Влюблена в музыканта. В. П. посвящается…

Наталья Печерская

Это история написана жизнью… и чуть оформлена автором… Она о жизни, любви, сплетениях и развилках судеб. О том, как непросто принять, понять и победить, чтобы выжить и начать снова и по-новому… По-новому жить…

Восемь лет счастья и одно несчастье…

1

Она познакомились с Писателем в позднее и похмельное новогоднее утро… Он, уже собравшийся уходить, стоял в длинном узком коридоре квартиры Серого, где праздновалась смерть старого года и рождение нового. Она, только проснувшись, выходила из спальни, куда ее, уставшую от бурной многоквартирной ночи и уснувшую в кресле, заботливо снесли друзья. В это время, появившейся из гостиной Серый, представил их друг другу.

— Знакомься — это Писатель…

— Очень, приятно. А почему я не видела тебя ночью? — спросила Она Его.

На ее вопрос ответил Серый: — Он уже спал, когда ты приехала, между прочим, на той же кровати, что и ты!

— Ух, ты! Значит соседи! Ну, пока…«сосед»! — бросила Она, отправляясь в кухню, где продолжали праздновать смерть старого года и рождение нового…

Спустя два дня, они снова встретились на репетиции знакомых ему и ей музыкантов. После выполненного творческого долга, все собрались поехать в гости к их знакомому, который в отличие от них всех, жил один в собственной квартире и всегда был рад видеть гостей. До остановки заветного автобуса, компания шла шумно… Восемь взрослых с виду парней и девушек смеялись, кричали, валялись в снегу и катали друг друга по скользкому укатанному тротуару. Серый орал: «Не палите стаю, придурки!», — хохоча громче всех и «до красного лица»…Было морозно… Представительницы прекрасной половины человечества начинали ворчать, по поводу скорости их передвижения к остановке заветного автобуса: «Давайте быстрее! Холодно!»

— Тебе тоже холодно? — спроси Он Её.

— Немого…

— Как немного? Ты же без шапки! На, вот! — не принимая возражений, одел на нее свою.

— Мне идет?

— Как на тебе и была…

— Эх, жаль, нет зеркала с собой. Вот, доедем до «бешеной собаки», посмотрим, врешь или нет!? А если понравиться, подаришь?! — в вопросе четко слышалась интонация флирта…

У «бешеной собаки» кутили долго, и далеко за полночь все улеглись вперемешку, поперек большого дивана. Они оказались рядом… Потом Она часто вспоминала, как Он осторожно обнимая, украдкой целовал ее маковку. А утром следующего дня, сделав вид, что ничего не заметила, скрылась, окрыленная своей любовью к Жести…

Потом была Москва и ее возвращение в родной город. За этот год видела Она его пару раз, на концертах и вокзалах. Он был для нее одним из тех друзей, знакомых и приятелей, которые сами себя называли непонятным, но теплым словом «тусовка». Так уж случилось, что все ее возлюбленные, как бы то ни было, имели отношение к этой самой тусовке… Да, влюблялась Она только в «своих»!… Поэтому, когда стало нужно покончить с музыкантами, Она вспомнила про «Писателя»… Нашла повод, встретиться, чтобы посмотреть в глаза и увидеть там все… или ничего не увидеть. А увидев, попробовать влюбиться не просто так.., а потому что… Потому что хороший; потому что добрый, потому что не жалуется на жизнь, потому что сильный внутри и смешной снаружи, потому что ЕСТЬ, наконец… И все получилось! Через две недели после первого свидания Она, проводив Его в путешествие, которыми Он был искренне увлечен, тихонько плакала в подушку, понимая, что влюблена и уже скучает…

Глаза вспоминаю и молча, вздыхаю

В безмолвном растлении свежих берез…

Без этих озер я просто глухая,

Ты взглядом все звуки из мира унес…

Чтобы не сойти с ума от тоски, Она решила съездить в Москву, тем более что для этого был повод. Огромная сумка с ее вещами, нажитыми в московскую бытность, остались там, в городе из, которого сбежала. Сбегала так, что опаздывая на поезд, не успела забрать из камеры хранения «баул» со всей своей одеждой. Снова выручили друзья… К ним-то Она и поехала…

Человек с зонтом появился как-то неожиданно. Она боялась этой встречи и пыталась избежать ее, но… Они встретились и не смогли быть «просто друзьями»… А потом Они курили, сидя на подоконнике и молчали… Воздух был жарким и душным… Хотелось пить… Пили из одного стакана… и он спросил:

— Что-то ты какая-то не такая, Рыжая?

— Я чужая…

— В смысле?…

— В смысле чужая теперь…

— Замуж что ли собралась?!

— Вроде того…

— А… Удачи…, — и отвел от нее взгляд в сторону окна.

— Так, что это был «прощальный ужин»….

И впервые, Она без тоски закрывала за ним дверь… Она прощалась…

Прошлые скитанья, прошлая любовь,

Возвратясь в сознание, наломали дров,

И, уйдя в беспутство, совершая грех,

Я латаю утром темноту прорех…

В бесшабашном танце пляшут мотыльки

На лиловом глянце сумрачной реки,

Что дает чуть слышным голосом понять:

«Не терзай уж слишком, ты сердечко, мать…

Посмотри на небо и скажи в глаза

Как порой нелепо падает звезда,

Ведь причину встречи знаешь только ты!»

Знать прощанье лечит, потопив мосты…

Через месяц писатель вернулся… А еще через месяц они сняли квартиру и поехали «жить вместе». Первый год жили весело и тусовочно! Она узнала много нового.… Как устраивать дома пивные вечеринки для друзей, с просмотром очередного кинофильма.… Как каждое утро и вечер провожать и встречать любимого мужчину, который пережив семейную драму, искренне хочет построить новую семью, снова полюбить и быть любимым.… Как быть несчастной от его сдержанности в чувствах и холодности в словах, потому, что Она видела кино про медовый месяц.… Как ждать, после полуночи, и волноваться по поводу — «все ли с ним в порядке», а не по поводу — «где Он?» потому что «ВЕРИШЬ»… Как, натирая мозоли, идти вслед за ним километры по лесной тропе с рюкзачищем за спиной, и быть окрыленной тем, что «РЯДОМ»… Как не страшны эксперименты с сознанием, посредством химических элементов, когда «ВМЕСТЕ»… И как, оказывается можно, быть просто счастливой, оттого что есть «МЫ»…

Перед первой годовщиной их совместного жития, они провели три недели за полярным кругом, сплавляясь по реке Собь, в компании друзей-путешественников. А вернувшись, поняли, что хватанули какую-то инфекцию и заболели, каждый своей болезнью. Она лежала в больнице, Он лечился в домашней обстановке… С таблицей Менделеева и формулой алкоголя было покончено…

Это время было отмечено еще одним событием… Умер Серый……………………………………

О смерти одного из «ее музыкантов», ей сообщил Писатель, стоя в больничном коридоре напротив ее палаты…

Только бы Он не почувствовал, что скорбит Она не по их другу, а по своему бывшему возлюбленному — мысли мешались и путались…

— Иди, опоздаешь на похороны, передай от меня соболезнования, — обняла Его и скрылась в палате.

Тихо плакала ночью, доставая из сердца ларчик, в который спрятала когда-то свою любовь к Серому… Книга про музыканта, который острил, рассказывал истории и смеялся «до красного лица» была дочитана до конца…. Она переворачивала последнюю страницу, понимая, что прошлая любовь не исчезает в никуда, а лишь прячется где-то глубоко внутри… внутри, которого мы не ощущаем, но оно есть. И найдется в жизни хотя бы один повод, однажды достать оттуда это засохшее от времени чувство, окропить несколькими каплями воспоминаний и погрузиться в обжигающий ручей из трепета, блаженной истомы, боли и слез…

…Потом был второй год и третий и четвертый… Они жили размеренно, «как все»… Работали и отдыхали, ссорились и мирились… Она пыталась найти себя, пробуя разные профессии… Он был постояннее Ее, и работал уже несколько лет в одной компании, трудясь над написанием рекламных текстов. Он много знал и с удовольствием делился этими знаниями. Она училась у него… Училась легче относиться к мелочам и серьезнее относиться к жизни… Училась смотреть на все со стороны… Училась верить себе… Они привыкали друг к другу. Он иронично молчал, по поводу ее вспыльчивости, Она, с той же иронией, прощала его молчаливость и сдержанность… Они начинали «просто жить»…

2

И все бы ничего, если бы в один, наверное, не очень прекрасный день, Она не почувствовала, что этот самый родной, близкий и любимый в мире человек перестал быть ее единственным и неповторимым «Писателем», в которого когда-то влюбилась раз и навсегда до скончания века. И умереть, по ее разумению они должны были в один день. Ведь как жить без ожидания его возвращения?! Он был по-прежнему хороший и добрый, по-прежнему не жаловался на жизнь, был сильным внутри и смешным снаружи, Он был РЯДОМ! Но что-то случилось и их чувство, которое горело обжигающим пламенем, превратилось в угли, которые хоть и жарко, но тлели…. Он стал все больше раздражать ее своей молчаливостью и спокойствием, бытовой незаинтересованностью и заинтересованностью в ней «бытовой»… И Она все чаще стала доводить Его до бешенства сценами по поводу и без повода

Сказал, прочел, увидел, сник, Когда ушла зима…

Не взял, не отдал солнца блик

От снега без ума…

А где влюбленности той след?

Открой и погляди…

Придумал кто весь этот бред?

Ответь и…уходи!

…Когда просыпаешься рано утром, где-нибудь за несколько километров от цивилизации, и нехотя вылезаешь из палатки «по нужде», ты, так или иначе, подходишь к костру. Костер потух еще ночью, но в нем ты видишь угли, которые вселяют в тебя надежду, что через пару минут, можно будет наслаждаться теплом огня и греть, остывший еще вечером, чай в эмалированной кружке. Могла ли Она надеяться на то, что угли, которыми стало их чувство, можно было превратить в огонь?

Она спрашивала: «Как ты можешь быть спокойным, когда….. (вариаций этого вопроса было множество)?

Он отвечал: «От того, что я стану кричать и размахивать руками, ничего не измениться, если я спокоен — это не значит, что об этом не думаю…» (единственный вариант ответа)…

Она говорила: «Мне одиноко с тобой… Почему ты со мной живешь?»

Он отвечал: «Потому, что люблю…»

Она бесновалась: «Так больше продолжаться не может, Давай разведемся!!!»

Он отвечал: «Успокойся… Самый крепкий брак — брак на грани развода»

Но наша героиня не хотела быть ЖЕНОЙ, Она хотела быть Возлюбленной… И не могла поверить, что, действительно влюбленный человек может не говорить о чувствах, не ревновать, пылать страстью лишь в определенные часы суток, и быть до безобразия сдержанным..

Сначала Она изо всех сил старалась стать такой, какой, как ей казалось, Он хотел ее видеть. Потом просила измениться его, не ведая о том, что Он, переживший первый семейный опыт, знал, что это невозможно и отвечал: — «Не меняй себя и прими меня такого». Она не знала, что как не лезь вон из кожи, а кожа то одна и ее не снимешь. Получается лишь замотаться в кокон или залезть в скорлупу, а там ой, как тесно… В результате поняла, что потеряла себя и жила лишь тем, «что на ужин?», «где продается?» и «хватит ли денег?». Она перешла на удобную, а не красивую обувь и давно перестала писать стихи…

Последнее написанное…

Книги закрыты, замки неприступны,

Правит сознаньем холодная плеть…

Пол перепачкали грязные ступни,

А на штанах героиновый след…

Час приключений сменяется бредом,

Свет в коридоре не гасят давно…

Будет ли звон колокольный советом,

Станет ли мной отраженье мое?

В зеркале мутном болтаются руки,

Ноги под шкафом забыты лежат…

Где и когда убегу я от скуки?

Кто и зачем мне позволит бежать?

И кобылицею серой заржать…

Уйти или остаться?!… Но, когда представляла себя без него, ее охватывал ужас!!! Понимала, что без него мир перестанет существовать… И решила, что привыкнет и успокоится. Привыкнуть не получилось, получилось разозлиться…

«Ах, так! Вот и посмотрим,… если любишь, примешь меня любой!» и стала холодной, занудной женщиной, которая отлично живет без желания, что зарождается в самом центре всего ее естества и без солнечного взрыва в этом самом центре.… Мучилась от несоответствия между тем, что говорила и чувствовала, делала и хотела делать. От пропасти, рождающей расстояние, с которого перестаешь видеть друг друга, несмотря на то, что продолжаешь просыпаться каждое утро рядом. Не всегда «рядом», означает «вместе»…

Они все чаще хлопали дверьми и расходились по разным комнатам, все чаще молчали и засыпали, отвернувшись друг от друга… Она поняла, что пришла пора слов. Слов неприятных, но необходимых сейчас обоим, ведь ей так хотелось, чтобы все вернулось, и было как раньше…

— Я люблю тебя… Но больше не влюблена… Помоги мне влюбиться в тебя заново…

–??????Если тебе плохо со мной, найди себе другого…

— Не нужен мне другой, я хочу с тобой и с чистого листа…

— Два раза в одну реку не войдешь…

Спасение утопающих дело рук самих утопающих… И в этот раз наша героиня спасала себя сама. Она рассматривала их старые фотографии, вспоминая то время, когда натирая мозоли, шла вслед за ним километры по лесной тропе, и была счастлива, что «рядом»; время, в котором было не страшно экспериментировать с сознанием, посредством химических элементов, потому что «вместе»; и как была на седьмом небе от того, что есть «мы»…

Его частые командировки в другой город позволяли ей побыть в одиночестве. И с каждым его отъездом, Она все больше соглашалась с его фразой о реке, и понимала, что той влюбленности не будет, но… будет другая, приближение, которой чувствовала и ждала. Время идет, люди меняются?… Люди не меняются, меняется наше отношение к ним! Возвращать нужно не прошлое, а себя! И у нее получилось! Она начинала скучать, она начинала желать, Она начинала влюбляться в Него…

А Он продолжал отдаляться. Это было похоже на игру в догонялки… Возвращаясь из поездок, Он все чаще уходил смотреть футбол без нее, еще чаще молчал и перестал переводить стрелки часов на местное время (в том городе было время Московское).

Она старалась не обращать на это внимание — Она старалась принимать его таким…

3

В конце того лета они обзавелись домом. Домом за Волгой.

У живущих в их родном городе, правая сторона Волги называется «Заволгой»…. Рождествено, Подгоры, Гаврилова поляна, Шелехметь, гора Верблюд и многие другие личные имена, стали нарицательными, для людей из этого города, ведь это их гордость — Самарская Лука…

У наших героев тоже было несколько названий, ставших нарицательными — Грот с бабочками, Пещера под Шелехметью, Чарокайка, Каменная Чаша, Ёлгуши… Это места, где они оставляли свои следы: Он, потому, что был очень неравнодушен к путешествиям, Она, потому что была счастлива, от того, что «рядом»…

Именно там, и было решено купить дом, который должен был стать ИХ ДОМОМ…. После продолжительных поисков, их выбор пал на деревню, с жалящем названием, «Выползово»…. Небольшой домик на большом участке с яблонями, малиной и клубникой, которые в момент совершения таинства подписания бумаг, на владение этим сокровищем, уже отдали людям все, что могли — урожай был собран…

Этому дому они пророчили участь места, где будут собираться их друзья, где они будут ближе к Жигулям и их нарицательным именам, где жалящее название «Выползово» станет тоже их нарицательным, где через много лет они построят и обретут СВОЙ ДОМ… Подсобрав по друзьям домашнюю утварь, они перевезли нужные вещи, и Она начала с упоением «вить гнездо»…

4

Была ли Она счастлива? Была… И лишь частые приступы грусти не давали покоя, их причина была ей непонятна… Ведь все хорошо!? Так почему же, все чаще случаются слезы по пустякам и злость без причины?

— Это твой дурной характер! — говорила отражению в зеркале, обрекая себя на безысходность и смирение…

Ту же самую фразу, привел в качестве аргумента и ее возлюбленный (ведь Она снова влюблялась в Него), когда той же осенью, Он впервые завел разговор о своем уходе…

— Я ухожу от тебя… — сказал Он спокойным и ровным голосом.

— В смысле?…

— В самом прямом, я не могу больше жить с тобой, потому что у тебя невозможный характер…

— Тебе не кажется, что это несколько не вовремя… Зачем тогда мы купили этот дом?! Зачем все это было нужно?? Или ты хочешь сказать, что это решение к тебе пришло только сегодня?!

— Нет… Я думал об этом давно… А что касается дома, то он теперь есть у тебя… И потом, я не хочу тебя терять, ты для меня родной человек…

— Хорошо, я для тебя родной человек, так почему нужно уходить вот так, в никуда, ведь родные люди всегда могут договориться?!?!…

— Ты не понимаешь! Это инстинкт самосохранения! Рядом с тобой я теряю себя, и если все так и будет, меня не станет совсем!

— Ну, знаешь! Я себя уже давно потеряла, да и тебя, наверное тоже, только я в отличие от тебя пытаюсь вернуть, и тебя и себя, а ты убегаешь, как трус!

— Я не люблю тебя…

— Хорошо… Раз дело во мне, дай мне шанс! — не желая слышать предыдущую фразу, и не отступая, продолжала Она неожиданный и режущий ее уши и сердце разговор…

Шанс был дан… Срок — неделя… Именно столько оставалось до его следующего отъезда в очередную командировку…

Как никогда Она старалась… Старалась быть милой и терпеливой, любящей и понимающей, но ощущение пустоты и ненужности не покидало ее. Все больше чувствовала Она пронзительный холод и непробиваемую стену между собой и Им, тем в кого Она хотела влюбиться заново, чтобы прожить всю жизнь и умереть в один день… Не выдерживая напора смешанных мыслей и чувств, Она впадала в отчаяние и говорила ему: «Делай, что хочешь! Хочешь — уходи, нет у меня больше сил! Чего ты хочешь?!» Он, глядя, ей в глаза, отвечал: «А чего хочешь ты?…» И становилось понятным, что уход отменяется или, по крайней мере, откладывается на неопределенное время. Это немного успокаивало ее и, провожая Его на поезд, целовала как раньше и начинала скучать…

Конец ознакомительного фрагмента.