Ангелы в Cети

Наталья Торик, 2023

Юная девушка падает из окна… и, подхваченная невидимой рукой, открывает глаза на чудном тропическом острове. Мягкий песок стелется под ногами, над головой бездонное небо, вокруг плещется безбрежный океан. Рай земной? Не совсем: это самый настоящий рай, а легкомысленная соседка по пляжу ни больше ни меньше как ее ангел-хранитель. Здесь, в этом живописном уголке мира, Лизе предстоит обрести новое имя – Мия – и новое понимание себя. Самое интересное в жизни начнется для нее после смерти. Она тоже станет ангелом, и ее задача будет неожиданно современной: исправлять пути живых и корректировать цифровые следы умерших с помощью интернета и социальных сетей. Здесь, под ласковым райским солнцем, Лиза-Мия постепенно познаёт тайны ангельского бытия и духовные закономерности, правящие миром. Ангельскому взору открыты все секреты людей: вглядываясь в своих родителей, Мия все лучше понимает историю их несчастливого брака – и свою собственную судьбу. Со временем ей удается и утешить свою горюющую мать, и простить равнодушного, эгоистичного отца, и, наконец, понять смысл собственной жизни и исправить свой цифровой след, оставив о себе на земле добрую память. Повесть, выдержанная в духе мистического реализма, светла, но не пасторально-беззаботна. Как ни крути, но начинается она с трагедии – а заканчивается общечеловеческой бедой, над преодолением которой ангелам еще предстоит немало потрудиться. Эта история не замалчивает глубину и трагичность нашей жизни, но делится светом и дарит надежду, которой порой так не хватает.

© Торик Н., текст, 2023

© Федчина А., иллюстрации, 2023

© Оформление. Издательство «У Никитских ворот», 2023

Через три часа

Проза Натальи Торик относится к той метафоричной, сложной, насыщенной прозе, которая мне всегда очень импонирует. Ее повесть «Ангелы в Сети», хоть и невелика по объему, полна смыслов, оттенков, мыслей, поводов для размышлений.

Сюжетная завязка вроде бы простая. Героиня очнулась, и началась та самая жизнь после смерти, о которой думает, так или иначе, почти каждый человек. Это делает повесть актуальной — разумеется, не в социальном аспекте, а в человеческом.

Торик не страшится прямых приемов. Героиня понимает, что она на Сейшелах, рядом океан и это, как говорит оказавшаяся рядом девушка, рай. Героиня постепенно приходит в себя, но это возрождение как понарошку. Та, настоящая, человеческая, Лиза умерла, упав с девятнадцатого этажа. Теперь, в раю, она — Мия. Между девушками начинается разговор, приоткрывающий затейливый мир и прихотливую структуру этого текста.

Рай у Торик отнюдь не библейский, не книжный, она формирует свою собственную модель верха и низа, земного и неземного. Девушка-ангел, которую героиня про себя окрестила Рыжей, рассказывает ей о цифровом следе каждого человека, который влияет на судьбу. Именно фиксацией, изучением его занимаются ангелы в Эдеме. Рыжая — один из ангелов.

Постепенно мы узнаем, что девушка — самоубийца. Это очень смелый ход, ведь по канонам она не может оказаться в раю, но у Торик своя вселенная, свои измерения, где только она хозяйка. И эта система вызывает острый читательский интерес. Действительно, ведь очень часто наши аккаунты в соцсетях сильно отличаются от того, кем мы являемся в реальной жизни. В этом смысл цифрового среза — не показать себя, а чуть изменить. Постепенно, с помощью цитирования вырезки из газеты, мы многое узнаем о Лизе-Мие: что она дочь богатых родителей, что она выбросилась из окна, что ей девятнадцать лет. Мощный стереоскопический эффект: героиня, вполне себе такая человеческая, не в виде облака, слушает о своей смерти. Прием опять-таки довольно прямой, но художественно эффективный.

Вообще, игра в жизнь и смерть, близость их, невозможность смерти — тема почти постоянная в этой книге: «Мия сняла платье и колготки, с облегчением ощутив на влажной коже прохладу ветерка. “Слава богу, лифчик с трусами одного цвета! — подумала она. — Правильно бабуля всегда говорила: “Исподнее должно быть такое, чтобы в любой момент не стыдно было раздеться перед мужиком”». Здесь еще тонко помечено, как склонен человек в ситуациях критических озаботиться сущими пустяками. Да, действие происходит в раю, что не мешает Торик показывать характеры выпукло и объемно.

Судьба, ее фатальность, соотношение человеческой воли и судьбы — все это проходит в повести контрапунктом. Героине постепенно вспоминаются все аспекты ее взаимодействия с судьбой: как она дважды могла утонуть, как фатум ее тогда жалел, как в той, земной, жизни она остерегалась воды. Тоже очень любопытный момент: здесь, в Эдеме, она легко погружается в океан — можно уже не бояться. Запоминающийся штрих, своеобразная мини-кульминация, героиня впервые начинает действовать в этой своей новой райской ипостаси: «А сейчас? Воды океана Мия не боялась от слова “совсем”, как сказали бы ее подружки. Даже не думала, что это тоже вода, которую она когда-то собиралась остерегаться. При чем здесь “большая вода”? Она упала в объятья океана и отдалась ему, и он был ласков, как ни один мужчина в ее жизни».

Идиллические, мастерски выписанные картины неспешно перетекают в истории из прошлого героини. Автор умело передает покой, шум волн, безбрежность неба. Торик демонстрирует хороший вкус, метафоры и сравнения не утяжеляют прозу, а украшают ее, нет лишних слов, нет эпитетов ради эпитетов, все плотно и подвижно. Текст живет и по законам текста, и по законам развития читательского напряжения. Сюжет захватывает все новые высоты — вот Мия находит домик со всем необходимым, вот вспоминает о родителях, вот к ней снова возвращается Рыжая. Мы все больше задаемся вопросом: к чему все это идет?

Текст населяется персонажами.

« — Все эти люди вроде бы такие же, как там. Как будто я на Патриках летом или на набережной Ниццы. Но что-то с ними все-таки не так, лица какие-то другие… — рассуждала вслух Мия, без стеснения разглядывая людей за соседними столиками, пока Рыжая листала меню.

— Узнаю взгляд профессионала, — прокомментировала Рыжая. — Ты же знаешь, что лица и тела людей всегда асимметричны? Вся жизнь, если можно так сказать, асимметрична. Когда человек умирает — физически, я имею в виду, — мышцы и связки ослабевают, мимические морщины уходят и в тело приходит идеальная симметричность смерти».

Напряжение накапливается. Что дальше? Продолжается изучение цифровых следов, открываются новые подробности земной жизни Лизы и ее семьи. Стилистически Торик умело воспроизводит атмосферу легкой грусти, ностальгии, внутренней тишины. Земная и неземная жизнь все больше отделяются друг от друга, особенно это видно, когда героиня читает в Сети (у нее есть

доступ, но сама она, разумеется, невидима) информацию о своей персональной посмертной выставке. А потом наступает концовка. Как выстрел. Концовка, заставляющая совершенно по-новому взглянуть на жизнь и смерть, на рай и ад, на ценность жизни и на ее бренность.

« — Красный уровень? Что это значит? — нетерпеливо уточнила Мия.

— Это значит, будет много новеньких. Дежурные службы не справятся, подключать придется всех. Детей ждем. А к ним нужен особый подход, адаптационные мероприятия в большем объеме. Новые хижины срочно подготовить, игрушки рассортировать…

— Дети? Но… откуда? Почему много детей? Что там случилось? В новостях ничего нет, я читала с утра… — заговорила Мия.

Она не понимала, что происходит, но по взгляду Рыжей чувствовала: надвигается что-то страшное.

Лицо Анжелы посуровело.

— Через три часа на земле начнется война».

Максим Замшев,

Главный редактор «Литературной газеты», Председатель Правления МГО Союза писателей России, Президент «Академии поэзии», член Совета по развитию гражданского общества и защите прав человека при Президенте РФ