Страсти по Самайну – 2. Книга 3

Наталия Смирнова

Самайн – время, когда ведьмы устраивают шабаши, духи бродят в мире живых, а умершие навещают близких. Праздник древних кельтов, который делит год на темную и светлую части.⠀«Страсти по Самайну» – сборник мистических рассказов, пропитанный атмосферой кельтской мифологии. Обряды, друиды, фейри, деревья – каждая история таит волшебный сумрак древних легенд и сказок.Текст, пунктуация и орфография авторов сборника сохранены без изменений.

Составитель Наталия Смирнова

Составитель Алия Латыйпова

Иллюстратор Анна Седова

© Анна Седова, иллюстрации, 2020

ISBN 978-5-4498-4457-6 (т. 3)

ISBN 978-5-4498-4457-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Евгения Болдырева

@evgeniya.boldyreva

ПРЕДНАЧЕРТАННАЯ

Пролог

Комок грязи врезался в худенькую спину, прилип к волосам, да так и повис. Девона не дёрнулась. Медленно развернулась к обидчикам и тряхнула головой, от чего суглинок слетел под ноги.

Эхо дубовой рощи повторило противный смех троих мальчишек.

— Ведьма! — крикнул один из них, а другой снова запустил в девочку грязью.

На этот раз ком не достиг цели. Свернул в сторону и пролетел мимо, словно невидимая рука отвела его от Девоны. Обидчики дрогнули, но не отступили. Теперь уже хором они выкрикивали единственное слово, и медленно приближались. Их ядовитое «Ведьма!» могло ударить больнее грязи, замарать сильнее, уязвить. Испугайся Девона — без раздумий бросилась бы на неё озлобленная свора, но девочка молча стояла на месте. Её взгляд с лёгким прищуром переходил от одного мальчика к другому, замечал обидные жесты, предупреждал:

«Лучше остановитесь!».

Но ноги отбивали ритм, и на каждый шаг звучало чеканное:

— Ведьма!

Тогда Девона вскинула руку, обратив её ладонью к обидчикам. Ухмыльнулась недобро уголком губ, когда те отпрянули, дождалась, пока замолчат и заговорила так, чтобы слышали:

— Соберитесь ветры с силой,

Защитите вы сестрицу!

Станет зыбкая землица

Всем наступникам могилой!

Движение воздуха подхватило каштановые кудри, качнуло шерстяной подол платья, но тут же замерло. Улыбка девочки сделалась жёстче, злее. Вторая рука стала рядом с первой, и голос зазвучал твёрже:

— От судьбинушки унылой

Защитите, умоляю!

Накажите волчью стаю,

Скройте их в темнице стылой.

Пока звучало заклятье, нарастал гул. Старый дуб гнул свои ветви, тонкие деревья кланялись маленькой Девоне, а ветер подхватывал комья грязи и швырял в спины удирающим мальчишкам.

* * *

— Заклятье откуда взяла? — хмуро спросил Айрде.

Девона показала другу язык:

— Сама сочинила. В отцовских свитках кроме рун можно много умных слов найти.

— Ты так довольна собой…

— Да, — согласилась девочка, и добавила с обидой, — а вот ты не спешил помогать.

Не справившись с раздражением, парень шумно выдохнул. Успел отвернуться от Девоны, чтобы не сбить с ног, зато повалил крепкое дерево, выбравшее неудачное место для произрастания.

С интересом слушала сероглазая проказница, как дух ветра ругается незнакомыми словами. Решала — порадовать ли отца новыми знаниями? Но тут Айрде успокоил свой гнев, и ответил:

— Ты не знаешь моей силы. Я мог навредить им.

— Велика беда! — фыркнула девочка, и ловко запрыгнула на ствол упавшего дуба.

Чудом удалось её другу не выкорчевать половину рощи. Справился, стало быть, удержал силу в своём призрачном теле. Вздохнул без последствий, и заговорил спокойнее:

— Так ты никогда не найдёшь друзей. Тебя будут бояться.

— Да пойми же, Айрде, — протянула Девона с досадой, — я никогда не стану здесь своей! Пусть лучше думают, что ведьма, и стороной обходят.

Голос звенел обидой, выдавал потаённую боль и злобу, а обутые в мягкую кожу ножки изучали грубую кору дерева. Чуть поспешила девочка сделать шаг, зацепилась шнуровкой за сучок и с визгом полетела на жёсткие ветки. Ветер успел. Подхватил Девону, опустил на влажные листья.

— Спасибо, Айрде, — всхлипнула она.

Подрагивающие пальчики потянулись к щеке парня, желая погладить, поблагодарить. Только не было у бесплотного духа щеки. Вместо человеческого тепла, ощущала Девона прохладное движение воздуха, словно кто—то дул ей на ладонь.

— Ты мой друг, и другие не нужны.

Ветер невесело улыбнулся, и взъерошил тёмные кудряшки. Если бы наблюдал кто со стороны, точно решил, что здесь хозяйничают тёмные силы. Но кряжистые дубы надёжной стеной охраняли тайны маленькой девочки и её верного товарища.

Айрде

Я проследил, чтобы Девона добралась до дома без приключений. Хватит с неё на сегодня. Эйдан встретил дочь у двери, впустил внутрь и рассеяно оглядел двор. Кивнул в пустоту. Видимо, эта скупая благодарность предназначалась мне.

Интересно, неужели друид прознал о случившемся в роще? Или просто беспокоился из-за долгого отсутствия Девоны? Хотя он и не мог этого видеть, я кивнул в ответ, и медленно побрёл к полю. Там можно не сдерживать свою злость, лететь в полную силу, закручиваться вихрем и выть от раздражающей беспомощности. Ведь это моя вина, что девочку оторвали от матери и спрятали в деревне друидов.

Только долго ли сможет отец скрывать правду от Девоны? Долго ли сам смогу скрывать от неё, что имел возможность помешать страшному пророчеству, но не стал?

Глава 1

В ночь Самайна на широкой поляне горели ритуальные костры. Ведьмы прыгали через них, танцевали в рыжих отсветах и читали заговоры. Только в самом центре было темно. Сухой хворост в основании огромного кострища ждал своего часа, а рядом одиноко стояла женщина. Она тревожно поглядывала на верхушки тёмных деревьев, прислушивалась к дыханию леса, поглаживала вмятину на своём амулете. Болотным смрадом тянулось к ней предчувствие беды.

Наконец долгожданный гость пришёл. Качнул торопливо ветвями высокой сосны, пересёк поляну и промчался потоком под ладонью Брееды: «Я здесь! Поспеши!»

Однажды научившись понимать дух ветра, ведьма не растеряла этого умения. Потому, не теряя времени, она села на колени и поднесла к губам хворостину. Искры замелькали там, где палочки касалось дыхание. Задымилось, загорелось. Лёгкий всполох перетёк огненной лентой на ладонь, обвил тонкое запястье — поздоровался, и поспешил к кострищу. Не иначе как почувствовал волнение женщины.

Все ведьмы ковена бросили свои забавы, потому что в центре поляны творилось нечто странное. Робкий огонёк только успел зацепиться своими щупальцами за крепкую ветку, когда поток воздуха подхватил его и закрутил воронкой в сердце кострища. Полетели искры, затрещали палки, занялось пламя невиданной силы.

Брееда не стала ждать приглашения от ветра. Крепче сжала глиняный амулет и шагнула в огонь.

— Что случилось, Айрде? — спросила она, как только оказалась в мире духов.

Голубоглазый парнишка ухватил ведьму за руку, призывая следовать за ним, и уже на ходу ответил:

— Девона пыталась сбежать. Эйдан вернул её, но ему пришлось рассказать о пророчестве.

* * *

Впервые никто не встретил Брееду возле дома отца. Шагнув сквозь огненные врата, оказалась она под пеленой дождя и беспокойно оглянулась на костёр. Тот горел ровно, хотя и шипел под натиском воды — видимо, какие-то хитрости друидов не давали ему потухнуть. Убедившись, что дверь в мир духов не закроется, ведьма поспешила к хижине.

Мрачным взглядом встретил её Эйдан, и молча указал на соломенный топчан у стены. Там, прижав к груди колени, тихо всхлипывала Девона. Но, заметив гостью, девушка завыла раненой волчицей и проговорила с трудом сквозь рыдания:

— Мама, почему я?

Глава 2

⠀ — Рождённая от ведьмы и друида,

Невинность свою сложит на алтарь.

Вздохнёт земля, где будет кровь пролита,

И выпустит из тёмных недр тварь.

На веки нерушимость договора

Своим кровавым росчерком скрепя,

Восславит имя грозного Балора,

Возмездие неся во все края.

— Куда собралась?

От неожиданности Девона оступилась и упала коленями в сухую хвою. Заозиралась по сторонам, пытаясь найти друга, крикнула в ночную тишину леса:

— Раньше ты не прятался от меня!

— Раньше не приходилось за тобой следить, — холодно ответил ветер, и вышел из-за широкой ели.

Поднявшись на ноги, девушка усмехнулась:

— Попытаешься меня остановить?

Ледяное спокойствие на лице Айрде на секунду уступило место досаде, но голос прозвучал бесстрастно:

— Ты вернёшься домой. Сама, или с моей помощью.

Губы Девоны, растянутые в неестественной улыбке, задрожали от злости. Она медленно подошла к Айрде, не отводя взгляда от его глаз:

— И как же ты меня остановишь? Пусть я и единственная, кто видит твой человеческий облик, однако коснуться меня ты не можешь.

Желваки играли на лице парня, но Девона словно не замечала его злости. Приблизившись к Айрде вплотную, она протянула руку к его лицу и прошептала:

— В этом и беда, Айрде. Если бы ты мог дотронуться до меня, я уже была свободна…

Поражённый неприятной догадкой, парень отшатнулся от Девоны:

— Ты что, собираешься лечь под первого встречного лишь бы отменить Пророчество?

— Пророчество! — взвилась Девона, — Почему все уверены, что оно обо мне?

— Дочь ведьмы и друида…

— Я знаю, не напоминай!

Глаза Айрде полыхнули гневом:

— А если это правда? Если ты действительно приведёшь в этот Мир фомора? Готова ли будешь ответить за страдания людей?

— Я не готова одна страдать за всех!

Выкрикнула и испугалась. В повисшей тишине заметила, что лес больше не спокойный. Кряхтели старые сосны, бросали колючие иглы. Ломались тонкие ветви, а те, что покрепче, тянули к девичьей фигурке крючковатые пальцы. Да, Айрде не мог коснуться её, но мог остановить.

Смахнув слёзы обиды, Девона кинулась обратно к деревне, бросив напоследок:

— Почему ты так со мной?

Ответа девушка не узнала — ветер отнёс тихие слова. Ещё долго эхо нашёптывало верхушкам деревьев: «Потому что люблю тебя!»

Глава 3

С глухим стуком упал на земляной пол кувшин и прокатился по кругу. Эйдан скривился, но поднимать глиняный сосуд не стал. Вместо этого обратил взгляд на дочь и зашептал:

— Ты думаешь, о чём просишь? Практиковать магию без разрешения старейшин?

— А дедушка Кехта спрашивал разрешения, когда учил мою маму? — язвительно поинтересовалась Девона.

Пнув в сердцах несчастный кувшин, мужчина принялся мерить шагами хижину.

— Если ты знаешь об этом, то должна понимать, какие беды принесло колдовство Брееде.

Девушка смотрела на метания отца, понимала его переживания, но сдаваться не собиралась. Резко шагнув наперерез мужчине, она мягко улыбнулась:

— Пап, не волнуйся ты так. Я прошу только научить меня заклинанию защиты. Согласись, оно может пригодиться, если пророчество… обо мне.

— Ты в безопасности здесь, магия друидов охраняет деревню, — в тысячный раз повторил Эйдан свой главный довод.

Обычно на этом их споры заканчивались, но не сегодня.

— А если нет? — склонив голову, спросила девушка, — Если мальчишки снова заведут свою песню про ведьму и вытолкают меня за границу защиты?

Мужчина долго молчал, глядя на дочь. Искал в её глазах намёк на хитрость, малейший шанс зацепиться за неискренность. Девона выдержала взгляд, и наградой ей стал его ответ:

— Хорошо, я научу тебя. Перед рассветом, когда Кехта уйдёт к старейшинам.

Взвизгнув от радости, девушка порывисто обняла отца и шепнула:

— Спасибо! — Хитрая улыбка заиграла на её губах, но Эйдан этого не видел.

Айрде

Люблю встречать рассвет на соломенной крыше хижины. Ловить первый вздох солнца над вершиной холма, согревать его теплом свои потоки. Но сегодня усидеть на месте я не мог. То ли попытка Девоны сбежать не давала покоя, то ли кровавые всполохи восхода нагоняли недобрые мысли.

Причина моих беспокойств вышла из хижины и сразу к лесу. Ни поздоровалась, ни взглянула в мою сторону. Думает, раз дух, то и боли не чувствую?

Я пошёл следом. Хмурый страж, влюблённый в невольницу. На поляне, где случилось наше противостояние, Девона остановилась и что-то зашептала. Я пытался разобрать слова, но вдруг почувствовал удар. Меня отбросило от девушки, закрутило неуправляемым смерчем. Оглушённый, я беспомощно смотрел, как Девона скрылась в чаще.

Глава 4

Морщинистая ведьма держала в руке тлеющие веточки и водила ими над глиняной миской. Надсадный голос произносил колдовские слова:

— Сажей стань ольха,

Догори дотла,

Растворись туман,

Колдовская мгла.

Покажи мне где

Прячется она,

Та, что демона

Пробудит от сна.

Пепел осел на дне миски, сложился в рисунок. Как карту читали его чёрные глаза ведьмы. То ли смех, то ли кашель вырвался из груди старухи, а губы растянулись в недоброй улыбке:

— Наконец-то.

* * *

Странный гул разбудил Брееду и заставил выбраться из-под шерстяной накидки. С соседней лежанки смотрела на подругу испуганная Кхиара.

Звук близился, наползал со стороны леса, обещал пришествие скорой беды. Обеспокоенные ведьмы выбежали из хижины.

На священной поляне собрался весь ковен. Даже старицы покинули согретые ворожбой лежанки, собрались вместе и теперь мрачно переговаривались, нагоняя на сестёр ещё больший страх. В свете луны увидели они, как закручивается вихрь над деревьями, затягивает в себя ветки и камни, ломает вековые сосны. Потянулись ведьмы к поясным мешочкам с травами, приготовились дать отпор.

Только Брееда чувствовала в надвигающейся силе не угрозу, а отчаяние. Ещё не понимая, что собирается делать, она пошла навстречу стихии. Кхиара окликнула подругу, но та лишь коротко бросила через плечо:

— Это Айрде.

Брееда не знала, кому сейчас требуется большая помощь и защита, но уверенно встала между сёстрами и хранителем своей дочери. Острые сосновые иглы царапали щёки, вихрь мешал идти, но ведьма упрямо передвигала ноги. Когда воздушный поток подхватил её и оторвал от земли, закричала:

— Айрде, остановись!

Но внутри воронки звуки словно исчезли. Ведьма не слышала саму себя, поднимаясь всё выше среди древесного сора и грязи. Стало трудно дышать. Из последних сил попыталась Брееда докричаться до духа ветра, но получился прерывистый хрип:

— А-рде…

Вихрь утих не сразу. Успел ещё с десяток раз пронести ведьму по кругу, прежде чем опустил её почти бесчувственную среди бурелома. Сам же сжался до крошечной воронки, спрятался в кроне уцелевшей сосны и завыл тоскливо. Его плач подхватила Брееда. Подоспевшая Кхиара с трудом разобрала сквозь рыдания подруги:

— Девона ушла!

Глава 5

Айрде

Духи не испытывают боли? Враньё! Не знаю, кто это придумал, но точно не дух. Подвывая от горя и стыда среди пушистой хвои, я был этому лучшим доказательством. В один день потерял Девону и контроль над собой — две важнейших опоры моего стихийного существования. Это ещё постараться надо, чтобы вот так и сразу.

Много лет назад одна ведьма назвала меня странным. Мол, обычным духам до людских проблем дела нет. Дурак я был, что на её слова внимания не обратил. Решил — кому бы и говорить о нормальности, а только не той, кто с нашим братом общается. Позже-то понял, как старая Камрин была права. Мыслей моих услышать не смогла, а всё одно — разгадала, прочла, как свиток колдовской. Каждый новый встреченный дух убеждал меня в этом.

Не такой я, как они. Всегда к людям тянулся, полезным старался быть, жаждал понимания. Даже облик себе человеческий выдумал, хотя его и не видел почти никто. Но главное, что видел я.

Не водную рябь, а голубоглазого юношу, летящего над морем.

Не покорное воле ветра поле, а босые ноги, сминающие тонкие травинки.

Не разметавшиеся по девичьим плечам волосы, а мои пальцы, скользящие по тёмным прядям…

Девона… Ещё одно подтверждение моей ненормальности.

Духи не влюбляются. Совсем. Никогда.

Бывает, что для удобства держатся рядом с себе подобными, но без привязанностей. К телесным же относятся ровно, примерно, как буйволы к бабочкам — есть они и ладно. Крутятся рядом, мельтешат, какими—то делами никому не нужными занимаются. Пусть, лишь бы не мешались. Я тоже когда-то был таким, а потом узнал о пророчестве, о ведьмах, пытавшихся его отменить и о несчастной Айрис, которую лишили природной магии. Она — опустошённая оболочка, я — дух без тела. Мне показалось, что только вместе мы сможем чувствовать себя полноценными. Так у беспокойного ветра появился смысл существования.

В ночь, когда Айрис родила Брееду, я согревал собой хлипкую деревенскую хижину. Поддерживал малышку, когда она делала первые шаги. Со смутным беспокойством наблюдал, как отец учил её магии. Я был их хранителем, верным стражем, но я же стал вершителем их судеб, когда понял, что колесо пророчества снова раскручивается.

Нужно было позвать ведьм, дать им знать, но во мне взыграло странное упрямство. Как заколдованный повторял: «Предначертанное должно сбыться!»

Ну вот. Сбывается. И где теперь моя уверенность? Почему больше не кажется правильным сопровождать юную деву к ложу фомора? Как избавиться от чувства вины, за то, что сам толкнул Девону на жертвенный алтарь?

— Айрде, мы готовы!

Тихий окрик вернул меня в реальность. Пока я бродил по закоулкам своей памяти, ведьмы успели раздобыть где-то лошадей и собраться в дорогу. Нужно было отвести их к деревне друидов.

Каждый Самайн я проводил туда Брееду тропой духов, но впервые должен был сделать это в мире людей. Нам предстоял длинный и очень непростой путь.

Сбрасывая с себя остатки злости, я взлетел высоко над лесом. Закричал, закрутился, распростёр потоки на многие мили. К ведьмам спустился, только почувствовав, что силы снова подчиняются мне. Вот теперь можно ехать. Я мягко тронул бока лошадей, ухватил поводья и потянул за собой. Невыносимо медленно мы двинулись искать Девону.

Глава 6

Ветер? Нет, лишь свист в ушах от быстрого бега.

Дерево качнулось. Айрде? Нет, просто птицы спорхнули с веток. Дыхание глубже, шаги медленнее. Убежала. Скрылась. Смогла!

Солнце поднялось высоко над лесом, когда Девона позволила себе остановиться и передохнуть. Из горла рвался крик ликования. Свобода! Тому, кто не был в заключение, не понять этого чувства. Привычные вещи ощущаются иными — небо выше, птицы звонче. Деревья, всю жизнь казавшиеся девушке давящей стеной, теперь стали зрителями её первых шагов в новую жизнь.

Только вот где она, эта новая жизнь?

Первый укол беспокойства холодом коснулся кончиков пальцев. Убежала, да, но что теперь? В своих грёзах Девона не заходила дальше этого момента. Думала — друиды спрятали свою деревню, а там, за лесом, люди живут друг рядом с другом, не скрываясь. Главное выбраться из-под надзора, а после ноги сами выведут.

Вот, выбралась. Куда теперь? Почему перестала окружающая тишина казаться гостеприимной и безопасной?

Ещё одна стая сорвалась с ветвей, закричала тревожно, будто спугнул кто-то. Вместе с птицами и Девона бросилась бежать. За спиной чудилась мягкая поступь когтистых лап, мерное дыхание. Игра воображения? За каждым кустом виделись девушке глаза хищников, заставляя петлять по лесу. Вдруг за спиной раздался вой, уничтоживший последние сомнения. Волки.

Девона припустила быстрее, не обращая внимания на острую боль в боку. Перед глазами замелькали яркие мушки, грудь сдавило паникой, но остановиться значило умереть. Странный блеск показался за кустами, когда девушка почти обессилила. Журчание и плеск? Река!

Не раздумывая, Девона свернула к воде. Добраться до неё оказалось непросто из-за больших валунов, но страх придавал сил. Девушка ловко залезла на первый камень, с него перепрыгнула на второй и уже оттуда нырнула в пенистый поток. Течение подхватило хрупкую фигурку и понесло прочь от преследователей…

* * *

Ведьма провожала беглянку взглядом, когда в ладонь ткнулся прохладный нос. Морщинистая рука потрепала зверя по загривку, поскребла возле уха. Волк жалобно заскулил.

— Ничего, — успокоила его старуха, — теперь она от нас не спрячется.

Глава 7

Девона быстро поняла, какую глупость совершила. Река вцепилась в неё ледяной хваткой. Утягивала всё дальше, сколько ни хваталась девушка за камни и валуны. Тело деревенело, пальцы, ободранные в кровь, не чувствовали боли. Мысли становились всё более вялыми и бессвязными.

«Лучше так, чем от волчьих клыков» — признала она свою беспомощность, и отдалась на волю потока. Тлеющий огонёк разума молил о быстром конце.

Не заметила девушка, как расступились берега, и замедлилось течение. Не увидела человека, склонившегося над водой. Почувствовала только давление на грудную клетку и резкий рывок. Тело свело судорогой, а с губ сорвался мучительный хрип:

— Зачем?

Всё, что происходило дальше, Девона осознавала смутно. Спаситель положил её на твёрдую землю, вспорол ножом вымокшую одежду, рывком вытянул платье и тунику из-под спины. На мгновение девушка ощутила обжигающие объятия воздуха, но они сразу сменились ещё более горячими прикосновениями рук. Промелькнула мысль, что нужно сопротивляться, но её сменила другая — равнодушная, холодная, как и сама Девона: «Для чего?»

Бездействие оказалось верным, потому что незнакомец явно не желал ничего дурного. Подняв девушку с земли, он быстро укутал её во что—то сухое, усадил себе на колени и принялся методично похлопывать по плечам, ногам и спине. Оцепенение сменилось сильной дрожью, а после и ломотой во всех конечностях, от чего Девона мучительно застонала.

— Тише, милая, тише, — заговорил мужчина, — ты, главное, не засыпай. А боль — она пройдёт.

Хлопки прекратились, зато губ коснулась шершавая глина. Язык и горло ожгло чем-то противным. Девона закашлялась, попыталась выплюнуть мерзкую жижу, но незнакомец предусмотрительно закрыл ей рот широкой ладонью.

— Пей, — протянул настойчиво, — не сильно вкусно, зато греет похлеще огня.

Мужчина и сам сделал несколько глотков, но большую часть отдал девушке.

Сколько времени прошло, Девона не знала. Казалось, что многие часы цепкий холод не желал покидать её тела. Когда же это, наконец, произошло, незнакомец тяжело поднялся и зашагал со своей ношей прочь от реки. Разомлевшая, она доверчиво жалась к его груди.

Глава 8

— Кехта, сын Браса, обманул нас! — с нажимом произнёс молодой друид, — Привёл в деревню дочь ведьмы, и не сказал, что над ней висит проклятье. Он попрал наши законы, и должен быть наказан.

Старейшины молча выслушали соплеменника. Самый длиннобородый поднялся, опираясь на посох, смерил взглядом жалобщика и жестом велел уйти. Туатал не смог сдержать эмоции — ярость заострила черты лица, сделав его похожим на крысу. Поспешно склонив голову, он попятился прочь. Как только скрюченная тень скрылась за холмом, длиннобородый обратился к сыну Браса:

— Не первый раз на Священной поляне звучат обвинения в твою сторону. Да всё одним и тем же голосом. Неймётся Туаталу заменить тебя в Круге.

Старец помолчал, а затем продолжил уже жёстче:

— Но сегодня он прав.

Медленно, будто нехотя, поднялся Кехта со своего места. Вышел в центр, кивнув длиннобородому, и повернулся к остальным старейшинам. Произнёс спокойно:

— Не буду оправдываться, братья. Я не знал о проклятии до недавнего времени, но, даже если бы знал, не рассказал вам.

Повисшая над поляной тишина ощетинилась иглами угрозы. С горькой усмешкой сын Браса выдержал колючие взгляды, и только когда сам посчитал нужным, заговорил вновь:

— Девона появилась в деревне задолго до того, как Совет запретил человеческие жертвоприношения. Вспомните, сколько раз жребий падал на ваших детей. Долго ли вы сомневались, заменяя их место на алтаре неугодными?

Старейшины повскакивали со своих мест, загалдели все разом. Они угрожающе потрясывали кулаками и посохами, но длиннобородый прекратил бесчинства:

— Тихо! Каждый волен высказаться на Священной поляне. Решать судьбу сына Браса мы будем, когда он закончит.

Признавая справедливость сказанного, почтенные старцы отступили, недовольно бурча. Кехта благодарно кивнул. Понял ли, что обвинения не сыграют ему на руку, или с самого начала всё так и планировал? Но больше он не обвинял братьев, а взывал к их разуму:

— Пророчество угрожает не только нам. Если фомор вырвется из заточения, он не будет разбирать, друид на его пути или обычный человек. И старец, и младенец прольют кровь ради забавы и сытости демона.

— Верно, — согласился длиннобородый, — но чего ты ждёшь от нас?

— Помогите найти мою внучку. Как только она окажется под защитой семьи, я оставлю своё место в Круге и покину деревню.

Старейшины обменялись тяжёлыми взглядами. Удаляться, чтобы принять решение, они не стали.

— Сын Браса, мы услышали тебя и готовы дать ответ. Будет пир в честь Бейлихвейна, где загорятся синие костры и землю окропит горький эль. Мы задобрим мёртвых и попросим их о помощи.

Кехта облегчённо вздохнул, но длиннобородый предупреждающе вскинул ладонь:

— После праздника ты и твоя семья должны будете уйти навсегда.

— Семья? Но здесь только Эйдан…

— Руны говорят, — встрял ещё один старец, — что к деревне приближается ведьма. Твоя дочь.

— И вы впустите её? — внезапно охрипшим голосом спросил Кехта.

— Да. Чтобы провести над ней обряд Бейлихвейна.

* * *

— Нас ждут! — усмехнулась Кхиара, и указала на густой дым над деревьями.

Брееда в ответ задумчиво покачала головой:

— Не думаю, что эти костры в нашу честь. Если только друиды решили сжечь пару ведьм.

— Пусть попробуют, — воскликнула черноглазая, — как бы сами себе задницы не подпалили.

Стукнув пятками по лошадиным бокам, Кхиара пустила гнедую рысью, и первая спустилась с холма к деревне. Ветер осуждающе взвыл. Бравада ведьмы его явно не радовала.

— Осторожно! Деревня наверняка защищена заклинаниями! — окликнула Брееда, но было поздно.

Лошадь под Кхиарой заржала и встала на дыбы, скидывая наездницу. Уже лёжа на сырой траве, та чудом смогла увернуться от летящих на неё копыт, однако, гнедая не собиралась успокаиваться. Она фырчала, выпуская облачка пара из ноздрей, и испуганно вращала глазами. Брееда поспешила к подруге, упала рядом на колени, закрыла собой.

Второй удар наверняка достиг бы цели, но тут перед лошадью возник Эйдан. Нож блеснул в руке, остриё царапнуло ладонь. Выступившую кровь мужчина размазал по морде разбушевавшегося животного. Гнедая ещё несколько раз взбрыкнула, уже без особого запала, и, наконец, успокоилась. Молча, избегая смотреть на ведьм, друид повторил обряд со второй лошадью, а затем крикнул в пустоту:

— Айрде, спасибо, что привёл её. Здесь твоя помощь больше не нужна, — мужчина запнулся, и продолжил тише, — Попробуй найти Девону.

Когда свист ветра перестал доноситься из чащи леса, Эйдан чеканным шагом подошёл к женщинам. Кровь уже не текла из его ладони, затянувшись густой плёночкой. Пришлось заново доставать нож. Рука мягко прошлась по щеке Кхиары, оставляя ровную полосу, но дрогнула на щеке Брееды. Взгляды встретились, опалили невысказанной тревогой и разошлись, будто и не было…

— Моя кровь — защитный ключ. Вам разрешено находиться только возле озера на ритуальной поляне. Ни с кем не заговаривайте, ничего не делайте и держитесь поближе ко мне.

Не теряя больше времени, друид ухватил под уздцы обеих лошадей и зашагал к деревне. Ведьмы поплелись следом.

* * *

Действо на ритуальной поляне напоминало обычный праздник. Друиды веселились, пили хмельной эль, жарили над костром тушу крупного кабана.

Эйдан выдал женщинам длинные белые саваны, пояснив:

— Это часть обряда. Ни одна капля крови не должна попасть на вас, иначе мёртвые могут разгневаться, и не согласятся помогать.

— Что мы должны делать? — уточнила Брееда.

— Пейте эль, но большую часть выливайте на землю. Ешьте мясо, а кости собирайте в ритуальную чашу. В Бейлихвейн мы так задабриваем мёртвых.

Кхиара подозрительно сощурилась, прислушалась к чему-то, и зло протянула:

— А потом вы проведёте обряд? Вселите в неё покойника?

Ни единым словом друид не подтвердил догадок ведьмы, но его взгляд всё рассказал.

Вовремя Брееда поняла намерение подруги. Схватила за плечи, заставила смотреть в глаза и горячо зашептала:

— Не смей вмешиваться. Любой ценой мы должны узнать, где Девона, и не только потому, что она моя дочь.

Кхиара медленно качнула головой в знак согласия.

Праздник начался.

* * *

Когда луна поднялась над озером, Брееда вошла в воду и приняла из рук отца кувшин.

— Мёртвые приходят только к спящим. Это поможет тебе уснуть.

Ведьма покорно выпила зелье, затем порезала ножом палец, и капнула кровью в ритуальную чашу, которую держал Эйдан.

— Теперь ложись. Озеро не даст тебе утонуть.

Брееда повиновалась. Сон сморил её, как только голова коснулась водной глади. Нараспев читая заклинание, друиды опустили чашу рядом с ведьмой, и поспешно вышли на берег. Ритуальный сосуд, доверху наполненный костями, долго держался на плаву, прежде чем качнуться и пойти ко дну. Все замерли. Ни звука не обронили друиды, молчала и Кхиара. Ничего не происходило.

Вдруг, по озеру прошла мелкая рябь, вода забурлила, как в кипящем котле, и вытолкнула на поверхность содержимое чаши. Кости двигались, искали своё место, пока не окружили ведьму ровным кольцом. В его центре Брееда выгнулась дугой, протяжно закричала и открыла глаза. Чужие, незнакомые, горящие кровавым блеском в свете луны Бейлихвейна.

Глава 9

Путники двигались очень медленно. Лошади недовольно фырчали, отказываясь нести двойную ношу, и еле передвигали копыта. Брееде же хотелось кричать от своей беспомощности.

Прошлой ночью мёртвые вняли её мольбам и согласились помочь. Но, стоило ведьме открыть глаза после обряда, и старейшины друидов потребовали исполнения уговора. Ей не дали разобраться в новых ощущениях, не объяснили, как общаться с мёртвым, занявшим её тело. Да и как избавиться от него потом, тоже не рассказали.

Кехта, Эйдана и двух ведьм выпроводили из деревни, разрешив взять только лошадей, на которых приехали Брееда и Кхиара. За их спинами сомкнулась невидимая защитная стена. Вход в поселение друидов закрылся навсегда.

Мужчины вскочили на лошадей, помогли женщинам устроиться позади себя, и медленно тронулись в путь. Пока они не знали направления, не было смысла спешить. Теперь всё зависело только от Брееды.

— Не пытайся искать разумом, доверься инстинктам, — посоветовал старший друид, заметив растерянность дочери, — у мёртвых свои способы общения. Если хотя бы один из них видел Девону, другие должны об этом знать. Прислушайся.

Глубоко вздохнув, ведьма последовала совету отца. Закрыла глаза, прижалась к спине Эйдана, чтобы не упасть с лошади, и постаралась расслабиться. Поток тревожных мыслей мешал заглянуть глубже, туда, где робко звучал голос мёртвого. Но Брееда смогла приглушить собственное сознание и пробиться к гостю.

Ей явились образы реки и больших камней. Девоны, убегающей от стаи волков. Увидела ведьма, как её дочь прыгнула в быструю воду и скрылась в бушующем потоке. Большего мёртвые не видели, но были уверены, что девушка находится в мире живых.

* * *

— Узел Мёртвых свяжу я кровью,

Тучи небо затянут дочерна.

Проберётся фомор к изголовью

Той, что ведьмой ему напророчена.

Трижды скованные заклинанием,

Земли, скрытые лесом безветренным,

Напитаются тайным знанием,

Алтарём обернутся жертвенным.

Разложила ведьма камни особым рисунком, переплела треугольники на сырой земле, произнесла над ними колдовские слова. Пальцы прошлись по камушкам, вдавили каждый в суглинок, стёрли налипшую грязь. Почти готово. Осталось только пролить кровь и запечатать ею древний символ.

Мягкой поступью вышел из кустов волк, а в пасти его трепыхалась крупная птица. Хищник ткнулся окровавленной мордой ведьме в локоть, положил добычу и прижал лапой, чтобы не сбежала.

— Молодец, — прокаркала довольная старуха.

Не дрогнула морщинистая рука, сворачивая птице голову, и тут же впились зубы в тёплую тушку. Перья липли на губы, кровь капала с подбородка, стекала по шее за ворот платья. Волк голодно облизнулся.

— Хочется? — усмехнулась ведьма, — Ну, держи.

С лёгкостью оторвала она крыло для себя, а хищнику бросила остальное. Пока расправлялся тот с птицей, старуха ободрала от перьев и кожи самую крепкую кость, переломила и поднесла к глазам. Похожая на наконечник стрелы, неровно чернела та в лунных отсветах.

Волк не дёрнулся, не почувствовал угрозы, лишь протяжно взвыл, когда остриё вошло в его сердце.

— Это тело слишком тесно для тебя, слуга Балора. Мы найдём вместилище просторнее.

Под тихое скуление умирающего зверя, ведьма вытащила грубое оружие из его тела. Окропила камни красным и в самый центр Узла Мёртвых воткнула кость. По земле прошла мелкая рябь, будто вздохнула она судорожно. Тучи закрыли полную луну. Обряд завершился.

* * *

Брееда перехватила у Эйдана поводья и заставила лошадь остановиться.

— Я больше не чувствую её, — всхлипнула ведьма, — мёртвые не видят Девону в нашем мире.

Эйдан переглянулся с Кехтой и Кхиарой, в надежде, что они подскажут, что делать дальше, но те выглядели ещё более растерянными. Тогда молодой друид расцепил пальцы Брееды, возвращая себе управление лошадью, и пустил ту рысью. Ведьма крепче прижалась к мужчине, переплела вокруг него свои руки.

— Куда мы? — воскликнула она.

— Отправимся к реке, которую ты видела. Не важно, что там чувствуют эти мёртвые. Мы найдём нашу дочь.

Глава 10

⠀С утра похолодало, того и гляди снег пойдёт. Но Ирден будто не чувствовал колючего мороза. Так разогрелся, пока дрова колол, что скинул шерстяную накидку и рубаху. Топор споро мелькал в воздухе, мужчина тяжело дышал, а от двери хижины наблюдала за ним молчаливая Девона. Взгляд серых глаз то замирал на обнажённой спине, то, повинуясь смущению хозяйки, обращался к горе́ поленьев. В мыслях девушки царили сумбур и растерянность.

Шестой день пошёл, как сбежала она от друидов. Пятый закат будет встречать наедине с Ирденом. И пятую же ночь проведёт в волнительной близости от безучастного мужчины.

В памяти звучало обвинение Айрде: «Ляжешь под первого встречного, лишь бы отменить Пророчество?». Но ведь Ирден не первый встречный. Он спас её из реки, отогрел, разрешил остаться в своей хижине. Не попрекал, когда рассказала о побеге, обещал помочь вернуться домой, как только сама решит, что готова. Его поведение, непривычная забота, ощутимая растерянность в общении — всё это необъяснимо волновало Девону. Мысль расстаться с невинностью, отменить своё личное проклятие больше не казалась грязной и запретной. Только сделать решительный шаг юная и совершенно неопытная девушка не осмеливалась.

От разгорячённой спины мужчины поднимался белёсый пар, такое же облачко вырвалось изо рта Девоны. Смог ли Ирден за треском поленьев услышать её вздох? Или почувствовал пристальный взгляд? Обернулся к хижине, успел заметить закрывающуюся дверь и усмехнулся в усы. Постоял бы дольше, обдумывая странное поведение гостьи, но холод начал ощутимо схватывать спину и плечи.

Топор стал резче вбиваться в древесину, дальше разлетались тонкие щепы. А с губ мужчины не сходила весёлая улыбка.

* * *

К ночи затянулось небо тяжёлыми тучами, скрылась луна, свинцовая тьма непроницаемым пологом накрыла хижину. Девона долго ворочалась на своей лежанке, кутаясь в шерстяное покрывало, Ирден дольше обычного поддерживал костёр под остроконечной крышей. Только когда воздух прогрелся, и девушка уснула, мужчина позволил огню погаснуть. Сам он, разомлевший после изматывающей колки дров и сытного ужина, моментально провалился в сон. В тот же миг сквозь щель под дверью потянулся в хижину густой туман.

* * *

⠀

Горячее дыхание ожгло тонкую кожу возле ушка, пальцы уверенно пробрались под жёсткое покрывало.

Девона спала, и снился ей Айрде. Не духом бесплотным, а человеком. Мужчиной. Его прикосновения, раньше ощущаемые, как движение прохладного воздуха, сейчас чувствовались материальными, нежными, опаляющими. Желание, потаённое и бережно хранимое, сбывалось, от чего бешено колотилось сердце. Глубоко в груди рождалось счастье, и воплощалось в единственном слове, слетающем с губ:

— Айрде!

— Нет, милая, я не он, — сквозь дымку сна прошелестел знакомый голос, и выдернул Девону в реальность. Остывшая тьма хижины переплеталась с тёплым дыханием в области ключицы. Губы выцеловывали дорожку от шеи до груди, а мозолистые пальцы оглаживали бедро под самой кромкой задравшейся туники. Быстрее застучало в груди, но теперь от страха, не от желания. Девушка дёрнулась, попыталась вырваться. Мужские руки крепче прижали её к лежанке.

— Не нужно бороться. Я видел, как ты смотрела на него, знаю, чего хотела. Прими это, как дар, и всё закончится.

Странные интонации опьяняли Девону, лишали воли. Глядя в необычно тёмные глаза Ирдена, она откинулась на лежанку и перестала сопротивляться.

* * *

Ошалевший от своей беспомощности, ветер летал над верхушками деревьев. Скорость, юркость, сила — зачем они, если не могут помочь в поисках? Снова боль терзала сознание и грозила лишить остатков самообладания. Тьма, страх, отчаяние. Дух почти утратил контроль над своей сущностью, когда дыхание леса донесло до него тихое:

— Айрде…

Как озарение — вот же то место где ещё не искал. Оно и теперь сопротивлялось, не желало вторжения ветра. Потоки растекались вдоль невидимой стены, силились протиснуться внутрь, но, увы…

* * *

— Стойте! — крикнула Кхиара и соскользнула с лошади.

Осторожно прошла она вперёд, прислушиваясь к ведьмовскому чутью. Вдруг, остановилась, выставив вперёд руку, и задрожала.

— Дальше нельзя. Здесь очень сильная защита. Сильнее той, что ограждает деревню друидов.

Мужчины обеспокоенно переглянулись, и развернули лошадей так, чтобы те шли вдоль колдовской границы.

— Нужно найти один из трёх охранных символов, — пояснил Кехта, — уничтожим его, и стена падёт.

Глава 11

Лошади двигались быстро, подгоняемые друидами. Черноглазая Кхиара указывала путь. Ведьма слышала магию защитного символа, и спешила к нему, путаясь ногами в корнях деревьев.

Над лесом закружил снег.

Первым разглядели путники убитого волка, и только приблизившись к животному, заметили Узел Мёртвых. Сломать рисунок, а вместе с ним и защиту, оказалось не трудно.

Крупные снежинки ложились на стылую землю и теряли свою белизну.

* * *

Стена исчезла, оставив вместо себя вязкое тёмное ничто. Айрде, не бросавший попыток прорваться сквозь ограждение, едва не влип в ЭТО по инерции. Чудом удержался. Странный барьер завис в воздухе на пару мгновений, после чего начал бледнеть и совсем исчез. Ветер опасливо двинулся вперёд, потоками прощупывая пространство. Но стоило ему убедиться, что защиты больше нет, изо всех сил рванул он туда, откуда донесло дыхание леса голос Девоны.

Снег накрыл землю тонким неуверенным покровом.

Подлетая к хижине, Айрде чуть не сбил с ног мужчину. К слову, тот прекрасно справился без помощи — упал на колени и зашёлся в мучительном кашле. Только ветру не было дела до незнакомца. Он поспешил дальше, в приоткрытую дверь.

* * *

Брееда расцепила руки, отпуская Эйдана, и схватилась за горло. Сизой струйкой потянулся из её рта дымок.

Заметил Кехта, что происходит, слез с лошади и поспешил к дочери. Успел подхватить скованное болью тело до того, как оно рухнуло на укрытую инеем траву.

— Не сопротивляйся, мёртвый больше не властен над тобой и должен вернуться в свой мир. Снег запирает ворота, Бейлихвейн завершён.

Сложно было слушать и понимать слова отца. Ещё сложнее оказалось следовать им. Бестелесный попутчик явно не желал покидать недавно обретённую плоть, изо всех сил цеплялся за живое. Вдруг надсадный крик вырвался из груди ведьмы, и с ним потянулось целое облако темноты. Освобождённая, женщина обмякла в руках отца.

* * *

К хижине путники вышли пешими. Брееда ещё пошатывалась от слабости, но её держали под руки Кехта и Эйдан. Все четверо остановились, заметив незнакомого мужчину. Тот корчился в грязи и непрестанно кашлял, исторгая из себя кровь с чёрными сгустками. В тех местах, куда капала эта жижа, земля дрожала и покрывалась трещинами.

Глава 12

Кхиара потянулась к поясной сумке, где всегда были припасены колдовские травы и защитные сборы.

— Не надо, — остановил её Кехта, — с этим мужчиной происходит тоже, что и с Бреедой.

Черноглазая ведьма с сомнением покосилась сначала на незнакомца, который корчился в бурой луже, затем на старого друида.

— Вы уверены? — протянула она.

Кехта мрачно кивнул в ответ.

— Раньше мы видели, как уходит обычный мёртвый, теперь наблюдаем исход демона. Такое соседство не бывает безвредным.

Вдруг внимание путников привлекло странное жужжание. Маленькая хижина гудела, как осиное гнездо, мелко дрожала соломенная крыша, стены трещали и роняли куски в снежную пыль. Звук нарастал, пока на самом пике не смешался с грохотом разрушения.

Вихрь подхватывал обломки и закручивал их в огромный шар. Там, в центре бушующего кошмара, закутанная в шерстяную накидку, как в кокон, находилась бесчувственная Девона.

Эйдан опомнился первым. Бросился под вращающиеся обломки, протянул руки к дочери:

— Айрде! Отдай её мне!

Но ветер то ли не слышал, то ли не желал расставаться с девушкой. Шар начал увеличиваться, куски глины замелькали совсем рядом с друидом, мелкий сор расцарапал ладони. Неизвестно, что мог натворить разъярённый дух, если бы в этот миг не очнулась Девона. Эйдан видел, как испуганно дёрнулась дочь, и по движению губ догадался, что она закричала. Айрде будто устыдился. Границы вихря сжались, полетели на землю обломки. Медленно и очень аккуратно, ветер опустил девушку в руки друида. Напряжение последних дней обернулось неудержимыми слезами. Девона рыдала в объятиях отца и подоспевших матери и деда.

Только Кхиара, стоя поодаль, мрачно наблюдала за притихшим хозяином разрушенной хижины. Бледный, почти белый, лежал он неподвижно, пока снег покрывал его тело. Колдовское чутьё еле нащупывало остатки жизненной энергии в некогда крепком теле. Однако беспокоило ведьму другое.

Там, где недавно пролилась кровь, теперь был лишь сухой выжженный кусок почвы. И не мужчина зашевелился, возвращаясь в сознание, а земля рядом с ним дрогнула. Взвыла, прорезанная огромной трещиной, разошлась надвое, выпустила столп пламени.

И вышел из огня демон.

И сбылось пророчество.

Глава 13

Ведьмы сжимали в руках защитные травы, друиды нараспев читали заговоры, дух ветра окружал разлом плотным воздушным потоком. Кто знает, может и смогли бы они общими силами загнать фомора обратно, но тот не стал ждать их нападения. Столбом пепла взмыл в небо, рассмеялся, глядя на своих противников, и исчез в седой мгле.

— Он вернётся, — мрачно произнесла Кхиара, — когда прольёт достаточно крови и наберётся сил. Пока голоден и слаб, он не станет сражаться, а потом нам с ним не справиться.

Кехта подставил ладонь под парящий пепел, задумчиво растёр его большим пальцем и сдул чёрные ошмётки.

— Тёмные времена наступают.

* * *

Совсем рядом была старая ведьма. Всё видела, а сама незамеченной осталась. Много сил и магии истратила она на помощь демону, но взамен ждала гораздо большего. Тело тряслось от нетерпения, губы то растягивались в дикой усмешке, то принимались хватать морозный воздух. Пришло время получить награду.

Грузно опустившись на колени, вычертила она знак огня на свежем снегу, острым ногтем царапнула запястье и каплю крови уронила в центр рисунка. Пропитался красным белый пух, да не растаял от тепла, а жёстче стал, оледенел. Хрип рвался из груди ведьмы, но собрала она остатки сил для заклинания:

— Единением пламени с холодом

Сметена ключевая опора.

В мире, ныне надвое расколотом,

Правь вовеки, прислужник Балора!

Коли вспомнишь по собственной воле,

Что за помощь положена плата,

Стану верной слугою, доколе

Не прижмёшь человечьего стада.

Подчинившись ли слабеющей ведьме, или собственному любопытству, демон явился. Возник перед старухой, смерил заинтересованным взглядом и спросил насмешливо:

— Чего ты ждёшь от меня?

— Я привела тебя в этот мир, теперь помоги мне! — еле слышно прошелестел голос женщины, — Моя магия иссякает, а вместе с ней и жизнь. Дай сил быть твоей помощницей во славу великого Балора!

Склонился фомор над умирающей, пристально заглянул в помутневшие глаза. Протянул:

— Нет. Не всё ты истратила. Есть ещё чем поживиться…

Вонзил большие пальцы в её глазницы и довольный застонал под мучительные крики умирающей. Когда тело ведьмы упало на землю, демон брезгливо вытер об неё руки и прошипел:

— Спасибо за помощь.

Эпилог

Айрде

Мы вернулись туда, откуда всё началось. В деревню, где я нашёл смысл существования, где родилась Девона, и где старая Айрис не надеялась уже увидеть родных.

Жители встретили гостей не особо радушно, помнили ещё, как изгнали Брееду. Но уважение к друидам закрыло рты недовольным. Конечно. Одно дело идти толпой против начинающей ведьмы, и совсем другое — спорить с опытными колдунами.

Маленькая хижина требовала починки, да и тесно в ней было ютиться вшестером. Только кто же по зиме жилище латает? Так и пришлось мне вспоминать, как держать тепло и не пускать холод к людям. Нет, помощь ветру в радость, просто соседство Девоны с Ирденом тревожило мою природу. Надо же было Кхиаре привести его в чувства там, возле дымящегося разлома. Напоила каким—то отваром, растёрла грудь, прочла пару заклинаний. Очнулся как миленький. А я почувствовал странную досаду от того, что он не умер. Весь долгий путь до деревни следил за Ирденом, ловил его виноватые взгляды на Девону, и еле сдерживал порывы завершить начатое демоном. Сама Кхиара вернулась в поселение ведьм, только спасённого с собой забрать не решилась. Иногда заглядывала его проведать, навестить подругу и позлить меня.

* * *

Зиму перезимовали в тесноте, а чуть солнце пригрело, друиды взялись расширять старую хижину, Ирден же строить новую. Помогать я не лез.

Неловкость между мной и Девоной, возникшая на исходе Бейлихвейна, помалу отступала. Если и терзала себя девушка за освобождение фомора, то виду не показывала. Напротив, казалась непривычно весёлой и жизнерадостной. Быстро нашла подруг, пропадала с ними целыми днями, возвращалась раскрасневшаяся и довольная.

Тем временем вести о жестоких расправах стали доходить до нас то от ведьм, то от пришлых в деревню людей, то тропами духов. Демон начал свой кровавый путь. Возможно поэтому, не сразу я заметил перемен в Девоне. Тревога ли из-за фомора помешала мне увидеть правду, или нежелание с ней мириться? Не знаю. Только к весне всё стало очевидно.

Девона носила ребёнка. И никто не знал, чей это отпрыск. Человека или демона?