Браво, Вжих!

Наталья Песочинская (2022)

Многие мечтают танцевать в балете. Но мало кому удаётся попасть на большую сцену. И крайне редко это удаётся бульдогам. Если точнее, первым и единственным, кому это оказалось по силам, стал Вжих — бульдог, детство которого прошло в театре, в гримёрке мыши Матильды, танцовщицы кордебалета. Может быть, Вжиху просто повезло? Может, он умел мечтать и трудиться? А может, это случилось потому, что ещё щенком он потерялся и с детства не боялся сложностей? А сложностей на пути к успеху предостаточно — страсти в закулисье кипят зверские! Вжих встретит врагов — директора театра минипига Наврядли, звезду балета — самовлюблённого льва Мурриева. Встретит покровительницу — прима-балерину лису Лисецкую — и вдохновителя — хореографа мсье Браво, гиббона. Все они, враги и друзья, станут учителями Вжиха. Но главным противником и учителем себе станет он сам. Ведь путь от мечты до её исполнения можно пройти лишь на собственных лапах! А заодно найти своё предназначение и настоящий дом.

Сейчас… или сейчас

— Богемный ужин! — рассмеялась Матильда, выкладывая содержимое сумочки на стол: немного сыра, стручки зелёного гороха и сухарь.

— А у меня вот что. — Вжих выгрузил из худой авоськи чипсы. — Со вкусом мяса.

— Негусто, — ухмыльнулась Матильда.

— Бывало и получше, — кивнул Вжих. — Грузчиком только на запах мяса и заработаешь. Может, опять боксировать? Раз, раз!

Вжих шутливо набросился на Матильду с кулаками. Крыса пыталась уворачиваться, но потом сама перешла в нападение и замахала крошечными кулачками перед носом Вжиха.

— В театр, малыш, в театр! А иначе отправлю тебя в нокдаун!

Матильде удалось допрыгнуть до мясистой бульдожьей щеки, и Вжих притворно повалился на спину.

— Всё, я сдаюсь, только не бей больше! — смеялся он, катаясь по траве.

Крыса приосанилась, поставила лапу на побеждённого бульдога и с драматической интонацией произнесла:

— По праву победителя я требую, чтобы ты завтра же отправился в балет! — А затем привычным Матильдиным голосом добавила: — Тогда и дело у тебя появится, и мясо на столе будет водиться.

— Ладно, как скажете, мадам. — Вжих легко поднялся и склонился в изящном реверансе. — Завтра попробую.

— Не попробую, а сделаю, — парировала Матильда. — Пробовать можно бесконечно. А делать нужно прямо сейчас.

В приподнятом настроении крыса накрывала на стол. В мечтах она рисовала себе Вжиха на большой сцене. От радостных надежд их скромный ужин казался ей роскошнее, чем в домах аристократов. Огарки свечей в облезлом канделябре освещали маленький стол с клетчатой скатертью и отбрасывали тени на тарелки, в которых лежали крошечные кусочки сыра.

— Вот поэтому я и люблю есть при свечах, — прошептала Матильда. — Хотя бы тени лежат в тарелке. И кажется, что ты съел больше, чем на самом деле.

Вжих с грустью посмотрел на крысу. Как часто они делили скромный ужин. Как часто Матильда недоедала, отдавая ему лучшие куски.

— Нам, балеринам, надо следить за фигурой, — бодро говорила она. — А у тебя, малыш, растущий организм. Бульдожий организм, я попрошу заметить.

За дверью теплицы послышалось шуршание. Кто-то явно пытался привлечь внимание.

— Малявочка-сиротка из соседнего двора, — засуетилась Матильда. Она взяла остатки сыра со своей тарелки, аккуратно завернула в салфетку. — Входи, не бойся!

Белая мышка боязливо появилась в дверях и, увидев Вжиха, собиралась дать дёру, но Матильда успела вложить в дрожащие лапки салфетку с угощением. Мышка едва слышно пискнула «спсбо!» и скрылась в темноте ночи.

— Ты никогда не изменишься, — вздохнул Вжих.

— Поздно меняться, нет времени, — устало улыбнулась Матильда.

Из уголков её глаз тут же разбежались морщинки, и у Вжиха защемило сердце.

«Она права, тысячу раз права. Нет времени пробовать. Пришла пора действовать. Сейчас или… или сейчас».

После ужина Матильда аккуратно сняла шляпу и заботливо уложила её в помятую шляпную коробку. Вжих снял пиджак, встряхнул его и бережно повесил на спинку кресла.

«Цени каждую вещь, которая тебе досталась от жизни. Каждую минуту, которую ты проживаешь. И жизнь вознаградит тебя за благодарное к ней отношение».

Вжих часто вспоминал эти слова Матильды. Особенно тогда, когда было сложнее всего благодарить.

— Матильда, помнишь?.. — прошептал Вжих.

Но крыса уже разливисто храпела, свернувшись крошечным калачиком на старом рваном матрасе.

«Конечно, конечно, она помнит», — устало подумал Вжих.

Он лежал под залатанным одеялом, которого едва хватало, чтобы укрыть лапы, смотрел на звёзды и видел прошлое.

…По широкой многозверной улице шагает счастливая семья: папа-бульдог, мама-бульдог и радостный щенок-бульдог, которому всё и всюду любопытно…