Золото – уголья

Народное творчество, 1894

«Жил в одном селе мужичок. И работник он был хороший, и непьющий, и смирный; только не было ему ни в чем удачи. Что ни заработает, все прахом идет: или украдут у него, или сгорит; скотина не выживает…»

Жил в одном селе мужичок. И работник он был хороший, и непьющий, и смирный; только не было ему ни в чем удачи. Что ни заработает, все прахом идет: или украдут у него, или сгорит; скотина не выживает. Совсем обнищал он. Нечем жену и ребятишек кормить. Только он все не унывает, работает, сколько силы есть, на Бога не жалуется. «Во всем, — говорит, — Божья воля. Значит, не стоим мы счастья. А коли захочет Господь — наградит».

Настал Светлый праздник. У других людей к разговенью и жареного, и печеного, и вареного — всего наготовлено; идут от заутрени, радуются. У бедняка в доме только черствого хлеба кусок, а он идет домой с другими и тоже веселый. Бога благодарит: «Слава Богу и за то, что в Светлый день сыты будем».

Вернулся он домой — жена его была больна, в церковь не ходила, — он с ней да с ребятишками честь честью похристосовался и только хотел свечечки огарок перед образом затеплить ради праздника, хвать — а огня-то и нету. Ни спичек, ни жару в печи нет — у бедняка какие спички, а печь уж с неделю и не топилась. Как быть? К соседям за огнем сходить — в такой день, известно, никто огня из дому вынести не позволит: говорят, что счастье с огнем отдашь. Все-таки пошел бедняк по соседям. Нигде не дали, еще посмеялись над ним.

Конец ознакомительного фрагмента.