Огонёк

Ника Никулина

Бар «У портала» и его владелец Виктор, коллекционер различных историй, рады всегда новым посетителям! И в этот раз хозяину бара повезло, ибо к нему заглянул представительница закрытого мира, окружённого загадками и мифами – Перворожденного, по легендам который был сотворён самым первым во всей Пустой Вселенной. Новая посетительница не так проста, она опасна и зла, и является тёмным адептом огня. Лаан Рина, пытаясь контролировать свою ярость, готова с радостью обнародовать все ужасы, которые она пережила в своём мире. А пришлось ей столкнуться с религиозными культами, пытающимися перетянуть одеяло власти на себя и использовать сумасшедшую главную героиню в своих грязных целях.

Глава 1

Начался ещё один однообразный айдь, лишенный какого-либо смысла. Вся моя жизнь — это одни лишь страдания и ненависть. Ко всему. Обычно утром, да и в течение дня меня одолевает злоба, но сегодня я почувствовала безмерную тоску. Я прокрутила все основные моменты в моей голове. Определенно нечего вспомнить. Все однообразно. Кроме одного события, которое изменило мою жизнь.

В жгучую ненависть ко всему живому.

Я нехотя открыла глаза и уставилась в красный потолок. Красный цвет — единственный, который действует на меня успокаивающе. Имеет ли смысл вообще подниматься и что-то делать? Нет. И вся моя безысходность обратилась в агрессию, на несколько минут мои глаза застлала тьма, и я очнулась… лежа на своей кровати. А на потолке догорал маленький кусочек пламени, который буквально через секунду исчез, не оставив следа на потолке. Тот миг, когда огонёк пылал на потолке, согревал моё озлобленное сердце. Да, моя темная сила неспособна причинить вреда мертвым материям, лишь живым. На самом деле, понятия «мертвая» и «живая» материя весьма расплывчаты, просто я могу сжечь как человека, так и труп спокойно, в то время, как мой огонь не приносит никакого вреда дереву, к примеру. Говорят, светлые адепты огня могут сжигать здания, при этом их огонь не доставляет вреда людям, жалко, что я темный. Давним бы давно сбежала отсюда.

Из психушки.

Да, я находилась в «Центре помощи душевно-больным людям» в маленьком захолустном городе Эрвейст, сюда привозили больных чуть ли не со всего района. Местечко малопосещаемое, в психушку практически не приезжали посетители, да и проверки тоже нечасто захаживали. Ко мне никто не приходил, кроме санитаров, с самого момента, когда меня поместили сюда. Десять циклов минуло. Я опять разозлилась, у меня случился ещё один приступ. После него я тупо посмотрела на новый островок огня и схватила себя за голову. Сегоайдя же мне исполняется двадцать. Или не сегоайдя… Но минуло уже десять циклов это точно. О, Пустота, что здесь происходит с времяисчислением! Я здесь нахожусь незаконно! Я стала такой, потому что меня сделали такой! Я не должна быть здесь, я не сумасшедшая! Я жертва!

И после каждой такой истерики я впадала в ярость и начинала всё жечь вокруг себя помимо воли. Успокоившись, я обхватила подушку руками и начала утешать себя. И пришла к выводу, что я постепенно меняюсь. Из злости родилось тупое отчаянье. Отчаянье, что я выберусь отсюда…Я ведь пыталась сбежать отсюда, я нападала на людей. И в конечном итоге меня заперли в эту конуру. И еду подают через отверстие в дыре. И так происходит много циклов. Я в тюрьме… несправедливо…

Очередная порция срывов. После них я злобно зарычала, а затем навострила уши. За дверью что-то происходило. Неожиданное такое оживление. Я прильнула ухом к древесине. Какая-то проверка? Что-то там все закопошились. О, проверка, это хорошо… Обычно они все там получают нагоняй, всем достаётся.

«Адепт приезжает…» — единственное, что я могла разобрать из беспорядочных вздохов, ахов и причитаний. Затем услышала щелчок на уровне ручки. Мою комнату решили открыть? Неужели, за столько-то лет.

Однако не успела я что-то предпринять, как на меня накинулся огромный мужлан, ростом практически с меня, который меня повалил на пол. Это, естественно, очень сильно разозлило меня и повергло в такой долгий приступ, что я очнулась лишь в стоячем положении, в смирительной рубашке. А тот подонок стоял возле меня, весь вспотевший и дрожащий, я со злобой подметила, что я все же задела его. Я его не видела раньше, из новеньких, значит. Он отдышался тяжело, а затем проговорил:

— Ну, ты и мразь же…

Я рыкнула ему в лицо, затем захотела лишь припугнуть, испустив огонь сквозь рубашку, но я не могу контролировать себя, и впала в то беспамятное состояние, в котором я изрыгаю пламя налево и направо, а после него совершенно не помню, что было. В этот раз он оказался передо мной и держал своими мощным руками мои плечи, и, скрывая дрожь, сказал:

— Успокойся, за тобой пришли.

Это меня поразило, однако я решила не показывать своё изумление, а ехидно спросила:

— И кому же понадобилась такая тихоня как я?

— Не знаю, адепт какой-то за тобой приехал. Потребовал тебя. Срочно.

Это ещё больше подвергло меня в шок. Я не знала никаких знакомых адептов, которые бы захотели меня посетить, минуя 10 циклов. Да, и вообще, кому я и вправду сдалась? У меня были на примете пару личностей, но они не были адептами… И навряд ли они бы захотели прийти сюда и испытать силу моего гнева.

Этот тип стал идти впереди меня, а я плелась позади него. Меня стало коробить. Дело в том, что мы шли по длинному коридору, стены которого были окрашены в противный светло-зеленый цвет. Я не могу переносить светлые и холодные цвета. На меня начинает все это давить, мне хочется спрятаться, залить все пространство огнём. И в таких случаях, возможны лишь только два варианта: либо у меня начинается истерика или же тот приступ неконтролируемой злости, при котором я не всегда стреляю огнём. Я могу наброситься с кулаками или же вцепиться зубами и когтями в человека. И я чувствовала, как у меня начинается приступ, я заскулила и услышала за своей спиной: «Быстрее». Видимо, его предупредили о моей реакции на цвета. Впасть в безумие не давало любопытство. Мне хотелось посмотреть на того адепта. Скоро…Вот поворот…

Мы оказались возле регистратуры, где за столом сидела женщина, надутая и озлобленная. Наша директорша, худощавая и злобная тварь, которая ненавидела меня всей душой. Ну, естественно, в ответ ничего кроме злости я не могла предоставить. И видеть её несколько растерянной и расстроенной было одним из вершин блаженства. Она с красным лицом спорила с незнакомым мужчиной. По бело-серому комбинезону с футуристическими полосами, образующие асимметричный прямоугольный орнамент, можно было определить служителя одного из так называемого Покровителя. Адепта то бишь.

Меня удивило, что он был ренцеком, как и я. Дело в том, что я отношусь к весьма и весьма редкой человеческой расе, обладающей ростом за пределами шкалы двойного метра, бледными словно мертвецы, узкими и выступающими чертами лица, глазами с поднятыми вверх уголками век, изогнутыми бровями, длинными рыжими волосами, ну, и продолжительностью жизни в 300 циклов. У нас есть много особенностей, но о них позже. И нас, ренцеков, неприлично мало, и это очень плохо, потому что нашей расе приходится приспосабливаться к этими низкорослым. К слову, я была единственным представителем этой расы в психушке. И видеть ещё одного, который из-за того, что задевает потолок, вынужден горбиться, было мягко говоря…неожиданно.

Однако странным был и цвет его волос, собранный в хвост. Нехарактерный для нашей расы. Ярко-красный, похожий на…кровь. Он обернулся, и я вздрогнула, а затем сглотнула. Он меня вначале испугал. Нет, он не был уродом или ещё чего, для ренцека он был даже красивым, лицо не такое узкое, выступающие глубокие скулы и надбровные дуги, острый нос, брови «домиком», бесцветные губы… Но глаза, как, видимо и полагается адептам его Покровителя, были белыми, радужка чуть ли не сливалась с белками, страшные зрачки казались «голыми» и смотрящими тебе прямо в душу. Ещё это в сочетании с кровавыми волосами и бровями такого же цвета, выглядящие как ровные свежие порезы… Мне даже стало на секунду жутко, но я взяла себя в руки и даже успела разозлиться:

— Ты кто такой вообще? — спросила я с раздражением.

Он улыбнулся, однако с его «грустными» губами, это вышло не особо убедительно:

— Хорце Ран, адепт Ран, врач и представитель Адептриата, — он хотел было продолжить, однако я его намеренно сбила:

— Я тебя знаю? Откуда ты взялся?

— Ниоткуда, — он улыбнулся, но опять же лучше бы он этого не делал. Этот стало раздражать меня. — Я из Рэйнейского Адептриата…

— А, собственно, зачем я тебе понадобилась?! — увы, но, когда я начинаю говорить с людьми, разговор меня начинает утомлять, а утомление ведет к очередному срыву…

— Я приехал забрать тебя.

Я тут же замолкла. Я не знала, как реагировать на это заявление. Конечно, оно повергло меня…в радость… в чувство, столь забытое за столько времени. Искренней радости, не насмешки, а радости…Но жизнь меня научила ничему не радоваться, а искать в этом подвох. Собственно я и начала его искать:

— То есть ты, незнакомый человек, забираешь меня, незнакомого человека, из дурки? Зачем?

— Ты — адепт, как и я, собственно, все адепты служат Адептриату, и я забираю тебя, чтобы ты смогла принять присягу.

— А если я не хочу? — злобно спросила я. Конечно, я знала ответ на вопрос, да и провоцировать свой лучик надежды было опасно. Но мне было привычно вечно огрызаться и злиться. Я не могла отвечать по-другому.

— У тебя нет выбора. Ты обязана, как адепт.

— А не боишься, что я разнесу там всё на радость Пустоты?

— Во имя Ран, поэтому за тобой и поехал я, Лаан Рина…

Это имя тут же пробудило во мне злобу, я почувствовала как кровь закипает во мне, этот адепт тут же подскочил ко мне, положил рук на лоб и вперился своими страшными глазами в меня, его зрачки буквально растворились, а из глаз начал литься белый свет, как и из его пальцев. Я стала чувствовать…спокойствие. Даже некое умиротворение.

— Не смей меня так называть, я просто Рина, и все, — выговорила я. Он внимательно посмотрел на меня, а затем подошел ближе и начала развязывать рукава моей рубашки. Затем недовольным голосом приказал:

— Притащите какую-нибудь теплую одежду.

— Не надо! — воскликнула я. — Мне нравится в своей!

— В пижаме? — удивился адепт.

— Да, я пойду только в ней, — дело в том, что она была красного цвета. Моего… успокаивающего.

— Нет, это не годится, на улице не тепло.

Мы какое-то время поспорили, однако он сдался и согласился придумать что-то по пути. Когда мы шли к выходу, нас провожали испуганными взглядами. Странно, я ведь ожидала, что от меня всегда хотят избавиться. Но казалось, что они даже все… разочарованы, особенно та злобная директорша. Что-то тут все-таки не так. Да, и этот адепт тоже странный. Все казалось, о Пустота, странным! И все, что происходит… в этом явно есть какой-то подвох. И я найду его…

Адепт распахнул входную дверь и в первую минуту меня даже ослепило, а мои ноздри проник воздух с улицы…Я не была на улице 10 циклов… Это было…было…

Непередаваемо…