Андроиды. Фантастическая повесть

Николай Зеляк

Искусственный интеллект. Гуманоидоподобные электронные творения. Роботизация сложных технологий. Роботы действуют рядом с гуманоидами. Они никогда не ошибаются, не знают усталости, не изменяют заложенной в их компьютерные мозги программе. Но они лишены эмоций…

Глава 3. Цивилизационная несовместимость

…Люди неожиданно увидели местных гуманоидов, волосатых, диких с заострёнными палками в руках. При виде их, испытали смешанные чувства радости и разочарования.

Второй пилот грустно заметил:

— Увы, наши братья по разуму сейчас находятся в самом начале своего трудного восхождения к вершинам цивилизации. Пройдут ещё десятки, а, возможно, и сотни тысяч лет местного времени, прежде чем у них, вместо заострённой палки, появится в руках настоящее рыцарское копьё…

Земляне, затаив дыхание, продолжали наблюдать за гуманоидами, стараясь не делать резких движений, чтобы нечаянно не спугнуть их. Фигуры аборигенов отлично читались на фоне непроглядной стены первобытного леса. Меньшая, чем на Земле, гравитация не могла не сказаться на их телосложении. Они выглядели стройными, если не хрупкими.

Люди имели возможность зафиксировать их групповой портрет в мельчайших подробностях. Внешне они напоминали людей. Правда, отдалённо. Сказывались эволюция и местные физические условия. Людей особенно поразили их глаза. Они были огромными. И это естественно. На экзопланете световой поток был меньше, чем на Земле.

Сигмин с волнением отметил:

— А они внешне похожи на нас!

Гаммов отреагировал на его реплику:

— Эд, они похожи на нас постольку, поскольку это позволяют им физические условия их обитания.

Бетанов скептически покачал головой.

— Важно не внешнее сходство, или несходство, а то состояние, в котором у них сейчас пребывает их разум.

Второй пилот бодро воскликнул:

— Вик, а для чего здесь мы? Мы поможем им вскарабкаться вверх по эволюционной лестнице!

Астрофизик грустно покачал головой.

— Эд, я очень сомневаюсь в том, что у нас из этой затеи что-нибудь получится. Судя по всему, они пребывают в дремучем первобытном состоянии. Мы же владеем квантовыми технологиями. Между нами, к великому нашему огорчению, лежит бездонная цивилизационная пропасть. Скачком её не преодолеть. При всём нашем трепетном желании.

Но Сигмин не унимался.

— От чего же, дорогой Эд? Они ведь разумны!

Улыбнулся.

— Вспомни декартово «Cogito ergo cum» (Мыслю, следовательно, существую). Разум могуч. Он перманентен в своём развитии, и в состоянии преодолеть многие трудности.

Бетанов развёл руки в стороны.

— Я ничего не имею против Рене Декарта. Он, как ему казалось, сформулировал универсальную формулу бытия. Она звучит красиво, но весьма расплывчато.

Грустно посмотрел на своего визави.

— В данном конкретном случае, мой дорогой друг, нам вряд удастся установить с ними паритетный контакт. И это не смотря на то, что они разумны. Он, на мой взгляд, исключён, по определению. Разум разуму рознь. Цивилизационный разрыв между нами настолько разителен, что он, скорее всего, полностью исключит всякое взаимопонимание. Прежде всего, с их стороны. Подчёркиваю — с их стороны.

Минорно заключил:

— Минут многие и многие тысяч лет, прежде чем местные гуманоиды перейдут из первобытного состояния в состояние цивилизованное. Этот процесс длителен, и ускорить его искусственно вряд ли получится.

Второй пилот, движимый романтическими побуждениями, продолжал упорствовать на своём:

— Я не согласен с тобой, Вик. Я убеждён в том, что мы сможем научить их базовым навыкам цивилизационного бытия. Мы определим стратегический путь подъёма их из первобытного мрака к свету технической цивилизации. Всё это в наших силах. Только для этого нам понадобится некоторое время.

Бетанов тихо покачал головой.

— Я сильно в этом сомневаюсь, Эд. Мы стоим на недостижимо разных уровнях развития разума. Я уверен в том, что они не смогут до конца осознать тот факт, что мы такие же разумные существа, как и они. Они не поймут, что мы отличаемся от них лишь тем, что вооружены знаниями, полученными в результате длительного эволюционного развития. А у них таких знаний нет, и ещё очень долго не будет.

Нахмурил брови.

— Боюсь, что результатом грядущего контакта, будет не то, чего мы от них домогаемся, а нечто противоположное. Они станут воспринимать нас, не как, равных себе, братьев по разуму только более разумных, а как сверхъестественных существ, спустившимся с небес на их грешную планету. Мы для них станем богами и останемся таковыми навсегда. Войдём в этом образе в их мифы и предания. И не более того.

Тускло усмехнулся.

— Я почти уверен в том, что ни о каком взаимодействии между нами и ими, в качестве учителей и учеников, здесь не может быть и речи.

Планетолог, внимательно наблюдавший за притаившимися местными братьями по разуму, озадаченно произнёс:

— Вы всё мечтаете о контакте с ними? Я сомневаюсь даже в том, что он вообще может состояться…

Второй пилот в недоумении посмотрел на Гаммова.

— Почему ты так считаешь, Ол?

Тот недвусмысленно пожал плечами.

— А потому, мой дорогой Эд, что эти дикие ребята на контакт с нами просто могут не пойти. Причина банальна: они элементарно нас боятся. В их воображении, мы для них такие же враги, как и другие могущественные и хищные твари на этой планете. Если, не страшнее. Ведь мы спустились с небес. Они, на уровне животного инстинкта, чувствуют, что мы представляем для них необъяснимо таинственную, а потому экзистенциальную угрозу. И я их вполне понимаю.

В глазах Гаммова высветилась грустинка.

— К такому положению дел, к сожалению, их привела несладкая и полная опасностей, жизнь на этой весёлой планете. Вспомните хотя бы мерзкую тварь, похожую на скорпиона, но размером с собаку. Или местных летучих мышей — драконов.

Он меланхолично взмахнул рукой.

— Да мало ли чего на этой планете ещё водится. Мы ведь здесь находимся без году неделю.

В подтверждении его слов, над головами космонавтов прожужжали стайка ещё одних тварей ошеломляющих размеров, внешним видом своим напоминающих стрекозу. Размах их крыльев достигал не менее трёх метров. Одна из них держала в своих узловатых лапах трепыхающуюся добычу. А в чаще вновь раздался, леденящий кровь, рёв неведомого зверя.

Бутанов поёжился.

— Ну и нравы у них тут!

Проводив глазами жутких летающих насекомых, Гаммов продолжил:

— Я полагаю, что мы пришли на эту планету слишком рано. Нашим первобытным братьям по разуму не поможет никто, кроме их самих и… эволюции. Смогут выстоять в борьбе за существование под лучами оранжевого солнца, останутся жить и поднимутся вверх по эволюционной лестнице. Не смогут, значит, не судьба.

Второй пилот удивлённо посмотрел на планетолога.

— Дружище, ты нарисовал слишком мрачную картину. Не нужно заранее списывать этих бедолаг со счетов. Пройдёт время и они, я надеюсь, займут доминирующую позицию в пищевой цепочке на этой планете. Разум — это их решающее преимущество над всеми остальными тварями, здесь обитающими.

Гаммов мягко улыбнулся.

— Эд, я не возражаю против такой постановки вопроса и обеими руками только — за. Я на их стороне, и от всей души им сочувствую. Ведь они — наши братья по разуму, хоть и первобытные.

Собеседники сделали в беседе паузу. Настроение у землян было противоречивое. С одной стороны они встретили инопланетных братьев по разуму. И это служило им поводом для огромной радости. Но с другой стороны, инопланетные братья по разуму находились на такой низкой ступени своего эволюционного развития, что прямой контакт с ними терял всякий смысл. Или, почти терял…

А в это время группа местных гуманоидов, удовлетворив своё любопытство, незаметно растворилась в лесу…

Бутанов досадливо пробормотал:

— Вот и всё. Они ушли. Причина банальна: мы перестали их интересовать.

Астрофизик поставил вопрос ребром:

— Получается, что мы на эту планету прилетели слишком рано?

Второй пилот и планетолог перекинулись взглядами.

Ответил Гаммов:

— Да. Мы, похоже, прилетели сюда рано. У местной эволюции свои сроки. И они, к нашему большому сожалению, не совпали с нашими намереньями.

Сигмин задумчиво прищурил глаза.

— А нельзя ли эту самую эволюцию перехитрить?

Гаммов удивлённо поднял брови.

— Я не понял тебя, Эд?

Второй пилот начал свою мысль излагать издалека:

— У нас нет времени возиться с первобытными существами. Это теперь ясно для всех.

Криво усмехнулся.

— В том числе и для меня, ярого сторонника контакта. Ваши аргументы окончательно убедили меня в безнадёжности этой затеи.

Тяжело вздохнул.

— И, действительно, проку от этой возни с ними будет мало. Мы не получим никакой отдачи. Да и они вряд ли адекватно оценят наши усилия. Они просто не поймут нас.

Его уста снова тронула однобокая усмешка.

— И это при условии, если нам, вообще, удастся вступить с ними в прямой контакт. В чём я теперь тоже сильно сомневаюсь.

И тут же, совершенно неожиданно для своих друзей, второй пилот произнёс обнадёживающие слова:

— Но выход из этой патовой ситуации, на мой взгляд, всё же, есть…