Любовь сквозь миры

Ника Соловьёва

Можно прожить с человеком долгое время и никогда его не узнать, а для родных можно стать совершенно чужой. Я словно проснулась: всё это время я как будто проживала чужую жизнь. Я так хотела сказку и я её получила, только это оказалась страшная сказка про чудовище и маленькую девочку, увидевшую в нём принца. Она так хотела быть нужной и любимой, что полюбила чудовище, которое её погубило. Но ей вернули крылья, и она смогла взлететь.

Глава 3

— Я люблю тебя, Антон! — шепчу, я своему мужу, танцуя наш первый танец молодых.

— Скоро, я увезу тебя отсюда, и ты будешь кричать моё имя, пока я буду любить тебя, моя принцесса. — говорит Антон, стискивая, сильнее мою талию. — я думаю, твоим родителям пора домой, чтоб нам потом не пришлось за них краснеть, ты же понимаешь? Мой друг отвезёт их.

— Да, конечно. Я скажу им. Если честно, то я бы и сама уже сбежала. Здесь так много незнакомых людей и мне как — то не по себе. — обводя взглядом зал, который выбрал Антон для свадебного торжества, так же, как и платье и гостей, и гостиницу, а также путёвки на медовый месяц, произношу я.

— Это уважаемые люди, которых я не мог не пригласить. Просто будь рядом и не болтай лишнего. — сухо отвечает он, а мне становится обидно за себя и за родителей. Иногда он бывает так холоден, и высокомерен, будто он сделал мне одолжение, взяв, меня в жены. Я ему, конечно, благодарна за всё и люблю его, но его слова, порой обижают. И я очень хочу доказать, что я достойная жена, своего мужа. Я хочу, чтоб он знал, что не ошибся и некогда не пожалел, что выбрал меня.

Позже, когда Антона отводит в сторону, какой-то мужчина, ко мне подходит его друг с шампанским и мы с ним выпиваем за прекрасную невесту, а то есть, за меня и он приглашает меня на танец. Его зовут Паша и он мне нравится, с ним было очень легко в общении. Мы кружимся в танце, и он параллельно рассказывает смешные истории, впервые за вечер, я почувствовала себя расслабленно. После танца, не увидев Антона, я отхожу в сторону, а через пару минут, ко мне снова присоединяется Паша и снова с шампанским. Мы болтаем, смеёмся, а шампанское всё больше ударяет в голову. Позже меня с силой хватают за руку, что у меня проливается содержимое бокала, развернув к себе и я вижу злые глаза Антона.

— О родителях я позаботился, если тебе интересно. Какого чёрта, ты так напилась? — глядя, мне глаза, зло спрашивает Антон.

— Я… эм, не злись, сегодня же наш праздник — расплываясь в улыбке отвечаю и тянусь, чтоб поцеловать Антона, но моё лицо перехватывают.

— От тебя несёт алкоголем, как от дешёвой девки, решила опозорить меня?

Уходим. Немедленно. — хватает меня за руку и направляется к выходу.

— Антон, остановись. Мне больно. — не успевая за ним, говорю я и пытаюсь вырвать руку. Он заталкивает меня на заднее сиденье машины, рукой показывая водителю подождать на улице. Хлопает дверью и садиться с другой стороны. Я только успеваю повернуть голову в его сторону как получаю пощёчину. Прикладываю руку к месту удара и испуганно смотрю на своего мужа.

— Понравилось танцевать? Понравилось чувствовать на себе пожирающий взгляд, чужие руки? — кричит он, а я вздрагиваю от неожиданности и получаю новый удар. — Такие, прикосновения тебе нравятся, а? — дёргает за ворот платья, пытаясь его порвать, начинает сминать грудь, а меня парализует от шока и страха. Задирает подол платья и слышу, как он расстёгивает ширинку.

— Нет, Антон, нет. Перестань, пожалуйста, не надо! — начинаю плакать и брыкаться в его сильных руках. — Остановись, умоляю тебя! Ты меня пугаешь! — и он отпускает, ошарашенно, глядя на меня. Отстраняется и опускает платье, закрывая ноги.

— Я… извини. Прости, принцесса. — шепчет он и поправляет мне волосы, а я шелохнуться боюсь. — Я…я приревновал тебя к Пашку. Ты моя, слышишь? Только моя! Прости, моя маленькая. — говорит и прижимает меня к себе, а я продолжаю всхлипывать.

— Ты очень напугал меня и сделал больно. Я ведь ничего такого, мы просто общались, я…я люблю тебя и мне больше никто не нужен. Слышишь? Ты веришь мне? Только ты. — смотрю в его глаза и мне, кажется, что вижу в них раскаяние. Антон обнимает меня и даёт знак водителю, что можем ехать. Я устраиваюсь на его плече, а он не перестает гладить меня, так мы доезжаем до гостиницы.

Антон в лифте берет меня на руки и заносит в номер, где всё усыпано лепестками роз, мы заходим в ванную комнату, которая тоже усыпана цветами.

— Ты моя и только моя. — говорит Антон, снимая с меня платье — Чтобы не случилось, ты должна быть рядом, всегда. — раздевается сам, и мы забираемся в ванну. Я откидываюсь на его грудь, устраиваясь между ног и он начинает ласкать, медленно, нежно. Сначала плечи, грудь, а потом спускается ниже, я окончательно расслабляюсь, получая удовольствие от его, уже настойчивых движений, и когда его пальцы врываются в мою плоть, по телу проходит волна и я выгибаюсь, а мой крик, Антон заглушает поцелуем.

Дальше мы продолжаем на кровати. Я улетаю, от его ласк. От умелых рук, настойчивых губ, языка. Он любил меня то нежно и ласково, то вбивался, как сумасшедший, оставляя синяки на теле. Измождённые и удовлетворённые мы засыпаем почти под утро, а из памяти уходит, не приятный момент в машине, и я верю, что этого больше не повторится. Но, как же я ошибалась, на этот счёт.

Вечером мы улетели на Кипр, на неделю. Антон все дела своей студии звукозаписи оставил на Пашу. Вещи были уже собраны и доставлены в гостиницу. Поэтому можно было выспаться, набраться сил и ехать в аэропорт прямо отсюда. Утром следующего дня мы уже были на месте. Антон забронировал нам бунгало на пляже Коннос Бэй. Я такую красоту раньше видела только по телевизору. Я словно очутилась в сказке, в своей собственной сказке, я была на седьмом небе от счастья. Пока я разбирала чемоданы, Антон распорядился, чтобы нам подали завтрак.

Накрыли нам на террасе, с видом на лазурный берег. По центру стоял круглый, стеклянный столик, который ломился от фруктов и различных блюд из морепродуктов, ещё сок и бутылка шампанского, которую Антон, уже разливал, а вокруг два плетёных кресла. В одном углу стояло кресло — качалка с пледом, рядом с экзотическом цветком, под потолком по периметру висели лампы. Чуть в стороне, я увидела среди пальм, натянутый гамак.

— Я хочу выпить за тебя Антон, за нашу семью, за нашу любовь. Я благодарна тебе за эту сказку и за счастье, которое ты даришь. «Я люблю тебя», — говорю, я, приподнимая бокал.

— За наше счастье, Арина. За наши мечты. За наше будущее. За нашу общую сказку. — отпивает шампанское и ставит бокал. — давай перекусим и пойдем купаться.

— Мне нужно зарядить телефон и позвонить маме, и я сразу к тебе присоединюсь — пробуя, моллюски, запечённые под сыром, говорю я. Это просто блаженство. — ммм, какая вкуснятина — облизываю палец, поднимаю взгляд на Антона, и вижу, что он смотрит на меня серьёзным взглядом.

— Не омрачай нашу сказку. После завтрака мы идём купаться. Я хочу видеть, как волны будут ласкать твоё тело, как ты выпачкаешься в песке, извиваясь подо мной. Никаких телефонов, мам, пап, только мы. Только ты и я.

— Да, но… я только сделаю…

— Мы идём купаться и точка! — повышает он голос, а я сглатываю образовавшийся ком в горле. — Извини, я просто устал, и я дико соскучился уже по тебе. Позвонишь позже хорошо?

— Извиняю. — настроение испортилось, но я старалась этого не показать. Он прав в том, что этот отдых только для нас, но что страшного в том, чтоб позвонить родителям? Я не хотела ругаться, но и терпеть, то, как он со мной разговаривает, я тоже не собираюсь. — Мы просто искупаемся, потому что я тоже устала и хочу отдохнуть. И не надо мне запрещать общаться с родителями. Я люблю тебя и не хочу ссориться, и я тоже очень хочу провести это время только с тобой и один звонок ничего не испортит. Я сейчас переоденусь и вернусь. — и скрываюсь в бунгало, по дороге захватив, моллюск.

— Не делай так, не хватай еду на ходу! — слышу я в спину и улыбаюсь, какой же он мистер Бука.

Вода была потрясающей, всё было потрясающим и забылась наша стычка. Я вдыхала морской воздух, перебирала в руках песок, плескалась, ныряла, убегала от волн, а после мы занимались любовью в бунгало. Как не уговаривал меня Антон, сделать это на пляже, я не рискнула, боясь, что нас могут увидеть.

Неделя пролетела очень быстро, больше мы не ругались, что не могло не радовать. Возвращаться не хотелось, но Антону нужно было на работу. Что касается меня, то я поддалась на уговоры Антона и уволилась из цветочного киоска. В планах у меня было найти, подработку в какой-нибудь редакции, но Антону я, пока не говорила.

Поругались мы, когда переступили порог нашей квартиры, а начали уже по дороге из аэропорта. И всё, потому что, я оказывается слишком долго разговаривала с официантом, ещё на Кипре, пока Антон был около моря. И как, он так долго ждал, чтоб всё это высказать мне? Это уже похоже на паранойю. Он ударил наотмашь, так, что я ударилась головой об стену, а щёку больно зажгло и из губы потекла кровь. Я посмотрела в его глаза и испугалась, там не было ничего, кроме дикой злости. Он схватил меня за шею и припечатал к стене, опять ударив головой и у меня потекли слёзы.

— Антон — произнесла, всхлипывая я, и схватилась за его руку.

— Ненавижу таких, как ты, сначала прикидываетесь бедными овечками, а потом крутите своими задницами перед всеми, но я тебя перевоспитаю. — и впивается в мои губы, больно, кусая их, а я начинаю задыхаться и царапаю его руку. — Сука! — снова удар по лицу — Я научу тебя, меня уважать. — разрывает на мне платье и толкает меня на пол, заламывает мне руки за спиной и переворачивает меня на живот.

— Антон, перестань, пожалуйста. Остановись, ты обещал. Мне больно, пожалуйста, нет. — и чувствую, как его плоть разрывает меня изнутри и вскрикиваю от боли, а он начинает двигаться быстрее. Я начинаю кричать, и он ударяет меня головой об пол. — Пожалуйста, отпусти — в слезах, прошу я., и он затихает, судорожно дыша. Встаёт с меня и тянет меня за волосы, поворачивая голову, чтобы вновь впиться до крови в мои губы, затем уходит в ванну. А я сворачиваюсь клубочком, и дрожащими руками вытираю слёзы, вперемешку с кровью.

Слышу сквозь шум чьи — то крики, с трудом получается открыть глаза, всё тело ломит от боли. Вокруг много людей, всё грязные и в крови. Взгляд падает, на скачущую лошадь со всадником и он скачет ко мне. Останавливается напротив и спрыгивает. Я впервые вижу, такого мужчину, он словно викинг, воин. Волосы чуть ниже плеч, слегка волнистые, часть собрана на затылке, я замираю, глядя в его черные глаза, в которых играет пламя. Он с лёгкостью подхватывает меня на руки и моё тело пронзает боль.

Открываю я глаза, в спальне на кровати, оглядываю комнату взглядом и вижу на полу сидящего Антона. Он поднимается, и я инстинктивно вжимаюсь в кровать, натягивая одеяло до головы.

— Прости меня… чёрт, я не понимаю, что со мной происходит. Я… мне так стыдно и больно оттого, что я сделал с тобой, моя принцесса. — его слова бьют по ушам, я не должна, больше не должна ему верить и прощать. — один я не справлюсь, помоги мне, пожалуйста, без тебя я не смогу, принцесса. — подползает к кровати и обнимает мои ноги, и слёзы начинают жечь глаза — Арина, я люблю тебя, прости меня, хочешь я пойду к психологу, помоги мне. — в комнате повисает тишина, в которой слышны только мои всхлипы.

— Мы пойдём к психологу вместе и если, что — то подобное ещё раз повторится, если ты снова сделаешь мне больно, я подам на развод. И пока я не знаю, смогу ли я тебя простить, мне нужно время.