Путешествие по спирали времени

Нехама Мильсон

Нехама Мильсон – известный автор, коуч и целитель. Ее добрые сказки помогают людям в разных уголках мира. Серия «Путешествия по…» включает несколько сборников целительских сказок-притч. С их помощью читатель получает возможность проанализировать свою проблему вместе с героем, пройти с ним вместе весь путь от осознания к избавлению. Каждая сказка-притча написана о конкретном случае, но любой человек может найти в ней кусочек своей души и получить кусочек своего исцеления.

© Нехама Мильсон, 2015

© Лель Малахи, 2015

© Елена Сущих, иллюстрации, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Моя сердечная благодарность всем моим помощникам. Лель Малахи — за соавторство, бесконечную поддержку и графику. Елене Сущих — за разрешение использовать ее работу для обложки. Мою любимую семью — за веру в меня и огромное терпение к маме-писательнице. Всех моих друзей, учеников и клиентов — за истории жизни и сказочные сюжеты.

Невыразима словами благодарность моя Творцу за то, что счел правильным использовать меня каналом великого Его Милосердия к людям, передавая через меня исцеление и утешение.

Неземная любовь

Не представляю себе, как я попала сюда… Помню, бежала, ветер в ушах… плакала, кричала, сердце в клочья… Куда бежала, не знаю, но знаю, откуда… Потом вдруг яркий свет, протянутые руки и тепло… Вот так бывало, мечталось, что отец обнимет, спрячет меня на широкой своей груди, уткнешься носом — и не страшно. Вот так тепло стало. Дом… родной дом, в котором и не бывала никогда вовсе. И все… больше ничего не помню.

Разбудили меня голоса. Глаза открыла: вокруг люди и не люди. Все разные, все разговаривают, друг друга еле понимают, но разговаривают. Странно, но страшно мне не было. Ни когда увидела высоченного, одноглазого, трехрукого, зеленого, с тонким свистящим голосом, ни когда со мной заговорила змея с большими грустными глазами.

Не страшно и не удивительно. Да я вообще ничего не ощущала, кроме неземного счастья. Ведь здесь, в чудном этом месте, похожем на зал аэропорта, где разные все собираются вместе, чтобы разлететься вскоре каждый в свое разное куда-то, здесь я увидела Его. Мужчину своей мечты. Того, кого искала в полной безнадежности все свои несколько десятков земной человеческой жизни.

Думаете, наверно, что я встретила этакого красавца, высокого, с голубыми глазами и широкими плечами, обтянутыми белой водолазкой? Честно, я и не увидела сначала, как он выглядит. Просто взгляд поймала и утонула. Таких родных, понимающих, зовущих, ласкающих глаз я никогда не видела. Мечтала только. Потом уж оказалось, что окружает эти глаза вполне симпатичное, немного широкоскулое, располагающее лицо, которое возвышается над вполне стройным, высоким телом. А через некоторое время выяснилось, что это лицо говорит приятным, немного высоковатым для мужчины голосом. Что говорит? Боже мой. Он же со мной разговаривает… Ко мне обращается, а я, ошалевшая от счастья, понять не могу ни слова. То есть слышу же ведь, что слова произносятся на моем родном языке, без акцента и во фразы правильно слагаются, а вот что он говорит? Так, подруга, соберись. Вдох — задержка дыхания, выдох — задержка дыхания. Зажмурились крепко-крепко и:

— Простите, Вы ко мне обращаетесь? К сожалению, я не поняла, о чем Вы меня спросили.

— Я поприветствовал Вас на этой планете и спросил, хорошо ли Вы себя чувствуете, не нуждаетесь ли в чем-нибудь?

Так все началось. Я влюбилась сразу. Не успев спросить согласия у своего сознания и оценить готовность объекта принять мою страсть. Я даже не ныряла в это чувство, я просто увидела его и поняла, что барахтаюсь растерянно в океане любви, нежности, страстной зависимости и… сумасшедшего, опаляющего желания.

Да, вот так! Просто так нынче все повернулось!

Просто жизнь вздрогнула как-то, словно спросонья,

Как-то ритм зазвучал, словно сердцебиенье,

Как-то воздух окрасился в радужный спектр.

Просто жить захотелось совсем не по-детски,

Просто солнце мигнуло мне протуберанцем.

Я тебя ощутила одним лишь мгновеньем

И вошла в сумасшедшую горную реку.

Мне казалось, что он тоже полюбил. Глаза его светились удивленной лаской, руки были мягкими и теплыми, ищущими возможности соприкоснуться.

Я — странная. Там, на Земле, мне часто говорили, что нельзя быть такой открытой. Но здесь, в окружении существ, настолько друг от друга отличающихся, мне стало со своей странностью легко. Я — не странная, я — просто другая. Но вот же ведь и Лэ, та самая грустная змея, — она тоже другая. И Кирал-Миржакин-Син, голубокожий, безволосый волк с планеты К-3876423, — тоже очень другой. Как-то вовсе даже не страшно быть другой среди других. Поэтому, наперекор привычкам земным, я и не задумалась об уместности открытого разговора.

— Я люблю тебя, Ал! Я так люблю тебя! Я совершенно точно знаю, что никогда больше не смогу жить без тебя. Я никогда в жизни не испытывала ничего подобного. Я люблю тебя с такой силой, что в груди щемит и жжет… Я хочу прожить с тобой долгую, счастливую жизнь.

И, прикрыв глаза в сладостном ожидании ответного признания, услышала:

— Ты — хорошая. У тебя красивые глаза. Ты мне нравишься.

Милые слова… Они подействовали на меня, как ушат ледяной воды… Хорошая? Нравлюсь?

На глаза навернулись слезы… Ну хорошо, наверно, он просто неверно выразился. Сейчас обнимет, прижмет к себе, скажет, что любит… Прижмет к себе… Фантазия вспыхнула одновременно в голове и внизу живота кипящим пламенем… И тут же охладилась сквозящим ветерком из открытой двери. Ушел…

Осознание ненужности своей придавило меня внезапно всплывшим айсбергом. Нелюбимая… нежеланная… — что может быть страшнее, непоправимее?

Немало времени прошло, прежде чем я поняла, что теперь мой удел — холодная, саднящая пустота в груди, звенящее льдинкой в голове слово «нежеланная» и абсолютная неспособность забыть, разлюбить, освободиться.

Я пыталась обидеться на него. Зачем приручил, зачем дал поверить в ответное чувство, зачем ласкал серыми своими бездонными глазами, руки касался, тепло и мягко, — зачем? Но обида не проходила. Он — любимый, лучший, безгрешно-незапятнанный. Все я сама. Сама увидела то, чего нет, сама поверила, сама перешагнула ту самую точку невозвращения, после которой уже нет надежды на освобождение от этой зависимости.

И в один из серых этих безжизненных дней он, как ни в чем не бывало, пришел, взял за руку, прижался щекой.

— Сегодня — танцы, собирайся, малыш.

Вытирая слезы счастья, я бегу наводить красоту. Вечер прекрасен, незабываем, любимый так нежен, столько любви льется из его удивительных глаз.

Мы возвращаемся домой возбужденные, дурные от радости. И, полная бурлящего ожидания, я слышу:

— Спокойной ночи, крошка, увидимся завтра.

И снова холод одиночества.

В этой смене полета и агонии мы много говорили, но тема наших прошлых жизней была не то, чтобы под запретом… скорее, под меткой «чрезвычайно опасно, трогать не рекомендуется». По умолчанию я была уверена, что мы с одной планеты и даже из одной страны. В обществе столь различных существ только мы так походили друг на друга.

Я никогда не знала себя такой любящей, привязанной, преданной. И никогда не испытывала такого парализующего холода неизвестности в отношениях. Как только мне начинало казаться, что мои чувства отвергаемы, он обрушивал на меня потоки любви, ласки, нежности. Наши ночи были похожи на тропические ливни, а дни — на полет вокруг Солнца. Но стоило мне начать верить в то, что я любима и желанна, ледяной ливень закрывал от меня мир…

Кидаясь из крайности в крайность, из «все стерплю, лишь бы был рядом» в «переплачу, перегорю, откажусь от любви», я решила рискнуть. Конечно, я ждала, что он скажет мне «нет, не гони меня, я так люблю тебя, мне не прожить без тебя». Но услышав мое:

— Я понимаю, что ты меня не любишь. Мне больно и страшно, но я не хочу, чтобы ты жил со мной из жалости или по привычке. Я не заслуживаю такого унижения. Уходи. Не обращай внимания на мои слезы. Уходи…

Он не ответил… Просто поцеловал меня в заплаканные глаза и вышел.

Прошла минута и бесконечная вторая. Прошел вечный час и нестерпимо растянувшийся второй. Прошел день, наполненный звуками хлопающих чужих дверей, и беззвучно-мертвый второй. И месяцы шли, а он не возвращался.

На странной планете, где я жила теперь, не часто появлялись люди. Я, разбитая на миллион болящих осколков, не стремилась с ними общаться. Но однажды я увидела женщину, очень похожую на моего возлюбленного. Те же светлые волосы, широкие скулы, тонкое, высокое тело. И главное, у нее была такая же маленькая татуировка на шее. Я подошла к ней и, не зная, как заговорить, спросила:

— А что обозначает Ваша татуировка?

— Какая? Ах, эта, на шее? Это — не татуировка. Это — родимое пятно. Такое есть у всех лаурян.

— Лаурян? А кто такие эти лауряне?

— Жители планеты Лауре, — мило улыбаясь, сказала женщина.

— Так вы — не земляне?

— Земляне? А где находится эта планета?

— Скажите, а у вас на Лауре все женщины носят такие широкие брюки, — заинтересовалась я необычным покроем.

— Женщины? Не знаю, а почему Вы меня об этом спрашиваете?

— Но Вы же — женщина…

— Нет, то есть, я не знаю… мне не вполне понятно значение этого слова.

И Рас — мой новый знакомый, начал свой рассказ об удивительной планете Лауре, населенной существами, почти не отличающимися от землян… Почти.

Начнем с того, что Лауре находится совсем в другой галактике. Там светят три Солнца. Одно — большое ярко-красное, и два — поменьше, белых. Сутки там длятся 34 часа. Из них 20 часов — светлое время дня, когда на зеленоватом небосклоне видны все три светила. В это время лауряне обычно спят, так как слишком яркий свет и жара не благоприятны для активной жизни. Затем красное солнце садится, и при мягком свете двух белых солнц жители планеты выходят из своих жилищ на полукруглые улицы, расходясь по рабочим местам, учебным или увеселительным заведениям.

На Лауре нет разделения полов, в привычном землянам виде. Лаурянин выглядит соответственно своей роли в паре. Партнеры свободно выбирают роль ведущего или ведомого, и в зависимости от выбранной роли видоизменяется их внешность. Ведущие становятся сильными, рослыми носителями того, что мы привыкли называть мужскими гендерными признаками, а ведомые — хрупкими, нежными, с анатомической и психологической предрасположенностью к вынашиванию и рождению детей. Причем эту своеобразную половую принадлежность всякий лаурянин волен менять, когда ему заблагорассудится. Например, Рас в прошлых отношениях был ведущим. Он так устал от капризов и нытья его партнерши, что, расставшись с ней, решил создать семью с кем-нибудь более сильным и активным, чем он. Сейчас он находится в поиске пары и, соответственно, поменял свой внешний вид, чтобы привлечь именно такого партнера, какого он ищет.

Лауряне очень чувствительны к эмоциональным проявлениям. Например, считается навязчивым и почти неприличным смотреть, как кто-то плачет. Если лаурянин заплакал в присутствии посторонних, все тактично выходят из комнаты и не возвращаются, пока их не призовут обратно.

Не принято говорить о своей любви. Лаурянин признается в любви дважды в жизни: при заключении брака и на похоронах возлюбленного. Поэтому любое признание в неподходящих условиях является плохой приметой, действием, зазывающим смерть.

Строгий запрет касается интимных отношений после вечера, проведенного вне дома. Лауряне верят, что энергия посторонних людей, с которой вы вошли в соприкосновение на прогулке, вмешиваясь в любовный акт, крадет истинные чувства.

И еще лауряне — предельно прямые люди. Они не используют намеков и иносказаний. Всякое произнесенное вслух слово несет именно тот смысл, который в нем заложен…

— Стой… Рас… это значит, что когда я сказала Алу «уходи», он понял, что я больше не хочу быть с ним?

— А разве это слово несет какой-то еще смысл? — подняла удивленно брови лаурянка.

— Боже мой… Что же мне теперь делать? Ведь я же так лю… ой… хочу быть с ним рядом. Как мне сказать ему об этом? И как найти его теперь?

— На Лауре существует адресное бюро, тебе нужно лишь назвать его имя, и ты получишь его адрес и позывные космофона. Если ты хочешь создать с ним пару, просто скажи: «Ты — хороший, ты мне нравишься». Он все поймет.

«Ты — хорошая, у тебя красивые глаза, ты мне нравишься», вспомнила я родной голос… оказывается, я упустила главное предложение в своей жизни.

Через полчаса я уже сидела в зале ожидания космопорта, зажимая в руке кусочек пластика, в котором была заключена вся моя надежда на счастье. Этот билетик я сохраню на всю жизнь. И когда придет мой черед сказать: «Я люблю тебя», я вложу его в руку моего сероглазого Ала.