Метаморфозы

Никита Поляков

Адель Де Перслисис — богатая дочь аристократки, растущая в холодной и нелюбимой семье. Как и все подростки, она влюбляется в красивого молодого человека, и их отношения становятся всё более романтичными. Однако жизненный шок ждёт её впереди: Адель неожиданно узнаёт, что все эти годы жила под покровом обмана, не осознавая, какая тайна скрывается за пределами её привилегированной жизни.

Глава 4

Теперь и в правду всё стало по-другому, по крайней мере для Адель: она стала больше улыбаться, быть приветливой с родителями, но брату Адель всё же не решилась говорить о Дене. Поначалу родители, заметив прилив свежости у своей дочери, удивились её переменам, но потом они списали всё веселье на предстоящий праздник и забыли об Адели. До Рождества оставалось ровно шесть дней, и Адель теперь думала, как через эти шесть дней она будет отмечать праздник с Деном, и даже мысли о том, что она не сможет в Рождество побыть с этим человеком, её не тревожили, ей было достаточно представления о них вдвоём.

Весь оставшийся вечер Адель представляла их завтрашнюю встречу: что они будут завтра делать, куда пойдут, о чём будут разговаривать. Но одновременно с предвкушением у Адели появился страх, страх того, что Ден может потерять к ней интерес так же, как потерял интерес к Изабели. Эта мысль засела тревожным корнем в её голове, и теперь Де Перслисис понимала, что нужно сделать всё для того, чтобы не разочаровать Дена.

— Ты странно себя ведёшь. — отметила Глория, когда увидела, как Адель с улыбкой на лице выполняет домашнюю работу.

— Я просто в отличном настроении, мамочка. — Ответила Адель и стала тихонько напевать известную песню «Jingle Bells».

Мать Адели ничего не сказала, она вышла из комнаты дочери и пошла в подвал за бутылкой вина. Адель знала, куда она идёт, и ей это никогда не нравилось, но сегодня она думала только о завтрашнем дне.

Перед сном Адель ещё долго ворочалась в постели, размышляя о Дене, но всё-таки уснула, и ей опять приснился страшный сон. Она снова очутилась в том самом поле. Небо над ней больше не алело, но оно всё так же оставалось красным. Адель огляделась: только сейчас она заметила, что поле было сожжено дотла, а вместо золотых колосьев пшеницы над землёй возвышались пугалы с тыквой вместо головы и соломой, покрытой чёрными рваными тряпками, вместо тела. Пройдя несколько шагов вперёд, аристократка наконец заметила ещё одну важную деталь: её брата нигде не было. Он просто исчез. Адель обернулась в поисках Луи, но увидела вместо него своих родителей. Они, как и в прошлом кошмаре, явились в виде теней с ярко красными глазами, смотрящими прямо в душу своей дочери, но теперь Оливер и Глория были полностью повёрнуты к Адели, и, кажется, что-то шептали. Адель смотрела на них так же сурово, как и они смотрели на неё. Без сожаления, без доброты, без любви. «Игра в гляделки» продолжалась ещё несколько минут, прежде чем Адель решила отступить. Она сделала шаг назад, другой и вот уже со всей скоростью бежала от своих родителей. Она так же, как и в прошлом сне, не оглядывалась, но теперь здесь не было её младшего брата, который бы смог пробудить свою сестру. Перед ней было лишь сожжённое поле и чёрное солнце, которое она до этого момента не замечала.

Бежала Адель долго, бежала не оглядываясь. В какой-то момент она выдохлась, упала на колени и заплакала. Ей не хотелось находиться в этом месте. Адель собралась с силами и поднялась на одно колено. Боли аристократка не чувствовала, но всё же что-то не давало ей полностью подняться с колен. Адель обернулась в надежде за что-нибудь ухватиться, но с ужасом обнаружила, что от своих теневых родителей она не ушла ни на шаг. Слёзы продолжали катиться по её щекам, и Адель почувствовала жуткую досаду. Казалось, надежды не оставалось, но всё произошло быстро. Откуда ни возьмись между родителями Адели появилась ангельская рука, тянувшаяся к обладателю кошмара.

— Я помогу тебе. — Сказал скрытый за спиной теней ангел голосом Дена. — Я спасу тебя.

Адель медленно поднялась и подошла к руке. Все плохие эмоции и чувства, переполнявшие её ранее, исчезли. Сейчас она чувствовала только облегчение. «Всё закончилось». «Всё наконец-то закончилось». Адель прикоснулась к руке ангела.

— Дорогая Адель, просыпайтесь, — Над кроватью девочки стоял дворецкий и пытался разбудить дочь аристократов. — иначе пропустите завтрак!

Адель открыла глаза и тут же их закрыла, как только ей в зрачки попал солнечный свет. Полежав так пару секунд, её глаза всё же смогли преодолеть солнце, и Адель встала с кровати. Дворецкий, удостоверившись тем, что аристократка проснулась, удалился из комнаты. «Ден…». Как только Адель вспомнила о нём, сонливость как рукой сняло. Она наскоро переоделась, умылась и побежала завтракать, совсем забыв навестить своего брата.

Добравшись до кухни, Адель увидела всю ту же картину: Оливер сидит с газетой на своём месте в окружении дворецких, а Глория устроилась неподалёку, с бутылочкой красного. Адель молча села на своё место и стала ждать свою порцию.

— Дождёмся Луи и приступим к трапезе. — Только и сказал глава семейства, так и не пожелав «доброго утра» своей дочери.

— Я сегодня опять задержусь на дополнительное занятие. — Объявила Адель, как казалось, в пустоту, так как никто не ответил, но и возражений тоже не было, а значит, Оливер вышлет за дочерью машину чуть позже, чем обычно.

Так семья Де Перслисис и осталась сидеть в молчании, лишь шелест газеты, да звуки посуды с кухни мешали тишине полностью царствовать в столовой. Адель посмотрела на своего отца. «Знал бы ты, что у меня творится в жизни, живого бы места мне не оставил». А он всё знал. Подлая Мортиша заходила вчера в гости и поведала Оливеру всё, что знала о его дочери, и теперь глава семейства сидел за газетой и думал лишь об одном: «Знать бы его имя».

Через какой-то промежуток времени в столовую пришёл Луи и сел рядом с сестрой. Оливер оторвался от газеты и объявил начало завтрака:

— Итак, раз все в сборе, то мы можем начинать. Шоколини, подавай нам еду.

Итальянский повар прибыл в столовую с четырьмя подносами, в которых были аппетитные стейки средней прожарки с луком и кетчупом. Также всему семейству был налит чай.

— А ты почему сегодня не пришла ко мне поговорить? — Спросил шёпотом Луи, не отрываясь от еды.

Адель поперхнулась кусочком стейка. Она только сейчас поняла, что все мысли о Дене выбили из Адели некую «традицию» с ежедневным навещанием брата. Не зная, куда себя деть от стыда, Адель отвела взгляд в нижний левый угол и покраснела.

— Ой, прости меня, пожалуйста, я правда забыла! В следующий раз мы обязательно поговорим.

Странно, но Луи нисколько не обиделся, он лишь пожал плечами и промычал сквозь еду что-то вроде «Ну ладно». Адель сразу поняла, что что-то поменялось в его жизни, но унавать что совершенно не хотела, ведь ей сейчас нужно разобраться со своей жизнью.

После продолжительного молчаливого завтрака дети Аристократов направились к уже приготовленному лимузину, а их родители стали обсуждать их поведение:

— Я точно знаю, что наша Адель кое-чего нам не договаривает. — Заявил Оливер своей жене. Та деловито отпила вина прямо с бутылки, хотя в бокале ещё оставалось на пару глотков.

— А я точно знаю, что на неё так действует предстоящее Рождество. Не накручивай себе, дорогой.

Глория заметно повеселела в последнее время, и сейчас все «странности» детей ей казались предрождественским обострением. На этом дискуссия закончилась, но Оливер не принял всерьёз слова жены и стал думать, как подловить свою дочь за её деяния.

В машине Луи и Адель смогли нормально поговорить, поскольку лимузин был длинный и отделял водителя от детей на достаточно большое расстояние:

— Я думала, что ты хуже отреагируешь на моё утреннее отсутствие у тебя. — Сказала Адель шёпотом и посмотрела на младшего брата.

Тот быстро оживился, перестал мечтательно смотреть в окно и повернулся к сестре:

— Адель, я хотел тебе этим утром сказать, что я влюбился! Правда, правда! Она такая красивая, прямо как ты! Но я боюсь к ней подходить, потому что папа запрещает. А у тебя как дела?

— У меня всё по-прежнему. — соврала Адель брату, и всю оставшуюся поездку они провели в молчании.

Адель очень хотела рассказать Луи о всех переменах в её жизни, но не могла, боялась, что если кому-то расскажет, то об этом узнают её родители, но она даже и не подозревала, что та, кому она всё рассказывает, однажды предаст её, в отличие от младшего брата, которому Адель не полностью доверяет.

Доехав до колледжа, Адель протиснулась вперёд через открывающего ей дверь водителя и тут же принялась глазами искать Мортишу. Только минут через пять, когда лимузин уже уехал, из-за угла показалась её подруга и подошла к ней:

— Привет, Адель. Ну, пойдём?

Адель ничего не ответила, она лишь молча кивнула ей и пошла следом. Сейчас Адель думала только о Дене, и аристократка не обращала особого внимания на Мортишу, которая что-то ей рассказывала.

— Ты вообще меня слушаешь? — обратилась Мортиша к Адели, но та опять ничего не сказала ей, хотя, выбегая из машины вперёд водителя, она думала, что сейчас выльет своей подруге все чувства про объект её обожания. Теперь же Мортиша почему-то показалась ей чужой, внутренний голос говорил ей: «Не стоит тебе делиться этим с ней», и Адель его послушалась.

На первой паре математики Адель не смогла застать Дена, он просто не пришёл на пару, и это сильно задело Адель. Как так, ещё вчера он писал ей, что будут проводить время вместе, а теперь он просто исчезает, и не важен тот факт, что Миллер написал «после пар», Адель хотела видеть его здесь и сейчас. Пока Лоренс объяснял задачи по уже известным Адели темам, Изабель достала телефон и принялась что-то быстро на нём печатать. Адель заметила девушку Дена за телефоном, и тут она захотела узнать, что та печатает. Аристократка прищурила глаза и увидела, что Изабель набирает сообщение Дену, но что именно было написано в сообщении, Адель не разобрала. Зато она разобрала, как выглядит аватарка Дена: накаченный полуголый парень стоял на берегу моря и смотрел куда-то вдаль, повернувшись к камере спиной. От увиденного Адели ещё больше захотелось встретиться с Деном, да поскорее.

После пары Адель начала собирать вещи со стола, но всё так же продолжая думать про Дена, как вдруг Лоренс подозвал её к себе:

— Адель Де Перслисис, — начал Джонсон и снял с себя очки. — у меня есть к тебе очень серьёзный разговор.

Адель непроизвольно сглотнула. Она предположила, что это как-то связано с учёбой, и хоть после общения с Мортишей её успеваемость не пострадала, в её юной голове начали появляться нотки сомнения по поводу её будущих итоговых оценок.

— Ч-что такое, мистер Д-джонсон?

Лоренс надел обратно очки, почесал затылок, а затем зачем-то снова снял их.

— Слушай, Адель, я знаю, ты у меня девочка хорошая и послушная, и поэтому… Я смогу попросить тебя о небольшом одолжении?

У Адели словно гора с плеч свалилась. «Это не по поводу оценок, а значит уже хорошо».

— Да, конечно.

— Понимаешь, — по лицу математика было видно, что ему стыдно о чём-либо просить отличницу. — под лестницей, не той, которой основной, а той, которая в самом конце коридора, завелись курильщики. Я чувствую всякий раз запах этих едких сигарет, когда прохожу по ней, и меня это сильно раздражает. Ты не могла бы… — тут он немного замялся и поправил очки. — не могла бы проследить, кто там курит? Я уже человек старый, караулить вечно не могу, да и на переменах я тоже редко отдыхаю, а вот тебе, насколько я знаю, нечем заняться на перемене, ведь так? Вот я и хочу, чтобы ты узнала. В свою очередь я не буду тебя больше нагружать тем материалом, который ты уже знаешь. Ну что, Адель, ты согласна?

Адель ничего не ответила, у неё застрял противный ком в горле, который она уже не смогла сглотнуть. Смотреть на Лоренса Адель не могла, и поэтому её глаза были немедленно отведены в пол. Она чувствовала этот неприятный вопросительный взгляд, который ожидал ответа от Адели. К сожалению или к счастью, Адель уже достаточно изменилась, и теперь обмануть своего учителя больше не представлялось ей невыполнимой задачей.

— Да, мистер Джонсон, я буду иногда проверять ту лестницу и доложу вам о курильщиках, если увижу их.

— Вот и славно, — Лоренс хлопнул в ладоши и быстро потёр их друг о друга. — а теперь беги на перемену, не буду тебя задерживать.

Адель сидела под лестницей в ожидании Мортиши. Она была в глубокой задумчивости, её переполнял страх неизвестного. «Вот, теперь об этом месте знают, что будет дальше?» — это единственный вопрос, который крутился в голове юной аристократки уже третью минуту.

— Ты опять витаешь в облаках, Адель? — незаметно подошедшая Мортиша смыла поток мыслей Адели и протянула ей электронную сигарету. — Дунь, подруга, и улетать от этого мира больше не будешь.

Адель посмотрела на сигарету с испугом и с некой задумчивостью, после слов Джонсона ей больше не хотелось курить, да и курение вдруг стало для неё противной штукой.

— Лоренс сказал мне, что знает как кто-то курит под этой лестницей. — медленно проговорила Адель подруге.

— Тот, который тихоня? Ну и что он нам сделает? Тем более он учителей боится как огня. Кстати, с чего вдруг он захотел с тобой этим поделиться?

— Да нет же, не наш одноклассник. — К Адели вернулся нормальный темп речи. — Я говорю про нашего учителя математики, он ещё назначил меня кем-то вроде проверяющего этой лестницы.

Мортиша от удивления выронила электронку из рук, но тут же быстро её подняла. Она спрятала сигарету в карман и стала быстрым шагом расхаживать из угла в угол, проговаривая себе под нос раздражённым и испуганным голосом:

— Это не по плану. Это совершенно не по плану, Адель, нам нужно что-то делать. Так, давай думать: здесь нам оставаться нельзя, он может наведаться сюда, в женском туалете будут все знать, что мы курим, а там сообщат учителям, те в свою очередь твоим родителям и моей бабушке, за колледжом тоже нельзя, там камеры. Что же делать, что же…

— А может перестать курить в колледже? Будем иногда к тебе ходить, там и пообщаться сможем, и покурить, и по… — Тут Адель запнулась, так и не договорив. «Пообсуждать парней», хотела она сказать, но вспомнила, что у неё сегодня встреча с Деном, и обсуждать его с Мортишей Адель вообще не хотела.

Впрочем, сама Мортиша этой запинки не заметила, потому что задумалась над словами аристократки.

— Хм… А знаешь что? Ты права, абсолютно права. Давай тогда здесь всё уберём, чтобы точно ничего не подумали на нас.

Спустя каких-то три минуты место под лестницей вновь приняло тот вид, который был до обустройства территории двумя девушками. После опустошения их «базы» Мортиша больше не разговаривала с Адель, но ей уже было всё равно, поскольку, войдя в кабинет географии, она увидела того, о ком думала последние пятнадцать часов. Ден сидел на стуле, повёрнутом к выходу из кабинета, а перед ним стояла Изабель и что-то активно рассказывала своему парню. Тот слушал, но не смотрел не на неё, а куда-то вдаль, в проём двери.

— Почему ты не пришёл на первую пару? Мы вообще договаривались вместе в колледж пойти, но сначала «Я задержусь, встречу у колледжа», потом «Опоздаю на пары, скоро подойду.», и вот ты приходишь только ко второму! Почему ты просто не можешь заранее сказать об опоздании, чтобы тебя не ждать на стоянке? Почему ты не можешь сказать хотя бы причину твоего опоздания? Почему, Ден? Ты знаешь, как я…

На все её вопросы Миллер отвечал однотипными междометиями вроде «ага» и «угу», и по нему было видно, что разговор был для него неинтересным.

Но как только он увидел на пороге кабинета Адель, то сразу оживился и сказал Изабели, что обсудят их отношения попозже. Изабель недовольно и гордо вскинула голову и села на своё место. Ден проводил её взглядом, и пока она шла к своей парте, он подмигнул Адели. Сама Адель увидела, как он подмигнул, но ей не хватило смелости посмотреть ему в глаза. Де Перслисис быстрым шагом направилась к своей парте, но, увидев грустную Мортишу, остановилась возле неё и прошептала:

— Хорошее было место, правда?

Мортиша грустно посмотрела на неё и вздохнула:

— Да, недолго она просуществовала, быстро же её обнаружили. Жаль, конечно, что мы начнём реже общаться, реже курить вместе, реже узнавать друг о друге…

Адель улыбнулась и попыталась утешить подругу:

— Ну что ты, зато мы будем чаще ходить к тебе в гости, я просто стану чаще отпрашиваться на «дополнительные занятия». — хихикнула Адель, и Мортиша разделила её веселье.

— Это точно, будем у меня чаще тусить, и никакие учителя уж точно не заподозрят о нашем тайном общении.

Обе девочки рассмеялись, но тихо, чтобы одноклассники и учитель не слышали. К сожалению, их радость продлилась недолго, их и без того еле слышный смех заглушил громкий звонок на пары.

— Так, дети, расходимся по местам, по местам! — громкий голос Бритни Гарсии успокоил весь класс и привёл всех детей в полную готовность к парам.

— Ладно, тогда поговорим уже у меня дома? — С улыбкой на лице сказала Робинсон.

— Да, Мортиш, у тебя дома.

Вот и последняя пара подошла к концу. Ученики толпились у выхода, чтобы поскорее попасть к себе домой, а Адель решила подождать, пока они все не выйдут из колледжа. Мортиша была одной из первых, кто успел выбежать из колледжа и не стоять в этой «пробке» из учеников, поэтому Адель, облокатившись к стене, стояла и смотрела на толпу. Она видела много знакомых и чужих лиц, в том числе и Изабель, но её парня не было с ней рядом, и это аристократку сильно беспокоило. Она вспомнила, как он не явился на первую пару, и теперь боялась, как бы Ден не нарушил своё слово и не свалил раньше всех. Вот все ученики вышли из колледжа, и Адель тоже вышла на улицу, надеясь найти Дена там, и, к счастью, она его нашла. Он стоял в короткой жёлтой куртке, оперевшись на стену здания колледжа. В его руках догорала сигарета, и пепел развеивался по ветру, портя чистый зимний воздух.

— Я думала, ты не будешь меня ждать. — сказал Ден и затянулся. Вообще, он редко курит, но сейчас ему просто необходимо перестать нервничать.

— А я думала, что ты не куришь. — Сказала Адель и сильно удивилась, как у неё так уверенно получилось сказать такие слова, не стесняясь.

— А я и не курю. — Ответил Ден и бросил недокуренную сигарету в сугроб. — Ну, пошли?

— Куда?

— Я покажу. — Не дожидаясь её ответа, Ден развернулся и вышел с территории колледжа.

Поспевая за быстрым шагом Дена, Адель всё же сумела его догнать и поравняться с ним.

— Как у вас с Изабель? — Этот вопрос сам вырвался из уст аристократки.

Адель тут же пожалела об этом вопросе. «Неужели это первое, что пришло мне в голову? Дура ты, Адель, дура». Ден слегка повернул к ней лицо и посмотрел на неё с недопониманием. Поджав уголок губ, он обратно устремил свой взгляд прямо и, с ноткой недовольства, начал свой рассказ:

— Это было вчера вечером. Мы сидели у неё в квартире с её подружками, парнями этих подружек и ещё с кем-то. Что-то вроде вечеринки у нас было, только очень скучной. Кто-то целовался, кто-то съедал всю заказную пиццу, но это не важно. Важно вот что: в какой-то момент мы с Изабель остались в комнате одни, она села напротив меня и сказала: «Ден, мне кажется, ты меня не любишь.», а я её и в правду не люблю, точнее, я чувствую влюблённость, а ещё точнее — «чувствовал». Раньше она мне казалась привлекательной красоткой, а сейчас понимаю, что она такая же, как и остальные, — Ден откашлялся, и его лицо снова повернулось к Адели. — понимаешь?

— Ну… да, понимаю, наверное… — Адель не понимала, но и «незнающей» в теме любви ей тоже быть не хотелось.

Впрочем, Ден не обратил внимание на её неуверенность.

— Так вот, я ответил ей: «Что ты, я тебя люблю так же, как и прежде.», и поцеловал её, хотя чувствовал, что врал. Она сразу посмотрела на меня с улыбкой и сказала: «Давай тогда почаще видеться?», я согласился. — Ден нахмурился и опустил глаза вниз. — А дальше, думаю, ты догадалась.

Адель не догадалась, но Ден продолжил и всё разьяснил:

— Дальше мы договарились встретиться у перекрёстка, я проспал, затем не пришёл на первую пару, и вот теперь она на меня обиделась и ушла, даже не попрощавшись.

Какое-то время они оба шли молча, а затем Ден сказал:

— Я думаю, что завтра с ней расстанусь.

От этих слов у Адели ёкнуло сердце и пробежали приятные мурашки по всему телу. Она стала представлять себе, как будет ходить с Деном за ручку прямо у неё на глазах и, возможно, впервые начнёт хвастаться. Адель представила её зависть и обиду, которую она чувствовала на протяжении всей своей жизни, смотря на счастливых ровесников, общающихся со своими родителями на равных. Адель представила, как бывшая, но ещё нынешняя девушка Дена забьётся в угол и будет плакать о своей утрате. «За что я так плохо относилась к Адель? Она ведь хорошая девочка, она не желала никому зла, а я потехалась над ней! Теперь у неё красавчик колледжа, а я осталась без него, да и друзья отвернулись от меня», — именно так Адель представляла мысли Изабели в случае начала их отношений с Деном.

Пока Адель размышляла, как наладится жизнь после расставания её заклятого врага с парнем её сердца, Ден вдруг резко свернул куда-то в угол и побежал.

— Играем в догонялки, — сообщил весело Ден, оглядываясь на Адель. — если догонишь, то получишь приз.

Не дожидаясь ответа его спутницы, Ден устремился вперёд и побежал, не оглядываясь. Адель не ожидала такого поворота событий, но, не долго думая, побежала за ним следом. В ней вдруг проснулось то игривое чувство, какое она испытывала, будучи ребенком, когда играла с младшим братом в прятки на их заднем дворе. Тогда за Луи присматривала няня, но, в отличие от няни Адели, которая была очень строгой, эта была добрая и заботливая няня. Тогда, вопреки запретам Аделиных родителей как-то веселиться с младшим братом, та няня разрешала им играть и смеялась, когда Луи пытался неуклюже подползти к скамейке, чтобы спрятаться за ней. Адель понимала, что брат, который толком не умел разговаривать, не сможет найти достойное место для пряток, и она постоянно поддавалась ему. Когда Адель делала вид, что очень расстроилась, не найдя своего брата, тот выбегал к ней и пугал её. Тогда все смеялись: и Луи, и Адель, и та добрая няня. Но, к сожалению, веселье длилось недолго: однажды Глория достала очередную бутылочку вина, и её вдруг резко потянуло на природу. Она распахнула шторы, выглянула в окно и увидела, как их дети бегают вокруг няни, а та просто стоит на месте и смеётся. «Прямо сейчас собрала все свои вещи и забыла наш адрес, безмозглая старуха!» Адель и сейчас помнила эти слова, но в тот день это было громом посреди ясного неба. Её уволили, вот так быстро и безжалостно, бедная няня даже не успела получить зарплату за второй месяц, её просто вышвырнули из их особняка. Луи в силу своего возраста быстро забыл о такой замечательной женщине, как няня, а вот Адель — нет. Она вспоминает об этом случае до сих пор, с грустью и со слезами.

Вспоминая о хорошем человеке, Адель не заметила, как уже вторую минуту стояла на месте, а её глаза были закрыты рукой Дена.

— Ты меня догнала, поздравляю, вот твой приз.

У Адели на секунду остановилось сердце, в её голове пролетели сотни тысяч разных мыслей с догадками, что же сейчас будет. Те миллисекунды, что Ден отводил руку от её глаз, показались Адели вечностью, но вот рука окончательно отдалилась от лица, и глаза привыкли к свету, она увидела следующую картину: засыпанные снегом деревья окружили огромное поле, но поле было внизу. Сами Адель с Деном стояли на горке и смотрели на красоту этого поля. Адель и не предполагала, что такое красивое место находится всего в пару сотен шагов от колледжа. Она была очарована этим местом, но ненадолго, какая-то девочка бестактно подвинула её в сторону, уселась на ватрушку и покатилась с горки, при этом радостно восклицая восторженные звуки. Адель посмотрела за ней вслед и только сейчас заметила, что внизу стоят люди и хохочут. Всем им там внизу было безмерно весело, некоторые поднимались в горку, а потом спускались на ватрушках и ледянках заново вниз, и опять все смеялись и радовались. Адель невольно улыбнулась, наблюдая за весельем десятков семей, но у неё тут же появились на глазах слёзы. Она вспомнила, что подобных развлечений у неё со своей семьёй никогда не было. Одна из слез покатилась по щеке Адели, та зажмурилась и убрала её, а когда открыла глаза, то увидела, как Ден протягивает ей какую-то картонку. Адель посмотрела на Дена непонимающе, но увидев у него в руке точно такую же картонку, поняла, что сейчас произойдёт, ещё до того, как он успел спросить:

— Покатаемся?

Адель дрожащими от радости руками взяла картонку из рук Дена, уселась на неё, и уже через секунду они, взявшись за руки, покатились стремительно вниз. Аристократка больше не смогла сдерживать восторг, подняв обе руки вверх, она громко завизжала, такой радости она ещё не испытывала никогда. Ни дорогие подарки, подаренные ей родителями на праздники, ни похвалы от учителей не смогли вызвать хоть малейшей схожести с тем восторгом, которым она получила в течение десяти секунд скатывания по горке с человеком, который ей симпатизирует. В том моменте, когда Адель мчалась навстречу ветру вниз, не было мыслей о её гнусных родителях, о всех насмехающихся над ней людях, о её занятиях в музыкальной школе. Она впервые почувствовала, что такое настоящее счастье, и по прибытию в самый низ Ден сказал ей:

— Повторим?

И они повторили, а потом ещё, и ещё, и ещё.

Вдоволь накотавшись с горки, Адель с Деном бросили картонки и легли на снег, смотря на небо, укутанное непроглядными облаками. Они смотрели так пару минут, не сказав ни слова, тишину нарушали только ветер и люди, чей смех доносился снизу.

— Знаешь, у меня ведь ничего подобного не было. — Прервала молчание Адель. — Я всегда жила «под замком», выходить могла только на задний двор, да и то мне всегда некогда: сначала колледж, потом ещё музыкалка, только музыкальная, затем домашняя работа, а там уже и спать надо, и так по новой. Знаешь, Ден, — Адель повернула голову к лежащему рядом парню, и тот тоже повернул к ней голову. Их лица находились всего в паре сантиметров друг от друга, и Адель чувствовала его дыхание, оно было неровным, то ли от недавних катаний, то ли от волнения. — я тебе страшно завидую, ты живешь так, как тебе хочется, вершишь свою судьбу, а я нет. Я просто живу в четырёх стенах и слушаю родителей. Мне хочется жить так же свободно, как ты.

Ден смотрел ей прямо в глаза. В её красивых глазах он увидел ту искренность, какой не было у его девушки. Адель выглядела красивой, и её привлекательность усилилась на фоне того, что они только что прокатились по горке. «Все эти занятия оставь для детей, Ден. Мы уже взрослые люди, может, пора перестать играться?» — так говорила Изабель, когда Ден предложил ей прокатиться на этой самой горке, а Адель согласилась и искренне радовалась. «Она не такая, как все, совсем не такая», — подумал Ден и медленно протянул к её лицу руку. Аристократка продолжала смотреть Дену в глаза, совсем не замечая руки, и Ден решился. Он аккуратно положил руку на щёку Адели и слегка погладил её, убирая волосы. Адель от такой неожиданности непроизвольно дёрнулась, и это дёрганье дало Дену понять, что она не готова.

— Извини, я не хотел. — сказал Ден, поспешно убирая руку.

— Всё нормально, просто… — Адель не знала, что сказать. Ей вдруг сделалось стыдно, и они оба встали на ноги.

Спасение из неловкого положения пришло как раз кстати, Адель вдруг вспомнила, что время не резиновое, и наверняка машина отца уже отправилась за ней в колледж.

— Ой, Ден, скажи, сколько сейчас времени?

Ден подошёл к своему рюкзаку, открыл его и посмотрел время на телефоне.

— Уже десять минут пятого, мы здесь час пробыли.

«Час пробыли», эти слова заставили Адель от ужаса встрепенуться и испортить её смущённое и обеспокоенное лицо на бледное и ужасное. Ещё ни разу она не заставляла ждать водителя, а теперь вот, опоздала.

— Ден, — сказала Адель дрожащим голосом. — меня у школы уже больше десяти минут ждёт водитель. Отец не любит, когда кто-то опаздывает, а водитель всё ему доложит. Ой, Ден, папа же меня прибьёт!

— Так давай я просто скажу твоему водиле, что ты была под моим присмотром, и что…

Не успел Ден закончить свою мысль, как Адель пронзительно крикнула:

— НЕТ!

На них обернулось несколько человек, стоящих неподалёку. Адель вдруг вспомнила, что они не одни на горке, и пальцем поманила Дена, призывая его подойти поближе. Ден так и поступил.

— Понимаешь, мне отец настрого запретил мне общаться с одноклассниками в колледже, да и вообще с кем бы то ни было. А ещё он не должен узнать, что я выходила куда-то из колледжа, иначе будет скандал.

Ден пару секунд подумал над её словами, а потом предложил Адели сделать, как казалось ей, невозможное.

— Я знаю одно место за колледжом, туда не попадают никакие камеры. Если ты перелезешь через забор, то можешь обойти колледж, а своему водителю сказать, что ключи выпали с окна и ты искала их там.

— Перелезть через забор? Я не умею перелезать через заборы, да и к тому же ключей от дома у меня нет.

— Это неважно, скажешь, что тетрадка выпала, или ещё что-то. А насчёт забора ты не переживай, я тебя подсажу.

— По-моему, всё равно затея дурацкая. Представь, что дома будет, если узнают, что у меня порваны колготки или куртка?

— У тебя есть идеи получше? — Справедливо заметил Ден, и Адель, глубоко вздохнув, согласилась.

— Нету, если честно. Побежали тогда быстрее к колледжу!

Они, подхватив рюкзаки, ринулась к колледжу по дороге, которой пришли.

Не доходя до главного входа, Адель с Деном свернули к задней части колледжа, прямо в то место, где не было камер. Отдышавшись с пару секунд, Ден свёл руки в открытый замок. Основания пальцев одной руки сомкнулись с пальцами другой.

— Давай, вставай одной ногой на руки, оттолкнись и ухватись за верхушку забора.

Адель молча сделала всё, что только что сказал Ден. Она сначала беспокоилась насчёт того, что Ден может не удержать её на своих руках, но, только встав на его руки, сразу почувствовала его труд многолетних тренировок в зале, ибо такую силу Адель не могла описать иначе.

— Супер, теперь подтянись и перекинь ногу через этот забор.

И тут случилось неожиданное, хотя нет, чего-то подобного Адель как раз и ожидала: перекидывая ногу через забор, Адель почувствовала, что перекинуть вторую ногу ей не составит особого труда, что она и сделала. Поначалу у неё всё прекрасно получалось: она успешно закинула ногу на забор, подтянула обе ноги к рукам, приняв образ некой лягушки, а затем попыталась встать. Аккуратно, дрожащими ногами, Адель приняла полусидячее положение и поднималась всё выше.

— Адель, не делай этого! — предупредил её Ден, серьёзно опасаясь за её безопасность, и на всякий случай приготовил руки, для того, чтобы поймать дочь аристократа.

Здесь-то Адель и совершила роковую ошибку. Она повернулась полубоком к Дену, немного спускаясь и ставя руки на забор так, чтобы они были повёрнуты к парню, а её ноги в то время были направленны в сторону колледжа.

— Не волнуйся, Ден, всё будет в поря… — Адель не успела договорить фразу, её ноги соскользнули вперёд, и она полетела вниз, на территорию колледжа. В момент полёта Адель успела отцепить от забора левую руку, но а правой ещё крепче вцепилась в забор, и из-за того, что её тело летело вперёд, а зацепленная рука была направленна от неё, Адель почувствовала сильную боль в предплечье. После того, как она успела почувствовать боль, Адель отцепила руку и громко, через рот с закрытыми зубами, втянула воздух. Было ясно им двоим, вывих руки. Ей хотелось закричать от боли, но, вспомнив, что неподалёку находится машина, предназначенная ей, не стала этого делать.

— Больно? — спросил её Ден, наблюдавший за всей этой картиной.

«А ты как думаешь?», хотела дерзнуть ему Адель, но гнев быстро прошёл, когда она вспомнила, что он ей нравится.

— Да, но это скоро пройдёт.

«Я же предупреждал.», хотел сказать ей Ден, но язвительность тут же ушла, когда он вспомнил, что она ему нравится. Посмотрев друг на друга несколько долгих секунд, Ден кашлянул и отвёл глаза в сторону.

— Ну, ладно тогда, тебя там ждут, иди, я не задерживаю.

Он отвёл глаза в сторону, а затем и вовсе отвернулся. «Какой же ты болван, Ден.» — сказал парень сам себе.

— Ден! — Окликнула его Адель. Тот повернулся на зов.

Она посмотрела на него с такой улыбкой, какой на него не смотрела Изабель никогда.

— Спасибо тебе. — только и сказала аристократка. Ден же не сказал ничего, он просто молча ушёл, повторяя про себя: «Дурак, дурак, дурак.».

Адель ещё немного посмотрела вслед Дену, а потом, вспомнив про прибывшего водителя, направилась к машине. Она открыла дверь лимузина и села на своё место, надеясь, что водитель никак не прокомментирует её опоздание.

— Почему вы задержались на двадцать минут? — Томпсон разрушил все надежды.

— Я искала ручку. — Тут же выпалила Адель, повторяемые в уме слова.

— Но я видел, что вы вышли не из парадной двери, а из задней части колледжа.

— Я стояла с ручкой у подоконника, и я её выронила, она упала на улицу. — И к этому вопросу Адель тоже подготовилась.

Повисла долгая тишина. Посмотрев в зеркало заднего вида, Адель увидела, как на неё пристально смотрит водитель. Не спуская глаз, он смотрел прямо в душу юной аристократки, в поисках лжи.

— Так вы нашли её, Адель?

Девочка не смогла ничего сказать, хотя хотела ответить: «Да, я её нашла, старый ты козёл». Спустя несколько секунд после вопроса, водитель открыл бардачок, порылся там немного, а после вытащил из него новую, блестящую гелевую ручку синего цвета, с позолоченным колпачком и протянул её Адели. Из-за того, что машина была лимузином, Адели пришлось привстать и пройти пару шагов. Когда она протянула руку за подаренной ей ручкой, водитель повернул кисть с ней к себе, не давая Адели взять подарок.

— Постарайтесь больше не терять вещи, купленные на деньги вашего отца. — Сказал с усмешкой водитель и окончательно отдал ей подаренную ручку.

Остаток пути они проехали в молчании. По прибытию в музыкальную школу, Адель сразу же поднялась на свой этаж. Она уже слышала, как её группа распевала церковную хоровую песню «Хвалите имя Господне» в честь предстоящего Рождества.

— Ты опоздала, Адель. — сказала Патриция, когда та отварила дверь в их класс. Все дети обернулись на неё, прекратив пение.

— Да, простите, миссис Стоун, но разве отец вас не предупреждал о том, что у меня сегодня дополнительные пары?

— Да у этих аристократов вечно какие-нибудь дополнительные занятия, они вечно на них пропадают! — Выкрикнул какой-то мальчишка из группы, чтобы ровесники, стоящие рядом с ним, посмеялись над его остроумием, но этого не случилось.

— Майкл, я попрошу. — Строго сказала Патриция, повернув голову на нарушившего диалог толстого пацана, усыпанного всего прыщами.

— У неё наверняка нашей музыкалки и в мыслях не было! У всех родители работают стоматологами или нефтянниками, а её родители просто выпендриваются своей «прекрасной» родословной. «Мы аристократы, мы аристократы, посмотрите все на нас!». — Сделал вторую попытку Майкл, но он так и не нашёл ни единой улыбки на лицах детей.

— Майкл, я попрошу! — Ещё строже, громче и чуть ли не крича сказала ему учительница музыки.

Конец ознакомительного фрагмента.