Черные матрешки

Натали Якобсон

Реставратор Максим получил для реставрации уникальных черных матрешек. В тот же вечер он встречает таинственную девушку Светораду, похожую на царевну из Древней Руси. Светорада ведет себя странно и говорит загадками. А все люди, так или иначе соприкоснувшиеся с черными матрешками, начинают погибать один за другим.

Зловещее размножение

Конечно же, пока ехал в метро, не выспавшийся Максим задремал. Ему почудилось, что он видит Светораду на противоположном сидении от себя. Она сидела в углу у поручня в своем причудливом золотистом кокошнике и сарафане с узорчатыми бармами и что-то тихо напевала. В руках она крутила старинное веретено, а на него наматывалась красная нить. Нитка была такой яркой, что рябило в глазах. Казалось, что это нить, созданная из сияния закатного солнца или из человеческой крови.

Поезд остановился на станции Боровицкой. Светорады в вагоне метро, конечно же, не было. А вот ее пение все еще звучало у него в ушах. Оно состояло из каких-то натянутых звуков, а вот слов было не разобрать, будто девушка поет на древнеславянском языке.

На выходе из метро Максиму опять показалось, что он видит Светораду. Ну, встретить в центре города ее было бы не удивительно. Тут вечно слоняются актеры, участвующие в разных акциях. Кругом полно театров, в том числе и временных, уличных. По праздникам сцены ставят прямо на площадях. Если где-то и можно встретить такой колоритный персонаж, как славянская царевна, то это здесь.

Странно, но каждый раз, когда Максиму казалось, что он видит Светораду, близко к ней подойти не удавалось. Она то мелькала в толпе, то у каких-то исторических памятников и зданий. Часто он видел лишь ее узорчатый кокошник, но не успевал рассмотреть ее саму.

Когда он пришел на работу, Даша уже ждала его, чтобы пожаловаться.

— Смотри, рана не заживает, — она продемонстрировала забинтованную руку.

— Слишком рано еще, чтобы она зажила. Подожди несколько дней.

— Но она стала напоминать укус, будто твои матрешки меня покусали.

— Они не кусаются! — Максим сам тут же прикусил себе язык. Почему он в этом так уверен? На теле соседа как будто остались укусы множества крохотных ртов. Под приподнятым черным целлофаном он видел лишь горло и часть груди. Они алели от укусов, будто на соседа накинулись стаей пираньи или москиты.

— Кстати, матрешки не мои, — тут же попытался откреститься от такой обузы Максим. — Они принадлежат какому-то олигарху. Я ведь даже его имени не знаю.

— А ты не хотел бы с ним познакомиться?

— Зачем?

— Вдруг тогда он заплатит больше и уже конкретно тебе, а не через музей. Кто знает, сколько еще у него старинных вещей найдется на реставрацию.

Даша выразительно повела бровями, подведенными коричневым карандашом. Ей явно хотелось познакомиться с богатым и влиятельным человеком. Кто знает, вдруг такая красотка сможет его обаять.

— Если бы ему это было нужно, он бы уже был со мной знаком, — буркнул Максим.

— Но если в будущем он пожелает с тобой познакомиться, к примеру, чтобы лично тебя отблагодарить за талантливо проведенную работу, непременно познакомь с ним и меня, — настаивала Даша.

— Давай не делить шкуру неубитого медведя. Работа еще даже не начата.

— Но ты вчера так долго возился с матрешками.

— Я даже не смог пока установить их возраст.

— А это нужно?

— Да, к ним необходимо будет приложить табличку, на которой будет стоять приблизительная дата, когда они были созданы. Например, такой-то век или промежуток между веками.

— И как ты думаешь, в каком примерно веке они были созданы?

— Не знаю. Они выглядят такими новыми, что я уже сомневаюсь, что их можно отнести к предметам старины.

— Но ведь вчера было можно!

— Вчера так много случилось… — Максим не хотел рассказывать на работе о том, что во дворе его дома сейчас идет расследование вероятного убийства, а сам он подозреваемый. Даша такая сплетница! Ей только о чем-нибудь скажи!

Максим с трудом отпер дверь мастерской. Замок будто заело. Коробка, которая пришла вчера, стояла на его столе открытой. Едва вошел, Максим сразу полез в нее и несказанно удивился. Матрешек, как будто, стало больше. Он несколько раз пересчитал их по головам.

— Их, по меньшей мере, вдвое больше, чем было вчера!

— Может, ты вчера неправильно посчитал?

— Не мог же я так ошибиться!

— От усталости всякое случается. По себе знаю.

— Я точно помню, что забрал одну матрешку с собой. Их должно было стать меньше, а не больше.

— Ты ее уже отреставрировал?

Вопрос Даши его покоробил. Как ей признаться, что матрешка и без вмешательства реставратора, как будто обновилась сама. Она стояла на его полке дома и словно сияла. Казалось, что кто-то ночью успел покрыть ее новеньким лаком. Сложно представить, что черное дерево сияет, но оно лоснилось, а вязь росписи вдруг начала отсвечивать золотым. Прямо, как златотканый наряд Светорады.

Любопытно, Светораде понравились бы эти матрешки? Оценила бы она их уникальность и красоту? Захотела бы забрать одну с собой, чтобы носить ее как реквизит к сказочному костюму царевны? Даже если бы захотела, Максим отдал бы ей одну из матрешек, и все равно, что за такое его могли вышвырнуть с работы. Ради Светорады можно было пойти на все. А вот болтовня Даши до смерти ему надоела.

— Что ты делаешь? — Даша нагнулась над ящиком, в котором рылся Максим.

— Проверяю.

— Что? Их количество?

— Нет, смотри, как странно. Они не раскрываются.

— На них даже разреза посредине нет, — подтвердила Даша. — А обычно у матрешек он бывает по линии живота, чтобы можно было отвернуть верхнюю половину.

— Точно, ведь внутри каждой матрешки должна прятаться следующая, а в ней еще одна и так до самой крохотной. Поэтому некоторые предполагают, что типичные матрешки символизируют связь поколений. А эти матрешки, будто полые внутри!

— Полыми бывают только современные чайные матрешки из металла. Они ведь всего лишь коробки для хранения чая.

— Но эти матрешки не используются, как футляры. Их ведь нельзя раскрыть, — Максим постучал по ним. — Нет внутри они не полые. Видимо, они вырезаны из цельного куска дерева.

— Тогда, вероятно, они были самыми маленькими ядрышками внутри других больших матрешек, — неуверенно предположила Даша. Кажется, она сама в этом сомневалась.

— Те другие матрешки в таком случае должны были быть громадными, размером с ведро для воды.

— Кстати, ты реставрировал когда-нибудь старинные ведра и коромысла?

— Не шути! Мне сейчас не до шуток.

— Потому что твои матрешки плодятся, как клопы?

— Они не мои! — снова подчеркнул Максим.

— Верно, они неизвестно чьи. У заказчика даже имени нет.

— Если мы его не знаем, то это не значит, что его нет.

— А вдруг его выдумали, чтобы ввести тебя в заблуждение.

— Зачем кому-то меня обманывать?

— Если ты будешь знать, что работаешь на влиятельного человека, то будешь стараться усерднее.

— Ты говоришь так, будто я взялся изготовить особенных матрешек по заказу царя для самой красивой русской царевны.

Даша иронично хмыкнула. Она не видела Светораду, поэтому не знала, как красива может быть русская царевна.

— Кстати, я сходила в кино без тебя.

— Скорее всего, с кем-то другим, а не одна.

— Не важно! — отмахнулась Даша. — Важно, что я посмотрела тот фильм о демоне, который прилетел из жарких экзотических стран вслед за каким-то реликтом и прижился при царском дворе.

— И что с того? Сюжет банальный!

— Ничего ты не понял! Нужно смотреть фильм, чтобы понять, чем уникален сюжет.

— У меня нет времени смотреть фильмы!

— У меня тоже мало времени, но я нахожу время на искусство.

Вернее, на свидание. Если Даша ходила в кино, то кто-то ходил с ней и оплачивал билеты. Но вслух о своем предположении Максим говорить не стал.

— Как можно называть искусством низкопробное фантастическое кино?

— Оно великолепное! — обиделась Даша. — Там роскошные декорации Древней Руси. Демон — девушка с золотистыми крыльями. Она носит великолепные царские наряды и помогает будущему царю Ивану Грозному, которого в детстве третировали бояре, прийти к власти.

— А потом помогает установить опричнину и вырезать целые города, — поддел Максим.

— Я сконцентрировалась на том эпизоде, где она обольщает опричника Басманова, — Даша насупилась. — Факт не в этом. Демона играет какая-то заграничная кинозвезда. Она так красива! Никогда не видела никого такого красиво, как она. Ее образ, как будто обжигает.

— Обычный спецэффект!

— Обычный?

— Нетипичный немного, — согласился Максим. — Тебе лучше было пойти работать на монтаже кино, а не на реставрационных работах.

— Я только хотела сказать, что пока не увидела эту кинозвезду, то даже не могла себе представить, что девушка в старом русском наряде может быть настолько красива. Ты же знаешь, мне всегда нравились платья с корсетами, французские моды, напудренные парики и вот я сменила мнение. Сама себе удивляюсь!

Максим, молча, достал смартфон и набрал в Интернете название фильма «Царская тень». На экране засветился красочный постер с крылатой красавицей, стоящей за троном царя. Да, девушка, сыгравшая демона, великолепна, но это не Светорада. Он зря ее заподозрил.

Сейчас лучше временно не думать о ней. Нужно сконцентрироваться на работе, иначе он не успеет уложиться в назначенный срок. Матрешек стало больше. Значит, и работать придется больше. Как так вышло, что еще даже не начав работать, Максим уже от них устал. Такого с ним раньше не случалось. Матрешки щурились на него из ящика лукавыми золотистыми глазками. Вроде раньше глаза у них были разноцветными, а теперь вдруг стали золотистыми. Максим взял одну из них в руки, чтобы еще раз рассмотреть вязь символов по бокам. Руку тут же свело от боли, и он выронил матрешку. Возникло чувство, что она его укусила.

К счастью, матрешка не пострадала. Она лежала на полу целехонькая. За нее Максим волновался гораздо больше, чем за свою руку. Эти куколки не дешевые. Если повредишь их, то потом будет не расплатиться. Хотя, учитывая их прибавляющееся количество, ничего страшного, если несколько пропадут.

— Они множатся, как клопы, — повторил Максим слова уже ушедшей Даши, смотря в коробку. Вот только как можно сравнивать таких красивых кукол с клопами. Клопы это существа, которые приносят вред. А вот могут ли принести вред матрешки?