Я твоя Кошка

Нани Кроноцкая (2024)

Вот умею я делать хорошие вещи случайно. Вышла замуж, вдруг встретив Кота. Оказалась внезапно в эпицентре разгадки древних тайн магов и оборотней. Как остаться собой? Не свихнуться, не потерять веру в простые человеческие чувства? Рецепт очень прост:Я во всем доверяю ему: — своему самому лучшему в мире мужчине.Тому, кто всегда стоит рядом, тому, кто со мной. Стою за спиной, подавая патроны…Второй том дилогии «Кошки»

12. Да, нет

«Быть со многими женщинами — это спорт. Глубоко познавать свою дорогую, единственную — это искусство». М. К. Кот «Дневники и записки»

С человеком любимым даже молчать можно очень уютно.

После ухода начальства мы с Марком молчали.

Я убирала на кухне, зарубив на корню его благородный порыв мне помочь, он вернулся к своему инобуку и мрачно читал там какие-то документы.

Это молчание не было напряженным, звенящим, конфликтным. Просто обоим нам нужно подумать. Осмыслить все сказанное и увиденное.

Марк умел быть деликатным.

Он обладал редким умением чутко улавливать настроение и не лезть в душу, когда там не ждут.

И волнуется очень, я вижу, краем взгляда поглядывая на него. Губы снова вон в кровь искусал, крылья носа трепещут. Хмурится. А я совершенно спокойна.

Новость о вероятной беременности почему-то меня совершенно не взволновала. Я пока еще просто не верила. К тому же, для замужней и зрелой женщины, любящей и любимой, это логично вполне: беременность и рождение общих детей. И то, что все происходит так быстро, вполне ожидаемо. Мы с ним словно азартно сейчас нагоняем утерянное. Все годы, что провели друг без друга. Спешим оба жить. Очень правильно.

Хотела ли я нашего с Марком ребенка? Да, с самой первой минуты мечтала. Так мечтают о небе, о звездах, о чем-то далеком, волшебном, несбыточном.

И чтобы такого как Кот: ершистого, страстного, сложного. Умного невероятно, практически гениального. Хотя, если девочка будет, то от ума нашему роду сплошные проблемы, пусть лучше будет красивая.

Сможем ли мы быть лучшими в этом мире родителями? Сложный вопрос. Нам будет трудно, обоим. Хотя, мне много проще: у меня есть перед глазами пример любящих и любимых родителей. Бабушки, дедушки… только сейчас вдруг отчетливо поняла: я из прекрасной семьи. И с детства знаю, что такое явление существует в природе.

Котик не знает. У него перед глазами всю жизнь проходила лишь череда жесточайших предательств и яркий пример острой боли от неразделенной любви. Как вообще он рискнул мне довериться?

— Ты стучишь мыслями, как кастаньетами, — впервые за вечер оторвав взгляд от экрана, он мне светло улыбнулся. — Лучше вслух все спроси. Я полчаса уже жду, когда тарелки начнут биться о мою глупую голову. Помилуй, любимая.

Я взяла и помиловала. Сразу же, не задумываясь о последствиях. Добрая я сегодня невероятно. Не то что вчера.

— Устала ужасно, — призналась, присаживаясь рядом с ним. — Хочу на теплые ручки. Кстати, а…

— Можно и нужно, — Кот сразу все правильно понял. — Обмен родительскими энергиями позитивно влияет на этот процесс. Дальше посмотрим, я просто не знаю. Никогда еще не был беременным, знаешь ли.

Слова прозвучали совсем не обидно. Даже наоборот. Хоть я и подозревала: он все это только что и придумал.

— Спатки хочу, — очень тихо пожаловалась.

— Перетопчешься, милая, — ровным тоном он мне произнес. — Я весь вечер страдал, между прочим.

Я прямо-таки поперхнулась такой наглой ложью. Страдал он… над инобуком своим.

И хотела так прямо сказать, да не вышло. Меня уже раздевали. Без всякого спросу. Ну здравствуй, семейная жизнь.

— Но Марк, я…

— Возражения не принимаются. Муж твой чуть хвост себе не отгрыз от волнения! — его руки скользнули под тонкую блузку, только сегодня мной купленную, с явным трудом пробрались под широкую ленту плотно облегающего спортивного лифчика. Того самого, между прочим, что сам он и выбрал. Так тебе, котик, и надо.

Этот роскошный любовник, умелый и чуткий, с женским бельем был на «вы», явно на мне изучая все премудрости хитрых крючков и застежек. На ощупь, порыкивая от нетерпения. Победил. Так забавно… Жестом собственническим совершенно горячие ладони Кот водрузил мне на грудь. И резко выдохнул прямо мне в ухо, его мочку легонечко прикусив:

— Ревность. Я впервые почувствовал ревность, — его губы шептали. — С ума ведь сходил, готов был на всякие глупости.

Удивилась. Поводов не было, что это он?

— К Леру? — осторожно спросила, от шелковой нежности шершавых, горячих ладоней уже совершенно дурея. Он стал для меня как наркотик. Притронулся к коже и все, я теряю рассудок. Голова пошла кругом, а тело и вовсе взбесилось. Вот что я творю?

— Ко всем, — провёл губами по шее быструю дорожку прикосновений вниз. — К случайным прохожим, что на тебя бесцеремонно оглядываются, к этому бессмертному гаду, что весь вечер пялился на тебя, — ощутимо плечо прикусил и продолжил: — Знаешь, как на великих реагируют человеческие девушки? Как бабочки на пламя свечи. Летят и сгорают. Потому вечные и стараются с простыми смертными не контактировать, — горячие губы вернулись на шею, что-то тщательно там выцеловывая. Кажется, я застонала в ответ. — Они живут в своем мире, с людьми не общаются. Только с иными. Рядом с ними люди словно сходят с ума.

А руки его что творили… на сгиб правой он уложил мою обнаженную грудь, явно любуясь полученным результатом. Как на витрине. А левая медленно, но необратимо спускалась все ниже. Там в перспективе маячила юбка, надетая на меня еще в магазине, невзирая на вялые возражения. Муж даже очищающие одежду заклинания применил, только бы я это надела.

— Я тоже сошла, — руки подняв, ими обвила сильную шею, прижалась спиной к его раскаленной груди и потерлась всем телом, чувствуя, как он каменеет. — Абсолютно рехнулась с тобой.

Наглые пальцы стянули с моих плеч тонкий шелк блузки, сбросили на пол ненужные лямки, выводя на моей коже сложные и затейливые узоры. Разгоняя поток натурального жидкого пламени.

— Что ты со мной натворила, колдунья моя? — юбку он сам выбирал, всю такую на пуговках, я только теперь поняла суть его хитрого замысла.

Пробежал быстро пальцами по бедру и она сразу вся расстегнулась, с легким шуршанием соскользнув мне под ноги. Рваный выдох мне прямо куда-то в затылок, и ладонь твердо легла на обнаженный живот.

— М? Я честно пыталась сбежать! — правду же говорила. Только коленки мои почему-то раздвинулись сами, призывая его, искушая. Вот так, оборотень мой дорогой. Да, я такая.

— Да… — тихий смех был ответом. — Ты у меня человек-неожиданность. От меня никогда еще девушки не убегали. Трижды, солнце мое, целых три раза. Мое самомнение рассыпалось в прах.

Страсть на кончиках пальцев. Музыка чувства, что они исполняли на моих тугих струнах. Поглаживания, прикосновения, проникновения. Он хотел, чтобы я себя потеряла, забыла. Ему это в который раз удалось.

— Нет! — прохрипела, пытаясь вынырнуть из глубины этой чувственной пытки, затягивающей, погружающей в омут страстей.

— Да… — он беззвучно смеялся, все крепче меня к себе прижимая, и бессовестно продолжал. — Сегодня бы будешь кричать и просить о пощаде. Считай это местью.

Я вообще уже ничего не понимала, всхлипывая, теряя последние капли сознания.

Рывок, и я на столе, спину холодит гладкая плоскость, одно лишь движение рук, и я обнажена уже совершенно.

©Нани Кроноцкая 2022-2023 Специально для Литрес