Как (пере)воспитать злодея за 10 дней

Ника Фрост

Я всегда думала, что призывают только демонов, чтобы они совершили какое-нибудь злодеяние. Однако со мной произошла история практически с точностью до наоборот. Меня, обычную учительницу, призвали в свой мир демоны, чтобы я перевоспитала наследника их трона! Причем дали мне на всё про всё чуть больше недели… «Ну что же, если я хочу вернуться домой, то должна не думать, а действовать! – твердо решила я»… Но что если всё совсем не так просто, как кажется на первый взгляд? А то, в чем меня пытались убедить вовсе не истина, а искусная ложь, также как и причина по которой меня призвали…

Глава 1. Вас призвали, для вас есть срочная работа!

–…а вчера до меня дошли слухи, что он избил дракона! — женщина приложила черный платочек к уголку глаза. — Уважаемого господина, а не какого-то разбойника, воришку, который сокровищницы подчищает. Всю… — она тихонько шмыгнула носом. — Вся морда теперь в синяках у герцога Морвейна, он даже стесняется оборачиваться в человеческую ипостась!

— Понятно. Набил морду дракону, так и запишем, — я важно кивнула и, высунув кончик языка, старательно начала писать пером в блокноте очередной пункт. — Что-то ещё? — уточнила, не отрываясь от занятия, попутно представляя себе ящерицу-переростка, а не могучего дракона, которого избил её сын.

— Пару дней назад он подвесил одного эльфа, тоже, кстати, очень уважаемого члена нашего общества, на дереве вниз головой.

— Уже хорошо, что не за голову, — произнесла отрешенно, не вникая в смысл, скрипя зубами от гнева, пытаясь сладить с воистину адским изобретением — пером, которое не желало никак писать, больше оставляя кляксы и чёрные разводы на бумаге.

— Знаешь… — демоница как-то странно замялась, поэтому я подняла голову и посмотрела на женщину, сидящую на темном бархатном стуле. — Мой мальчик… Он хороший. Однако в последнее время, точнее год, как я говорила, с ним что-то случилось. И он превратился в настоящего злодея. Не проходит и пары дней, а до меня вновь доносятся дурные вести о его… подвигах…

— Это вы уже говорили. Что ваш сын вдруг стал плохим. Такое бывает с мальчиками, преимущественно в переходном возрасте, особенно, когда нет отца, — я вспомнила одного мальчишку из последнего выпуска: тот тоже рос один с матерью, не было даже деда, который бы направил юношу, дал совет. Женщина же не всегда может понять юного мужчину.

— Да, его отец умер. Но ведь прошло практически два года, как скончался мой супруг, — женщина снова вздохнула и промокнула глаза. — До этого всё было нормально! А сейчас…

— Мальчик взрослеет, не может найти себя. Гормоны опять-таки, они провоцируют некоторых на сильную агрессию, что ведет за собой отрицание норм поведения, правил. Им хочется показать себя, заявить о себе. Доказать, что они уже взрослые.

— Но не так же!

— Кстати, насчет этого, — не желая больше слушать то, что она не понимает, что творится с её сыном, я попыталась вернуть разговор в нужное русло. — Так что он с эльфом сделал?

И тут произошло неожиданное. Белоснежная, ухоженная кожа демоницы вдруг покрылась яркими красными пятнами, а взгляд женщина устремила в сторону окна.

— Он подвесил его вниз головой.

— Это я уже записала. И это всё? Давайте тогда к следующему пункту перейдем. Вы сами дали мне всего одиннадцать дней на это задание, и время идёт. И чем дольше мы с вами тут сидим, тем больше ваш мальчик успеет натворить…

— Да-да! — она кивнула. — На…

— Наташа, — когда она запнулась, я раз в десятый напомнила ей свое имя.

— Да, Наташа, — взгляд ее голубых глаз, застланных слезами, устремился на меня. — Он подвесил его голым! И… — она вновь стыдливо отвела взор, ещё больше покрываясь пятнами. — И…

— И… — я задумчиво постучала кончиком пера, — хвост эльфа гордо развевался на ветру. Так и запишем, — я усмехнулась и снова углубилась в писанину.

— Ну… гордо, — тут даже сильно расстроенная женщина хихикнула, — это ты сильно приукрасила. Однако так звучит уже не так и плохо… Если не вспоминать, что того эльфа мой сын повесил на их священном древе, прямо в центре их столицы! — подскочив, она притопнула каблучком и начала нервно расхаживать по кабинету. — Тебе нужно приступить к своим обязанностям как можно быстрее! Я больше не хочу, чтобы он что-то ещё вытворил!

— Для того вы меня сюда и призвали, — вложив перо между листами, захлопнув блокнот, я раздраженно поправила очки. — Чтобы я вразумила и образумила вашего сына. Поговорила с ним по душам…

— Мы призвали лучшего из лучших! Я едва не литр крови отдала на этот ритуал, — оборвала она меня, застыв перед окном, уперев руки в боки. — И очень надеюсь, что ты справишься! Потому как мне больше и не на кого надеяться. Меня он слушать не желает. Со всеми друзьями разругался. Все наши подданные боятся и ему слово сказать. А наёмники, которым, между прочим, я авансом платила баснословные суммы… приходили и возвращали мне всё до последней монеты!

— Ну тогда опишите своего мальчика, скажите, как его зовут, где мне его искать. Выдайте мне наконец карту, транспорт и, — я припечатала её взглядом, — тоже снабдите меня деньгами.

— Будут тебе и деньги и всё, что потребуется, — демоница подошла ко мне, и я вновь скукожилась под её ледяным взглядом, которым она до этого пару часов сверлила и доводила до дрожи в коленях. Всё-таки не стоит забывать, кто передо мной и что от неё зависит. — И помни, у тебя только одиннадцать дней.

— Даже во сне не забуду о таком, — стараясь не поддаваться её влиянию, буркнула я. — Но очень надеюсь, что, если я выполню часть сделки, Вы не забудете о своих обещаниях.

И я всё же задрожала, когда её глаза ещё больше налились холодом. Вот уж действительно Владычица демонов. Невероятно красивая женщина в черном атласном платье, лет тридцати на вид, с невероятной статью, копной густых волос медного цвета, уложенных в высокую элегантную прическу, что венчала корона с кровавыми драгоценными камнями, и ледяным взглядом, готовым с легкостью им даже сокрушить. Настоящая Императрица, а не простая женщина, расстроенная поведением сына, которой она была последний час, жалуясь мне на сына.

— Как мы и договаривались, — отчеканила она. — Если за одиннадцать дней он совершит три хороших поступка и вернется сюда, в замок Владыки, до своей коронации, ты вернешься в свой мир. Нет — окажешься в камере. И заключение продлится очень и очень долго. Уж поверь, вряд ли ты успеешь выйти оттуда до тех пор, пока срок твоей жизни не подойдет к концу.

— Я всё поняла, — мой взгляд тоже налился тяжестью.

Меня сюда, в этот мир, притащили против моей воли и желания, вытащив с Земли в тот момент, когда я шла домой из магазина! Не желала я вразумлять какого-то там взбунтовавшегося и вышедшего из-под контроля подростка, отпрыска правящей семьи, которого теперь боятся все вокруг! И денег мне тоже не надо…

Но что поделать? Перечить Владычице, находясь в чужом мире, совсем не здравая идея. И придется мне бегать и «золотого мальчика» искать по округе, наставлять на путь истинный и, возможно, даже умолять вернуться к своей маме! А, судя по её рассказам о его свершениях, это будет та ещё задачка. Он творит сейчас всё, что ему только вздумается…

Всё-таки никак я не разумею, почему их заклинание призвало именно меня? Есть ведь специалисты и по работе с трудными подростками, в конце концов, более квалифицированные и опытные учителя, почему жертвой стала я? У меня стаж-то всего пять лет!

— Прекрасно, — демоница едва заметно кивнула. — Скоро тебе принесут всё необходимое, и ты сразу отправишься в путь.

Закончив на этом разговор, она вернулась к своему шикарному креслу с высокой спинкой, украшенному позолотой, элегантно опустилась на него и убрала платок в карман.

— Как зовут вашего сына? — вздохнув, успокоившись, я снова открыла блокнот.

— Áш’тайрин’Рэнáр, — её глаза затянулись поволокой, а на губах мелькнула едва заметная улыбка. — Мой супруг, как только увидел его, дал ему невероятно подходящее имя. Оно означает «неподвластная лазурная стихия»… Он всегда умел так красиво излагать свои мысли…

Пока женщина опять не отошла от темы нашего разговора, я спросила:

— А у вас есть его фотография?

— Фотография? Что это? — она тряхнула головой, возвращаясь из воспоминаний на грешную землю.

— Изображение. Ну, может, портрет имеется?

Владычица отрицательно покачала головой:

— Нет. У нас не принято увешивать стены портретами. Муж это дело очень не любил, и сразу, после того как унаследовал трон, приказал снять все портреты: свои и предков. Да и Áш’тайрин придерживается точно такого же мнения, поэтому у меня есть только, где он ещё совсем маленький… Такой сладенький… — она вновь начала витать в облаках.

— Прекрасно… — саркастично пробормотала себе под нос. — В смысле — плохо, что нет! Но опишите хотя бы, как он выглядит. Не могу же я ко всем подходить и уточнять имя.

— Мой мальчик высокий, как и Кан’рааш, его отец. Áш’тайрин, вообще, практически вылитый отец. Во всём, — она вытащила платок, но лишь для того, чтобы задумчиво начать крутить его в руках.

— Высокий, это я записала. А какие-то ещё приметы у… Áш’тайрина есть? Цвет волос? Глаз?

— Волосы темные, глаза ярко голубые. Но зачем тебе всё это? — задала она странный вопрос.

— Ну а как я его найду, если не буду знать, как он выглядит?

— Тебе и не придется его искать.

Тут я решила помолчать, потому как поняла, что уже ничего не понимаю!

То мне говорят: «Иди, найди мелкого гада, что бегает по миру и злодействует». А потом: «Тебе и не придется его искать».

Может, всё-таки я сейчас сплю?

Покачав головой, отбросила эти мысли. Этот этап мы проходили — я не первый час нахожусь в этом мире.

Было и непонимание — в тот момент, когда я, сделав шаг в глубокую лужу, рухнула в неё с головой, а уже через мгновение стояла на черном каменном полу, заливая кровавую пентаграмму дождевой водой. Пакеты с продуктами, которые тоже переместились со мной, упали на пол, а я едва не рухнула в обморок, увидев огромных рогатых мужиков в черных балахонах и с посохами.

Было и отрицание, когда мне сказали, что я призвана, чтобы исполнить «кровавый» договор. Сделать из плохого мальчика, которым стал наследник, хорошего. Всего за одиннадцать дней, то есть успеть до его коронации, на которой он не желал появляться, продолжая носиться по всему миру Орвиндэй и творить пакости разного калибра. Тогда я тоже думала, что всё это сон. Однако меня быстро убедили в реальности происходящего, проведя экскурсию по тюремным камерам. Вонь там стояла такая, что не поверить было невозможно. А ещё мне тогда пригрозили, что если я не выполню договор, то меня усадят туда. Ну я и согласилась. После той экскурсии, болезненных стонов сидящих за толстыми дверями заключенных я вообще на все была согласная!

Потом наступил этап принятия.

Меня привели на второй этаж замка, в кабинет к Владычице. Прямо скажем, эта дама тоже была удивлена, увидев меня, но она со своим удивлением быстро справилась, приказала выдать мне блокнот, писчие принадлежности и усадила за стол. Чтобы поведать, что успел натворить её сын, якобы для того, чтобы я поняла с чем, точнее кем, мне придется иметь дело. Но, как я сейчас понимаю, ей просто хотелось выговориться, поделиться, ведь не слугам же жаловаться. А я человек посторонний, никого не знаю, и мне некогда сидеть и языками чесать с обитателями замка.

В общем, всё, что со мной происходит — точно не сон. И голод, что терзает меня уже давно, тоже на это явно намекает. И сходить кое-куда… тоже! Однако смелости сказать об этом самой Владычице демонов пока не хватает. Вдруг за это головы ещё лишат, а не в поход отправят. Так хоть одиннадцать дней ещё побегаю и даже домой успешно вернусь…

— Простите, — кашлянув, вновь привлекая её внимание, а себя — отвлекая от мыслей про естественные потребности, спросила, — так почему вы сказали, что мне не придется его искать?

Демоница прикоснулась длинными пальцами груди:

— У него на шее кулон из редкого серебра. Áш’тайрин его вообще никогда не снимает, это последний подарок отца перед смертью, и некогда он принадлежал Кан’раашу. На наше с тобой счастье. Потому что у нас есть точно такой же, что Кан’рааш подарил мне. Сейчас его зачаровывают на тебя. И с помощью него ты всегда, если он отойдет от тебя более чем на сто метров, к нему сразу переместишься. Тем самым ты всегда можешь следовать за ним, даже если Áш’тайрин попытается избавиться от тебя…

— Избавиться?!

— Не бойся, — она как-то беззаботно махнула рукой, — мой мальчик не настолько ужасен. Я имела в виду, что если он попытается от тебя сбежать, то с помощью кулонов ты к нему телепортируешься. Поэтому я и говорю, что как только ты этот кулон наденешь, то искать никого не придется, ты сразу переместишься к нему.

— Понятно. Хорошо, что бегать и искать не придется. Тогда не могли бы вы рассказать побольше о том, чем ваш сын увлекается, чтобы мне было проще с ним найти общий язык.

— Его увлекает оружие, сражения… — я сразу загрустила, услышав это. — И, конечно, мой мальчик всегда тянулся к знаниям и всему новому. Так что поведай ему о своем мире, уверена, он будет им очень заинтересован.

Ещё примерно полчаса мы говорили с ней о том, чем её мальчик любит заниматься, какие у него привычки, я даже уточнила про еду на всякий случай. Потом прибежали те три демона с рогами, которые меня «радостно» встречали в темном подвале. Положили аккуратно сумку на стол передо мной и, поклонившись Владычице, снова ускакали вдаль.

Когда я открыла довольно увесистый рюкзак, демоница пояснила:

— Там деньги. На одиннадцать дней, даже если ни в чем себе не отказывать, тебе точно хватит. За то, что их украдут, не бойся, всё зачаровано.

Заглянув внутрь, я увидела три мешочка, туго набитых монетами.

— Ещё там, в футляре, лежит кулон. Возьми его, — продолжила она, и я, покопавшись немного, обнаружила коробочку из черного дерева с выгравированными на крышке символами.

Открыв её, я увидела на бархатной подушечке серебряную цепочку с кулоном в виде равностороннего треугольника, вправленного в круг. Ничего особенного.

— Во внутреннем кармане также найдешь документ, в котором указано твое имя и то, что ты подданная Аргониана. Редко кто его спрашивает даже при пересечении границ между государствами, но неизвестно, куда сейчас отправился Áш’тайрин.

Проверив внутренний карман, действительно обнаружила плотный лист бумаги, на котором красивой вязью, что я без труда прочитала, было указано, кто я, откуда и то, что я невероятно знатного рода, и посягательство на мою персону карается по всей строгости закона королевства Аргониан.

Убрав обратно бумагу и футляр, оставив на столе только кулон, я плотно закрыла сумку и положила её себе на колени.

— На этом всё, — демоница властно махнула рукой и прикрыла глаза, явно давая понять, что разговор закончен.

— Простите, можно ещё вопрос? — уточнила робко.

— Задавай.

— Надеюсь, он не покажется вам бестактным, но мне нужно знать, вдруг это пригодится… А почему я у вас рогов не вижу? У всех других аргонианов есть рога.

— Прическа без них смотрится лучше, — она поправила и без того безупречную прическу.

— То есть вы можете их скрывать?

— Это второй вопрос, — недовольно произнесла она и нахмурилась. Однако всё равно ответила: — Да, можем. И Áш’тайрин, конечно же, тоже.

— Спасибо, — поблагодарила её и, уже желая побыстрее сбежать отсюда, взяла цепочку с кулоном. — Значит, мне надо её только надеть? Или что-то требуется ещё произносить? Какое-то заклинание?

Расстегнув замок, я завела руки с цепочкой за голову.

— Просто надень. И не снимай…

Я наконец нашла замок. Два конца цепочки надежно соединились…

— И-и-и-… — прокричала я вместо: «И что дальше?», куда-то рухнув, будто подо мной разверзлась земля…

— Это ещё что за… подарок с небес? — подхватив меня на руки, произнес крайне раздраженно, но при этом необычайно приятным голосом с легкой волнующей хрипотцой, мужчина.

Повернув голову в его сторону, я в буквальном смысле потонула в бирюзовых озерах удивительных глаз.

— А… А вы кто? — пробормотала очарованно.

— Моё имя, — продолжая держать меня на руках, он склонился ещё ниже, внимательно меня разглядывая, — Áш’тайрин’Рэнар, человечка…

«Какое очаровательное имя!» — промелькнула мысль в моей, затуманенной его сногсшибательной красотой, пустой голове.

И тут я сразу как всё вспомнила!.. Мой глаз дёрнулся от нервного тика, а челюсть рухнула вниз.

Получается, что этот мужчина и есть тот самый «мальчик»? Которого мне надо наставить на путь истинный и превратить из злодея в хорошего за одиннадцать дней?!

Вот так, Наташа, тебе и плохой… «мальчик»…

Про всё-то ты спросила, а вот про возраст забыла разузнать!