Моя чужая жена

Наталья Шагаева (2020)

Однажды я потерял ее. Сам разрушил все самое лучшее, что у нас было. Теперь она чужая жена. «Аверин, не лезь в мою жизнь! Ты не имеешь никого права!» — раздраженно кидает она мне, встает с места, подхватывает сумочку и убегает. Мне довольно доходчиво указали место. И вроде некрасиво рушить семью. Но это когда жена — чужая женщина, а она — моя! Я беспринципная сволочь и еще поборюсь. Ты сама бросишь своего ублюдочного мужа. Я нагло тебя отберу. Прости, родная, у меня нет другого выбора, когда на кону моя жизнь. Наша жизнь.Серия «Бывшие»: 1. «Моя чужая жена» (Татьяна, Антон); 2. «Забери мою душа» (Захар, Элина).Содержит нецензурную брань.

Глава 4

Антон

Подъезжаю к офису агентства. Не хило для риелторов иметь офис в элитном бизнес-центре. Но Сева вроде говорил, что и жилье они продают не простое. Вынимаю из бардачка туалетную воду, совсем немного брызгаю на шею, провожу рукой по волосам, приводя в порядок чёлку, закатываю рукава на кожаной куртке, беру коробку конфет ручной работы из бельгийского шоколада и иду знакомиться с главной риелторшей.

Пока прохожу к зданию и поднимаюсь на лифте, вспоминаю, как ее зовут. Анжела… А отчество выпадает. Анжела, Анжела… А к черту! Будет просто Анжела, а там сориентируемся. Полная импровизация. На втором этаже ко мне в кабину входит шатенка в строгом черном платье, но с алыми губами и таким же маникюром.

— Вам какой? — спрашивает она, зависая над кнопками, и улыбается, осматривая меня, останавливаясь на подарочной коробке.

— Шестой, — ухмыляюсь.

— Ну, тогда это судьба, — смеется она и нажимает на кнопку шестого этажа. — Мне тоже на шестой. Может, и конфеты мне? — заигрывает, кокетливо хлопая ресницами.

— К сожалению, нет, это взятка.

— Ммм, я бы конфетами не взяла, — ведет бровями, продолжая заигрывать. — Только натурой, — а вот это уже лишнее, в каждом флирте нужно знать тонкую грань между флиртом и вульгарностью, особенно девушкам.

— Моя натура давно продана, — ухмыляюсь я.

— Очень жаль, — хихикает она и выходит из лифта. Слава богу, мы расходимся по разные стороны коридора.

Дохожу до двери с табличкой «Гранд Фамилия» и прохожу внутрь. Небольшое помещение, что-то вроде приемной в стиле минимализм. Стол секретаря, кулер, чай, кофе, печенье для сотрудников, диванчики, огромные фикусы и стенд с разными брошюрами. Обычный офис.

— Добрый день, — здороваюсь с секретаршей.

— Добрый, вы к кому?

Подхожу ближе, фокусирую взгляд на бейдж на груди у девушки.

— А я, Оксана, к Анжеле. Она у себя? — блефую, делая вид, что знаю ее начальницу. Главное вести себя уверенно и немного нагло.

— Да, — переводит взгляд в сторону чёрной двери, подсказывая мне нужное направление, снимает очки и рассматривает меня более внимательно. — Вы по поводу… — недоговаривает, ожидая от меня продолжения.

— Повод слишком личный, чтобы я с вами делился, — подмигиваю ей и внаглую иду в сторону кабинета. И пока девушка соображает, хлопая ресницами, стучусь и тут же открываю дверь, быстро проходя внутрь.

Кабинет небольшой, но истинно женский. Картины элитных домов на стенах, преобладают пастельные тона. Мягкие кресла, вазочки на полках, рольшторы с маками, и во главе этой «красоты» за столом сидит женщина лет сорока. Пышная грудь, которой она явно гордится, выставляя, короткая стильная стрижка — пепельная блондинка. Она разговаривает по телефону и внимательно меня рассматривает, удивлённо приподнимая брови. Разговор явно деловой, и тон она не меняет. Но очень внимательно меня разглядывает. Замечательно. На хрен не послали, а значит можно продолжать игру.

Подхожу к столу и сажусь в кресло для посетителей, опуская коробку конфет на стол и нагло ухмыляясь, потому что вижу, как в глазах женщины появляется блеск азарта. Похоже, мы договоримся.

— И кто это у нас такой мерзавец? — хитро улыбаясь, спрашивает Анжела, немного качаясь в кресле.

— Антон Аверин, — представляюсь я.

— Хм, это о многом говорит, — усмехается она. — А поподробнее или будешь держать интригу, Антон Аверин?

— Да ну какая интрига, Анжелочка? На работу я к вам хочу. Говорят, вам водитель нужен, — двигаю конфеты в сторону женщины.

— Правильно говорят. А кто говорит-то, если не секрет? — она немного отъезжает в кресле и закидывает ногу на ногу.

— Секрет, — усмехаюсь в ответ.

— А резюме у вас есть? Документы?

— Документы есть. А резюме я вам и так расскажу. И давайте перейдём на «ты».

— Давай, Антошенька. Можно тебя так называть?

— Как хочешь, главное не в рифму.

Женщина сводит брови, соображая, видимо, подбирая рифмы, а потом начинает смеяться, запрокидывая голову.

— А ты мне нравишься. Машина есть? Нам нужен водитель с собственным транспортом.

— «БМВ Х5» подойдёт?

— Боюсь, мы тебе не подойдём. Зарплата небольшая, а машина у тебя дорогая в обслуживании.

— Не нужно переживать за мою машину. Меня все устраивает.

Плевал я на ее зарплату. Меня ждет более ценное вознаграждение.

— Ну, раз устраивает, то добро пожаловать? Не лихачишь на дорогах?

— Могу и аккуратно водить, — веду бровями. — Я за рулем почти с детства.

— Ну, хорошо, оставь копии документов Любочке, — кивает в сторону приемной. — И утром выходи на работу.

— Хорошо, спасибо, Анжела.

— Проставишься завтра коллективу, — подмигивает она. — Традиция у нас такая.

— Непременно.

***

Татьяна

Сквозь сон звучит песня Рианны, а это значит — мне пора вставать. Нащупываю на тумбе телефон, отключаю будильник, переворачиваюсь на спину, пытаясь проснуться, смотрю в потолок на новую люстру в виде свисающих цветов и понимаю, что она мне не нравится. Красивая, гармонично вписывается в наш интерьер, но мне не по душе. Слишком вычурно, но Захару нравится. Пусть будет.

Не могу проснуться, меня снова клонит в сон, закрываю глаза и морщусь, когда снова звучит песня Рианны. Давно пора сменить чертову музыку на будильнике, но рука не поднимается. Зачем я до сих пор бережно храню эти осколки прошлого?

Хватаю телефон, фокусирую взгляд и окончательно отключаю будильник. Откидываю телефон, поднимаюсь с кровати, поправляю маечку и шорты для сна и выхожу из спальни. Из кухни, как всегда, пахнет свежим кофе и сырниками. Заглядываю в комнату к дочке и усмехаюсь, когда вижу, как она усердно пытается натянуть на себя белые колготки и психует, когда не получается. Стягивает их и пытается снова.

— Привет, Нюся, — прохожу в комнату и сажусь напротив дочери на корточки. Мою девочку зовут Настя. Но она называет себя Нюсей. — Давай я помогу?

— Я сама! — зло надувает губы и выдёргивает из моих рук колготки. Она у нас пытается быть самостоятельной и отстаивает свои права, как может.

— Конечно сама, я просто немного помогу. — Дочь забавно выдыхает и сдается, позволяя мне надеть ей колготки. — Ты умывалась? Зубки чистила? — спрашиваю, подавая ей маечку, с которой она справляется сама.

— Да, — кивает Настя и деловито отбирает у меня платье, пытаясь его надеть, но не через голову, а через ноги.

— С папой?

— Неть, я сама!

У нас новый период, где теперь она все делает сама. Наша «дама» стремится к независимости. Не могу сдержать смех, когда вижу, как она сосредоточенно натягивает на себя платье и пытается справиться с пуговицами на груди, сдувает непослушную русую челку.

— Ладно, пошли завтракать, и я тебя заплету, — беру с полки разноцветные резиночки, заколочки и иду с дочерью на кухню.

Захар, как всегда с утра, собран и идеален. В голубой выглаженной рубашке с высоким воротом, серых брюках, стрелками которых, кажется, можно порезаться, а его пиджак висит на стуле.

Стол уже накрыт: кофе, сливки, сырники, сметана малиновый джем и питьевой йогурт с печеньем для Насти. Она мало ест с утра, но добирает рацион кашей в саду. Ей веселей есть со сверстниками наперегонки, чем с нами за столом.

— Доброе утро, — подхожу к Захару, чмокаю его в щеку, а он в ответ приобнимает меня за талию, несколько секунд поглаживает и отпускает. Помогаю Насте забраться на стул, пододвигаю к ней печенье, йогурт и сажусь сама.

— Я уже думал тебя будить, соня, — усмехается Захар и принимается за сырники.

Я не завтракаю по утрам; максимум, что принимает мой желудок — это кофе со сливками, мне вполне достаточно до полудня. Но Захар любит завтракать, когда семья за столом, и я соблюдаю его ритуал. Потому что этот мужчина во всем лучше, собраннее и ответственнее меня. Он просыпается рано и готовит для нас завтраки не просто из продуктов ближайшего маркета, а из экологически чистых. Захар ведет здоровый образ жизни, не курит, почти не пьёт, только хорошее вино или коньяк по особым случаям. Он следит за питанием и занимается спортом. К чему и нас приучает. Обедаем мы порознь, а вот ужин готовим вместе. По пятницам ходим в любимый ресторан с итальянской кухней.

Я почти ничего не делаю, все дела, вплоть до мелочей, решает он сам. Нет, он не диктатор, Захар советуется и спрашивает мое мнение. У него очень развито чувство опеки. Ему просто необходимо оберегать нас и заботиться, иначе он чувствует себя неполноценным мужчиной. Да он доминирует, но мне так комфортно. Захар дарит мне ощущение стабильности и надёжности, мы защищены от жесткого внешнего мира. И я безмерно благодарна судьбе за то, что свела меня с этим идеальным мужчиной. Кто-то скажет, что я плыву по течению, а Захар направляет меня, пусть так. Я так хочу.

— Пообедаем сегодня вместе? У меня есть «окно» перед заседанием, — сообщает он мне.

— Да, конечно, — киваю, допивая кофе. Захар хмурится, оттого что я не притронулась к еде, но молчит. Это уже пройденный этап, и он знает, что, несмотря на его лекции о том, как вреден кофе на голодный желудок, я все равно не притронусь к еде.

— Заплетай Настю, я отвезу ее в сад. А ты спокойно собирайся, я заеду за тобой после, — говорит он и поднимается с места. Муж надевает пиджак и идет в кабинет за своими документами. Беру Настю и веду ее к зеркалу в прихожей.

— Я хотю так, — капризничает она, прося оставить волосы распущенными.

— Нет, так тебе мешают волосы.

— А я хотю! — она почти топает ногой и трясет головой, не позволяя ее заплести.

— Анастасия! Я тебя жду! — строго говорит Захар, и дочь затихает. Он строгий папа, но справедливый и никогда не обижает дочь. Просто давит ее капризы своим авторитетом. Настя затихает, и я быстро делаю ей прическу, закалывая челку заколками с клубничками. Захар помогает надеть ей шапку и пальто, я параллельно целую дочь, обещая ей на вечер любимое мороженое, и они уходят.

Быстро принимаю душ, подвожу глаза, выводя стрелки, и крашу губы вишнёвой помадой. С недавних пор мне нравятся агрессивные, вызывающие цвета на губах. Потому что за четыре года моей новой жизни я поставила задачу полностью себя изменить, от внешнего вида до характера. Не желаю смотреть в зеркало и видеть наивную дуру, я хочу видеть там взрослую и расчетливую женщину, которая живёт не душеными порывами и чувствами, а здравым смыслом и трезвым умом. Так правильно для меня и для моей дочери. Как мать я давно себе не принадлежу. Правильно рассчитанная жизнь — залог благополучия, спокойствия и стабильности.

***

Захар целует мою руку и отпускает на работу. Улыбаюсь ему в ответ, прошу позвонить перед обедом и выхожу их машины. Быстро забегаю в здание бизнес-центра, прячась от моросящего дождя. Стряхиваю капли с волос и сумочки и ныряю в лифт, на ходу расстегивая пальто. Сегодня как-то резко похолодало — дождь холодный и ветер промозглый.

Пока лифт поднимается, снимаю пальто и поправляю строгое тёмно-бордовое платье. Новые ботильоны на каблуках оказываются очень неудобными. Я еще не успела толком в них походить, а уже болят ноги.

Выхожу из лифта, и уже в коридоре меня накрывает диким волнением, словно вот-вот произойдет что-то нехорошее.

Запах.

Я чувствую его запах.

Такой дерзкий, окутывающий, обезоруживающий. Успокаиваю себя тем, что мне просто кажется, и что любой другой человек может спокойно приобрести такую же туалетную воду. Но как только распахиваю дверь офиса, понимаю, что не ошибаюсь. Аверин здесь, нагло сидит на столе секретаря и что-то ей рассказывает, играя брелком от ключей, а та хихикает, краснея и глядя на него горящими глазами. Я знаю, как он может очаровать за пять минут — взглядом, наглостью, напором и харизмой.