Особо важное дело

Николай Леонов

Когда давит начальство, работать трудно. Полковника Гурова подстегивают – нападение на знаменитого журналиста Бурдашова должно быть расследовано в кратчайшие сроки. Гуров недоволен – инцидент незначительный, а мороки много. Надо опрашивать его знакомых. Но Гурову скучать не придется – на квартире подруги журналиста обнаружен труп мужчины. А это уже серьезно. Значит, преступники охотятся совсем не за Бурдашовым. Им нужна именно его подруга. Только вот зачем?..

Глава 3

— Темнит чего-то наш журналюга — ты как думаешь? — спросил Крячко, когда они с Гуровым покинули клинику и уселись в машину. — Заметил, как он скис, когда речь про его дамочку зашла? Что-то тут не так!

— А ты чего ожидал? — буркнул Гуров. — Он же уверен, что мы за его тайнами приходили. Он ведь не знает, что мы с тобой образцовые служители закона — хоть плакат с нас пиши! Он-то уверен, что таких в природе не существует!

— М-да… Есть многое на свете, друг Гораций, что и не снилось нашим папарацци! — глубокомысленно заметил Крячко. — Но, между прочим, некий пиетет к твоей персоне он все-таки испытывал — этого у него не отнимешь.

— Слава богу! Иначе он и того бы не рассказал, что мы сегодня услышали. Ребят из МУРа он, во всяком случае, баловать не стал. Интересно, что он наплел следователю? Знаешь, кого поставили на это дело? Бенедиктова! Он спит и видит себя на пенсии. С этой мыслью засыпает и с ней же встает… Кстати, он сегодня с утра должен прийти в главк. Дарю его тебе — пользуйся!

Крячко присвистнул и с юмором посмотрел на Гурова.

— А я думал, пресс-конференция — дело старшего тренера, — сказал он. — Мне, конечно, нетрудно поговорить с хорошим человеком, только, может, тебе самому лучше?

— Мне сегодня еще на ковер идти, — покачал головой Гуров. — Орлов ежедневного личного отчета требует — совсем с ума посходили! А мы с тобой еще даже не решили, кто кого за нос водит! Я тебя сейчас в главк подброшу, а сам к одному человечку заскочу — насчет гражданки Немовой поинтересуюсь. А ты, как с Бенедиктовым разберешься, нагрянь на улицу Расплетина — посмотри, в каких условиях наш правдолюбец живет. Может, у соседей чего узнаешь. Особо насчет пятнадцатого числа порасспрашивай!

— Слушаюсь! — весело сказал Крячко. — А насчет вечера ты подумал?

— А что насчет вечера? — не понял Гуров.

— Ну как же! — округлил глаза Стас. — Холостую жизнь надо отметить? Не все же работать!

— Ну, поскольку ты — автор идеи, то на тебя и возлагаю ее исполнение! — усмехнулся Гуров.

— Ты, Лева, когда-нибудь и в рай на чужом горбу въедешь! — пробормотал Крячко, но по его лицу было видно, что он не так уж недоволен возложенными на него обязанностями.

Гуров не собирался разыскивать Немову через адресный стол и тем более не помышлял обходить все дома в Слесарном переулке. Он избрал другой вариант. Примерно зная теперь, в каких кругах она вращается, Гуров решил навести справки у своего хорошего знакомого, с которым его столкнула судьба, когда он расследовал убийство, совершенное в кинематографической среде. Таким образом, кроме адреса, Гуров надеялся заполучить и какую-нибудь сопутствующую информацию.

Дмитрий Слонов, которого все звали просто Димой, начинал с карьеры актера, но больших успехов на этом поприще не добился и в последние годы занимался кастингом для телевизионной рекламы. Он знал, кажется, всех и вся в Москве — особенно в той артистической тусовке, что интересовала Гурова.

Дима был катастрофически занятым человеком, но, когда Гуров позвонил ему и попросил о встрече, он сразу же согласился, предложив поговорить в одном уютном ресторанчике на Новом Арбате. Гуров поехал туда.

Его уже ждали. Молодой человек в строгом костюме, прилизанный и услужливый до приторности, встретил Гурова у входа и проводил к столику, за которым сидел Дима.

Время посещения ресторанов еще не подошло, поэтому зал был практически пуст. Сквозь тонированное оконное стекло великолепно просматривалась панорама яркой шумной улицы, залитой потоками горячего солнечного света. В помещении же бесшумно работающий кондиционер создавал ощущение свежести и блаженной прохлады — закрыв глаза, можно было представить, будто находишься на берегу просыпающейся реки.

Дима привстал навстречу Гурову и с широкой улыбкой протянул ему руку. За то время, что они не виделись, актер сильно изменился — он заметно постарел, полысел, приобрел брюшко и самоуверенный взгляд. Одет он был с богемной небрежностью, но вещи на нем были недешевые — это сразу бросалось в глаза.

— Лев Иваныч, дорогой! — провозгласил он. — Сколько лет, сколько зим! А я уже решил, что вы удалились от дел! А вы все такой же орел, как и раньше! Великолепно выглядите! Как вам удается держать форму?.. Выпьете чего-нибудь?

Он весело тарахтел, а глаза его, холодные и настороженные, быстро ощупывали Гурова с ног до головы — Дима пытался вычислить, что на уме у сыщика и для чего он Гурову мог понадобиться. Вполне возможно, у него самого были какие-то проблемы с Уголовным кодексом.

Гуров крепко пожал протянутую руку, уселся за столик и, обернувшись к почтительно помалкивающему официанту, сказал:

— Мне ничего не надо. Если только чашку кофе — покрепче и погорячее!

— Как обычно! — кивнув официанту, распорядился Дима и сокрушенно признался Гурову: — Ну а я вот приму коньячка! Сам знаю, что нехорошо, но иначе не могу — это у меня вроде лекарства. Жизнь сейчас, Лев Иванович, — сплошной стресс! Приходится взбадриваться.

— Ты бы лучше в спортзале взбадривался, — заметил Гуров, критически оглядывая фигуру собеседника. — Ты ж молодой еще, Дима! А посмотри, какая у тебя талия!

Бывший актер махнул рукой.

— Какой спортзал! Какая талия, Лев Иванович! Я вас умоляю, как говорят в Одессе! Хронический цейтнот! Добавьте в сутки еще три часа — мне и того будет не хватать!

— Намек понял! — добродушно рассмеялся Гуров. — Не буду отнимать драгоценного времени. Спасибо, что согласился встретиться. Но раз уж согласился, то расскажи мне про одного человека… Думаю, ты ее должен знать.

На обрюзгшем лице Димы появилось выражение полного внимания и желания помочь.

— Ее? — переспросил он. — Значит, это женщина?

— Вот именно, — кивнул Гуров. — И, говорят, красивая женщина. Немова Анна — слышал такое имя?

Дима оживился. В глазах его появился радостный блеск, точно Гуров рассказал ему совсем новый и очень смешной анекдот.

— Слышал ли я это имя?! Я стоял у его истоков, Лев Иванович, если можно так выразиться! Я, я вытащил ее из безвестности и дал ей путевку в столичную жизнь!

— А если без красивых слов? — сказал Гуров.

Дима не успел ответить. Появился официант с передвижным столиком. Он поставил перед Гуровым чашку кофе, черного и горячего, как кипящая смола, а перед Димой — бокал с коньяком, полный почти до краев, нарезанный тонкими ломтиками лимон и, к удивлению Гурова, тарелку какой-то густой дымящейся каши.

Перехватив изумленный взгляд опера, Дима немного смущенно объяснил:

— Мое собственное ноу-хау. Можно сказать, открытие. Коньяк, лимон и кукурузная каша. И ощущение свежести, как говорится, целый день!

В подтверждение своих слов он немедленно схватил бокал и, наморщив лоб, выцедил коньяк до дна. Затем бросил в рот дольку лимона и тут же навалился на кашу, деловито орудуя ложкой. При этом он заговорил почти с той же скоростью, что и жевал:

— Значит, так! Лет шесть назад это было. Я тогда в комиссии по Дню города работал. Ну, всякие там карнавалы, театрализованные представления, шествия — вы же знаете… Я тогда и сам еще чего-то такое изображал, но больше уже по организации… Массовка мне нужна была — сотня девушек в коротких юбчонках, кордебалет, типа, представляете? Вот тогда эта Аня Немова мне и подвернулась. Вообще, ничего особенного в ней не было — пожалуй, только эдакий зазывный огонек в глазах… Я, помню, именно на глаза внимание и обратил. Других особых данных за ней не числилось, хотя, надо признать, хватка у девочки имелась. Она быстро освоилась в столице. Короче, после этого праздника мы с ней закрутили любовь. Но ненадолго. Немова вскоре разобралась, что к чему, и нашла себе любовника более перспективного — во всяком случае, так ей казалось. Это был режиссер. Он обещал снять ее в главной роли, но почему-то не успел. Потом ей удалось стать моделью…

— Извини, — перебил его Гуров. — Ты говоришь, освоилась в столице. Выходит, она приезжая?

— Само собой, — кивнул Дима. — Из какого-то то ли Весьегонска, то ли Волоколамска. Не москвичка она, нет…

— Ну, за шесть лет любой себя москвичом почувствует, — заметил Гуров. — А с тех пор, как вы расстались, ты с Немовой встречался?

— Пересекались иногда, — ответил Дима. — Но теперь я ей не нужен — козе понятно. Так только — здравствуй-прощай… И на том спасибо. Она теперь замуж вышла. Удачно, между прочим, — за Володю Переверзева, слыхали про такого?

Гуров вопросительно посмотрел на Диму. Тот, уже слегка захмелевший, снисходительно улыбнулся.

— Ну как же! По вашему ведомству же! Говорят, когда-то с рэкета начинал… Неужели не встречались на узенькой дорожке?

— Не царское это дело — налетчиков хватать… — пробормотал себе под нос Гуров и нетерпеливо махнул рукой.

— Понял! — послушно сказал Дима. — Короче, все это в прошлом. Теперь у Переверзева сеть магазинов модной одежды, а недавно модельное агентство открыл — «Палома» называется. Заправляет там Немова — видимо, большим специалистом себя считает в этой области…

— Адреса назвать можешь? — спросил Гуров. — Агентства, офиса Переверзева, ну и домашний, конечно.

— Живут они в Слесарном переулке. Только я точный адрес не знаю, да и искать их лучше на работе. Трудоголики они. Агентство «Палома» ищите в комплексе «Зенит» на Вернадского, а сам Переверзев где-то на Садовнической заседает.

— Хорошо, поищем, — сказал Гуров. — А что ты насчет личной жизни можешь сказать? Я Немову имею в виду. Какие у нее связи?

— Это вы насчет любовников? — понимающе спросил Дима. — Чего не знаю, того не знаю. Говорю же, мы теперь почти чужие. Но вообще она мужиков никогда не сторонилась. Думаю, и теперь вряд ли изменилась. Правда, просто так спать она ни с кем не будет — не тот характер. Ей обязательно надо, чтобы приятное с полезным сочеталось.

— То есть, если ей от тебя вдруг что-нибудь понадобится, она может к тебе вернуться?

Дима засмеялся и сказал:

— Ко мне вряд ли! Не придумаю даже, что ей сейчас от меня могло бы понадобиться. Я ничем не рулю, бабок у меня настоящих нет. Зачем ей это? Банкир там, депутат, авторитет криминальный, на худой конец — вот кто ее заинтересовать может…

— Неужели и авторитет? — спросил Гуров.

Дима спохватился, посмотрел на опера очень внимательно и покачал головой.

— Я к примеру, — сказал он. — А что — Анна во что-нибудь вляпалась, Лев Иванович?

— Я этого не говорил, — ответил Гуров, вставая. — За кофе спасибо. А тебе все-таки советую стрессы в спортзале снимать, а не в ресторане.

— Да ладно, Лев Иванович! — махнул рукой Дима. — Горбатого только могила исправит. Я свой организм знаю.

— Ну-ну, — усмехнулся Гуров. — Тогда всего хорошего! Можешь меня не провожать.

Он вышел из ресторана. Разворачивая «Пежо» в сторону проспекта Вернадского, Гуров прикидывал, что полезного можно извлечь из рассказа Димы. Выходило не так уж много, но кое-что Гурова все-таки смущало.

Если Немова действительно была эдаким Растиньяким в юбке и ничего не предпринимала без расчета, то было не совсем понятно, зачем пятнадцатого июля она вдруг заявилась к Бурдашову, да еще в столь ранний час. Гуров согласился бы, что это было случайностью, неким неконтролируемым капризом, если бы в тот же день журналист не стал жертвой насилия. За свою долгую практику Гуров научился с подозрением относиться к такого рода совпадениям.

Он до конца еще не принял на веру основной тезис, который преподнесло ему руководство, — о непричастности к делу чиновников из Кремля, но совсем не исключал, что именно они могли как-то использовать владелицу модельного агентства. Оставалось выяснить, так ли это.

Гуров прекрасно понимал, что шансов на успех у него крайне мало. Если затронуты интересы таких могущественных людей, то все замешанные в этом деле будут молчать как рыбы и понадобятся колоссальные усилия, чтобы отыскать хотя бы какую-то ниточку. Не исключен и такой вариант, что его постараются навести на ложный след, поэтому нужно быть бдительным вдвойне. В поддавки Гуров играть не собирался. Если кто-то считает возможным использовать его доброе имя, то он с этим категорически не согласен.

Почему-то у Гурова с самого начала была уверенность, что Немову он на работе не застанет, несмотря на заверения Димы, что искать ее нужно именно там. Так оно и вышло.

Модельное агентство «Палома» не показалось Гурову таким уж солидным предприятием. В офисном центре «Зенит» оно занимало всего несколько небольших комнат, и обстановка в этих помещениях мало напоминала рабочую. Девушки с цветными волосами и томные юноши в кружевных нарядах, которых Гуров там встретил, выглядели людьми, изнемогающими от безделья. Возможно, причина была в том, что хозяйки заведения не было на месте.

Об этом Гурову сообщила немного испуганная тридцатилетняя женщина, представившаяся Мариной Витальевной, одетая и причесанная с редким вкусом и мало оттого похожая на остальной контингент агентства. На правах заместительницы Немовой она объяснила Гурову, что Анна Викторовна вряд ли сегодня появится, и лучше поискать ее дома. Правда, домашний адрес заместительница наотрез отказалась дать, заявив, что у них это не принято.

— И вообще, мы сами не знаем, где сейчас Анна Викторовна, — заявила она.

Гурову уже становилось по-настоящему интересно.

— Послушайте, Марина Витальевна, — сказал он, обворожительно улыбаясь. — Я мало чего понимаю в модельном бизнесе, но, думаю, в организационном плане он мало отличается от любого другого. Когда подчиненные не знают, где находится их начальник, это настораживает. Случайно, ваша фирма называется не «Рога и копыта»?

На улыбку Гурова Марина Витальевна отреагировала, кокетливо поправив прическу и приподняв верхнюю губку, отчего обнажился ряд идеальных белоснежных зубов. Но «Рога и копыта» ее обидели.

— У нас очень перспективная фирма, — с вызовом сказала она. — И в отсутствие руководителя наша работа отнюдь не останавливается. Но это совсем не значит, что мы будем делиться информацией с каждым встречным…

— Я не каждый встречный, — добродушно заметил Гуров. — Я — старший оперуполномоченный по особо важным делам. Вот мое служебное удостоверение.

Бедная Марина Витальевна даже позабыла закрыть рот. Красную книжечку она взяла в руки с опаской. «Берет, как бомбу, берет, как ежа…» — мысленно продекламировал Гуров и усмехнулся.

— А… а что, собственно, случилось? — спросила Марина Витальевна, с трудом проглатывая вставший в горле комок и глядя на Гурова, как овечка.

— А что случилось? — притворно удивился он. — Я пытаюсь выяснить, где находится ваш руководитель, а вы у меня спрашиваете, что случилось.

Женщина выглядела совсем растерянной. Она зачем-то оглянулась через плечо, стиснула руки и жалобно сказала:

— Но я правда не знаю, где Анна Викторовна! Если она не сообщает — что же я могу сделать? Она просто позвонила на днях и сказала, что, пока ее не будет, я должна замещать ее. Куда она отправилась — она мне не докладывалась.

— И часто она у вас так? Пропадает и не докладывается? — поинтересовался Гуров.

— Бывает, — уклончиво сказала Марина Витальевна.

— А последний раз она пропала не пятнадцатого июля случайно? — хладнокровно осведомился Гуров.

Марина Витальевна покраснела.

— Пятнадцатого! — почтительно сказала она. — Значит, все-таки что-то случилось?

Гуров снисходительно посмотрел на нее сверху вниз и благодушно заметил:

— Если к вам приходит милиционер, это еще не значит, что завтра вас потащат в тюрьму. Просто милиционер — существо любопытное. В принципе, ведь каждого можно спросить — что ты делал пятнадцатого числа с трех до полуночи? И не каждый сможет сразу ответить. Так что не принимайте близко к сердцу, будьте проще и чаще сплевывайте!.. Все понятно?

По всему было видно, что Марина Витальевна совершенно сбита с толку, но, с ужасом глядя на Гурова, она послушно кивнула головой. Гуров попрощался и ушел, размышляя над тем, какой переполох вызовет его визит у Немовой в том случае, если заместительница его обманула и сейчас же побежит докладывать об этом начальнице. В каком-то смысле это будет совсем не лишним — если за Немовой есть какие-то грешки, она непременно начнет волноваться и совершать необдуманные поступки. Так бывает почти всегда, и сыщику это на руку.

Из машины Гуров позвонил по мобильнику в свой кабинет, надеясь переговорить с Крячко, но того не было — должно быть, отправился на улицу Расплетина исследовать жилищные условия Бурдашова. Это произвело на Гурова благоприятное впечатление — Стас не терял времени, а время сейчас имело особое значение.

Ему тоже надо было поторапливаться. Время шло к обеду, а Гуров давно уже убедился, что деловых людей нужно разыскивать до обеда. Позже этого часа они имели обыкновение бесследно растворяться — со служебной собакой не сыщешь. Вряд ли Переверзев в этом как-то отличался от прочих.

Гуров попытался вспомнить, не попадался ли ему действительно, как выразился Дима, «на узенькой дорожке» человек с такой фамилией. Но на память ничего не приходило. Решив, что запомнить всех нарушивших когда-либо закон запомнить невозможно, будь ты хоть семи пядей во лбу, Гуров перестал мучиться и поехал искать офис Переверзева.

— Жизнь покажет, — пробормотал он себе под нос. — Вот взглянем на него, и все сразу ясно станет, какой это Переверзев!