Палата № 4
— Доброе утро, Тамара Валентиновна!
— Здравствуйте, Леночка.
— Вы как сегодня?
— До обеда. А потом в другую поликлинику.
— Совсем себя не бережете, — покачала головой юная медсестра.
— Народу в коридоре много?
— Три человека. Но запись полная, Тамара Валентиновна, будут подходить.
— Разложите мне медкарты по времени. У вас ведь есть список?
— Конечно, есть! Где ж он? — Леночка зашуршала бумажками.
Тамара невольно поморщилась: неаккуратная какая. Да что там! Просто растяпа! Но текучка большая, хоть клиника и частная, не дешевая, младший медперсонал увольняется регулярно, вот и Леночка наверняка не задержится, потому и не старается. Нет, что ни говори, хорошо сейчас работают лишь врачи старой, советской еще закваски. Потому к ним и очередь. И медсестер надо брать с двадцатилетним стажем. А молодые специалисты все какие-то… Вот как Леночка.
— Не нашли?
— Не-а.
— Ну, ищите. Спуститесь в регистратуру.
— Ой, я лучше комп включу! Как я сразу не сообразила!
Они все такие. С кем из знакомых ни поговоришь — все жалуются на детей. Несерьезные. К деньгам относятся очень уж легко. А что? Возьму в кредит! Если хочется, почему нет?
Кредит… Какое страшное слово. Берешь чужие, отдаешь свои, намного больше, чем берешь. В два раза, а то и в три. Каждый месяц, больной, здоровый, неважно, плати! Банку безразлично твое физическое, равно как и душевное состояние. Ему нужны деньги.
Деньги, деньги… Все словно помешались на них! Где ж их взять-то, эти проклятые деньги?!
Она посмотрела на часы: до начала приема еще есть время.
— Леночка, вы нашли?
— А как же!
— Сделали, как я просила?
— Нет пока. Но щас сделаю!
— Я подойду ровно в девять, тогда и начнем. Надеюсь, к этому времени все медкарты стопкой будут лежать у меня на столе, от первого пациента, который записан на 9.00, и так далее, до часу дня.
— Ага.
— Не ага, а сделайте, пожалуйста.
Она, стараясь сдержать растущее раздражение, вышла в коридор. Напротив двери в ее кабинет на дорогом кожаном диване чинно сидели пациенты, все в бахилах.
— Прием начнется ровно в девять, — ровным голосом сообщила она, глядя на одинаковые целлофановые ноги, стоящие на полу в ряд, и зашла в соседний кабинет. Врач-терапевт Давыдкова, тоже пенсионерка и ее давняя подруга, как раз снимала шубу. Врачи старой, советской закалки никогда не опаздывают.
— А, Тома, здравствуй!
— Леночка, растяпа, список потеряла. Знает ведь, что я каждый раз прошу распечатку, потому что плохо владею компьютером.
— А моя вообще еще не пришла. Опаздывает, как всегда, так что начну прием без медсестры.
— Вот почему они такие?
— Они такие, какими их сделали мы. Взять хотя бы твоего сыночка любимого. Игорька. Влез в ипотеку, а работу потерял. Где была его голова?
— Но ты же знаешь нашу ситуацию. Мы со снохой не очень ладим, а жить в однушке… Я внуков хочу.
— Но почему сразу двухкомнатную, а?
— Дети пойдут.
— Не дождешься! — тряхнула головой Давыдкова и достала из сумочки расческу. — Они сейчас живут для себя. А ты для них. Жилы из себя тянешь.
— Должна же я помочь сыну.
— А почему он дома на диване лежит?
— Работу не может найти по специальности.
— Пусть устроится не по специальности. Хоть таксистом!
— Как можно? С высшим образованием.
— Ах, Тома, Тома… Ну, иди, вжаривай.
— Ты же тоже работаешь, хоть и пенсионерка, — уколола она.
— Тоже дура! И какая дура! Но я хоть жилы из себя не тяну, не мчусь сломя голову из одной клиники в другую.
— У тебя ситуация не такая безнадежная.
— Без одной минуты девять, — взглянула на часы Давыдкова. — Пора.
— Да, пора.
— Не заскочишь потом на минутку? Поболтаем.
— Сегодня не могу. Но как-нибудь обязательно!
— Как-нибудь.
Вот уже полгода они с Верой собираются посидеть в каком-нибудь кафе. Выпить по бокальчику вина, поболтать. Полгода… Нет, этого не будет никогда. Потому что дела.
В это время в соседнем кабинете Леночка разговаривала по мобильнику.
— Мегера просто! Робот-автомат! Ненавижу ее! Что сказала? Да, надо увольняться. Пойду в косметологию, богачкам ботокс колоть. А тут просто болото. И денег мало. Да еще эта… Гадюка. Вот за что мне это? Ну не везет на начальниц! Все думаю: какую бы ей пакость сделать, так она меня достала! Что говоришь? Ой, кажись, идет! Я тебе потом перезвоню!
— Кто записан на девять ноль-ноль, пожалуйста, заходите, — Тамара Валентиновна постаралась приветливо улыбнуться и открыла дверь своего кабинета. С диванчика поспешно встал пожилой мужчина.
Тамара Валентиновна увидела, как Леночка торопливо запихивает в сумочку мобильник. Так и есть: не карты раскладывала, а по телефону трепалась. Сухо спросила медсестру:
— Вы сделали то, что я просила?
— Вот девять ноль-ноль, — Леночка бросила на стол терапевта карту. Та проехалась по стеклу и замерла на самом краю. Выпавший из карты листок с анализами упал на пол.
Лицо Тамары Валентиновны пошло пятнами. Какое неуважение! И к ней, и к пациенту. А ведь он за прием деньги заплатил, и немалые! Это частная клиника! Да и в обычной районке все равно нельзя так относиться к работе. Какие бы деньги ни платили, надо уважать свою профессию!
«Сегодня же напишу жалобу на имя главврача, — решила она. — Так больше нельзя».
–…Сыночек, ты дома?
— Да, мама.
Сын, зевая, вышел из спальни. У нее свой ключ, сноха дала, той ведь с утра до вечера нет дома, а Игорю надо поесть приготовить, посуду за ним помыть, белье постирать-погладить. Он как ребенок, совсем не умеет справляться с бытом.
— Как дела?
— Все по-старому.
— А Юля где?
— На работе.
Да, со снохой они не ладят, характер у девушки не сахар, но Тамара Валентиновна относится к Юлии с уважением. Она менеджер по продажам и с утра до вечера пропадает на службе. Вдвоем они тянут ипотеку, пока сын ищет работу.
— Звонил куда-нибудь?
— Не-а. Мне должны позвонить.
— Ты бы делал что-нибудь, сынок, — не выдержала она.
— Ну, ма.
Ласковый, как котенок. Обнимает ее, трется щекой. И она тает. Родила его в тридцать, без мужа, что называется, для себя. Одна воспитывала, одна выучивала. Гордилась сыном: красивый. Умный. Ростом вон под потолок! Плечи широченные. Двадцать восемь лет. Все бы хорошо, да год назад остался без работы. Тамара Валентиновна подозревает, что и сын, и сноха ей чего-то недоговаривают. Расстраивать не хотят. Но ведь Игорек — он прелесть. Как он может кому-то не нравиться?
— Ма, дай мне покушать.
— Сейчас, сынок, сейчас…
Она торопливо включает плиту. Когда еще придет Юля? Тоже голодная, уставшая. Молодым сейчас тяжело, им надо помогать. И она помогает. Где бы найти такую работу, чтобы за нее много платили? Так много, чтобы проблема с деньгами окончательно решилась. То есть о них можно было бы вообще не думать. Ведь думать приходится постоянно…
— Тамара Валентиновна, я недавно узнала, что одна богатая семья ищет врача. То есть они хотят семейного доктора, с опытом, ответственного. И я подумала, что это прям вы!
— У меня есть работа, Леночка.
— Но они бешеные деньги обещают платить! Я же говорю: олигархи!
Леночка отзывается о богатых людях с восторгом. На ее хорошеньком наивном личике большими буквами написано: отдам все за красивую жизнь!
— И откуда у вас такие знакомые, Леночка?
— Из клуба. Я в ночном клубе случайно с парнем познакомилась. Разговор о медицине зашел, ну он и… — Леночка смешалась.
То, что она ходит по ночным клубам, Тамару Валентиновну нисколько не удивило. И что парни обращают на Леночку внимание, тоже. Безалаберная, да. Но очень хорошенькая. Ах, они, молодые, живут одним днем, расписываться не спешат, не понравились друг другу — разбежались. Вот и Леночка. Странно, что разговор у нее с сыном олигарха зашел о медицине.
— У меня есть работа, — твердо повторила Тамара Валентиновна.
— Но вы хотя бы попробовали. Вы столько для меня делаете, что я подумала, не могу ли и я для вас что-нибудь сделать?
Терапевт с удивлением посмотрела на Леночку. Тамара Валентиновна всегда считала, что она ее недолюбливает. Но тут же вспомнила Игоря. Да, они такие, безалаберные, но добрые. Видя ее колебания, девушка затараторила:
— Я дам номер вашего мобильника секретарше олигарха. Она позвонит и все объяснит. Это что-то типа собеседования. Надо выяснить, подходите вы им или нет? А потом уже познакомят с хозяином.
— А большая у них семья? — поморщившись, спросила Тамара Валентиновна. Работать на богача откровенно не хотелось. Сюда тоже не бедные люди приходят, но, поскольку это общественное место, держат себя в руках. А как они ведут себя дома, бог знает. Вон что в газетах-то пишут!
Но искушение оказалось слишком велико. Она все-таки разрешила Леночке дать секретарше олигарха номер своего мобильного. Любопытство разбирало: сколько же он собирается платить? И потом, никто ведь не обязывает ее принимать предложение. Будет просто собеседование. И скорее всего, она им не подойдет.
…Секретарша позвонила вечером, когда Тамара Валентиновна, уставшая, только-только вышла из ванной комнаты и готовилась пить чай. Зеленый с жасмином, с мятой, как она любила.
— Тамара Валентиновна?
— Да, я, — сказала она, замирая. И подумала: «Господи, что же я так разволновалась-то?»
— Елена мне дала ваш номер телефона и сказала, что вы не прочь поработать месяц в загородном доме моего хозяина. Пожить там, присмотреться. Это испытательный срок.
— Как месяц? — заволновалась она. — Погодите, мне об этом ничего не говорили. Речь шла о должности семейного врача.
— Все правильно, — терпеливо пояснила женщина. Судя по голосу, ответственная, выдержанная. И не девочка уже. Это успокаивало. — Но согласитесь, хозяева должны знать, кому они доверят свое здоровье. Поэтому испытательный срок обязателен.
— Да, конечно. Но почему с проживанием?
— А как вы себе это представляете? Они живут за городом, люди немолодые, нуждаются в постоянном наблюдении врача. По крайней мере, на первых порах. Потом вы будете иметь свободные дни.
— Нет, я не могу. У меня работа.
— Возьмите отпуск.
Она и в самом деле давно уже не была в отпуске. Года три. Нет, четыре. Или все пять? Забыла уже, что это такое: отпуск.
— Какая бы сумма вас устроила? — спросила секретарша.
— Что значит: какая сумма? — растерялась она.
— Сколько бы вы хотели получить за свою работу? За то, что месяц поживете в доме у Марка Захаровича?
— Так зовут вашего хозяина?
— Да.
— Вы меня поставили в затруднительное положение.
— Сто тысяч вас устроит?
— Сколько?!
— Сто тысяч рублей. Я понимаю, что это немного, но, если вы понравитесь Марку Захаровичу и пройдете испытательный срок, он повысит вам зарплату. Забыла сказать: эти деньги вы получите чистыми, поскольку жилье и питание вам предоставят.
Она разволновалась. Сто тысяч рублей! И это на период испытательного срока! Словно мысли ее подслушали! И насчет отпуска. Да, не была. Как удачно все складывается. Она берет на работе отпуск, а сама едет в дом к олигарху. Получает за месяц сто тысяч. Не понравится он ей или она олигарху — деньги при ней, и работа не потеряна. Можно вернуться к прежней жизни. Плюс сто тысяч. Юле существенная помощь. Несколько месяцев можно не думать о взносах за ипотеку. А там Игорек работу найдет.
— Я согласна.
— За вами пришлют машину.
Уладив формальности, связанные с очередным отпуском, она обрадовала Юлю.
— Я уезжаю на месяц. На заработки. Об Игоре придется позаботиться тебе, зато я привезу денег.
— Здорово! — похвалила сноха. — Тамара Валентиновна, вы молодец!
И она расцвела улыбкой. А на следующий день за ней приехала машина.
