Сказки темного города. Равновесие

Наталиса Ларий, 2021

Темные, светлые, люди…у всех свое место в мире. Но только не в Астрадаре, правящий ковен которого много веков назад занял свою непоколебимую позицию, открыв свои двери для тех, кто шел иным путем, заставляя с ненавистью смотреть на них ковен или клан, к которому они принадлежали по праву рождения. Темные тянут к нему свои лапы, светлые закрывают глаза, отказывая в помощи, люди соблюдают нейтралитет. Так что же или кто остановит падение столь прекрасного места, которое остается один на один со своей погибелью? Кто обуздает бешеный нрав голубоглазого верховного ведьмака темных земель, для которого падение Астрадара является личной вендеттой? Что делать молоденькой полукровке, с ужасом преклоняющей колени перед тем, кто играючи вершит ее судьбу? И что будет со всеми теми, кто, пытаясь выстоять, запутывается в тех недосказанных строках судьбы, которые пишет древняя сила.

Глава 1

— Бабуль, ну как он? — выглядывая из-за согнутой фигурки моей бабушки я с интересом смотрела на молодого мужчину, лежащего на кровати.

— Думаю выживет, — ответила бабушка, вытирая лоб незнакомца тканью, смоченной в холодной воде.

Мужчина застонал и хотел было перевернуться на бок, но бабушка приложила к его голове свою ладонь и мужчина задышал спокойнее.

— А почему ты его не излечишь так, как можешь? — осторожно спросила я.

— На него не действует моя сила, Фрэя. Все, что я могу, это только успокоить его и попробовать вылечить его иным способом.

— Но так ведь не бывает, — удивилась я.

— Не бывает, — задумчиво протянула бабушка, меняя повязку на глубокой ране мужчины.

— А чем он такой особенный? — не унималась я.

— И все-то тебе надо знать, — усмехнулась бабушка.

— Ну бабуль, почему ты его не можешь исцелить? — захныкала я, пытаясь как всегда выудить все и вся из моей видавшей виды бабушки.

— Он, скорее всего, из темного ковена Лазаря. Вот, видишь, — показала она на небольшое пятно от ожога в виде четырехконечной звезды на плече мужчины.

— Но откуда в наших краях ведьмак из такого ковена? И почему ты не можешь исцелить того, кто из этого ковена? — недоуменно посмотрела я на мужчину.

— Ой, Фрэя, откуда ж я знаю, какие черти его сюда занесли? — отмахнулась бабушка. — Главное теперь чтобы он выздоровел и отправить его отсюда восвояси. Подальше от нашей столицы, а то греха потом не оберешься с этими царскими темными особами.

— Ты не ответила. Почему не можешь излечить? — не отставала я с вопросом, поскольку бабушкина сила действовала одинаково на всех: и на темных, и на светлых, и на людей.

— Фрэя, мне тоже не все подвластно в этом мире, — расплывчато ответила она, меняя повязку.

— Бабуль, а может не нужно было его лечить? Ты сама знаешь, темный мир для нас бы такого не сделал, — я все еще не понимала причины поступка моей бабушки, которая могла просто оставить в тот день этого мужчину в лесу и благополучно забыть о нем.

— Внучка, запомни. Никто и никогда не появляется на нашем пути просто так. Коль уж высшие силы сделали так, что он оказался на моем пути, я не имела права оставить его умирать там. И ты знаешь, что мы не имеем права отказывать тем, кто просит о помощи. Наш ковен черпает силу от каждого спасенного нами.

— Ну, а если спасенный враг? — нахмурилась я.

— Да какой он сейчас враг? — засмеялась бабушка. — Он сейчас как младенец, — она укрыла его заботливо одеялом и жестом приказа говорить мне тише.

— Как это какой? Ковен Лазаря всегда на высшем собрании голосовал за нападение на наши земли, мы это по истории учили. А теперь, когда они входят в совет, то всегда голосуют против наших ведьм, какой бы вопрос не рассматривался. И этот может стал причиной погибели не одной из наших ведьм, — строго сказала я.

— Этот молодой еще, — улыбнулась бабушка. — Ему до совета еще лет десять, не меньше. Так что пускай живет, да сам свой путь выбирает.

— Ага, выбирает. Там уже все выбрано по рождению. Интересно, он прям из высших?

— Скорее всего да, — кивнула она на стул, где лежала дорогая одежда мужчины. — Да и конь его, смотри, породистый, ухоженный. Такой только у высшего может быть.

Я подошла к окну и как только выглянула в него, то стоящий во дворе черный красавец вздернул голову и посмотрел в мою сторону, смешно раздув свои ноздри. От этого коня я была в диком восторге. Гладкая, переливающаяся шерсть, великолепная длинная грива и не менее прекрасный хвост делали это удивительное животное воистину образцовым красавцем-жеребцом. Конь был полностью черным и только на носу у него было длинное белое пятно, по которому мне так нравилось проводить рукой. В такое мгновение конь словно замирал и закрыв глаза довольно прислонялся к моему плечу своим лбом, словно благодаря меня за то, что протянула руку помощи ему и его хозяину.

В этот момент в дверь нашего небольшого дома кто-то постучал. Не дожидаясь того момента, когда ему откроют, дверь была распахнута посетителем и уже через мгновение внутрь влетела моя подружка, Лиана, затрещав и даже не поздоровавшись с нами:

— Ну как он, Фрэя? Не помер еще? Или вы его уже отвезли назад в лес? Правильно, чтоб он сдох там, а то будет нам проблем из-за этого темного, — не переставая трещать она начала выкладывать на стол красивые красные яблоки.

— Лиана, доброе утро, — потрепала ее по плечу моя бабушка, со смехом пытаясь прервать поток щебета подруги.

— Ой, доброе утро, — испуганно проговорила она. — Это мама передала вам. Наши первые яблоки с той яблони, которую твой дедушка нам посадил в саду.

Бабушка взяла в ладони красивое, спелое яблоко и поднесла его к носу, с улыбкой закрыв глаза. Она очень любила своего мужа, моего дедушку, которого, к сожалению, не было среди нас уже более десяти лет. Умер он когда мне было всего шесть лет. Я хоть и была тогда маленькой, но воспоминания о моем дедушке у меня были самые теплые. Он не был ведьмаком и то, что моя бабушка в свое время пошла против всей своей родни и связала с ним свою судьбу, говорило о том, что между ними возникло настолько прекрасное чувство, светлое, чистое, которое было для моей бабушки дороже всего на свете. Ведь она всегда чувствовала в людях то, что они несли в себе, и то, что давал ей дедушка не могло сравниться ни с чем. Не трудно догадаться, что после того, как бабушка приняла это решение, то она стала изгоем в своем ковене, поскольку была единственной дочерью верховной ведьмы и должна была перенять со временем на себя ее обязанности. Но бабушка пошла иным путем и поэтому лишилась права наследования и была отстранена от общения с родными. Бабушка с дедушкой отправились жить на земли Астрадара, правящий ковен которого славился своей лояльностью к смешанным бракам, и на территории которого насчитывалось огромное количество счастливых семей, где одним из партнеров был человеком.

Почему остальные ковены были столь категоричны, так это потому, что их всегда волновала судьба потомков, которые появлялись на свет в основном не имея сил, а, следовательно, были слабым звеном ковена, поскольку по законам высшего совета был запрещен союз существ, наделенных силами и людей, и если такое случалось, то ребенка забирала противоположная сторона. Темная, если ребенок рождался у светлых, или светлая, если ребенок рождался у темных. Ведьмак или ведьма же со стороны родителей навсегда лишались своих сил, что наносило ощутимый урон ковену. Астрадар не входил в совет и изначально занял обособленную позицию благодаря тому, что правящий ковен был древним и могущественным и его верховные ведьмы были очень и очень сильны, что давало свободу выбора всему ковену, да и не только ему, а еще и тем, кому они протягивали руку помощи. В частности, вот таким вот парам, где одним из партнеров был человек. Но Астрадар принимал не всех на своих землях, а лишь тех, кто действительно обретал в таком союзе нечто большее, чем просто страсть или мимолетное увлечение, и если верховная ведьма видела это, то с радостью давала добро на то, что количество жителей ее земель увеличится еще на несколько человек.

На землях Астрадара ведьм из таких пар запрещено было трогать кому бы то ни было и уж тем более силу у них никто не отнимал. Все жили своей жизнью, но должны были неукоснительно придерживаться одного правила — никакой вражды между темными и светлыми, поскольку среди принятых пар была львиная доля тех, кто был представителем темной стороны. Но все на землях Астрадара получали то, что им было необходимо — заботу, семью, любовь, спокойное будущее для детей, поэтому, правило как таковым не было, это был бережно хранимый обеими сторонами завет. Да и темные представители в парах, пересекая границу земель Астрадара, становились другими, они словно теряли там то, что было в их крови. Отчего это так происходило, никто не мог объяснить, возможно, светлая сила ковена могла стирать то, что было заложено испокон веков в темной сущности, благодаря тому, что нею в тот момент двигала сама любовь к человеку, а именно она могла переломить то, что было в сердце темного партнера.

Светлые ковены на такую политику Астрадара смотрели сквозь пальцы, поскольку светлая сущность их ведьм не терялась, а вот темным Астрадар был как кость в горле, поскольку хоть и довольно-таки редко, но терять из-за какого-то там чувства своих они не любили.

На землях темных был введен строжайший запрет на любые контакты с людьми, связанные с межполовыми отношениями. Эти нововведения были приняты после войны, которая длилась несколько веков и когда все три стороны-люди, светлые и темные сущности, истощенные и обессиленные, заключили мир, тем самым установив рамки дозволенного, темные строго настрого, под страхом смерти запретили заключать союзы с людьми, как, впрочем, и светлые, и люди. Но астрадарцы проголосовал тогда против этого, считая, что у каждого должен быть свой путь, и когда их не поддержали, то они откололись от этого союза, заняв свою, мирную, но непоколебимую позицию, приняв решение оказывать помощь тем парам, которые придут к ним в трудную минуту.

Что касается детей от таких пар, то тут судьба играла с ними в рулетку. На свет мог появиться ребенок как совершенно без сил, так и вполне себе небезобидная ведьма или еще какая-то сущность с темными или светлыми способностями, ну и здесь уже за воспитание детей брались старейшие ведьмы, которые даже школу создали для такой разномастной детворы. Обычные же дети продолжали жить обыкновенной жизнью. Многие уходили на земли людей, чувствую себя там комфортней без магической стороны жизни, которая была им недоступна.

Я как раз и относилась к таким детям, поскольку моя мать была рождена без сил, а вот отец был ведьмаком из ковена Астрадара. Сил у меня не было как таковых, хотя среди толпы людей любой светлый или темный мог почувствовать то, что я потомок пары разных миров. Родителей я видела редко, поскольку отец был главным в войсках охраны Астрадара и потому должен был все время объезжать с дозором эти огромные земли, ну а мать везде его сопровождала. Так уж было здесь заведено, что пары не должны были разлучаться на очень долгое время. Поэтому растила меня бабушка, которая учила меня премудростям выживания без сил среди темных сущностей, поскольку она почему-то была уверена, что мир хоть и длится уже более двух веков, но ему когда-то придет конец, а уж если он придет, то я не должна быть беспомощно хлопающей ресницами полукровкой среди тех, кого может заинтересовать мое происхождение.

Ход моих размышлений прервал тихий стон в соседней комнате.

— Так он все-таки здесь еще! — надула губы Лиана.

— Да что ж вы такие кровожадные то растете! — посмотрела на нас бабушка. — Что одна, что другая! Вас ведь воспитывали соответственно, откуда в вас все то, чтоб так твердить о том, что его нужно было бы оставить умирать или лучше бы он уже помер, — строго одернула она сетования Лианы.

— Бабушка Корана, простите, но вы ведь знаете, что если темный здесь один, не с парой, то это ведь не просто так. Да еще и раненый, — прошептала Лиана.

— Да еще и из ковена Лазаря, — добавила я.

Лиана в ужасе посмотрела на меня, бабушка же гневно шикнула, чтобы я держала язык за зубами, но было уже поздно.

— Из ковена Лазаря? — воскликнула подруга. — Вы ведь знаете правила, по которым верховные темные не могут пересекать границы Астрадара без разрешения! Почему вы еще не доложили никому?

— Мы только что сами это поняли, — затараторила я, кляня все на свете за то, что не смогла сдержать язык за зубами. — Не говори, пожалуйста, никому, — взмолилась я.

Бабушка же только головой покачала, зная, что просить Лиану помолчать было просто бесполезно, настолько эта болтушка-хохотушка была ненадежной в таких вопросах. Подойдя к Лиане, она тихонько дотронулась ладонью к ее затылку и прочитала какие-то слова. Лиана только глазами моргнула и последние мои слова стерлись из ее памяти. Бабушка же тяжело опустилась на стул, поскольку пользоваться таким заклинанием было тяжеловато для ее возраста, а если учесть, что воздействовать на полукровку было очень непросто, то я мысленно взвыла от понимания того, насколько ей было сейчас плохо. Я бросилась к ней, но она только рукой махнула и встав из-за стола сказала:

— Фрэя, в печи пирог, угости подругу, а я пока пойду на улицу, мне нужно подышать свежим воздухом, — она, опираясь на свою крюку, прихрамывая вышла из дома.

— Что с ней? — удивленно спросила Лиана, которая, как и я, не обладала никакими силами и то, что с ней сейчас произошло понять не смогла.

— Старенькая она уже, — прошептала я и едва сдержала слезы.

— Да, жаль, что даже ведьмы не могут сохранить свою молодость, — проговорила Лиана и быстро тряхнув своими длинными белыми волосами сказала, хитро прищурившись, — а можно на него посмотреть?

— Лиана! — осуждающе посмотрела я на вездесущую, неугомонную подругу.

— Ну пожалуйста, я никогда не видела темного еще. Кроме наших, конечно, — она сложила с мольбой руки на груди и я, покачав головой, подвела ее к дверному проему в другую комнату и приоткрыла занавеску.

Мужчина лежал на кровати, прикрытый одеялом только до пояса так, что нашему взору открылась картина великолепных, стальных мышц красивого торса. Молодой ведьмак был высокого роста, так что едва умещался на моей кровати, поскольку мне пришлось уступить ему свою комнату, ведь она находилась ближе к бабушкиной, а поскольку ей ночью приходилось очень часто вставать к раненому, чтобы сбить жар, то я перебралась в комнату родителей. Легкая щетина покрывала словно отточенные скулы и волевой подбородок незнакомца, а красиво очерченные губы были приоткрыты. На вид ему было около тридцати лет, не более.

— Хорош, да? — подмигнула мне Лиана.

— Ну ты как всегда в своем репертуаре, — хмыкнула я, зная, что моя подруга-одногодка была в свои шестнадцать лет такой влюбчивой и ветреной, что знай бы об этом ее родители, они бы ей устроили взбучку уж точно.

— Ну а чего? Смотри какой красавец, у нас поищи попробуй такого и не найдешь.

— Темные всегда такие, — вспомнила я слова моей бабушки о том, что мужчины ковена Лазаря все как на подбор красавцы.

— И не скажи. Не все темные такие. Этот какой-то особенный.

— Да какой он особенный! Будь он сто раз особенный, он из темных, Лиана, а это сама знаешь, что такое.

— Да знаю я, — скривилась она, прекрасно понимая, что полукровкам без сил связываться с темными ведьмаками нельзя, поскольку их никто не признавал из семьи темного ковена, да и ребенок, рожденный от такого союза, занимал низшую ступень в обществе на землях темных, как правило занимаясь черной работой.

— И что он здесь забыл на этих землях? — задумчиво проговорила я.

— Не знаю, — пожала плечами Лиана. — Папа говорит, что мир с ними на ладан дышит. Что и так два столетия спокойных для темных перебор. Может что назревает, раз он здесь оказался, да еще и раненый. Кто-то же его ранил! И, скорее всего, кто-то из наших.

— Да, из наших, — провела я рукой по лбу, понимая, что если он и правда из ковена Лазаря, то за такое нападение темные точно начнут войну раньше времени, хоть он и не имел права пересекать границу без разрешения, а то, что его не искали, говорило о том, что разрешения у него и не было. — Лиана, только ты никому, хорошо? — попросила я подругу.

— Да никому. Не переживай. Ну, подумаешь темный, сегодня здесь, завтра там, — махнула она в сторону границы.

— Вот и я том же. Бабушка его выходит и отправит отсюда подальше. Да сделает так, чтоб не помнил ничего. На том и закончится эта история, — ответила я и зашторила дверной проем в комнату.

— А пойдем сегодня в лес? Там праздник будет в честь летнего солнцестояния, — сменила тему Лиана.

— Не могу, мне за этим надо присматривать. Бабушке ведь тяжело уже, да и мало ли, вот так придет в себя, а что у него на уме — не понятно, — нахмурилась я.

— И то верно, — подруга поправила прическу перед зеркалом смешно надув губы. — Но, все равно, если передумаешь, то мы будем у озера. Там будут танцы, игры! Потом те, кто хочет создать пару, приклонят колени перед верховной ведьмой. И Морган будет, — мечтательно закрыла она глаза.

— Ой, ну с того бы и начинала, что там будет Морган, — хмыкнула я, зная, какие чувства питала Лиана к молодому ведьмаку, сыну верховной ведьмы, который был старше нее лет на восемь.

— И не смешно, — надула губы Лиана.

— Да я и не смеюсь. Просто ты еще ребенок, а засматриваешься на молодого мужчину. Если твои родители узнают, то уж точно высекут тебя за такое.

— Это я сейчас ребенок, а через два года я буду уже молодая, красивая барышня, вот тогда и посмотрим.

— Ну, за два года он может женится уже.

— Типун тебе на язык, Фрэя. Вечно ты каркаешь. Ладно, я пойду, а то ты мне все настроение испортила, — тряхнула она гневно волосами и развернувшись покинула дом.

Я только покачала головой и улыбнулась ей вслед, прекрасно зная, что уже через какой-то час она перестанет дуться на меня и забудет о моих словах, поскольку ее чье-то мнение никогда не волновало.

Из комнаты послышался хриплый голос:

— Пить.

«Да чтоб тебя!» — гневно подумала я, поскольку сидеть подле раненого темного мне совершенно не хотелось, и я бы с большим удовольствием пошла на праздник. Налив из графина воды, я зашла в комнату. Мужчина уже пришел в себя и устало смотрел на меня своими блестящими от жара голубыми глазами.

— Кто ты и как я сюда попал? — хрипло спросил он.

Я ничего не ответила, только помогла ему приподняться на кровати и поднесла к губам стакан. Мужчина жадно выпил всю воду и устало откинулся на подушку, сверля меня взглядом и явно ожидая ответа.

— Я бы тоже хотела задать вам такой же вопрос, — пожала я плечами. — Почему ведьмак из ковена Лазаря находится без разрешения на землях Астрадара?

— Я не буду тебе отвечать.

— И я тоже, — тон в тон сказала я ему.

— Ты должна ответить мне, — строго сказал мужчина.

— Я вам ничего не должна.

— Ты ведь полукровка, а полукровки всегда подчиняться должны приказам высших. Ты правила знаешь.

— Эти правила здесь не работают, — усмехнулась я. — Вы забыли, где находитесь?

— Чертовый астрадарцы, — тихо выругался мужчина.

— Может вы вместо ругани спасибо скажете за то, что вас не оставили умирать в лесу? — теперь уже я строго посмотрела на него.

— Вы должны были помочь, — хмыкнул мужчина и по его тону я поняла, что он не привык благодарить вообще никого.

— Я еще раз говорю, здесь вам никто ничего не должен.

Мужчина окинул меня взглядом и насмешливо приподнял бровь.

— Вы в ковене своем случайно не сын верховных? — спросила я, рассматривая его.

— Почему ты так решила? — прищурил он свои голубые глаза от чего его взгляд стал еще более пронзительным.

— Просто поведение слишком заносчивое. Так ведут только те, кого уж слишком баловали в свое время и не перечили никогда.

— Ты просто не встречала темных, поэтому так и думаешь.

— Может и так, — ответила я, поскольку и правда никогда не покидала земли Астрадара, а, следовательно, и никогда не встречала темных вне его территории. — Я сменю вам повязку, — озабоченно проговорила я, увидев, что рана снова стала кровоточить и белоснежное полотно стало красным.

Мужчина кивнул, и я осторожно присела рядом с ним на кровать. Пока я меняла повязку он внимательно меня рассматривал, лишь иногда закрывая глаза от невыносимой боли. Наконец, когда я закончила он облегченно выдохнул и сказал:

— Как тебя зовут?

— Фрэя, — я выбросила пропитанные кровью бинты в мусор и посмотрела на него. — А вас?

— Вольф.

— Очень приятно познакомиться, — с сарказмом ответила я, испытывая невероятный дискомфорт от того, что здесь находился этот темный.

— Раз меня еще не забрали отсюда ваши, это значит, что вы никому не сказали ничего?

— Бабушка решила, что не будет говорить о вас никому, поскольку раз уж вы не простая птица, то это может быть причиной размолвки между нашими землями. Никто не хочет воевать. Поэтому, как только сможете сами передвигаться, вам лучше уйти отсюда. И может вы скажете мне, что делали здесь? Я понимаю, что вам все равно, но это касается моей бабушки, если вы что-то задумали нехорошее или еще что, я бы не хотела, чтобы она отвечала за то, что спасла вас.

Мужчина пару минут молча смотрел в потолок, затем перевел взгляд на меня и сказал:

— Ничего я не задумал. Просто в тот день я хотел вернуть женщину, которая уехала на эти земли с одним из ваших ведьмаков. В лесу я был невнимателен и наткнулся на ловушку. Стрела угодила мне в бок, я потерял сознание, вот собственно и все.

— А что за ведьмак? — с интересом спросила я, внутренне ликуя от того, что наш утер нос этому темному красавцу, раз уж увел у него женщину.

— Морган, он преемник вашей верховной в будущем.

Скривившись я представила себе, как расстроится Лиана от такой новости и как начнет опять кричать на меня за то, что, дескать, я накаркала как всегда такой исход ситуации.

— А женщина?

— Просто женщина. Она человек, — нехотя ответил он.

— Но вам ведь запрещено, — осторожно сказала я, не веря собственным ушам.

— Нам запрещено вступать в брак. Развлечения никто не запрещал.

— Ну значит поделом вам, — презрительно усмехнулась я.

Мужчина снова уставился в потолок и что-то в его поведении натолкнуло меня на мысль, что он явно не относился к той женщине, как к развлечению.

— Вы любите ее, ведь так? — наконец произнесла я.

— Она мне очень дорога, — ответил мужчина и его точеные скулы словно свело судорогой после этой фразы. Было видно, что ему очень больно от понимания того, что женщину эту он потерял.

Присев снова на кровать к нему, я положила свою руку на его ладонь, словно пытаясь успокоить и сказала:

— Вы должны ее отпустить. Она имеет право быть счастливой, иметь крепкую семью и любящего мужчину рядом. А иначе вы обречете ее на одинокие ночи в ожидании того, кто никогда не сможет ей дать того, что желает каждая девушка. У нее не будет ничего, вы этого для нее хотите? Вы знаете правила, которые ваш же ковен и создал. Что ждет ее в случае, если она надоест вам? Она ведь погибнет, ковен Лазаря никогда не согласится на то, чтобы девушка осталась в живых после отношений с вами. Морган хороший молодой человек, он сделает ее счастливой. А вы найдите себе развлечение среди своих же.

— Я не хочу, чтобы она была с ним! — сцепив зубы прорычал мужчина.

— Вы всегда получали то, что хотите? — прищурила я глаза.

— Всегда.

— Ну тогда поздравляю, вот ваш первый отказ.

— Это еще не конец.

— Она не игрушка, поймите это. Чья-то жизнь не должна зависеть от вашего хочу-не хочу. И, кроме того, все проходит, у вас это тоже пройдет.

— Сколько тебе лет, что ты судишь о таком? — усмехнулся он.

— Шестнадцать, но это ничего не значит. Я всегда была мудрой, так говорит моя бабушка.

— В шестнадцать лет мудрой быть невозможно.

— Может и так, но вы ведь знаете, что я права, — бросила я на него быстрый взгляд.

— Права. Но твои слова для меня ничего не значат. Я привык получать то, что хочу и то, что Диана сейчас с другим мужчиной — это временно. Я сделаю так, что она вернется на мои земли. Разница будет только в том, что если до этого всего я готов был сделать для нее все, то теперь же я просто и правда развлекусь с ней, а потом отдам в один из борделей, где ее жизнь превратится в сущий кошмар. Я не прощаю никогда тех, кто нанес мне обиду.

— Какую обиду? Она что, ваша жена? Она выбрала другого, умейте проигрывать достойно!

— Я никогда не проигрываю, — зло сверкнул глазами мужчина.

— Как все запущенно. Вы ужасный, самовлюбленный, темный негодяй, — скривилась я.

— Поздравляю, девочка, теперь ты знаешь не понаслышке, какие мы, темные.

— Да здесь дело не в том, что вы темный. Вы сам по себе просто такой. Среди нас много темных живет и это очень и очень благородные личности.

— Они просто забыли, кто такие на самом деле, Фрэя, — не успела я опомниться, как он быстро схватил меня за шею и рывком притянул к себе так, что я упала ему на грудь. — Это ваше проклятое место, которое переворачивает все вверх дном в нашем мире, скоро перестанет существовать в своем теперешнем виде. У каждого должно быть свое место, темные должны быть темными, и к черту все эти замашки свободы, которые пропагандирует ваша верховная ведьма. Люди, светлые, вы только развлечение для нас, о каких семьях может идти речь? Все должны вернуться на круги своя. И вернутся. А особая ниша в нашем обществе ждет вас, полукровок. Вы, как плоды падения магической стороны, будете просто выть о пощаде, а все остальные, зная, чем закончилось для вас все, в следующий раз будут думать, прежде чем заключать такой союз и рожать детей, или мечтать о том, чтобы в мире появился еще такой Астрадар.

Смотря в метающие молнии голубые глаза и чувствуя дыхание мужчины на своих губах, я просто оцепенела от ужаса. Уперевшись ему в грудь я попыталась вырваться, но мужчина только сильнее притянул меня к себе и провел пальцем по моим губам.

— Я запомню тебя, полукровка Фрэя и когда придет время мои люди найдут тебя в первую очередь и привезут ко мне. Ты хотела донести до меня свои чистые, благородные мысли, но мне они не нужны, я не такой, как ты. Я не прощаю! Если я ненавижу, то ненавижу, если я хочу что-то получить, то получаю, — он впился в мои губы поцелуем, и я, отчаянно царапаясь, попыталась вырваться.

В какой-то момент мужчина сильно прикусил мою губу, и я вскрикнула, почувствовав во рту соленый вкус крови. Мужчина отстранился и глядя мне в глаза провел пальцем по моей окровавленной губе:

— Непередаваемое чувство. Словно все внутри закипает только от одной капли твоей крови. Теперь я учую тебя сразу, как только ты окажешься рядом, полукровка.

Я хотела закричать, как вдруг услышала строгий голос бабушки:

— Отпусти мою внучку. Она не виновата в том, что тебя сейчас переполняет обида и гнев.

Мужчина разочарованно простонал и отпустил меня. Я же просто кубарем скатилась с него. Встав на ноги, я схватила стоящий на столе стакан с водой и плеснула ему в лицо.

— Ах ты черт темный! Скажи спасибо, что бабушка моя пришла, иначе я бы тебе глотку перегрызла! — заорала я.

— Это ты скажи спасибо, что она пришла, — усмехнулся мужчина.

— Да я тебе сейчас, — хотела было я кинуться на мужчину, но бабушка дернула меня за руку.

— Выйди, Фрэя, — кивнула она мне, и я с психом вылетела в соседнюю комнату.

Бабушка же закрыла дверь, явно намереваясь поговорить с мужчиной так, чтобы я не слышала. Но мой любопытный нос ох как должен был все знать, поэтому я тихонько подкралась и прильнула к дверям.

— Я вижу ты оправился более-менее, — сказала спокойно бабушка и я обиженно нахмурилась, поскольку думала, что она сейчас задаст трепку этому нахалу.

— Да, я пришел в себя и хотел бы сегодня ночью покинуть Астрадар. Дальнейшее мое здесь нахождение небезопасно. И спасибо вам за то, что спасли мне жизнь, — удивленно слушала я голос мужчины за дверями, словно это не он всего несколько минут назад дерзил мне и всячески выказывал свое неуважение.

— Вольф, тебя ведь так зовут, — почти ласково проговорила бабушка. — Я слышала, что ты сказал Фрэе. Надеюсь, что это были просто слова? Я знаю, что ведьмаки ковена Лазаря просто так ничего не говорят. Мне бы не хотелось думать, что моя внучка в опасности.

— Не переживайте, — усмехнулся он. — Я просто и правда хотел ее напугать. Уж слишком она у вас доверчивая как для полукровки. Ей нужно научиться быть осторожнее с темными, вы ведь сами знаете какую слабость мы питаем к тем, кто несет в себе энергию светлых, но отпор дать не может как они. Она лакомый кусочек у вас и такая чистая. Сидит возле меня, за руку держит и смотрит на меня своими искрящимися изумрудными глазами. Чудное творение. Берегите ее.

— Да. Она такая у меня. Хлебнет и правда горя, если не изменится. Хочет, чтобы в мире царили мир, справедливость и любовь. Но пока она на территории Астрадара, она в безопасности.

— Астрадар сам не всегда будет в безопасности, — ответил мужчина. — Вы сами знаете, что отношения на пределе уже между нашими сторонами.

— Буду надеяться, что мира на ее век еще хватит, а там как бог даст. Или ты по-другому считаешь? — голос бабушки стал стальным, было видно, что она очень переживала за меня.

В комнате воцарилась тишина и спустя пару минут мужчина проговорил:

— Возьмите это, — он явно что-то дал ей. — Я знаю, что вы сотрете мне воспоминание о времени, проведенном в вашем доме, чтобы у меня не было соблазна вернуться сюда, поскольку после контакта с полукровкой у темных всегда появляется желание заполучить ее себе, и вы это знаете. Пусть она наденет этот медальон, — он явно говорил о небольшом медальоне с выгравированной на нем головой волка, который я видела на его шее. — Это мой личный знак, если грянет война и я каким-то образом окажусь рядом с Фрэей, пусть покажет мне его, и я ее не трону. Или если окажется в какой-то ситуации, столкнется с воинами моей земли или еще что, пусть покажет им его и требует моей аудиенции.

При слове аудиенции я прям подпрыгнула, так как моя догадка о том, что он, скорее всего, кронпринц ковена Лазаря, оказалась верной.

— Значит всем все-таки грозит пережить это еще? — спросила бабушка.

— Да и очень скоро.

— И ты не боишься об этом говорить мне? А если я сейчас не выпущу тебя отсюда? Или еще что? — усмехнулась она.

— Что бы вы не сделали, ничего уже не повернуть вспять. А так у вас хоть есть надежда на то, что в случае войны у Фрэи будет возможность остаться в живых.

— Остаться в живых приняв помощь темного из ковена Лазаря? Не думаю, что это будет лучше, чем смерть, — строго сказала бабушка.

— Странные вы, светлые ведьмы. Готовы пойти на любые жертвы, лишь бы не связывать свою судьбу с темными.

— Такова наша природа, — просто ответила бабушка.

— Вот эта ваша природа и привела к тому, что ваши полукровки стали таким лакомым кусочком для нас.

— Это не наша природа привела к этому, а ваша, которая всегда до безумия хочет то, что недосягаемо.

— Может и так, не мне спорить с вашим жизненным опытом.

— Хорошо, я подумаю над твоими словами. А теперь отдохни и вечером я выведу тебя из Астрадара.

— Спасибо еще раз вам, — поблагодарил мужчина.

— Главное, чтобы я об этом не пожалела, — устало ответила бабушка и услышав за дверью ее шоркающие шаги я быстро убежала в соседнюю комнату.

До самого вечера я не выходила оттуда, пытаясь переварить все то, что услышала от мужчины. То, что Астрадар стоял на пороге войны, было более чем очевидно. Конечно, не только политика правящего ковена привела к тому, что темные решили прервать двухвековое перемирие. Астрадар всегда был лакомым кусочком для темных с его землями, сокровищами и сильным населением, которое могло стать отменной частью склонивших головы сущностей для темных. Астрадар никогда не был в подчинении и поэтому за все время своего существования набрался такой мощи и великолепия, что неизменно стало толкать его к обрыву, поскольку все прекрасное рано или поздно кто-то да хочет заполучить. Земли темных, именуемые Золотым пеплом, тоже не были бедными и так же были по-своему прекрасны, исключение составляли только жители, движимые жаждой власти и желанием контролировать все в этом мире. То, что Астрадар выстоит, я не подвергала сомнению, но вот какой ценой, это было огромным вопросом.

Выглянув в окно на оживленную улицу я с грустью посмотрела на снующих туда-сюда малышей фейри, эльфов, вервольфов, маленьких ведьм и простых людей, и мне стало не по себе. Если этот мир, наш мир, наполненный гармонией и порядком, рухнет, то второй такой не построит уже никто, я это точно знала. И виновником этого станет именно правитель ковена Лазаря, отец этого нашего незваного раненого гостя, Доран.

В Астрадаре поговаривали, что накал между ковенами произошел еще и потому, что наша верховная ведьма, Листир, в свое время отказала Дорану в том, чтобы заключить между ними брак и объединить земли. Листир не была полностью светлой, поэтому такой союз был более чем реален, ведь только чистые светлые никогда не принимали предложение темных. И то, что Листир отвергла предложение самого правителя темных земель без веской на то причины, больно ранило самолюбие Дорана, это знали все и втайне тогда молились, чтобы все обошлось более-менее благополучно для Астрадара и его населения. На тот момент все закончилось благополучно, но, как оказалось, Доран не оставил своего стремления присоединить земли Астрадара и подчинить его жителей себе, разрушив тем самым уклад, бережно хранимый астрадарцами.

Когда солнце село и беготня на улице прекратилась, поскольку львиная доля жителей города пошла в лес на праздник, а другая половина мирно спала уже в своих кроватях, я, услышав в соседней комнате голоса, накинула на плечи накидку и вышла из своей комнаты.

— Ну, а ты чего? — гневно посмотрела на меня бабушка, которая была не в восторге от того, что я мелькаю перед мужчиной.

— Я хочу с конем попрощаться, — неуверенно сказала я. — Можно? — посмотрела я на Вольфа.

— С Громом? — удивился мужчина.

— Да, — пожала я плечами. — Он просто невероятное животное.

— Да, конь у меня что надо. Конечно, можешь попрощаться с ним, — усмехнулся мужчина, и я, прошмыгнув мимо него, выскочила на задний двор нашего дома.

Услышав мои шаги, конь сразу же вздернул голову и довольно заржав направился ко мне. Я достала из кармана кусочек сахара и протянула ему. Конь осторожно взял его своими теплыми губами из моей ладони и закивал головой, словно благодаря.

— Никогда не давал ему сахар, — услышала я позади себя голос мужчины и подскочила испуганно.

— Все любят сладкое, — погладила я коня по белому пятну на носу. — Я ему даже прозвище дала, Сахарок.

— Сахарок? — засмеялся мужчина. — Слышал, Гром, ты теперь у меня Сахарок.

— И ничего здесь смешного нет. Он правда очень хороший конь. Жаль, что служит темному.

— Он не служит мне. Он мне как друг, — потрепал мужчина коня по сильной шее и тот довольно забил копытом по земле.

— Темный и дружба? — хмыкнула я.

Мужчина удивленно посмотрел на меня и покачав головой сказал:

— Интересное у вас представление о темных, если вы считаете, что даже слово дружба не применимо к нам.

— Какое вы сыскали в наших глазах, такое и есть представление, — ответила я и протянула коню еще сахар.

Затем я повернулась к мужчине и подняв на него взгляд сказала:

— Не нужно войны. Кому это принесет счастье? Темные тоже не все одобряли всегда то, что ваши верховные вели их войной на светлых, или на людей, вы ведь знаете это. Почему вы думаете здесь так много ваших? Они тоже порой устают от того, что несет темная сторона и стремятся занять там свое место, где правит справедливость и мудрость, а не эмоции и жажда власти. Не идите войной на Астрадар. Я слышала, что вы имеете право голоса в совете, даже если и не вхожи в него. Отец ваш прислушивается к вашему мнению. Отговорите его от того, что принесет разрушение и нашим и вашим землям.

Взгляд голубых глаз мужчины скользил по моему лицу, губам, шее, он словно не слушал то, что я говорила, а пытался запомнить меня, хоть и прекрасно знал, что бабушка сотрет его воспоминание обо мне, как только доведет его до границы Астрадара. Затем он нахмурился и сказал:

— Войне быть, Фрэя. И когда она начнется, тебе лучше быть на землях людей, потому что то, что ждет полукровок, ох как не понравится всем вам.

— Я буду с моим народом, — гордо вздернула я голову. — И приму то же, что и все.

— Глупо, — пожал он плечами.

— Зато достойное решение.

— Может и так. Но все равно глупое.

В этот момент на лестнице послышались шаги бабушки и мужчина, взяв коня за поводья, сказал:

— Передай Моргану и Диане, что не долго им быть вместе.

— Это даже вы знать не можете, поэтому передавать я такое не стану. И знаете, я бы на месте бабушки оставила вас умирать там, в лесу, — окинула я его презрительным взглядом и на прощанье погладив Сахарка пошла в дом.

Дождавшись, пока бабушка и мужчина скроются из виду на дальней улице, я надела свое самое красивое платье и выскочив во двор помчалась в лес, поскольку мне ох как было необходимо отвлечься от мрачных мыслей, которые закрались в мою голову после общения с темным.

Многовековой лес, гордость Астрадара, раскинулся на много тысяч миль по левую сторону склона, на котором был построен город. Это был не просто лес, это был источник силы всего ковена. Необъятные, огромные деревья были словно живые и я частенько видела, как какая-нибудь ведьма стояла, прислонившись к стволу, и тихонько что-то шептала ему. Мне всегда было интересно, что отвечало ей дерево. Это были слова или звуки? Или может какой-то шепот? В такие моменты мне становилось грустно от осознания того, что я не могла проделывать все то, что могли вытворять мои многочисленные подружки и друзья, которые не были полукровками. Кларисса каждый день меняла цвет волос и цвет глаз, чем приводила в восторг Лиану, которая до безумия по-доброму завидовала ей, Нуру могла говорить с животным и птицами, фейри Тира могла летать, оборотень Норман превращался в волка и только мы с Лианой, смотря на все это и еще бесконечную череду всяких выходок, грустно вздыхали, понимая, что нам все это не дано.

Как только мои ноги коснулись шелковой травы леса, вокруг сразу же словно зажглись тысячи фонариков-светлячков, освещая мне путь к озеру, где были слышны радостные голоса, музыка и смех.

— Добро пожаловать в мои владения, — услышала я где-то над собой и подняв глаза увидела нашего старого доброго хранителя леса Нео, который сидел на одном из деревьев. — Держи, это тебе, — протянул он мне небольшой венок. — Бросишь в воду и узнаешь где найдешь своего суженого. Если пристанет к твоему берегу, то среди наших, если к противоположному, то будет суженый не из наших краев.

— А если утонет? — улыбнулась я.

— Если утонет? — удивился хранитель. — Значит просто дурацкий венок попался тебе, — засмеялся он.

Взяв в руки бережно сплетенный из лесных цветов венок, я покрутила его в руках и спросила:

— Нео, скажи, ты ведь раньше жил среди темных, почему они всегда хотят воевать?

Хранитель спустился с дерева и встав рядом со мной сказал:

— А с чего это ты о таком спрашиваешь?

— Да так, просто в голову почему-то пришло, — пожала я плечами, не желая вдаваться в подробности.

— Что тебе сказать, дочка, — обнял меня за плечи старик и мы пошли с ним по направлению к озеру. — Природа наша такая. Вот я, например. И живу в таком месте сказочном, чту его порядки и традиции, а все нет-нет, да и выкину чего. Вчера с оборотнем чуть не подрался из-за того, что тот ночью задрал олениху, а несколько дней назад Кларисса с моей любимой поляны цветы домой нарвала, так я еле сдержался, чтобы не накричать на нее. Это вот то самое чувство, когда хочется, чтобы все вокруг было твоим. Бороться с этим можно, но сложно, — засмеялся Нео.

— А если Золотой пепел пойдет на Астрадар, мы выстоим? — тихо спросила я.

Старик стал серьезным и посмотрев на меня сказал:

— Что тебе сказать, дочка. Золотым пеплом правит ковен Лазаря сейчас, я жил там тогда еще при отце нынешнего правителя, Дорана, так что могу сказать одно, очень нежелательно бы воевать с ними. Они умные, властные, жестокие правители и прекрасные военные стратеги. Астрадар силен, это да, но ему не под силу будет тягаться с Золотым пеплом. Это мое мнение, хотя я могу и ошибаться, конечно. Когда Листир отказалась выходить за Дорана, я еще тогда понял, что миру пришел конец. Вопрос только в том, когда будет пущена первая стрела. Листир и ее предшественники эти два века не наращивали так войска, как это делал Доран и его предки. Она уповает на то, что здесь сосредоточены очень сильные и могущественные ведьмы ее ковена, да и не только ее. Но иногда одной магии недостаточно, чтобы выиграть войну. Еще положение Астрадара усугубляется тем, что здесь очень много людей и вас, полукровок. Вас защищать надо, а это, сама понимаешь, лишняя головная боль во время войны. То ли рядом с тобой воюет фейри, например, которая летает быстрее стрелы, то ли рядом человек, который беспомощен, как котенок, столкнись он лицом к лицу с темным ведьмаком или эльфом. Поэтому не знаю, чем все закончится, если Доран пойдет на Астрадар.

Я грустно посмотрела на танцующих около озера подруг-полукровок и поняла, что Нео был прав. Мы и правда были беспомощными котятами среди всех этих разномастных жителей, наделенных теми или иными силами. На землях людей темные не могли применять разрушительную магию, поэтому люди были в относительной безопасности, а вот здесь, на землях Астрадара препятствий не было никаких. А тут еще и мы, полукровки, которых надо защищать. Я понимала Листир, которая славилась своим человеколюбием, но не представляла, что испытывала она, когда в очередной раз распахивала ворота своего дома для тех, кто находил свою любовь среди людей, ведь она знала, что, помогая, тем самым машет красной тряпкой перед быком под именем ковен Лазаря.

Видя мое расстроенное состояние Нео потрепал меня по плечу и сказал:

— Не переживай, дочка, как бы там ни было, Астрадар никогда не склонит голову перед темными, а может и сам их на колени поставит. Мои опасения могут быть лишь опасениями и не более того, так что иди, — подтолкнул он меня к веселящейся толпе, — бросай свой венок и не думай ни о чем.

Я чмокнула в небритую щеку старика и поблагодарив его за венок пошла к Лиане, которая стояла в окружении громко хохочущих девчонок.

— О, Фрэя! А говорила не придешь, — подбежала она ко мне и схватив за руки закружила вокруг себя.

— Решила развеяться все-таки, — улыбнулась я и щелкнула ее пальцами по носу.

— А этот что? — зашептала она мне на ухо.

— Да ничего, — шикнула я на нее. — Он уже в себя пришел, бабушка его спровадила до границы.

— Слава тебе господи, — выдохнула подруга. — И тебе Нео дал венок? — воскликнула она. — Иди, бросай, мы уже все свои кидали.

— И твой куда приплыл? — спросила я.

— Да почти всех девчонок на тот берег, — махнула она на противоположную сторону берега озера.

— Надо же, — удивилась я и швырнула венок далеко на середину темной глади воды.

Все затаили дыхание в ожидании того, куда же поплывет мой венок, гонимый неспокойной водой озера, но на удивление венок так и остался плавать по середине водного полотна, сопротивляясь течению, чем привел в изумление всех наблюдавших за ним.

— Такого не было уже более двухсот лет, — услышала я рядом с собой спокойный, мелодичный голос Листир, которую явно привлекло к нашей компании резко воцарившееся среди нас молчание.

— И что это значит? — осторожно спросила я.

— Этого никто никогда не знает, — проговорила она нахмурившись, чем привела меня в недоумение, поскольку эта ведьма очень редко бывала недовольна и что ей не понравилось в этот раз, я не могла понять.

— А что случилось тогда два столетия назад? — не унималась я, направившись следом за Листир, которая явно не хотела говорить об этом и поэтому пошла прочь от озера.

Листир остановилась и повернувшись ко мне сказала:

— Два столетия назад моя прапрабабка связала свою судьбу с темным, чем дала начало смешанной крови в нашем ковене, ты знаешь, что во мне есть и светлая и темная сторона.

— Но это ведь было не плохо, — испуганно вглядывалась я в глаза Листир. — Она ведь этим союзом закрепила право Астрадара принимать темных на своих землях, благодаря чему столько пар обрели здесь дом.

— Благодаря этому она поставила Астарадар и ковен под удар, поскольку мы больше не чистые светлые, которые никогда не перейдут на темную сторону. Мы уязвимы, Фрэя. Я никогда не могу быть уверена ни в ком из своих подданных, потому, что они в любой момент могут принять сторону ковена Лазаря.

— Нет, вы что! Все любят Астрадар! Мы все горой за него! — воскликнула я.

— Помимо любви есть еще и тщеславие, и желание завладеть славой и прочие качества, которые не присущи светлым. Ты еще ребенок, поэтому тебе кажется, что это все естественно, — указала она рукой на мирную картину из веселящихся людей. — Но это все может быть обманом со стороны любого из жителей нашей земли, ведь даже я не могу предугадать теперь, чем каждый из них дышит.

— Вы пугаете меня, — захлопала я ресницами, пытаясь сдержать слезы, поскольку Листир я такой никогда не видела.

— Приди завтра ко мне утром, поговорим с тобой, — потрепала она меня по плечу и поцеловав в лоб направилась к своей свите.

— Что она тебе сказала? — подлетела ко мне Лиана.

— Да так. Ничего особенного, — пожала я плечами.

— Ты Моргана не видела? — быстро поправила подруга на себе прическу и огляделась по сторонам в поисках молодого человека.

Я сочувствующе посмотрела на нее, но только лишь отрицательно покачала головой, понимая, что скоро начнется церемония обручения пар и, скорее всего, Морган будет там с девушкой, из-за которой незваный гость угодил в ловушку в лесу и стал нашим непрошенным гостем на пару дней. Только я об этом подумала, как музыканты заиграли приятную мелодию и по разостланному ковру к арке, украшенной цветами, двинулись одна за другой пары, одной из которых и были Морган и Диана. Я с интересом посмотрела на высокую девушку с длинными каштановыми волосами, тонким станом и красивым бюстом, пленительные очертания которого едва могла скрыть одежда. Девушка счастливо улыбалась и бережно держала Моргана под руку, который выглядел таким же счастливым, как и она. Да уж, теперь мне стало понятно, отчего так бесился темный. Ведь между Дианой и Морганом действительно были чувства глубокие, не чета простому капризу по удовлетворению своих желаний, какими пылал кронпринц ковена Лазаря. Глядя на них, мне на какой-то момент стало страшно, ведь я понимала, что темный ведь не просто так говорил, что не долго им быть вместе и скорее всего он сделает так, как и обещал.

— Кто это с ним? — прервал поток моих мыслей дрожащий голос Лианы.

— Не знаю, — я сделала вид, что и правда знать не знаю о том, кто была девушка.

— Нет-нет, этого не может быть, — подруга судорожно вцепилась в мою руку так, что мне стало больно.

— Лиана, это было ожидаемо, — попыталась я ее успокоить. — Он уже взрослый, молодой мужчина, он создает семью.

— Какую семью? Это семья? — топнула она ногой и заревела, чем привлекла к себе внимание стоящих рядом людей.

— Держи себя в руках, — улыбаясь я притянула ее к себе, понимая, что если ее не сдержать, то она натворит делов немало.

— Я слышала, что она сбежала от какого-то темного, — послышался рядом шепот Клариссы, которая как всегда сунула свой нос куда не надо.

— Замолчи, — зашипела я на нее.

— От какого темного? — оттолкнула Лиана меня и подошла к Клариссе, ухватив ее за плечо.

— Да ты чего бесишься? — усмехнулась ведьма, которая не очень любила Лиану и не упускала возможности ее уколоть. — Я слышала, как папа говорил с стражем, который видел, как границу пересек темный, он гнался за Дианой и Морганом. Но потом вдруг резко пропал. Скорее всего угодил в ловушку, но тела так и не нашли, может смог вернуться назад.

— Темный говоришь, — прищурила глаза Лиана и сверкнула на меня бешеным взглядом.

Я же только незаметно показала кулак Клариссе, давая понять, что если она хоть слово скажет, то я ей голову сверну. Но Лиана молча посмотрела на меня, потом на Диану и Моргана, и тряхнув волосами сказала:

— Стало быть эта девушка уж очень полюбилась какому-то темному так, что он позабыл про все запреты и пересек в погоне за ними границу Астрадара? — спросила она Клариссу.

— Скорее всего так. Морган и Диана ведь не скажут ничего, чтобы не беспокоить Листир. Но раз была пересечена граница без разрешения, то представь себе, как хотел обладать этой красавицей тот темный. Но я его понимаю, ты только посмотри на нее, даже среди полукровок таких красавиц очень мало, а тут человек, — восхищенно проговорила Кларисса, которой явно пришлась по душе Диана.

— Хороша пташка, да только не для этой клетки, — зло прошипела Лиана и я удивленно посмотрела на нее, поскольку раньше никогда такой ее не видела.

Передо мной стояла уже не девочка-подросток, моя неизменная хохочущая красавица-подруга, а стояла переполненная ревностью и обидой молодая девушка, которая так мечтала получить желаемое. Мне она этим своим поведением напомнила отчасти даже Вольфа, и то, что я видела в ее глазах, мне очень и очень не нравилось. Лиана была дочерью ведьмака-стрикса и простой женщины, и хоть и воспитывалась она в должных традициях, но в ней порой мелькало что-то такое, что давало знать о том, что темная, кипучая энергия пыталась брать свое в жилах этой еще неопытной девочки. Смотря на Лиану, я только теперь поняла слова Листир, которая очень переживала о том, что, если грянет война, неизвестно по какую сторону станут те, в чьих венах текла кровь жителей земель Золотого пепла.

— Так, пташка, — дернула я ее за руку. — Ану остынь!

— А тебе-то что? Что хочу, то и говорю, — огрызнулась Лиана.

— Да ты просто за своим состоянием смотри, при чем здесь даже слова. Чего ты злишься на них? Придет и твой черед. И ты также точно пойдешь под руку с тем, кто тебе понравится. Всему свое время, Лиана.

— Ладно, что-то я и правда слишком к близко сердцу приняла это все, — попыталась она улыбнуться и отвернувшись стала отрешенно смотреть на церемонию.

Каждая из пар проходила под цветочной аркой и принимала из рук Листир ключ, который по окончанию помолвки и проведению обряда свадьбы должен был открыть двери будущего дома молодой пары. В тот момент, когда Листир обняла Диану и Моргана и вручила ключ своему сыну, а будущая жена радостно засмеявшись повисла на шее Моргана, я мельком бросила взгляд на Лиану, которая в этот момент была белее полотна и просто светилась пронизывающим ее душу ненавистническим чувством. Даже Кларисса в этот момент испуганно положила руку на плечо Лианы и сказала:

— Лианка, ты чего?!

— Ничего, — дернула плечом девушка и развернувшись пошла прочь.

— Вечно с вами, полукровками, проблемы какие-то, — нахмурилась Кларисса. — И помочь вам не поможешь. Вот как облегчить ее страдания, если она наполовину темная?

— Да никак, — махнула я рукой. — Она должна научиться справляться со всем этим сама.

— Эта точно не справится, — сказала Кларисса наблюдая за тем, как Лиана, проходя мимо высокого цветка, с злостью рванула его стебель, тем самым сломав его. — Может бабушку попросишь? Она ведь помогала раньше полукровкам совладать с своей натурой.

— Лиана с прошлого года перестала заниматься с бабушкой, — ответила я. — Сказала, что со всем уже научилась справляться.

— Или темная сторона научилась справляться с ней, — строго сказала Кларисса. — Ты поговори с Листир по поводу всего этого, может она что-то сделает. А то натворит наша влюбленная дел я вижу.

— Ну как я к Листир с таким вопросом? Куда ей до всего этого! — покачала я головой, прекрасно понимая, что полукровка в подростковом возрасте — это не то, о чем сейчас могла думать верховная ведьма.

— Смотри сама, — пожала плечами Кларисса. — Я бы сама пошла к ней, но Лианка никогда меня не простит за это, а мы с ней и так не находим общего языка.

— Ладно, спасибо тебе большое за беспокойство о ней, — обняла я Клариссу. — Пойду-ка я домой, устала очень.

— До завтра, — чмокнула меня в лоб подружка, и я направилась следом за Лианой.

Подругу я так и не догнала, хотя очень хотелось поговорить с ней еще. Не любила я оставлять ее в те минуты, когда ей было тяжело, хоть и понимала, что ей сейчас лучше было побыть одной.

Зайдя домой я сняла шляпку и повесила ее на стул.

— Как праздник? — услышала я голос бабушки из ее комнаты и направилась туда.

— Ты быстро что-то, — уселась я на край кровати и обхватила колени руками.

— Ты знаешь, что я могу. Есть еще порох в пороховницах старухи-ведьмы, — прокряхтела с улыбкой бабушка, которая в свое время могла преодолевать благодаря свое силе очень и очень длинные расстояния в считанные минуты.

— Ну и чего он там? — любопытно спросила я, поскольку уж очень интересно было узнать, как бабушка спровадила темного.

— Да ничего. Границу пересек и благополучно то что нужно и забыл, — улыбнулась она, поправляя на голове чепец.

— А медальон? — спросила я. — Ты дашь мне его?

— И все ты подслушала! Вот девка, — строго сказала бабушка.

— Ну бабуль, это ты у нас можешь узнавать все и так, если хочешь, а мне что делать прикажешь без таких сил? Только подслушивать, — надула я губы.

— Ладно, — потрепала она меня по щеке. — Но медальон я тебе не дам.

— Почему? Он же сказал…, — удивилась я.

— Он много что сказал, но только я ведь не первый день на свете живу. Ты думаешь он медальон дал для того, чтобы защитить тебя? Он ведь знал, что сотру воспоминания о тебе, вот и решил хитростью сделать так, чтобы ты в случай чего сама к нему пришла.

— Да ну, бабуль. Зачем это ему? Может он и правда помочь хотел за то, что ты ему жизнь спасла, а ты вот так.

— Ох и глупая ты у меня еще. — обняла меня бабушка и поцеловала в макушку. — Это ведьмак ковена Лазаря, да еще и кронпринц. Какая может быть благодарность? Они на всех нас смотрят как на блох. И помощь он принял как должное, просто из уважения к моему возрасту так повел себя. А вот с тобой повел он себя так, как и положено его статусу. Понравилось тебе такое обращение? — усмехнулась бабушка.

— Нет, — скривилась я, вспоминая надменный взгляд голубых глаз.

— То-то же. И никакой помощи не будет, если и пойдешь к нему в случай чего. Так, в койку затащит и играть будет пока не надоешь, а потом кому-то подарит из своей свиты, — строго сказал она.

— Баб, ты что такое говоришь! — расширенными от удивления глазами посмотрела я на бабушку, которая никогда не касалась таких тем со мной.

— Да ничего. Хватит уже беречь твои уши. Раз уж мужики голову теряют, то надо бы с тобой начинать и об этой стороне жизни говорить. А то вон, гляди, как впился в тебя этот. Приди я позже, не знаю, что бы он с тобой сделал.

— Бабуль, а почему так? Почему темных так влекут полукровки светлые?

— Да вы же несете в себе свет, который недоступен темным. Когда темный ложится в постель со светлой…даже не знаю, он какое-то особое вожделение от этого испытывает. Но светлые ведьмы на раз и два осадят такие домогательства, да отделают темного так, что мало не покажется. А вот полукровки. Вы же как люди, сделать ничего не сможете, а удовольствие подарите такое же, как и светлая ведьма. Только мало вас в этом мире, диковинка вы для них, причем беспомощная.

— Тьфу. Только поэтому? — брезгливо скривилась я.

— Ой, Фрэя. Это такая сторона жизни мужчины, что порой она и правит всеми его поступками. Сколько войн разжигалось из-за желания обладать женщинами, сколько крови лилось из-за этого, — вздохнула бабушка.

— Я не могу понять тогда одного, — нахмурила я брови. — Если темные и светлые не могут быть вместе, а Листир сказала, что ее прапрабабка связала свою судьбу с темным? Как так вышло?

— Калиста войну так прекратила, — сказала бабушка. — Верховный ковена Лазаря, Гордон, условие тогда поставил, если он сложит меч, то кто-то из светлых ковенов должен будет смешать свою кровь с темными. Никто тогда не согласился, даже ковен Астрадара. Но Калиста решила по-своему, видя, как истощен народ светлых, в каком положении люди. Она без одобрения ковена пошла к Гордону, тем самым и закончив войну. Гордон сдержал слово, его войска ушли в Золотой пепел и вот уже два столетия везде царит мир.

— А зачем ему это нужно было? Зачем так?

— Не знаю, Фрэя, чем был движим Гордон тогда. Может он просто хотел приблизить один из светлых ковенов к темной стороне, ведь как ни крути, а темная энергия шаткая, это всегда сомнения в светлой сущности, уже не такая непоколебимость, как необходима. А может он просто полюбил Калисту. Они ведь правили тогда Астрадаром практически вместе и создавали все то, что есть сейчас. Гордон оставил тогда земли Золотого пепла и передал бразды правления своему преемнику, главному военнокомандующему, поскольку детей у него не было.

— А Калиста? Она любила его? — с интересом спросила я, поскольку никогда не слышала такой стороны этой истории, везде всегда трубили про то, что Калисту принудили, что она до конца жизни ненавидела своего мужа-темного.

— Да кто его знает, что тогда было на самом деле между ними, теперь это как сказка и не более, времени-то сколько прошло.

— А правда, что Калиста была из ковена Восхода? — спросила я.

— Кто тебе такое сказал? — удивилась бабушка.

— Не помню, — пожала я плечами. — Говорят, что ковен Восхода так и не прекратил свое существование и что Калиста была из его рядов, ее просто удочерила верховная ведьма Астрадара, поскольку своих детей у нее не было.

— Ой, сказочники, — засмеялась бабушка. — Калиста настоящая чистокровная ведьма Астрадара. Когда она появилась на свет, роды принимала моя прабабка, так что не слушай кто и что там рассказывает.

— А почему ковен Восхода уничтожили? — мне всегда нравились всякие ведьминские тайны и загадки, одной из которых был этот ковен.

— Это что-то связано с ковеном Лазаря, у них какие-то нелады были между собой, личные счеты, кровные, поэтому пока не истребили всех, не успокоились, — отмахнулась бабушка, явно не желая вдаваться в подробности.

— Жалко, конечно. И не живется же спокойно всем. И почему я родилась без сил, я бы так хотела помогать всем вокруг. Если грянет война, так жалко, что я буду действительно блохой. И что тогда бабуль? Если падет Астрадар? Вольф ведь не просто так сказал, что полукровкам не поздоровится.

— Нет еще никакой войны и может и не будет. А если и будет, то не поздоровится не только полукровкам, это для всех будет беда, — строгим тоном сказала бабушка. — Не накручивай себя раньше времени. А теперь марш в кровать, уже скоро светать станет, а мы еще не спим.

— Да, пойду в родную комнату, а то выселила ты меня, свою родную внучку, да постелила простыни белоснежные, шелковые для врага темного, — протянула я, подсмеиваясь над бабушкой.

— Иди уже, — засмеялась она и погасила свечи.