Мужчина с потенциалом

Наталия Левитина, 2018

Любимый муж, надёжный, как скала, уехал в командировку, а вокруг Даши вьётся опасный и чертовски привлекательный незнакомец. Что ему нужно? И почему внезапно всем понадобилась Дашина кукла – красавица Жозефина? Эту куклу разыскивают и сотрудник мэрии, и английский коллекционер, и представитель итальянской компании, и другие, порой довольно странные, личности… Теперь именно из-за этой куклы Дашина жизнь оказалась в опасности… Это третья книга в серии о Даше Кольцовой: 1. "Вероника №5" 2. "Ни слова о деньгах" 3. "Мужчина с потенциалом"

Глава 7

— Мужики, — устало пробормотал Калинин, — чёта я совсем уже не знаю… Вот вы красиво так базарите на своём забавном языке… Улыбаетесь мило. Но почему у меня такое ощущение… — Паша на секунду задумался, подбирая слова, — почему меня не покидает экзистенциальное чувство, что вы хотите меня на…?

Прилагательное «экзистенциальный» являлось тайной Пашиной гордостью. Он долго не мог понять, что же на самом деле оно означает и когда его использовать. Потом выяснилось, что это слово способно украсить любое предложение. Вот и сейчас он прочёл в глазах переводчицы едва ли не благоговение.

«Надо учить родной язык, надо! — подумал Паша. — Не зря со мной Татьяна Дмитриевна мучается. Вон как я круто заговорил! Как этот… как его… с камешками во рту… А! Цицерон!»

Три китайца, занимавшие оборонительную позицию за столом, с непроницаемым видом выслушали перевод Мэйли. Их жёлтые лица, озаряемые время от времени фальшивыми улыбками, страшно надоели Паше. Он с удовольствием уронил бы на кого-то из них кирпич — только чтобы наконец увидеть искренние эмоции на их физиономиях.

Это были новые партнёры, но такие строптивые, что Паша уже начал сомневаться — удастся ли договориться? Топ-менеджеры пекинского завода с пылом уцепились за Пашино предложение о сотрудничестве, но сразу стали выдвигать заоблачные требования. Паша пока не сдавался. Он бы давно послал вредных мужиков подальше, но, изучив досье, Калинин понял, что с трубами этого предприятия он будет так же востребован на российском рынке, как хорошенькая кареглазая блондинка с параметрами 90-60-90.

— Вы, конечно, замутили суперские штуковины, я готов это признать…

— Качество вашей продукции выше всяких похвал, — перевела Мэйли.

— Но ведь надо как-то договариваться! А вы упёрлись рогами в косяк и ни с места! Так же, блин, нельзя!

— И если мы будем строить диалог с позиции обоюдной выгоды, мы гораздо быстрее добьёмся успеха, — оттарабанила Мэйли.

— Конечно, это трудно, мы разные… — Калинин тяжело вздохнул. — Признаюсь, что вас совсем не понимаю. Что вам надо, чего вы добиваетесь? Вы меня не понимаете, я — вас. У меня уже мозги набекрень. Но цель-то у нас общая — погреть ручонки на потребителе. И это реально! Да у меня аж дух захватывает от перспектив! А вы…

— Я готов признать ограниченность собственного восприятия. Мы принадлежим к разным культурам, и это, конечно, затрудняет переговоры. Но с полной уверенностью могу заявить, что наш контракт будет иметь невероятный коммерческий успех, — прощебетала Мэйли по-китайски.

«Лапуська она, — подумал вдруг Паша. — Шмокодявка, а умненькая. Трындит, даже не задумываясь. Надо будет ей потом какой-нибудь подарок купить».

…К вечеру они вернулись в гостиницу — в приподнятом настроении, с победой. Им всё-таки удалось уломать несговорчивых партнёров.

На площади в центре Пекина мерцал гигантский аквамариновый куб нового сетевого отеля. Рядом возвышался многоэтажный супермаркет, озаряя полуночное небо голубыми всполохами. Мраморный пол в холле отражал огни огромной хрустальной люстры, висевшей на уровне пятого этажа. Из окна в просторном номере открывался вид на город, усыпанный до самого горизонта бриллиантовой пылью.

Паша, неутомимый труженик, принял душ, нарядился в гостиничный халат и, рухнув на кровать поверх красного с золотом покрывала, позвонил, наконец, жене.

— Паша, — с ходу пожаловалась его любимая девочка. — Нас обокрали!

— Как?! — от неожиданности Калинина подбросило на кровати на полметра. — А замки? А сигнализация?

— Сама ничего не понимаю… Замки были закрыты, сигнализация в порядке.

— И? Что вынесли-то?

Даша помедлила, словно не решалась произнести вслух нечто ужасное. Павел напрягся, однако он не понимал, что особенного можно было украсть из их апартаментов. Да, квартира хорошо укомплектована мебелью и техникой. Но сапфир размером с голову тигра они дома точно не хранили.

— Одна моя кукла пропала, — траурным тоном сообщила Даша. — Флоранс.

— И всё?

— Угу.

— Офигеть… Ну, дела! Но это… Это очень странно! — Паша задумался на минуту. — Подожди, Дашундрик! Если замок не трогали, сигнализацию не взламывали, значит, твоих куколок кто-то из гостей спи… ой, пардон… с собой прихватил!

— Да уж. Ещё скажи — Люся унесла!

— Конечно, это не Люся… Но помнишь, ты говорила, что на неделе к тебе приезжали журналисты и снимали на камеру интервью?

— Да.

— Может, они?

Жанна (42, соседка Даши): К Даше уже и интернет-телевидение приезжает! Обалдеть, докатились. Она становится всё более и более популярна со своими вышитыми платьицами. Подумать только, что людей интересует! Вот она нос и задирает. Такая деловая стала, на козе не подъедешь. А я, между прочим, помню, как она ходила в стоптанных штиблетах и стрёмном бабском платье. И волосы у неё тогда были вовсе не рыжие! Лохушкой была самой обыкновенной, скромницей. А теперь посмотрите — звезда!

— Но вчера кукла была на месте.

— Ты точно уверена?

— Теперь уже не точно. Не знаю…Честно говоря, после этой аварии я капитально торможу. Паша, у меня вообще мозги не соображают!

— Бедная ты моя! Конечно, это ж такой стресс. А кто ещё, кроме журналистов, у нас тусовался?

— Паш, если ты пытаешься изящно выяснить, не приходили ли ко мне в твоё отсутствие мужчины…

— Всех убью! — прорычал Калинин.

–…то да, приходили. Кого только не было. Какое-то паломничество. Из твоего офиса заезжали парни, документы спрашивали. Ты сам дал мне указание по телефону, помнишь?

— Это да. А у наших термитов не спрашивала? У Вовчика с Максом? Может, они уже давно в садик уволокли твою красавицу, чтобы перед девочками похвастаться? Хотя нет, они бы не стали брать тайком. Пацаны знают, как ты дорожишь своими куклами.

— И ещё из офиса одна пропала. Я сначала не заметила, она не на виду стояла. Но я сразу почувствовала, что в студии что-то изменилось. Сейчас не поленилась, съездила, проверила. Точно — Марианны в офисе нет.

— Ну вот!

— Паш, я в трансе.

— Дашенька, ну из офиса-то совсем легко куклу унести. У тебя там всегда народ мельтешит.

— Да, верно.

— Ты позвонила в полицию?

— Конечно, нет. Что я им скажу? Дверь закрыта, замок цел, а из квартиры вынесли одну-единственную куклу? Да кто мне поверит? Скажут, не сочиняйте, дамочка, не мешайте работать.

— Вот загадка! Ломай теперь голову, что всё это значит. И почему взяли именно этих двух красоток.

— А тут всё ясно.

— Да? — удивился Калинин.

— Обе куклы были в красных платьях.

***

Люся устало брела домой после длинной трудовой смены. Весь день она исправляла ошибки новой сотрудницы и безуспешно промывала ей мозги. Девица — Ирочка — к тому же была ещё и безрукая. Она с маниакальным упорством колотила лабораторную посуду, словно выполняла план.

Для Люси химические колбы и пробирки являлись предметом заботы и любования, она их обожала. И вот в лабораторию внедрилась ползучая плесень, запрограммированная на уничтожение всего стеклянного.

— Увольте ж вы её, Лев Дмитриевич! — взмолилась, наконец, Люся. — Сколько можно! Она разгромила всё наше хозяйство. Сегодня перепутала нормы закладки, и цех полдня гнал брак. Переврала все цифры в отчёте за март. Так жить нельзя! Вы обязаны жестоко с ней разделаться. Просто варварски!

— Не могу, — отказался начальник. — Она ребёнок…

— Какой она ребёнок! — взвилась Люся.

–…подруги нашего гендира, — закончил завлаб и указал пальцем вверх.

— Серьёзно? А почему я не знала? — удивилась Люся. Обычно именно она приносила в химическое царство все сплетни, именуемые свежей информацией. А этот факт почему-то пропустила.

— Нам остаётся только ждать, когда у шефа появится новая пассия.

— И надеяться, что её ребёнок будет без химического образования.

— Эх! А как хорошо мы работали, когда тут была Даша! — мечтательно закатил глаза Лев Дмитриевич.

Люся насупилась.

Она очень ценила свою дружбу с Дашей. Но с некоторых пор химическую диву подтачивала ядовитая змея зависти. Люся ничего не могла с собой поделать. Но её всё больше раздражали бесконечные восторги в Дашин адрес — казалось, все вокруг только и говорят о её подруге: как она изменилась, как похорошела…

Получается, что пока Дарья была невзрачной девицей, затурканной родителями и первым мужем, дружить с ней было гораздо легче. В те времена — всего два года назад — Люся искрилась на фоне скромной подруги бенгальским огнём. А теперь? Все звёзды меркнут, когда восходит солнце. А именно в солнце Даша и превратилась, когда развелась с первым мужем, перекрасила волосы в ослепительно-рыжий цвет, расправила плечи и забыла о комплексах.

А тут и Калинин подоспел со своим языческим поклонением и ритуальными плясками — он превратил жену в тотем, в богиню. Он смотрел на неё так, как будто у него вот-вот от восторга остановится сердце. Да ещё и вывалил к её ногам три вагонетки денег.

А в Люсиной судьбе за последние два года не произошло положительных изменений. Она работала в той же лаборатории от звонка до звонка (а у Даши была красивая студия и фриланс), жила в крошечной квартирке в удалённом районе (а Даша — в шикарных апартаментах напротив памятника Ленину). И если подруга истребила все свои комплексы, то Люся, имея опыт травмирующих отношений, едва-едва выбралась из чёрной депрессии.

Все эти мысли и сравнения крутились в Люсиной голове, как два каменных жернова, перемалывая самые лучшие чувства в труху.

— Прекрати, сражайся! — приказала она себе. — Не позволяй этой чёрной отраве уничтожить дружбу. Не надо постоянно сравнивать. У меня своя жизнь и свои радости. У меня есть Петя, в конце-то концов!

Петя…

Увы, Люсин бойфренд, в отличие от успешного бизнесмена Калинина, звёзд с неба не хватал. Петя всего лишь значился тренером в «Катакомбе». Правда, на доске в холле спортклуба перечислялись его спортивные заслуги, а полка над кроватью ломилась от кубков и медалей… Но у него не было даже собственного жилья! Петя снимал комнату в коммуналке, а когда не хотел туда возвращаться, ночевал у Люси. И тогда девушке казалось, что в её квартиру вселилось стадо буйволов. Петя норовил надеть на плечи дверной косяк или, легонько задев, уронить раковину. Нет, он вовсе не был неуклюжим. Владея боевыми искусствами, Петя умел двигаться с грацией тигра и совершать молниеносные перемещения. Но Люсина квартирка для него была невероятно тесной, он в ней просто не помещался.

— Ну вот, я опять сравниваю, — вздохнула Люся. — Хватит!

***

«Надо срочно возвращаться, — подумал Паша, закончив разговор с женой. — Что-то там без меня всё наперекосяк…»

Ни на секунду не выпуская рыжеволосую красавицу из мыслей, Калинин отправился вниз, в огромный спортивный комплекс и там отпахал на тренажёрах полтора часа с яростью юного бодибилдера, прочитавшего автобиографию Шварценеггера. Потом Калинин шумно поплавал в бассейне, фырча и вскрикивая, а затем ловко увернулся от посещения спа-салона, хотя маленькие китаянки в атласной голубой униформе скользили вокруг него, как невесомые тени, и нежно приглашали на массаж.

Суровая физическая нагрузка рассеяла все вопросы и сомнения, Паша вернулся к своему привычному оптимизму. «Разберёмся!» — в конце концов решил он.

«Сейчас бы ещё и потра… хм… любовью позаниматься, — подумал он, заходя в гостиничный номер. — А хренушки! В смысле, обломчик. Мечты, мечты… Дашундрик мой ненаглядный, как же я по тебе соскучился!»

В то же мгновение кто-то неуверенно постучал в дверь. С огромным удивлением Паша обнаружил на пороге Мэйли.

— Павел Андреевич, вы не спите? — смущённо поинтересовалась крошка-переводчица.

Девушка выглядела как-то странно, необычно. Паша не сразу понял, в чём дело, а потом сообразил, что Мэйли не в костюме и на каблуках, как он давно привык, а в каком-то шёлковом балахоне с драконами и в гостиничных тапочках.

К груди китайская куколка прижимала тонкий ноутбук. Её чёрные глаза загадочно блестели, длинные ресницы трепетали.

— Завтра у нас трудная встреча, — застенчиво сказала Мэйли. — Мне не понятны некоторые термины, их надо уточнить. Павел Андреевич, давайте поработаем?