Сыскари

Николай Леонов

Дерзкое ограбление выставочного центра поставило оперативников в тупик. Вооруженные налетчики украли алмаз «Глаз Будды», стоимостью в несколько миллионов долларов, и никаких следов. Но знаменитый сыщик Лев Гуров так не считает. От места преступления всегда тянутся невидимые нити к преступнику – надо только их нащупать. И вот уже на подозрении охранник центра – он связан с бывшими гонщиками из автошоу. Но когда Гуров вышел на их след, оказалось, что из них в живых остался только один. Он признался, что когда они выступали в Австралии, то познакомились с одним человеком, который предложил украсть алмаз. И этот человек уже в Москве…

Глава 2

— Ну что ж, теперь докладывайте, что там у нас с этим «Северным сиянием»! — распорядился генерал Орлов. — Журналисты нашу пресс-службу вконец измучили — судьба бриллианта их, видите ли, интересует!.. Знаю, что не демократично, но я приказал гнать всех подальше. Для кого-то сенсация, а там, между прочим, люди погибли. Дети сиротами остались… Об этом почему-то не пишут.

Сидевшие за столом старшие оперуполномоченные — полковник Гуров и полковник Крячко — понимающе переглянулись.

— Да, преступление даже по нынешним меркам исключительно кровавое и дерзкое, — сказал Гуров. — Шестеро погибших, четверо серьезно раненных. Плюс состоявшееся ограбление. Говорят, камень стоил миллионы долларов.

— Не говорят, а так и есть, — строго поправил Орлов. — Владельцы и все, кто имел отношение, теперь льют крокодиловы слезы. Россия — страна, где не уважают частную собственность! Алмазный блеск всем глаза затуманил — о погибших никто и не вспоминает. А, между прочим, они из-за этого паршивого камня и погибли…

Сделав важную мину, полковник Крячко авторитетно сказал:

— У драгоценных камней рок такой! Это и в искусстве отражено. «Лунный камень», например… Или этот… принц, как его?.. По телевизору показывали… Короче, где алмаз — там непременно кровь, гибель и запустение. Причем чем алмаз дороже, тем хуже. Несчастье они к себе притягивают, алмазы-то! И тот, к кому алмаз попадет, обязательно плохо кончит — его или прирежут, или он чумой какой-нибудь заболеет, или крыша на него рухнет…

Генерал внимательно его выслушал и заметил недовольно:

— Не понял я, Стас, а ребята-охранники тут при чем? Они-то на этот алмаз могли только облизываться. А вот владельцы почему-то все живы и здоровы… Так что твоя сказочка глупая и вредная, я считаю!..

— Да никакая не сказочка! — обиделся Крячко. — На охранников это тоже распространяется. Они камень берегли — значит, находились к нему в опасной близости. А из владельцев тоже не все живы и здоровы.

— Что ты имеешь в виду? — подозрительно спросил Орлов.

— Там ответственный распорядитель пострадал, — ответил за Крячко Гуров. — Сошник Владислав Тимофеевич. Коммерческий директор. Плечо ему прострелили. Чудом выжил — шок, большая кровопотеря, кость повреждена… Директор выставки в больницу слег в предынфарктном состоянии. Потом начальник охраны, бывший офицер — того сразу насмерть. Ну, этот из другой оперы, конечно. Паны дерутся, у холопов чубы трещат.

— Вот именно, — значительно сказал генерал и нетерпеливо махнул рукой. — Ладно, хватит про лирику! Давайте конкретно — что мы сегодня имеем по этому делу?

— Имеем вроде бы много, — ответил Гуров, — да вот толку пока маловато. Одно можно сказать определенно — тот, кто затеял это преступление, был хорошо знаком с выставкой. Тут никаких сомнений. Провернули все за пятнадцать минут, буквально впритык. Они ведь едва успели ноги унести, как появились настоящие спасатели. На грани работали, с поразительным, надо сказать, хладнокровием.

— Следы? — живо спросил Орлов.

— Множество, — махнул рукой Крячко. — Гильзы от патронов 9″19, электрорезак, которым витрину вскрывали, форменная одежда, автоматы «узи», фургончик черного цвета — они его в десяти кварталах бросили…

— В угоне, конечно? — почти убежденно произнес Орлов и тут же кивнул головой, чтобы Крячко продолжал.

— Еще хлеще — в доме по соседству, который на слом предназначен, ребята аппаратуру для прослушки обнаружили, — объявил Крячко. — Импортную. Они ход дела контролировали, прослушивая телефонные переговоры в «Северном сиянии». Когда надобность в том отпала — все бросили и пересели в фургончик…

— Отпечатки пальцев, свидетели? — нетерпеливо спросил Орлов.

— Ни того, ни другого, — отрезал Гуров. — Аккуратно действовали. В соседний дом свободно из другого квартала можно попасть. В выставочном центре даже не подозревали, что вокруг них такие дела творятся.

— Как же все-таки они так прошляпили?! — вдруг стукнул по столу кулаком Орлов. — Сигнализация, охрана…

— Пока всех подробностей выяснить не удалось, — сказал Гуров. — Двое в больнице, а иностранец, после того как у него в ту ночь взяли показания, упорно уклоняется от встреч — в гостинице его застать невозможно, говорят, осел в своем посольстве. Но, по рассказам охранников, которые остались в живых, получается примерно следующее. В четыре утра кто-то позвонил и сообщил про бомбу. Немедленно вызвали руководство — тех, кто отвечал за выставку. Они недолго совещались, решили не рисковать и вызвали спасателей. Едва отключили сигнализацию, появились «спасатели». Все уже зациклились на бомбе, и охрана, увидев знакомую форму, без разговоров отперла двери. Как там точно все было, теперь не скажешь — живых свидетелей не осталось. Двое налетчиков, убив охранников, расположились в вестибюле, контролируя выход, а четверо сразу же направились в зал, где был выставлен самый ценный экспонат, а по дороге подстрелили начальника охраны и коммерческого директора. Охрана как-то пыталась сопротивляться, но то ли растерянность, то ли скромное против «узи» вооружение… Одним словом, бандиты прошли по трупам, взяли, что нужно, и благополучно скрылись. Начальство было полностью деморализовано и, кажется, так и не вышло из кабинета до ухода бандитов.

— Веселая картинка! — крякнул генерал.

— Веселее некуда, — мрачно кивнул Гуров. — Но, я думаю, могло быть еще хуже. В принципе я даже доволен, что спасатели и МВД опоздали. Боюсь, столкнись они там с этими отморозками, бойня была бы не приведи господь!

— Может, оно и так, — задумчиво проговорил Орлов. — Только теперь-то этих мерзавцев и след простыл.

— Найдем! — бодро подал голос Крячко. — Куда они денутся? У них на руках камень, который приносит несчастье.

— А ты, брат, у нас суеверный! — удивленно покачал головой Орлов. — Ты, может, и в черную кошку веришь? В дурной глаз? Камень, видите ли! А если они его уже сбыли? Не любоваться же они им собирались?

— Думаю, камень еще у них, — сказал Гуров. — Не так-то просто сбыть такую штуку. Нужен серьезный покупатель. Подозреваю, что заказ из-за рубежа. На это косвенно указывает и наличие у бандитов современного вооружения и оборудования. Они из-за кордона помощь получали! Причем все первоклассное — аппаратура для прослушки, например, — пальчики оближешь! А они ее, по сути дела, раз использовали и бросили… Уверен, дело это международное. А раз так — кто-то должен камень за кордон вывезти, а это совсем непросто. Особенно сейчас, когда в аэропортах контроль усилили. Они сейчас пережидать будут, пока уляжется немного.

— Твоими устами да мед бы пить, — скептически заметил генерал. — И что же ты наметил?

— Прежде всего буду искать того, кто не имел от выставки ничего, но знал о ней все, — сказал Гуров. — Может быть, кто-то из охраны, из клерков… Должен быть такой человек! Ведь не по наитию они действовали!

— А если это кто-то не из мелких польстился? — спросил генерал. — Если это афера какая-нибудь? Со страховкой или иной компенсацией? Об этом ты не думал?

— Вряд ли, — поморщился Гуров. — Чисто теоретически такая версия возможна, но уж очень сложно получается. Алмаз принадлежит австралийской фирме с хорошей репутацией, с огромным капиталом. Не думаю, что им там даже в голову могло прийти связаться с российскими урками. Тем более что последствия в таком случае совершенно непредсказуемы. Нет, так рисковать уникальным алмазом никто не стал бы!

— Допустим, — сказал Орлов. — Так что ты конкретно наметил? Я это дело министру обещал лично курировать. Мне каждую деталь знать надо.

— Да ничего особенного, — пожал плечами Гуров. — Директора выставочного центра навещу — говорят, ему получше. Сошник пока отпадает, он в реанимации. Ну и в охранное агентство наведаюсь — может, у них в кадрах что-нибудь откопаю. Ну и в перспективе — Стоковски. Не век же он будет по посольствам прятаться. Вот так для начала…

— Ладно, годится! — наклонил седую голову генерал. — Только про улики не забывайте. Вся эта амуниция и машина — эта ниточка тоже куда-то ведет.

— По оружию и шмоткам результатов экспертизы ждем, — солидно объяснил Крячко. — А насчет фургона уже выяснили — он принадлежит некоему Вольнову Константину Петровичу, временно безработному, проживающему на Варшавском шоссе. Якобы в свое время он похоронное бюро затеял открыть, но кишка оказалась тонка. Вытеснили его с рынка, так сказать… А фургончик остался. Именно его и угнали бандиты. Только тут есть одна тонкость. Это мы предполагаем, что угнали, потому что заявления от хозяина не поступало. Связаться с ним пока не удалось — дома его, похоже, нет, на звонки не отвечает. Где он, никто не знает.

— Проверьте морги, — посоветовал генерал. — Не исключено, что у этого Вольнова не только машину отобрали, но и жизнь заодно.

— Сделаем, — лаконично ответил Гуров. — Сами об этом уже думали.

Однако по моргам отправился один Крячко. Гуров не поддержал идею действовать на пару.

— Потеря времени, — сказал он. — А его у нас сейчас маловато. И потом, некрасиво как-то толпой по больницам слоняться. Если найдешь что-нибудь — созвонимся.

Он поехал в кардиологический центр, где с подозрением на инфаркт лежал директор «Северного сияния». Подозрения, к счастью, не оправдались, и Туманов уже мог общаться.

Лежал он в отдельной палате, с телевизором и телефоном, но, похоже, эти приятные мелочи нисколько не добавляли ему настроения. Туманов находился в глубокой депрессии и постоянно терзался мыслями о своем ближайшем будущем, которое представлялось ему безысходным.

— Что Стоковски?! — с горечью сказал он Гурову в начале беседы. — Алмаз у них, конечно, застрахован на огромную сумму. И этот Стоковски может сейчас безмятежно свистеть в два пальца. У него у самого на черный день счет в каком-нибудь «Континенталь-банке» имеется приличный. А что у нас? Сотрут в порошок, обдерут как липку — тот же Стоковски и обдерет, кстати. На фоне этого инфаркт еще как подарок покажется.

— Ну, не стоит так мрачно смотреть на вещи, — попытался успокоить его Гуров. — Вот увидите, найдем мы ваш алмаз. Только уж помогите нам, пожалуйста. Вот, например, у вас самого, Венедикт Сергеевич, мысли какие-нибудь насчет похищения имеются, подозрения какие-нибудь? Ведь это же ясно — тут непременно замешан кто-то из вашего окружения, кто-то хорошо знавший устройство выставки. Вы вот упомянули насчет страховки — не это ли могло быть мотивом преступления?

Гуров спросил об этом больше для очистки совести, поскольку Туманов первым коснулся щекотливого вопроса, но, как выяснилось, директор центра даже не думал о подобной версии.

— Ну что вы! — сказал он, вздыхая. — У этого Стоковски безупречная репутация. Это же Австралия! Каторжники там давно перевелись. Попадись он сейчас на подобной афере… Да что там! Всего один намек — и тут же все двери для него навсегда закрыты. Там с этим строго. Тылы у него надежные — не то что у нас.

— Ну, наш бронепоезд тоже стоит на запасном пути, — возразил Гуров. — Однако, если иностранцы отпадают, значит, кто-то из наших постарался, верно? Кто бы это мог быть, не догадываетесь? Может быть, кто-то из вашего коллектива вел себя последнее время подозрительно? Может, уволился кто-то, заболел или еще что-нибудь?

— Я вот заболел, — сокрушенно сказал Туманов и быстро добавил: — Но я тут ни при чем, клянусь!

Гуров невольно улыбнулся — с такой горячностью были произнесены эти слова.

— Признаю, действовали мы в ту ночь не лучшим образом, — продолжал Туманов. — Наделали ошибок. Но вы примите во внимание, во-первых, естественное волнение. Подумайте — наутро должно состояться открытие, ценностей на миллионы, а тут бомба! У кого хочешь голова кругом пойдет. Я как только представил себе все это — взрыв, гарь, пожар, — мне сразу дурно сделалось. Сошник, между прочим, отговаривал. Советовал не обращать внимания на звонок. Как в воду смотрел. Но почему-то такой провокации никто не предполагал. Вот вам, кстати, и ответ на ваш вопрос насчет подозрений. Не было никаких подозрений, потому так и вышло. Мы все на теракте зациклились. Шутка ли, сколько уже взрывов в Москве было!

— Это верно, — кивнул Гуров. — Значит, среди сотрудников центра никого выделить не можете. Ну, а налетчиков видели? Никто вам знакомым не показался?

— Видел мельком, — признался Туманов. — Слава богу, издали. Если честно, как только все началось, мы с австралийцем у меня в кабинете заперлись. Я ведь не Сильвестр Сталлоне, как видите… Да и господин Стоковски тоже в бой не рвался. Он даже больше моего в штаны наложил. Короче, голову совсем потеряли. Нам бы милицию вызвать, ОМОН, а мы все с нашим Деевым пытались связаться по сотовому. А Деев-то, бедолага… — Туманов махнул рукой и замолчал.

— Да, не повезло, — сказал Гуров. — Хотя объективно он в этом сам виноват. Практически охрана была не готова. А вот скажите, кто отдал приказ отключить сигнализацию и отпереть двери?

— Да я и отдал, — покаянно сказал Туманов. — Кто же еще? На основании общего решения. Хотелось поскорее разделаться со всем этим. Теперь, конечно, все шишки на меня посыплются…

— Ну, будем надеяться, что не все, — успокоил его Гуров и поднялся. — Значит, в своих сотрудниках вы уверены и они все сейчас на месте?

— У меня сегодня мой заместитель был, — сумрачно ответил Туманов. — В центре все спокойно, насколько это возможно. Работа идет. Открытие отложено, как вы слышали, но выставку сворачивать мы пока не намерены. Ждем, когда Стоковски даст о себе знать. Он сейчас усиленные переговоры со своими партнерами ведет. Как они там за океаном решат, так и будет. А наши сотрудники все на месте. Можете в любой момент с ними побеседовать.

— Я так и сделаю, — пообещал Гуров. — Только немного попозже. А вы выздоравливайте и, главное, не вешайте нос. Еще не вечер.

Из кардиологического центра он сразу поехал в офис охранного агентства «Триггер». У Гурова было предчувствие, что концы следует искать в первую очередь именно там. Крячко еще не давал о себе знать. Любопытно, удастся ли ему что-нибудь обнаружить? Проверять морги — не самое увлекательное занятие, но следует признать, генерал совершенно прав — очень много шансов за то, что владелец черной машины с надписью «Камелия» на боку находится как раз в морге. Если, конечно, он не участвовал в нападении лично и не находится сейчас в бегах.

В офисе «Триггера» Гурова встретили настороженно, но вежливо. Руководил охранным агентством громадный, чрезмерно располневший и безмерно озабоченный человек по фамилии Вагин. На его туловище не сходился никакой пиджак, а рукава едва не лопались на чудовищных бицепсах. Виски у него были седые.

— Вот, были и мы когда-то рысаками, — будто извиняясь, сказал он подтянутому, строго держащему форму Гурову. — Я ведь раньше командиром батальона был, чемпионом округа по вольной борьбе. А как на сидячую работу перешел, так меня и разнесло. И ведь откуда что берется, не пойму! Работа — одни нервы, а поди ж ты!.. Вы вот говорите, по поводу «Северного сияния» пришли? Чертовски неприятная история! И не первая, к сожалению. Примерно раз в год что-то случается. Ну, естественно, приходится на тяжелые вопросы отвечать и компенсации выплачивать… Я имею в виду погибших. В этот раз, конечно, особенно скверно вышло. Причем я-то думал, что с Деевым такого никогда не может случиться. А вышло совсем даже наоборот… Что-то менять уже пора — в смысле подготовки, оснащения, да и правовой базы, наверное, тоже… Как хотите, а наши ребята психологически не готовы к таким инцидентам. Это же настоящий бой! Диверсионная атака!

— Вам виднее, — заметил Гуров. — Но меня сейчас больше интересует не то, что ваши хлопцы оказались не готовы, а то, что нападавшие были как раз подготовлены очень хорошо. Посему два вопроса — как полагаете, налетчики имели военную подготовку? Основываясь на фактах вам известных.

Вагин пожал необъятными плечами.

— В какой-то степени, конечно, должны были, — сказал он, — но, учитывая нынешние реалии, я бы поостерегся это предполагать. Сейчас масса возможностей получить подготовку, сходную с боевой. Хотя, судя по рассказам ребят, нервишки у этих бандитов стальные. Не исключено, что быть под огнем для них дело привычное. Неприятно признавать, но нос нам утерли хорошо… Однако вы говорили, у вас два вопроса?

— Второй совсем простой, — сказал Гуров. — У Деева, насколько я понимаю, была своя группа, которой он руководил, верно? В этот раз группа обеспечивала безопасность «Северного сияния». Какова была ее общая численность и не было ли в ней, случайно, человека, который принимал участие в охране выставки, но после налета каким-то образом исчез? Ну, не знаю, не вышел на работу, взял больничный… Вообще-то мне необходимо побеседовать со всеми, но если есть такой человек, то с ним, сами понимаете, в первую очередь…

Вагин, насупившись, посмотрел Гурову в глаза.

— Вот, значит, куда клоните, — хмуро сказал он. — Ну что ж, вполне логично. Тем более что и в самом деле есть такой человек. Валера Голубцов из группы Деева. Он второй день на работу не выходит. Мать звонила — болен. Я вам дам его адрес.