Маг на Время

Николай Александрович Соколов (2023)

Что если во время застольного пьяного спора вам предложат проверить отличие реального мира фэнтези от виртуальной реальности? Вы рассмеётесь в лицо и скажете: «Какая смешная шутка!»

Глава 3. Катакомбы подгорных гномов.

Едва я успел спрятать добычу, как выскочил гном, яростно вращая глазами и растягивая слова заорал:

— Ты где пропал? Смерти ищешь? Дракон тебя сожги! Так я сам тебя прибью, хоть мучиться не будешь.

И я ему почему-то поверил… Голос и выражение лица у гнома были ну очень убедительными.

— Да, что случилось? — озадаченно спросил я. — Объясни толком!

— Ментальная атака Тёмной сущности. Где-то рядом «сосуд души» лича пристанище ищет. Он зовет…, он манит…. Никто не может сопротивляться зову…, никто. Бежим! Давай!

И гном побежал с удвоенной скоростью обратно, разбрасывая ногами кости скелетов. Я бросился вслед за ним, проклиная тяжесть ноши и пытаясь хотя бы не отстать. Гному я решил ничего не рассказывать. Вряд ли его обрадует, что артефакт с осколком души архимага лежит в моем кошельке.

К дому, где были привязаны наши лошади, я прибежал, совершенно запыхавшись, весь в поту и с бешено бьющимся сердцем. Войдя во двор, обессиленно упал на землю, напряжённо и хрипло дыша, с огромным желанием самую малость отдохнуть или отдышаться. Да, я имел прекрасное атлетическое телосложение с крепкими рельефными мышцами, а вот скоростная и силовая выносливость оставляли желать лучшего. Мышцы моего тела абсолютно не тренированы.

— А ну-ка быстро встал! — рявкнул гном, как бы невзначай покачав рукоять секиры.

Вздохнув, я с кряхтением поднялся на ноги и начал помогать гному затягивать подпруги и нагружать лошадей поклажей. Они были сильно чем-то напуганы, и мы с большим трудом сумели их успокоить. Не прошло и десяти минут, а гном уже торопливо выводил лошадей со двора. Подковы лошадей разом загремели по белым и красным камням, которыми была выстлана дорога. Я ехал с Тинбалбеном рядом, почти цепляясь стременами.

Проехав мертвый город, мы подъехали к подножию белой скалы, на фоне которой чернел ржавыми механизмам высокий полуразрушенный подъемник.

Однако, гном направил лошадей к невысокому пятиэтажному зданию, заросшему колючим кустарником. Открывать покрытые ржавчиной огромные входные ворота мне пришлось с помощью магии и какой-то матери. Наглый гном сидел на лошади и с ядовитой ухмылкой давал советы. Я конечно не злопамятный, но все же… отомщу! Раз пять или шесть! И забуду, может быть…

С трудом распахнув ворота, я любопытством заглянул внутрь и увидел барабан подъемной машины, размещенный на перекрытии башенного копра. Выглядело сооружение массивно и надежно. Под ним загадочно зияли две черные дыры шахтных входов, вглубь которых уходили толстые канаты. Подойдя ближе, я ощутил легкий напор холодного воздуха. Подобрал на полу небольшой камень и бросил его в шахту вертикально вниз. Примерно на пятой секунде раздался негромкий стук. Подставив время в формулу свободного падения, получил глубину шахты около восьмидесяти метров.

Из-за спины донеслось недовольное сопение гнома, и я бросился помогать ему заводить лошадей в здание шахты. Как только ворота плотно закрылись за нами, гном уверенно потопал в темный дальний угол. Я не рискнул идти в слепую вслед за Тинбалбеном и запустил яркого светлячка перед собой.

Оказалось, гном шёл к стоящему в глубине помещения объёмистому, выше человеческого роста металлическому шкафу. Приблизившись, Тинбалбен снял с шеи прямоугольную серебряную пластинку на кожаном шнурке и вставил её в сияющее золотом отверстие. Что-то жутко заскрежетало, раздался щелчок. Дверь, медленно скрипя петлями, открылась, предоставив на обозрение пыльную панель управления, покрытую неизвестными символами и драгоценными камнями.

Гном шагнул ближе, осторожно вытянул руку, и нажал на две плитки, покрытые ромбовидным узором. Через секунду на панели распахнулась небольшая дверка, за которой обнаружилось квадратное отверстие. Гном порылся в карманах и достал магический хрустальный накопитель, выполненный в виде ромбовидной призмы, и впихнул его в отверстие. Символы на панели мигнули, а помещение заполнило тихое гудение вращающегося шкива барабана, неслышно накручивающего на себя канат ближайшей ко мне шахты. Я замер как завороженный, рассматривая выползающий из шахты двухэтажный железный ящик с решётками вместо дверей.

— Но… но как?! — непроизвольно вырвались у меня слова. — После стольких лет забвения?

Гном поднял вверх указательный палец и произнес торжественным тоном.

— Нанотехнологии древних.

Чем ввел меня в ступор еще больше. Откуда в мире фентези технологии двадцать первого века планеты Земля?

Откуда-то из глубин подсознания всплыла подсказка: «Приставка нано переводится как карлик!» Даже в нашем мире они часто упоминаются в сказках и легендах древности. Например, нибелунги — некий мифический древний род карликов, владеющий древними сокровищами на землях по реке Рейн. Или у Пушкина:

Руслан подъемлет смутный взор

И видит — прямо над главою —

С подъятой, страшной булавою

Летает карла Черномор.

Нет страны, где бы ни проживали карлики, успешно приспосабливаясь к окружающей среде: в пещерах и в старых шахтах, в лесу под пнями или в мышиных и лисьих норах, в домах за печкой, под трубой или в хлеву. Чем бы они не занимались, у всех карликов была борода. Если взять карлика киднепера Черномора, то вся его колдовская сила была сосредоточена в огромной бороде. Да и у гномов этого мира считается, что борода — это гном, а гном — это борода. Гном с короткой бородой в гномьем обществе не имеет права голоса. Скорей всего, магическая сила гнома, так же как и у карликов нашего мира, зависит от длинны и объема бороды!

— Вот почему гномы носят длинные, густые бороды! — произнес я вслух, несказанно удивив Тинбалбена.

— Ну-ка, ну-ка, расскажи! — потребовал гном. — Мне тоже интересно.

К такой необыкновенной машине без статусной бороды подходить нельзя! — включил я «дурака».

Невероятно, но Тинбалбен принял мое высказывание на свой счет. Он привычным жестом любовно огладил свою огненно-рыжею бороду и уверенно заговорил:

— Всё правильно, безбородых в особую касту избранных у нас не берут, на них даже ни одна гномка не посмотрит.

Внезапно в правом верхнем углу панели управления вспыхнули тонкие ярко-красные символы. Гном замолчал и посуровел лицом. На лбу резко обозначились неровные складки морщин.

— Где-то нарушен контур. Изолировать и перекрыть утечку энергии не получится. Быстро грузимся в клеть!!!

Командирским тоном, не терпящим возражений, заревел гном и как ошпаренный торопливо кинулся заводить лошадей. Как назло, они упирались всеми четырьмя ногами, мотали головой и пытались укусить за руки. Пришлось послать успокаивающий ментальный импульс. Помогло, но лошади впали в транс, и нам вдвоем пришлось их буквально затаскивать в шахтёрскую клеть. У меня от напряжения по лицу и спине катился градом пот. А Тинбалбен ткнул указательным пальцем в мешки с лутом и скомандовал:

— Чего стоим? Берём и несём.

После чего, как ни в чем не бывало, рывком закрыл решётку и вбежал по сходням на второй этаж лифтовой клети, недовольно уставившись на меня, как будто я, груженый двумя тяжелыми мешками, забитыми артефактами, должен был взлететь вперед его.

Каков наглец! Еще и зыркает на меня исподлобья.

Сообразив, что никакой помощи не будет, я обречённо вздохнул и поволок поклажу наверх. Вот отращу бороду длиннее, чем у Тинбалбена, пусть от зависти локти себе кусает.

Неугомонный коротышка не выдержал моей неторопливой поступи, выскочил и, схватившись за мешки, потащил меня вместе с ними.

Едва я переступил порог клети, за мной со стуком закрылась решетчатая дверь лифта, а шахтёрская клеть, вздрогнув, сразу в свободном падении ухнула вниз. Желудок подскочил к горлу, в ушах застучала кровь.

— А-А-А! — в ужасе завопил я, потеряв точку опоры под ногами.

Разогнав тьму, над головой вспыхнул фонарь, осветив непонятно откуда взявшийся серебряные шарики воды, медленно проплывшие перед моим взором.

В голове мелькнули слова из фильма «В бой идут одни"старики"»

— «Как у тебя там, Маэстро?

— Нормально… Падаю…»

Падаю всего-то десять ударов сердца, но эти мгновения непостижимым образом растянулись в бесконечные томительные минуты.

Еще через две секунды скорость стабилизировалась, и меня легонько прижало к полу. Холодные капли воды ударили мне в нос и растеклись по лицу.

Внезапное торможение было ужасным. Во-первых, когда клеть резко остановилась, меня расплющило. Во-вторых, клеть некоторое время раскачивалась на канате вверх-вниз, и я словно мячик тоже подлетал вверх-вниз, больно ударяясь о металлический пол. Гном, крепко державшийся за поручень, поглядывал на это с усмешкой. Не помня себя от негодования, я вскочил, едва шахтерский лифт замер и заорал:

— Ты почему не предупредил? — каждое слово я подкреплял тыканьем кулака в грудь гнома.

Тинбалбен рассвирепел, сжал кулаки, и казалось, что он вот-вот набросится на меня. Я сделал шаг назад и приготовился драться. Между тем гном медлил.

— Я видел тебя на ярмарке в городе и знаю, что ты можешь с помощью магического усиления мышц! — набросился на меня с обвинениями гном. — Я видел, как ты выкаблучивался перед графиней Шаниной. Поднял над землей быка одной рукой и взбежал на холм. А что я вижу сейчас? Ты изображаешь дохляка, не способного обогнать гнома. Не знаю, что ты задумал. Но здесь ты не выживешь без меня, а я без тебя.

— Ты точно «Дубовая Голова»! — со злостью в голосе возмутиться я. — Не нужно искать подвоха там, где его нет. Для мага, которого месяц держали в негаторе магии, я очень бодр и силен. После тюрьмы, как минимум — месяц, я не смогу достаточно точно и с высокой концентрацией контролировать магические внутренние потоки. Есть риск, что при применении магического усиления мышц, я не удержу поток и разрушу свой организм. И вообще, нам не стоит ссориться на ровном месте по пустякам. Я, несмотря на свою физическую слабость, пытаюсь действовать вместе.

Клеть дернулась и начала медленно опускаться, а мы молча таращились в глаза друг другу, стараясь прочесть чужие мысли.

Спустившись на полтора-два десятка метров, шахтерский лифт, глухо стукнув, встал на стопорные кулаки. Гном коснулся рукою лба, что-то неслышно прошептал, затем распахнул решётку клети и пригласил меня жестом пройти на выход.

Я, щедро расходуя магию, осветил уходящий во мрак свод тоннеля, и тут меня пробрала дрожь. Мой разум, представив всю толщу земли над головой, заставил меня вздрогнуть от ужаса, ощутив себя хрупкой беззащитной букашкой. Сзади на мое плечо положил руку Тинбалбен.

— Какое величие! — дрожащим от переполнения эмоций голосом заговорил гном. — Ты тоже почувствовал мощь древних! Мы находимся на горизонте около восьмисот сажен. А воздух! Чувствуешь какой?

Чистота воздуха поражала, дышалось легко, тёплые струи воздуха, шедшие из открывшегося тоннеля, приятно щекотали лицо. Всё это наводило на мысль, что ствол шахты пролегает где-то рядом с огненным сердцем планеты и имеет второй выход на поверхность. В голове что щелкнуло и нервное напряжение меня отпустило, может из-за восторженных слов гнома, а может благодаря ласковому ветру.

Да, из-за происходящих событий последних дней нервы на износ, того и гляди сорвусь. В любом случае, нужно брать себя в руки, настраиваться на серьезный лад, иначе, будет мой скелетик бродить не упокоенным «тыщу лет, пока помрет» (В. С. Высоцкий). Успокоившись, я молча кивнул гному и сбежал вниз, на автомате запустив искорки поисковиков.

— Не трать зря ману, Алкес, — крикнул мне Тинбалбен. — И светляка погаси, освещения тут достаточно.

Для гномов подземелья — родная стихия, поэтому я послушно погасил магический фонарик.

А через несколько мгновений, когда глаза привыкли к сумраку, я смог увидеть очертания стен, светившихся едва различимым зеленоватым светом. На потолке тоннеля необычно мерцали завораживающие звезды зелёно-голубого свечения. Память услужливо подсказала, что это проголодавшиеся личинки светлячков Arachnocampa luminosa, раскинувшие свои ловчие сети во мхе. Я зачарованно замер, рассматривая необычайную красоту.

— Давай поторопимся, — негромко произнес гном. — Пока они светят, дорога безопасна.

Не прошло и пяти минут, как мы, подгоняя лошадей, мчались по прямому как стрела тоннелю. Гном скакал впереди, будто бы за ним попятам гнались черти из нашего мира. Чтобы не отстать, я, прижимаясь к гриве скакуна, аккуратно ударял стременами по бокам лошади. Приблизительно через час, лошади взмокли от пота, а Тинбалбен упорно отказывался снижать темп скачки. Как только терпкий запах взмыленных лошадей достиг максимума, я заорал:

— Ты чего скачешь, как с цепи сорвался? Совсем лошадей загнал. Упадут, дальше на своих двоих топать придётся.

Гном промолчал, однако скорость хода уменьшил, и кони перешли с рыси на шаг. Так мы ехали еще часа полтора. Наконец, мы свернули в боковой ход, где в небольшом зале устроили привал.

Пока я поил лошадей из маленького родника, гном содрал мох со стен и задал по большой охапке каждой лошади, которые с удовольствием его ели.

Развалившись на куче мягкого приятно пахнущего мха и набив полный рот вяленым мясом, я в отличие от Васьки, который в русской народной поговорке «слушает» да ест, с огромным интересом слушал хвастливый рассказ Тинбалбена.

— Если ты присмотришься к полу тоннеля, то заметишь, что под ногами не встречается никакого мусора. Однако, подгорному тоннелю более пяти тысяч лет. Ты спросишь меня, как это так, куда девается мох, падающий с потолка? Почему здесь так чисто? А это говорит лишь о том, что кто-то или что-то, следит за порядком окружающей территории.

Я не перебивал разошедшегося гнома вопросами. Иногда достаточно уметь хорошо слушать и складывать воедино обрывки информации. Из бормотания гнома я понял, что когда гаснут светлячки, в тоннели выходят каменные големы для проведения ремонтных работ, и для очистки территории от мусора.

Со слов гнома, выносливость и послушание делает големов идеальными телохранителями, охранниками и рабочими. Големы огнеупорны, живучи как скала, не подвержены старению и служат преданно тысячелетиями. Они иммунны к магии, жаре, холоду, электричеству и физическому воздействию. Встреча с ними в тоннеле смертельна для незваных чужаков. Пусть каменные истуканы не обладают собственным сознанием, зато строго исполняют заложенный в них набор команд, не ведая усталости и не покладая своих каменных ног и рук на благо хозяина. Все это мне и в академии магии на лекциях рассказывали.

В конце повествования гном, приняв мое молчание за испуг, попытался успокоить.

— Алкес, не бойся. Мы находимся в зоне безопасности. Големы в залы для отдыха не заглядывают. Я обещаю, что выведу тебя отсюда.

Последнюю фразу я услышал сквозь накативший сон, сморивший меня после тяжёлого дня. У меня не хватило ни желания, ни сил не то, что дослушать монолог гнома, но и установить охранный контур. Приходи и бери голыми руками. Однако ночь прошла спокойно. Никто нас не потревожил, и кошмары не мучили. Проснувшись, поели, наполнили бурдюки, у лошадей проверили подковы и тронулись в путь. В этот раз гном лошадей не гнал. Ехали скорой рысью. И снова дорогу освещали светляки и мох, а мы, игнорируя боковые ответвления основного тоннеля, мчались по прямой.

Постепенно увлекательное фэнтезийное приключение превратилось для меня в обыкновенную серую рутину изнурительной скачки. Красота светящегося звездами потолка пригляделась, а в пути ни разноцветных сталагмитов, ни сталактитов не встречалось. Лишь иногда из боковых стволов шахт пыхнет жаром как из раскалённой печи, напомнив о близости к огненному сердцу планеты.

На следующей стоянке я из любопытства, не смотря на затекшую от скачки спину, отправился обследовать зал. Меня заинтересовали огромные глиняные бочки, стоявшие в ряд возле одной из стен. Три оказались пусты, четвёртая и пятая были разбиты, а в шестой, самой дальней, на дне обнаружились прозрачные шарики размером с ноготь большого пальца. На первый взгляд, это были кристаллы бесцветного кварца. В академии магии студенты-артефакторы на них учились изготавливать различные талисманы и амулеты. Я тут же показал свою находку гному. Он посмеялся надо мной.

— Алекес, у тебя целый мешок драгоценностями забит! Зачем тебе еще и это барахло?

Я не стал ему объяснять, что не барахло это вовсе, а заготовки, из которых можно сделать гранаты и щиты последнего шанса. Да мало ли, что ещё можно придумать? Например, мину-сенсор. Бросил такой шарик позади себя во время боя и можешь не бояться, что кто-то сможет подкрасться к тебе со спины.

В академии маги-боевики подшучивал над магами-бытовиками:

— Вы, тыловой планктон, можете только за нашими спинами прятаться.

Они одновременно правы и не правы. Да, во время боя маги-бытовики стоят позади, однако, вначале нам приходится на переднем крае ставить мины, маскировать засадные полки, устанавливать силовые щиты на позициях солдат и чаще всего под обстрелом врага. Не зря в каждом взводе разведки присутствует маг, окончивший наш факультет. Опытный маг-бытовик может любую магическую безделушку превратить в смертоносный артефакт и наоборот.

Впрочем, зачем гному знать об этом? Чего скрывать, не доверяю я ему, и все тут. Не любят гномы, когда чужаки их добро по карманам распихивают. А я из глиняной бочки больше двух килограммов наскреб. Это около семи сотен заготовок под артефакты! Вдруг мне на ум пришло, что «Око провидения» лежит в святая святых гномов — в их сокровищнице. Мне, понятное дело, невероятно интересно посмотреть на гномьи богатства. Однако возникает вопрос: выживу ли я после этого?

Тут меня буквально разобрал смех. Вопрос нужно ставить по-другому: выживу ли я вообще?

Засунув в кожаный мешочек добычу, я направился к жующему бутерброд гному и, глядя в глаза, спросил:

— Тинбалбен, не хочешь поделиться со мной планами на будущее?

— Ну, наконец-то! Я все думаю, когда ты спросишь, — гном с достоинством огладил бороду. — Замысел мой прост. Через один переход, мы выйдем в долину. Я денёк отдохну и тайными тропами пойду на разведку в город. Ты останешься в горном оазисе ждать меня.

— Почему это? — удивился я.

— Застрянешь, что тогда делать? Сожги тебя дракон! — рявкнул гном и более спокойным голосом продолжил. — Тайные тропы подгорных гномов — это лабиринт узких запутанных нор и пещерок, в которые и я с трудом пролезу… Всё, собираемся, сегодня отдых окончен.

Я не стал спорить. Хочет один идти — пусть идет. Вот только, если у него получится добыть «Око провидения», он может забыть обо мне, и это очень плохо. Что ж, не получается по-хорошему — будет по-плохому. У мага, чье тело заняла моя душа, насылать проклятья — вторая специальность. Зачерпнув из внутреннего резерва силы, я мысленно представил, как Тинбалбен застрял в узкой щели подземного хода, и прочитал заклятье. Будет гному сюрприз. А я приду и спасу его! Смерть гнома мне не выгодна. Я подавил легкое чувство вины и отбросил прочь все сомнения. Это всего лишь страховка… На всякий случай!

Едва выехав, мы сразу свернули в более узкий проход и уже час серпантином поднимались к поверхности. На подъеме лошади шли медленно, тяжело переступая. Протолок иногда опускался очень низко. Мне приходилось спешиваться и вести в поводу. Еще и светляки вытягивали из моего внутреннего резерва ману.

Здесь было темно, сыро и холодно. Казалось и лошади обрадовались, когда мы оказались в широкой высокой пещере, тускло освещенной откуда-то сверху солнечным светом. Я выпустил поисковик и проверил пространство пещеры на наличие опасности. Но таковой не обнаружилось только шумы магических всполохов и мертвая тишина.

Чем дальше мы углублялись в пещеру, тем светлее становилось вокруг. Высокие гранитные стены темно-серого цвета плавно перетекли в удивительно красивый светло-голубой цвет. На душе становилось радостней с каждым шагом.