Я буду рядом

Настасья Карпинская, 2023

Наша история – это череда встреч и столкновений, мое нежелание его видеть и его настойчивость. Я грезила другим. А он появился внезапно, как смерч, как налетевший ураган, снося все на своем пути. Мне всеми силами хотелось от него избавиться, но судьба порой причудливо раскладывает карты, а иногда и вовсе переходит на шахматы, заставляя отринуть старые привязанности, привычки, чувства и принять новые правила игры.От автора: Это легкая, незамысловатая история. После "Пустой карты" и других более серьезных романов хочется немного расслабиться и написать, что-то незамысловатое. Надеюсь она вам придется по душе. Буду рада вашим комментариям.

Глава 3

После того как все плотно поужинали, Матвей отправился к дому и вытащил небольшую музыкальную колонку на улицу. Данька тут же потащил Женьку танцевать, брат с Ленкой стояли в обнимку у мангала и разговаривали с Маринкой и Таней, а сладкая парочка все не могла оторваться друг от друга, отчего я очередной раз недовольно скрипела зубами с ярым желанием плеваться во все стороны. Я бы с удовольствием отправилась прогуляться к речке, подальше от них всех, но на улице уже темнело, и возле реки было огромное количество комаров. Оглянувшись по сторонам, заметила Глеба сидящего на садовой качели и потягивающего свое пиво, он, как и я, просто наблюдал за происходящим, не участвуя во всеобщем веселье. Чтоб хоть как-то отвлечься от созерцания этой белобрысой в объятиях Антона я, захватив очередной бокал с вином, подсела к нему.

— Что мелкая, скучаешь?

— Еще раз так меня назовешь, я тебе яйца оторву, — Глеб присвистнул и повернулся ко мне, сев вполоборота, я же лишь расслабленно откинулась на спинку и пригубила вино.

— Хотел бы я на это посмотреть.

— Зачем?

— Чтоб иметь возможность тебя отговорить.

— Думаешь, меня впечатлит твой размер.

— Уверен. И мое умение им управлять тоже.

— Как был пошляком так им и остался.

— Никогда не был святошей. Я люблю секс разный и грязный и этого не скрываю.

— Осталось добавить «Обращайся, если хочешь».

— Ты прочла мои мысли.

— Я пьяна, но не настолько, чтоб набрасываться на друзей своего брата.

— А меня ты своим другом не считаешь?

— А должна?

— Я бы предпочел другой определение, ну да ладно. Как тебе Ангелина? Вроде неплохо вписалась в нашу компанию.

— Приторная что тошно.

— Хорошая девочка, отличница, скоро институт закончит.

— Не продолжай и так тошнит, — Глеб рассмеялся.

— Что плохого в ее правильности, ты же тоже когда-то была поборницей морали, если мне не изменяет память.

— Меня воротит от таких, как она, лицемерных сучек играющих роль глупых овечек. Я может, и была правильной девочкой, но все меняется, не так ли?

— Ян, пошли танцевать, — к нам подбежала Таня и потянула меня за руку, — хватит киснуть, — отставив, бокал в сторону позволяю подруге себя вытянуть на импровизированный танцпол. Сначала просто заставляю себя двигаться. Но потом на какое-то время даже забываю о том, что Антон где-то недалеко и что возможно смотрит на меня, танцую с Таней, и девчонками. Данька дурачится, подкатывая, то к Маринке, то к Женьке.

К двум ночи большинство расходятся по комнатам, Данька засыпает в гамаке на улице, Матвей с Ленкой уединяются в комнате на мансарде, Маринка с Женькой занимают одну из трех маленьких комнат на втором этаже, рядом с моей и Танюхиной. Комнаты совсем крошечные, но с удобными кроватями. Антон со своей белобрысой занимают спальню на первом. Глебу же достался диван в гостиной. Мы с Таней заболтались и поздно заметили, что все отправились спать, оставив нам всю уборку.

— Иди спать, — обратилась я к зевающей уже в который раз подруге, — я тут сама последнее уберу.

— Спасибо, Ян. Еще чуть-чуть и я стоя засну, — она уходит в дом, а я протираю стол и удивляюсь тому, что спать не особо и хочется. Даже вино почти выветрилось, еще пара часов и я буду абсолютно трезвая. Убираю остатки еды в холодильник, и выхожу из кухни, цепляясь взглядом за приоткрытую дверь спальни, в которой остановился Антон. В доме царит полумрак, свет горит только на лестнице, ведущей на второй этаж, и я ничего не могу с собой поделать, словно ноги сами несут, подхожу ближе, тянусь к ручке с намерением закрыть плотно дверь и застываю от открывшейся мне картины.

В лунном свете, который пробивается сквозь окно, я вижу обнаженного Антона между белоснежных женских ног и разметавшиеся по подушке длинные русые волосы Ангелины, слышу тихий стон женского удовольствия, разносящийся по их комнате. Я боюсь даже сделать вдох, боясь, что они меня увидят, смотрю как зачарованная, не в силах отвести взгляд или уйти прочь. Я, наверное, совсем умом тронулась, но ноги будто приросли к полу, заставляя оставаться на месте. Это зрелище словно оживший кадр из порнофильма, только невообразимо чувственней, ярче и пикантней, притягивает мой взгляд.

— Нравиться то, что видишь? — неожиданно раздается над ухом шепот, я вздрагиваю и отшатываюсь от двери, натыкаясь спиной на грудь Глеба, который тут же обнимает меня, притягивая к себе, — чшш, не шуми, а то заметят, — он снова шепчет мне на ухо, опаляя мою разгоряченную кожу своим дыханием. — Я даже знаю, о чем ты сейчас думаешь.

— Просвети.

— Хочешь оказаться на ее месте, — шепчет Глеб, отчего неприятная волна собственной ничтожности прошивает тело. Я все еще наблюдаю, как Антон сжимает ладонь девушки, переплетая пальцы рук, и ласкает губами небольшую грудь, продолжая двигаться между ее разведенными бедрами.

— Отпусти, — цежу сквозь зубы, желая скрыться в своей комнате, это все слишком. Но Глеб и не думает это делать, лишь прижимает еще сильней к своей груди. Отчего через все тело неожиданно проходит приятная дрожь.

— Смирись. Ты так и останешься для него маленькой девочкой,… подругой,… почти сестрой как бы ты ни старалась, ничего не измениться, — шепчет Глеб, скользя ладонью по моему бедру, может все дело в алкоголе или в откровенном зрелище, или в том, что сейчас мне хочется сделать назло, назло Антону, назло своим собственным чувствам, на зло всему миру, но это не вызывает отторжения, наоборот, я желаю этих прикосновений.

— Я тут для всех вас так и осталась лишь маленькой девочкой.

— Уверена? — снова едва слышно произносит Глеб, и я поворачиваюсь в кольце мужских рук, вглядываясь в его лицо. Только сейчас до меня доходит та простая истина, что не одна я повзрослела, что Глеб уже не паренек с соседнего двора, не подросток, а взрослый мужчина, с широкими плечами, сильными руками и потемневшим взглядом наполненным желанием.

Он сильней сжимает меня в своих руках, нависая надо мной, горячее дыхание, тепло его рук и губы скользят по губам. Голова идет кругом, я словно пьянею от горячих губ, безотчетно выгибаясь под его руками. Глеб углубляет поцелуй, мы шумно дышим от нехватки воздуха, но ни он, ни я не прекращаем это сумасшествие. Забираюсь руками под его футболку, но он не дает мне ее снять с него, отводит мои руки и мягко отстраняется, разрывая поцелуй.

— Глеб? — произношу в темноту, ощущая легкое чувство потерянности.

— Спокойной ночи, Ян! — произносит он, коротко целуя мои губы.

— Спокойной ночи…

Этой ночью мне было совсем не до сна, и дело было совершенно не в Антоне и моих привычных и изматывающих меня грезах о нем. Я крутилась около часа, пытаясь заснуть, оттого, что тело до сих пор горело, а низ живота предательски ныл, требуя разрядки. Долбаный Глеб! Чтоб тебе пусто было! Перевернувшись на живот и обхватив подушку руками, я постаралась расслабиться, только сделать это было довольно сложно, на губах все еще чувствовался поцелуй Глеба и заставлял мою кровь закипать. Врут монахи, нет ничего хорошего в длительном воздержании.