Шипы близкой дружбы

Наталия Антонова, 2023

Трудно оставаться лучшими подругами, когда обеим нравится один и тот же мужчина – обаятельный доктор Эрнест Тимьянов. В борьбе за любовь все средства хороши, тем более Лена и Света знают друг о друге буквально все. И выбор сделан! Теперь Светлана – счастливая обладательница кольца, а Лену… кто-то убил. Света вынуждена обратиться к Мирославе и Морису, чтобы защитить себя и мужа от подозрений в убийстве и вернуть себе счастье, ради которого она зашла так далеко.

Глава 4

Когда Светлана проехала половину пути от места своей работы до кофейни, на её телефон поступил звонок. Звонил Эрнест.

— Я уже еду, — отозвалась она.

— Я знаю, — отозвался он несколько загадочно.

— Тогда чего звонишь, отвлекаешь меня от дороги.

— Извини. Просто хочу сказать, что занял столик. Мне выйти тебя встретить, или сама найдёшь меня в зале?

— Сама найду.

Он описал ей месторасположение столика и отключился.

— Какой скорый, — подметила девушка с невольной улыбкой.

Долго искать Эрнеста в зале Светлане не пришлось, так как он не удержался и не остался ждать её за столиком, а подошёл к входу.

Они одновременно улыбнулись друг другу. «Как я рад её видеть», — подумал Эрнест. А сердце Светланы ухнуло от одного взгляда на него, ей захотелось протянуть ему руку и идти за ним, не глядя на то, куда именно он её ведёт. Она подумала, что такого с ней ещё ни разу не случалось.

— Ты веришь в любовь с первого взгляда? — неожиданно для девушки спросил её Эрнест, заботливо пододвигая ей стул и помогая поудобнее расположиться на сиденье.

— Не знаю, — тихо обронила она. И, в свою очередь, тоже спросила: — А ты?

— Сегодня понял, что верю, — серьёзно ответил он.

— Сегодня? — делано рассмеялась она. — И с кем же ты сегодня встретился?

— С тобой.

— Но познакомились мы с тобой вчера, — напомнила девушка.

— Вчера, — согласился он. — Но вчера я был замёрзший и усталый как чёрт.

— А что, черти бывают усталыми? — улыбнулась она.

— Конечно! — сделал он страшные глаза.

— Отчего же они так устают?

— Посмотрел бы я на тебя, если бы тебе пришлось целыми днями варить и жарить грешников. Не каждый чёрт выдержит такой конвейер. К концу смены у них, наверное, язык на плече лежит.

Девушка прыснула со смеху и спросила:

— Они что же, по сменам работают?

— Надо думать, — серьёзно заявил Эрнест, — ведь у них безостановочный цикл. — У него чуть не сорвалось с языка слово «производства». Но он вовремя прикусил свой язык. — В общем, работа у них тяжёлая и неблагодарная, — заключил он со вздохом.

— Да, — пряча улыбку, согласилась Светлана, — им за вредность надо молоко давать.

— И я о том же! — обрадовался он её пониманию. — Но лучше вернёмся к любви.

— Вернёмся, — согласилась она.

— Я хотел только сказать… — почему-то растерялся Эрнест.

— Я поняла, что ты имел в виду, — поспешила ему на помощь Светлана. И решила, несмотря на то что говорить и слушать ей хотелось только слова любви, перевести разговор на другую тему. — Расскажи мне о своей работе, — попросила она.

— Тебе правда интересно? — В его глазах зажглись искорки воодушевления. И девушка поняла, что нажала на нужную точку.

— Конечно, интересно, — кивнула она.

— Давай тогда выпьем кофе, поедим пирожных, а уж потом ты предоставишь мне свои уши, — улыбнулся он.

— На временное пользование, — ответила она на его шутку своей.

Оба рассмеялись. Пик их веселья совпал с появлением возле их столика официанта.

— Кроме хи-хи и ха-ха будем чего-нибудь заказывать? — с деланой озабоченностью спросил он.

— Он ещё спрашивает! — воскликнула Светлана.

— И не говори! — поддержал её Эрнест.

Официант оказался парнем терпеливым и дождался завершения их смешков, получил заказ и отправился его выполнять.

— Товарищ оказался стойким, — сделала заключение на его счёт Светлана.

— Они, наверное, тут уже и не такого насмотрелись.

— Наверное, — легко согласилась Бакунина.

Ставя на столик поднос с их заказом, официант, напустив на лицо строгость, предупредил:

— В следующий раз, прежде чем подзывать меня, хорошенько посмейтесь. Вы, конечно, люди приятные. Но другие посетители могут моё долгое стояние возле вас неправильно понять.

Парень и девушка покатились со смеху.

— Опять смешинка в рот попала? — спросил официант и тут же испарился.

Бакунина и Тимьянов посмотрели на то место, где он только что стоял, и снова расхохотались.

— Нас обслуживал джинн! — подняв указательный палец кверху, важным тоном изрекла Светлана.

— Бери выше! — подхватил Эрнест. — Фея-мутант.

— Типун тебе на язык, — скорчила кислую рожицу девушка, — не люблю я всех этих… — Она сделала неопределённый жест рукой.

— И правильно делаешь.

— Эрнест Анатольевич, — напустила на себя профессорский вид Светлана Бакунина, — вы обещали мне рассказать о своей работе.

— С большим удовольствием, Светлана. — Он вскочил со своего места, учтиво раскланялся и опустился назад.

Светлана поставила локти на край стола, опёрлась на ладони подбородком и приготовилась внимательно слушать.

Вскоре она убедилась, что её внимание достойно его рассказа. Эрнест настолько увлечённо и ярко рассказывал ей о буднях врача рядовой районной детской поликлиники, точно писал оду в честь всех достижений многовековой медицины всего человечества. А с каким сочувствием, восторгом и подчас умилением рассказывал он о своих маленьких пациентах, что Светлана буквально заслушалась, и сама, не сознавая того, полностью погрузилась в мир детского врача. Этот мир оказался настолько одухотворённым и благородным, что в него нельзя было не влюбиться.

Позже она снова повезла Эрнеста домой на своей машине, и вовсе не потому, что вновь стояли без тока трамваи и автобусы. А просто ей хотелось ещё побыть с ним. Впрочем, как и ему с ней. Перед тем как выйти из её машины, он сказал:

— Мне очень жаль, что вечер закончился так быстро.

— Мне тоже, — призналась она.

— Надеюсь, что, когда мы с вами встретимся в следующий раз, вы расскажете мне о своей работе.

— Что там рассказывать, — делано рассмеялась Светлана и изобразила пальцами ножницы, — стригу и брею.

— Только не говорите, что козлов и баранов, — подыграл он ей.

— Не буду.

— До завтра? — спросил он.

— Нет, завтра я не могу, — покачала она головой.

— А когда же? — спросил он, не скрывая огорчения.

— Созвонимся. — Она кивнула, и он увидел её кивок краем глаза в зеркале. Вздохнул и выбрался из машины.

«Девятка» выехала с его двора, а он стоял и думал, почему же она отказалась от завтрашнего свидания, то ли потому, что у неё есть неотложные дела, то ли он утомил её сегодня своими разговорами.

На самом деле Светлана решила взять паузу, чтобы разобраться в своих чувствах. Эрнест нравился ей, и очень сильно, она могла бы даже признаться в том, что она влюбилась в этого парня. Но её пугало то, что он был моложе её. Несмотря на то что сейчас никого не удивишь браком, в котором муж моложе жены на шесть, семь, десять, пятнадцать и даже двадцать лет. Она не была уверена в том, что она сама готова к такому браку. Эрнест не спрашивал, сколько ей лет. Но у него ведь есть глаза и он должен догадываться. Или нет? Ей часто говорили, что она выглядит моложе. Светлана считала, что говорившие ей об этом просто хотели сделать ей приятное или откровенно льстили. Тем не менее…

Поломав голову ещё некоторое время над этим вопросом, она решила, что скажет Эрнесту, сколько ей лет, и посмотрит на его реакцию.

Вторым препятствием, как ни странно, ей казалось её улучшавшееся материальное положение. Конечно, ей ещё десять лет выплачивать долг, но всё-таки она частный предприниматель. А Эрнест доктор. Но не Гиппократ, а педиатр.

При чём здесь Гиппократ, тут же укорила она себя, хотя отлично понимала, что под Гиппократом подразумевала врача какой-нибудь частной престижной клиники. И как ей только не стыдно. Но стыдно не было. У неё проскользнула мысль о том, что у Эрнеста всё ещё впереди. Он может через несколько лет стать кем угодно. И, значит, у неё с ним тоже всё впереди.

И тут в её голову пришло, что если она озвучит свои мысли отцу, то он в лучшем случае выгонит её из дома и строго-настрого запретит переступать порог родительского дома, а в худшем просто проклянёт.

Чтобы успокоиться, девушка заварила пакетик ромашки, положила в бокал мёда и легла спать. Уснуть она уснула, но наутро не помнила снов, которые ей снились, хотя помнила то, что они ей снились.

Она взяла с туалетного столика свой любимый гребень и стала медленно расчёсывать густые каштановые волосы, которые просачивались через зубья блестящим дождём. Потом она положила гребень и встретилась в зазеркалье глазами со своим двойником. Вздохнула, отвела глаза. И спросила себя: «Не думала же ты, что с тобой познакомится владелец крупной фирмы и в одночасье предложит руку и сердце?» От этого предположения ей самой стало смешно, и она улыбнулась.

Светлана закусила губу, накрутила локон на указательный палец, внимательно посмотрела на себя в зеркало и окончательно решила, что она достойна счастья любить и быть любимой.

Она дотянулась до мобильника, и сама позвонила Эрнесту. Он явно этого не ожидал и не сразу сообразил, что звонит именно она, включил связь и проговорил полусонным голосом:

— Алло.

— Доброе утро, соня! — весело пропела Светлана.

И тут раздался грохот. Связь оборвалась.

— Алло, алло, — закричала Светлана пикавшему короткими гудками мобильнику. И наконец, сообразив, что он отключился, проговорила вслух: — Что за чёрт? Может, он не один.

Но тут её мобильник зазвонил.

— Алло!

— Прости меня! Я уронил мобильник, и он отключился.

— А почему ты его уронил? — спросила она.

— От неожиданности! Я даже представить себе не мог, что ты мне сама позвонишь. И, признаться, я вчера полночи думал, как уговорить тебя снова встретиться со мной.

Она весело и от души рассмеялась.

— Ты чего смеёшься? — спросил он обиженно.

— Смеюсь, потому что ты смешной! И такой мимишный!

— Это хорошо или плохо? — недоверчиво спросил он.

— По мне, так просто замечательно, — заверила она, не переставая смеяться.

— Ты такая смешливая, — тихо выдохнул он.

— А это хорошо или плохо? — в свою очередь, спросила она.

— Наверное, хорошо, — не совсем уверенно прозвучал его ответ.

— Чтобы выяснить это, — проговорила она, став серьёзной, — нам придётся встретиться ещё раз.

— Только раз? — переспросил он испуганно.

— Там посмотрим. — Она с трудом сдержалась, чтобы опять не рассмеяться.

— На том же месте, в тот же час?

— Да.

Встретились они вечером в кофейне, но не задержались в ней. Во время медленного танца Светлана предложила отправиться в кино.

— В кино? — несколько удивлённо спросил он.

— А чему ты, собственно, удивляешься?

— Ничему. Просто как-то неожиданно.

— А ты привык смотреть фильмы по интернету?

— В общем, да. Хотя меня нельзя назвать фильмоманом.

— Чем же ты занимаешься после работы?

— Читаю художественную и специальную литературу.

— Готовишься стать трудоголиком?

— Нет, просто я очень люблю свою работу, — ответил Эрнест. В свои планы защитить диссертацию в будущем он пока посвящать Светлану не стал. Вместо этого, чтобы отвлечь её внимание, он проговорил с повышенным энтузиазмом: — Родители рассказывали, что во времена их молодости парни и девушки приобретали билеты в кинотеатрах на последние ряды и вместо просмотра фильма весь сеанс целовались.

— Ты хочешь целоваться со мной? — спросила она.

— Нет, — смутился он, — я рассказал просто так.

— Для поддержания разговора? А целоваться ты со мной не хочешь?

Он хотел что-то сказать, но она, не дав ему и рта раскрыть, продолжила:

— И правильно делаешь. Я намного старше тебя. Мне уже за тридцать слегка перевалило.

— Мне абсолютно всё равно, сколько тебе лет! И целоваться я с тобой хочу! — не выдержал он, обнял девушку и жадно впился в её губы.

С трудом освободившись от его объятий, Светлана отпихнула Эрнеста и прошипела:

— Ты что, с ума сошёл? Хочешь получить коленкой по самому ценному, что у тебя есть?

— Нет, — он отступил на шаг назад, — я не хотел. Просто.

— Что просто?

— Я, кажется, люблю тебя! — выпалил он.

— Когда кажется, креститься надо.

— Прости. — Эрнест опустил голову.

— Ладно, чего сник? — спросила она. — Предупреждать надо, прежде чем на девушку набрасываться.

— Я уже осознал свою ошибку.

— Раз осознал, тогда поехали в кино.

— Поехали, — согласился он, предоставив ей право выбрать и кинотеатр, и фильм. Они и впрямь купили билеты на последний ряд. Но Эрнест больше не делал попыток поцеловать Светлану, и тогда она сама потянула его за рукав, а когда он наклонился к ней, обняла за шею и поцеловала. Он тотчас обнял её и полностью растворился в своих ощущениях. Им обоим показалось, что их поцелуй длился целую вечность. Нежный, томительный и сладкий, как первая поспевшая клубника с садовой грядки.

После того как они вышли из кинотеатра, Светлане больше всего на свете хотелось отвезти его к себе домой, уложить в свою постель, истосковавшуюся по мужскому телу, и провести всю ночь в его горячих объятиях. Но у неё хватило сил прислушаться к голосу разума, и она не сделала этого. По выражению лица Эрнеста она не смогла понять, ждал ли он от неё этого предложения и был ли разочарован проявленной ею сдержанностью.

К себе он пригласить её не мог. Светлана уже знала, что Эрнест жил с родителями, маленькой сестрёнкой и старенькой бабушкой в двухкомнатной квартире. Он говорил ей также, что собирается снять однушку недалеко от работы, так как из-за того, что поликлиника находится далеко от дома, у него много времени уходит на дорогу. Но она знала также и то, что пока он этого не сделал. Может быть, потому, что на оплату жилья банально не хватало зарплаты молодого врача.

Он делился со Светланой также своими планами воспользоваться программой сельского врача и уехать на пять лет в сельскую местность. А если понравится, то и остаться там. Светлана слушала его тогда вполуха. В то время у неё не было серьёзных видов на Эрнеста. Если бы были, то она попыталась бы отговорить его. Светлану, коренную горожанку, которая была в деревне пару раз в раннем детстве, да и то проездом, жизнь в сельской местности откровенно пугала. Ни тебе удобств, ни магазинов, ни театров, ни музеев и плюс к этому огород и полон двор скотины. Нет, это не её. Пусть уж там живут те, кто привык к этой жизни с пелёнок.

Высадив Эрнеста возле его дома, Бакунина уехала домой. Дома Светлана долго отмокала в ванне с ароматной пеной и со сладким замиранием сердца, вспоминала каждую минуту, проведённую с парнем. Она уже не сомневалась в том, что хочет за него замуж. И ни его молодость, ни его материальное положение не могут стать препятствием для их свадьбы. Если он, конечно, сделает ей предложение. Сама она ему себя предлагать не станет.

Нанося ночной крем перед зеркалом, она решила твёрдо, что сообщит Эрнесту о том, что владеет собственной парикмахерской, только после свадьбы.

Интересно, что к этому моменту она уже не сомневалась в том, что их свадьба состоится. Слабый свет ночника освещал её бледное от усталости лицо и сияющие от счастья глаза.