Азбука спасения. Том 13

Никодим Благовестник

Святитель Григорий Богослов: «Ум, рождая слово, выявляет желание духа». Слово – носитель духа, как Христа (Истины), так и диавола (лукавства и лжи). Мы унаследовали волю, поврежденную грехопадением праотцев и, рождаясь во плоти, стали немощны, следовательно, без Божественной помощи свыше сами себя спасти не можем. Изреченное человеком слово, несет в себе дух его, в Слове же Божием сокрыт Дух Святый, очищающий души от ветхих страстей и пороков, и восхищающий из тьмы к Свету.

ВАВИЛОНСКИЕ МЛАДЕНЦЫ

Вавилон — значит мир греховный, грехом пленяющий и порабощающий. Дщерь Вавилона есть плоть, воспитанная суетою и прелестью миpa. Младенцы ее суть нечистые помыслы и греховные желания. Камень есть Христос. Святитель Филарет Московский

Пророк (Царь) Давид

Блажен, кто разобьет младенцев твоих о камень

Припомни, Господи, сынам Едомовым день Иерусалима, когда они говорили: разрушайте, разрушайте до основания его». Дочь Вавилона, опустошительница! блажен, кто воздаст тебе за то, что ты сделала нам! Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень! (Пс.136:7—9).

Преподобный Исаак Сирин

Пока проступок еще мал и не созрел, истреби его…

Кто боится грехов, тот беспреткновенно совершит страшное шествие и во время сумрака пред собою и внутри себя обретет свет. Стопы боящегося грехов охраняет Господь, и во время поползновения предваряет его милость Божия. Кто прегрешения свои почитает малыми, тот впадает в худшее прежнего и несет семикратное наказание. В смирении посевай милостыню, и пожнешь милость на Суде. Чем погубил ты доброе, тем снова приобретай оное. Оволом задолжал ты Богу, за овол не возьмет с тебя жемчужины. Например, погубил ты целомудрие, Бог не приимет от тебя милостыни, если пребываешь в блуде, потому что хочет от тебя святыни тела. Так как преступил ты заповедь, то ужели, думая оставить стяжание мира, будешь вести брань за что-либо иное? Оставил ты насажденное, и с другими ли пришел ратовать?

Святой Ефрем сказал, что во время жатвы не будешь противоборствовать зною зимними одеждами. Так каждый, что сеет, то и пожнет. И всякий недуг врачуется свойственными ему лекарствами. Ты, может быть, побежден завистию, для чего же усиливаешься бороться со сном? Пока проступок еще мал и не созрел, истреби его, прежде, нежели пустил ветви в широту и стал созревать. Не предавайся нерадению, когда недостаток кажется тебе малым, потому что впоследствии найдешь в нем бесчеловечного властелина и побежишь перед ним, как раб-узник. А кто вначале противоборствует страсти, тот вскоре возгосподствует над нею.

Святитель Иоанн Златоуст

Беседы на псалмы

1 Давида. Иеремиею. На реках Вавилонских, там сидели мы и плакали, когда вспоминали о Сионе.

2 На вербах среди него мы повесили органы наши.

3 Ибо там спрашивали нас пленившие нас о словах песней и уведшие нас о пении: «воспойте нам (что-либо) из песней сионских!»

4 Как запоем песнь Господню на земле чужой?

5 Если забуду тебя, Иерусалим, да будет забыта десница моя!

6 Прилипни язык мой к гортани моей, если я не буду помнить Тебя, если не поставлю Иерусалима, как верх веселия моего!

7 Припомни, Господи, сынам Едомским, в день Иерусалима говорившим: «опустошайте, опустошайте его до основания!»

8 Дочь Вавилона окаянная! Блажен, кто сделает тебе воздаяние за то, что сделала ты нам.

9 Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень.

Велика любовь у этих людей к городу (Иерусалиму), великое желание — возвратиться туда. Пока они обладали благами, то постоянно были недовольны и дерзки, а когда лишились их, тогда стали желать их; для того Бог и лишил их, чтобы возбудить в них большее желание. Так и часто поступает Бог. Когда мы, наслаждаясь Его благами, не чувствуем этого, Он лишает нас их, чтобы мы вразумились лишением и опять старались приобрести их. Но почему они сидели при реках? Они были пленниками и находились в неприятельской стране, потому и жили вне стен и городов.

На вербах среди него мы повесили органы наши (ст. 2). Для чего они, отправляясь в плен, взяли с собою органы, которыми не могли пользоваться? Это устроено было Богом для того, чтобы и в чужой стране они имели памятники своего прежнего общественного устройства и тем более сокрушались, видя знаки тогдашнего богослужения.

Ибо там спрашивали нас пленившие нас о словах песней и уведшие нас о пении: воспойте нам (что-либо) из песней сионских! (ст. 3). Немало пользы получили они и от того, что иноплеменники приставали к ним и желали слышать их песни. Посмотри и здесь, какое получали они исправление от плена. Те, которые вышли из надлежащих пределов, отступили от своего богопочтения и всеми способами попирали закон, на чужой земле вели себя так строго, что даже тогда, когда иноплеменники приставали к ним, угрожали, со всех сторон окружали их и желали послушать, даже и тогда они не склонились на их желание, но предпочли закон и строго сохранили его. Вместо: уведшие, другой переводчик (неизвестный) сказал: надменно поступавшие с нами, выражая как бы следующее: те, которые прежде нападали на нас и восставали, со временем сделались столь кроткими, тихими и смиренными, что даже желали послушать наших песней.

Однако иудеи не согласились петь. Видишь ли, как скорбь делает людей сильными, как делает сокрушенными, как смиряет душу? Они и плакали, и сохраняли закон; те самые, которые смеялись над плакавшими пророками, забавлялись и издевались, теперь, когда им никто не напоминал об них, обращались к слезам и плакали. От этого и враги получали великую пользу; они видели, что иудеи тяготились не пленом, оплакивали не рабство и не пребывание в чужой земле, а лишение собственного богослужения. Поэтому псалмопевец и прибавляет: «вспоминали о Сионе». И не просто плакали они, но делали из этого постоянное занятие. Поэтому и вначале он сказал: «сидели мы и плакали», т.е. для того и садились, чтобы плакать и рыдать. Почему же не позволялось им петь в чужой земле? Потому, что нечистым ушам не следовало слышать этих таинственных песнопений.

Как запоем песнь Господню на земле чужой? (ст. 4)? Т.е. нам не позволительно петь, хотя мы и лишились отечества, однако продолжаем хранить закон и соблюдать его в точности; хотя вы и владеете нашими телами, но не преодолеете души. Видишь ли душу, которая от скорби сделалась любомудрою и стала выше бедствий?

Если забуду тебя, Иерусалим, да будет забыта десница моя! Прилипни язык мой к гортани моей, если я не буду помнить Тебя, если не поставлю Иерусалима, как верх веселия моего! (ст. 5:6). Заметь и здесь великую перемену. Те, которые каждый день слышали, что они будут лишены города, и не обращали на это внимания, теперь сами на себя призывают проклятия, если забудут о нем. Что значит: да будет забыта десница моя? Пусть, говорит, крепость моя, сила моя забудет меня, и пусть я буду безгласен от множества бедствий, если я не буду помнить Тебя, если не поставлю Иерусалима, как верх веселия моего. Что значит: «если не поставлю Иерусалима»?

Не только, говорит, буду воспоминать о тебе при других делах, но и при пении, и в песнях. Слово: «поставлю» значит: поставлю в начале песни; оно выражает сильное желание или лучше любовь и пламенное стремление к городу. Выслушаем это все мы, и будем поучаться. Как они, когда лишены были города, тогда и стали искать его, так многие и из нас испытают тоже, когда в тот день лишатся горнего Иерусалима. Но они после лишения имели надежду возвращения, а нам, когда мы лишимся, уже невозможно будет возвратиться. Червь их, говорить Господь, не умирает и огонь не угасает (Мк.9:46). Поэтому нам нужно с особенною тщательностью наблюдать за самими собою и так устроять настоящую жизнь, чтобы не сделаться пленниками, чуждыми и отлученными от того отечественного города.

Припомни, Господи, сынам Едомским, в день Иерусалима говорившим: опустошайте, опустошайте его до основания! (ст. 7). И это выражение свойственно людям, пламенно стремящимся к городу. Смысл слов их следующий: накажи тех, которые не хотели довольствоваться взятием города, не насытились его разрушением, но настаивают и говорят: разрушайте, пока есть у него основание. Они хотели бы, чтобы не осталось и самих оснований города, но, чтобы и основания его были исторгнуты. Вместе с вавилонянами тогда напали на иудеев и аравитяне, о которых пророк часто упоминает и которых сильно укоряет за то, что они, несмотря на свое родство с иудеями, поступали хуже врагов.

Дочь Вавилона окаянная! Блажен, кто сделает тебе воздаяние за то, что сделала ты нам (ст. 8). Здесь он показывает силу Божию не в избавлении от бедствий, но и в ниспослании бедствий на самих победителей, предсказывает несчастья, которые постигнут Вавилон, и, по причине имеющих постигнуть его бедствий, называет его несчастным. Этим он также научает иудеев, внушая, что сила Божия распростерта по всей земле. Блажен, кто сделает тебе воздаяние за то, что сделала ты нам.

Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень (ст. 9).

Эти слова, исполненные великого гнева и угрожающие великим наказанием и мучением, суть слова страсти пленных, которые требуют великого наказания, некоторой изумительной и необыкновенной казни. Пророки многое говорят не от себя, но изображая и выставляя на вид страсти других. Если же хочешь знать собственную мысль пророка, то послушай, что он говорит: если я отомстил воздающим мне зло (Пс.7:5); он стоял выше даже той меры возмездия, которая была дозволена ему законом. А когда он изображает страсти других, то описывает гнев, негодование, как сделал и теперь, выставляя на вид страстное желание иудеев, которые простирали свой гнев даже на младенческий возраст.

Но не так в новом завете, напротив, нам заповедано напаять и питать врагов и молиться за обижающих нас. Это мы делаем по установленному для нас закону. Какому? Если праведность ваша, сказал Господь, не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное (Мф.5:20). Покажем же великое усердие и будем в превосходстве хранить всю правду, живя еще на земле, как на небе, и ликуя вместе с ангелами. Таким образом, мы достигнем и будущих благ, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.

Святитель Филарет Московский

Блажен ты, если не медлишь, силою веры разбивать сих младенцев

Иже Христовы суть, плоть распяша со cтpacтьми и похотьми. (Гал.5:24). Сие изречение Апостола Церковь имеет обычай провозглашать, когда творит память преподобных мужей, которых земная жизнь, как жизнь прославляемого ныне преподобнаго Отца нашего Сергия, особенно явственно была ознаменована действиями распинания плоти со страстьми и похотьми. Премудро и полезно сие соединение учения с примером. Если вам необычайными кажутся действия умерщвления плоти в жизни Святого: слово Апостольское показывает вам, что они, тем не менее, правильны. Если в слове Апостольском устрашает вас мысль об умерщвлении плоти: жизнь Святого может вас успокоить, представляя сию мысль счастливо приведенною в действие.

Нелегко сказать себе решительно: распну плоть. Но нелегко решиться сказать и противное сему: не стану распинать плоти. От той или другой решимости зависит важное в судьбе нашей обстоятельство: быть или не быть Христовым. Иже Христовы суть, плоть распяша со страстьми и похотьми. Итак, если желаем быть Христовыми: то должны распять плоть. А если не хотим распять плоть: то не можем обещать себе, что будем Христовы. Если же не будем Христовы, то кому мы достанемся? В царствии небесном, конечно, не будет никого, кроме тех, «иже Христовы суть», и, следственно никого, кроме тех, которые «плоть распяша, со страстьми и похотьми». После сего размышления ни для кого из нас не должно казаться посторонним некоторое дознание, что значит распять плоть со страстьми и похотьми, и почему сие нужно, и как cиe может быть исполнено.

Плоть не то, что тело. Тело, с его естественными свойствами и действиями, создал Бог, и создал не для смерти. От нарушения заповеди Божией, от вкушения запрещенного плода, начинает быть известною плоть, которой жребий есть смерть. Апостол представляет плоть «противящеюся» духу, и объясняет ее сущность посредством ее действий и явлений. Он говорит: явлена суть дела плотская, яже суть прелюбодеяние, блуд, нечистота, студодеяние, идолослужение, чародеяния, вражды, рвения, завиды, ярости, разжжения, распри, соблазны, ереси, зависти, убийства, пиянства, безчинны кличи, и подобныя сим (Гал.5:17,19—21).

Посему под наименованием плоти надлежит разуметь возбужденные в человеке самолюбие и чувственность, оказывающие себя ложною жизнью в страстях и похотях, и в делах, страстями и похотями управляемых. При сем понятии о плоти, мысль о распятии плоти не только начинает быть удобовразумительною, но и перестает быть страшною. Умертвить чувство злобы, убить расположение к убийству, очевидно, есть действие не разрушительное, а охранительное. Распять склонность к разврату, конечно, не есть мучение, но предохранение от состояния, духовно и вещественно мучительного, к которому скорее или медленнее ведет путь разврата. В сих действиях даже не представляется трудного подвига, потому что и поврежденная природа человеческая вообще сохраняет столько доброты, чтобы отвращаться убийства и разврата, кроме исключительных случаев нисхождения в глубину зол.

Следует обратить особенное внимание на то, что слово Апостольское, в числе дел плоти, отчуждающих от наследия царствия Божия, полагает не только тяжкие преступления и низкие пороки, но и довольно обыкновенные между людьми беспорядки, как-то «рвения, распри, бесчинны кличи и подобные сим»; — что оно осуждает на распятие не только страсти и похоти плоти, явные и грубые, но и самую плоть, то есть, более тонкое и сокровенное начало страстей и похотей, углубленный в сердце человеческом корень греха, с трудом иногда обнаруживаемый, и еще с большим трудом исторгаемый. Здесь требуется подвиг, иногда не легкий, не кратковременный, болезненный, точно распинательный.

Высоко уважаемый на Западе подвижник, блаженный Иepoним, желая освободиться от страстей и похотей, оставил богатства, блеск и удовольствия Рима, удалился на Восток в пустыню, жил там в молитве и духовно-ученых занятиях, в посте и лишениях всякого рода: и при всем том признавался, что еще представлялись ему нечистые образы плотской и страстной жизни, и нарушали чистоту ума и мир совести. «Сколько раз, — пишет он, — с тех пор, как я живу в пустыне, мне воображалось, будто я нахожусь еще среди увеселений Рима! — Мое тело, прежде общего разрушения человеческого состава, было уже мертво, а мои страсти все еще кипели. Не зная, где найти помощь, я повергался к стопам Ииcyca, омывал их слезами, и старался извести сию мятежную плоть, оставаясь по целым неделям без пищи. Помню, что нередко проводил я день и ночь, вопия непрестанно и бия себя в грудь, доколе, наконец, Бог, запрещающий буре, подавал тишину душе моей».

Вот опыт, конечно, не единственный в роде человеческом, а в разных видах и степенях, вероятно, и не редкий, который показывает, что для полного благоустроения очищения и мира души, требуется не просто покорение плоти духу, на которое она добровольно не соглашается, но, по учению истинной жизни, умерщвление плоти, — умерщвление, по ее противоборству, и по ее ложной жизни, глубоко внедрившейся в природу человеческую, более или менее болезненное и распинательное. Впрочем, указанный теперь опыт и естественно за ним следующее заключение не ту имеют силу, чтобы призывать всякого в какую-нибудь древне-сирийскую или в древне-радонежскую пустыню, и обрекать неизбежно на тяжкие лишения. Оно есть особенное призвание, которое не требует всех, но между всеми тайно ищет некоторых словом Христовым: могий вместити да вместит (Мф.19:12).

Всем же надлежит знать и всегда памятовать, что плоть, страсти и похоти суть часто ласковые, но всегда ненадежные и опасные друзья, или враги под личиною друзей; что, чем более удовлетворяете вы сих мнимых друзей, тем более усиливаете сих действительных врагов; что, чем более живет в вас плоть, тем менее в вас начатка той высшей жизни, с которою вы должны перейти в небо, и напротив, если надобно, чтобы высшая, духовная, приготовительная для неба жизнь в вас возникала, возрастала, созревала, то для сего жизнь плоти должна уступать, умаляться, умирать.

Ибо на всех изречен сей приговор Божественного Слова: аще по плоти живете, имате умрети, аще ли духом деяния плотская умерщвляете, живи будете (Рим.8:13). Слова Апостола: аще ли духом деяния плотская умерщвляете, — дают причину полагать, что, может быть, не один способ умерщвления плоти, но что истинный способ есть умерщвлять ее — «духом». Странное дело, которое не излишне здесь заметить не к похвале язычества, но к постыждению плотоугодия между христианами! Мысль о потребности умерщвления плоти проникла даже в чувственное верование языческое. И жрецы Вааловы думали умерщвлять плоть, только не умели умерщвлять ее духом, но крояхуся по обычаю своему ножами, и мнози бишася бичми, до пролития крове своея (3Цар.18:28).

Нам, xpиcтиaнe, повелевается умерщвлять плоть не карательными орудиями, не мучением или уродованием создания Божия, не повреждением орудия души, но «духом», то есть, духовным законом, духовными разсуждениями, духовными правилами, духовным воззрением на образ жития и распятия Христова, и силою, почерпаемою из сих живых источников. Плоть хочет веселиться, рассыпаться в смехе, даже, может быть, скакать и произносить или с удовольствием слушать безчинны кличи, и подобная сим: порази ее ударами не ножа или бича, но духовного слова: — горе смеющимся: — блажени плачущии ныне (Лук.6:21), — и yмерь веселие невинное, и убей веселие греховное. Плоть раздражается на оскорбившего, и порывается на взаимное оскорбление: свяжи ее не узами вервяными или железными, но узами духовного рассуждения, и страха Божия: — гнев мужа правды Божия не соделовает (Иак.1:20); — всяк ненавидяй брата своего человекоубийца есть (1Ин.3:15); — иже речет: уроде, повинен есть геенне огненней (Мф.5:22).

Плоть, не довольствуясь необходимым, жаждет приятного, ищет наслаждения, и готова поставить оное целью жизни: укажи ей иной предмет и цель, — крест, водруженный на Голгофе для того, чтобы лишениями и страданиями очистить землю от нечистых наслаждений; жажду приятного угаси жаждою голгофскою, в сладости земные положи оцет и желчь, поднесенные распятому Господу, и с помощью орудий Его страдания, не вещественно употребляемых, но духовно созерцаемых, распни любосластие, роскошь и негу простотою, умеренностью, воздержанием, постом, трудами. Плоть, благовидно удерживаемая от дел, и плотскими людьми осуждаемых, не перестает иногда при сем тайно рождать и питать нечистые помыслы и желания. Не пренебрегай злых исчадий злой матери потому, что они малы и наружно неприметны. Поспешай обратить против них и в разуме духовном самым делом исполнить пророческое заклинание: дщи Вавилоня окаянная, блажен, иже имет и разбиет младенцы твоя о камень (Пс.136:9).

Вавилон — духовно значит мир греховный, грехом пленяющий и порабощающий. Дщерь Вавилона есть плоть, воспитанная суетою и прелестью миpa. Младенцы ее суть нечистые помыслы и греховные желания. Камень есть Христос. Блажен ты, если не медлишь, силою веры, молитвы и самоотвержения, повергать пред сим Камнем, и разбивать сих младенцев, как скоро найдешь их. Ибо, если умедлишь: то нельзя не опасаться, что они вырастут, обратятся в исполинов, и удержат тебя, или вновь сделают пленником Вавилона. Так, и подобным сему образом, да умерщвляем, братия, дела плотские духом, и да распинаем плоть со страстьми и похотьми, да будем Христовы, да живет в нас Христос, и мы, наконец, будем жить в Нем и в Его вечной со Отцем и Святым Духом славе. Аминь.

(Слово в день обретения мощей преподобнаго Cepгия, говорено в

Сергиевой Лaвре 5 июля 1847 г.)

Преподобный Филарет Глинский (Данилевский)

Не пренебрегай малым

Знай, что от пренебрежения малым и в сущности ничтожным переходим к пренебрежению великим. Кто начнет говорить: «Что за важность, если скажу это слово? Что за важность, если съем эту безделицу? Что за важность, если я посмотрю на ту или другую вещь?» — тот впадает в худой навык и мало-помалу, попирая совесть, начинает пренебрегать великим и важным. Таким образом, закосневает во зле и находится в опасности прийти в совершенное нечувствие. Поэтому берегись пренебрегать малым, оно не малое, ибо через него образуется худой навык. Будем же внимать себе и заботиться о легком, пока оно легко, чтобы не стало тяжелым. Добродетели и грехи начинаются от малого и приходят к великому добру и злу.

Святитель Феофан Затворник

И младенцев вавилонских отбрасываем, разбивая о камень

Усумнится и поколеблется всякий монах взяться за духовное делание, если прежде не установил трезвения ума, потому ли, что не познал еще красоты его, или потому, что, познавши, немощен в нем по нерадению. Но это колебание несомненно рассеется, коль скоро он вступит в делание хранения ума, — которое есть и именуется мысленным любомудрием, или деятельным любомудрием ума. Чрез это он обретет путь, о коем сказал Господь: Аз есмь путь, истина и живот (Ин.14:6).

Опять восколеблется он, видя бездну помыслов и толпу младенцев вавилонских: но и это колебание рассеивает Христос, если основанием ума непрестанно на Нем утверждаемся, и младенцев вавилонских отбрасываем, разбивая о камень сей (Пс.136:9). Без Мене бо, говорит Господь, не можете творити нечесоже (Ин.15:5). Тот подлинно есть истинный монах, кто держит трезвение, и тот есть истинный трезвенник, кто в сердце монах (у кого в сердце только и есть, что он да Бог).