Альбигойские войны 1208—1216 гг.

Николай Алексеевич Осокин, 1872

Книга охватывает период начиная с преддверия Первого крестового похода против альбигойцев в 1209 г. и заканчивая смертью инициатора похода папы Иннокентия III в 1216 г. Детально, со множеством подробностей автор рассматривает драматические и кровавые события войны с еретиками на юге Франции в первой четверти XIII столетия, которые повлияли на весь дальнейший ход европейской истории. Текст печатается по изданию: Н.А. Осокин. История альбигойцев и их времени. Казань, 1869–1872.

Воззвание папы

Негодование папы и римской курии не знало границ. За всю историю католической церкви подобного случая не бывало. Гибель первых апостолов Христовых от руки язычников производила впечатление гораздо более слабое. Только убийство древних римских послов некогда волновало площади Вечного города с той же силой, как теперь — весть о злодействе над легатом. Неприкосновенность легата была делом свято узаконившимся. Ею определялось все могущество, все влияние курии на мир. У папы не было легионов, чтобы охранять своих послов, и доселе в том не виделось надобности.

Провансальским епископам и всему католическому миру возвестилась воля Иннокентия. Через несколько недель в Тулузе читали следующую грамоту:

«Иннокентий, епископ, раб рабов Божиих, нашим возлюбленным детям, благородным мужам, графам, баронам и всем рыцарям, находящимся в провинциях: Нарбонны, Арля, Эмбрюна, Э и Вьенны, а также архиепископам их, передает привет и апостольское благословение.

Мы услышали ужасную весть, которой принуждены были поверить лишь вследствие общей печали, овладевшей всей Церковью. Мы узнали, что брат Петр де Кастельно, блаженной памяти монах и священник, муж добродетельный между всеми людьми, знаменитый своей жизнью, знанием, славой, предназначенный вместе с другими к евангельской проповеди мира и к утверждению веры в Окситанской провинции, — узнали, что этот труженик, достославно исполнявший обязанности, возложенные на него, и не перестававший работать, как вполне постигший в деле Иисусовом то, чему учит оно, умерщвлен».

Описав со всеми подробностями это убийство, булла продолжает:

«Хотя несчастное общество заблудших провансальцев не заслуживает, при всем жeлaнии своем, того, чтобы на нем запечатлелось мученичество брата Петра, мы все-таки склонны думать, что он смертью своей хотел искупить души, дабы не погибла вся страна, которая, терзаемая ересью, могла бы только кровью мученика исцелиться от своего заблуждения. Такова была и вечная заслуга Иисуса Христа, такова и чудодейственная тайна Спасителя, который, будучи видимо побежден на земле, в сущности торжествует той благостью, в силу которой Он, умирая, разрушил смерть, продолжая давать своим слугам торжество над победителями, некогда поражаемыми. Семя пшеницы, упавшее на землю, но не взросшее, остается одиноким, а исчезнувшее дает обильные плоды. И потому, пребывая уверенными, что плод от этого обильного посева должен произрасти в Церкви Христовой… и в то же время не теряя надежды на то, сколь великая потеря будет для Церкви в пролитии крови и сколь великий успех обещал Господь его проповеди в стране, за которую мученик пал, мы сами рачительнейше приказываем нашим почтенным братьям, епископам и их суфраганам известить по их диоцезам, что отныне убийцу слуги Господня, а вместе и тех, кто помогал его ужасному преступлению, делом, словом и помышлением, тем более его укрывателей и защитников, именем Всемогущего Бога, Отца, Сына и Святого Духа, властью блаженных апостолов Петра и Павла и нашей, считать всех таковых отступниками и пораженными анафемой. Отныне церковному интердикту подлежит всякое место, где покажется убийца или какой-либо из его соучастников. Об этом епископы и все духовенство должны объявлять по воскресеньям и по праздникам утром при звоне колоколов и при зажженных факелах, пока отлученный не осознает преступление и не склонится к церкви Римской. Мы приказываем им, епископам, вместе с тем объявить безопасное отпущение грехов именем Бога и его наместника тем, кто одушевлен или ревностью к вере православной, или местью за кров праведника, вопиющей от земли к небу, а также и тем, кто мужественно опояшется и вооружится на зачумленных нападающих на веру и истину. Труд, начатый ими, да будет для них искуплением грехов, за которые они должны были принести Господу сокрушение своего сердца и искреннее покаяние. Мы пребываем уверенными, что зачумленные провансальцы думали не только отнять у нас паству нашу, но и совершенно сокрушить нас самих и что, не удовольствуясь изощрением ругательств на погибель душ христианских, они простирают руки даже на сокрушение телес, будучи таким образом развратителями одних и убийцами других.

Что же касается до вышеупомянутого графа, то, хотя он уже с давних пор поражен ножом анафемы по причине многочисленных и великих преступлений его, о которых рассказывать здесь было бы слишком долго, но, поскольку, на основании достоверных свидетельств, он оказывается виновным в смерти святого человека не одним тем, что грозил публично умертвить его и подготовил засаду, но еще и потому, что убийцу подвижника принял под свое покровительство, наградив его большими дарами, повелеваем архиепископам и епископам торжественно объявить его преданным анафеме. И так как, следуя каноническим постановлениям Святых Отцов, вера не должна быть хранима для того, кто не хранит ее для Бога, то сказанного графа отлучить от общения с верными и, желая скорее удалять от него, чем привязывать к нему, властью апостольской приказываем объявить освобожденными всех тех, кто связаны с этим графом клятвами верности, общности, союза и другими подобными причинами, и предоставляем всякому католику не только преследовать его, но даже занять и держать его земли и домены с соблюдением прав его государя — сюзерена, дабы этими средствами завершить очищение от ереси, силой и умением, земли, которая по сей день была позорно повреждаема и попираема злодейством сказанного графа, ибо не будет несправедливым, если руки всех поднимутся на того, кто сам на всех поднимал свои руки. Если же такое осуждение не заставит его опомниться, то мы будем вынуждены сильнее наказать его. Но если каким бы то ни было способом он будет обещать нам удовлетворение, то следует принудить его в знак раскаяния употребить все усилия к изгнанию последователей еретического нечестия.

Конец ознакомительного фрагмента.