Белая пыль

Николай Каро, 2020

В данном произведении авантюрно-приключенческого жанра раскрываются социально-этические, этнические проблемы в период развала Советского Союза. На примере отдельно взятой семьи в одной из республик Средней Азии показаны и освещаются события того времени. Главный герой, а также его окружение, близкие люди вовлечены в круговорот жизни того периода. Как люди благополучные в социальном плане могли идти и шли от безысходности на совершение действий и поступков, граничащих с преступлением. Показана несостоятельность административной, социальной системы Советского Союза. Которая в свою очередь основывалась на базе партийной номенклатуры, но реальность оказалась очень жестокой и во многих случаях просто страшной. Произведение охватывает период с 1989 года и по настоящее время. События развиваются по нарастающей и разделены на 3 части.

Пролог

Ярко оранжевое солнце медленно поднималось из-за песчаной дюны, усеянной редкими кустами саксаула и начавшими желтеть шарами перекати — поля.

Вдоль накатанной колеи, среди островков весеннего разнотравья, параллельно грунтовке, по едва различимой тропинке, проложенной вероятно местными обитателями фауны, двигался человек. Человек шел уверенно, мерно шагая. Глядя на него можно было сделать вывод, что мужчина идет, подчиняясь определенному, монотонному ритму. Если внимательно приглядеться то это был коренастый мужчина лет 45, явно славянской наружности.

На ногах у него были кирзовые сапоги, подвернутые заправленные в них потертые джинсы. На нем была надета видавшая виды выцветшая штормовка. Голову венчала такая же, древняя панама с отвисшими полями. Периодически мужчина оглядывался назад внимательно ощупывая горизонт и дорогу взглядом. По дороге изредка проходили нещадно пыля большегрузные фуры. Примечательным было то, что услышав издалека сзади шум мотора, мужчина резко сворачивал с тропинки и отойдя на 50 — 80 метров, присаживался и пережидал пока очередная фура удалится.

Затем он возвращался на свою тропинку, включал только ему ведомый метроном и пружинистым шагом продолжал движение. При каждом шаге из под сапог разлетались фонтанчики белой пыли, которую можно было сравнить по цвету с цементом. Знойное марево медленно наплывало на окружающее пространство. Путник периодически поглядывал на командирские наручные часы отворачиваясь от нестерпимо бьющих в лицо солнечных лучей.

В очередной раз глянув на часы которые показывали без четверти двенадцать, человек остановился, достал из котомки которая находилась за спиной карту и стал внимательно изучать… Затем, еще раз посмотрел на часы, уверенно двинулся в сторону от дороги и пройдя метров двести — триста выбрал довольно большой куст причудливо изогнутого саксаула и стал располагаться на отдых.

Сняв из-за спины котомку внушительных размеров, которая на деле оказалась вещмешком, сделанным из парашютной сумки. Человек достал первым делом волосяную веревку длиной порядка пяти метров. Затем внимательно осмотрев растительность и песок под ногами, по окружности размотал и уложил веревку. Следом достал из вещмешка продолговатый сверток обмотанный целофаном и перехваченный синей изолентой. Держа сверток в руках человек встал, внимательно осмотрелся вокруг и уверенным шагом направился в ложбину которая густо заросла камышом.

Войдя в самые заросли, которые скрыли его с головой путник нашел углубление и руками раскопав ямку под размер свертка, и уложил его туда аккуратно заровняв песок. Потом, отойдя метров на пять, сорвал несколько веток того — же камыша и аккуратно замел свои следы от ложбины до места привала.

Вернувшись к месту отдыха человек достал из вещмешка 3 литровую флягу с водой, сполоснул лицо и вымыл руки. Затем достал новый сверток в котором была еда.

Расстелив белый платок расшитый по краям незатейливыми восточными узорами, путник выложил из него пару кусков вяленого бараньего мяса, луковицу и узбекскую лепешку. Разломив лепешку пополам стал есть уставившись невидящим взглядом перед собой…

Закончив трапезу путник, аккуратно завернул в платок оставшиеся припасы и уложил в вещевой мешок. Затем снял сапоги и вытянулся под ветками саксаула прикрыв глаза…

Внезапно человек встрепенулся повернувшись на левый бок стал внимательно прислушиваться. Где-то далеко над холмами послышался звук работающего мотора. Взгляд путника стал колючим и настороженным, глаза из-под кустистых бровей почти выгоревших на солнце внимательно всматривались в небо, в ту сторону откуда все отчетливее слышался звук работающего двигателя….

Путник продолжая напряженно всматриваться в горизонт. Этот звук ему был знаком досконально, это работал двигатель вертолета… Наконец в небе над дорогой появилась черная точка, которая двигалась вдоль трассы неуклонно увеличиваясь в размерах.

Человек внимательно наблюдал за вертолетом., который периодически отклонялся от трассы на 300-500 метров как бы, что-то выискивая в придорожных кустах запорошенных белой пылью. Путник резко схватил с сапог белые портянки и спрятал под себя,затем глянул на крону саксаула над собой и затаил дыхание…

Вертолет свистя лопастями, пронесся на расстоянии двухсот метров мимо.

Человек некоторое время провожал взглядом свистящий геликоптер, затем расслабленно откинулся на спину поправив мешок под головой. Глаза его непроизвольно стали закрываться и наконец наступило забытье.

Солнце неудержимо жгло своими ослепительными лучами все живое. Гул машин с трассы тоже затих. Водители знающие трассу «Большой иргиз» не рисковали ехать в такую жару. Они останавливались, стелили что либо под машины обливаясь потом, но хоть в какой-то степени были в тени.

В небе висели несколько неугомонных жаворонков, а чуть выше их, парили величаво два орлана, выписывая круги над безбрежной степью Казахстана.

***

После Беловежской пущи, после развала Советского Союза, после «раздачи» суверенитетов, в масшабе среднестатистической офицерской семьи капитан ВДВ Ланской Дмитрий Федорович оказался не удел. Дивизию ВДВ, которая была расформирована в 1991 году передислоцировали якобы куда-то в Россию. Вначале от сослуживцев была вроде бы обнадеживающая информация что костяк дивизии сохранили и капитан Ланской на семейном совете с женой Маликой и двумя сыновьями решили ехать в Россию.

***

Затем от друзей и знакомых стали приходить неутешительные вести…. Как таковая дивизия перестала существовать. Офицеров раскидали кого куда, молодежь которые недавно пришли из училищ, еще тянулась надеясь что былая слава и уважение к армии восстановятся. Но реальность была более чем жестокой; первый и последний президент Советского Союза полностью пошел на поводу у западных элит, если не сказать более жестко — куплен западом. В начале была эйфория от «перестройки», новое мышление и т.д. то в реальности Горбачев проявил себя безвольным политиком, как на международной арене так и внутри страны. После вывода личного состава западной группы войск из Германии, в армии многим офицерам стало «неуютно», и это мягко сказано.

***

Среднее звено офицеров видело всю ситуацию изнутри, но в силу можно сказать советского идеологического воспитания, в силу веры в незыблемость уставов когда-то мощного государства не могло выступить против генералитета и старших офицеров которым было что терять….

На кухнях и не только офицеры среднего звена, но и старшие офицеры, конечно не все, были крайне возмущены поведением Горбачева, а потом и Ельцина.

Особенно когда Горбачев отказался от денежной компенсации после вывода 22 дивизий из Германии.

Вся инфраструктура, аэродромы, военные городки, полигоны были практически вульгарно брошены…

Командующий западной группой войск генерал Бурлаков и иже с ним эшелонами вывозили в Россию имущество армии, или продавая за бесценок на месте то, что представляло какую-то ценность и имело спрос.

Сотни тысячи офицеров, прапорщиков можно сказать с уверенностью были брошены в жернова девяностых и нулевых…

Дневной зной начал спадать, солнце переместилось на другую сторону горизонта. Тени от кустарников стали длиннее.

Путник с хрустом потянулся, глянул на часы: половина пятого, пора выдвигаться. По грунтовке все также изредка был слышен гул проходящих машин — большегрузов.

Прикрыв глаза путник погрузился в воспоминания о недавнем прошлом; после расформирования дивизии, после семейного совета решено было подождать один год, пока младший сын не закончит школу.

Школа была как сейчас принято говорить элитной, особое внимание уделялось иностранным языкам, и что характерно физической подготовке.

Представители местного населения стремились по возможности правдами и неправдами устроить свои чада в эту школу.

Преподавательский состав был на шестьдесят процентов жены офицеров.

Два физрука — бывшие офицеры ВДВ.

Фергана — красивый уютный город с большими проспектами. Отличительная черта относительно остальных провинциальных городов Средней Азии. Основал город генерал Скобелев. Город так и назывался — Скобелев. Особая достопримечательность это старая крепость.

Генерал Скобелев и генерал Горчаков учавствовали в компаниии по завоеванию Туркестана, так в царские времена именовали Азию. Именем генерала Горчакова названа железнодорожная станция в городе Маргелане.

Путник повернулся, затем сел, время приближалось к шести вечера… Ланской поднялся и направился в сторону ложбины заросшей камышом.

Пройдя шагов 10 он вдруг услышал свист, обернувшись он увидел двух незнакомцев направлявшихся к нему. Развернувшись, он сделал несколько шагов к ним навстречу и остановился… Незнакомцы подошли ближе и можно было разглядеть что один из них явно метис, чуть заметно раскосые глаза, белая кожа. Второй же был казах смуглый с выпирающими скулами крепко сбитый. На вскидку обоим до где-то 35.

— Здорово земляк, поздоровался высокий

— здорово были, ответил Ланской. Он сразу определил что за главного был высокий.

— Куда путь держишь?

— да в сторону Кызыл орды.

— а что пешком?

— да машина должна подобрать часа через два.

— откуда машина? — с таможенного поста, у них движок застучал, я и пошел, договорились вечером встретиться.

— и ты 180 км идешь пешком? —

— да нет, кто подберет так и добираюсь.

— сам откуда?

— с Ташкента

— откуда с Ташкента?

— Шмулев городок

— да вроде есть такой.

— после этого диалога незнакомцы посмотрели друг на друга, слегка покачали головами…

Один из незнакомцев, что ниже ростом вдруг неожиданно схватил вещмешок Ланского и вытряхнул содержимое наружу. Ланской машинально вобрался в пружину и коротким ударом в челюсть сбил казаха.

— успокойся! Или ляжешь! — в руках высокого Ланской увидел короткоствольный автомат дуло которого смотрело ему в грудь.

— вали его Серый! Заорал казах, поднимаясь с земли.

— не торопись, завалить успеем, ну-ка глянь что там у него. Казах развернул платок: на землю вывалились куски мяса и полторы лепешки.

— так куда и зачем идешь служивый?

— был когда-то — ответил Ланской… Наступило молчание, уже смеркалось. Багровое солнце медленно опускалось за горизонт.

–Серый, че лясы тачить: валим и поехали.

— нет Эркин, иногда с понятием надо подходить к людям. Я бы на месте этого человека также тебе в рожу заехал.

— ну ты даешь!?

— Тихо!

— может мы тебя довезем?

–да нет мужики, боюсь разминусь с машиной, не хорошо получится. Люди искать будут.

— Ну смотри, хозяин-барин.

–пошли Эркин. Эркин окинул Ланского испепеляющим взглядом потом вдруг улыбнулся и сказал

–а ведь хорошо ты меня припечатал, не каждый меня может с одного удара положить.

— ладно живи, будешь идти кто подъедет скажи Серый с Эркином добро дали,…

— Понял. Серый спросил

— сам куришь?

— курю.

–сигареты есть?

–кончаются

— пойдем к машине. Подойдя к машине — белая ауди четверка, эркин открыл багажник, достал блок красного мальборо, распечатал и протянул Ланскому 4 пачки.

–спасибо, поблагодарил Ланской.

–давай не болей, а ведь 20 минут назад я думал что мы тебя закопаем. — сказал Эркин. Наступила пауза.

— ну бывай служивый. Незнакомцы сели в машину и ауди медленно поплыла по грунтовке отсвечивая красными задними фонарями.

Ланской медленно вернулся к месту дневки, собрал с земли брошенные вещи. Нашел среди них фонарь, и еще раз внимательно посмотрел на дорогу и двинулся к месту захоронения заветного свертка…

Откопав сверток, подошел к месту отдыха. Быстро уложил сверток в мешок и скорым шагом двинулся к тропинке.

Ланской мерным шагом двигался по тропе изредка скрываясь в придорожных кустах завидя свет дальних фар.

В такт шагам мерно наплывали события прошедших лет…

Младший сын с отличим закончив школу, получил аттестат и встал вопрос учится или поступать на работу.

Малика, жена была категорически против, чтобы он служил в узбекской армии.

Дима с женой решили что его надо отправлять поступать учиться куда либо в Россию. Вопрос встал по деньгам, особых накоплений не было, сам Ланской после сокращения устроился на авиационный завод в Фергане слесарем.

По началу даже воспрял духом, но через полтора года завод «приказал долго жить».

Ведущие специалисты медленно стали перебираться в Россию. Заказы на ремонт «Аннушек» стали резко сокращаться. Производство захиревало, квалифицированные рабочии — немцы, русские, корейцы так же стали выезжать в Россию.

Заработков не стало да и зарплату стали задерживать на 3-4 месяца и Ланской принял решение податься на вольные хлеба…

Сосед-кореец, строитель отделочник видя бедственное положение Ланского, пригласил его к себе в бригаду. За полгода Ланской довольно сносно стал выполнять отдельные позиции по отделке. Не смотря на все перипетия у Ланского вновь забрезжила надежда что у него будет возможность отправить младшего сына в Россию.

Объем работы был и в городе и в районах. В основном евроремонты заказывали властьимущие; спекулянты, чиновники, сотрудники ДАИ, зубные врачи, представители службы нацбезопастности, директора рынков и магазинов.

В один из дней после работы, часов в девять вечера раздался стук в дверь. Малика открыла на пороге стоял сосед кореец.

— Дима дома? — спросил он.

— Где ему быть? — ответила Малика. — Дома.

Дима в халате сидел у телевизора и пил чай.

— Что то случилась? — поинтересовался Дима у соседа.

— Да нет все нормально, есть один вопрос, решил с тобой посоветоваться.

— Ну Миша присаживайся. Малика! Там что-то было?

— Сейчас уже несу. — Малика занесла в гостиную запотевшую бутылку водки, две пиалы и тарелку с крупно нарезанными помидорами.

У Миши глаза стали излучать более яркую озабоченность.

Ланской медленно разлил водку в пиалы, соседи слегка чокнувшись краями пиал, медленно выпили содержимое…

— Ну а теперь к делу. Поступило приложение от одного «нового русского» узбека из Джелалабада. Ему надо обустроить загородный дом «под ключ». Стены выведены осталось чистовая отделка. В общем ничего для нас нового нет.

— Так в чем же дело? Если цену дают хорошую, то стоит попробовать. — сказал Ланской наливая по второй.

— В этом то и весь вопрос — сказал Миша, оглянувшись на дверь кухни, в которой хозяйничала Малика.

Выпив по второй, Миша понизив голос сказал:

–Пойдем на лоджию покурим…

Пройдя на лоджию мужчины закурили.

–Так вот Дима слушай, предложение пришло от начальника милиции города Маргилана Азимова. Помнишь? Мы его дочери делали евро ремонт. Менты они же все равно в какой то степени друг с другом связанны. Он, Азимов, был в командировке в Джелалабаде. Где познакомился с начальников экспертно-криминалистической лаборатории полковником Абзаловым.

Естественно похвалился ремонтом, который мы сделали у его дочери.

Азимов дал ему мой телефон и тот буквально минут 40 назад позвонил мне с просьбой приехать к нему в Джелалабад и посмотреть объем работ. С ценой за работу, как он сказал, вопросов не будет.

— Я, почему Дима решил с тобой посоветоваться, ты человек военный — это раз, в нашей работе ты в какой то степени новый и я хотел, чтобы ты поехал со мной на переговоры в Джелалабад.

— Что ж, в принципе поездка нас ни к чему не обязывает, ну почему ты все-таки заволновался?

— Ты знаешь Дим; он что-то хотел сказать, но тут в дверь лоджии постучала Малика, держа в руках поднос с дымящимся мясом.

— Ладно Миша, договорим после, не будем хозяйку обижать, пошли….

Вновь усевшись за стол Дима спросил соседа: Миша а у нас ничего срочного нет по работе?

— Пока нет.

Отведав жареной баранины, соседи снова вышли на лоджию.

— Так что же Миша тебя смущает, думаешь обманет?

— Да нет, думаю что не обман, слишком солидные люди….

— а что все таки?

— ты знаешь просто звонок не понравился, почему сам не могу пока объяснить.

Ланской задумчиво посмотрел на соседа и спросил

–Он какие то расценки спрашивал?

— В том то и дело что нет

Обычно заказчик интересуется сколько стоит квадратный метр, погонный метр, из каких материалов будет осуществляться ремонт. А этот настойчиво просил приехать посмотреть объемы и озвучить нашу цену.

— Ну в принципе можно поехать, посмотреть как говорится оценить обстановку, а чтобы было понадежнее можно и предоплату запросить, этак так процентов пятьдесят.

— Будь он каким ни есть крутым, на это я думаю он не пойдет….

–Миша давай так, ты думай, я буду думать, утро вечера мудренее…

— Проводив соседа на площадку, Дима задумался уставившись в телевизор. Подошла Малика

— Дим, что то не так?

— Да все вроде так, вроде и колым хороший. За месяц должны управиться, но дяде Мише что-то мерещится.

— Что?

— Да он пока и сам не поймет.

Малика задумчиво посмотрела на Ланского и сказала:

–Ты знаешь, я тут немного подслушала ваш разговор, но поехать то можно. Если получится, то мы Димку в августе можем отправить на учебу в Россию. Ланской внимательно посмотрел на жену и сказал: будем считать что ты меня убедила….

На утро Ланской, сам позвонил в квартиру соседа. Тот открыл дверь,

— заходи Дима.

–Да нет пойдем во двор прогуляемся. Сейчас оденусь и выхожу.

–Давай. Я внизу на скамейке посижу.

Ланской присел на скамейку. Дверь подъезда открылась и вышел старший сын Ланского Виталий.

Косая сажень в плечах, высокий, волосы каштаново-пепельного цвета.

–привет пап! Поздоровался он

–ты что то рано сегодня?

— да кое какие дела надо порешать.

–помощь нужна?

–нет, нет иди своей дорогой. За старшего сына Ланской был спокоен. Виталий пятый год работал в автосервисе. Начинал учеником, а сейчас уже признанный мастер.

— клиенты ждут очереди, чтобы только Виталий принял в работу их автомобили… Ланской с Маликой решили, что старшенькому скоро пора жениться, призвали его на семейный совет и объявили, что в связи с создавшейся ситуацией, Виталик вправе все им заработанные деньги откладывать на свою свадьбу. После семейного совета, решение которого Виталик принял безоговорочно, но делал немного по иному: то денег матери подбросит, то притащит целый багажник……. Из хлама собрал такую «шестерку», что уже несколько человек готовы были обменять свои довольно нехилые иномарки на машину Виталика. Вот и сейчас, Ланской с удовольствием наблюдал, как Виталик садится в машину, которая была припаркована у дома, включает зажигание… Мотор размеренно зашелестел.. Наконец, из подъезда вышел Миша, гладко выбритый, в рубашке с коротким рукавами, кипенно белого цвета.

–Ты куда так вырядился? — изумленно спросил Ланской.

–Как куда, на железнодорожный вокзал, за билетами на поезд!

–Ну поехали! — Ланскому ничего не оставалось делать, как согласиться.

Приехав на железнодорожный вокзал в Горчаково, друзья подошли к кассе.

–Девушка, когда ближайший поезд до Джалалабада?

–Сегодня вечером в восемнадцать сорок, устроит? — кассирша вопросительно посмотрела на них…

–Устроит! — Почти одновременно ответили они, глянув друг на друга…

Выйдя на привокзальную площадь, друзья направились к остановке, за которой располагался пивной павильон. Посмотрев друг на друга, направились к нему. Стоя в очереди, друзья вдыхали ароматы жаркого узбекского лета. На площади пахло разогретым асфальтом, выхлопными газами, раздавленными арбузами… Белое солнце нещадно обжигало все окружающее. Отпив по половине кружки, они вновь глянули друг на друга и расхохотались. Допив пиво, друзья сели в подъехавший троллейбус. В салоне было нестерпимо жарко, только при движении троллейбуса теплый ветер немного обдувал лица пассажиров.

Выйдя на остановке у центрального рынка, обливаясь потом, друзья неспешно пошли в направлении парка Горького. Немного остыв, присели на скамейку.

–Ну что? Едем? — произнес Миша.

–Назад не пойдем, из дома звони Абзалову, пусть встречает на вокзале, да не забудь сообщить ему номер поезда и вагона.

Дойдя до дома, соседи распрощались до вечера. Открыв дверь своим ключом, сняв сандали и на ходу раздеваясь, Ланской проследовал в ванную.

Стоя под душем, ощущая кожей напряжение холодных струй, бьющих по телу, Ланской испытывал настоящее блаженство. Вытершись махровым полотенцем и натянув халат, он прошел на кухню, где его ужу ждал маленький чайник с горячим зеленым чаем. Наливая в пиалу чай, Ланской поймал вопросительный взгляд Малики.

–Все, сегодня едем, вечером, — добавил он. Позвони Витальке, если будет свободен, то пусть отвезет до железнодорожного вокзала. Да и собери вещи в дорогу, а я пару часов посплю, эта жара ужу достала.

–Уже все собрано, — улыбнулась Малика.

В полудреме Ланской услышал приглушенный разговор, голоса доходили из кухни, Малика отчитывала младшего сына Диму:

–Ну куда ты бежишь? Какой гандбол, соревнования, ты ведь уже почти год не учишься в школе?

–Мама я выступаю за сборную школы, все об этом знают, и все не против, только ты одна меня ругаешь, — монотонно бубнил Димка.

–Что за шум?-, сказал Ланской, входя на кухню. Малика и Димка немедленно замолчали.

–Ну вот, и отца разбудили, — виновато произнесла Малика.

–Ничего, все равно вставать собирался..

–Далеко, пап? — спросил Димка.

–В Джалалабад, в Киргизию,-

-А чего ты там забыл?-

— Едем с дядей Мишей на переговоры с заказчиком, вроде неплохой заказ предвидится. Да и надо все обмерить, посмотреть объемы, с заказчиком познакомиться. Плюс ко всему, мы едем по рекомендации одного статусного человека.

Конец ознакомительного фрагмента.