Души Волшебное Преображенье. Сборник Самоисполняющихся Сказок

Наталья Аркадьевна Мамаева

Этот сборник сказок появился в ходе изучения курса Натальи Стуковой Академия «Хозяйка Рода», очень глубокого и насыщенного, где я впервые задумалась о роли Рода в моей семье, о наших глубинных связях с далекими предками и их влиянием на нашу жизнь. Через сказки можно по-другому посмотреть на решение своих проблем и повернуть русло своей реки в нужную сторону, ведь в Волшебной стране царят Феи и Эльфы, доблестные Рыцари и Воины, всегда готовые прийти на помощь и подставить свое сильное плечо!

Сказание о Добрыне и Любаве

Это самая первая сказка, которую я написала в своей жизни и у нее есть прототипы, она основана на реальных событиях и очень близка мне, так как я была невольным свидетелем данной истории.

В некотором далеком селении Северной страны, окруженной лесами и болотами, жил паренек, звали его Добрынюшка. Нрава был покладистого да приветливого. Рукастый парень был, все у него спорилось да ладилось. Шло время и превратился наш Добрынюшка в добра молодца — черноволосый, статный, косая сажень в плечах, а уж как работал, просто загляденье, за что ни возьмется, любое дело спорится да ладится: забор ли чинит, так молоток так и летает и, кажется, что гвозди сами плашка к плашке прилипают, дрова ли заготавливает, топор в его руках, как игрушечный, только щепки летят, а уж гармошку в руки возьмет да песню затянет, так все село сбегается послушать.

Пришла пора жениховства и приглядел наш Добрыня девушку себе Любавушку. Хороша была, стройна, с копной пшеничных волос, которые озорными кудряшками спадали ей на плечи. Стали они встречаться вечерами, песни соловьиные слушать, да речи друг другу сладкие говорить, но слишком молоды были, не поняли, что судьбою дарованы друг другу.

Уехал Добрыня в другие края, доли искать. Скоро ли, коротко, а встретил девушку Дарку, приглянулась она ему, и недолго думая, сватов заслал да и свадебку скоро сыграли. Зажили молодые счастливо, а скоро и сыночка им бог послал. Добрыня души в нем не чаял, играл с ним, свистульки вырезал, песни колыбельные пел. Да только не разглядел он, что характер у Дарки оказался скверный, сварливый да вздорный, хотя все в деревне ей завидовали, что такой неказистой девке золотой мужик достался. Везде ей чудилась измена, чуть задержится на работе Добрыня — дома крики да попреки, и то не так, и тут не эдак, так достала она своего суженого, что не выдержал он, уехал, как ни жаль было сыночка оставлять. Много раз пытался он сына повидать, подарки переслать, в гости к себе взять, да Дарка не давала ни видеться, ни подарков не принимала, только хулила всюду да слухи дурные распускала. Отступился Добрыня.

Долго он странствовал по свету. Душа его тосковала по сыну, но ничего поделать не мог. Много лет спустя попутным ветром перемен он вновь очутился в родной стороне, где жила бывшая зазноба его Любавушка, которая тоже была уже одинока, от болезни ушел ее богатырь в мир иной. Обоих жизнь потрепала, уж седина тронула черные волосы Добрыни.

Однажды они столкнулись на улице и, что-то новое проснулось в их израненных душах. Стал Добрынюшка захаживать к Любаве то на пирожки вкусные с капустой, да картошечкой, то чаем его ароматным, настоянным на травках лесных, напоит. Так, за чаем и неспешной беседой вновь стали они приглядываться друг к другу, да так и остался Добрыня у Любавы. Руки-то у него золотые — забор подправил, ставенки резные на окошечки поставил, дровничок обновил, дровишек на зиму заготовил. Любавушка уж не налюбуется — не нарадуется. Зимними долгими вечерами брал гармонь и лились тогда звуки долгие и протяжные либо трелями разливались соловьиными.

Время проходило в ладу и спокойствии, да беда подкралась незаметно, исподтишка. Стали Добрыню приглашать на ярмарки играть потешки, петь да народ веселить. Как выйдет он в косоворотке домотканой да с вышивкой богатой, да кумачовым кушаком подпоясан, в лаковом картузе с гвоздичкой на ободке, да развернет свою гармошечку, да запоет песню веселую звонкую так, что ноги сами в пляс пускаются, тут уж весь народ сбегается на Добрыню поглядеть, а девки и бабы глаз с него не спускали, до чего ж хорош мужик!

Летом-то страда, пахать надо, сеять, картошку сажать-копать, сено заготавливать, не до праздников крестьянину, а уж как осень наступает, так ярмарки да балаганы кругом, народ поет, веселится, отдыхает от трудов праведных. А где веселье, там и бражка рекой течет. Все хотели Добрыню угостить, кто чарочку нальет, кто стопочку поднесет, а Добрыня и отказать никому не может.

Плохо дело. Совсем одолел Зеленый Змий Добрынюшку, так и вьется вокруг него, ядом своим обволакивает, жарким пламенем нутро жжет, горло сжимает, смрадным дыханием отравляет, последние силы из него высасывает. Любава что только ни делала: к знахарям возила, к колдунам и волшебникам водила, зелье разное варила, снадобьями поила, ничего не помогало. Совсем она отчаялась. Как-то раз вышла к соседке за молочком, вернулась, а Добрыня на полу лежит, губы посинели, Змий до сердца его большого и доброго добрался, сжал его клещами и отпускать не хочет.

Кинулась она по селу, стала мужиков собирать да повозку снаряжать. Самых лучших и быстрых коней запрягли и отправились в дальнюю дорогу — в Столичный град Московию. Как могла поддерживала своего суженого, только чтобы довезти до лекаря знаменитого. Принял их Лекарь, долго колдовал над Добрынюшкой, разные методы применял, шептал да заговаривал, и пришлось разрезать грудь молодецкую, чтобы вырвать окончательно приросшего там Змия, а вместо него Волшебную пластинку поставить, которая помогала сердцу его большому биться.

Очнулся Добрыня, а над ним Любавушка склонилась, смотрит на него радостно, а у самой слезы текут, утирает она их рушником, приговаривает: — Все хорошо, мой любимый, все хорошо!

Привезла его домой и долго выхаживала, пока встал Добрыня на ноги, потихоньку и за работу принялся, соскучился он по ней, пока со Змием братался. Постепенно силушка его возвращалась, повеселел Добрыня, вновь за гармошечку взялся, крылечко поправил, наличники подкрасил и заиграл их Терем новым красками. Пробовал Змий залезть к нему в душу, но такой отпор получил, что с той поры и дорогу забыл в тот Терем. А Добрынюшка часто усаживал свою Голубушку — Любаву на лавку, устланную домотканой дерюжкой и зарываясь лицом в ее колени, шептал слова любви и просил прощения за те страдания, что ей причинил, благодарил за спасение, а Любавушка нежно гладила его по седой голове и счастливо улыбалась.