Оборотень по объявлению. Майконг

Наталья Буланова, 2022

Когда встречаются девушка с тяжелой судьбой и оборотень, чей зверь просто огромен, – жди беды. От нее зависит будущее сестры, от него – всего мира сверхов. Им никак нельзя быть вместе! Но что же делать с притяжением истинной пары?

Глава 4

Света

— Как хорошо, что отсюда твоя школа недалеко! Я даже не буду беспокоиться, что ты переходишь опасные перекрестки! — Я засунула ноги в кроссовки и провела расческой по ассиметричному каре.

Теперь мы с Юлькой были как из фотосессии «Мама и дочь», где они позировали в одинаковых платьицах и с одинаковой прической. Вот только одежда у нас разная, а так цвет волос и стрижка — один в один.

— Может, этот дядя навсегда останется в своем Таиланде, как думаешь? — Юля натянула рюкзак на плечи и нехотя поплелась к выходу.

— Это вряд ли. Сколько мы сегодня деревьев полили? — Я обернулась к фикусам, мысленно приказала им не болеть и открыла дверь.

— Пятнадцать. — Юльке нравилось их поливать. Пока нравилось…

— Вот! Разве кто бы стал так переживать, если бы переехал надолго? — Я вышла в коридор и почувствовала сквозняк. Дверь к балкону общего пользования была открыта настежь.

— А так хотелось бы. Мне там нравится. — Сестра мечтательно вздохнула, закрывая за меня дверь. — Можно я?

Я передала ключи, а сама осмотрелась. Странно. Что это за разводы, будто краску смывали? А это что? Кровь? И пахнет непонятно чем.

— А что, если нас выселят, Свет? — Юлька провернула ключ в замке на один оборот и замерла.

— Не думай о плохом. Я возьму подработки, накопим финансовую подушку и не будем бояться выселения! Как тебе? — Я заметила огромную царапину на стене и провела по ней пальцем.

— И я буду дома одна? — Второй оборот Юлька сделала очень медленно.

Я сразу приуныла. Подработки равно временны́м затратам, так уж заведено.

— Когда я смогу брать тебя с собой, то обязательно буду. Договорились? — Я бросила последний взгляд на открытую балконную дверь в конце длинного коридора и улыбнулась сестре.

— Да! — с радостью подхватила идею Юля. — Я у тебя еще ни разу не была. Мама не разрешала!

И тут вдруг сестренка приуныла, отвернулась.

— Ты чего? По маме скучаешь? — Я больше всего на свете боялась услышать просьбу отправить ее назад.

— Боюсь, что снова вернусь туда, — опустила голову Юлька. — Это плохо, да?

Я не хотела настраивать ее против мамы.

— Это твои чувства, которые ты испытываешь сейчас, они не могут быть плохими. Но они всегда могут измениться.

— А мама может? Может измениться?

— Посмотрим.

— Она тебе не звонила же?

Я погладила Юльку по голове, промолчав.

Не звонила. И это меня напрягало сильнее, чем сто звонков в день.

Я проводила сестру до школы, добралась до объекта, на котором в последнее время работали, и издалека увидела ажиотаж около бытовки.

Она была вся раскурочена так, будто в нее забрался слон. Слон с когтями.

Зал МСО

— Майконг прошел испытание! Он должен был выдержать тест на контроль и обернуться обратно, никому не навредив. Майк это сделал! — Никс практически коснулся лбом лба длинноволосого блондина скандинавской внешности.

— Да? И где же он? — обернулся лидер контроля. — А что это за дыра в стене? Не его ли зверь проделал? А собаки? Чудом остались живы, но им требуется помощь ветеринара. И это вы называете пройденным тестом?

Никс отстранился и махнул у блондина перед носом договором. Слава богу, Майк оставил его как раз на такой случай, будто знал, что понадобится. Песец указал обведенный пункт, добавленный по настоянию саванного лиса:

— Тогда пройдите такой же контроль собственного зверя. Здесь сказано, что испытание должно быть проходимо любым свободным оборотнем.

Нордический блондин заскрежетал зубами, и тут же его взгляд изменился. Похоже, теперь он стал считаться с командиром лис.

— Этого может потребовать от меня только глава клана или сам Майконг.

— Я сейчас официально замещаю нашего главу, так что призываю вас к ответственности.

Контролер обернулся на своих оборотней, подвигал челюстью и сказал:

— Не хочу разводить суету. Сейчас два часа ночи. Если Майконг не придет до полуночи человеческими ногами, зачтем ему провал теста.

Никс буквально зажал язык зубами, понимая, что если передавить, то можно вообще упустить шанс. Так песец хотя бы выиграл для друга время.

— Сами понимаете, если оборотень практически за сутки не может прийти в себя, то ему скатертью дорожка в мир иной…

Никс молча развернулся и сделал своей команде жест уйти.

На крыльце здания МСО песец спросил у Захара:

— Кто следит за Майконгом?

— Дело в том…

— Только не говори, что вы его потеряли!

— Не совсем так. Мы видели, как он полез по балкону на этаж дома, где снял квартиру той девушке.

Никс пошатнулся. Только этого не хватало!

— Не переживай! Видимо, он сам понял, что к чему, и быстро спустился вниз.

— Так, а потом? Где он сейчас?

— А вот потом мы его потеряли. Но судя по тому, что в сводках новостей не говорят о нападении монстра, он хорошо спрятался.

Никс наклонил голову, чтобы не показать лисам, как переживает за друга. Только прошептал:

— Черт, Майконг, надеюсь, ты придешь в себя, и быстро!

Майконг

Лисы терпеть не могут высоты, будь они хоть десять раз из спецотряда. Да, уже не так панически боятся оказаться выше второго этажа, но любоваться красотами города всегда предпочитают с земли, если другого не требует ситуация.

Сейчас ситуация требовала от Майконга спрятаться как можно лучше, но зверь окончательно ушел в протест и отказывался слушаться. Если от дома Светы его еще удалось уговорить уйти, то последнее место работы, где все пропахло ей, он категорически отказывался покидать.

У Майконга была одна надежда — что запах девушки успокоит зверя и он обретет над контроль над взбесившимся животным. Правда, стоит отдать должное неукротимой половине — сегодня зверь никого не убил, хотя очень хотел крови. Только лицо Светы удерживало его от того, чтобы намотать длинные патлы блондина на когти и проскрежетать им по полу.

Речи о двойном испытании не было! Это прямое нарушение договоренности!

И Майконг в который раз порадовался, что не верил в этой жизни никому. Никому, кроме Никса.

Но прошла ночь, пала смертью храбрых бытовка, а зверь все не унимался и отказывался и шагу ступить в более безопасное место. Когда послышался шум, Майконг, вместо того чтобы спрятаться на безлюдных верхних недостроенных этажах здания, вдруг сиганул в подвальное помещение.

И как же он был удивлен, когда туда спустилась и Света.

Видеть ее вживую, а не только чувствовать ее запах, оказалось мучительно сладко и невыносимо. Зверя словно опьянило, повело и потащило к девушке, и только чудом Майконг смог удержать себя на расстоянии.

Не подходи! Испугаешь! Сначала обернись!

Но когда Света взялась за сварочный аппарат, зверю пришлось ощутить настоящий шок. Жуткий звук, еще хуже — вспышки сварки, от которых так легко поймать солнечных зайчиков в глазах. И любимая девушка за такой сложной работой.

Ну и профессию же она выбрала! Сразу видно, что не ищет легких путей!

Майконг закрыл глаза и лишь слушал, как она дышит под маской, как двигается, старался не обращать внимания на остальные шумы. И все время повторял своему зверю, что подойдет и проверит, на месте ли кольцо, если тот обернется. Что ласково снимет защитную варежку со Светы, что поцелует тыльную сторону ладони и прижмет к себе.

В общем, врал безбожно сам себе! С три короба насочинял, а зверь лишь насмешливо фыркал. Не дурак, понимал, что Майконг никогда не подвергнет ее такому риску.

Запах из соседнего помещения, где занималась сваркой девушка, щекотал ноздри. Что это? Чем пахнет? Будто бы ничем, но так и действует на легкие.

Майконг услышал, как в середине дня Свете позвонили и чем-то жутко расстроили. Он даже услышал, как она тихо всхлипнула, а потом сказала:

— Не переживай. Я заберу тебя у нее.

А к вечеру что-то стало не то. Майконг сначала это почувствовал каким-то внутренним чутьем. С девушкой что-то происходило.

Ее помощники разошлись, она осталась одна и доваривала. А когда сняла маску, то пошатнулась.

Майконг быстро прокрутил в голове все, что знал о сварке, и этого оказалось ничтожно мало. Может, у нее какое-то хроническое заболевание?

Света покачнулась, и Майконг бросился к ней быстрее, чем успел сообразить. Ловя ее, теряющую сознание, на руки, спросил, глядя в закрывающиеся глаза девушки:

— Что с тобой? Скажи! Что мне делать? — Голос Майконга сорвался на крик.

Света неожиданно улыбнулась, глядя на него.

— Я… просто… надышалась… цинком… — еле размыкая губы, проговорила она. — Обычное дело…

И отключилась!

***

Света

Я открыла глаза и долго не могла понять, что это за место. Ночь, шелест листвы, белый потолок и тишина.

Голова кругом, будто пьяная.

Я привстала на локтях и медленно сообразила, где нахожусь. Наша с Юлькой съемная квартира с фикусами!

Окно было широко открыто, и летний ночной ветерок дразнил эти самые кустики. Кустики, за которые сегодня вечером я должна была первый раз отчитаться! Вот же ж, что-то я не припомню звонка.

Я резко села на диване и заметила на кофейном столике открытые пачки таблеток. Кто заболел? Почему я не помню?

И тут в ушах зазвучали слова Юльки: «Мама меня увела с собой после школы. Забери меня, Свет! Мне страшно! Она так орет».

Я тут же оказалась у двери в спальню, рывком открыла ее и не поверила своим глазам — на кровати мирно спала Юлька. Я даже подошла ближе, присела на краешек матраса и дотронулась до руки сестры. Посмотрела в ее безмятежное лицо и открутила время назад.

Утро, раскуроченная бытовка, работа в подвальном помещении. Сварка цинком, звонок Юльки. А потом? Что было потом?

Я посмотрела на свою руку. В темноте блеснул серебристый ободок кольца, и я, как завороженная, не могла отвести от него глаз. Все дело в том, что я вспомнила того, кто привиделся мне — тот герой из автобуса. Абсолютно голый герой!

Я легонько шлепнула себя по щекам:

— Таких тел не существует, это раз. Ему неоткуда там было взяться — это два. Отравление цинком, однако, не шуточки — это три.

Юлька сонно перевернулась с одного бока на другой, плотнее заворачиваясь в одеяло. А я поймала себя на том, что снова пытаюсь крутить ободок плотного кольца.

Что произошло потом? Кто купил лекарства?

Я вернулась в зал, залезла в сумку и пересчитала деньги. Все до копейки сходится! А лекарства нынче дорогие! Кто их купил? Пачки новые, значит, не соседка принесла!

И что самое главное — как Юлька оказалась дома? Неужели я сама отбила ее у матери и не помню этого?

Я села на диван, рассеянно хлопая ресницами. Совершенно ничего не понимаю! Не сходится!

***

Майконг

— Майк? Пришел в себя?! Отлично, старик! Гони сюда, тебе нужно появиться до полуночи, иначе твой зверь превратится в тыкву! — Никс так был рад слышать друга, что кричал.

— Не могу. Это телефон Светы, у нее отравление цинком. Мне нужна твоя помощь. — Майконг прижимал девушку к себе и не мог оторвать глаз от ее лица.

— Привезти Киру? — Саванный лис так и слышал, как после предложения у друга заработали в голове шестеренки в поисках решения, куда пристроить кроху-дочь.

— Нет. Спроси у жены, чем лечить отравление цинком, и отправь ребят по адресу, который я тебе скину. И пусть одежду мне захватят. И еще…

Майконг перевел взгляд на руку девушки, поднял ее и потрогал кольцо на пальце. Еще на ней. А он крепко тогда его посадил!

— Что? — настороженно уточнил Никс. Друг редко просил об одолжении, а тут сразу два подряд.

— Макс не вернулся?

— Нет.

— Тогда мне нужны братья Юрики. — Майконг потрогал лоб Светы и нахмурился — кажется, начинает подниматься температура.

— У тебя проблемы с законом?

— Нет. Нужно забрать сестру Светы от матери. Пусть припугнут ту тем, что суд может лишить ее родительских прав, так как она не трудоустроена. И дадут денег. — Майконг ни секунды не сомневался в распоряжениях.

С тех самых пор, как его зверь стал больше, он чувствовал, что ему стало тесно на вторых ролях — лидерские качества так и лезли во все щели. И это было непривычно, потому что он всегда предпочитал быть скитальцем-одиночкой.

— Ты уверен, что нужно давать ей деньги? Она же не успокоится.

— Да. Нужно посадить ее на иглу содержания, иначе она навредит Свете. А Юрики пока за это время соберут доказательную базу того, что дочь ей не была нужна. Уверен, имея деньги, она даже звонить не будет.

— А девчонки? Как они перенесут разрыв? — Никс все мерил по себе. В этом-то и проблема.

— Они сами ушли от нее. Захотят вернуться — сделаю все, чтобы это было для них максимально комфортно. А пока мое дело защитить их. — Майконг поднял Свету на руки и понес прочь из наполненного отравляющим цинком подвала.

— Обычно находят одну даму, о которой голова болит, а у тебя сразу три.

— Пока две. Надеюсь, что та адская дамочка так и останется за бортом. Все! Скидываю адрес и жду.

— Принято. Только пообещай мне кое-что.

— Что?

— Вернись до полуночи, покажись контролю.

— По рукам.

***

Света

В ангелов-хранителей, спустившихся на землю, я не верила. Они не покупали лекарства и не возвращали сестер.

На пальце все еще блестело кольцо, наличие которого я так упорно игнорировала эти несколько дней, когда были проблемы поважнее. Но что может быть страннее ситуации, в которой я оказалась?

В голову начали закрадываться сомнения, что все с моим сознанием было хорошо даже во время дымовой и цинковой атаки на легкие. Я видела мужчину, потом зверя. А потом абсолютно голого того же самого брюнета.

Юлька только подтвердила мои мысли. Она рассказала, как к маме пришли два близнеца и очень уверенно что-то разъяснили по правам. Давили на то, что у матери нет работы и денег на содержание несовершеннолетнего ребенка. Угрожали, что я — я! — подам в суд и лишу ее родительских прав.

Я никаких юристов не нанимала. Не посылала их к матери. Не просила привезти сестру.

— Это было так круто, Свет! Твои друзья такие классные! — восхищалась Юлька утром, собираясь в школу.

А я все смотрела на лекарства.

Этот брюнет точно существовал. Он помогал тогда вытащить людей, и теперь я полностью уверилась, что он действительно стал зверем у меня на глазах, как бы бредово это ни звучало. Тогда все его поведение становилось логичным. Он, как чудовище, боялся показать свой облик.

Кольцо — лучшее тому доказательство. И лекарства. И сестра дома.

Но такая теневая забота очень пугала. Чего от него ожидать?

«Мне нужно в любое место, подальше от вас. Вы свободны сегодня вечером?» — всплыли в голове слова героя.

Он продолжал быть таким же противоречивым.

В дверь позвонили.

Я открыла дверь и увидела нордического блондина.

— Вам лучше? — с неловкой улыбкой спросил он.

— А?

— Вы меня не помните? Вы вчера потеряли сознание около квартиры. Я взял на себя смелость поухаживать за вами. — Блондин мило сложил руки перед собой, будто стеснялся. Смешная поза для такого крупного мужчины.

В дверную щель выглянула Юлька.

— А это, наверное, та самая сестра, за которую вы так переживали. Я рад, что с ней все в порядке, — улыбнулся ей незнакомец.

Я растерянно открыла и закрыла рот, а потом торопливо спросила:

— Так это вы меня спасли? И сестру? Но… как?

— Вы все повторяли в бреду, что вам нужно спасти Юлю. Я узнал адрес и попросил одних своих знакомых навестить ее.

А я-то уже надумала! Да что говорить — поверила в оборотней! Не зря говорят, что профессия у меня опасная — надышаться всего можно в три счета.

— Нам не удалось тогда познакомиться. Я Алрик.

— Вы не отсюда?

— Я из Швеции. Здесь с дипломатической миссией.

— Вы отлично говорите по-русски.

— Потому и здесь. Если что понадобится — обращайтесь. Я в семьдесят восьмой квартире.

— Хорошо… И… Спасибо!

— За что?

— За все!

Я закрыла дверь и привалилась к ней спиной. Вот все и сложилось. Все имеет свое объяснение. Все, кроме кольца на пальце.

***

Майконг

— Ну что, Золушка, в этот раз ты успел до полуночи. Но еще бы пять минут… — Никс показал на свою голову. — Если бы я не был блондином, ты бы увидел, как я за вчерашний вечер поседел! Что бы я тогда говорил Кире?

— Что сменил шкуру? Шучу! А насчет этого — я не Золушка, меня в полночь не расколдуешь. — Майконг вошел в тренировочный зал лисьего логова, убедился, что там никого нет, и спросил: — Тебе не показалось странным, что контроль как-то легко сдался?

— Есть такое. — Никс швырнул ветровку на мат.

— Может, устроим их пропажу? — Майконг изменил палец, и вместо него появился огромный серый коготь. Оборотень со свистом рассек им воздух.

— Как ты это сделал? — Никс тут же оказался рядом. — У тебя прогресс!

— Ага, размером с ноготь! Знаешь, как появился?

— Как? — Никс был рад за друга. Наконец-то какие-то результаты.

— Когда коробку с лекарствами по-человечески не смог открыть. Там такая липкая лента, что только ножницами разрезать. Я боялся разорвать всю упаковку, и появился коготь — достижение нашей со зверем ювелирной работы.

— И это ты только немного с ней побыл. Слушай, может, она твой выход для соединения со зверем?

— Тогда мне стоит прямо сейчас пойти к ней, признаться, что я ее благодетель, и сказать, чтобы она бросала свою жутко опасную работу и стала моим… — Майконг защелкал пальцами в воздухе, подбирая слова.

— Вдохновением? — предложил Никс, закатывая рукава.

— Смирением! Так себе это представляешь? — Майконг снял футболку, зная, что одежда все равно на выброс.

— А что? Я верю в тебя. Если бы не верил, не просил бы сегодня с дочкой посидеть.

Майконг застыл.

— Посидеть?

— Ты обещал, помнишь?

Саванный лис с сомнением протянул:

— Может, попозже, а то со зверем вот…

— Все нормально. У меня дома стреляющего в тебя контроля нет. Тем более, насколько я помню, сегодня вечером тебе позвонит Света…

— Фикусы. — Майконга перекосило от противоречивых эмоций. С одной стороны, эти кусты калили его до красноты, с другой — он был рад шагу вперед в его отношениях со Светой. Малюсенькому прогрессу, но это уже было что-то.

— И ты мне предлагаешь отвечать на звонок с плачущим младенцем на фоне?

— Я тебе еще не говорил, какая моя девочка особенная?

— Что?

— Когда у нее болит животик, она оборачивается в маленькую полярную лисичку.

— Но это же невозможно! Зверя обретают гораздо старше…

— Твой зверь тоже противоречит всем законам природы. И ничего!

***

Света

Юлька проснулась, но так и не смогла поделиться подробностями разговора у матери. Просто сказала, что вчера вечером пришли какие-то дяди, а ее попросили посидеть в комнате. Что-то из беседы удалось разобрать, но далеко не все. Когда сестру увозили, мама выглядела так, будто ее оскорбили счастьем. Представить это я затруднялась, но радовалась главному — Юлька вернулась. Что там до мелочей?

Мы быстро уничтожили бутерброды, ингредиенты для которых я купила вчера перед работой. Порадовались, что с последнего похода в магазин еще остались полуфабрикаты — Юльке будет чем обедать! — и с грустью посмотрели на мясо.

Уже на работе снова раздался звонок, и у меня сердце екнуло от тревоги. Ведь Юля уже предупредила, что пришла домой. Что случилось?

— Свет, фикусы! — Голос сестры дрожал.

— Что фикусы? — Я вся напряглась.

Неизведанное всегда пугает. Но где наша не пропадала?

— Они кучу листвы сбросили, все сразу! — выкрикнула Юля.

— Все? Не один, а сразу все? А ты что-то делала? — Я почувствовала запах неприятностей.

— Поливала только, как все эти дни. Я зашла в комнату, а тут такое.

Так, спокойно, нужно подумать. Заболеть может один, так? Почему все начали кидаться листвой?

— Может, потому, что осень? Они листопадные? — предположила я.

— Не знаю, — всхлипнула Юлька.

И я не знала. Ведь во время дурдома, который происходил в моей жизни, я так и не удосужилась прочитать тот талмуд в коробке. Доверила изучить информацию о поливе сестренке в свободное от уроков время. Но добралась ли она до заветных знаний?

— Юль, а ты читала те книжки по фикусам? — осторожно спросила я и по тишине в ответ все поняла.

Действительно, что я хотела? Десять лет — это еще ребенок.

— Прости… — послышалось в мобильном.

— Не бери в голову! Разберемся. Ты пока ничего не убирай, считай это вещественными доказательствами. Хорошо? — загадочным голосом попросила я, и Юлька сразу перестала всхлипывать.

— Уликами, как у сыщиков? — подхватила она.

Так я и знала, что Юлька зря смотрела так много детективных сериалов. Зато я могла ее чем-то отвлечь!

— Именно. Я приду домой и разберусь! — уверенно заявила я, хотя ни черта не представляла, как решу проблему.

По жизни у меня такой принцип: разберемся на месте.

— А я пока почитаю про фикусы! — поддержала моя милая сестренка.

Все-таки она у меня замечательная! Чаши весов всегда уравновешиваются: если с мамой нелады, то сестра досталась прекрасная.

— И про уроки не забудь, — напомнила я с улыбкой.

— Конечно!

Вечером я торопилась домой, благодаря небеса за выделенную полосу общественного транспорта. Сегодня у нас созвон с хозяином этого фикусового леса, а у меня там чрезвычайное происшествие! Как показывать кусты буду? Нужно срочно оценить масштаб катастрофы. Вдруг там пара листиков упала, а Юлька паникует?

Но когда я зашла в квартиру, то поняла, что не пара. Вокруг пятнадцати кадок зеленым ковром лежали скрученные листья. На ветках болталась еще добрая половина, но фикусы заметно облысели.

***

Майконг

— Целый пакет? — Никс отступил в глубину дома в лисьем логове, пропуская друга внутрь.

— Да. — Майконг вплыл в апартаменты Никса, словно темная грозовая туча. Вместо громовых раскатов он шуршал пластиковым пакетом, доверху набитым продукцией детского продовольственного отдела.

Когда саванный лис нервничал, он лакомился детским пюре в мягкой упаковке. Фруктовая вкусняшка не сильно успокаивала нервы, но помогала никого не убить. Это была маленькая секретная слабость Майконга, которую он не смог скрыть от команды рыжих, но старался не показывать миру. Где это видано, чтобы взрослый мужик с таким удовольствием уничтожал то, что едят годовалые дети?

— Нервничаешь из-за Олеськи или Светы?

— Комбо! — хмуро выдавил Майконг. Мало того что ему придется иметь дело с маленьким лисенком, так еще сегодня состоится звонок со Светой.

Конец ознакомительного фрагмента.