перенесли из другого склада. В связи с внутренней необходимостью.

— И все? А документы? Перемещение должно быть в документах зафиксировано.

— Да, я знаю. Только документы смотреть они не дают, говорят, что это закрытая информация. Связано с государственной безопасностью.

— Военная тайна?

— Типа того, — невесело усмехнулся Артем.

— Понятно.

Майское солнце заливало все вокруг ярким праздничным светом, недавно проснувшаяся от зимней спячки природа радовала глаз свежей зеленью незапыленной листвы, но, выйдя на свежий воздух, Лев даже не взглянул на это роскошное великолепие.

Нахмурив брови, он шел следом за Артемом к машине и, невидящим взором уставившись ему в затылок, анализировал только что полученную информацию. Нежелание командиров части подтверждать свои слова документами снова всколыхнуло подозрения.

С одной стороны, «отмазка» вроде бы была вполне законная, количество и виды вооружений, имеющихся в воинских частях, это действительно не та информация, которую можно публиковать в газетах. А с другой — и обратился за этой информацией вроде не журналист, а представитель вполне официальной и солидной организации.

«Разве что действительно статус этот парня не таков, чтобы всей подноготной с ним делиться, — думал Гуров, исподволь оглядывая ладную фигуру Артема. — Может, именно потому и назначили его на это дело, такого молодого, но «уже успевшего очень хорошо себя зарекомендовать». На старте предполагаемой удачной карьеры ссориться он ни с кем не захочет и «совать нос» куда не надо, скорее всего, побоится. А значит, расследование досадного инцидента пойдет «как надо», и честь мундира пребудет в полной неприкосновенности. Ну ничего, мы это поправим. Моя-то карьера уже состоялась, да и статус вполне подходящий. Самый такой, чтобы совать нос. А значит, все исходные данные для того, чтобы вывести этих парней на чистую воду, как говорит Орлов, имеются».

Тем временем они дошли до черного «Форда», за рулем которого сидел мужчина лет сорока.

— Прошу, — сказал Артем, предупредительно открыв для Гурова заднюю дверь.

«Сопровождают просто по-королевски», — мысленно усмехнулся Лев.

Устроившись на сиденье, он больше не спрашивал про допросы в военной части, а целиком сосредоточился на незадачливом фермере.

— Так, значит, этот сельскохозяйственный деятель понадеялся на ландшафт? — будто продолжая прерванный разговор, задал он вопрос.

— Да, решил, что опасности нет.

— А когда понял, что есть, даже предпринять ничего не попытался?

— А там уже поздно было что-то предпринимать, когда он понял. Они даже пожарных не сразу вызвали. Состояние шока, полная прострация. Пока в себя пришли, пока сообразили, что делать нужно… Как увидели, что лес занялся, просто рассудок, бедные, потеряли.

— А много там с этим фермером было народу?

— Восемь человек. Чтобы сухостой подпалить, много народу не нужно, а насчет безопасности они, по-видимому, не сомневались.

— Да, дурное дело нехитрое, много народу здесь точно не нужно, — усмехнувшись, согласился Гуров. — Задержали только фермера?

— Только его. Остальные под подпиской.

— Что ж, значит, веди меня к фермеру, — проговорил Лев, увидев, что машина подъезжает к мрачноватому не вид зданию с прикрепленной возле дверей табличкой.

«Форд» заметно сбавил скорость, и водитель, за все время пути не сказавший ни слова, заглушил двигатель.

С первых же шагов в изоляторе Гуров понял, что здесь о его прибытии тоже знали заранее. Подчеркнутая вежливость и предупредительность в обращении, а также беспримерная скорость в исполнении любых его пожеланий навели полковника на мысль, что к его приезду хорошо подготовились, и надеяться узнать здесь что-то по-настоящему интересное не стоит.

Наверняка показания фермера уже прошли проверку на всех возможных «детекторах», и похвальная расторопность, с которой Гурову устроили с ним встречу, могла говорить только об одном: на военную часть эти показания не бросают ни малейшей тени. Скорее, даже наоборот, действия фермера военных выгораживают и ставят в положение жертв. Ведь это не они поджигали злосчастную траву.

Лев не сомневался, что именно поэтому ему так охотно и предупредительно создают все условия для того, чтобы он мог всласть наговориться с горе-фермером.

Его с почетом проводили в комнату для допросов, и через несколько минут там же появился «главный подозреваемый».

Долговязый довольно молодой мужчина неловко прикорнул на краешке стула и затравленно глянул на Гурова.

— Сизов Антон Петрович, — кладя на стол перед Гуровым дело, представил его Артем. — Я вам, наверное, не нужен?

— Нет, Артем, отдохни пока. Погуляй с полчасика, думаю, долго мы тут не задержимся.

Легким кивком выразив свое согласие и понимание ситуации, молодой коллега направился к двери.

— Значит, Сизов Антон Петрович? — начал Лев после того, как Артем вышел. — Приятно познакомиться. Как же угораздило вас, гражданин Сизов, так некстати угодить в СИЗО?

— Не знаю… я… это не специально. Я не думал, что… так получится, — пробормотал несчастный арестант, похоже, еще не успевший прийти в себя от случившегося.

— Вы знали, что по соседству с арендованными вами угодьями находится военная часть?

— Да, знал. Но там расстояние большое. Лес и еще дорога. Широченная. Я не думал… Я специально ездил, все там осматривал. Именно с целью пожарной безопасности.

— И что, выяснили, что все вполне безопасно?

— Абсолютно! По бокам поля распаханные, спереди шоссе, сзади… там тоже нормально было. Дорога широкая, расстояние…

— Вы давно работаете в сельскохозяйственной отрасли?

— Нет, я… недавно. Впервые, можно сказать. Друзья посоветовали, сказали, что выгодно кормовые травы сажать. За ними ухода — ноль, а сбыт всегда есть. У меня оптовик один знакомый торгует этой дря… ну, в смысле — кормами. Ты, говорит, начни только, а там оно само пойдет. Канал сбыта у тебя есть, это главное. А уж распахать и семян кинуть, на это много ума не надо. Ну я справки навел, с людьми посоветовался, смотрю — и правда, ничего здесь такого суперсложного нет. Даже капиталовложений особых не требуется. Технику и людей нанять можно, поля в аренду снять. А больше ничего и не нужно. Даже склады не нужны, потому что у Семена свои есть.

— Семен, это человек, который дал вам этот дельный совет?

— Да, он. В общем-то, совет действительно неплохой. Я посчитал, все затраты оправдываются. Да и хлопот не так уж много. Единственное — с арендой с этой. Много бумажек оформлять пришлось. Да и проплатился. Но это ведь всего один раз. А в целом… в целом выгодное дело… должно было быть.

— Должно было, — согласился Гуров. — Только почему-то не стало оно выгодным, это дело. Кстати, вот эти нанятые люди, про которых вы упоминали, они не могли проконсультировать вас по поводу каких-то более безопасных способов очистки арендованной земли?

— Безопасных? Ну… как вам сказать. Если бригаду нанимать и заставлять их все корчевать вручную, это, конечно, будет самое безопасное. Но сколько это времени займет? А я и так уже с оформлением все сроки по посевной пропустил. Да и по деньгам… В общем, я у них спрашивал не про самый безопасный, а про самый быстрый способ. Они и посоветовали. Мужичок там один… опытный. Трава, говорит, она моментально займется, а с ней и поросль, какая есть, тоже вся прогорит. Хоть в тот же день распахивать да засевать можно будет. Вот я и… послушал.

— Да, дешево и сердито, — вспомнил Лев слова Орлова.

— Но вы не думайте, я насчет безопасности тоже позаботился, — в очередной раз заверил Сизов. — Все там обсмотрел, проверил. Специально ездил.

— Да, я понял. Вы обнаружили, что поле от лесопосадки отделяет дорога, и посчитали это вполне достаточной гарантией того, что огонь дальше не пойдет.

— Именно! — с энтузиазмом подхватил Сизов. — Там дорога знаете какая? Широченная! Гладкая, как стекло. Ни былинки, ни травинки на ней. Гарантия — просто стопроцентная. Огонь в жизни бы не перешел.

— Но тем не менее он почему-то перешел, — напомнил Гуров.

— Да, это… это все из-за ветра, — сразу сник Сизов. — Кто ж его знал… Это ж вообще не опасно было. Если б не ветер… Кто ж его знал, что он именно в этот момент подует.

— Вы хотите сказать, что пламя переметнулось через дорогу и накрыло лесопосадку только из-за того, что не вовремя подул ветер? Если бы не этот природный фактор, то ничего бы и не было? Огонь не перешел бы за пределы поля?

— Конечно! — с чувством воскликнул Сизов. — В жизни бы не перешел! Там знаете какая дорога…

Слушая эти эмоциональные возгласы, Гуров понял, что, каковы бы ни были печальные последствия необдуманных действий фермера, обвинять его в преднамеренности и утверждать, что все произошедшее было заранее спланированной диверсией, по-видимому, не стоит. Сизов был явно обескуражен случившимся и, похоже, переживал не столько о том, что оказался в изоляторе, сколько о том, что по его вине пострадали люди.

«Ясно одно — взрыв, как таковой, произошел действительно спонтанно, — думал он. — Если и были какие-то нюансы с этими боеприпасами, неожиданно оказавшимися на «пустом» складе, то уничтожать их, тем более таким образом, точно никто не планировал. Ни этот горе-фермер, ни тем более военные, ни сном ни духом не знавшие о готовящемся сюрпризе. Может, даже и «нюансов» никаких не было, ни с боеприпасами, ни с военными, ни с «честью мундира». Может быть, нет во всей этой истории никакого «второго дна», снаряды действительно переложили из одного склада в другой на время, а документы, подтверждающие это, не показывают исключительно из соображений «военной тайны». Вполне, в общем-то, понятных и отчасти даже оправданных. Я вот тут изощряюсь, всякие домыслы строю, а по прибытии в часть меня, возможно, точно так же, как и здесь, встретят с распростертыми объятиями и всю подноготную как на ладони выложат».

Но инстинкт опытного сыщика не дремал, и, мысленно отчитывая себя за чрезмерную подозрительность, Гуров чувствовал, что об осторожности забывать рано. В его распоряжении сейчас имелись только устные показания, а при расследовании преступлений полностью полагаться на слова человека нельзя, это правило он давно запомнил наизусть, как таблицу умножения. Как знать, может быть, эта «широченная» дорога существовала лишь в воображении Сизова, а в действительности ширина ее была не так уж велика, и разгоревшееся пламя вполне могло перейти на лесопосадку без помощи ветра.

Решив начать визит в военную часть с тщательного осмотра местности, Лев вызвал охрану и велел увести задержанного. То, что его интересовало, он выяснил. В действиях фермера не было даже намека на желание нанести какой бы то ни было вред вооруженным силам страны, и главная причина произошедшего с его стороны состояла лишь в неопытности и легкомыслии.

Теперь предстояло выяснить, чем была обусловлена эта причина со стороны военных.

— Послушай, Артем, — спросил Гуров, выходя вместе с Панфиловым из изолятора, — а что там за боеприпасы были на этом складе? Серьезное что-то?

— Да нет, не особенно. Патроны в основном. Гранаты. Там разворотило, конечно, все, но все-таки экспертам удалось кое-какие «останки» идентифицировать. Работа еще в процессе, окончательного заключения пока нет.

— В новостях говорили, что дым был, как от ядерного взрыва, — лукаво прищурившись, заметил Лев.

— Да нет, для ядерного там мощности точно не хватило бы, — улыбнулся Артем. — Если бы действительно что-то серьезное было, от этого склада только мокрое место осталось бы. В смысле — воронка. А там только стены разнесло. Фактически, можно сказать, здание разрушено, и все. По соседству ничего не задело.

— А что там у них по соседству?

— Насколько я понял — еще один склад, — ответил Артем. — Я ведь говорил вам, они информацией делиться не очень склонны. Почти все сведения окольными путями пришлось добывать.

— Как это?

— Когда как. Где с ребятами поговоришь, где сам надлежащий вывод сделаешь.

— С какими ребятами?

— С солдатиками, срочниками. Они попроще, чем все эти начальники, с ними легче контакт найти.

— А от начальников им потом не доставалось за этот «контакт»? — усмехнувшись, поинтересовался Гуров.

— Ни в коем случае, — заверил Артем. — Мы ведь не просто так, мы «по-умному» все делали. Осторожно, келейно. Без третьих лиц и ненужных ушей, так сказать.

— Что ж, это правильно. Так, значит, солдатики говорят, что рядом с этим складом еще один был?

— Да, именно. Там-то как раз было кое-что очень серьезное. Снаряды для артиллерии, противопехотные мины и прочее в таком духе. Вот если бы этот склад рванул, тут уж точно и до ядерного взрыва недалеко было бы.

— Снаряды для артиллерии? — нахмурил брови Лев. — Нормально. То есть если бы этот пожар… послушай, Артем, а что там с жертвами? Этот парень, которого убило… как это произошло?

— Эту тему они опять же объясняют очень невнятно. Командование вообще ничего толком не говорит, дескать, их там не было, они и знать не могут. А так называемые «очевидцы», похоже, заранее были проинструктированы, и из них тоже каждое слово пришлось клещами тянуть. Если в двух словах резюмировать, то основная версия — ударная волна и удар как таковой. Там же периодически рвалось. Так вот, они говорят, что этот парень при очередном взрыве очень неосторожно рядом оказался, и его шибануло здоровенным куском стены. Тот отлетел и попал бедолаге в голову. Удар пришелся в висок, а это, как известно, очень уязвимое место в человеческом организме. Плюс сама по себе ударная волна. Вот так и получилось.

— Да, печально. А чего ж он делал-то там, рядом? Не понимал, чем чревата ситуация?

— По этому поводу большие разночтения. Сами ребята говорят, что их командиры послали пожар тушить, а командиры, в свою очередь, утверждают, что, наоборот, всеми возможными способами старались неразумных военнослужащих как можно дальше от опасного места увести, а они, непутевые, сами под взрывы лезли.

— Вон оно как. Что ж, в целом логично. Ведь если командиры скажут все как есть, получится, что они в смерти человека виноваты. А с другой стороны, если бы там эта артиллерия рванула, мало уж точно никому не показалось бы.

— Куда ни кинь — всюду клин, — философски заметил Артем. — Получается, что парень ценой своей жизни предотвратил масштабные разрушения. А может быть, и новые жертвы.

— Да, получается… — кивнул Гуров и, уже подходя к машине, уточнил: — О том, что на втором складе артиллерийские снаряды, ты тоже узнал от солдатиков?

— Да, от них. Если бы не они, я, наверное, вообще бы ничего не узнал.

Вновь устроившись на заднем сиденье, Лев поинтересовался, в каком состоянии находятся потерпевшие и можно ли с ними поговорить.

— Раз уж мы сейчас на машине, может, по пути заедем в больницу? — предложил он.

— Это не по пути, — впервые за все время подал голос водитель.

— В самом деле? Как жаль. Но говорят, что для друга семь верст не околица. Главное, чтобы нам там были рады, а уж добраться как-нибудь сумеем. Ты уже общался с ранеными, Артем?

— Да, в больнице я был. Разговаривать с ними разрешают, но особого смысла в этих разговорах, по-моему, нет. Они видели то же, что и другие, а возможно, даже и меньше. Они ведь были в самом, так сказать, эпицентре, им, собственно, не до наблюдений было, целыми бы остаться. Поэтому я их особенно не мучил, снял формальные показания, и все. Пускай спокойно выздоравливают.

— А формальные показания дали что-то интересное?

— Практически нет. Вообще, все срочники в разных вариантах повторяют приблизительно одну и ту же версию, поэтому я решил, что правильнее сосредоточиться на здоровых.

Пока Артем говорил, Гуров внимательно смотрел в зеркало заднего вида, где отражалось лицо водителя, и с большим интересом следил, как менялось выражение этого лица от настороженно-напряженного в тот момент, когда он упомянул о больнице, до удовлетворенно-спокойного, когда Артем сказал, что там ничего интересного нет.

Эта красноречивая мимика только лишний раз доказывала, что его персону ни на миг не оставляют без дружественной опеки.

«Ладно, больница пускай подождет, — подумал он. — Съезжу туда в какой-нибудь более подходящий момент, когда меня не будут так плотно «пасти» сопровождающие».

— Что ж, если версия у всех одна, наверное, и правда незачем ехать в больницу, — вслух произнес Лев. — Действительно, зачем мучить ребят? Им и так досталось. Подбросьте меня до управления, и будем считать, что на этом наш первый совместный рабочий день закончен.

Невыразимое чувство облегчения, отразившееся на лице водителя, яснее всяких слов подсказало ему, что именно этой волшебной фразы тот ждал с того самого момента, как Гуров и Артем сели в его машину.

По дороге Лев поинтересовался у молодого коллеги, сможет ли тот переслать ему файл с делом или протоколы у него только на бумаге.

— Нет, почему, — ответил Артем, — я, наоборот, стараюсь как можно быстрее все в комп забивать. Так и работать удобнее, да и для отчетности оно лучше. Сейчас ведь все документы в основном в цифровом виде идут.

— Вот и отлично. Тогда скинь мне на почту, не сочти за труд. А то там в СИЗО у нас с этим парнем такой увлекательный разговор был, что папку, которую ты оставил, я даже открыть не успел. Сейчас эсэмэску с адресом тебе скину, она у меня тут как дежурная, для экстренных случаев. Пришлешь мне, я на досуге вечерком почитаю.

— Хорошо, Лев Иванович, я перешлю, — пообещал Артем.

Соблюдая вежливость, Гуров, прежде чем уехать, поднялся в высокий кабинет, чтобы попрощаться с сановитым коллегой.

— Выяснили все, что хотели? — бросил на полковника пронзительный взгляд хозяин кабинета, словно стремясь прочитать его мысли.

— Нет, ну что вы! Как можно за полдня разобраться с таким сложным делом.

— Значит, еще приедете к нам?

— Обязательно.

— Что ж, будем ждать.