Другие небеса

Наталья Викторовна Клетина, 2020

Две повести – "Счастливая жизнь" и "Синие кораллы", объединены общим названием: "Другие небеса". Их главные героини, пережив кризис, отправляются искать счастья и успокоения вдали от дома, под другими небесами. Алиса Золотарева после десяти лет брака узнает, что жила все это время с человеком, который не любил ее, а только использовал в корыстных целях. Ее подруга Регина, обладающая даром ясновидения предсказывает, что свое истинное предназначение и настоящую любовь Алиса найдет вдали от Москвы, в маленьком провинциальном городе. В этой поездке с героиней происходит много опасных и таинственных приключений, но в конечном итоге все завершается, как предсказала подруга. Судьба Жанны Нестеровой тоже круто меняется после того, как она, бросив все, начинает жизнь вдали от дома и привычной среды. Там она случайно была втянута в криминальную историю. С риском для жизни Жанна выясняет истинную причину событий. Пройдя через это испытание, она обретает душевную гармонию и взаимную любовь.

Счастливая жизнь

У осени заканчивалось золото. Правда, кое-где еще поблескивает медь, бронза и обжигающий пурпур, но все сильнее проступает серо-черная изнанка мира. Выпуклая линза горизонта, наполненная прозрачным хрусталем, мутнеет, сжимается и затягивается сумрачной сеткой дождя. Природа делает последний глубокий вздох перед наступлением немоты зимы. Все бережно завершает свой цикл и готовится к паузе перед следующим цветением и созреванием.

Для Алисы осень всегда была не просто временем года, а особым состоянием души. Осенью она становилась немного рассеянной, задумчивой, но наполненной каким-то необъяснимым тихим счастьем. Когда она говорила, что осень ее любимое время, муж кривился и снисходительно замечал, — Это все ваши интеллигентские выкрутасы. Как же, если Пушкин любил осень, то теперь любому культурному или считающему себя таковым человеку ее не любить просто неприлично. Я не понимаю, как можно любить слякоть, дожди и темные вечера.

— Твое право, но помимо всего перечисленного, осень еще золотая и прозрачная, хотя бы короткий период.

— Возможно, но этот период пролетает незаметно, на фоне продолжительного ненастья и промозглой сырости. Нет, лучше весны и лета нет ничего. Вы кривите душой, когда воспеваете осень.

Глупо было продолжать спорить, каждый оставался при своем. Да и какая разница, кто что любит. Алиса была убеждена, что главное в семейной жизни это уважение к мнению другого, а также право каждого на собственное жизненное пространство.

В их паре ведомой, со стороны, казалась Алиса, всегда сдержанная, никогда открыто не проявлявшая своих эмоций и покладистая. Но это было обманчивым впечатлением. Алиса была легка и уступчива в мелочах, в каких-то бытовых вопросах, но в жизненно важном она была непреклонна. Про это хорошо знал ее муж Валерий, он, даже шутя, говорил: «Алиска как статуэтка из кружев, на вид невесомая, на самом деле это танк и шпалоукадчик в одном лице».

Были в их жизни моменты, когда всегда бодрый, уверенный в себе и физически мощный Валерий, как будто сдувался, сникал и искал помощи и успокоения на хрупкой груди своей жены. А она же наоборот, становилась даже выше ростом, с волевым лицом и горящими глазами она являла собой женщину воительницу, перед которой пасовали даже мощные и безжалостные враги.

Несколько раз она вытаскивала их хрупкое семейное суденышко из штормов и бурь развивающегося отечественного капитализма. Она проявляла недюжинную хватку и изворотливость, находила деньги и влиятельных покровителей, моталась по бесконечным встречам и убеждала, убеждала, находила подходы, пробивала неверие и сомнения у тех, кто мог помочь. Была неприступна и безоговорочно принципиальна, с теми, кто мешал или на кого не стоило тратить усилий. Так, шаг за шагом, преодолевая препятствия, они потихоньку достигли некоего устойчивого благополучия и заняли свою нишу.

Здесь они смогли уже расслабиться, осмотреться и зажить каждый немного отличной от другого жизнью. У них был совместный бизнес, налаженный быт, но вне его у каждого был свой круг интересов. У Валерия чисто мужские забавы: автомобили, яхты, спорт, изредка рыбалка и охота. У Алисы: литература, живопись, путешествия по не истоптанным массовым туризмом местам.

Школьная подруга Алисы — Регина Блюм была преданным и, наверное, единственным ее близким другом. Регина считалась чудачкой, экстравагантной во всех своих проявлениях личностью. Со времени своего совершеннолетия она несколько раз кардинально меняла направление своей жизни и при этом и внешне преображалась настолько, что ее не узнавали старые знакомые.

Алиса давно перестала этому удивляться, а с интересом ждала в какой личине в следующий раз перед ней предстанет ее задушевная подруга. Был у Регины период, когда она решила в качестве вызова антисемитизму, поднять на щит свое еврейское происхождение и сделать его своей профессией. Она поступила на факультет иудаистики и стала изучать язык, обычаи и религию своего народа с неистовым жаром. Но при полном погружении в вышеперечисленные сферы вдруг совершенно к ним охладела, не проучившись и двух лет. Видимо, ее протест против антисемитизма этим был исчерпан.

Потом она становилась последовательно художницей, дизайнером, журналисткой. Последний год Регина почувствовала в себе какие-то паранормальные способности, стала изучать магию, акультизм, и конечно каббалу. Себя она стала называть «ведающей» и ходила теперь в длинных бесформенных одеяниях, с вздыбленной копной своих богатых семитских волос. Именно последнее направление ее деятельности стало необычайно успешным. Регина обрела популярность в определенных кругах. Ее имя и телефон стали тайно передавать друг другу страждущие. И почему-то, именно среди обеспеченных и успешных людей их было особенно много. Регина это объясняла очень просто.

— У кого требования к жизни высокие с того и взыскивается пропорционально. Любой успех это напряжение сил, ходьба над краем пропасти. Кто лениво и неосмысленно живет, с тем происходят такие же тупые и безвариантные события. Талантливый человек чуток к колебаниям энергий, он чувствует, что что-то вокруг него меняется и хочет уловить и правильно встретить грядущие изменения, поэтому и ищет людей, способных это увидеть.

Как ни странно, Алиса, ни разу не воспользовалась способностями своей подруги, не просила ее сказать что-нибудь о себе или заглянуть в будущее. А Регина, строго выполняла не писаное правило, не навязываться со своими предсказаниями, если человек об этом ее не просит. Но в один из дней Алиса была как-то необычайно задумчива и часто поглядывала на Регину, зашедшую в гости, как будто хотела что-то ей сказать, но не решалась. Регина заметила состояние подруги и спросила, — Эллис что-то с тобой сегодня не так. Ты явно хочешь мне что-то сказать.

Алиса немного помолчала, а потом призналась. — Региша, ты же знаешь, что я не очень верю во всякие предсказания, мистику и прочее. Но мне приснился такой странный сон, что я никак не могу успокоиться. Он был настолько явный, настолько материальный, что мне казалось, что все происходит наяву.

— А когда тебе он снился?

— Сегодня, на рассвете.

–Так, — Регина достала какую-то свою книжку и, посмотрев, сказала, — Сегодня луна в Козероге, притом полнолуние. Ты же у нас козерожка, тебе в такие дни может присниться вещий сон. Расскажи, что ты видела.

–Я как будто еду на поезде и смотрю в окно. Поезд остановился на какой-то станции. На соседнем пути стоит другой поезд, и прямо напротив меня я вижу в окне вагона ребенка. Его поддерживает сзади мужчина, но лица мне его не видно, только кисти рук. Знаешь такие красивые мужские руки, с длинными сильными пальцами. Вдруг это малыш стал улыбаться и тянуться мне ко мне. Он протягивал ко мне свои пухлые ручки и что-то бормотал на своем детском языке. Он был такой чудесный, светлый.

Вдруг чей-то голос прямо надо мной произнес, — это твой сын. Не медли, ты должна забрать его сейчас или больше никогда с ним не встретишься. И меня, как молнией, пронзило осознание, — да, это мой сын! Я не знаю, откуда он у меня взялся, но я твердо убеждена, что это мой ребенок, и сейчас я его могу потерять.

Я в панике пытаюсь выбраться из своего вагона, но в тамбуре толпятся какие-то люди, с кучей чемоданов, перекрыли весь проход и не пропускают меня. Я пытаюсь сквозь них пробиться, кричу, плачу. Наконец, они меня пропускают, я вылетаю на перрон, а тот поезд начинает медленно и плавно отходить. Я пытаюсь зацепиться за поручни того вагона, где был малыш, но проводник уже убирает ступени, я срываюсь, а поезд все быстрее и быстрее едет. Я только вижу большие синие буквы на вагоне Москва — Сенеж. И все. Поезд удаляется. Я стою на перроне и рыдаю во весь голос. Я так рыдала, что разбудила Валерку.

Он очень испугался. Принес мне воды, я еле успокоилась. И вот сегодня целый день не могу себе найти места. Я даже в Интернете посмотрела. Нет такого города Сенеж, а есть озеро и железнодорожная платформа в Подмосковье, недалеко от Солнечногорска. Как ты думаешь, что этот сон мог бы означать?

Регина пожала плечами, — Много чего. Я могла бы тебе его истолковать, но свои сны каждый человек должен разгадывать сам. Я думаю, что ты прекрасно его поняла, только боишься сама себе в этом признаться.

Алиса серьезно посмотрела на подругу и сказала, — Возможно, ты и права.

— Знаешь, ты подумай хорошенько, если тебе нужен мой совет, то я готова. Без твоего согласия я не хочу вмешиваться в твою судьбу и подталкивать тебя к каким-то шагам.

— Ты как-то многозначительно говоришь, как врач, который скрывает не очень хороший диагноз, но исподволь готовит пациента к худшему.

Регина засмеялась, но потом серьезно посмотрела на подругу.

— Но ты же, не веришь ни каким предсказаниям, знакам судьбы или снам, чего тебе опасаться?

— Да, я не верю, но мне очень любопытно услышать, что ты скажешь.

— Хорошо, я скажу тебе то, что я давно знала, а твой сон просто это подтвердил.

— Что?

— Ты села не на свой поезд. Тебе нужно срочно сделать пересадку, пока не поздно.

— Под поездом подразумевается Валерик?

— Не только он, но и многое другое. Тебе нужно скорректировать свою жизнь — возможно, поменять род деятельности, но главное уйти от этого паразитирующего на тебе человека, пока он не выпил всю твою жизнь. Он использовал тебя и вскоре бросит. У него уже разработан план отхода и есть новый донор.

— Никогда не догадывалась, что ты так не любишь Валерика.

— Раньше я его не любила интуитивно, теперь же у меня есть для этого обоснование.

— Какое? Удвоенная интуиция?

— Ладно, Алиска, вижу, ты не хочешь ко мне прислушаться. Впрочем, это понятно, не так просто взглянуть на правду, когда много лет жил в иллюзиях.

— Региша, миленькая, ну с чего ты взяла, что единственная правда это то, что говоришь ты. Ты ведь на самом деле не знаешь, каковы истинные наши отношения. Ведь десять лет прожитые с человеком что-то значат? Конечно, у нас уже нет той страсти и влюбленности, что были изначально, но есть много другого, что не менее важно. Это родственная привязанность, общее дело, пережитые совместно трудности, совместно обретенный успех и материальный достаток. Дай бог, чтобы другие так жили, огромное количество супружеских пар нам могут позавидовать. Просто я сдуру рассказала тебе сон, вот ты мне и наговорила.

Регина помолчала несколько минут. Потом тяжело вздохнула, — Конечно, я сделала глупость, что полезла со своими разговорами. Забудь, все, что я сказала. Живи, как можешь. Пусть мои пророчества будут бредом, не хочу, чтобы они когда-нибудь сбылись.

Подруги пытались поменять тему, но возникшее между ними отчуждение и недовольство друг другом мешали быть искренними и непринужденными. Скоро Регина ушла, а Алиса, оставшись одна старалась поскорее выкинуть из головы разговор с подругой и свой сон, пошла готовить ужин мужу, он должен был скоро подъехать.

***

Валерка Золотарев был простым парнем из рабочей семьи. Семья его была непьющая, работящая, но жили бедно. Денег почему-то всегда не хватало. Отец, человек трудолюбивый, старательный, но недалекий, все время был в угнетенном и озлобленном состоянии. Его мучила постоянная зависть к кому-то и злость на несправедливое устройство мира. Ему казалось, что те, кто работают меньше чем он, живут и чище и сытнее. Поэтому часто говорил своему сыну, — учись, выбивайся в образованные. Образованный сидит себе книжечку почитывает, а денежки рекой текут. Простым трудом хоть до кровавых мозолей упахивайся, все равно получишь ровно столько, чтобы с голоду не умереть. Мать тоже постоянно ныла на нехватку денег, и жестко на всем экономила, чтобы только сколотить копейку. Как оказалось, денег они накопили немало, но не успели ими воспользоваться. Все их сбережения сгорели в Гайдаровскую реформу.

Валерка еще в детстве решил, что никогда не будет жить как его родители, он обязательно будет образованным, обеспеченным и свободным. Он с ранних лет очень взвешенно выбирал себе друзей, тянулся к тем, кто был из семей более зажиточных и выше по статусу. И жену себе выбирал по такому же принципу, чтобы была и образованной и воспитанной, и семья ее имела вес в обществе.

Алиса Москвина была из профессорской семьи с могучей родословной, богатыми традициями и многообещающими связями. И внешне она была очень привлекательной, правда не совсем во вкусе Валерика. Ему нравились девушки яркие, пышнотелые, открытые и простые. Алиса же обладала утонченной акварельной красотой, была всегда сдержанной и холодноватой. Сначала познакомиться с ней, потом приблизиться и приручить ее к себе, а затем заполучить ее в жены стоило ему немалых усилий. Руководил им только холодный расчет и страстное желание выбиться из той беспросветности, в которой прозябала его семья.

На тот момент Алиса казалась ему необыкновенно заманчивой кандидатурой, и он боясь ее упустить приложил все свои силы, чтобы добиться ее. О своих чувствах он не задумывался, они не имели для него никакой цены, но он научился очень правдиво их изображать. Постоянно изображая любовь Валерик даже начал что-то испытывать к своей жене, привязался к ней, но в глубине души чувствовал, что рано или поздно его брак распадется. Для себя он решил, что, если это и произойдет, то не раньше, чем он будет иметь достаточный материальный и социальный ресурс. Поэтому, прожив в браке почти десять лет, они не обзавелись детьми. Виной этому был Валерик. Он под всякими предлогами оттягивал это событие, знал, что наличие ребенка создаст множество дополнительных проблем и затрат, и освободиться из этого брака будет намного сложнее.

Алиса мечтала о ребенке, а он постоянно уговаривал ее потерпеть еще немного, что вот еще чуть-чуть и они смогут себе это позволить. Ведь чтобы растить ребенка ей, Алисе придется посвятить ему все свое время. Согласна ли она сейчас на такую жертву? Ведь их бизнес еще так не устойчив и требует отдачи не меньше чем ребенок. Алиса не хотела с этим соглашаться, она приводила в пример другие семейные пары из их круга, которым наличие одного или даже двух детей не мешало успешно работать и жить полноценной жизнью. Но все ее доводы разбивались об нежелание мужа обзаводиться потомством. Со временем это стало причиной разрастания глубинного конфликта и охлаждения в их семье. С того момента и возникла у каждого своя жизнь, не пересекающаяся с жизнью другого. Спорт, охота, частые отлучки у Валерика, и свои увлечения у Алисы.

Их браку осталось просуществовать совсем немного, но Алиса еще об этом не догадывалась. Играя роль любящего мужа, Валерий втайне мечтал по-настоящему полюбить и подспудно все годы искал «свою» женщину. И вот, наконец, он нашел подходящую кандидатуру. Он почувствовал, что готов, наконец, сбросить с себя путы своей женитьбы по расчету и соединиться с человеком, который полностью отвечал его и душевным и физическим потребностям.

Она и по материальному и по общественному статусу была намного выше его теперешней жены. Свою любовь Валерик встретил в яхт-клубе, куда приехал с большой компанией поплавать на яхте своего друга. Он увидел очень красивую, спортивную молодую женщину в компании нескольких известных преуспевающих бизнесменов. Валерик осторожно поинтересовался, кто эта особа, и ему на ушко сообщили, что это наследница миллионного состояния. Что у отца девушки успешный разнообразный бизнес и в России и за рубежом.

Сама девица, жгучая брюнетка с сильным, накачанным телом и пышной грудью как раз полностью соответствовала образу женщины, которая ему больше всего была желанна. Валерий опять проявил чудеса изворотливости и терпения и через какое-то время был представлен прекрасной незнакомке, а через месяц стал ее любовником и даже заручился согласием выйти за него замуж. Про наличие жены он не скрывал, потому, что понимал, что рано или поздно ложь вылезет и может навсегда разрушить его возможное счастье. Софию Агаларову существование жены нисколько не смущало, мало ли люди делают в жизни ошибок. Ну, ошибся по молодости, женился не на той, так что теперь всю жизнь страдать и мучиться?

Она с пониманием отнеслась к существованию этой небольшой проблемы и согласилась подождать, пока ее любимый разведется. Она даже искренне предложила свою помощь, — Ты же знаешь, у нашей семьи есть целый штат адвокатов, как впрочем, и других специалистов. Это на тот случай, если твоя супруга не захочет решать вопрос мирным путем.

Она многозначительно улыбнулась и нежно прижалась к мускулистому телу своего любовника.

Валерий посмотрел на нее удивленно, — Что ты, с Алиской никаких проблем не будет. Я ее хорошо знаю, она не будет цепляться за мужчину, который ее не любит.

— Так она у нас гордая? Ты все-таки плохо женщин знаешь. Может быть, ты ей тоже давно осточертел, но она не отдаст тебя другой из принципа.

— Нет, она не такая.

— Ты идеализируешь свою жену. Может, ты еще немного подумаешь, прежде чем разводиться?

–Соня, ну что ты глупости говоришь, ты же знаешь, что я тебя безумно люблю, и ради нас готов на все.

— Ну ладно, мне тоже нужно провести серьезную работу с отцом. Он ведь видит своего преемника в совсем другом человеке. Я с пятнадцати лет обручена с сыном папиного компаньона. Как говорится, династический брак. Они давно планируют после нашей свадьбы слить свои компании и завладеть рынком

Валера оторопело смотрел на свою подругу, — А если он не согласится на наш брак?

— Все возможно. Тогда уйду с тобой, вот в чем есть. Ты же возьмешь бесприданницу?

— Для меня деньги твоего отца не играют никакой роли. Мне нужна ты.

Он говорил страстно и убедительно. Но в душе шевельнулось сомнение. Без денег ее отца дела их могут быть не столь благополучны. Последние несколько лет Валерий почти не принимал участия в управлении компанией. Как-то получилось, что, пережив подряд несколько кризисов, их компания выстояла только благодаря стараниям Алисы. Валера видел, что жена справляется с делами лучше, чем он. Он лично решал только какие-то отдельные, часто просто технические вопросы. Стратегия развития компании была целиком в руках жены. Валерия это устраивало, он признал главенство жены в делах и ни во что не вмешивался. Зато у него появилось много времени на мужские забавы.

Как же он был недальновиден! Теперь, когда он объявит о разводе, у Алисы будет возможность натянуть ему нос. Он мало знает о последних сделках, возможно, он даже осведомлен не обо всех активах компании. Алиса все делала без контроля с его стороны и могла свободно аккумулировать средства на счетах, которые ему не известны. А что если она, как и он, имела свои тайные планы и исподволь готовилась к разрыву с ним. Ведь последний год они мало делились своими мыслями, и свободное время проводили врозь. Мог же и у нее появиться на стороне роман, Значит, он должен действовать осторожно и прежде чем ввязываться в развод иметь на руках полную информацию о состоянии их совместной фирмы и обо всех счетах, иначе Алиска его обойдет, чего-чего, а ума ей не занимать.

Какое-то тяжелое, недоброе чувство шевельнулось в его душе по отношению к жене. Он был готов уже обвинить ее во лжи, коварстве и в чем угодно. Тем самым он освободился от остатков угрызений совести, которые еще иногда его мучили.

— Нет, надо упредить ее возможные действия и ударить первым, без всякого сожаления, — окончательно решил он. Он долго раздумывал, как ему обойти свою жену, чтобы она ничего не могла утаить и заставить ее отдать ему если не все, то большую часть денег. И его осенило

***

В один из вечеров Валерий пришел в угнетенном состоянии. Алиса сразу почувствовала, что с мужем что-то произошло.

— Валера, что случилось? У тебя какой-то затравленный вид.

— Будешь тут затравленным. Из-за твоего легкомыслия и безответственного ведения дел, мне угрожают.

— Не понимаю, о чем ты говоришь. Когда это я была легкомысленной или безответственной? Последний раз, наверное, в ясельной группе детсада.

— Хорошая же у тебя память. Помнишь три года назад историю с «Альянс–Инком».

— Помню. Нам тогда пришлось не сладко. Но, в конце концов, все обошлось. Гриша Бялик нас тогда здорово выручил.

— Вот-вот, этот твой тайный воздыхатель Гриша и подложил под нас мину замедленного действия. Всегда говорил, что не надо путать человеческие отношения с бизнесом.

— Когда это ты говорил? Ты также как и я, готов был Грише руки целовать, ведь он нас спас от верного банкротства. Если бы мы стали разбираться с поставщиками, через суды, то потеряли бы время и уплатили бы такую неустойку, которая в два раза перекрыла бы возможную прибыль. Так что те деньги, что нам дал Гриша, причем без какого-либо процента, просто вытащили нас из ямы.

— Вот именно. Скажи, какой нормальный человек в трезвом уме даст полмиллиона долларов без процентов. И теперь мы это расхлебываем.

— Перестань. Это просто непорядочно. Гриши уже нет, а ты возводишь какую-то чушь на человека, который ответить тебе уже не может. Объясни, к чему ты вспомнил это давно забытое дело.

— Изволь. Деньги тебе Гриша дал просто так, без каких-либо документов или письменных гарантий?

— Да, но я сама настояла и написала расписку.

— Прекрасно. А где она?

— Когда мы отдали все деньги, Гриша мне ее вернул.

— Ты в этом твердо уверена?

Алиса на секунду засомневалась. Потом уверенно сказала, — Да, я ее у него забрала.

— А как ты объяснишь, что эта расписка теперь у родственничка Гриши, не помню как его там, бандюгана, которому досталось все Гришино богатство. Он сегодня через своих подручных предъявил мне претензии. Якобы за нами должок. Он сейчас разбирается со всеми бумагами покойного, и нашел твою расписку.

— Но ведь мы все отдали.

— Я тоже им так сказал.

–А они говорят, — докажите. Предъявите документы, подтверждающие сей факт.

— Какие документы?

— Банковские платежки, ну и все, что полагается.

–Ты же помнишь, Гриша попросил перевести деньги не напрямую, а через какую-то оффшорную компанию.

— Ну вот, мы сейчас еще и под налоговою статью попадем.

–Странно, ты ведь все это знал, почему-то ты раньше молчал, и радовался как мальчик, что удалось выскочить из тяжелой ситуации.

— А если бы я и сказал, кто бы меня услышал? У нас ведь главная ты. Ты все и решила вместе со своим дружком. А я теперь расхлебывай.

— Почему же ты. Мы вместе. Завтра поедем к этому родственнику Гриши и поговорим по душам.

— Нет, он меня предупредил, чтобы тебя и близко не было. Как он выразился: « я с бабами деловых разговоров не веду». Да и потом, я не хочу, чтобы говорили, что я опять спрятался за твоей спиной. Хватит, мне уже надоели недвусмысленные намеки на этот счет от твоих друзей.

Алиса оторопело смотрела на мужа. — Какую чушь ты несешь. Какие еще намеки. Что это у тебя осеннее обострение? Раньше ты никогда не придавал никакого значения тому, кто, что сказал или подумал.

— Хватит, давай говорить по существу. Нам надо что-то придумать. А то этот бандюга способен на все. Мне открыто сказали, что со мной может произойти несчастный случай или я просто исчезну без следа, если не верну этот долг.

— Послушай, но сейчас ведь, слава богу, не девяностые годы, никто ему не позволит действовать по понятиям. Если считает, что мы действительно, должны денег, пусть подает в суд. И кстати, у нас есть свидетели, вопросом перевода денег занималась Зося и Кирилл Антонович.

— Вспомнила. Зоська твоя, с новым мужем куда-то умотала, а Кирилл год как на Востряковском покоится.

— Все равно, я думаю, мы найдем выход из этой ситуации.

Алиса не откладывая, решила заняться этой проблемой. Она вспомнила, что Зосю попросила трудоустроить Регина, это была ее подруга по каким-то курсам. Возможно, она с ней поддерживает связь до сих пор и тогда свидетель у них будет.

Регина встретила подругу очень тепло, после последней небольшой размолвки они не встречались, и каждая переживала случившееся, но первой шаг не решалась сделать. И хоть Алиса пришла по делу, Регина была рада возможности загладить ту трещину, которая возникла в их отношениях. Алиса вкратце рассказала Регине о своей проблеме. Регина долго и внимательно вглядывалась в лицо подруге.

— Конечно, я позвоню Зоське, и если она тебе понадобится, то обязательно приедет. Они с мужем сейчас живут в Петербурге. Но все же, это странная история. Боюсь, что здесь не все, так, как говорит твой муженек, есть в ней какой-то его тайный расчет и обман.

— Регина, очень тебя прошу, не начинай. Ну, какой у него здесь может быть расчет?

Регина немного помолчала и сказала, — Ладно, если я права, то все это рано или поздно выплывет наружу, и ты сама убедишься. А возможно, я сейчас ошибаюсь. Если бы я сейчас могла посмотреть в глаза всем участникам этой истории, то все бы точно знала. А как ты говоришь, зовут того человека, что требует, якобы, у вас деньги?

— Я не помню, кажется, Анатолий. Когда-то Гриша про него рассказывал в качестве анекдота. Был раньше, — говорит, — образцово-показательным пионером, а стал образцово-показательным бандитом, как и положено настоящему мужчине в тех дремучих краях. Еще Гришка рассказывал курьезные случаи про нравы и обычаи тамошней братвы.

— Ты знаешь, где бы он ни был, я его разыщу и разберусь с ним по-своему. Если он действительно хочет с вас содрать эти деньги, я ему покажу, как заставлять людей платить за несуществующий долг. Я его до нитки разорю, в одних дырявых носках останется.

Регина не на шутку разбушевалась. Глаза и до этого немного навыкате стали огромными как блюдца. Прядь густых в мелких кудряшках волос лавиной упала на лицо. Алиса свою подругу такой еще не видела.

— Региша, успокойся. Не кипятись раньше времени. Я думаю вопрос можно решить и без вмешательства магических сил.

— Разве я против? Но ты все же, держи меня в курсе и не отвергай мою помощь. Ты ведь даже не представляешь, какие у меня возможности. — Она многозначительно посмотрела на подругу.

Алиса вернулась домой совершенно успокоенная, она была уверенна, что произошло мелкое недоразумение, которое в ближайшее время разъяснится. Валерик уже спал, она не стала его будить, чтобы его приободрить и настроить на позитивный лад.

***

Валерий придумал аферу с распиской, когда случайно нашел ее среди документов в сейфе. План сложился мгновенно, осталось только продумать кое-какие детали.

— А что? — думал, он, потирая от возбуждения руки. Пусть женушка милая раскошелится, а то ведь надует его. Оставит ему рожки да ножки после развода. А так крупная сумма ему гарантированна, и еще она останется виноватой.

Эти деньги, конечно, не бог весть что, но на первое время им с Сонечкой хватит. А там глядишь, и папенька смирится с выбором дочери и откроет перед ним дорогу к вершинам богатства и успеха. Пусть только даст ему шанс, а он докажет всем, что Валерка Золотарев парень умный и дельный, он не подведет.

Осталась только одна проблема, которая может помешать осуществлению плана по отъему денег у жены, это наследник Бялика. А вдруг он не захочет участвовать в этом мероприятии?

— Нет, это не возможно, — Валерка сам себя старался убедить.

Все, что он знал о наследнике Бялика, позволяло ему надеяться на полное взаимопонимание. Заработать без проблем немалую сумму денег, ничем не рискуя, какой дурак откажется, да еще с таким «боевым» прошлым».

Найти Анатолия Кривицкого оказалось совсем непросто. После завершения судебного процесса, тот сразу же приступил к распродаже всего нажитого его дядей. Продал весь бизнес, квартиры, машины, оставил себе только небольшой загородный дом, где и сидел безвылазно. Этот адрес Золотареву удалось за приличное вознаграждение выторговать у адвоката, который помогал выиграть Анатолию судебный процесс.

Валерик приехал в дальнее подмосковное село под вечер. На звонок в ворота его долго не впускали. Только после того, как в домофон Валерий сказал, что он близкий друг усопшего родственника ему, наконец, открыли.

Хозяин дома провел его в большой холл, освещенный только пламенем горящего камина. Только теперь он протянул для приветствия руку.

— Мне дядя много рассказывал о вашей семье. Он был к вам очень привязан, особенно к Алисе. Как она? Почему не приехала? Я давно собирался сам с вами познакомиться, но не было времени. Сами понимаете, суды вещь затягивающая.

Он остановился и внимательно посмотрел на гостя, — Что вас ко мне привело? Какое-то дело?

Пока Кривицкий говорил, Валерий его внимательно рассматривал. Он не ожидал увидеть такого человека. Он рассчитывал увидеть прожженного, бывалого и циничного бандитского упыря, который поймет его с полуслова и не нужно будет много времени тратить на уговоры. Пообещай долю, и все будет в порядке. Но перед ним стоял человек, внешне очень привлекательный и открытый, по-видимому, интеллигентный и умный. Как с ним начать разговор Валерий не знал. Вернее он чувствовал, что говорить правду никак нельзя, а нужно как-то запудрить ему мозги, обманом заставить сделать то, что ему надо. Но, ни одной дельной мысли в голову не приходило. Молчание становилось уже не приличным.

На лице Кривицкого он увидел удивление.

— Так, что Вас заставило приехать ко мне из Москвы, на ночь глядя?

— Дело в том, что у нас с Вашим дядей остались незавершенными кое-какие дела.

— Какие?

— Видите ли, он незадолго до смерти занял нам крупную сумму денег.

— И что?

— Но мы ее не вернули. Вернее, я хотел, а Алиса была против.

— Так что вы от меня хотите?

— Потребуйте вернуть эти деньги.

— На каком основании?

— Есть расписка.

— У меня нет, никакой расписки.

— Расписка у меня, но я вам ее дам на определенных условиях.

Анатолий внимательно вглядывался в лицо гостя. Он сел в кресло у камина и жестом пригласил сесть и Валерия.

— Вот это становится интересным и даже захватывающим, каковы же ваши условия?

— Вы требуете семьсот пятьдесят тысяч долларов. Из них тридцать процентов ваши.

— А остальные кому?

— Остальные мне?

— А как же, простите, Ваша супруга. Вы ее за что-то хотите наказать с моей помощью?

— Вот тут вы абсолютно попали в точку, у меня с моей супругой своя система взаимозачетов.

— Странно, дядя говорил, что вы очень любящая и дружная пара.

— Внешняя сторона бывает обманчивой. Никому не дано точно знать, каковы реальные взаимоотношения в семье.

— Ну, ладно. А что мне может помешать завладеть всей суммой? Деньги же по праву мои?

Валерик молчал. Потом уже более жестким тоном сказал. — Но, ведь ты бы о них ничего и никогда бы не узнал. Тебе они просто так достанутся, можно сказать на халяву.

— А что мы уже перешли на ты? Впрочем, я не против. Мне, почему то, кажется, что ты чего-то не договариваешь? В отличие от тебя я буду предельно откровенен. Я дарю вам эти деньги, живите спокойно.

— Как? — опешил Валерик. — Ты просто так выкидываешь на ветер двести пятьдесят кусков? Я тебя не понимаю.

— Знаешь, я много чего не праведного сделал в своей жизни и теперь мне нужно замаливать свои грехи, а алчность один из самых тяжелых. Я не знал ничего про эти деньги и хочу оставаться в неведении и в дальнейшем. Может вам они нужнее.

–Ну, послушай, не глупи, — начал горячиться Валерик.

— Нет, я сказал. Все. Дарю. Пользуйтесь моей добротой. Я через неделю вообще уезжаю из этой страны. Меня уже здесь ничего не держит и денег у меня достаточно для спокойной жизни под южным небом до конца дней. Что мне твои двести пятьдесят. Вот у меня уже и паспорт с визой, и билет в бизнес класс. — Он указал на лежащие, на столе документы.

— Так что давай. Привет жене. Ориведерчи.

Но Валерик все еще стоял в недоумении, хлопая глазами. Он никак не хотел верить тому, что услышал.

— Да, просто из любопытства, дай взглянуть на эту расписку.

Валерий протянул, сложенный листок бумаги.

Анатолий внимательно его прочел. Затем небрежно разорвал этот листок пополам, и приготовился рвать на более мелкие части.

— Ах, ты ж гад! — Валерка прыгнул на хозяина дома как барс. Под его тяжестью кресло, в котором тот сидел, рухнуло, и голова Анатолия с силой врезалась в чугунную каминную решетку. Брызнула кровь. Анатолий вытянулся, ноги и руки его мелко дрожали, а затем все тело обмякло и стало неподвижным.

Валерик стоял, окаменев от ужаса. Все, что произошло, было так чудовищно и неожиданно, что он отказывался этому верить. Собравшись с духом, он подошел к лежащему телу и наклонился, чтобы пощупать пульс. Пульса не было.

— Господи, неужели я убил его? Так. Сейчас, главное не паниковать и все спокойно обдумать.

Но тело его не слушалось, руки дрожали, дыхание было затрудненно, как будто стало мало воздуха. Прошло несколько минут, прежде чем к нему вернулась толика самообладания.

— Первое, что надо сделать, найти эту расписку, это большая улика против меня, да и расписка еще может пригодиться.

Краешек расписки еще сжимали пальцы Анатолия. Осторожно, как будто ему еще могут воспрепятствовать, Валерик вытащил разорванные половинки бумаги из еще теплых пальцев Кривицкого. Аккуратно засунул все части важной для него бумаги в карман куртки. Огляделся вокруг. Увидел, лежащие на столе документы.

— Возможно, его исчезновение никого не удивит, подумают, что он уже отбыл в теплые края, и искать не будут, надо эти бумажки припрятать хорошенько.

Валерий открыл паспорт в внимательно его рассмотрел. На ум ему неожиданно пришло, что, пожалуй, на паспортной фотографии погибший Анатолий Кривицкий удивительно похож на него Валерия Золотарева. Тот же тип лица, линии губ и бровей почти идеально повторяют его брови и губы. Может быть это его шанс? Может быть, настанет момент, и эти документы ему пригодятся?

–Нет, глупо упускать такую возможность.

Он бережно засунул документы и авиабилет в потаенный, внутренний карман куртки. Теперь, если удастся без приключений избавиться от тела, то произошедшее ему даже на руку. Мертвый не проболтается и ничего не возразит на все обвинения в его адрес, вали на него, что хочешь. Валерик теперь будет свободно действовать так, как ему вздумается, не будет никаких ограничений.

Выйдя во двор, он оглядел всю прилегающую территорию. По соседству ни в одном доме не горел свет.

— Или уже спят все или сейчас здесь никто не живет, не сезон.

Уже действуя, смелее он перенес тело Анатолия в багажник своей машины. В доме он навел порядок, помыл пол перед камином и каминную решетку. Вытер все поверхности, которых мог случайно коснуться салфеткой, загасил камин. В прихожей нашел связку ключей и без труда нашел в ней ключ от входной двери и от ворот.

— Закроем все двери, пусть все думают, что хозяин уехал.

Ключи тоже на всякий случай забрал с собой. Пока машина прогревалась, он уже достаточно овладевший собой напряженно раздумывал, куда теперь пристроить тело. Неожиданно он вспомнил, что где-то здесь неподалеку был заброшенный карьер, если тело сбросить туда, то найдут его не скоро, а может быть и вообще не найдут. Валерик достал карту и стал внимательно изучать ее, пытаясь проложить маршрут к этому карьеру.

По дороге он раздумывал, что делать дальше. Очевидно, его первоначальный план требует радикального пересмотра. Он рассчитывал, договориться с Кривицким и вытащить деньги у Алисы, шантажируя ее распиской. Теперь, когда Анатолий мертв, нужно действовать по-другому. План с мнимым похищением и требованием выкупа, у него сложился мгновенно. Осталось только найти сообщника, который за небольшую сумму должен будет шантажировать его жену по телефону, а он сам в это время будет находиться в укромном и безопасном месте. И сообщник был у него на примете, некий отморозок по кличке Печенка, который даже за небольшую плату был способен на все. Он уже несколько раз оказывал ему мелкие услуги, не откажет и сейчас. Осталось только благополучно избавиться от трупа.

Он ехал проселочными дорогами, ни одной машины не попалось на встречу.

— Мне сегодня определенно везет, — совсем успокоившись, думал Золотарев.

Карьер начинался прямо у федеральной трассы. Там, не умолкая, шел поток машин, и действовать в таком месте было бы опрометчиво. Мало ли, вдруг кто-то обратит внимание на его возню у края глубокого карьера. Нет, надо заехать с другой стороны.

Валерик проехал еще несколько километров, пока не нашел подходящее место, правда глубина здесь была совсем небольшой и тело могут найти раньше, чем хотелось бы, но эта возня с трупом совсем истощила терпение Золотарева. Он хотел поскорее от него избавиться и умчаться подальше от этого места.

Вдали на трассе мелькали огоньки проезжающих машин, но вряд кто-нибудь его оттуда разглядит. Он совсем осмелел и успокоился, не торопясь, вытащил из багажника тело и решил еще раз на всякий случай осмотреть карманы убитого, вдруг там деньги или какие-нибудь документы. Когда он наклонился над телом, на дорогу упал свет от фар машины. Какой-то грузовик осторожно и медленно съезжал с трассы на проселочную дорогу, его от того места, где лежал на дороге труп отделяло всего несколько минут.

— Наверное, для несанкционированного сброса мусора, что ему еще здесь делать? — успел подумать Валерик. Он дико испугался, времени на раздумья или на то, чтобы засунуть тело опять в багажник не было. Валерик прыгнул в машину и резко рванул в сторону леса, надеясь успеть скрыться, пока не подъехала к этому месту грузовая машина. Действовал он рефлекторно, повинуясь страху, на большой скорости мчался подальше от опасного места, и даже не старался осмыслить ситуацию. Так он ехал около получаса и, наконец, почувствовав себя в безопасности, остановился.

— Все же надо вернуться и доделать то, что начал. Оставлять труп на дороге нельзя. Чем быстрее его найдут, тем большая вероятность, что могут добраться и до меня, — лихорадочно думал Валерий.

Когда же он вернулся к тому месту, где бросил труп, то обнаружил, что его там нет.

Что это могло означать? Только то, что труп увезли, а кто и зачем было непонятно. Если бы вызвали полицию, то наверняка здесь сейчас бы была следственная бригада, и все было бы оцеплено. Но вокруг было пусто и тихо, не было никаких следов присутствия большого количества людей. Но как бы то ни было, теперь Валерию нужно быть предельно внимательным и осторожным. История с долговой распиской, которую он решил провернуть, в данной ситуации, может иметь непредсказуемый результат. Но останавливаться нельзя, он уже слишком увяз в этой истории и теперь надо идти до конца.

Раскаяние в своем поспешном бегстве и злость охватили его. Но злился он не на себя, в своих жизненных неурядицах он привык всегда винить кого-то. В ситуации, в которой он сейчас оказался, больше всех виновата его жена. Если бы не она, он никогда бы не стал впутываться в такую историю.

Единственное условие его победы, это действовать решительно и быстро. Ошеломить Алису, не дать ей опомниться и вырвать у нее деньги, до того момента, когда информация о смерти Анатолия где-то всплывет. Когда он будет в безопасном месте с деньгами, он может даже подсказать, где искать убийцу. Стоит подбросить женушке паспорт Анатолия или ключи от его дома, ее ждут крупные неприятности. Но эту линию надо еще хорошенько обдумать, здесь спешка ничего хорошего не даст. Но мысль, что у него ест дополнительный козырь в руках, чтобы насолить своей бывшей (а он в душе именно таковой ее считал), грела. Он вернулся в город и позвонил своему партнеру. Тот ответил спросонья недовольным голосом. — Что нельзя было позвонить утром? Поспать человеку не дашь.

— Поговори мне еще, — начальственно перебил его Валерик. — сейчас я к тебе подъеду, нужно провернуть одно дельце. На кону очень приличные деньги.

Услышав про деньги, Печенка сразу окончательно проснулся и был бодр и трезв.

Валерик дал своему помощнику нужные инструкции и поехал домой отсыпаться.

— Вот ты и попалась, голубушка, — злорадно думал Валерик, глядя, как Алиса хлопочет, накрывает стол для позднего ужина.

Наступал день, начало новой эпохи в судьбе Алисы, который перечеркнет всю ее прежнюю жизнь.

***

Утром Алиса мужа не увидела. Он уехал из дома необычно рано, оставив ей на кухне записку, что у него срочные дела, и он будет поздно вечером.

Алиса с удовольствием пила кофе у окна и любовалась кленовой аллеей. Клены в этом году долго не сбрасывали листву. Она переливалась на солнце всеми оттенками от ярко-желтого до багряно-черного. И кофе казался ей необычайно вкусным. От вчерашних тревог не осталось и следа.

Зазвонил ее сотовый телефон. Номер не определился и голос, который ей сказал страшные слова, был ей тоже не знаком.

— Ну, что шалава, кофеек попиваешь, а твоего мужа сейчас на отдельные фрагменты начнут разделывать и тебе присылать по почте.

Алиса едва не задохнулась от накатившего нервного удушья и подавилась глотком горячего кофе. Пока она откашливалась, на том конце гаденько посмеивались.

— Ну что, ты там жива, кофеек не стал тебе поперек горла?

Алиса догадалась, что тот, кто с ней сейчас говорит, за ней откуда-то наблюдает. Она резко отошла от окна и, стараясь не выдать своего ужаса и волнения, спросила. — Кто Вы и чего хотите?

— А что разве муженек тебя вчера не проинформировал? Вы взяли у хорошего пацана деньги и не отдали их. Думали, раз чувачок помер, все шито-крыто и деньги в кассе. Не вышло, теперь за вами должок, с учетом инфляции за истекший период, семьсот пятьдесят штук зеленых. Усекла? Сроку на все три дня. Если деньги не вернешь, будет так, как я сказал. Начнем потихоньку укорачивать некоторые части тела твоего муженька, и на счетчик поставим. День просрочки — плюс десять процентов от вышеуказанной суммы.

— Послушайте, давайте встретимся и спокойно поговорим, я хочу рассказать, как дело было. Это просто недоразумение, деньги те мы давно отдали, если бы Гриша был жив, он бы все подтвердил.

В трубке заржали, — Это ты хорошо придумала. Но с того света никто еще подтверждений не присылал. Может тебе повезет? Да и главное, не вздумай обращаться в милицию, то бишь, в полицию. Сразу же узнаем, тогда не только муж твой пострадает, но и тебе не поздоровится. У нас везде связи есть, только ты хоть слово вякнешь, в тот же момент мы узнаем. У нас есть на руках твоя расписка, так, что не фантазируй и не пытайся нам впаривать туфту.

Наступила тишина. Свет осеннего дня, как будто померк для Алисы. Все стало вокруг неприветливым и несущим угрозу.

Алиса стала мучительно вспоминать про ту злосчастную расписку, она была твердо убеждена, что расписку ей Бялик вернул, она совсем недавно ее где-то видела.

Она не знала, что ей нужно делать сейчас. Вернее знала, нужно спасать Валерку. Но как? Подчиниться требованию бандитов и отдать эти злосчастные деньги? Но где их взять? На счету такой суммы у них сейчас не было. Все было вложено в бизнес. Можно все распродать, но она знала, что когда человеку что-то нужно срочно продать, цена будет такая, сколько захочет дать покупатель. В таких случаях с бедолагами, прижатыми тяжелыми обстоятельствами не церемонятся и сдирают последнюю шкуру.

— Занять денег? Но так, как когда-то занимал ей ее покойный друг, бескорыстно, больше никто не будет. Конечно, дадут деньги, но под огромный процент. А как она их потом будет отдавать? Это кабала на всю оставшуюся жизнь. Нет. Надо все это оставить на крайний случай. Нужно искать меры воздействия на бессовестного человека, который заставляет их повторно расплачиваться за уже отданный долг.

Она решила начать с поиска информации. Нужно точно знать имя, фамилию, адрес и телефон человека, который их шантажирует. В этом ей помог Интернет. Она прочла все, что касалось судебного процесса по делу о наследстве своего умершего друга Григория Бялика. Все наследство досталось Анатолию Кривицкому. Фирма «Эко-Европласт», которую создал и вывел на мировой рынок Гриша, теперь была переименована в «Пласт-Горант», все прежние реквизиты соответственно тоже были изменены. Но Алиса нашла всю нужную для себя информацию. Вначале она решила позвонить по найденному телефону на фирму Кривицкого, но передумала.

— Нет, разговаривать с ним должен тот, кто может на него воздействовать? Тот, кто сильнее, тот, кто является признанным авторитетом в бизнес кругах. Нужно срочно такого человека найти.

И тут она вспомнила свое недавнее знакомство.

На праздновании юбилея своего родственника ее познакомили с очень влиятельным человеком. Он держался просто и спокойно, но вокруг него ощущалась мощная аура власти и больших денег. Алиса это почувствовала сразу. Это был красивый, очень ухоженный мужчина, лет пятидесяти. Когда их знакомили, Алиса заметила, как оживились и засверкали его глаза. После юбилея он пригласил Алису составить ему компанию и пойти вместе куда-нибудь. Алиса не могла ответить согласием на это предложение. Но этот человек, а звали его Михаил Агаларов, не выпустил ее из виду, нашел ее телефон и стал частенько позванивать. Он не делал больше никаких попыток свести более близкое знакомство, не заигрывал, не говорил комплименты, а просто вел с ней беседы. Разговаривать с ним было всегда очень интересно. Михаил был тонким, остроумным, иногда парадоксальным собеседником и в то же время умудренный жизненным опытом, много повидавшим и много чего пережившим человеком. Алиса поневоле поддалась его обаянию и с удовольствием с ним общалась. Она постепенно прониклась к нему все большей симпатией и интересом, разговоры с ним по телефону доставляли ей огромное удовольствие и давали пищу для размышлений.

— А что если поделиться с ним? — подумала она, — Наверняка в его жизни бывали такие случаи. Может он даст толковый совет, как выбраться из этой ситуации.

Хотя было еще довольно рано, Алиса набралась наглости позвонить. Судя по бодрому голосу, Михаил уже был включен в свой рабочий ритм. Он немного удивился звонку Алисы, обычно первым звонил он, и в не такое время. Алиса, не особенно извиняясь, сразу приступила к сути вопроса и коротко рассказала свою историю.

Михаил, не перебивая, ее выслушал.

— Алиса, детка, ты только не волнуйся. Судя по дешевой риторике и сленгу, на котором с тобой разговаривали, это примитивные гопники, откуда то из глубинки приехавшие с набегом в столицу. Они еще не разобрались, что наступили другие времена и другие традиции, а все еще находятся в эпохе красных пиджаков и золотых цепей. Уверяю, что через пару часов твой муж будет дома. Ты только скажи мне фамилию того господина, который предъявляет вам свои претензии.

— Я сброшу эсэмской, все, что я нашла в Интернете, другой информации у меня пока нет. А узнать подробнее, наверное, можно через юристов. Ведь этот человек получил через суд компанию нашего друга Григория Бялика. На Гришино наследство выстроилась огромная очередь из претендентов, но этот Анатолий оказался самым шустрым и всех раскидал. На суде его интересы защищала одна известная юридическая компания, « Константа», кажется.

— Этого достаточно. Ты, детка не волнуйся, я тебе обязательно помогу. По опыту знаю, та собака, что кусает, никогда громко не лает. Это тебя просто брали на испуг, а ты не ведись на их игру. Уверяю, твоему мужу ничего не угрожает.

Прошло несколько часов, наверное, самых тяжелых в жизни Алисы. Впервые она пребывала в растерянности и не знала, что ей делать. Она всегда рассчитывала только на себя, сейчас же зависела от других. Делать ничего она не могла, и должна была ждать, ждать и ждать. Алиса отменила все деловые встречи, назначенные на этот день. Периодически она набирала телефонный номер мужа, в надежде, что произойдет какое-нибудь чудо, он ей ответит, скажет, что все хорошо, что произошло недоразумение. Но в трубке она только слышала механический голос, сообщавший, что абонент находится вне зоны сети.

Позвонил, наконец, Михаил Агаларов, и хоть говорил он бодро и уверенно, но Алиса окончательно поняла, что дело сложное и не закончится так быстро, как ранее пообещал ей этот уверенный в себе мужчина.

— Алиса, детка. Дело немного осложняется тем, что никакого Кривицкого в упомянутой фирме «Пласт-Горант» нет. Он сразу же, как получил наследство, перепродал фирму Григория Бялика. Потом новые владельцы ее переименовали, поменяли ее статус и юридический адрес. Сейчас это ЗАО и зарегистрировано оно в оффшорной зоне на Сейшелах. Кто входит в совет директоров закрытая информация, но, что Кривицкий к фирме никакого отношения не имеет, это сто процентов. Я связался со своими друзьями из одной вездесущей и могущественной организации, надеюсь, ты понимаешь, о чем идет речь. Так вот у них сведения, что Анатолий Кривицкий уже как полгода оформил паспорт на ПМЖ куда-то на край света, толи в Новую Зеландию, толи Чили. Сейчас мои друзья занимаются проверкой, покидал ли территорию России Кривицкий, сегодня к вечеру скажут. Если он уже выехал в другую страну, то вряд ли все это мог затеять. Сложно руководить такой операцией на расстоянии. Слишком велик риск провала, исполнители должны быть ассами. Да и зачем ему. Судя по всему человек, получил большие деньги и решил прожить остаток дней, спокойно и в удовольствии.

— Так может быть, он уже все деньги потратил, и теперь ему нужны новые вливания. Хотя я согласна, что на расстоянии все подготовить и осуществить сложно. Но, возможно, при современном уровне коммуникаций. Расстояний больше не существует, там, где проложен широкополосный Интернет, земля стала совсем маленькой.

— Нет, тут требуется высокий уровень технического обеспечения и согласованности действий, это по плечу лишь организациям, и то не гражданским. Если только на него не работает ЦРУ или Моссад,

— Мне остается, только согласится с Вами. Но что мне теперь делать не знаю. Единственной надеждой, было, как-то договорится с этим господином. А теперь получается, что Анатолий Кривицкий может вообще не иметь к этому отношения. Затеять мог кто-то, кто знал о существовании этой расписки.

— Скажи, а ты помнишь вообще историю этой бумажки? Если ты ее забрала у своего друга после полного с ним расчета, как она могла очутиться в чужих руках?

Алиса ненадолго замолчала.

–А. может они просто блефуют, а бумажка лежит себе тихонечко у нас где-то среди документов?

— Это вряд ли. Никто не стал бы затевать такую историю, без конкретной подоплеки. Вспомни, когда ты последний раз ее видела.

Алиса стала вспоминать, несколько секунд она молчала.

— Послушайте, — наконец, заговорила она взволнованным голосом. — Я сейчас очень четко вспомнила, что видела эту расписку у себя в сейфе. Я искала какие-то бумаги и наткнулась на нее. Еще подумала, что надо бы ее уничтожить. Но я тогда очень торопилась и забыла про нее. Точно. Это было в середине августа. Мы заключали договор с одной фирмой, и мне надо было посмотреть аналогичные договора.

— Выходит, что расписку мог взять тот, кто имеет доступ к вашему сейфу?

— Да, или тот, кто смог его вскрыть без шума и следов.

— Ну, последнее пока отбросим. Обычно все бывает намного примитивнее. Скажи, кто мог реально открыть сейф?

— Кроме меня и мужа никто.

— А секретарша или кто-нибудь из ваших сотрудников?

— Фактически это исключено.

— А практически?

— Ну, не знаю. При определенных способностях возможно все. Но я никого не подозреваю. У нас работают спокойные интеллигентные барышни, вряд ли они такое смогли бы провернуть.

— Ну, тогда, извини, а сам муж мог это сделать?

— Зачем ему это? Забирать деньги у самого себя? Ведь он знает, что наше фирма такой суммы без последствий выплатить не может, если отдадим эти деньги, мы банкроты.

— Да, при здравом размышлении это так, но всякое бывает.

Он немного помолчал и твердым и спокойным голосом сказал, — значит так. Из дома никуда не выходишь. Ни с кем не обсуждаешь эту ситуацию. Жди моих сообщений и не падай духом. Все скоро разъяснится.

Алиса опять осталась наедине со своими проблемами и мыслями. День за окном погас. Она сидела одна в темной квартире. Снопы света от фар проезжающих машин пробивались сквозь не плотно задернутые шторы, шарили по потолку, лизали глянцевые фасады мебели, мелькали трассирующей полосой в зеркалах. Было пусто, одиноко и страшно.

Звонок в дверь прозвучал как взрыв. Алиса от неожиданности вскрикнула. Она какое-то время еще сидела в кресле, боясь пошевелиться. Звонок повторился еще и еще, резкий звук, как штопор ввинчивался в ее мозг.

— Господи, чего же я сижу? А вдруг это Валерик вернулся.

Эта мысль придала ей сил, она помчалась в прихожую и прильнула к дверному глазку.

Регина, закусив от усердия губу, продолжала упорно вдавливать свой палец в кнопку звонка.

— Алиса! Почему ты так долго не открывала. Я уже хотела в полицию звонить!

— Да больше им делать нечего, как к каждой двери, где не открывают первые пять секунд наряд высылать.

— Ну, ладно, не злись. Можно я уже пройду в квартиру или ты меня дальше порога не пустишь?

Они прошли в гостиную и сели на диван. Регина с тревогой вглядывалась в лицо подруги.

— Алиска, я почувствовала, что у тебя что-то случилось. Рассказывай, что произошло?

Алиса впервые после утреннего звонка дала волю своим эмоциям.

Она начала рыдать и бессвязно, сквозь слезы все рассказала Регине.

Регина, обняв подругу, как могла ее утешала.

— Не плачь! Я помогу тебе.

— Чем ты мне поможешь? Дашь денег, чтобы я расплатилась или заколдуешь этих негодяев, чтобы они отпустили моего мужа. Я как подумаю, что с ним сейчас происходит, так жить не хочется. А вдруг они его истязают, бьют?

— Что ж, денег я дать тебе не могу, а вот воздействовать на бандитов попробовать можно. Нужно иметь хоть какое-нибудь изображение этих подонков.

— Конечно, они, прежде чем захватить моего мужа, прислали мне свои фотографии с подробными адресами.

Алиса с раздражением и злостью смотрела на подругу.

— Регина, мне сейчас очень тяжело, а ты со своими глупостями.

Регина спокойно отреагировала на выпад подруги. — Я все понимаю и не обижаюсь. Но фотографию этого Анатолия, мы же можем найти в Интернете? Ведь про это злосчастное наследство Бялика только ленивый не писал. Вся желтая пресса бурлила. Давай найдем снимок, распечатаем и я проведу с ним сеанс. Мы все узнаем. Я это уже проделывала не один раз.

Алисе не очень хотелось заниматься такими вещами, она сомневалась в способностях своей подруги, да и вообще в реальное существование таких возможностей у человека. Но Регина так искренне хотела ей помочь, что отказаться было невозможно.

Они долго просматривали разные сообщения о нашумевшем судебном процессе. Фотографий Анатолия Кривицкого было множество, но они были неудачными. Анатолий, зная, что его снимают, прятал лицо от камер. И когда подруги уже отчаялись найти что-то подходящее, им попалась фотография Кривицкого достаточно качественная. Все же кому-то из журналистов удалось застать его врасплох. Алиса всматривалась в это лицо и удивлялась. На фотографии был очень симпатичный мужчина с открытым лицом, с правильными чертами и большими серыми глазами. Этот образ совсем не совпадал с образом жесткого, алчного и бессовестного человека, каковым представлялся он Алисе.

Регина тоже, всматриваясь в лицо на экране, была удивлена.

— Знаешь, это человек скорее творческой профессии, человек глубокий и ранимый, что-то не верится, что это тот, кто тебя шантажирует. Ладно, давай выведи на печать, сейчас я с ним поработаю, и он мне все скажет.

Наблюдая за манипуляциями Регины, Алиса на короткое время отвлеклась от своих тяжелых мыслей. Она заворожено смотрела, как подруга готовится к ритуалу. Та достала из своей необъятной сумки свои атрибуты. Там были свечи необычного вида и цвета, стеклянный шар и еще какие-то мелкие предметы, о назначении которых Алиса даже не догадывалась. Глядя на сосредоточенное и изменившееся лицо подруги, она молчала и не задавала ей ни каких вопросов.

Регина застелила стол какой-то скатертью, с множеством вышитых пиктограмм. Расставила полукругом семь свечей. По центру положила распечатанную фотографию Кривицкого. Она сидела, вытянув руки, положив ладони на изображение. Голова ее была запрокинута, глаза закрыты. Вначале она еле слышно шептала какие-то заклинания, затем замерла. Наступила какая-то странная, вибрирующая тишина. Лицо Регины внезапно побледнело, стало почти белым. Кончики пальцев и веки мелко дрожали. Алиса не на шутку испугалась, ей показалось, что подруга сейчас потеряет сознание. Но и она сама как будто была придавлена какой-то силой, не могла даже пошевелиться. Было слышно только их прерывистое дыхание.

Регина начала медленно раскачиваться, постепенно увеличивая амплитуду и темп. Казалось, что сейчас от ее раскачиваний рухнет и стул, и стол и сама она. Но вдруг все внезапно закончилось. Нормальный цвет лица опять вернулся к Регине. Она открыла глаза и глубоко вдохнула.

Алиса ждала. Она боялась спросить, почему-то ожидая чего-то страшного.

— Этого человека нет среди живых, но нет и среди мертвых.

— А как это, разве такое, может быть? — спросила Алиса.

— Не знаю, я столкнулась с таким первый раз. Единственное, что приходит в голову, это то, что человек находится в измененном состоянии психики или в коме

— А как это в измененном?

— Есть такие духовные практики, когда душа человека странствует в астрале, а тело выглядит мертвым, но это не смерть. Были такие мудрецы, которые отсутствовали в своем теле довольно долго, потом возвращались, обогащенные полученным опытом и знаниями, полученными в высших мирах. Но я думаю, это к нашему товарищу отношения не имеет. Скорее всего, он находится в данный момент по какой-то причине без сознания, и ничего о твоей расписке он сообщить мне не мог.

–Регина, ты случайно не разыгрываешь меня?

Регина не отвечала, сидела, как будто отключившись.

Алиса заметила, что подруга выглядит неважно, очень бледная и вялая.

— С тобой все в порядке? — спросила она.

–. Я очень устала. Такие сеансы забирают много энергии. Мне нужно немного восстановиться, — слабым голосом проговорила Регина

— Хорошо, отдыхай. Иди, поспи в гостевой комнате. — Сказала Алиса, и ласково погладила упругую копну волос подруги.

Регина не сопротивляясь, пошла спать. Алиса опять осталась один на один со своими тяжелыми мыслями и ощущением, что жизнь ее разрушена. Тишину прервал звонок. Это звонил Агаларов.

— Алиса, мне нужно тебе что-то сказать, но только не по телефону. Разреши, я к тебе сейчас приеду.

— Хорошо — ответила, Алиса, и в нетерпении стала нервно ходить из угла в угол, ожидая известий.

***

Агаларов появился очень поздно. Ожидая его Алиса нервно ходила по квартире, не находя себе места. Регина давно спала в комнате для гостей. Странно, присутствие подруги не только не уменьшало ее одиночества, а наоборот, оно ощущалось острее. Она очень надеялась услышать что-нибудь обнадеживающее от Михаила Агаларова, веря в его могущественные связи и немалый жизненный опыт. Но, как только она увидела его лицо, поняла, что ее надежды не оправдались.

Агаларов заметил, как вначале вспыхнуло надеждой, а потом погасло лицо Алисы, и ободряюще улыбнулся.

— Алиса, ты должна понимать, что отсутствие новостей в данной ситуации уже хорошая новость. Ладно, так и быть. Не хотел тебе говорить, но скажу. Поскольку твой муж выехал из дома на машине, то я дал задание искать его машину. В Москве сейчас полно видеокамер и где-нибудь она должна была засветиться. И мои надежды оправдались. Сегодня на Можайском шоссе недалеко от Одинцова произошла крупная авария и на посту ГАИ зафиксировали несколько машин, которые находились в непосредственной близости от этого места и могли помочь в расследовании этого инцидента.

Я выезжал со своим начальником службы безопасности и на месте разбирался с гаишниками. Так вот один из офицеров почему-то отчетливо запомнил машину твоего мужа. Вернее даже обратил внимание, потому, что человек за рулем очень нервничал и все время порывался уехать. Когда инспектор попросил его задержаться на несколько минут, он сказал, что ничего не видел и у него очень срочное и неотложное дело. Не дожидаясь разрешения, он умчался, причем свернул с трассы на проселочную дорогу, а в той стороне нет ничего кроме небольшого дачного поселка и мотеля. Так, что завтра с утра мои люди прошерстят весь этот район и найдут какие-нибудь следы.

— А вы уверены, что за рулем был мой муж? Может это один из похитителей?

— Нет, мы показали фотографию твоего мужа, гаишник подтвердил, что именно он был за рулем.

— Странно, — проговорила Алиса.

— А похитители больше не звонили и не выдвигали своих требований? — спросил Агаларов, меняя тему.

— Нет, они же знают, что у меня пока нет нужной суммы и необходимо время ее раздобыть. Думаю, что завтра они должны позвонить. Господи, — Алиса, не выдержав, заплакала.

— Я так боюсь, что они его мучают, бьют. Может, он находится в тяжелых условиях, голодный, а я ничем не могу помочь.

— Алиса, не накручивай себя. Ну, скажи, какой им прок его мучить? Они же не маньяки, а обычные гопники, решившие слегка подзаработать.

Алиса соглашалась, но успокоиться не могла, снова и снова принималась плакать.

Михаил как ребенка гладил ее по голове и прижимал к себе.

— У тебя есть что-нибудь успокаивающее или снотворное, хотя бы, просто валерьянка. Прошу, выпей и ложись спать. Своими слезами ты ему не поможешь. Тебе сейчас нужно быть сильной и спокойной. Возможно, завтра уже все решится. Иди, ложись. Если хочешь, я тоже останусь с тобой. Лягу хоть вот тут на диване.

— Нет, Вы тоже, наверное, устали. Я справлюсь, тем более со мной подруга, она спит в соседней комнате.

Агаларов еще немного посидел и ушел. Как только за ним закрылась дверь, в комнату заглянула Регина. Она пристально и внимательно смотрела на подругу.

— Ну, что какие новости тебе принес этот прохиндей?

— Регина, ты о ком?

— Да об этом жуке, который здесь вокруг тебя жужжал.

–Ты в своем уме? Этот человек пытается мне помочь, а ты так о нем говоришь.

— Я говорю, то, что видела. Твой муженек аферист, но он рядом с этим вулканом просто жалкая козявка. Не доверяй этому человеку. У него есть планы на тебя, и он тебе помогает только с одной целью, что-нибудь поиметь на твоем несчастье.

— А что он может поиметь? Денег у него и своих предостаточно.

— А то ты не понимаешь что — тебя. Он хочет поиметь тебя, и сделает все, чтобы твой муженек увяз поглубже. А сам этим воспользуется.

— Господи, да откуда тебе это известно, ты даже не рассмотрела его хорошенько.

— То, что я увидела, мне достаточно.

— Регина, пойми не так уж много на свете людей, которые могут, а главное хотят мне помочь. У меня не такой уж большой выбор, чтобы разбрасываться.

— У тебя есть я. — Упрямо проговорила Регина.

Алиса обняла подругу.

— Да, ты у меня как гора станешь и заслонишь от всех бед и тревог. Региша, какой же ты еще, в сущности, ребенок.

— Нет, ты заблуждаешься. А ты помнишь сон, про твоего ребенка?

— Помню.

— Так вот я долго думала и проводила сеанс над картой и нашла то место, куда тебе надо ехать за своей судьбой

— Это куда же?

— Помнишь, ты говорила название «Сенеж». Но ты спросонья перепутала, а может, твое подсознание так информацию зашифровало. Тебе надо в город Снежен.

— А где это?

— Это маленький городок, находится на границе между Ярославской и Вологодской областями.

— Господи, этого мне еще недоставало. Знаешь, давай я вначале вытащу своего мужа из беды, а потом будем думать куда ехать. Ладно?

— Ладно. Пошли спать. Я чувствую, что завтра все решится. Вот увидишь. Твой Валерка жив и здоров и ничего с ним не сделалось.

***

На другой день Регина хлопотала у плиты, пыталась заставить Алису съесть хоть что-нибудь. Но та есть отказывалась, напряженная и хмурая сидела за столом. Она ждала звонка. Позвонили опять в то же самое время, что и накануне, было половину девятого.

— Ну что, хорошо тебе без мужика живется? Если не хочешь вдовой стать, активнее действуй. В твоем распоряжении всего один день.

— Как один, вы же вчера говорили, что три?

— Это было вчера, а сегодня говорим, что один день остался. Если завтра к утру денег не будет, твоему мужу кранты. А там глядишь, и за тебя красавица возьмемся. Так что не скучай. Позвоню, сегодня вечером, расскажу, как деньги будешь передавать.

Трубку бросили. Алиса стояла растерянная, она хотела расспросить про мужа. Но на том конце, возможно, опасаясь прослушки и определения координат, время рассчитали, разговор длился не более двадцати секунд.

Алиса стояла, прижав трубку к уху, слушая короткие гудки, которые казалось, вбиваются в ее мозг как раскаленные гвозди.

Ее охватила настоящая паника и отчаяние. Она потеряла весь вчерашний день, и ничего ни сделала для спасения Валеры. Она рассчитывала на помощь Агаларова, но оказалась один на один с обнаглевшими бандитами.

Регина видела, в каком состоянии находится подруга, но подробности расспрашивать не стала, и без того было понятно, что дела плохи.

— Что же делать? Что же делать? Куда бежать, где взять эти проклятые деньги? — заламывая руки, рыдала Алиса.

Она схватила свою записную книжку и стала что-то там лихорадочно искать.

— Вспомнила, был у нас один конкурент, он все время хотел нас выдавить с рынка и не раз предлагал перекупить нашу компанию за хорошие деньги. Сейчас найду его, буду умолять выкупить ее хоть за часть стоимости.

Алиса дрожащими руками все теребила листки книжки, но руки ее не слушались.

Регина, наблюдала за этой сценой, не вмешиваясь. Она понимала отчаяние подруги, но в вопросах бизнеса и денег ничем не могла ей помочь.

— Алиса, прошу тебя, успокойся. Если ты в таком состоянии будешь разговаривать с потенциальным покупателем твоей компании, поверь, он у тебя ее купит за бесценок, обязательно воспользуется ситуацией. У тебя должно хватить благоразумия. Я думаю, сам Валерка не обрадуется, если ты за так все отдашь. На что Вы потом жить будете. Ведь придется все с нуля начинать.

— Мне уже неважно, главное вытащить его оттуда. Будем живы, добро наживем.

Но слова Регины все же, на нее возымели действие, и когда она набирала нужный ей номер, была абсолютно спокойна, даже немного заторможена. Но на ее беду человека, который ей был нужен, не было на месте. Он, как сказал его помощник, находится на другом конце света, путешествует по Новой Зеландии, где сейчас в разгаре весна, дома будет не раньше конца месяца.

— Иначе и быть не могло, — бормотала Алиса.

— А что если попросить денег у Агаларова, под залог моей компании? Деньги у него есть и нужная сумма наверняка для него пустяк.

Но после вчерашних слов Регины что-то останавливало ее просить денег у этого человека. Она чувствовала, что в том, что сказала подруга, есть правда. Она мужской интерес Агаларова чувствовала кожей. Вспомнила его взгляды, как будто прилипающие к телу, и как он вчера, утешая ее, крепко прижимался к ней.

— Господи о чем я думаю, — одернула она сама себя, — Да если за освобождение Валеры нужно заплатить своим телом, то, не задумываясь, пойду на это.

Так в размышлениях и метаниях прошло несколько часов. За это время она несколько раз набирала номер Агаларова, но трубку не брали.

***

Валерий второй день не выходил из гостиничного номера. Он специально выбрал самый захудалый отель, вдали от оживленных дорог, там его вряд ли кто-то будет искать. Еду он заказывал в номер. Делать было совершенно нечего. Он пил коньяк, смотрел телевизор и спал тяжелым, мутным сном. Болела голова, все раздражало, он перебирал кнопки на пульте телевизора, но более пятнадцати минут не мог оставаться ни на одном канале. Все казалось безнадежно пошлым, глупым и неинтересным. Его одолевали тревога и непонятная тоска.

Он уже почти жалел, что все это затеял. А вдруг его кто-то видел, когда он загружал труп в багажник, или возле карьера водитель грузовика успел запомнить его номер. Ему хотелось по привычке облегчить свои страдания, как он это делал обычно, излить свою душу кому ни будь. Чаще всего это была жена. Но сейчас жена его враг. Соне он сказал, что на несколько дней уезжает по делам и звонить не будет. Он ни за что не станет нагружать ее своими проблемами, так он оттолкнет ее. Соня любит жестких и самостоятельных мужчин и в ее глазах он должен быть именно таким, притом втягивать ее в криминальную историю верх неосмотрительности.

За окном наливался мглой ненастный вечер. Валера, наконец, выключил телевизор и лежал с закрытыми глазами, так пульсирующая боль в затылке, немного затихала. Он услышал в коридоре энергичные шаги. Шло несколько человек. Шаги затихли у его дверей. Сердце Валерки оборвалось. В ушах он слышал тяжелые звенящие толчки своей крови. Наконец, постучали. Бежать было некуда, спрятаться негде и с третьего этажа не прыгнешь. Он встал и обреченно открыл дверь. Вошли четверо. Трое были в одинаковых серых плащах и черных шляпах, могучие и рослые. Четвертый небольшой, но видимо, главный.

— На полицию они явно не похожи, — с облегчением подумал Валера.

— Золотарев Валерий? — спокойно спросил один из мужчин.

— А почему я собственно перед Вами должен отчитываться, Вы кто? — Валера старался держаться с достоинством.

Мужчина, снисходительно на него глядя, показал удостоверение. Прочитав его, Валера побледнел.

Тот, что был главным, сказал, — так, сиди тихо и не вздумай дергаться. Обыщите его вещи, все документы и бумаги на стол.

Команда споро начала обыскивать его одежду и дорожную сумку. Скоро на столе были паспорт, водительское удостоверение и склеенная скотчем долговая расписка.

— А вот это очень важная бумага. Агаларов внимательно ее прочитал.

— Что же ты мерзавец, свою жену решил ограбить?

— Никого я не граблю. Она, действительно, должна эти деньги.

— Я не собираюсь вдаваться в твои гнилые делишки, скажу коротко. Чтобы твоего духу возле Алисы не было. Это раз. Второе, с моей дочерью я тоже тебе не дам больше встречаться. Мне такие зятья не нужны.

Валера с изумлением смотрел на мужчину, — Так, Вы, — запинаясь и окончательно поняв с кем, он разговаривает, промямлил — так Вы отец Сони?

— Да, я Михаил Агаларов, а Соня естественно, моя дочь. Через месяц я выдам ее замуж за сына своего друга и делового партнера, пока очередной ухарь вроде тебя не заморочил ей голову.

— Ну, допустим, запретить своей дочери общаться со мной вы вправе. Не понимаю, как Вы можете мне запретить видеться с собственной женой, по закону я еще ее муж и у нас совместный бизнес и жилье. Что же, по-вашему, я должен вот так остаться на улице в чем есть?

Агаларов с брезгливостью на него смотрел.

— Да, действительно, по закону ты ее муж. Но это продлится недолго. Когда Алиса узнает всю правду, она не станет с тобой жить и минуты. Я сейчас отвезу ей эту расписку. В конечном итоге решать ей. Но, ты пока посиди здесь.

— А что Вы можете меня принудить это сделать?

— А что ты в этом сомневаешься? — вмешался человек, который показывал ему удостоверение.

Валерка сник.

— Ты собственно, можешь быть там, где тебе вздумается. Но, чтобы к Алисе не приближался, мы за этим проследим. Теперь вы с ней увидитесь только в суде при разводе. — Закончил разговор Агаларов.

Мужчины вышли. Валерка остался в полной растерянности в комнате.

***

Наконец, в квартире Алисы раздался телефонный звонок. Это был Агаларов, по интонации его голоса Алиса поняла, что у него есть новости.

— Алиса, ты только не волнуйся. Все отлично. Я сейчас приеду и расскажу.

— А Валера? — задыхаясь от волнения, крикнула Алиса, — он жив?

— Жив, жив, что с ним сделается. Потерпи немного я сейчас приеду, и ты все узнаешь.

Как прожила эти полчаса Алиса, она не помнила. Она, то сидела, то ходила, то зачем-то стала вытирать во всей квартире пыль.

Когда Агаларов появился, у нее от волнения дергалась бровь, и лицо покрылось красными пятнами.

— Алиса, детка, успокойся. Все уже позади.

— Где мой муж, почему вы приехали один, что с ним?

— Уверяю, что физически он совершенно здоров. Но одно могу сказать, некоторые неприятные события впоследствии становятся большим благом. Сейчас именно такой случай.

— Я ничего не понимаю, о чем Вы сейчас говорите.

Агаларов торжественно вытащил из кармана пиджака какую то бумагу.

— Что это? — Удивленно спросила Алиса.

— А ты посмотри.

Алиса развернула бумажку. Это был обычный лист формата А 4, склеенный по всей ширине прозрачным скотчем.

Это была та самая долговая расписка, данная Бялику, написанная и подписанная ее рукой.

— Вот видишь, ты теперь никому, ничего не должна, а впрочем, и до этого не была должна. Это все интрига твоего мужа. Он все это разыграл перед тобой с помощью своего сообщника, чтобы вытянуть у тебя эти деньги.

— Я не могу в это поверить.

— Ты сомневаешься в моих словах?

— Нет, я не понимаю, зачем ему это? — побелевшими губами и все еще отказываясь верить, спросила Алиса. — Ведь у него и так все было. Зачем же забирать у самого себя

— Я мог бы ответить на этот вопрос, но не хочу углублять твои страдания ты и так достаточно натерпелась.

— Михаил, если Вы знаете причину, Вы должны мне ее сказать.

— Давай не сегодня, тебе сейчас нужно успокоиться и отдохнуть, а завтра я все тебе объясню.

— А как мне дожить до завтра? — спросила Алиса. Она сейчас была очень бледной, голос от волнения был осипшим. — Я не хочу больше ждать, лучше уж сразу узнать все, чем растягивать эту муку.

— Хорошо, — подумав, согласился Агаларов.

— Твой муж собирался развестись с тобой и жениться на другой женщине, а деньги по долговой расписке, хотел вытащить из тебя, в качестве дополнительного бонуса.

— Но ведь, по закону ему и так принадлежит половина.

— Ну, наверное, он посчитал, что заслуживает больше. Половина плюс эти деньги.

— Я не поверю, пока сама это не услышу от него.

Наступила томительная пауза. Агаларов молчал, ему было очень жаль Алису и не хотелось открывать всю подноготную, но он решился.

— Алиса, неужели ты думаешь, что я заинтересован в том, что бы оговорить твоего мужа? Я хорошо осведомлен об его отношениях с другой женщиной, только потому, что эта женщина моя дочь. Ее брак, с таким мужчиной, как твой муж не входил в планы нашей семьи. У нее давно уже есть жених, они обручены, и их союз будет прекрасен во всех отношениях.

— Я поняла, династический брак, — с горькой иронией проговорила Алиса.

— Да, можно выразиться и так. Я знаю свою дочь. Она похожа на меня. Я не мешал ее приключениям, с ее мощным темпераментом, ей надо было перебеситься, чтобы потом стать примерной женой и матерью. Но теперь, когда она увлеклась всерьез, я решил вмешаться, мне такие зятья не нужны. Впрочем, как и тебе не нужен такой человек рядом, ты заслуживаешь лучшего.

Алиса ничего не сказала, она села на диван, опустив голову, и замерла неподвижно.

Затем она посмотрела пристально прямо в глаза Агаларову, — Скажите, это все действительно правда? Может быть Вы заинтересованы, в том, чтобы рассорить меня с моим мужем?

— Да я заинтересован в этом, и ты догадываешься почему. Но, клянусь, я никогда бы ничего подобного не предпринял преднамеренно, в том, что произошло, моей вины нет. Меньше всего на свете я хотел бы причинить тебе боль. Но я должен представить тебе доказательства, чтобы снять все подозрения на свой счет.

Он показал Алисе фотографию на телефоне. Алиса увидела своего мужа обнимающегося с молодой черноволосой женщиной. Поза и выражения лиц у обоих были достаточно красноречивыми.

Алиса отдала телефон и опять застыла, опустив голову и обхватив себя руками.

— Алиса, если ты не возражаешь, я зайду завтра, и мы спокойно обсудим эту ситуацию и примем какое-то решение, а сейчас ты должна отдохнуть.

Алиса сидела неподвижно и на его слова никак не отреагировала.

Он ушел. Алиса продолжала сидеть не шевелясь. Регина сидела с ней рядом, не решаясь заговорить и не решаясь утешать подругу. Она понимала, что никакие слова, человеку, который так оскорблен и разочарован, не помогут, а только еще больше ранят.

***

Утром, еще не рассвело, а Алиса была на ногах. Она растолкала Регину, сладко спавшую.

— Региша, вставай, поехали!

–Куда? — ничего не понимая, спросила Регина.

— Как куда? Подальше отсюда, ты сама меня вчера туда звала за своей судьбой, кажется, в Снежен? Или ты не можешь?

— Господи, Алиса, ну что нельзя было спокойно, выспаться, позавтракать, а потом куда-то ехать. Ты же знаешь, я невыспанная очень неприятный человек.

— Ты меня можешь еще чем-то удивить? Я теперь, наверное, никакой человеческой подлости не буду удивляться, получила прививку на всю оставшуюся жизнь.

Регина вскочила с постели и обняла подругу.

— Алиса, поверь мне, это я тебе говорю ясновидящая Регина. Ты будешь очень счастлива. Ты найдешь своего человека и родишь ему сына.

— Да, мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день.

— Именно так. Теперь о деле. Я готова ехать с тобой, только не насовсем. Мне через несколько дней надо быть здесь, у меня есть важные незавершенные дела.

— Вот и отлично. Собирайся. Если нужно, заедем к тебе, возьмешь смену одежды и белья. Я, конечно, тоже не планирую уезжать навсегда. У меня здесь тоже есть еще обязанности и дела. Так, развеемся, посмотрим, на этот таинственный Снежен, и вернемся.

Алиса перед уходом положила на тумбочку в прихожей свой сотовый телефон.

— Вот обрываю связующую нить со всем, надоевшим и ненужным.

— А как же ты будешь без связи.

— А зачем она мне? Ты со мной. Родителям с твоего телефона позвоню, чтобы не волновались, на фирме все инструкции имеются, справятся и без меня, а больше мне никто не нужен.

— А жучара? Он же обещался сегодня приехать.

— Агаларову я уже написала письмо на электронную почту. Поблагодарила его за участие и помощь и сообщила, что вынуждена уехать из Москвы на несколько дней.

Выехать удалось только ближе к полудню, с утра неожиданно пришлось утрясать кое-какие рабочие моменты, потом нужно было заехать к Регине за вещами. Утомительно долго они толкались на выезде из Москвы, трасса была забита, — И куда они все едут, — вслух недоумевала Регина.

— Когда сидишь в городе, то, кажется, все сидят, когда едешь, то, кажется, все едут Вон, смотри, сколько людей сорвалось со своих мест.

Но чем дальше от Москвы, тем просторнее и безлюднее становилась дорога. Она неслась им навстречу блестящей серой лентой. За окном разворачивались то плоские бескрайние поля, то перелески и рощи. Поля были черными, убранными к зиме, леса, освободившиеся от листвы, просвечивали насквозь. Мелькали темные от дождя стволы. Только хвоя сохранила плохо проявленный зеленый цвет. Это ритмичное чередование открытых участков и подступающих к дороге стеной деревьев, несло какой-то неразгаданный ритм.

— Может в этом ритме есть какой-то тайный смысл. Если записать эти чередования бинарным кодом, то возможно получится текст или даже музыка.

Эти размышления успокаивали, мягкое шуршание шин, легкий ветерок и меняющиеся и втягивающее их в себя пространство как-то отвлекло от непреходящей боли, которая раздирала ее существо. Но чем дольше они ехали, тем заметнее боль тупела и оседала просто небольшим физическим дискомфортом в области солнечного сплетения.

Регина, чувствуя состояние подруги, почти все время молчала или болтала о каких-то пустяках. Она знала, что Алиса сама заговорит о том, что произошло, когда сможет об этом говорить, а сейчас ее лучше не трогать. Регина даже села не рядом с ней на переднее сидение, а забилась в угол заднего. Алисе было видно в зеркале ее застывшее лицо, с тревожным и вопрошающим взглядом.

То, что подруга не отвлекала ее разговорами, дало возможность Алисе попытаться как-то осмыслить все происшедшее. Кроме боли, обиды, злости и недоумения, какое-то слово настойчиво пробивалось на передний план ее сознания. Она никак не могла его уловить. И наконец, она явно его услышала — ОДИНОЧЕСТВО. Да отныне это ее удел. За время совместной жизни с Валерием она так привыкла думать о них двоих, в любом, большом и малом деле, то теперь она остро осознала, что слово МЫ в отношении его она больше никогда не скажет. Другого человека, который занимал бы столько места в ее жизни как он, у Алисы не было. Была Регина, были родители, но они не давали ей того чувства слияния с другой человеческой сущностью как муж. А сейчас его для нее уже нет, и она навсегда теперь одна.

Эта мысль неожиданно пробила брешь в ее оцепенении, которое до сих пор не давало ей эмоционального выхода. Она почувствовала, как горячие слезы полились из глаз. Они были такими обильными, что она почти не видела дорогу. Пришлось съехать на обочину. Алиса сидела за рулем и отчаянно плакала. Рыдания сотрясали ее хрупкие плечи. Регина пересела к ней поближе и нежно гладила ее по спине приговаривая, — Поплачь, поплачь, маленькая. Вот увидишь, проплачешься, станет легче.

Выплакавшись, и успокоившись, Алиса была так обессилена, что поняла, что не сможет сегодня быть за рулем. Тем более надвигалась ночь, и начался сильный дождь. Они заехали в какой-то ближайший городок, она даже названия его не запомнила. В центральной гостинице были свободные места. Они заняли просторный двухместный номер и рано улеглись спать. Алиса была как в тумане. На другой день в дороге она пыталась вспомнить, где они ночевали, но в памяти остался только запах моющих средств, которым был пропитан их номер и обилие на стенах репродукций Шишкина и Левитана в тяжелых позолоченных рамах.

После ночного обильного дождя, небо очистилось и выглянуло солнце. Все вокруг затрепетало и заискрилось, блестела дорога. Поля и перелески вновь обрели яркие краски. Неожиданно за поворотом блеснула излучина реки, и открылся такой вид, что обе женщины ахнули. На высоком берегу реки располагался храм с золотыми куполами, за ним церквушки поменьше с голубыми и зелеными маковками, какие-то строения. Все это было опоясано высокой каменной стеной, извилистой змей, сбегающей прямо к берегу реки. Позади дымчатой стеной стоял лес. Противоположенный пологий берег был застроен невысокими домами. Хаотичное нагромождение разных по цвету и форме крыш сливалось в пеструю мозаику. Кое-где из труб вился дымок. От всей картины веяло таким трогательным уютом и еще чем-то милым, но давно забытым, что невольно в сладкой тоске сжималось сердце.

— А ты знаешь, — проговорила Алиса, — кажется, мы приехали, вот он, Снежен.

Они съехали с трассы, которая огибала город, на проселочную дорогу. Городок был очень мал, его можно было объехать из одного конца в другой не более, чем за полчаса. Главная улица хоть и была потрепанной, с выщербленной, в заплатках и рытвинах дорогой, но все-таки были видны попытки приукраситься, замаскировать изъяны яркими рекламными щитами и вывесками с броскими названиями. Вывески занимали большую часть фасадов маленьких покосившихся домов, и претендовали на величие, например, «империя Обуви», или « Бар Монте-Карло».

— Смотри, как у них все по-взрослому, — смеясь, сказала Алиса.

Она выглядела намного лучше, чем вчера, казалась спокойной и веселой.

Они, наконец, нашли гостиницу, двухэтажное здание, украшенное витиеватой лепниной под романтическим названием «Виктория»

Девушка администратор с сонным непроницаемым лицом, вначале долго изучала их паспорта, потом выдавила из себя, — Сейчас у нас мертвый сезон номеров свободных много, но после вчерашнего дождя протекла крыша и в номерах сейчас жить будет не особенно комфортно, сыро и очень сильно пахнет плесенью.

— Так, что, вы нам предлагаете обратиться в другой отель?

— Других у нас нет, только за городом в санатории можно остановиться, не знаю, будет ли вам удобно.

— А еще какие-нибудь варианты есть, не ночевать же нам на улице?

–Теть Кать, — девушка неожиданно закричала зычным голосом.

Из-за ее спины появилась небольшого роста пожилая женщина и приветливо улыбнулась приезжим.

— Теть Кать, вот гости из Москвы, приютишь у себя?

— А вам, на сколько дней? — спросила она не переставая улыбаться.

— Не знаем, как получится, два, может три.

— Живите сколько хотите. У меня целый этаж свободен. Пойдемте, покажу, если не понравится, извиняйте.

Гостьи несколько озадаченные пошли за тетей Катей. Идти пришлось не долго, они перешли дорогу, и зашли в дом напротив гостиницы. Было видно, что дом старинный и второй этаж надстраивался позже. Крашеные полы блестели, отливая медовыми оттенками, комнаты были небольшие, но светлые с большим количеством каких-то старомодных украшений, множеством вышитых салфеточек, фарфоровых статуэток, цветов в массивных горшках. Было очень чисто и очень уютно.

Тетя Катя привела их в просторную светлую комнату на втором этаже, обставленную уже современной мебелью, со шкафом купе и большими кроватями.

— Вот комната самая просторная из всех, только извиняюсь, туалет с ванной на первом этаже.

— А скажите, это очень старый дом, сколько ему лет? — спросила Алиса, она не переставала улыбаться.

— Ой, не знаю точно, по преданию на месте этого дома стоял деревянный, но он сгорел. А мой прапрадед построил каменный. Это родовое гнездо купцов Квасниковых. Они в этом городе были уважаемыми людьми. Мне дом по наследству перешел. Дочки у меня в Москве живут, зовут к себе, но я, ни за что этот дом не брошу. Вот на внуков рассчитываю. Может они захотят сюда переехать и жить в этом доме

— Это вряд ли, — с грустью подумала Алиса.

— А вы к нам по делам или так, посмотреть достопримечательности? — спросила тетя Катя.

— Просто так. — Ответила Алиса.

— А скажите, — наконец, в разговор вступила Регина, — Здесь есть на что посмотреть?

— А как же, — воодушевилась тетя Катя.

— У нас здесь очень древние храмы, Успенский собор, что на том берегу реки тринадцатого века. При Успенском соборе мужской Свято-Успенский монастырь. Там сохранилась древнейшая на Руси библиотека. А во время воскресных служб и по праздникам поет хор монастыря. Если бы вы знали, что это за пение, сердце останавливается. Их послушать приезжают издалека, из Москвы, Питера, и даже из-за границы.

— Есть еще краеведческий музей, — продолжала она, — музей ремесел, есть хорошая картинная галерея. Она, правда, за городом в пяти километрах. Там раньше была барская усадьба. После всех революций и войн, чудом сохранилась, и картины уцелели тоже. Там многие годы был санаторий туберкулезный. Но в картинную галерею можно пройти, за небольшую плату. Санаторий недавно закрыли. А жаль, санаторий раньше очень славился. Понимаете, вокруг хвойные леса, воздух целительный, и климат мягкий. Жары особой летом не бывает и зимы снежные, но не сильно морозные.

— А почему так город называется? — спросила Алиса.

— Так из-за снега, мы же располагаемся на равнине, даже немного в низине, а с юга гряда холмов. Вот снежные тучи, что с севера ветер гонит, об них спотыкаются и на нас весь запас снега и вываливают. Зимой здесь иногда сугробы по самые окна, дорогу с лопатой надо прокладывать, чтобы по делам пойти. Поэтом у и Снежен.

— А вот чем город живет, за счет чего люди существуют? — спросила Алиса.

— Эх, милая моя, сама удивляюсь, как наш народ выживает, крутятся, кто как может. Молодежь, конечно, вся уезжает.

— Так что работы совсем нет?

— Есть, маслобойня, там давят льняное масло. Есть еще несколько полукустарных льняных производств. У нас же льняной край. Вокруг льняные поля. Есть какие-то швейные мастерские, тоже изо льна что-то шьют: одежду и для дома всякие там скатерти и салфетки. Раньше был и деревообрабатывающий завод. Но сейчас вырубку леса прекратили, и, слава богу. Леса заново посажены, а так дай волю, вокруг давно пустыня была бы. Есть еще по окрестностям молочные хозяйства и маленькие сыроварни, масло изготавливают, сметану, сливки, все очень высокого качества. У них все оптом закупают. Говорят прямиком на стол самому президенту и правительству. Ну, это может просто самореклама.

А ведь раньше наш город ремеслами славился, кружево делали, валяли валенки и шляпы, масло льняное и сливочное, мед, поделки из дерева да еще много чего. Ярмарки проходили два раза в год. Сюда съезжались со всего русского севера. Сюда рыбу и пушнину везли, а от нас масло, кружева льняные, и прочее. Жалко, городок потихоньку умирает. Сюда бы приложить умную голову и руки не вороватые лучшего места на земле не найти.

Тетя Катя горестно вздохнула.

— Ладно, располагайтесь девоньки, а я побегу на работу. Вот вам ключи от дома. Не забудьте дверь закрыть, когда будете уходить.

— Тетя Катя, а где здесь кормят, ну чтобы вкусно и чисто.

— У Алешки Безуглова, у него маленькая кафешка недалеко отсюда. Кафе называется Кристина, это он в честь своей дочки назвал. Вот там точно не отравитесь, насчет остальных заведений ничего говорить не буду, не знаю.

Алиса с Региной решили прогуляться по городу и прошли главную улицу от начала и до конца. Было очень тихо и пусто, людей на улице попадалось мало, но те, кто встречался им по пути, приветливо здоровались и с любопытством на них смотрели, безошибочно определяя, что они приезжие.

— У меня такое впечатление, что здесь все друг друга знают. Нас сразу же идентифицируют как инородный элемент, — сказала Регина

— А меня больше всего умиляет, что все здороваются, — заметила Алиса, — а ты обратила внимание на лица, они какие-то другие, чем в Москве, светлее и спокойнее и красивые.

— Да, народ и вправду красивый. А что ты хочешь, воздух чистый, жизнь спокойная, ни суеты, ни спешки.

— Кажется, мы пришли, — сказала Алиса.

Кафе «Кристина» внешне не было похоже на общественное заведение, небольшой сельский домик, с кружевными занавесками и цветами в горшках на окнах. Внутри тоже было по-домашнему, без претензий, стулья в разнобой и скатерти разной расцветки. Огромную часть комнаты занимала изразцовая печь, украшенная красивейшей мозаичной плиткой. В печке горел огонь, и потрескивали поленья. На стенах развешано множество семейных фотографий, с какими-то бабушками с младенцами на руках, несколько свадебных фотографий.

Алиса с Региной удивленно осматривались, когда перед ними появился радостно улыбающийся парень, с широким румяным лицом и буйными пшеничными кудрями.

— Здравствуйте, гости дорогие. Рад приветствовать вас в моем скромном заведении. А я вас жду. Мне сказали, что у теть Кати две москвички остановились. Так я тотчас поставил в печку наше фирменное блюдо мясо с грибами по Снеженски.

— А с чего вы взяли, что мы к вам придем, мы же могли и в другое место направится?

— Так вас тетя Катя ко мне направила — простодушно ответил он. — Она всех своих постояльцев ко мне посылает.

— Понятно, совместный бизнес? — спросила Алиса.

— Нет, ничего такого, просто лучше, чем у меня здесь никто не накормит. Да и в Москве, я думаю, вы вряд найдете такие блюда и такое качество.

Он увидел, что его слова вызвали недоверие у гостей.

— Нет, конечно, наверняка, там тоже есть всякие места. Но наша особенность в том, что фирменные блюда готовятся по старинке в русской печи. У меня на кухне кроме электроплит есть и огромная русская печка. Мы в ней и хлеб свой печем и пироги. Хотите посмотреть?

— Давайте мы сначала поедим что-нибудь, со вчерашнего дня во рту ничего не было.

— Конечно, конечно, засуетился паренек.

— Лидушка, неси, — крикнул он, оборачиваясь к двери, ведущей на кухню.

Появилась Лидушка, высокая, дородная женщина. Она важно выкатила сервировочный столик, уставленный приборами и всякой снедью. Мгновенно перед девушками на столе появились расписные фаянсовые тарелочки, со всевозможными соленьями, пузатые горшочки от которых шел сногсшибательный сытный дух. В хрустальном графине искрился какой-то напиток рубинового цвета.

— Что это? — спросила Регина.

— А это презент от заведения, вновь прибывшим гостям, рябиновая настойка по уникальному местному рецепту. Попробуете, не пожалеете.

Регина с Алисой, недолго думая, с аппетитом набросились на все это изобилие. Алисе показалось, что ничего вкуснее она в своей жизни ни ела. Она посмотрела на подругу. Та, с заалевшим от наливки лицом, с прикрытыми от удовольствия глазами, уминала за обе щеки.

— Ну что скажешь? — спросила Алиса

— Катастрофа, если мы с тобой будем здесь питаться, станем как Лидушка.

Пока гостьи ели, хозяин заведения наблюдал за ними с явным удовольствием. Он понял, что его кухня очень понравилась, значит, у него станет на двух постоянных клиентов больше.

Девушки расплатились, искренне поблагодарили хозяина кафе, и вышли на улицу. Пока они обедали, погода опять испортилась, небо затянулось темными облаками, в воздухе чувствовалось приближение дождя.

Алиса осмотрелась.

— Ну, что будем делать? Куда пойдем?

— Ой, после такого обеда ноги не передвигаются, и, кажется, сейчас зарядит дождь. Сейчас самое время вздремнуть

— Здрасте. Стоило в такую даль переться, чтобы днем спать.

— Все же давай вернемся к дому. Возьмем машину, в ней хотя бы от дождя сможем укрыться.

— Ну ладно.

Он двинулись по улице в обратном направлении.

В машине Алиса достала из сумки блокнот и ручку.

— Значит так, нельзя пускать на самотек наше с тобой здесь пребывание. Давай составим хотя бы приблизительный план дальнейших действий. Давай, сегодня съездим в санаторий, посмотрим усадьбу и картинную галерею. Потом надо в магазин закупить продукты на завтраки и ужины. В кафе будем только обедать. Завтра воскресенье, значит, мы сможем послушать их прославленный монастырский хор.

А у тебя есть какие-нибудь идеи? — спросила Алиса.

Регина молчала.

Алиса с удивлением посмотрела на подругу. У той был какой-то странный остановившийся взгляд.

— Региша, ты меня совсем не слушаешь. Какие у тебя предложения?

— Знаешь, планы мы, конечно, можем составить, но в реальности все будет по — другому.

— Что ты имеешь в виду?

— Нас здесь ждут непредвиденные приключения, не совсем безопасные.

— Регина, ну зачем ты меня пугаешь! Мало мне было все пережить в Москве? Ну, кому мы здесь нужны, что нам может угрожать?

— Кто и что пока не знаю, но что все пойдет не так, как мы запланируем, знаю точно. Так, что давай ограничимся картинной галереей и церковной службой. А дальше жизнь подскажет.

Внезапно стало темно, как ночью, наконец, хлынул так долго назревавший дождь. Регина и Алиса ехали по пустынной, обезлюдевшей улице, стараясь объезжать огромные лужи. Они намеривались добраться до загородного санатория для осмотра картинной галереи. Дорогу спросить было не у кого. Пришлось остановиться и забежать в первое попавшееся общественное место. Это оказалась парикмахерская, в которой скучая у телевизора в ожидании клиентов сидели две крашеные блондинки парикмахерши.

На вопрос как проехать в санаторий, вначале заторможено рассматривали Алису, потом спохватившись, одновременно в два голоса, перебивая друг друга, стали объяснять.

Когда путешественницы, наконец, добрались до места, их встретили намертво запертые чугунные ворота.

Дождь прекратился, оставив после себя раскисшие дорожки с озерами луж. Алиса вышла из машины и осторожно, старясь не промочить ноги, пошла вдоль длинного кованого забора, в надежде отыскать кого-нибудь, кто подскажет, как им попасть в картинную галерею. Наконец, в дверях какой-то хозяйственной пристройки появился человек в черной униформе, по-видимому, охранник.

— Эй, мужчина! — стала кричать Алиса, стараясь привлечь к себе внимание.

Мужчина медленно повернул голову и так же медленно вразвалочку подошел к забору

— Скажите, пожалуйста, мы бы хотели посмотреть картинную галерею, как нам туда пройти?

— А никак, сегодня велено никого не пропускать.

— Почему? Что случилось?

— Ничего не случилось, барышня. Санаторий уже закрыли, проводится санитарная обработка помещений. Карантин, так сказать.

— А может быть, для нас исключение сделаете? Мы издалека ехали, чтобы ее посмотреть. Может, как-нибудь договоримся?

Мужчина задумался, огляделся, не видит ли кто его беседы с незнакомкой.

— Если я вас пропущу, то у меня могут быть неприятности.

Алиса понимающе кивнула. Она протянула мужику сквозь прутья забора тысячную купюру.

Тот молниеносно ее взял и спрятал в нагрудный карман.

— Обойдите забор с другой стороны, увидите арку и в ней небольшую калитку, я там вас буду ждать.

Когда Алиса с Региной подошли, охранник был уже там.

— Идите за мной и поменьше говорите.

Алиса с Региной проследовали за мужчиной. Он провел их вокруг старинного трехэтажного здания, с колонами и лепниной во фронтальной части. По лестнице, расположенной в торце, попали в просторный двухсветный зал. Окна его располагались в два яруса, отражаясь на блестящем паркете. С высокого потолка свисала огромная хрустальная люстра, и сам потолок был причудливо расписан. Там на пухлых облаках резвились упитанные купидоны, нежились томные девы, едва прикрытые белоснежными, в затейливых складках, туниками. Между окнами в простенках висели картины. На фоне белых стен и сверкающим великолепием потолка они казались темными и тусклыми. В основном это были портреты. Во всех лицах прослеживалось фамильное сходство, узкие губы, пухлые щеки и холодные глаза. С особой тщательностью были выписаны богатые одежда и украшения.

— Наверное, это семейные портреты — сказал Алиса, — посмотри все как будто на одно лицо, только одежда отличается.

Помимо портретов было много пейзажей. На всех запечатлены красоты чужой природы, с затейливыми скалами, кудрявой зеленью, пастушками, стадами овец и синей полоской моря вдалеке.

— Не знаю, возможно, я совсем не разбираюсь в живописи, но тут какое-то все унылое, однообразное и мертвое. У меня лично никаких эмоций не вызывает. Скукотища, — сказала Регина.

Если честно и я ожидала большего, — ответила Алиса.

— И это все? — спросила она у охранника, скучающего у дверей?

— Нет, есть еще один зал, там современное искусство, но у меня ключей нет.

— Скажите, — спросила Алиса, а кому это все принадлежит?

— Колесникову, местному олигарху. Он сейчас это здание продает, или уже продал. Никто ничего не знает. Мы все, кто здесь еще работает, находимся в подвешенном состоянии. Весь медперсонал уволили уже давно. Осталось несколько охранников и уборщиц, которые готовят помещения для нового владельца.

— А кто новый владелец, уже известно?

— А кто ж его знает, нам не сообщают. Кто-то из Москвы, скоро все станет ясно. Ну, так что, на выход?

— Да, конечно, спасибо большое.

Девушки сели в машину.

— А смотри, какое все же красивое здание и как расположено.

Дом располагался на высоком берегу реки, в окружении парка, переходящего в хвойный лес. Отсюда открывался восхитительный вид на расстилающиеся просторы, блестела излучина реки, за ней шли поля и перелески, вдали темнела гряда холмов и сверкали городские крыши..

— Представляешь, как было бы здорово в этом здании, например, открыть школу для одаренных детей с полным пансионом. Вокруг такая природа, такой воздух! Восстановить бы местные заброшенные производства, вдохнуть жизнь в этот умирающий городок. Жить простой и осмысленной жизнью. Делать полезное и правильное дело. Не стремится к наживе, а стремиться к наполненности и праведности своего существования. Сейчас вспоминаю свою московскую жизнь, всю эту суетливую возню, войны с конкурентами, подлость и предательство самого близкого человека. Даже не хочется туда возвращаться, остаться бы здесь, начать все с нуля и жить тихо и счастливо.

Регина, молча, слушала подругу.

— Да идея благородная и может быть даже реализуемая, но не идеализируй это место. Здесь те же законы и правила, что и в Москве, только намного страшнее, поскольку у местных властьимущих больше свободы и произвола. Они здесь полноправные хозяева, слишком далеко от них большое начальство.

Ну откуда тебе это известно, ты же просто так говоришь, ты же не знаешь местных реалий, как не знаю их и я.

— Давай не будем спорить, скоро ты поймешь мою правоту, ждать осталось недолго.

— Что ты меня все время пугаешь! На что ты намекаешь?

— Я и не думаю пугать, а просто предупреждаю. Будь осторожнее и не обольщайся.

По дороге к городу Алиса внимательно всматривалась в зеркало заднего вида.

— Региша, мне кажется, эта белая Нива ездит за нами сегодня целый день, я ее в городе видела, потом по дороге в санаторий и вот опять она за нами следует.

Регина тревожно обернулась, и что-то пробормотала про себя.

— Да, они следят за нами, но ты не бойся. Пока нас никто не собирается обижать, им что-то надо выяснить. Сейчас будет пост ГАИ, остановись и спроси для вида что-нибудь у постового.

— А зачем?

— Надо прояснить ситуацию.

Алиса подошла к постовому и начала расспрашивать, как добраться на другой берег реки и далеко ли отсюда мост.

Гаишник явно обрадовался поболтать с красивой незнакомкой и начал старательно объяснять и показывать по карте, как им дальше ехать.

— А что такие красивые девушки одни делают в наших краях, вам охрана не нужна? А то у меня скоро пересмена, я мог бы с вами поездить, все здесь показать.

Алиса сделала вид, что заинтересовалась предложением и сожалеет, что не может его принять.

— Спасибо огромное, но, понимаете, у нас нет ни минуточки, нужно скорее туда добраться.

В это время к посту подъехала та машина, которую заметила Алиса. Из кабины вышел спортивного вида молодой мужчина и направился к разговаривающим. Увидев подошедшего, патрульной как-то напрягся и вытянулся, с подобострастием на лице.

— Лейтенант, что-то случилось? Барышня нарушила правила движения?

— Нет, товарищ Акулов, она интересуется, как проехать к монастырю на другой берег.

–Так давайте, я дорогу покажу, нам тоже в ту сторону надо, езжайте за моей машиной.

— Нет, благодарю, мне товарищ лейтенант все очень подробно рассказал, я думаю, мы доберемся самостоятельно. По дороге, нам еще нужно кое-куда заехать.

— Ну, как хотите.

Мужчина чуть заметно усмехнулся и направился к своей машине.

Алиса с Региной тронулись, когда белая Нива скрылась за поворотом.

— Мы с этим молодчиком встретимся еще не раз, что-то ему от тебя надо.

По дороге к дому девушки заехали в местный супермаркет закупить продуктов.

Тетя Катя их встретила радушной улыбкой, — Ну, что, нагулялись девоньки, где были, каковы впечатления?

— Успели только в картинной галерее побывать, да и то не в полном объеме, там все закрыто на карантин.

— Да, поговаривают, что уже полностью высвободили помещения для нового хозяина.

— Тетя Кати поужинаете с нами? — спросила Алиса, указывая на накрытый стол.

— А давайте, у меня как раз и картошечка подоспела и огурчиков с капусткой из погреба принесу.

За ужином Алиса спросила, — Тетя Катя Вы извините за бестактный вопрос, он меня все время мучает. Что в вашем городе все так бизнесом занимаются? Почему гостиница не борется за своих клиентов, нас сразу Вам передали. Какой-то странный подход. Интересно, владелец знает, как работает его персонал?

Тетя Катя, спокойно помешивая ложечкой, чай в стакане, усмехнулась.

— Да, по всем статьям неправильный подход. Но я поясню, во-первых, я не корыстная, и те деньги, что от вас получу, сдам в кассу гостиницы.

— Это как? — удивилась Алиса, — не понимаю, зачем Вам такие хлопоты, без материального вознаграждения.

— А какие уж хлопоты? Я любопытная и до людей жадная. Люблю с новыми людьми знакомиться, расширять, так сказать, свой кругозор, к тому же хозяин гостиницы не чужой мне человек. Во-вторых, переночевали бы вы ночку в гнилых испарениях и на другой день сбежали бы с обидой, и больше в наш городок ни ногой и другим бы заказали. А так все довольны и городу моему, какая-никакая прибыль. Все же любой приезжий тратит свои деньги, покупает сувениры, ест, пьет, а это значит поступления в казну. Глядишь, где-то дорогу отремонтируют, где то крышу залатают.

— С вашим отношением к родному городу быть бы вам градоначальником, наверное, наступило бы благоденствие.

— Так-то оно так, да говорят, что бодливой корове бог рогов не дает.

Она замолчала, задумалась о чем-то своем.

Потом очень серьезно посмотрела в глаза Алисе и спросила, — А скажите мне девоньки, зачем вы на самом деле сюда приехали? Во время межсезонья к нам обычно не приезжают. Все вокруг унылое серое, грязь и сырость. Едут лишь навестить родственников или там, на свадьбы-похороны. Вот народ и заволновался, сегодня ко мне со всех сторон ходоков присылали. Насчет вас интересуются.

— Каких еще ходоков? — растерянно спросила Алиса,

— Из мэрии приходили, из газеты местной, от бизнес сообщества, да и от криминалитета. Все интересуются уж не покупательницы ли вы, санатория? Видно, что вы дамы не бедные, машина дорогая, да и сами одеты, так как здесь никто не видывал. Скажите честно.

— Не понимаю, чего это все так возбудились, приехали действительно просто немного развеяться, отдохнуть. Что здесь может быть странного.

— Да странного ничего, если говорите правду. Хотя, к чему вам со мной откровенничать? Вы уж извините меня за этот разговор, это я по простоте нашей деревенской.

Конец ознакомительного фрагмента.