Медвежий сад

Наталья Солнцева, 2018

В кабинете директора фитнес-клуба висит картина со странным названием «Медвежий сад». На полотне изображен поединок на шпагах. А неподалеку в подземном коллекторе стали находить трупы молодых мужчин с колотыми ранами. Подростки, посещающие этот клуб, из любопытства ввязались в игру под названием «Испытай себя». Для этого они спустились в коллектор и столкнулись там с необъяснимыми явлениями. Какой извращенный ум связал воедино сюжет картины, убийства молодых людей и компьютерные игры? Эту задачу берутся решить Ренат и Лариса, чтобы поставить точку в этой странной и зловещей истории.

Глава 14

Косые струи дождя смывали с асфальта пыль, обильно поливали траву и клумбы с цветами. Под козырек, где стояли Аля и Шубин, попадала вода.

— Подойди ближе, промокнешь, — сказал он, привлекая ее к себе. — Не бойся, я тебя не съем.

Она вспомнила, как однажды их вот так же застал в городе ливень, они спрятались в парадном и целовались до изнеможения, до боли в губах и дрожи в коленках. Прежние чувства ожили и заговорили в полный голос. Напрасно Аля думала, что все кончено!

— Помнишь? — прошептал Шубин.

Мог бы не спрашивать. Разве не навсегда отпечатались в ее памяти те незабываемые мгновения любви, которые больше не повторились ни для нее, ни для него?

Шубин дотронулся губами до влажной прядки волос, выбившейся из прически Али, и она ощутила горячую волну внутри. Как давно этого с ней не случалось. Целую вечность!

— Ты что-то сказала о группах смерти?

— Д-да… — едва дыша, вымолвила она. — Сначала был… «Синий кит», потом эти дурацкие игры расплодились в Сети… как грибы после дождя.

— Значит, сегодня их станет еще больше. Ливень то, что надо.

— Для тебя все шуточки, Паша… а я работаю с подростками. У меня за каждого обманутого душа болит. Видел бы ты несчастных родителей, которые…

Она махнула рукой и замолчала, прижавшись к Шубину и чувствуя биение его сердца. Твердые выпуклые мышцы груди говорили о том, что он ежедневно совершенствует свое тело. Ей нравились физически крепкие мужчины. Но без интеллекта это просто тренированная гора костей и мяса.

— Тебе не жаль погибших ни за что мальчишек и девчонок?

— Их никто не заставляет себя убивать, — возразил Шубин. — Они сами лезут в петлю, прыгают из окон, кидаются под электрички. Значит, имеют проблему с психикой. Сидят сутками в гаджетах, вот мозги и плавятся.

— Так они родились уродами или их гаджеты испортили?

— Первое не исключает второго. А ты чего переживаешь? У тебя пока детишек нет…

— И не предвидится, — добавила Аля. — Какой из меня воспитатель? Я думала, педагогика гораздо проще.

— Не получился из тебя Макаренко?

— Нет. Знаешь, что самое плохое? Я теряю веру в себя. В универе мне море было по колено, а теперь… Может, у меня другое призвание?

— Иди в археологи, — предложил Шубин. — Ты же мечтала отыскать какой-нибудь магический артефакт и потрясти мир своим открытием. Это куда интереснее, чем вдалбливать в пустые головы учебную программу.

— Издеваешься?

— Хочу тебе помочь. Я говорил, что работа в школе нудная и нервная?

— Ты много чего говорил…

В ней шевельнулась обида. Три года назад Шубин ее бросил, не объясняя причины. Банально исчез и сменил симку. А теперь ведет себя как ни в чем не бывало. Еще и советы дает.

— Ладно, не дуйся, — он примирительно погладил ее по плечу. — Ты молодая и красивая училка. Старшеклассники наверняка без ума от тебя. Я бы на их месте непременно влюбился.

Аля до сих пор не понимала, что между ними произошло, почему вдруг отношения разорвались. Эта первая встреча после разлуки оказалась неожиданной и приятной. Правда, Шубин и не думал оправдываться. А она из гордости не подавала виду, как рада.

— Не тряхнуть ли нам стариной? — предложил он.

Аля замерла в надежде на приглашение на свидание. И не ошиблась.

— Давай выпьем шампанского… в туннеле под этой чудесной улицей, которая вновь свела нас вместе. Прогуляемся и заодно поищем клад. Ты любишь клады!

— Очень. А они меня — нет, — просияла девушка.

— Я компенсирую тебе их равнодушие.

Шубин внезапно поцеловал ее в губы, и она невольно ответила. Хотела оттолкнуть его, но не смогла. Наоборот, прижалась теснее, будто и не было долгих горестных дней одиночества без него.

Ренат наблюдал за парочкой из-за дерева, весь мокрый и злой. Эти двое воркуют, словно голубки. А он мокнет под проливным дождем. Главное, разговор у них беспредметный. Обмен любезностями, флирт, в общем, ничего стоящего.

По-видимому, раньше они встречались… потом разошлись. Девушка не прочь возобновить роман, но сомневается в Шубине. Однажды он оставил ее… ради другой пассии. Только что-то у них не сложилось.

— Учительница, — пробормотал Ренат, вслушиваясь в разговор. Ливень заглушал голоса, но он умел «слышать» сквозь помехи и расстояние. — Кажется, я догадываюсь, в какой гимназии она преподает…

— Ты же умный, Паша, — донеслись до него слова Али. — Подскажи, как отвадить подростков от этих мерзавцев кураторов?

— Приводи их ко мне на тренировки.

— Всем скопом?

— Я бы выбрал самых заядлых желающих укоротить себе жизнь. Ты знаешь их наперечет?

— Мне известен один…

— Я понял! — воскликнул Шубин. — Ты пришла сюда не корректировать фигуру, а ради своего ученика, который попал в группу смерти.

— Угадал, — не стала отпираться Александра. — Только вряд ли этот лентяй решится променять диван на спортзал.

— Зато мы с тобой встретились! Нет худа без добра.

Она умолчала о том, что Травкин забрался под землю из финтес-клуба и заблудился в туннелях, если не врет. Шубину рано об этом знать.

— Эти маменькины сынки привыкли, чтобы с ними нянчились! — разозлился тот. — Небось парень мамашу хотел испугать? Вызвать ахи-охи? Знаю я этих хлюпиков! Наглотаются «колес» и куролесят.

— Думаю, мальчик хотел самоутвердиться… доказать всем, что не трус. А куратор заманил его в опасное место…

— На крышу, что ли?

— В подвал.

Шубин напрягся. Встреча с Алей уже не казалась ему случайной. Он отстранился и смерил ее пристальным взглядом.

— Что было дальше? Я имею в виду, в подвале.

— Мальчик заблудился, бродил по темным коридорам, пока не вышел на поверхность. За это время его мать чуть с ума не сошла от страха.

Аля не собиралась раскрывать Шубину все свои карты. Прошли те дни, когда она ловила каждое его слово и слепо ему верила. Странно, что страсть, которая опять вспыхнула в ней, не заставила ее потерять голову. То ли она уже не та, то ли Шубин изменился.

— В гимназии небось подняли переполох? — криво усмехнулся он. — Устроили шумиху в прессе?

— Переполоха не было, и шумихи тоже. Все закончилось благополучно, и ради других учащихся решили не предавать дело огласке. Дурной пример заразителен.

— Ну да… ну да…

Шубин вдруг остыл и к разговору, и к их романтичному прошлому.

— Твое предложение выпить шампанского в туннеле остается в силе? — спросила Аля.

— Конечно, — без воодушевления подтвердил Шубин. — Завтра в восемь вечера жду тебя на нашем месте, там, где…

— Я помню.

— Возьми с собой резиновые сапоги и фонарик…

* * *

Варламов не проявил к Ларисе жгучего интереса, но лед все-таки тронулся. Хозяин фитнес-клуба согласился показать ей зал для кулачных боев: подвальное помещение с высоким сводчатым потолком и кирпичными стенами. Ряд откидных стульев, боксерские груши, огороженный канатами импровизированный ринг. Не амфитеатр, но вполне подходящее место для тайных призовых боев.

— Здесь мы учим пацанов биться голыми руками, — с гордостью заявил он. — Как видите, все скромно и по-спартански.

— Без перчаток это не опасно?

— Все зависит от силы удара… Кстати, почему без перчаток? Во время тренировок перчатки обязательны.

— А после?

— На улице, когда время идет на секунды, перчатки надевать некогда.

— Вы любите холодное оружие? — вскользь спросила Лариса.

Варламов растянул в улыбке красивые губы, но его глаза остались серьезными.

— Обожаю.

— Вы заядлый коллекционер, — продолжила она. — Собираете палаши, кортики, сабли и шпаги.

— Допустим, и что? Вкладывайте деньги в антиквариат, не ошибетесь. Недавно я удачно приобрел на интернет-аукционе старинный самурайский меч. Настоящее произведение искусства.

Лариса впитывала атмосферу зала… и не чувствовала дыхания смерти. По крайней мере, здесь никого не убивали. Разбитые носы, скулы, подбородки, синяки и ссадины на теле — не в счет.

— Покажите мне свою коллекцию, — попросила она. — Где вы ее храните?

— В кабинете, — вырвалось у Варламова, о чем он тут же пожалел. Но забрать слово назад было невозможно.

Лариса не видела там никакой коллекции, только картину на стене, цветы в горшках и обычную офисную мебель. Однако присутствие оружия подсознательно ощущалось.

— У меня несколько действительно ценных экземпляров, а не склад ржавого железа, — нехотя пояснил Варламов. — Вы думали, я собираю металлолом?

— В кабинете ничего не было.

— Хранилище не предназначено для чужих глаз.

— Ваша коллекция надежно спрятана, — признала Лариса, мысленно возвращаясь в кабинет и осматривая его с пристрастием. — Хотите, угадаю, где тайник? За шкафом! По примеру того, что устроен в раздевалке. Внутри есть вторая панель, за которой скрыта витрина с оружием…

«Варламов повторяется, — подумала при этом она. — У него небогатая фантазия или умственная лень. А может, тайник принадлежал предыдущему хозяину?»

— Вы провидица, — поразился он. — Даже мои сотрудники не в курсе, что я держу коллекцию в кабинете.

— Почему бы вам не установить сигнализацию?

— Не мой вариант, — покачал головой Варламов. — Другое дело живой человек. Есть с кого спросить в случае чего. О тайнике известно только доверенному лицу.

— Кто это? Один из охранников?

— Похоже, вы меня допрашиваете? — нахмурился он. — Любопытно, с какой стати я перед вами отчитываюсь?.. Давно не испытывал нужды откровенничать с женщиной.

Варламов не понимал, с чего вдруг разговорился и открыл гостье свой секрет. Это глупо и опрометчиво. Он разозлился на себя за собственную болтливость.

— Вы что-то имеете против женщин? — улыбнулась Лариса.

— Скорее, не доверяю им. Они созданы для страсти, а не для исповеди.

— Исповедь облегчает душу.

— Нет, увольте! Я не сторонник всех этих штучек. Ты изливаешь женщине душу, а она предает тебя. Держи язык за зубами, а сердце — на замке, и у тебя все будет в шоколаде.

— Вас кто-то предал?

— Не будем углубляться в психологию, — отрезал Варламов, которого все сильнее влекло к Ларисе. Он сопротивлялся этому влечению, как мог. Грубость — один из способов устоять перед соблазном.

— Вы мне нахамите, я обижусь, и мы расстанемся врагами?

Она словно прочитала его мысли, и он испугался. Но не подал виду.

— Я не хамлю без повода…

— Итак, господин Варламов, кто вас предал? Ваша первая возлюбленная?.. Вы сломали ногу, попали в больницу, а она ни разу вас не проведала?

— Примерно так…

— Значит, то не была рядовая интрижка? Между вами возникли нежные чувства?

— Только с моей стороны, — скрепя сердце признался он. — Теперь это кажется мне нелепостью, но тогда я… пришел в отчаяние. Она не хотела ничем рисковать, а я чуть не потерял все. Кость чудом срослась, но до сих пор ноет на перемену погоды.

— Не дает забыть о предательстве?

— А как бы вы это назвали? Я пропустил важные соревнования, не поехал на чемпионат… Годы тренировок коту под хвост! Она же перестала мне звонить, избегала встреч. Ее муж был ревнивым подонком, но она выбрала его.

— Потому что он зарабатывал больше вас?

— Намного больше.

— Вы мечтали о мести, строили планы подкараулить его в темной подворотне и покалечить?

— Он не ходил по подворотням, — возразил бывший боксер. — А рассекал на джипе, который стоил кучу бабла.

— Вас снедала зависть?

— Это был мой самый болезненный проигрыш. Я чувствовал себя раздавленным, униженным.

— Вы умеете фехтовать?

От резкого перехода на другую тему Варламов впал в замешательство. Проницательность Ларисы изумляла его. Откуда она черпает сведения? Неужели изучила его подноготную. Но зачем?

— Я… простите… — он провел рукой по лицу и тряхнул головой. — Душновато здесь… Во время ремонта что-то напортачили с вентиляцией…

Перед Ларисой возник «Медвежий сад», сначала в виде картины, потом вживую. Персонажи пришли в движение, пространство наполнилось голосами зрителей и звуками боя. Звон, крики, топот ног, тяжелое дыхание дерущихся… Запах пота и крови вызывал тошноту. Какое безумие, калечить друг друга на чью-то потеху!..