Шампанское было лишним

Наталья Андреева, 2023

Кто такие консуматорши, спросите вы? Или промки, как еще называют этих девушек. Они зарабатывают «со стакана», пытаясь напоить и заболтать клиента так, чтобы он забыл счет времени и деньгам и оставил бы их в заведении как можно больше. Однако здоровье не у всех железное, да и полиция на многое может закрыть глаза, но только не на труп. Теперь уже капитан Евгений Снегин выдвигается на место происшествия. В бар. Даже не подозревая, что это только начало. И на голову ему при осмотре места предполагаемого преступления падает предмет, который ну никак не может находиться в баре: номерной знак от старой машины. А дальше… В общем, читайте, скучно не будет.

Клиент всегда… пьян

— Горько!!!

Снегин с трудом разлепил веки. И не сразу вспомнил, где он. Понял только, что уже день, а за окном блестит река. Река?! Он застонал от отчаяния и стыда, вспомнив, что под утро пытался завести катер. Снегина подбадривали столпившиеся на пристани парни и девушки, такие же маловменяемые от выпитого алкоголя.

Но кто же знал, что Лео так лихо пьет? Отправляясь на свадьбу старшей сестры своей любимой девушки, Снегин дал себе слово уйти, как только новобрачные отправятся в отель. Снегин вообще не пил, он играл в бильярд, недавно сдал на КМС и давно уже понял, что спорт плохо совместим с алкоголем. И если хочешь стать мастером этого спорта, то надо держаться выбранного курса. Снегин и держался.

Но тут такой повод — свадьба! Полины, чтоб ее, Петровской. Лео, ее братец, хоть и Ларин, но тоже по крови Петровский, у них один отец. Именно Лео был на свадьбе свидетелем, на этом настояла Полина. Потому что Лео тусовщик и уже успевший прославиться на всю Москву плейбой, у него модельная внешность и дьявольская улыбка, перед которой никто не может устоять. Вот и Снегин попался.

Лео придумывал конкурсы, в которых Снегин неизменно проигрывал. И пил штрафную. Впрочем, выигравшие тоже пили, только победную чашу. Снегин помнил, что было весело. Очень. Зато сейчас ему крепко влетит.

Они с Аллой Петровской вот уже три месяца были парой. Или как еще говорят: в отношениях. И отношениях серьезных, таких, что с первых чисел осени, как только у Аллы начались занятия в институте, стали жить вместе. Снегин был на седьмом небе от счастья. Как себя чувствует Алла, он не спрашивал, она всегда отличалась сдержанностью. До вчерашнего дня.

— Проснулся? — услышал он ее ехидный голос. — Тебе аспирин, кофе или рассол в постель?

Снегин вскочил. Алла все понимает буквально, и она безжалостна. Возьмет и выльет на голову банку рассола, потому что Снегин вчера и в самом деле вел себя неподобающе. Провожая его на свадьбу, отец сказал:

— Если уж пить, то водку, запомни.

Но во дворце бракосочетаний регистрацию Полины и Антонова отметили шампанским, потом Лео запихнул Снегина в лимузин, не обращая внимания на протесты Аллы. И они поехали кататься по Москве. В лимузине, само собой, тоже пили. Шампанское. И когда Снегин вспомнил папин совет, то был уже изрядно пьян. На свою беду, Снегин решил исправиться. Сказав, что пить будет только водку. Дальше все было как в тумане.

Когда молодые и не очень, учитывая возраст жениха Полины, уехали из ресторана, Лео радостно объявил, что веселье только начинается. И предложил поехать в Бережки, в загородный особняк Петровских. Снегин не помнил, как оказался в такси. Аллы в нем не было, зато сидел этот дьявол Лео. С очередной бутылкой…

— Где все? — хрипло спросил Снегин.

— Завтракают, — невозмутимо ответила Алла.

— А… твой брат?

— Пока жив. Прибила бы гада. Что застыл? Идем, — скомандовала разозленная девушка.

Молодежь сидела в столовой, где был накрыт роскошный завтрак. Завтрак второго дня: свадьба продолжалась. Снегин увидел устрицы, и к горлу подкатила тошнота.

— Садись, — гостеприимно предложил Лео, одной рукой обнимая брюнетку с большим бюстом.

Снегин некстати вспомнил, что на свадьбу Лео приехал с блондинкой. Впрочем, что взять с плейбоя? На Лео вечно висели две-три чиксы, которые с упоением фоткали его, себя и себя с ним.

— С-спасибо, — с трудом выдавил Снегин, наливая себе крепкий кофе.

— Как голова? — сочувственно спросил Лео.

— Болит, — честно признался Снегин.

— Лео, если ты еще хоть раз посмеешь Женьку напоить, я тебя убью, — пообещала Алла.

— А в кино менты все время пьют, — невозмутимо сказал Лео. — Я думал, что и в жизни так.

— Менты, может, и пьют, а Женя нет. Ты его вчера чуть не угробил! Он катер заводил! При том, что Женька даже машину не водит, у него и прав-то нет! А если бы я не утащила вас с пристани?!

— С-спасибо. — Снегин, морщась, отхлебнул кофе.

— Капитан Снегин, вы протоколируйте, — ехидно сказал Лео. — А то найдут мой хладный труп, и встанет вопрос: кто? Родная сестра угрожала мне в вашем присутствии.

— Единокровная, — машинально поправил Снегин. — Отец у вас один, а матери разные.

И побагровел, вспомнив, как его уводили с пристани с применением грубой силы. Алла играла в женский футбол, и на поле часто случались стычки, во время которых Снегин не узнавал свою девушку. Вчера в роли мяча выступил он. И за дело!

— Через полчаса выдвигаемся, так что с завтраком не затягивай, — Лео сочувственно посмотрел на Снегина.

И взгляд такой невинный! Снегин попытался придумать мучительную казнь для этого щенка, которого просто-напросто избаловали. Бабушка подарила новенький красный «Порше», девицы на шею вешаются, потому что Лео красавчик и карманы у него набиты деньгами. Вот и развлекается. Но тут Снегин вспомнил, что надо ехать в аэропорт, провожать Полину, которая улетает в свадебное путешествие на Мальдивы, и невольно застонал.

— Плохо, да? — сочувственно спросила Алла и гневно посмотрела на брата: — Значит, так: в Шереметьево мы со Снегиным не едем. Поцелуешь за меня сестренку и пожелаешь огромного счастья. А я займусь своей личной жизнью. Женьке завтра на работу в отличие от вас, бездельников.

— А в постели она тоже сверху? — хмыкнул Лео, с прищуром посмотрев на Снегина.

— Все, напросился! — Алла вскочила, сжав кулаки.

— Прошу вас, не кричите. — Снегин взялся руками за ноющие виски. — Алла, я умоляю, сядь. Он тебя троллит. Лео, у тебя нездоровый интерес к интиму, как у зеленого пацана.

— Я же еще маленький, — состроил уморительную гримасу этот голубоглазый херувим, — ничего не знаю, ничего не умею, — сидящая рядом грудастая брюнетка хихикнула. — Научите меня, дядя мент.

Свободной от женской талии рукой Лео взял с подноса, засыпанного колотым льдом, жирную устрицу. Снегин почувствовал, как к горлу подступила тошнота, и поспешно встал. Это уж слишком!

Зажимая рот, Снегин кинулся искать сортир. Алла показала брату кулак и понеслась следом с криком:

— Женя, тебе помочь??

Он молча захлопнул перед носом любимой девушки дверь ванной комнаты и поспешно наклонился над биде. Ничего, переживут. Снегин знал, для чего в санузлах биде, но блевать в унитаз, из которого тянуло канализацией, был не в состоянии. Биде, по крайней мере, приятно пахнет. То есть пахло. Пока Снегин не вывернул туда содержимое желудка.

Стараясь не смотреть в зеркало, где отражался незнакомый тип с налитыми кровью глазами и помятой физиономией, Снегин сплюнул желчь в белоснежный фаянс и открыл кран. Пока он умывался, Алла стояла за дверью и читала лекцию о вреде алкоголя:

— Надеюсь, ты запомнишь это утро на всю оставшуюся жизнь. И никогда не будешь пить больше, чем я. А учитывая, что я почти не пью, и вчерашний день не исключение, трезвый образ жизни тебе отныне гарантирован.

Снегин готов был пообещать все что угодно за то, что Алла спасла его от поездки в аэропорт. Блямкнул месенджер.

«Как ты?» — спрашивала мама.

«Нормально, — отбил он в ответ, — завтракаю». Судя по тому, что за дверью тоже блямкнуло, мама уточнила у Аллы, не врет ли Снегин. Но Алла, которая хоть и сама была строже любого родителя, своего МЧ не сдала.

Когда Снегин закончил с водными процедурами, молодежь из кухни уже испарилась. Лео отправился на поиски новых приключений, и Снегин подумал, что не удивится, если завтра Аллин брат напишет из Мале: «Сели, погода супер, океан штормит, гидрик сегодня вряд ли взлетит, едем в город тусить».

— У твоего братца в заднице даже не шило, а фитиль, который искрит, не переставая, — сказал он Алле, садясь в машину. По привычке на пассажирское место.

— Он студент, — пожала плечами Алла. — Вспомни себя в двадцать лет.

— В двадцать лет я спал в обнимку с кием и мечтал выиграть чемпионат мира, — сердито проворчал Снегин. — Я даже пиво не пил.

— Лео не в ладах со спортом. Хотя… Он ведь в большой теннис неплохо играет… Ты как? Полегче?

— Не знаю. Ноги как ватные, голова гудит. Не знаешь, когда это пройдет?

— Честно? Нет. Я еще ни разу не пила водку с шампанским.

— Наоборот. Сначала было шампанское. — Он глухо застонал. — Господи, зачем?!

…Телефон зазвонил без пяти семь. Сперва Снегин подумал, что это будильник. Или, как шутили они с Аллой, «адская машинка перемещения». Которая из сладкого сна выдергивала в реальность: Снегина на работу, а любимую девушку на пары. Оказалось, начальство.

— Женя, у нас труп, так что дуй сразу в бар.

— Куда?!

— В бар. «Скорая» уже там была, они констатировали смерть и позвонили нам. Возможен криминал. Так что ты, не заходя на работу, сразу езжай осматривать место происшествия. Смерть предположительно наступила от отравления алкоголем…

Снегин почувствовал, как взвыл желудок. Голова отозвалась ноющей болью. Накануне Снегин и сам был близок к подобной смерти.

— Паленка? — хрипло спросил он.

— Не исключено. Это уже не первый случай. Как говорится, вскрытие покажет. Будем ждать результатов токсикологической экспертизы. А покамест ты там все обнюхай, запротоколируй и допроси свидетелей. Будешь работать по этому делу, если все-таки криминал. Короче, Снегин, запоминай адрес…

— Ну почему?! — Он с тоской посмотрел на Аллу, которая уже встала. В институт ей было к первой паре. — Почему этот труп нашли именно в баре?! Не в реке, не на съемной квартире, не в фитнес-клубе каком-нибудь. Да где угодно. Лучше бы он в луже крови плавал, на куски разрезанный, этот жмурик!

— Женя!

— Извини. Я как представлю вид бутылок… А запах? До сих пор мутит.

— Таблетку дать? — сочувственно спросила Алла.

— А есть такие? У меня стойкое отвращение к алкоголю, а мне как минимум до обеда в баре торчать.

— Я не знаю, как тебе помочь.

Снегин хмуро допил крепкий кофе. На улице было пасмурно: осень. Переехав вместе с Аллой в Москву, Снегин написал рапорт и перевелся в столичную криминальную полицию, в уголовный розыск. Встретили его без особого энтузиазма. К тому же Снегин отказался «проставляться», предупредив, что не пьет, поскольку спортсмен. И вот вам, пожалуйста! А может, именно поэтому ему и поручили труп из бара? Это ведь соблазн. Одним разом не обойдется, а если, не дай бог, криминал, потянется цепочка. Придется в этом баре торчать часами.

Давно уже неладно с этой улицей. То бишь с питейными заведениями на ней. Нет, до смертельных случаев пока не доходило, но жалоб — вагон. Мол, на деньги разводят. Проверки ничего не дали. Все происходящее в барах фиксировалось видеокамерами, записи предоставлялись полиции по первому требованию. Никаких приписок в счетах обнаружено не было, даже когда суммы казались астрономическими.

Да и жалобщики вскоре забирали заявления, и заваленные работой сотрудники криминальной полиции не заморачивались, почему мужики, почти в бессознательном состоянии оставившие в баре не одну сотню тысяч кровных рубликов, вдруг идут на мировую. Нет тела — нет дела. То есть раз заявление забрали, значит и уголовное дело возбуждать не надо. Прокатывало до поры.

И вот появилось тело.

Снегин приехал первым, эксперты и дознание еще не подтянулись. Начальство, само собой, тоже задерживалось. Едва взглянув на труп, Снегин и без криминалистов понял, что жмурик вполне себе созрел. И убили его не час назад, когда из бара позвонили в полицию сообщить о происшествии. Ночью. И пролежал он лицом в салате не один час. А потерпевший реально лежал лицом в тарелке с чем-то. От этого жуткого зрелища Снегина замутило. И от запаха.

— Ты звонил в полицию? — хрипло спросил Снегин, который еще не пришел в себя, у щуплого бармена, показавшегося зеленым пацаном. Хотелось добавить «почему так рано», то есть «почему так поздно», но слова застряли в горле.

Потому что Снегина колбасило. Повсюду стояли бутылки: за покойником, вокруг покойника, рядом с покойником и, разумеется, напротив. Бар ведь! Весь стол был заставлен. Емкости из-под коктейлей, от просто стаканов до конусообразных бокалов, в которых традиционно подавали «маргариту». Венчали это безобразие бутылка из-под дорогого шампанского и винная лужа под ней. Остро пахло алкоголем. Так плохо Снегин себя еще ни разу в жизни не чувствовал. Единственное, чего ему хотелось, это поскорее отсюда уйти.

«Лео, я тебя убью, зараза такая», — мрачно подумал Снегин.

Бармен, тусклый после бурной ночи как перегоревшая лампочка, да еще и карауливший до рассвета труп, бросил на Снегина внимательный взгляд, хмыкнул и шмякнул на стойку стакан. Потом взял с полки бутылку виски, молча налил почти до краев и подвинул стакан к Снегину:

— За счет заведения.

— Уберите, — сдавленно произнес тот.

— Я же сказал: бесплатно. Вам поправиться надо.

— Я не пью.

— Вы мне это говорите? Я здесь три года уже работаю. Всяких повидал. И тех, которые пьют, и тех, которые не пьют. Непонятно, какие хуже. Башню сносит как раз у второй категории. У вас вид запойного.

— Я… у меня была свадьба. То есть не у меня, а… — «Зачем я перед ним оправдываюсь? Перед свидетелем. И возможным фигурантом». — Короче, не пью я! — проорал Снегин. — Уберите спиртное немедленно!

— И зачем так кричать? — в бар вошли эксперты. Снегина они уже немного знали и были в курсе, что он трезвенник. Старший принюхался:

— Что это? Виски? Наверняка за счет заведения. Далеко не убирай. — Брутальный мужик в черной безрукавке, от которого очень уж навязчиво разило одеколоном, подмигнул бармену. Криминалисты, оттеснив Снегина, прошли к столику, за которым припечатал лицом тарелку труп.

— Взятки брать нельзя, — хмуро напомнил Снегин. — Между прочим, бармен и позвонил в полицию.

— И откуда они только такие берутся, Коля? — возмущенно сказал брутальный эксперт с сизыми даже после утреннего бритья щеками своему белесому, как моль, напарнику. — Правильные.

— Как только земля их носит, — поддакнул совсем еще зеленый парень, похоже, стажер, который явно зарабатывал у куратора очки. Он тоже был в футболке камуфляжной расцветки и черной безрукавке. Снегин уныло прочитал на тощей спине парня большие белые буквы: «КРИМИНАЛИСТ». Эти не поторопятся. Бар их, несомненно, привлекает, а особенно то, что на барной стойке.

Меж тем эксперты начали разворачивать аппаратуру. Место происшествия предстояло снять со всех ракурсов.

— И все же я не советую вам пить здесь какую-либо жидкость. Один вон уже выпил, — Снегин кивнул на труп.

— Капитан, вы тут не топчитесь, — сердито сказал ему эксперт-мачо, аккуратно обходя по параболе тело, на которое бросал хищные взгляды. Сверкнула вспышка, потом другая. — Протокол помним? Ничего не двигать, руками не трогать, к трупу не приближаться. Пока мы здесь все не осмотрим, не сфотографируем и не соберем улики. Свали, короче, Снегин. Иди лучше вещдоки поищи. Свидетелей допроси. Проведи оперативно-разыскные мероприятия. А мы делом займемся. — И криминалист демонстративно, явно не спеша, стал натягивать перчатки из латекса.

— Ну а на первый взгляд. Беглый. Есть криминал? — Снегин не полез в бутылку, как в прямом смысле, так и в переносном, решив тоже заняться делом.

— На первый беглый взгляд — гражданин, лежащий сейчас в салате, хорошо погулял. Кстати, а в денежном эквиваленте он насколько злоупотребил? — с интересом спросил мачо в черной безрукавке, а теперь еще и в белых латексных перчатках у бармена.

Снегин мучительно пытался вспомнить его имя. Второй Коля, это ясно.

— Почти на пол-ляма, — настороженно ответил бармен.

— Тю! — присвистнул Коля. — Во дает!

— У него вид диабетика, — хмуро заметил его начальник. — На шее, вон, склередема. — И, поймав недоумевающий взгляд Снегина, пояснил: — Кожное заболевание, характерное для диабета второго типа. К тому же ожирение, цвет кожных покровов… Стопроцентно диабетик. Им не то что столько пить нельзя, вообще практически нельзя. Это приводит к диабетической коме, а кома — к смерти. Наш случай, похоже, — и мачо кивнул на труп. — Алкоголь на пол-ляма, пусть даже мужик пил не один, и здорового прикончит запросто. Не исключаю смерть именно от алкогольного отравления. Внешние признаки налицо. Хотя, как говорится, вскрытие покажет. Может, и паленка. Метил вместо этила. Хотя другие-то живы, насколько я понимаю? — Эксперт посмотрел на бармена: — Еще трупы есть?

— Остальные сами ушли.

— Уверен? — прищурился мачо.

— Что вы меня запугиваете? Я всем из одной бутылки наливаю!

— Бездонная, значит, бутылка. Так и запишем: бармен клянется, что алкоголь качественный.

— Это хорошо, — обрадовался Снегин. — То есть плохо, конечно. Мужик-то не старый еще, жить бы да жить. Хорошо, что нет криминала.

— А кто сказал, что нет? — Мачо нагнулся над столом. — Надо поднять ему голову… Снегин, ты еще тут? Передумал насчет виски? — и подмигнул.

Снегин невольно попятился к двери. Виски!!! Да при одной только мысли об этом бросает в дрожь! В это время криминалист аккуратно отклеил голову покойника от тарелки. Там оказалось что-то с майонезом. К тому же перемешанное с тертым яичным желтком и рыбными консервами. Почти весь кулинарный шедевр остался на лице у трупа, зрелище было жуткое, и Снегин, судорожно сглотнув, шагнул в спасительный холл. За спиной засверкали вспышки навороченного фотоаппарата. Московские силовики, как уже заметил Снегин, оказались богаче своих коллег из области. Из бюджета им отстегивали щедро.

«За что мне это?! — подумал он. — Какая-то пародия на убийство». Увидев вместо чудовищной яично-рыбной маски презентабельный кожаный диван и почувствовав сквозняк, который приятно сказался на обонянии, Снегин опомнился и поманил пальцем бармена:

— Товарищ… э-э-э… сотрудник питейного заведения… Как вас там? Подойдите, пожалуйста, сюда. Мне надо взять у вас показания. И паспорт свой, если нетрудно, прихватите.

Без паспорта сейчас ни один мужчина призывного возраста из дома не выйдет. Поэтому личность бармена установить нетрудно. И пробить по базе, нет ли за ним криминала.

«Где бы нам поговорить?» — Снегин огляделся, пытаясь понять, куда ведут все эти двери. И хмыкнул, увидев прикольные картинки: креативно. Торс с узкими бедрами и с пивной бутылкой на интимном месте — это мужской туалет. А с широкими бедрами и конусообразным бокалом для «маргариты» на лобке — женский.

— Я тут. — Снегин невольно вздрогнул. Бармен стоял рядом и протягивал паспорт. Пришлось взять.

— Зря от виски отказались, — сочувственно посмотрел на него парень.

— Тема закрыта. Пить я не буду, — отрезал Снегин. И добавил: — Никогда.

— Смелое решение, — во взгляде бармена сочувствия стало гораздо больше. — Я уже три года здесь работаю и могу сказать…

— Здесь я решаю, о чем говорить, — невольно вырвалось у Снегина. — И жду только конкретных ответов на вопросы. Вопрос первый: почему так поздно вызвали полицию? Ведь он умер ночью. Время смерти с точностью установит экспертиза, но это случилось не утром. А когда?

— Ну, раз экспертиза… — и бармен, по паспорту Максим Иванович Куницын, тридцати одного года от роду, обреченно вздохнул. — В третьем часу.

— Ночи? Ах, да… — Снегин сегодня тупил.

Это все из-за Лео, алкогольного отравления и трупа, упавшего лицом в салат. Картинка складывалась сюрреалистическая. Живя с Аллой, Снегин успел приобщиться к искусству. И даже сходить на выставку «звезданутых». Так он мысленно называл художников, чьи картины напоминали ведро помоев, которые вместо канализации волей судьбы оказались на холсте, да еще в музее. При Алле Снегин, разумеется, восторженно закатывал глаза, роняя то «мощно», то «креативно», то «сильные чувства».

На самом деле сильные чувства нахлынули на него сейчас. Когда он понял, что несчастный диабетик не один час пролежал в заказанном салате, так и не успев его отведать. И никто не удосужился вызвать «скорую». А ведь это могла быть кома, которая далеко не сразу закончилась смертью. У диабетика оставался шанс, но общепит решил добить беднягу.

— Как это случилось? — Он нарочно сунул паспорт Максима Ивановича в карман своей ветровки. Пусть понервничает.

— Они из караоке приехали. — Бармен проводил документ взглядом и заметно затосковал. — В первом часу. Ночи, — торопливо добавил он. — Уже на взводе. Но клиент платил. Пил и платил.

— А то, что он нездоров, вас не остановило? — зло спросил Снегин. — Вы должны были отказать ему в обслуживании.

— Но это ведь бар, — потерянно посмотрел на него Куницын. — Взрослый дядя, понимает, что делает.

— Ты сказал «они». Кто они?

— Девчонки. — Бармен смешался. — Их было двое. Подружки.

— Они здесь постоянно тусуются? — нажал Снегин. — Ты говори. Сам говори. Мы же изымем записи с видеокамер, и не за один день. То есть ночь. Днем-то здесь закрыто. На вас давно уже сыплются жалобы. Да, заявления пока забирали. И ни одного уголовного дела не возбуждено. Но сегодня все изменилось. Говори прямо: паленка?

— Я-то откуда знаю, — завилял бармен. — Мое дело налить.

— Здесь сейчас будет обыск. — Снегин посмотрел на часы. — Если потерпевший отравился самопальным алкоголем, кранты вашему питейному заведению. Вы не одну статью УК нарушили. Торговля без акцизных марок, мошенничество, вымогательство, — он начал загибать пальцы. Бармен смотрел на него затравленно. — Что, и акцизные марки подделывали? Ну, знаешь…

— Я все расскажу. — Куницын облизнул губы.

— Это называется сотрудничать со следствием.

— Он сам, честное слово! Сам заказывал, сам пил… А девчонки… Они его подзуживали. Мужик оказался айтишником. Сидел в своей берлоге, программы какие-то лабал, а бабки получил — и решил прошвырнуться. Мозги проветрить. Девчонки его и сняли…

— Сняли?

— Он явно искал общения. Ну, вы гляньте на него! Кому он такой нужен! А тут две птахи, и обе — милашки.

— Я пока не смог его рассмотреть. Салат помешал. Кстати, что за салат?

— Типа «мимозы».

— Знаю, — кивнул Снегин. — Мама такой делает на праздники. Касаемо девчонок. Они у вас на зарплате?

— Типа да. В штате.

— Адреса мне их дай. И телефоны.

— Так и знал! — вырвалось у Куницына. — А вы еще спрашиваете, почему мы в полицию сразу не позвонили. Вечер был бы испорчен.

— А так программу полностью откатали? Богатый урожай собрали? С диабетика почти пол-ляма. С других сколько?

— Поменьше. Ночь выдалась так себе. Бывают и лучше. Он сам, клянусь! Да вы посмотрите видеозаписи!

— Это я успею. Протокол надо составить. Зафиксировать твои показания. Под роспись. Где бы нам присесть? — Снегин обернулся.

— Можно у админки в комнате.

— Админки?

— Девушка-диспетчер. С ней консуматорши переписываются, чтобы инструкции получать. Она правильные слова подсказывает.

— А девочки что, их не знают? — Брови Снегина сами собой полезли вверх. Оказывается, все так сложно! Админка какая-то. Слова правильные.

— Она еще машины свободные ищет. Клиента надо отвезти в определенное заведение. Он не должен сесть не в то такси.

— Еще и автопарк! Налаженный бизнес, да? Однако, масштаб!

— Ошибочка вышла, — криво улыбнулся Куницын. — Не сдюжил айтишник.

— Кто определил, что он мертв?

— Охранник наш, Саша.

— Час от часу не легче. Ему-то откуда знать?

— Санек учится на факультете спортивной медицины. Сам — бывший спортсмен.

— Я не сомневаюсь, что ваш гениальный вышибала большой специалист по тем, кто бегает, прыгает и метает копье. Но покойников ваш Санек вряд ли видел. Которые при нем же и ласты склеили. Каким образом вышибала констатировал смерть айтишника?

«Я точно в картине какого-нибудь сюрреалиста! — невольно подумал Снегин. — Полный ведь бред несу. У них тут, похоже, мафия. Я даже профессий таких не знаю. А они есть».

— Санек пульс пощупал, — нехотя сказал бармен. — Хозяину сказал.

— Прекрасно! Значит, это не вышибала решил, что клиент умер, а хозяин бара. И велел продолжать банкет.

— Так и было, — уныло кивнул Куницын. — Все сделали вид, что клиент просто вырубился. Девочки посидели еще с полчасика и ушли. Потом и остальные посетители стали расходиться.

— Ты ждал до последнего. Понятно. Свидетели, к которым относятся вышибала Саша, две чиксы, которые пили с потерпевшим, админка и хозяин бара получили шанс выспаться. А тебя оставили их прикрывать. Всех надо вернуть. Мне нужны их показания. Звони, короче.

— А… если он сам? Просто перепил.

— Просто перепил?! Да айтишник, похоже, в коме был, когда вы дружно решили, что он — труп. Дебилы, — вырвалось у Снегина. — Хорошо если условным сроком отделаетесь.

— Я-то тут при чем?! Я к нему даже не подходил! А вдруг он сразу умер? — с надеждой спросил бармен.

— Вдруг. Точно смогут сказать только эксперты и патологоанатом. Мы также изымем образцы алкоголя из ваших закромов, — сухо сказал Снегин. — Остается понять, кто у вас крыша.

— А если ваши? — осклабился Куницын. — Начальство твое.

— Ты вконец оборзел? Я капитан криминальной полиции. Сотрудник угро. А у тебя в баре труп. Кстати, а зачем ты «скорую»-то вызвал? Ты же не думал, что его откачают.

— Положено, — съежился бармен. — Не в морг же звонить. Морг только после вас приезжает. А «скорая» даже раньше.

— Логично.

В это время входная дверь открылась, и потянуло приятной свежестью. Снегин увидел дознавателя, который явно не спешил — в надежде, что труп не криминальный. Поскольку дознаватель был одной ногой в отпуске и уже купил билеты в Сочи для себя, жены и близнецов. В Сочи сейчас хорошо, солнечно. И море еще теплое. Оставалось всего каких-то пару дней без нервов и мата перекантоваться на работе.

— Чего тут у нас? — Дознаватель деловито посмотрел на Снегина и вдруг попятился: — Да у тебя глаза красные! И вид больной! Грипп?! Вали домой, не распространяй заразу! Снегин, ты человек или нет? Пять шагов назад! У меня уже чемодан наполовину собран! Я на море хочу!

— Да не болен я. У меня была свадьба.

— Ты что же это, женился?! И опять не проставился!

— Ты не так понял. Сестра моей девушки замуж вышла. Вчера на Мальдивы со своим улетела. Ну а в субботу был банкет. Я и не рассчитал свои силы.

— Надо же как бывает, — хмыкнул дознаватель. — Одна сестра олигарха подцепила, а другая мента. Там слияние капиталов не предусмотрено?

— Хватит уже острить, — сердито оборвал Снегин. — По трупу пока ничего не ясно. Я уже сказал, чтобы хозяину бара позвонили… Куницын! Ты позвонил?

— Абонент недоступен, — хмуро буркнул бармен. — Хозяин телефон отключил. Спит он.

— Звони еще. И… показывай, где тут у вас склад готовой алкогольной продукции.

— А ордер?

— Будет ордер. Как, Миша?

— Организуем, — кивнул дознаватель. — Сейчас из Следственного комитета подтянутся. У них на эту богадельню давно уже зуб. Снегин, ты хотя бы визуально с ассортиментом ознакомился?

— Текила, джин, коньяк, ром… — Его опять замутило. — Короче, мафия по массовому убийству печени. Надо здесь все опечатать. Главное, входную дверь.

— Мне что, работу новую искать? — уныло спросил Куницын.

— Сначала адвоката.

— Так и знал! — вырвалось у бармена. — Шампанское было лишним.

— Миша, он твой. А я пойду гляну, что там у них в подсобке. Если они паленку юзают, то разливают ее где-то в чулане.

— Паспорт отдайте, — уныло попросил Куницын. Особой надежды в его голосе не послышалось.

— Да, конечно. — Снегин, достав из кармана ветровки документ, протянул его дознавателю.

Владелец паспорта тяжело вздохнул. Его передали по этапу как эстафетную палочку. Снегин же оправился исследовать место происшествия.

Бар выглядел маленьким только снаружи. Дверь, вывеска над ней и единственное окно. Собственно к барной стойке вели ступеньки. Зал тоже был небольшим. Бар ведь, не ресторан: свадебные банкеты не предусмотрены. Кухня скромная, меню умещалось на одном листе. Зато барная карта на двух.

Но обслуживал это неприметное с виду питейное заведение огромный штат сотрудников, если судить по количеству подсобных помещений и личных кабинетов. Снегин понял это, толкнувшись в пару дверей. А их оказалось много. «Да еще и автопарк», — подумал он, оглядев кабинет без окон и без бутылок.

Снегин так и подумал: кабинет. Навороченный ноут на столе, полки с папками, письменный стол солидных размеров. На столе был такой идеальный порядок, что Снегин насторожился. Они не сразу вызвали полицию, чтобы подчистить улики. Вон, даже пыль с полок протерли. И уж тем более со стола.

Он вздохнул и толкнулся в следующую дверь. Это была подсобка. Маленькое тесное помещение, где стояли ведра, швабры, само собой бутылки, потому что это бар, и стремянка. Полки, заваленные всяким хламом, высились по всему периметру комнатушки аж до потолка.

Снегин нагнулся над бутылками и хмыкнул. Потом достал смартфон. Надо бы тут пофоткать. Содержимое бутылок будут изучать эксперты, а Снегину необходимо составить представление об основном роде деятельности хозяина заведения. Поскольку бар всего лишь прикрытие. Пол-ляма только за ночь с одного клиента?! Плюс автопарк. «Админка» какая-то. Чиксы на зарплате. Вышибала с медицинским образованием. Короче, сюр.

Снегин тронул стремянку, и тут ему на голову что-то упало. Лестница задела одну из полок. Предмет, лежащий сверху, довольно-таки чувствительно чиркнул Снегина по затылку, а потом, скользнув по спине, упал под ноги. Голова и так трещала, поэтому Снегин взвыл:

— Твою мать!

Он резко обернулся и уставился на предмет. Тот никак не мог оказаться в баре. Что угодно, только не это. Снегин даже присел на корточки и потрогал штуковину, едва не лишившую его сознания, пальцем. Потом опомнился и руку отдернул.

Перед ним лежал автомобильный номер. Или, говоря официальным языком, регистрационный знак. Алюминиевая пластина с буквами и цифрами. Согнутая почти пополам. Хотя, нет. Верхняя часть явно была меньше.

«Хорошо, что алюминиевая», — невольно подумал Снегин, потрогав гудящую голову. Затем все-таки решился и взял номерной знак в руки, поскольку к смерти айтишника эта штука вряд ли имела отношение. Первым делом Снегин пластину разогнул. Номер оказался старым, даже без российского флага. Образца 1993 года. 50 регион. Московская область. Потертый, помятый, поцарапанный, и там, где царапины были глубокими, виднелась ржавчина.

«Откуда здесь это?» — озадаченно подумал Снегин. Вряд ли владелец процветающего бара ездит на старой машине. И вряд ли дорожит ничем не примечательным номером. Красивым его уж точно не назовешь. Номер как номер. Незапоминающийся.

Снегин не знал, зачем он его сфоткал. По наитию. На всякий случай. На голову ведь свалился! Надо будет Алле рассказать. Прикол.

Потом поднял голову и невольно вздохнул. Лезть на стремянку не хотелось. А номер явно упал с самого верха.

«И так сойдет», — подумал Снегин, засовывая номер на полку на уровне глаз. Пришлось повозиться: именно эта полка была забита до отказа. Но Снегин уперся, и номер влез между старым шерстяным одеялом и стопкой выцветших от частых стирок салфеток. Снегин знал, куда совать: в мягкое. Правда, краешек номера остался торчать из-под одеяла, но пихать его и дальше у Снегина не было ни сил, ни особого желания.

После этого он зачем-то вытер руки и пошел обследовать другое помещение. Но потом по звукам, раздающимся от входной двери, понял, что на сцене появились новые персонажи. Начальство наконец-то приехало. И Снегин побрел получать инструкции, а возможно, и нагоняй. Нагоняя он ждал всегда, на работе был завал. Осенью преступники активизировались, шизики тоже. Но особенно активизировались мамочки, которых регулярно накачивал Интернет: «Будьте бдительны!»

В школах постоянно что-то случалось. Преступления были резонансными, и Сеть мгновенно закипала, будто огромный котел, в котором тут же образовывалась густая пена: форумы и чаты активистов. К зиме устаканивалось.

Снегин толком еще не вошел в курс дела, поскольку в Москве обосновался недавно. И к новому начальству не притерся. Не понял, каким образом в местном угро расставляют приоритеты. И куда надо бежать в первую очередь, а куда торопиться и вовсе не следует.

Вид у начальства был хмурый.

— Ну как тут оно? — туманно спросил майор.

— Работаем, — так же неопределенно пожал плечами Снегин.

— Вы вот что… заканчивайте здесь.

— А свидетели? — оторопел Снегин. — Сейчас хозяин бара приедет.

— Он уже приехал. Куда надо. Короче, был звонок.

«Так вот почему они спокойно позволили айтишнику умереть! — сообразил Снегин. — Видать, крыша надежная. Еще бы! Такой размах! Но ведь погорели они».

— Что ты на меня так смотришь? — вздохнул майор. — Мы с тобой, Женька, мелкие сошки. Эти гнилые зубы такие корни дали, что простого стоматолога мало будет. Главврач нужен. Я доложу куда следует, а там уже примут решение.

— Но рвать-то надо! — возмутился Снегин. — Они, вон, краев уже не видят. Вместо того чтобы сразу «скорую» вызвать, оставили человека умирать в салате. Это называется «неоказание помощи». Как минимум. А если и впрямь паленка? Да еще и мошенничество? Потерпевший не просто так заказал на пол-ляма выпивки. Его лихо обрабатывали, чтобы он пил и не срывался с крючка, пока все кредитки не опустеют.

— Не переживай: прикроют лавочку. Отмашка нужна. Начальник криминальной полиции сейчас поедет к прокурору. Они вроде как дружат. Потом пойдет по инстанциям. Бар пока закроем. Дверь опечатаем. Подсобные помещения тоже. Криминал есть криминал.

— Насчет этого пока неясно. Потерпевший был диабетиком.

— Я все услышал, Женя, — неожиданно мягко сказал майор. — Делай свою работу. Но — аккуратно.

— Понял.

— А вот я не понял, — начальник нагнул лобастую голову.

— Есть, товарищ майор.

— То-то. Ты новенький, с тебя взятки гладки.

— Подставили, значит.

— Если что, мы тебя из-под удара выведем. Это ты бармена прессовал? Мишка, я знаю, не станет. У него билеты в Сочи.

— Жаль, что у меня их нет, — вырвалось у Снегина. — А бармена я дебилом назвал.

— Плохо. Ты вроде вежливый.

— Сорвался, извините.

— Иди, заполняй протокол. Раз уж ты с ним начал, с барменом. Но обороты сбавь.

— Есть. — Снегин был зол.

Он представил себе торжествующий взгляд Куницына. Который намекнул, что крыша у них — какая надо крыша. Сколько же денег они через этот бар пропускают? А если учесть, что у них не один бар, а несколько…

Голова по-прежнему болела. Зато мутить стало гораздо меньше. Снегин потихоньку адаптировался к окружающей обстановке. Вечером он поделится с Аллой. Нет, не подробностями о смерти айтишника. Они договорились не обсуждать работу в угро. Снегин просто поговорит с любимой девушкой о том, как много вокруг грязи и как хорошо, что есть островок, где можно отдохнуть душой. Их с Аллой дом.