Сколько цветов у неба?

Наталья Литтера, 2022

Новая книга от автора романа «Встретимся на Арбате». Анна Мальцева – дизайнер в небольшом издательстве. Однажды она получает задание сделать макет альбома с репродукциями картин Артема Вольского для предстоящей выставки в Италии. Сам Артем переживает не лучшие времена и, воспользовавшись знакомством с Анной, обращается к ней за помощью. Поможет ли Анна? Станет ли выставка в Италии успешной? Какую тайну придется разгадать Артему? Будни издательства, работа в художественных мастерских, модные галереи, успешные аукционы, любовь, дружба и легкий привкус детектива. Все это вы найдете в романе «Сколько цветов у неба?» Устраивайтесь поудобнее и не забудьте захватить с собой чашечку чая.

Нелегкому издательскому труду

посвящается

— Бакст, заметил руки? — спрашивает Серов, перед отходом на сон грядущий… Правда — кисти рук замечательные; узкие, — может быть, слишком узкие… а между тем великолепные…

Лев Бакст. Серов и я в Греции. Дорожные записи

Глава 1

1

— Ваш самовар недостаточно драматичный! У вас он очень добрый. Он больше подходит к детским стихотворениям Чуковского, чем к моему роману. Ну, посмотрите на него!

Аня внимательно смотрела на монитор. Самовар как самовар. Округлый, с ручками по бокам. Рядом пара аппетитных баранок для придания композиции законченности.

— А какой самовар… достаточно драматичный? — поинтересовалась она осторожно.

Собеседница на том конце, похоже, отлично разбиралась в самоварах.

— Вот представьте себе, — голос в трубке зазвучал вдохновленно, — вас пригласили в театр декоратором, спектакль по Островскому. Например, драма «Гроза». Какой самовар вы туда определите?

Аня задумалась:

— Ну, наверное… с трубой.

— Да! Именно. Самовар с трубой. Что-то такое…

— Я поняла, — Аня сделала пометку в рабочем блокноте.

Она работала дизайнером в небольшом издательстве, создавала обложки, придумывала внутреннее оформление книг, занималась версткой. Каждый день приходилось общаться с авторами. А все они — люди творческие, с собственным видением мира и представлением о своей будущей книге. Конечно же, успешной. Тут мелочей не бывает, и даже самовар играет роль.

— Вы поймите, это очень важно, — продолжали вещать в трубке. — Ведь с этого изображения начинается глава. Картинка до чтения текста уже должна давать читателю нужную атмосферу.

— Да-да, — соглашалась Аня.

В настоящий момент у нее в разработке находилось пять книг, и блокнот пестрил советами авторов. Один хотел обложку «в стиле минимализм», второму не нравились шрифты, третий возмущался, что уже неделю ждет верстку, а теперь вот еще самовар получился добрый.

Дверь открылась, и в кабинет вошла Лена, выпускающий редактор. Вид у нее был загадочный — щеки с легким румянцем, глаза мечтательные, а рот то и дело норовил улыбнуться. Что-то произошло.

— Я переделаю самовар, — пообещала Аня автору.

— Сколько у вас на это уйдет времени?

— Постараюсь прислать вам новый вариант завтра к вечеру.

— Буду ждать.

Аня положила трубку и посмотрела на Лену:

— Ты знаешь, что самовары бывают добрые и драматичные? Меня только что просветили по этому вопросу.

Лена рассмеялась.

— Скоро нам надо будет издавать книгу анекдотов «Авторы и издатели», — пробормотала Аня, закрыв графический файл с самоваром.

— Да уж, — согласилась Лена. — Кстати, у нас новый заказ, и, похоже, им заниматься будешь ты. Я только что от Татьяны Александровны. Она дала задание рассчитать стоимость работ по изданию каталога одного довольно известного художника.

— Насколько известного? — уточнила Аня.

— Не знаю, — Лена пожала плечами. — Имя Артем Вольский тебе о чем-нибудь говорит?

— Нет.

— А он, между прочим, сидит сейчас за стенкой в компании своего агента и рассказывает о выставке в Италии, к которой нужно подготовить эти каталоги.

— И когда выставка?

— Осенью.

До осени времени много, каталог они сделать успеют. Хотя… Аня помнила, как они готовили книгу мемуаров популярного театрального критика. Вместо стандартных трех месяцев работа затянулась на полгода, потому что, как только очередная верстка была готова, автор находил в своих архивах новые фотографии, которые обязательно надо было вставить в книгу, и все начиналось заново. Критик был самолюбив, нетерпим к чужому мнению и довольно скандален. Когда наконец книга ушла в печать, все сотрудники издательства дружно выдохнули.

А теперь вот нарисовался художник, который собирается ехать на выставку в Италию.

— В общем, жди, — Лена села за соседний стол, где находилось ее рабочее место. — Сейчас тебя вызовут знакомиться. Татьяна Александровна уже пообещала, что для этой работы выделит лучшего дизайнера.

Минут через пять Аню действительно вызвали к руководителю. В кабинете, кроме Татьяны Александровны, находилось двое мужчин. Один — высокий, русоволосый, в тонком трикотажном джемпере, другой — лысый, в яркой лимонной рубашке, мятом пиджаке и шелковом шейном платке. Весь его внешний вид просто кричал об огромных деньгах. Аня не удивилась, если бы узнала, что под окнами издательства лысого ждет кабриолет. Хотя какой кабриолет в апреле?

— А вот и наша Анечка, — Татьяна Александровна поприветствовала дизайнера улыбкой и внимательно посмотрела на нее поверх очков.

Мол, очень важные люди, не подведи.

— Добрый день, — поздоровалась Аня с гостями.

— Познакомься, знаменитый и очень модный современный художник Артем Вольский и его менеджер Сергей Лисицкий.

— Очень приятно, — ответила Аня, вежливо улыбаясь.

Кто из них кто, она пока не поняла.

— Значит, нашим каталогом будете заниматься вы, — лысый оценивающе посмотрел на Аню. — Можно напрямую ваш номер телефона? Каталог нужен к международной выставке, он должен быть на высоте, понимаете?

Светлые с прищуром глаза смотрели на Аню в упор.

— Я все понимаю, — ответила она. — Как только вы пришлете все необходимые материалы, я сразу же займусь вашим каталогом.

— А у нас все с собой. — На стол легла флешка. — Здесь и картины, и текст. С вас идея оформления и работа.

— Я посмотрю, — Аня начала тщательно подбирать слова. Лысый вызывал чувство дискомфорта. Слишком напористый и хищный. Хищников Аня не любила и обходила их стороной. — На обложку, наверное, лучше вынести картину. Вы знаете какую?

— Нет, — подал голос русоволосый. — Решите вы. Интересно ваше мнение.

Это что? Экзамен? Ее испытывают на профпригодность?

— Хорошо, — произнесла она вслух.

А несколько минут спустя, снова оказавшись в своем кабинете и с чувством кинув блокнот на стол, заявила:

— Чаю хочу! — и добавила: — С коньяком!

Лена понимающе посмотрела на подругу:

— Да, мы с ними намучаемся.

— Кто из них художник?

— Тот, который в джемпере. Правда притягательный мужчина?

2

После встречи в издательстве Артем поехал в бар, где его ждал талантливый и подающий большие надежды художник ДекART, а в миру просто Егор. Время послеобеденное, бар был почти пуст. Жизнь здесь начиналась ближе к вечеру, когда народ собирался выпить и послушать музыку. По средам, пятницам и субботам в баре проводились концерты, в остальные дни после девяти крутили пластинки диджеи. Место не слишком раскрученное и модное, но широко известное в узких кругах.

Сейчас здесь было тихо и спокойно, можно перекусить и пообщаться. Егор уже сидел за столом и листал меню, не читая.

— Картинки смотришь? — вместо приветствия поинтересовался Артем.

— Ага, — ответил продвинутый и многообещающий художник ДекART.

Был он очень коротко стрижен и одет в худи с надписью: «Это я». За ухом вниз шла татуировка — какая-то фраза на латинском. Артему никак не удавалось ее прочитать, ибо голым ДекARTа он никогда не видел. А надпись спускалась либо по спине, либо сворачивала к плечу.

— И как картинки? — Артем устроился напротив.

— Фигня. Давай накатим?

— Давай, — согласился Артем.

— Я сам закажу.

Егор поднялся и пошел к барной стойке, за которой девушка-бармен протирала бокалы.

— Две текилы, пожалуйста, — услышал Артем со своего места.

Друг уже устроился на высоком табурете у стойки и внимательно смотрел на девушку. Она под его взглядом не смутилась, отвернулась, взяла бутылку и принялась выполнять заказ. Девушка была темноволосая, с гладкими, забранными в узел волосами. Стройную фигуру обтягивала черная футболка, руку украшали серебряные браслеты. На губах блестела темная, почти фиолетовая помада. Колоритный экземпляр.

— Хочешь, нарисую твой портрет? — начал подбивать клинья Егор.

— Ваша текила, — ответила девушка, поставив перед ним два маленьких стакана.

— Так хочешь?

— Не хочу.

— А зря. Я, между прочим, художник.

— Здесь все художники. Особенно ближе к полуночи. Что-то еще?

В общем, девушка не поддавалась. Егор вернулся за столик с двумя стаканами.

— Может, потом по кофейку? — поинтересовался он.

— После текилы?

— Ну, а чё?

— Можно, — согласился Артем. — Как твоя выставка?

— Хреново, — Егор разглядывал стакан. — Открылся вроде хорошо, народ пошел, а сейчас все затихло. Реклама нужна, связи, другое место. Только денег нет. Думаю, может, штук пятнадцать акварелей с Кремлем для туристов навалять? Хоть что-то выручу.

— Наваляй, — согласился Артем и посыпал солью руку.

Они одновременно опрокинули текилу.

Вообще, Артем в такое время спиртное не употреблял. Да и Егор как-то все больше специализировался по пиву. Но бывают такие дни, когда хочется чего-то покрепче. Водки, например. Артем подумал, что они бы сейчас именно ее и заказали, если бы не девушка за барной стойкой. Подойти и заказать водки — это одно, а текилы — совершенно другое.

— У тебя как дела? — спросил Егор.

Артем пожал плечами и усмехнулся:

— Надо навалять штуки три натюрморта плакатного вида. Хорошо идут в галерее.

— Наваляй, — вернул ему совет Егор.

Они отлично друг друга понимали. Они были людьми разных возрастов, творческих направлений и степени известности. Артем чувствовал, что у Егора еще все впереди. Егор знал, что Артем — человек, который сумел с помощью любимого дела добиться успеха, известности и безбедного существования. Но даже он был вынужден писать что-то исключительно на продажу, с учетом спроса на определенные виды картин. Что уж тогда говорить о Егоре…

Те работы, которые он недавно выставил в подвальном клубе «Неформат», были подписаны «ДекART», а акварели он подпишет своим настоящим именем. Смешно на стандартном городском пейзаже оставлять претенциозный псевдоним.

— Еще по одной или кофе? — спросил он.

В итоге они повторили текилу, а уже потом заказали по эспрессо, игнорируя официанта. Егор два раза лично поднимался со своего места и шествовал к барной стойке. Он не сдавался и пытался завести с девушкой разговор. Но девушка оставалась неприступна. Она быстро и четко выполняла свою работу, едва обращая внимание на коротко стриженного парня в худи с надписью «Это я», который не дождался вечера и заранее решил натекилиться.

— У меня, может, период такой, тяжелый, — объяснял Егор. — Я, может, гений, но непризнанный.

— Ваши два кофе.

Белоснежные крошечные чашки с блюдцами красиво смотрелись на темной поверхности стойки.

— Викуль, привет, сделай мне американо, — рядом с Егором на соседнем табурете пристроился бородатый мужик в кожаной куртке.

— Привет, — вот ему она улыбнулась.

Егор вернулся к столу с кофе.

— Оставь в покое девушку, — посоветовал Артем. — У нее за день желающих познакомиться знаешь сколько?

— Не знаю. И это неважно. Есть такая примета: не везет в выставках — повезет в любви.

Артем с интересом смотрел на друга, а тот уже расстегивал свой рюкзак и что-то в нем искал. В итоге вынул альбом формата А5 и карандаш. Бросил внимательный взгляд на девушку и быстро, одной стремительной линией набросал ее профиль, потом точными штрихами изобразил глаза, прическу и линию плеч. Поставил в углу дату и подпись: ДекART. А на обороте написал: «Вике. Если лет через десять будет туго с деньгами — продашь и разбогатеешь». Что это было — бравада или хвастовство, — Егор и сам не знал. Он просто очень хотел верить, что ему удастся в жизни состояться. Как это удалось Артему.

3

Вика смотрела на рисунок. Или как это правильнее назвать — портрет? Но не шарж точно. Что же у нее за карма такая? Привлекает одних гениев. И все непризнанные. Первым порывом было, когда тот, уходя, положил на стойку плотный лист с карандашным профилем, бумагу скомкать и выкинуть. Но сидевший напротив Валя, бросив взгляд, воскликнул:

— Похожа!

И Вика пригляделась. Точно, похожа. Надо же. Впрочем, это ничего не меняло. Просто рисунок вместо того, чтобы быть выброшенным, перекочевал в ее сумку. Все-таки не каждый день захожие художники рисуют твой портрет. Причем совершенно бесплатно.

Валя называл себя старым рокером, разъезжал на видавшем виды «Харлее» и отвечал в баре за креатив и концертные программы. Название заведения «Рок-и-бар» тоже являлось его изобретением, чем Валя сильно гордился. Однако коммерческой жилки у него не было, распоряжаться деньгами он не умел и держался здесь по двум причинам. Первая — Валя и правда знал много молодых музыкантов, которые были рады выступать со своими концертами хоть на квартирах, хоть в подвалах. А уж в барах и клубах — только свистни. И это обходилось недорого. Вторая и главная — Валя был родным братом владельца бара, который как раз прекрасно умел распоряжаться финансами и подумывал открыть второе заведение в другом районе и с совершенно другой концепцией.

— Караоке, представляешь? — делился Валя новостями с Викой. — Он считает, что народ с удовольствием пойдет петь караоке.

— Почему нет? — пожала плечами Вика и подумала, что она бы тоже туда сходила. Ради интереса. Посмотреть. А может, даже и спела бы пару песен.

Валя в ответ насупился.

— Я теперь название должен придумать. Какое вообще название можно дать караоке? «Кто громче»?

— Пей-и-пой, — предложила Вика. — По аналогии с «Роки».

Так между собой они называли этот бар.

— Точно! — Глаза Вали загорелись. — А ведь неплохо. Повтори-ка мне американо.

Вика повторила. А потом стали подходить другие посетители. Через три часа бар был полон, и началась настоящая работа. Из динамиков, как обычно, громко играла музыка, люди за столами пили пиво, коктейли или что-то покрепче. Официанты носили тарелки с закусками и сэндвичами. Перед барной стойкой толпился народ. Здесь были и завсегдатаи, и случайные посетители. Всем хотелось пропустить стаканчик-другой. Вика работала быстро и четко, как автомат. К часу ночи, когда охрана провожала последних засидевшихся, она привычно валилась с ног. В теле была усталость, в голове пустота. Почти песня. На прошлой неделе молодой парень с гитарой хриплым голосом пел в конце длинного зала на импровизированной сцене:

В твоем теле усталость,

В голове пустота,

Ничего не осталось.

В карманах ни рубля.

В слове «карманах» ударение на последний слог. Поэт, блин. Тоже, видимо, гений. Непризнанный.

До дома Вика добиралась на старом маленьком «фиате». При покупке он обошелся недорого, был послушен и легко парковался там, где более солидным и габаритным машинам было не под силу. Войдя в подъезд, Вика поднялась на четвертый этаж, открыла дверь съемной однокомнатной квартиры и включила свет. Сейчас примет душ и спать. Большой плюс ночной работы заключается в том, что приходишь домой поздно, за пару часов до рассвета, с единственным желанием: «Спать». Падаешь в кровать и проваливаешься. Без мыслей. Без сновидений. А это самое главное. После работы кошмары почти не снятся. Они приходят в выходные. Выходные Вика не любила.

Повесив сумку на крючок, она вспомнила про рисунок. Вынула его и впервые по-настоящему рассмотрела. Даже прочитала надпись на обороте. Усмехнулась. Судя по всему, ей теперь десять лет придется хранить этот шедевр, чтобы потом продать.

Но, надо признать, сделан портрет мастерски. Практически одной линией и несколькими штрихами. И это, несомненно, она — Вика. Причем не только внешне. Но и внутренне.

Искусство должно быть легко… но должна быть суть, суть передана.

Константин Коровин, автор картины «Портрет Ф. И. Шаляпина»