Марина [НЕ] грустит: Тяжёлая музыка

Николай Галеев, 2020

Два с лишним года спустя после своего первого приключения Маруся, Яр и другие участники группы "Полундра!" отправляются в концертный тур. Казалось бы, в обитаемом космосе установился мир, можно наслаждаться плодами победы. И всё же что-то не так: ангелы Снежана и Рита куда-то пропали, эльфы приставили усиленную охрану, да ещё вампирский Игнат чует подвох! Назревает зомби-апокалипсис? Планетарная катастрофа? Война? Как теперь двум студентам с Земли не пропасть в чужой нечестной игре? Похоже, придётся применить всю силу и ловкость Пионеров, чтобы вернуться домой и докопаться до правды. Вот только правда – это не всегда то, что нужно.

Глава 1

Провести каникулы на другой планете — восхитительная идея! Именно так рассудила моя любимая Марина Светина, которую все тогда звали исключительно Марусей. К тому времени мы уже закончили школу, отучились первый курс, записали альбом, отрепетировали концертную программу — и видели перед собой лишь радужные перспективы всемирной известности и заоблачных высот славы. В последнем и взялись помогать эльфы.

Не знаю уж, зачем им это было нужно, но, если помните, так и предполагалось: сделать нас популярными артистами и возить с планеты на планету ради прикрытия каких-то там операций. Впрочем, как выяснилось, именно нам поручать серьёзные дела никто и не думал. Просто выдали корабль, целый штат обслуги, оборудование — и пустили в круиз по планете-курорту. А ещё целая команда перемещалась между городами отдельно от нас. Собирали сцены, отстраивали звук, ставили световое шоу. Может, в этом и было дело? Если бы надо было перевезти какие-то крупногабаритные грузы, их бы просто ужали магией и рассовали по карманам, а вот организованная группа людей (ЭЛЬФОВ!) — дело другое. Их нужно было привезти вполне легально, расселить, обосновать ввоз какого-то их оборудования. Концертный тур «подвернулся» как нельзя более удачно. Думаю, именно ребята из технической команды как раз-таки могли проворачивать секретные делишки правительства Золотой Сотни — крупнейшего и сильнейшего государства Конфедерации.

С другой стороны, непостижимая для людей логика эльфов и здесь работала как всегда: если на планете и так было локальное подразделение Шифтеров, к чему вести тайные от него операции?

Разве что в том и заключался смысл: аккуратно обойти внимание местных служб?

В любом случае с помпой концертного тура всё равно перемудрили. Объективно оценивая, среди нас был лишь один музыкант экстра-класса — Снежана Варяг. И если не брать её в расчёт, то мы оставались весьма посредственной командой, которая вряд ли могла претендовать даже на маленькую сцену какого-нибудь клуба. Так что промо-кампания, большой штат обслуги, масштабное шоу и внимание прессы — всё это оставалось очевидной натяжкой.

Ну, хорошо, про маленькую сцену — это я утрирую. Вообще-то мы усиленно репетировали целых три года и теперь зазвучали вполне сносно. Я освоил много чего крутого в плане игры на гитаре, и хоть мой шикарный «Бластер» пропал в неравном бою с демонами, в плане игры я нашёл ему достойную замену в виде оригинального винтажного Gibson Les Paul. Дорогущая штука, кстати! Эльфы подарили, сам бы я себе такое в жизни не купил. Первое время мне этот инструмент страшно было даже в руки брать, но потом освоился. И даже — ввиду удобства — быстро и существенно продвинулся в мастерстве. Удобству — и занятиям с преподавателем. Надо же было помимо всего прочего изучить нотную грамоту и сольфеджио в конце-то концов! Основательный подход, все дела.

Маруся тоже не сидела без дела — занималась вокалом со Снежаной. Впрочем, если бы спросили меня, то ни в каких улучшения она не нуждалась — и так превосходно пела.

Мила Краснова, хоть и перестала посещать общеобразовательную школу, регулярно с нами репетировала и вскоре выдавала на басу такие приёмчики, что я обзавидовался. Тут уже стало ясно, о каком природном таланте к музыке говорила в своё время Снежана.

Наконец, Игнат… а что Игнат? Игнат играл средненько и не торопился расти над собой. Однако его навыков было достаточно для нашего уровня: он же не сбивался, знал много разных ритмов, на ходу умел подобрать нужный.

Другое дело, что всего перечисленного тоже было мало. Нет никакого смысла быть просто сборищем людей, умеющих играть. Подобных музыкантов тысячи. Нужен свой голос, своё лицо какое-то, нечто уникальное, что слушателю могли бы дать только мы. Подобного не добиться, пока каждый не выкладывается на полную, привнося что-то от себя. Нужно искать форму, особенно в роке это сейчас актуально, поскольку играть в двадцать первом веке аналогично мастерам полувековой давности — это как минимум неконструктивно. Это застой, и если кто видел заброшенные пруды, то хорошо знает, чем пахнут подобные явления.

Я не питал иллюзий: при всех частностях и уникальностях как музыкальный коллектив мы были ничем. И не надо думать, что это только по прошествии лет я даю такие оценки: ещё тогда мне было ясно как божий день, что сыграть песню-другую на репетиции — это одно, а раскачать зал — совсем другое. И да — в таком свете я снова и снова задумывался о целесообразности показа именно нас жителям далёких планет. Вместо сотен и тысяч серьёзных музыкантов с годами учёбы и практики за спиной выбрали именно нас — самоучек даже без намёка на какую бы то ни было самобытность и уникальность.

А что это должно было означать?

Верно: показуха с концертом выступала лишь ширмой и не имела никакого отношения к вопросам ознакомления каких-то там народов с культурой землян. Воспринималось это даже унизительно в какой-то мере.

А с другой стороны — музыка же и задумывалась как прикрытие.

А с третьей стороны, прикрытие — ЧЕМУ?

Я пробовал разговаривать на эту тему с Игнатом, но тот отшучивался, и лишь однажды ответил всерьёз, намекнув на бессмысленность всего мероприятия и на нежелание быть дрессированной обезьяной у эльфов.

Тогда-то я в числе прочего осознал, что о былых противоречиях никто не забыл. Мы-то с Марусей, наивные, думали, будто с нашей победой над демонами что-то поменяется. Не тут-то было!

Казалось бы — чего делить? Враг разбит, все догадки относительно природы Марусиных сил оказались пустыми, да и само неуёмное величество теперь в курсе тонкостей мироустройства. Оснований для взаимного недоверия просто не должно остаться. Так?

А вот нет! Снова интриги.

Причём странные.

Скажем, Игнат — вот он не желает быть обезьяной, так? Можно его понять. Хорошо — а что тогда он желает? Нет, я понимаю, что обезьяной быть вообще неохота, но что им теперь движет? Земля изолирована, и полноценно войти ни в какое сообщество обитаемых планет не сможет. То есть Орден достиг своей цели. Чего не хватает?

Или вот Снежана. Теперь у неё есть свободная воля и жизнь во времени только в одну сторону — почему бы просто не наслаждаться миром? Нет ведь, она то и дело куда-то пропадает и воюет где-то там неизвестно с чем.

Или эльфы, которые теперь могут не опасаться за свои миры и их безопасность — зачем их агенты до сих пор на нашей планете? Что пытаются узнать или сделать?

А что самое дурное — при всём АНТАГОНИЗМЕ и Игнат, и Мила, и даже великая Снежана Варяг как ни в чём не бывало посещали репетиции нашей группы со ВСЕГО-ЛИШЬ-ЧЕЛОВЕКАМИ. И даже собрались с нами в концертный тур. Как это понимать и как к этому относиться?

Иными словами, нам с Марусей было отчего теряться.

И коль скоро я уже начал о наших музыкальных делах, то нет смысла более тянуть. Приготовьтесь: отправной точкой станет репетиция.

Вообразите: синее море насколько хватает глаз. Белая яхта неслышно скользит, чуть касаясь волн, и их плеск тонет в ритмах тяжёлого рока! Рёв моей гитары временами превращается в нежные переливы, так напоминающие скрипку, а потом возвращается с новой силой, чтобы увлечь вас, заставить кивать в такт и отстукивать ритм каблуком по полу или ладонью по колену. От басов у вас вибрирует всё нутро, от барабанов вам хочется пуститься в пляс, а голос наполняет вас восторгом. И вам уже кажется, что весь мир подстроился под песню. Каждое своё действие вы соразмеряете с музыкой! Каждый вздох — строго в такт!

Здесь, наверное, уместно уточнить, что за песня.

Например, Poison Элиса Купера. Что? Нет? Вообще это может быть любой рок-хит, так что не стесняйтесь, фантазируйте!

Представили?

Отлично! А вот и мы: группа «Полундра!» в усечённом составе: без Снежаны, которая улетела по своим ангельским делам и обещалась быть к концерту. Мы — это Маруся, Мила, Игнат и ваш покорный не-сказать-чтобы-слуга, Ярослав. Мы играем на верхней палубе яхты, под бархатистым светом местного солнца. На свежем воздухе! Солёный ветерок приятно остужает разгорячённые лица и забавно шевелит рыжие кудри Милы, то и дело открывая её острые ушки. Эльфка в салатовом летнем платье, которое красиво развевается. Можно было бы подумать, что этот цвет не сочетается с её огненными кудрями — но ничего подобного. Мила смотрится очень стильно, весь её образ — практически эталон изящества и хорошего вкуса. Глаз не оторвать! Даже вампирский Игнат (который, к слову, уселся за установку с голым торсом) откровенно пялится на Милу. А если бы на неё так же глядел и я, то кое-кто хорошенько огрел бы меня по башке.

С другой стороны — а с чего бы мне таращиться на эльфку? Да, она выглядит как красивая школьница, но это не отменяет её реальный возраст. Как и то, что она — представитель другого биологического вида. Игнат же, будучи высшим вампиром, — вполне себе живой гуманоид, и девчата вроде эльфских агентов могут вполне вызывать в нём интерес.

Что до меня — тут совсем другая история. Я безотрывно гляжу лишь на Марусю, которая выделывает с микрофонной стойкой всякие трюки, не забывая выводить голосом мелодию. На ней лёгкая матроска и плиссированная голубая юбочка. Просто её величество рассудило, что на яхте нужно одеваться по-морскому. Впрочем, всегда остаётся вариант, что неугомонной девице просто захотелось изобразить японскую школьницу. С другой стороны, у меня нет и не было фетиша на подобную форму, а Маруся мне нравилась в любом виде.

Так вот.

Теперь, когда вы вообразили себе картинку, я могу начинать.

Мы рубились уже третий час, когда на горизонте замаячили высоченные башни. В лучах местного жёлтого карлика фасады сверкали так ярко, что мы и в открытом море могли по достоинству оценить их блеск. Отложив инструменты, мы зачарованно смотрели, как сияющие, точно бриллианты, башни поднимались всё выше над горизонтом, пока не показался и берег. Другие корабли стали попадаться навстречу, громадный лайнер взлетел прямо с морской глади и унёсся к звёздам, наградив оставшихся внизу дождём из солёных сверкающий брызг.

Наша яхта свернула часть парусов и сбавила ход, погрузив, наконец, киль в воду.

Немного качнуло.

— Добро пожаловать в Диллиан, жемчужину Диллиа-Дом! — прокомментировала Мила.

— Ух ты! — выдохнула Маруся. Позабыв обо всём, она облокотилась на поручни и уставилась во все глаза на стремительно приблизившуюся красоту. Мы обогнули скалистый мыс с серебристым шпилем маяка и пошли вдоль высокого берега, к которому прилепились дома старого города. Что-то подобное я как-то видел в Италии: поселение кажется хаотично склеенным из разнородных построек. Стены, башенки, окошки, лесенки, арки — от бурого до белоснежного — всё это нагромождается друг на друга бессистемно и причудливо. В подобных городках обычно даже улиц как таковых нет — вместо них между неровными стенами петляют довольно узкие проходы с какими-то непонятными ступеньками и откосами. Здесь жители работают в магазинчиках и кафешках на первых этажах их собственных домов, а вечерами пьют кофе на балкончиках, снисходительно улыбаясь снующим туристам.

Обожаю такие места.

Сам ритм жизни здесь иной, и ты невольно встраиваешься в него: в десять вечера (я захожу с позиций Земли, если что!) тебя уже клонит в сон, зато в шесть ты уже как огурчик и около семи покидаешь свой дом, чтобы позавтракать круассаном в любимой пекарне. Потом небольшая прогулка. Впрочем, это уже верный признак туриста, потому что местным до наступления жары надо успеть слишком много, чтобы позволить себе наслаждаться утренней прохладой. И вот уже деловитые жители начинают сновать от двери к двери по своим делам, город наполняется голосами, и ты обнаруживаешь себя среди толпы, и уже самому хочется куда-то бежать и что-то делать.

Ровно до того момента, когда солнце включает режим глубокой прожарки.

Тут уж каждому будет ясно: пора передохнуть. Улочки вымирают, витрины закрываются, и город уходит на тихий час, чтобы потом пробудиться и гудеть до ночи.

Чудно!

«Интересно, — рассуждал я, провожая глазами старый город, — верны ли мои догадки относительно эльфов?»

Открыточный вид остался за кормой, и наша яхта заскользила вдоль бесконечного пляжа. Да, как и на Земле, здесь к старому городу прирастал новый. Построенный по единому проекту, он щеголял блеском стеклянных фасадов и продуманным единообразием оформления. Улицы и проспекты пересекались строго под прямыми углами, и это можно было рассмотреть с борта. Как и непрерывный поток тех, кому даже на отдыхе не сиделось на месте.

Но вот что было действительно очень здорово — так это местный колорит. Эльфский город с человеческим не перепутать ни за что. Башни странной формы, отели с целыми садами на крышах и кварталы необычного вида коттеджей — всё это кардинальным образом отличалось от поселений землян. Глядя в бинокль на отдалённые здания, я замечал остроконечные крыши, арки, колонны и резные узоры на фасадах.

— У местных жителей в чести народный стиль оформления жилищ, — с готовностью растолковала Мила, стоило лишь мне заикнуться о наблюдениях. — Отсюда не рассмотреть, но, если будет время и желание, мы с вами обязательно поедем и прогуляемся по этим улицам. Там очень красивые резные арки. Думаю, жители с радостью покажут нам свои дома.

— Прямо вот так пустят кого попало? — уточнил Игнат.

— Вы не «кто попало», — улыбнулась эльфка, — вы знаменитые артисты и к тому же в сопровождении представителя Шиф’таэри.

Пока Мила говорила, внимание Маруси уже переключилось на здание в виде гигантского гриба.

— А это что за… поганка? — её высочество бесцеремонно тыкало пальцем в нужном направлении.

— Музей современного искусства, — терпеливо рассказывала Мила, — форма здания — дань почтения классической эльфской архитектуре этой планеты. Один из здешних народов обустраивал дома в больших грибах. В «ножке» этой башни сейчас установлена искусственная гравитация: ты просто идёшь по довольно длинной галерее, смотришь картины и инсталляции, посвящённые истории эльфов, а потом попадаешь в «шляпку» — там арт-пространство, разбитое на тематические зоны.

— Надо обязательно сходить! — заключила наша командирша.

— Разумеется, — улыбнулась эльфка, — у нас там встреча с журналистами сегодня вечером.

— Какая такая встреча? — вытаращилась на Милу Маруся.

Эльфка соединила кончики указательных пальцев и улыбнулась настолько мило, насколько была способна:

— Ой, а я вам не сказала, да? Ничего особенного, просто встретимся и пообщаемся с корреспондентами. Они вопросы позадают, а вы поотвечаете. Недолго, на часик всего. Ваш завтрашний концерт — настоящая сенсация здесь. Земля планета закрытая, многие о ней даже никогда не слышали, поэтому деятели незнакомой культуры вызывают в эльфах огромный интерес.

— Энтомологический, поди, — съязвил вампирский Игнат. Он оставил установку, подтащил шезлонг прямо к борту и улёгся в него вальяжно, чтобы созерцать приближающийся город с комфортом. Мила на его издёвку не обиделась. Дескать, чего на этого деятеля обижаться? Сделав вид, будто ничего не случилось, эльфка нагнулась к Марусиному уху и начала что-то шептать, время от времени тыча пальчиком куда-то в сторону берега. Её величеству, видимо, сказанное пришлось по душе, потому что она кивала и улыбалась так, что рядом можно было размещать солнечную электростанцию.

А что же я, спросите вы?

А я оценил сарказм вампира и радовался крайне сдержанно.

Понимаете, вот эта история с интервью — это же мелочь, согласитесь. Мелочь, ерунда, которая не стоит разговора. Но нас снова не предупредили заранее — почему? Серьёзно, если бы Мила сказала нам об этом раньше, мы бы и не задумывались даже — просто сразу согласились бы. Большое дело — дать интервью! Да наоборот, мы бы ещё и полыхали энтузиазмом. Так зачем было ставить нас перед фактом?

Думаете, такой опытный агент, как Милена, вправду мог об этом забыть? Да держу пари, она всё держала в голове много дней! Например, потому что прессе надо было разослать приглашения и какую-то базовую информацию о мероприятии. Это же не просто так всё! Впрочем, вряд ли Мила сама рассылала приглашения — это сделала её служба или специально нанятая контора. И это опять-таки говорит о больших приготовлениях, о которых довольно проблематично забыть.

Так что же случилось?

На тот момент я чисто для себя предположил, что причина крылась в эльфском сознании.

Приходится признать: чем меньше Мила общалась с людьми на Земле, тем сильнее давал о себе знать переход к другому — эльфскому — образу мыслей. Её манера держаться, речь, одежда — ничто больше не напоминало скромную школьницу с Земли. Теперь даже нам с Марусей сразу бросалось в глаза, что Милена уже взрослая и — какое бы слово подобрать? — многоопытная. В её присутствии я чувствовал себя пацаном: все эти её комбинезоны, расстёгнутые до пупка, макияж, веские рассуждения о вещах, о которых я понятия не имел, да ещё временами командирские нотки в голосе — всё стало слишком (вот опять трудно подобрать слово!) несвойственным. Положа руку на сердце, застенчивость она перестала изображать ещё во время памятных событий без малого три года назад, но теперь… Свободная от ограничений земного общества Мила демонстрировала совсем иную свою сторону. Какой-то отчуждённый тон появился в голосе, что ли? Или, например, какие-то действия, которые не ожидаешь от сверстницы.

Так ведь она и не была сверстницей, вот что дико!

Всё, к чему мы в своё время привыкли при общении с Милой Красновой, оказалось лишь маской, профессионально сыгранной ролью. Вне этой роли она одевалась как эльфка, говорила, как эльфка и мыслила, как эльфка.

Потому что (СЮРПРИЗ!) была эльфкой.

Так вот, с этим особым эльфским мышлением для неё могло быть на сто процентов очевидно, что нам с Марусей надо сообщить об интервью в самый последний момент. И что самое неприятное, на то, скорее всего, имелись веские ПРИЧИНЫ.

Дорого бы я дал, чтобы эти причины узнать!

И — нет! — мне не нужно было понимание её логики. Как и вам.

У нас, людей, в мозгах зашиты свои алгоритмы, и как рассуждают другие существа, мы вряд ли поймём. А вот исходные посылки знать очень даже полезно — и сделать из них свои собственные, «человеческие», выводы.

Да только кто ж даст-то?

Впрочем, я рассчитывал переговорить с Милой по прибытии в отель, и потому очень ждал швартовки. К моему удовлетворению, курортная часть города, наконец, осталась позади и начался порт. Громадные краны, десятки (или сотни) пирсов, намывных сооружений, терминалов, ангаров… и мачты.

Мачты — мачты — мачты. Лес мачт. Небольшие и высотой с многоэтажный дом, тонкие и толстые.

— Интересно, что вы всё же ходите на обычных парусниках, хотя могли бы использовать магию, — подметила Маруся.

— Зачем? — удивилась эльфка. — Парус — это простое и эффективное устройство, со своей задачей он справляется лучше любой магии. Сколько можно объяснять: нет никакого конфликта магии и технологии. Парус использует энергию ветра, но магия способна усилить и дополнить эту систему. Или дать ветер, если его нет.

И помолчав немного, словно подобрав понятный пример, Мила уточнила:

— Эта яхта тоже использует магию.

Дальше последовало пространное объяснение того, каким образом устроен наш корабль и как магия и наука взаимосвязаны, переплетены и гармоничны в чудесном мире эльфов. Было видно, что Милу задело Марусино замечание, и она всерьёз взялась просвещать нашу буйную командиршу.

Мне оставалось только сдержанно улыбнуться.

Суть в том, что в отличие от меня, Маруся эльфки не робела и время от времени даже провоцировала её. Например, на подобные никому не нужные длительные монологи. Просто эксплуатировала ещё одну странность эльфского мышления: несмотря на суровость, зрелость мыслей или взрослый внешний вид, эльфы остаются наивными. Нет, ну честное слово, как можно было воспринять всё это всерьёз? Естественно, наша яхта была волшебной, раз она парила над водой. Разумеется, её двигал ветер, но именно магия держала в воздухе, исключая даже минимальное трение об воду. У Маруси же получилось настолько легко поддеть нашу эльфку и заставить пуститься в очередное объяснение, что невольно напрашивался вопрос: зачем?

Для потехи, да?

Или отыгрывалась за странный эпизод с интервью?

Или всё вместе. Но вы же знаете Марусю!

Вообще, слушая всю эту странную беседу, я уже в который раз поймал себя на мысли, что мы все конкретно разучились разговаривать. Разучились слушать, слышать и понимать друг друга, а вместо этого без конца подкалываем, подначиваем, юморим и поддеваем друг друга. Кто-то ведь находит в этом особую доблесть, да?

Даже мы с Маруськой нет-нет, да и скатывались в подобное. А ведь насколько лучше и приятнее, должно быть, разговаривать без всего вот этого. Неужели нельзя просто говорить то, что думаешь? И по тому поводу, по которому нужно высказаться в конкретный момент времени. Когда сарказм и издёвка стали обязательными?

А с другой стороны — можно ведь ЗАХОТЕТЬ высказаться иронично — и как тогда работает вся моя теория? Ну, правда — критерии уместности ведь ничем не установлены!

— ЯР! — крикнула Маруся мне прямо в ухо. — Ау! Ты с нами вообще?

Да-да, я снова, точно старый дед, ворчу без толку.

Ну, если прикинуть так — вот я, весь из себя студент. И у меня уже сложилось стойкое ощущение, что жизнь изучена вдоль и поперёк. И кажется, что вот-вот я уже раскрою все самые глубинные тайны — и на одном лишь своём УНИКАЛЬНОМ мышлении дойду до того, над чем лучшие умы человечества бьются уже не одно столетие. Как? Почему? Да потому что я же уникален! Я же не как все! Я же мыслю исключительно и нешаблонно!

Эм…

Ну вы поняли, да? Это к слову о сарказме.

В начале своих историй я, как водится, несу бред.

Надо же как-то начинать, да и хочется всякий раз дать представление о мыслях, что роились в моей голове в то время. Чем я жил, как рассуждал и почему в итоге поступил именно так, как поступил. Так что вы уж простите меня за все эти отступления. Однако же теперь время переходить к сути, потому что мы, наконец, причалили.

Механические руки аккуратно подтянули яхту к стенке, подключили кабели, установили крепления, и вот уже с нашей палубы выдвинулся трап. Несколько эльфских матросов засуетились с багажом, а мы сошли на берег, улыбаясь и маша руками, точно пингвины с Мадагаскара.

В фильмах подобные сцены сопровождаются непрерывными щелчками затворов фотоаппаратов, и репортёры всех мастей тут же атакуют звёзд, наперебой выкрикивая свои неуместные вопросы. Признаться, я ждал чего-то подобного — хотелось ощутить себя знаменитостью межпланетного масштаба, выкупаться в лучах славы и заодно сделать какую-нибудь эксцентрическую глупость, снабдив тамошних блогеров материалом для перемывания нам костей на месяц вперёд.

Но таки не судьба: фототехника эльфов давно не щёлкает, а сами они достаточно тактичны, чтобы потерпеть со своими вопросами до назначенного времени. Да и бежать со всех ног, тесня охрану, никто не стал бы. У эльфов ведь как: сказали не заходить за линию — значит, НЕ ЗАХОДИТЬ. И всё! Так что нам без проблем подали машину и повезли показывать город вблизи.

Да-да! Открытая машина и экскурсия по невиданному городу по пути в отель — у меня, разумеется, случилось дежавю.

Нет, можно было, конечно же, воспользоваться телепортом, но вы же понимаете: поглазеть-то интересно! Гид на прекрасном русском увлекательно рассказывал о городе, его истории и особенностях местного жизненного уклада. Я не без удовлетворения узнал, что изначально старый город, прилепившийся к горе, в основном населяли рыбаки, тогда как сегодня Диллиан развился в огромный туристический центр со всеми вытекающими. Тем не менее рыболовецкие традиции тщательно соблюдались местными, и мы довольно скоро в этом убедились, посетив абсолютно шикарный рыбный ресторан, где нам предоставили возможность выбрать себе обед прямо из аквариумов.

Впрочем, последнее некоторым образом вызвало во мне замешательство — всё же рыбы и различные морские обитатели в упомянутых аквариумах были живыми. Выходило как-то дико: их едят — они глядят.

«Убейте мне вот этого!» — УЖАСНО!

Так и до вегетарианства недолго дойти.

И тем не менее, честное слово, в жизни ничего вкуснее не ел! Кстати, не обошлось и без деликатесов из рыбы тирасу, которую доставили прямо из Вол-Маред. Это единственное кушанье, которое я запомнил, когда мы в последний (и единственный) раз покидали Землю, и с тех пор всё хотел попробовать снова. Как результат — узнавание переросло в настоящий восторг как у меня, так и у её кулинарного величества.

— Это невероятно! — вопила Маруся, бесцеремонно пробуя у всех нас из тарелок. — Сумасшествие какое-то — что за вкуснота!

По поводу сумасшествия я как-то прямо даже склонен был согласиться, глядя на неё. Гастрономическое помешательство как есть, надо бы психиатрам подсказать тему для диссертаций.

Впрочем, и без помешательства Маруси хватало странностей, вот только в несколько иного свойства. В данном случае «иное свойство» встречало в порту, ехало за нами следом на здоровенной машине и теперь зыркало в нашу сторону из-за соседнего столика. И если вы пока не поняли, — да — нас охраняли. На ангелов это не было похоже, и, зная эльфов, я мог сказать и тогда, и позже, что просто так они бы телохранителей к нам не приставили. Тут бы мне насторожиться. Тут бы поднять тревогу! Не надо же быть семи пядей во лбу — Шифтеры делали то, что нужно. Есть опасность — дают охрану, причём такую, чтобы именно против данной конкретной угрозы. А тут защиту в лице Милены Шифтеры посчитали недостаточной — какой надо сделать вывод? К гадалке не бежать: нас снова использовали втёмную как приманку, даже не предупредив.

При этом ангелов-то рядом не было! Забавно, да? Нет, если что — не забавно.

Надеюсь, вы сейчас несколько иначе взглянули на наше положение? Ну, чесслово: белые яхты, море, внимание прессы, концерт — это ж не жизнь, а идеал с картинки в журнале. И коль скоро кто-то взялся нам подобное организовать, то и попросить должны были куда больше, чем отработать концерт.

Ну хорошо! Может, мы и не в теме. Может, нас и можно превращать в наживку. Но мы же не слепые и не тупые!

— Ай, Ярик! Попробуй вон ту штуковину у Милы!

«Ладно, допустим, мы слепые и тупые…»

И знаете что? Меня переклинило. Откуда-то из глубин поднялась какая-то волна. Вот, знаете, то неловкое ощущение, когда сам понимаешь, что сейчас вот-вот отмочишь нечто для себя несвойственное, да ещё от этого потом станет только хуже. Шея напрягается, и мурашки пробегают по голове снизу вверх. Словно ты рычишь окружающим: «Ну, всё, держитесь!» При этом одновременно себе просто орёшь: «НЕ НАДО!!!» — и всё равно начинаешь с хлопка ладонью по столу.

— Эм… Ты чего это? — Маруся уставилась на меня в упор.

— За соседним столиком эльф в костюме. Мила? — молвил я без предисловий.

Эльфка быстро кинула взгляд в нужном направлении:

— Да, мы приставили охрану.

— ПРИЧИНЫ, — только и сказал я, даже не утруждаясь вопросительной интонацией. И да, это было театрально в какой-то мере. А в какой-то — и по-хамски. Мы-то с вами понимаем сейчас, а мне тогда подобное казалось единственно верным ходом. Я обязан был показать свою крайнюю степень возмущения, раздражения и даже агрессии. Именно показать это. Так, чтобы даже эльфы могли прочитать по мне всё, что нужно. Ощущал ли я что-то такое на самом деле — это уже вопрос десятый. Само собой, переиграть эльфов на их же поле я не рассчитывал. А вот спровоцировать Милу и получить хотя бы базовые данные — это да. К тому же я всерьёз рассчитывал на поддержку Игната: у этого деятеля не было причин потакать нашим остроухим друзьям.

— Почему обязательно должны быть причины? — Мила сделала вид, будто всё ещё не распознала мою ловушку, и пыталась сыграть в поддавки — как обычно.

— Вот только не надо вот этого вот! — процедил сквозь зубы вампирчик. — Вы эльфы ничего без причин не делаете.

Мой расчёт оправдался, Игнат высказался в строго нужном ключе. Пришло самое время зайти с козырей!

— Мила, что происходит? Только не ври! — это ожидаемо высказалось моё любимое величество. И раз уж сплотилась вся команда, Миле пришлось отвечать прямо.

— Вы заметили, что с нами нет ангелов? Это, безусловно, очень небольшая и малозначительная деталь, но всё же мы, хоть и с трудом, обратили на неё внимание, — в голосе эльфки сквозил сарказм. Её явно раздражало, что мы снова заподозрили её и Шифтеров в нечестной игре. Это, разумеется, никак не отменяло самих догадок. Или самой нечестной игры.

— Допустим. И что с того? Ну, обратили вы внимание на что-то — а дальше? Вы что-то выяснили? У вас есть какие-то инструкции от Снежаны? — Маруся была непреклонна и жаждала ответов.

Эльфка положила вилку и обвела нас всех долгим взглядом. Она как бы говорила: «Объединились? Ну-ну, самое время». Наконец, она выдала ответ:

— Нету у нас инструкций, как и понимания, где сейчас Снежана и Рита, когда они появятся и появятся ли вообще.

Мы прикусили языки, а Мила развивала успех:

— Яр, что тебе сказала Снежана?

— Что в пространство эльфов сразу с нами не пойдёт, останется на Земле, потом полетит по своим делам и догонит нас на концерте, — припомнил я.

Весь вид Милены как бы говорил: «Куда ты полез, пацан?»

И вот, ёлки-палки, она же действительно в лёгкую сделала нас. Обыграла, не моргнув и глазом, и теперь могла долго и со вкусом раскатывать нас в тоненький блин:

— Вот видите! А нам она не сообщила даже этого.

«А, нет, ещё есть пара ходов», — зацепился я. И тут же попытался перехватить инициативу:

— Ты могла бы спросить нас.

— Я могла бы. А руководство Шиф’таэри рассудило вот так. И поверь, у них опыта больше.

— И с пресс-конференцией то же самое? — наседал я. И пока спрашивал, сам чуть не подпрыгнул на стуле от догадки. — Или это такой хитрый манёвр, чтоб на мероприятии никто не заготовил сюрпризов?

Эльфка подняла бровь:

— Каких сюрпризов?

— Да мало ли каких!

Мы все уставились на эльфку, а она с кислой миной махнула на нас рукой и притворилась, что сосредоточенно пьёт воду из стакана. Всем своим видом она продемонстрировала, что не намерена продолжать разговор, и согласитесь, это было очень некрасиво с её стороны. Нам же оставалось лишь смириться и надуться.

Ну да — её эмоциональное высочество тут же надулась, точно мышь на крупу. Картинно скрестив руки и оттопырив губу, Маруся уставилась куда-то в сторону.

Помолчали.

— Не поеду я ни на какую экскурсию, — сообщила девушка. Ну, как сообщила — буркнула себе под нос. Мы не то чтобы расслышали её слова, скорее, догадались из контекста. В принципе, этого следовало ожидать. Настроение было испорчено и ехать смотреть резные узоры на арочках эльфских домов хотелось в самую последнюю очередь.

— В отель? — спросил я, имея в виду, что нужно закрыться в комнате, и чтобы все отстали хоть на время.

— Да не знаю я, — огрызнулась моя девушка, после чего наши взгляды встретились и несколько мгновений мы смотрели друг на друга почти в упор. Здесь так хотелось бы написать, как мы что-то там прочли в глазах друг дружки и поняли без слов, бла-бла-бла. Но правда в том, что я ни черта не понял про Марусино настроение. Она явно хотела чего-то, и сама не знала, чего. Ей было грустно, она не понимала обстановки, ей не хотелось, чтобы её снова использовали — чтобы это понимать, не требовалось вычитывать что-то там в глазах. А как это состояние победить?

В сущности, вряд ли это был мой вопрос, Маруся — свой собственный человек, и за состояние своих мозга и (ежели угодно) души отвечала только лишь она одна. И всё же.

И всё же надо понимать эту простую вещь — иногда ты сам возлагаешь на себя ответственность. Не обязан, да, но просто именно так правильно. Не знаю, как это объяснить, просто глядя на сдвинутые Марусины брови, я понял, что не хочу видеть её такой. Что я готов на какие-то действия, лишь бы она не чувствовала себя вот так.

— Тут пляж какой-нибудь есть? — обратился я к Миле. — Желательно уединённый.

Краем глаза я отметил, как Маруся чуть выпрямила спину, а потому прибавил:

— И мороженого надо с собой взять.

Эльфка пожала плечами и поискала глазами официанта.

Маруся уже тоже искала официанта.

А вампирский деятель искал глазами меня, чтобы одобрительно моргнуть.

— На машине не поедем, — снова обратился я к Милене — в другой раз осмотрим достопримечательности….

— К тому же надо экономить время, у нас ведь скоро пресс-конференция, — Мила «наступила мне на хвост», но тут же осеклась. Не лучший был момент озвучивать планы, когда Маруся разобиделась всеми… фибрами души (интересно, так вообще говорят?) Хорошо хоть она, заслышав о планах, вообще не психанула и не отказалась от мероприятия.

В общем, все заткнулись и засобирались, после чего под моим чутким руководством (а точнее сказать — при посредничестве!) отправились в специальную комнату.

Есть несколько научных теорий о том, как могла бы происходить телепортация, и, насколько мне известно, человечество лишь в начале пути по их доведению до ума. Эльфы же, не мудрствуя лукаво, воспользовались магией. Да настолько ловко, что для некоторых телепорт превратился в обычную альтернативу личного авто. Делали так: приходили в специальную комнату, кабину или площадку, при помощи технических средств убеждались, что в пункте назначения аналогичная площадка свободна, после чего перемещались без опасности оказаться внутри какого-либо объекта или существа. Интересно, что умения Милы позволяли перемещаться почти на любые расстояния в пределах планеты, да только без специальных комнат наша эльфка не рисковала. Зато разбросанные по городу штатные площадки, снимали проблему, и теперь и мы смогли оценить прелесть этого вида путешествий.

Пляж, который для нас приметила Мила, раскинулся довольно далеко от города, но благодаря телепорту мы оказались на месте за секунду. Сам процесс — как обычно: ты видишь вокруг себя комнату в ресторане, а потом внезапно что-то совсем другое. Словно переключили канал на телевизоре.

Площадку для перемещений оборудовали метрах в пятидесяти от воды под открытым небом. Круг из кремового мрамора отсвечивал в лучах местного солнца и казался полупрозрачным. Прибой шуршал мелкой белоснежной галечкой, лазурная вода манила бликами. Свежий ветер слегка охладил лицо, заставил вспомнить о том, как славно было идти сюда на нашей яхте.

— Ух ты! — прошептала Маруся рядом со мной. Даже испорченное настроение не мешало ей восхищаться красотой.

— Мороженого дай нам, — обратился я к Игнату, который нёс сумку-холодильник.

Я обошёлся без «пожалуйста», и меня даже самого это покоробило. Вампир же и ухом не повёл. Надеюсь, он понимал ситуацию. Просто выдал мне два больших стакана, накрытых крышками.

— Идём? — обратился я к Марусе, взяв лакомство.

Не удостоив меня ответом, её высочество двинулось прочь в сторону воды. Я последовал за нею, и, поравнявшись, протянул ей мороженое.

— Забыла!

— Пасиб!

Девушка приняла холодный стакан, пошерудила в нём специальной длинной ложечкой.

— Клубничное, — сообщил я, предугадав вопрос.

Маруся попробовала. По изданному ею мычанию я понял, что лакомство пришлось по вкусу, а потому тоже принялся за своё. С какими-то местными фруктами, похожими на наши абрикосы.

Так мы и пошли вдоль кромки воды.

Я не пытался болтать, развлекать, донимать рассуждениями. Просто шёл рядом, давая её неугомонному высочеству время остыть, пережить все превратности и начать рассуждать здраво и предельно конкретно. Нам нужна была какая-то тактика, чтобы придерживаться в дальнейшем, и мне это было ясно как божий день.

— Мы же сыграем без Снежаны? — обронила Маруся невпопад, и я понял ход её мыслей.

— Да мы всех порвём, вообще! — веско и очень аргументированно заявил я.

Её губы тронула улыбка. Совсем чуть-чуть. Такая, знаете, лёгкая усмешка, какая бывает, если попытка пошутить смешнее самой шутки. Я обхватил её за плечи и прижал к себе.

— Мась, мы так сыграем, что эти эльфы захотят переехать на Землю! — сказал я ещё более веско и обоснованно.

И тут она рассмеялась:

— Ну ты дура-ак!

Вынув ложку из своего стакана, она точным движением испачкала мне нос мороженым, после чего вывернулась из объятий и кинулась бегом вдоль берега. Поймать чертовку было непросто: она выворачивалась, толкалась и в конце метнула в меня опустевший стаканчик. Но и я был не прост — увернувшись, сгрёб её в охапку — и мы оба повалились в воду, хохоча и поднимая снопы искрящихся брызг. Чувствуя дыхание, видя шальные искорки в глазах, пробуя морскую соль на её губах, я с наслаждением ощутил, как вселенная сжалась и осталась у меня в руках этой чудесной девушкой. И моё воодушевление не знало больше границ и пределов.

Какое-то время мы не могли оторваться друг от друга, позабыв и о Миле с Игнатом, и об отдыхавших неподалёку эльфах. И хоть я обычно против публичных проявлений чувств, момент обязывал. И соответствовал.

И видимо, не только мы это поняли, потому что остальные дали нам время, не лезли, не мозолили глаза, не вмешивались, а тихонько беседовали себе, сидя на пирсе и болтая ногами в прохладной воде.

Разняв объятия и всё ещё не проронив ни слова, мы с Марусей улеглись в волнах и просто слушали прибой. Краем глаза я видел, как Мила скинула своё платьице и, вытянувшись в стремительном прыжке, нырнула. Вампирский Игнат же сиганул за нею прямо как был — в шортах и красной рубахе.

— Дикие… — обронила Маруся. Она тоже наблюдала за нашими спутниками. Я кивнул и покрепче прижал её плечо.

— Похоже, у них это обычное дело, а? — снова заговорила Маруся, кивнув в сторону эльфки. — Вот так запросто скинуть одежду и прыгнуть в воду. Наверное, эльфы не воспринимают это как что-то «ТАКОЕ».

— Ну она ж в этих своих ленточках… — ответил я. И здесь мне придётся кое-что пояснить.

Одной из ТОНКОСТЕЙ эльфского жизненного уклада была их мода. Причём тонкостью она была во всех смыслах. Тонкие ткани, тонкие ленточки, тонкие намёки. Здесь, в своём мире наша Мила безо всякого стеснения одевалась по-эльфски, то есть по земным меркам довольно спорно, а местами совершенно неприемлемо. Мы-то привыкли в ней видеть даже не просто молодую девушку, а и вовсе школьницу! А тут вдруг начались очень короткие платья, какие-то откровенные вырезы и провокационная прозрачность — для Милы всё это было нормой! У эльфов оказалось принято, что, если позволяет климат, женщины одеваются максимально открыто, всячески подчёркивая свою красоту и изящество. «Ленточки» на груди, малюсенькие шортики, лёгкое платье яркой расцветки — и вот вам типичная жительница эльфского южного города днём на улице. У одних горизонтальные ленточки, у других вертикальные, а пару раз я наблюдал персонажей и вовсе без лент, но в их адрес Мила съязвила, мол, это безвкусно.

Не неприлично, а БЕЗВКУСНО, понимаете? Особенности мышления берегли эльфов от всяких ненужных мыслей — именно это позволило установиться подобной моде как норме жизни. Такого безобразия, как разводят у себя в голове хомо сапиенсы, у эльфов попросту нет.

Не надо только ханжой меня считать, хорошо? Я понимаю, что это их культура и их особенности, и коль скоро это мы прибыли на их планету, неплохо бы относиться с уважением. Это на Земле все привыкли идти на поводу у меньшинства, если оно достаточно крикливо возмущается. Но здесь не Земля, а эльфский космос. Так что наилучшим выходом было просто молчать себе в тряпочку и научиться не обращать внимания. Лично я поступал именно так.

Ну хорошо — пытался.

Пытался — в отличие от Маруси, которую подобный подход к одежде очень беспокоил, и она даже попыталась как-то сделать Миле замечание. Эльфка немало удивилась и высказалась в том смысле, что вызывающая одежда — вопрос личного восприятия смотрящего, а в Риме неплохо бы жить как римляне. И не стала ничего менять. И вот, к чему мы пришли: Мила взялась купаться в своих ленточках — впрочем, сравнительно приемлемых по меркам земных бикини — а Марусю это по обыкновению коробило.

На минуту ко мне закралась мысль, что Маруся и сама бы с интересом и удовольствием носила всякие эльфские наряды, но стеснялась. И раздражалась именно от этого. Догадка даже заставила меня сдержанно улыбнуться. Ещё бы — Маруся прекрасно знала мои вкусы, и могла опасаться выставить себя передо мной в дурном свете. Я же вообще-то не был никаким консерватором. Да, рассуждаю о скромности, и никто меня не переубедит в её пользе, но ни на каких юбках в пол не настаиваю и паранджу всем носить не предлагаю. Ну, и в общем, я взял, да и ляпнул:

— Если ты тоже хочешь так одеться, то здесь — самое место и время. Никто не будет смотреть косо и осуждать.

Маруся удостоила меня очень долгим взглядом:

— Ну-ну.

Потом как-то очень порывисто оседлала и чмокнула в нос.

— В общем, так! — торжественно заявила моя девушка, выпятив грудь и уперев руки в боки (всё ещё сидя на мне верхом). — Властью, данною мне мной, повелеваю! Отыграть крутейший концерт!

— Слушаю и повинуюсь! — сложил я ладони на манер восточных придворных из сказок.

Улыбка всё ярче расцветала у неё на личике, и сумасшедшинка в уголках глаз уже проявилась озорными искорками. Я провёл ладонью по её предплечью, как любил делать, и Маруся окончательно отошла от меланхолии, что ознаменовалось новой выходкой. Вскочив на ноги, девушка кинулась прочь с воплями «Не догонишь!»

«Да сколько тебе лет-то?»

Поймать её быстроногое высочество, кстати, было не так-то легко. Вы же не забыли, что она хороша фактически во всём — естественно и лёгкая атлетика не исключение! В общем, насилу настиг, сгрёб в охапку. Мы снова полетели в воду и снова возились непродолжительное время, щекоча друг дружку и ухахатываясь. Когда же улеглись погреться, усталые, Маруся неожиданно выдала:

— Этого следовало ожидать.

Я сел.

— Чего следовало ожидать?

— Что-то просто обязано было пойти наперекосяк.

— Да ладно тебе-то! — пожал я плечами. — Отыграем в лучшем виде.

Не зная, как относиться, я заглянул ей в лицо. К моему огромному облегчению, даже тени былой хандры не обнаружилось — ни тебе надутых губ, ни нахмуренных бровей. Маруся просто рассуждала. И рассуждала здраво:

— Всё это изначально было странной затеей. Мы не артисты. Мы хотим ими быть — это да. Но это не тот уровень, чтобы представлять мировую культуру на других планетах. К тому же никто не назначал нас послами доброй воли, раз уж на то пошло. Шифтерам зачем-то понадобился этот проект, и сейчас Снежана с Ритой смешали их планы.

Каково, а? Эта чертовка озвучила мои мысли один в один.

— По большому счёту версия, которую донесли до нас, просто разваливается, — поддержал я разговор, после чего коротко рассказал девушке всё, что думал о сложившемся положении. Разоткровенничавшись, я даже приплёл кое-какие детали из тех, что мне поведал Сергей Борисович Цурюпа, когда вызывал меня перед отправкой. Это касалось жизни разумных народов множественной вселенной после изменения нами Порядка Вещей — их разобщённости даже перед лицом демонической угрозы, их неразрешимых противоречий, изоляции квирчей в Нестралехе и проблем с вампирскими домами, которые в теории теперь представляли собой самую непредсказуемую военную силу в обитаемых мирах.

Естественно, мне детально никто ничего не описывал, и потому я и сам не мог рассказать Марусе хоть сколько-нибудь конкретные вещи — всё лишь на уровне умозаключений и домыслов. Судите сами: даже когда всем угрожало вторжение из-за пределов вселенной главные эльфские государства — Золотая Сотня и Империя Воды не заключали союзов. Конфедерация обошлась без Империи и прорабатывала свои варианты противостояния угрозам. Противоречий там было пруд пруди — от религиозных разногласий до претензий на отдельные планеты. Войну никто, конечно же, не начинал — какой там, если в любой момент через какую-нибудь нору могла полезть нежить!

Но вот время миновало — демонов больше нет. А противоречия между Сотней и Империей остались. Как осталась армия Конфедерации, которую активно комплектовали чародеями и орками. Как будто этого мало, вампирские Дома с Полигон-Прайм заявили о том, что с уходом демонов они более не признают юрисдикцию Конфедерации. Как на подобные вещи должны отвечать эльфы?

А в довершение всего в Мультивселенной остались ангелы, которые в теории были самыми могущественными существами — тут-то и встал вопрос о том, кто они, где они живут и кому подчиняются. Никогда и никого это не заботило, пока они тупо всех спасали — а теперь вот, пожалуйте.

И среди этого бедлама нам предстояло вести свои скрытые операции. Даже если допустить, будто гастроли «Полундры!» — это лишь прикрытие для чего-то по-настоящему тайного, то сам факт публичности обесценивает конспирацию. Тогда зачем?

Маруся слушала меня, не двигаясь и даже иногда забывая дышать.

— Как вариант, — рассудила она, стоило мне закончить, — это логика эльфов — хочешь спрятать что-то — сделай, чтобы было слишком светло, и тогда противник сам закроет глаза.

Я молча скривил саркастическую мину.

— Ну да, — согласилась девушка. Теперь мы сидели, обнявшись, у самой кромки воды, позволяя волнам накатываться нам на ступни. Самый подходящий момент обсудить превратности положения, не находите! Мне бы о поцелуйчиках думать — ан нет! Вместо пылких речей «о бесконечной любви, затмевающей это солнце», я предложил:

— Давай смешаем им планы, а?

Ей даже не нужно было открыто выражать согласие.

Я и так знал, что мы на одной волне.

Я и озвучил это намерение лишь для того, чтобы вместе прикинуть, что именно мы собираемся отколоть.

— А вызови сюда Снежану. Ты же можешь вызвать её, да?

— В теории… — я пожал плечами.

— Так давай! Во-первых, посмотрим, что она скажет, во-вторых — расспросим. В-третьих, поставим в неудобное положение эльфов, ведь они объясняют охрану и слежку именно отсутствием ангелов.

— А ещё заставим её сыграть на концерте, — подытожил я, отметив, что Маруся не может до конца смириться, что концерт предстоит играть в неполном составе.

— А ещё если Снежана не появится, то это будет для нас вполне понятный сигнал, что опять начинается какая-то заварушка, и нас снова держат за слепоглухонемую приманку.

Маруся заглянула мне в лицо.

В тон её голоса закралась нотка железа.

— А ещё мы сможем поставить им задачи в своих интересах, если всё же получится, — продолжала Маруся, пока я размышлял, — всё же у нас особое положение, и ангелы обязаны нас слушаться и считаться с нами. Это благодаря нам — и даже не нам, а тебе — они теперь свободные существа с индивидуальной волей и сознанием.

Сказанное было слишком эмоционально. Слишком импульсивно. Слишком…

Я, разумеется, покивал, но мы словно затевали слишком крутой поворот, последствий которого сами не видели. Как если бы мы влетели на горный серпантин, не сбавляя скорости — что нас там ждало? Удастся ли вырулить?

— Снежана! — позвал я.

И ничего не случилось. Ну то есть вообще ничего. Такое ничего, что «ничегее» некуда. Ничего, как если бы кто-то пропылесосил межзвёздное пространство от космической пыли.

Я сосредоточенно морщил лоб и сжимал кулаки, но «ничего» осталось неизменным. Непоколебимым, как — не знаю даже! — как… решимость комара испортить вам сон. Как Джомолунгма, если бы её ещё Килиманджаро страховала.

Даже отзвука мыслей маленького ангела в моей голове не случилось.

Тут, конечно, всё было уже понятно, но в последней попытке я попробовал заорать погромче.

Тут, к слову, эффект уже был! И какой: эльфы покосились на меня как на умалишенного, хотя расположились довольно далеко от нас. Эка невидаль — хомо сапиенс пришёл на пляж и вопит. Шоу на славу. Небось, на какой-нибудь их эльфский Ютуб можно будет видео повесить.

Да ну их — чёрт с ними с эльфами и их взглядами! Шуточки в сторону: ангел-то не появился. И всё — тут даже проговаривать вслух ничего не пришлось. Маруся только уточнила:

— Может, потребуем, чтобы нас прямо сегодня вернули домой на Землю?

— Это мы успеем всегда. Сейчас надо установить, с чем имеем дело. Может, это такая гадость, что её вообще нельзя тащить к нам домой.

Маруся протянула какой-то неопределённый звук.

— Если что, я при помощи Интерфейса Полигона-3 закрою доступ на планету вообще всем.

— И это наш плюс! — согласился я. — А все козыри выкладывать сразу мы не будем.

Давай ещё для начала с Игнатом поговорим? Он всё же землянин, как и мы, к тому же к затеям Шифтеров относится довольно скептически. Если уж мы начинаем свою игру, то давай заручимся союзниками.

— А что — давай, — кивнула Маруся и тут же поискала вампирчика глазами.

Я последовал её примеру и скоро обнаружил наших спутников в шезлонгах за распитием чего-то из огромных украшенных стаканов. Причём стаканы были именно что огромные — они прекрасно просматривались даже с такого большого расстояния, на которое мы с Марусей отбежали. Вообще интересно как общался Игнат с Милой — с одной стороны он непрерывно вслух декларировал неприятие целей и методов Шифтеров. С другой же не упускал возможностей поболтать с эльфкой наедине, причём всякий раз вызывал у неё неподдельный смех. С расстояния можно было подолгу наблюдать, как он о чём-то разглагольствовал с кривой ухмылкой, тогда как разведчица заливалась то краской, то хохотом, то и дело кокетливо наматывая на пальчик локон. Не знай я, кто эти деятели — сразу бы предположил у них взаимный романтический интерес. Они разве что за ручку не ходили и не обнимались украдкой — в остальном же…

…Ай, о чём это я? Вот ещё не хватало сплетни распускать!

В общем, пока Игнат развлекал нашу шифтершу, шансов переговорить с ним начистоту не предвиделось. Ну и ладно…

— В конце концов, за нами же никто пока не гонится… — молвила Маруся, точно с моего языка сняла.

— Угу, — кивнул я, и мы без слов исправили план. — Вечером?

— Вечером.

— Идём к ним. Посмотрим, чего у них там за вкусняшки. И потому на прессуху, да?

— Да-да, — утвердило план её бесподобное величество, и мы, взявшись за руки, побрели к товарищам.

И всё бы ничего — и план вроде придумали, и что делать наметили — а всё не то. Вот знаете, бывает так: вроде и ботинок удобный, а в неожиданном месте почему-то давит, стоит как-то неосторожно шевельнуть ногой. Или, например, в новой рубашке иногда забывают иголки, которыми она заколота в упаковке. И надеваешь такой, идёшь весь красивый, а в самый неподходящий момент — Оп! Вот как-то так я себя и ощутил: вроде внешне всё прилично, но оставалась неприятность, которая беспокоила и могла в любой момент вылиться в настоящую беду.

И при этом пришлось сделать непринуждённое лицо и продолжать играть за Шифтеров, хоть их мотивы и представлялись туманными. И ведь чувствуешь, как затягивает, как сам себя загоняешь либо позволяешь загнать! Осознаёшь, как с каждым витком этой игры тебе всё труднее будет вырваться — и всё равно позволяешь увлекать себя, точно плот по реке. Не, не как плот — у того хоть весло или шест иногда бывают, что позволяет хоть как-то управлять. Мы же постепенно лишались даже минимального выбора. Даже иллюзии выбора. Ну, не считать же выбором возможность отказаться от пресс-конференции? Хотя и об этом у нас не спрашивали, кстати.

И вот уже мы оказались за столом, а перед нами столпились какие-то странные люди и инопланетяне.

— Пожалуйста, номер тридцать пять! — сказала Мила Краснова и указала на журналиста в красном костюме. На Земле его наряд посчитали бы клоунским, а эльфам нормально.

— Благодарю, — молвил эльф, как только ассистент пробился к нему с микрофоном, и сразу перешёл к вопросу, забыв представить своё издание. — Ни для кого не секрет, что в составе группы «Полундра!» задействован вампир.

— Вообще-то, как раз секрет, — перебила Маруся с улыбкой, словно пытаясь свести вопрос к шутке. Насмотрелась же подобного в американских фильмах! Эльф, впрочем, не оценил. В его понимании, наверное, это был очень провокационный и неудобный вопрос.

— И тем не менее прокомментируйте, пожалуйста, присутствие вампира в группе. Неужели среди семимиллиардного населения Земли вы не нашли достойного музыканта?

Краем глаза я скользнул по невыразительному лицу вампира. Казалось, его вообще не волновало ни происходящее, ни сказанное. Как сел с таким лицом за стол, так и уйдёт, поди.

— Именно на Земле мы и нашли Игната, — спокойно сообщил я, — и не надо делать сенсации, все это знают. Комментировать нечего: Игнат Изюмов — наш барабанщик, но прежде всего — друг. Люди Земли считают недопустимой любую дискриминацию, в том числе и по признаку видовой принадлежности.

Эльф поморщился.

Игнат улыбнулся ему (и, возможно — мне, ведь по сути-то с моей стороны высказывание не было правдивым: на деле на Земле равноправие лишь декларировалось. Однако от моих ответов зависело мнение инопланетных обывателей, не мог же я представить свою планету в дурном свете!)

В общем, вот в таком духе и шло.

Вскоре, однако, я проникся, подзабыл о своих заботах и целиком сосредоточился на мероприятии, интерес к которому мгновенно возрос, стоило лишь Миле вызвать следующего журналиста:

— Пожалуйста, девяноста пять!

Корреспондент оказался гномом. Желая быть увиденным, он без затей встал на кресло, на котором сам только что сидел, и, улыбаясь в бороду своей остроумной находке, дождался ассистента.

— Добрый день! Журнал «Шахтёр», Кремень Набекрень. Ваш тур организован в связи с высокой популярностью изданного недавно сборника песен. Будут ли на концертах исполняться композиции, не вошедшие в сборник? И ещё: планируете ли вы разучить и исполнить песни тех народов, перед которыми будут выступления?

Не скрою, было чему удивиться: во-первых, гном говорит по-русски без акцента, а во-вторых, его звали Кремень по фамилии Набекрень. В-третьих, он сочетал обычный серый костюм, белую рубашку и галстук с, вероятно, традиционным для гномов рогатым шлемом. В-четвёртых, пряжка его ремня была такой огромной, что я смог её рассмотреть на расстоянии: она была сделана в виде косо установленного щита с изображением кирки и топора. (Я предположил, что это родовой герб Набекреней.) Наконец, сама идея гнома-журналиста была весьма нетривиальна, поскольку у меня в сознании, как, полагаю, и у многих, гномы ассоциировались с кем угодно: с воинами, там, или рудокопами, ювелирами, кузнецами или даже механиками, но только не с журналистами. Не при галстуке. Не с диктофоном в руках. Словом, впору было останавливать пресс-конференцию и идти осматривать эту невидаль.

А надо-то было ещё что-то ответить! И вот что прикажете делать? Этот гном одним своим видом поставил нас в тупик, да ещё вопрос по существу задал. Неглупый ведь вопрос, согласитесь! Не то что претенциозный эльф.

— Откровенно говоря, такой идеи не поступало, — протянул я, выигрывая время, чтобы придумать ответ. — Идея нашего концертного тура состоит в том, чтобы познакомить народы других планет с популярной культурой Земли. В этом свете правильнее с нашей стороны уделить больше внимания и времени тому материалу, который ранее не был доступен жителям Конфедерации. Уверен, у вас есть множество артистов, которые куда лучше нас могут исполнить народные песни. Думаю, будет правильно, если каждый займётся тем, что у него получается наилучшим образом.

Маруся поглядела на меня с уважением. Мила украдкой подмигнула.

Гном кивнул:

— А по первому вопросу?

«Ах да, ещё же один вопрос!»

— Да, мы будем играть не только песни из альбома, поскольку его время звучания относительно небольшое, — сообщила Маруся. — Помимо оригинальных песен группы «Полундра!» мы познакомим зрителей с целым рядом популярных композиций различных исполнителей с Земли.

— Благодарю, — Кремень Набекрень соскочил со стула, и на какое-то время я потерял из виду его рогатый шлем. Подумалось, что пообщаться с Кремнем (или Кременем?) было бы интересно. Может, дать ему отдельное развёрнутое интервью?

Тем временем Мила вызвала следующего.

— Пожалуйста, номер сто тридцать. Господин Ушарр, «Дракон недели», — Мила вызвала следующего журналиста. Им оказался рептилоид. Тоже в костюме, тоже при галстуке. Серо-зелёный, с плоской головой, украшенной ярким гребнем. Каково же было наше удивление, когда он зашипел на вполне сносном русском:

— Сшадерр Ушарр, «Дракон недели». Не так давно появилс-ся с-слух-х, ч-што к ваш-шей группе имеет отнош-шение ангел. Это вызывает бес-спокойс-ство, уч-шитывая, ш-што для больш-шинства планет ангелы ас-соц-сиирутс-ся с-с войной и разруш-шениями.

Я открыл уже было рот возразить, когда Маруся ответила куда проще, понятнее и, чего уж, действеннее.

— Игры ангела на нашем концерте вы не услышите. Группа отправляется в тур усечённым составом. Никаких ангелов, чтобы не пугать общественность.

Я поглядел на Марусю вопросительно, она лишь пожала плечиками.

А тем временем ассистент уже выдвинулся к следующему корреспонденту, которого назвала Мила:

— Пожалуйста, номер двести тридцать три.

— Кирен Уотсон, «Второй вестник», — с места поднялся квирч, которого и до того было отлично видно в силу очень высокого роста, — ваш последний визит в Нестралех ознаменовался определёнными событиями. Теперь ни для кого не секрет, что ваш тур во многом обеспечивают Шиф’таэри Золотой Сотни. Означает ли это, что следует ожидать новых… событий… Или же это обычная мера предосторожности? Или эльфская спецслужба задействована только лишь потому, что Земля не входит в Конфедерацию?

— Ну вот, вы сами на всё ответили! — обворожительно улыбнулась Маруся.

— И всё же.

— События, которые вы имеете в виду, действительно совпали с нашим визитом в Нестралех, но они никак не были связаны с нами, — соврал я. — Однако вы можете быть уверены в том, что с нашим прибытием сюда всё-таки что-то произойдёт. А именно — грандиозный концерт. От нашей музыки многие потеряют голову! Безопасно ли это? Нет! Почему? Потому что мы с Земли!

Пока я все это говорил, пафос нарастал, и я даже счёл уместным встать и поднять вверх руку. О, да, это было очень картинно! Дескать, знай наших!

— Господа, на этом давайте закончим, — твёрдо возвестила Мила, — все свои вопросы вы можете адресовать мне по электронной почте, Марина с Ярославом ответят на них письменно в ближайшее время.

Послышался недовольный говорок. За час конференции слово дали далеко не всем, и оставшиеся не у дел ожидаемо негодовали. С другой стороны, у нашей дорогой Милены имелись явные любимчики. К примеру, того рептилоида она вызвала по имени. Как это следовало понимать? Я для себя рискнул предположить, что этот конкретный корреспондент «Дракона недели» входил в штатный пул журналистов, аккредитованных при Шиф’таэри, и потому Мила его хорошо знала. С другой стороны, она вызвала колоритнейшего Кремня (или Кременя?) Набекреня в числе прочих — хотела ли она показать нам именно этого персонажа? И вообще — была ли цель представить нас Конфедерации? Может, это их хотели представить нам?

«Ай, глупости какие!» — ругал я сам себя, пока мы шли из конференц-зала к небольшой эстраде. Не самые глубокие мысли и не самые последовательные рассуждения — мне было не по себе, и ничего поделать я тоже не мог. Так и существовал — с постоянным ощущением собственной нелепости, как будто и я не я, и рожа не моя, и вообще по ней ударили пыльным мешком из-за угла. А потом ещё и снотворного дали — и вот идёшь такой, ноги переставляешь, а вместо башки воздушный шарик. И смотришь — и как будто все предметы кругом незнакомые. И только вопрос в голове: кто я и что тут делаю?

Тем контрастнее всё это было, что рядом топала Маруся — яркая и живая. Как всегда, колыхались при ходьбе хвостики, а голос звенел, не умолкая. И я ещё подумал: «Вот уж кто маскировался мастерски, так это она».

— А? — девушка поймала на себе мой взгляд. — Что такое? Испачкалась?

— Да не, нормально всё, просто смотрю.

— Понятно. Мощно ты задвинул про то, что мы с Земли и про событие, которое сведёт с ума.

— Не, ну а я чо? А они чо? — изобразил я нарочито бессвязный ответ, более характерный для не слишком смышлёного персонажа мультфильма. Маруся лишь разулыбалась. Ей почему-то нравилось, когда я так шутил. Может, потому что образ неотёсанного болвана не шибко вязался со мной.

Или как раз наоборот.

«И давно это я взялся комплексовать, интересно?» — С этим самоедством следовало немедленно покончить. Нужно было почувствовать себя классным и крутым, чтобы на кураже как следует сыграть перед этими акулами пера.

Поднявшись на невысокую сцену, я принял из рук эльфа-помощника инструмент, взял медиатор, тронул струны, слушая строй и громкость. Всё было идеально. Маруся прочитала короткий стишок, опробовав микрофон. Игнат устроился за установкой и выдал несколько вялых брейков, осваиваясь. Ну а Мила повесила себе на шею здоровенный…

… красный…

… безладовый бас…

… «Бластер».

«Та-ак!»

Я красноречиво посмотрел на эльфку, она же не отвела глаз, зато была спокойна и, судя по заострившимся чертам, предельно собрана.

— Мы сыграем вам песню «Нет, спасибо!» — объявила тем временем Маруся. — Она исполняется на русском языке, но каждый сможет синхронно запустить версию на эльфском. Приятного прослушивания!

Вампир дал отсчёт, и мы грянули кавер-версию всемирного хита от японок из HTT. Неплохо так грянули, надо сказать. Я видел, как кто-то начал кивать в такт, видел, как от удивления расширялись глаза, как новая для них музыка, да ещё вживую — увлекала и захватывала. Ритм творил чудеса, а от басов вибрировало что-то внутри. Некоторые инопланетные журналисты, по виду, слыхом не слыхавшие, что такое рок, топтались в замешательстве, не зная, как себя вести. Ведь, повинуясь барабанам, ноги уже сами вели их в пляс. Штука в том, что танцев под подобную музыку они тоже не знали — и лишь мы, давая жару на сцене, выступили их единственными проводниками в новый мир.

«А я лечу! подобно птице, над землё-о-ой! — вела Маруся, привнося в оригинальную партию чуток красивых мелизмов, и кто-то из слушателей от полноты чувств уже вскинул руки. — И с каждым взмахом всё слышнее голос мо-о-ой!!!»

«И если скажешь: Позабудь про всё! И просто будь со мной…» — здесь мы резко оборвали музыку, чтобы дать голосу красиво прозвучать в тишине.

«НЕТ! СПАСИ-ИБО!»

Ударный аккорд и снова полная тишина.

«Я УЖЕ НЕ ХОЧУ!»

Пауза. Счёт! Кода!

Аплодисменты взорвали зал. Я видел, как из других зон стягивались посетители, желавшие узнать, что это было. Я видел, как светились глаза симпатичных эльфок и как Кремень Набекрень собственной персоной продемонстрировал мне большой палец. А вот Сшадер Ушарр в уголке что-то сосредоточенно наговаривал в диктофон.

Что же, следовало, не расслабляясь самим и не расслабляя зрителей, развить успех. И тут уже нужен был суперхит на все времена. И у нас имелся такой в репертуаре.

— WE WILL ROCK YOU!!! — крикнула Маруся собравшимся, и следующие несколько минут просто взорвали им мозг и дух. Мы покорили их, заставили позабыть обо всём и подчиниться ритму. Они пели вместе с нами, топали и хлопали в ладоши в такт, забыв о журнализме, статьях и вообще обо всём. Наши барабаны и гитарный рёв и вправду открыли что-то новое. И это новое норовило открыть что-то ещё более новое уже в самих слушателях. Сила воздействия была громадная — я и ожидать не мог ничего подобного.

Когда мы закончили, аплодисменты просто не давали нам продолжить. Теперь уже было понятно, что в зале и рядом столпились все, кто был в музейном комплексе. Через широкие проёмы я видел, что нас в реальном времени пустили на большие экраны.

Надо было добивать.

Сделав сумасшедшее лицо, я глянул на Марусю исподлобья, и она меня поняла.

— Smells Like Teen Spirit! — выкрикнула моя рок-дива, я заиграл вступление, и мы грянули.

Что тут началось! Народ без затей сходил с ума. Мы сломали их сознание, ввергли не то в транс, не то в эйфорию, и каждый наш аккорд погружал их всё глубже. Не знаю уж, что там творилось внутри их голов, но вот тела мы заставляли прыгать, размахивать руками и пытаться подпевать. И…

…и это было нечто.

Гром и молния! По моим ощущениям мы СОТРЯСАЛИ до основания всё здание и сами небеса над ним. Мы словно раскачивали эту махину в форме гриба, и она кивала под нашу музыку своей громадной «шляпкой», а эльфов внутри швыряло из стороны в сторону. Они не могли и, главное, не хотели сопротивляться — наши барабаны оказались настоящим оружием массового психологического поражения. Это было колдовство, шаманство, это был полурелигиозный транс, я не шучу! Наши ритмы возымели поистине дьявольское воздействие на оказавшихся не готовыми эльфов и других инопланетян. Они все до того прониклись, что, когда музыка, наконец, стихла, неистовыми аплодисментами потребовали добавки.

Регламент позволял, и мы, желая немного успокоить, исполнили для них «Лестницу в небо». И пока Марусин голос баюкал разгорячённых инопланетян, я украдкой предвкушал, какой завтра будет ажиотажный спрос на наш концерт после того, что эти журналисты напишут на своих сайтах. Или газетах. Или блогах. Или где там они свои материалы вывешивают?

В общем, наше потрясное промо-выступление в Арт-центре обязано было стать прорывом по всем направлениям. Оставалось лишь дождаться полного зала и зажечь его не меньше.

И таки мы дождались.