Ведьма с бобровой плотины

Надежда Салихова, 2023

Большой семейный дом Паровозовых стоит на краю леса. За лесом – бобровая плотина – место странное и загадочное. Говорят, там живет ведьма. А может, это просто сказки?Тридцатилетняя Олеська Паровозова спешит в отчий дом встречать Новый год. Она загадает желание и… Только что она хочет? Она и сама не знает.Новогодние каникулы с веселой семейкой пройдут ярко, как целая жизнь. Старые друзья, болезненные видения и неожиданная встреча перевернут всю Олеськину жизнь.

5. глава. Вечер первого января

Вечер первого января хорош тем, что его можно уже провести без лишних телодвижений — не скакать, не веселиться бурно, не нестись в гости, а спокойно сидеть, или даже лежать и смотреть телевизор. Или просто какой-нибудь фильм скаченный с Интернета. Или общаться с друзьями. Или…

Паровозовы и иже с ними вяло (уже вяло) переругивались.

— Давайте в «Мафию» поиграем! — предлагает Димка.

— Да иди ты со своей «Мафией! Надоело. Каждый раз, как собираемся, все «Мафия» да «Мафия», — недовольно бурчит Наталья.

— О, — с сарказмом встревает Вадик, — Неужели вам «Мафия» надоела? А я думал вы без нее жить не можете, думал, что не только в гостях, но и дома играете, занимая свой семейный досуг.

Но Наталья отмахнулась от него, как от надоедливой мухи.

— Ну, может тогда в «Крокодила»? — не унимался Димка, а Наталья лишь молча, с выражением безнадеги закатила глаза.

— Похоже, только тебе не сидится спокойно, — усмехнулась Елена Петровна, — Остальные вон сами себя уже заняли.

Димка посмотрел на собравшихся. Вадик как всегда сидел, уткнувшись в телефон. Наталья со скучающим видом пялилась в еле слышно бурчащий телевизор. Дед Василий напевая себе под нос: «Мои мысли, мои скакуны», шуршал сборником сканвордов. Судя по тому, как шустро карандаш скользил по странице журнала, мысли у деда и правда, скакали резво, и слова отгадывались споро. Олеська с Машкой увлеченно раскрашивали одну раскраску на двоих.

— Паровозовы, ну вы че?! — вскричал Димка, — Такие скучные все стали.

— Я не Паровозов, — рассеянно откликнулся Вадик, не отрывая взгляда от телефона.

— И я не Паровозова, — поддержала его Наталья, подвигаясь ближе к экрану телевизора.

— Ну, ты была Паровозова, пока не вышла за меня замуж, так что семейный дух в тебе остался. А ты, — Димка обратился к Вадику, — Прибился к этой стае, не помню, сколько лет назад. Так что достаточно опаровозился.

— И что же нынче с вами случилось? — Димка встал посреди комнаты и картинно воздел руку к верху, — Вы были веселая и дружная семья, вам были чужды примитивные развлечения, как то — телевизор, телефон и прочее. Вы были любители активных игр. А теперь?!

— Димочка, — снисходительно ответила ему Елена Петровна, — Видишь, народ устал коллективно отдыхать, каждый жаждет индивидуального времяпровождения.

— Ленка, ну от тебя-то я как раз поддержки ожидал. Если бы народ мечтал уединиться, то разбрелись по всем имеющимся комнатам, благо их в доме хватает, а кое-кто и вовсе бы домой свалил. Так нет все — я подчеркиваю — все предпочли остаться тут. А это значит, люди готовы к совместным занятиям.

— Так, Борисов, я тебе не Ленка, а Елена Петровна, между прочим. И на счет совместных занятий — иногда, знаешь, это утомляет. А вот то, что все собравшиеся тут не разбежались, как ты сказал, по разным комнатам, а продолжают заниматься тем, что им нравится, но в обществе друг друга, это и говорит о прочных семейных связях.

— Ой, Елена Петровна, — передразнил ее Димка, — Еленой Петровной ты будешь после девятого января, когда каникулы закончатся. А для нас для всех ты просто Ленка, Леночка.

— Наталья, уйми своего мужа! — сурово сдвинула брови Елена Петровна.

Наташка оторвала взгляд от телевизора.

— Дима, сложившейся обстановкой довольны все, кроме тебя.

— А мне скучно…

— С этого и надо было начинать. Придумай себе занятие.

— Вот я возьму, и придумаю, — начал кипятиться Димка, — Придумаю! Назло вам! Я думал, что мы семья… Дружная семья… Всем на работе рассказывал, как мы замечательно праздники проводим. Нестандартно и без этого зомбоящика и разных гаджетов, — А я сейчас гулять пойду! — вдруг решил он.

— Не глупи, там темно и холодно, — ответила ему Наташка.

— А я замерзну и заблужусь. То есть сначала заблужусь, а потом замерзну, — ядовито парировал Димка, — Чтоб вам было потом стыдно.

— Так, друзья, что-то вы разошлись, — дед Василий, перестал напевать про своих скакунов и отложил сканворды, — А Димка-то ведь прав. Мы всегда находили, чем себя занять, а нынче что-то каждый в своем углу. Ну, я тоже виноват — Олеська мне подарок подарила, а я сразу им и занялся. Ох, люблю всякие головоломки словесные, да загадки отгадывать. Вот и не смог удержаться, за сканворды схватился. Так что давайте исправляться и придумаем, в какую игру поиграть.

— Дед, так ведь надоело все. Эти игры нами играны-переиграны, — зевая, ответила Наташка.

— Ну, давайте что-то новое придумаем, — не сдавался дед Василий.

— Ну, хорошо, придумывай! Ты ведь у нас массовик-затейник. Да еще Ленка. Ой, прошу прощения — Елена Петровна, — Наталья присела перед Ленкой в реверансе.

А Ленка энергично захлопала в ладоши (по своей учительской привычке):

— Так, я придумала. Давайте выберем ведущего. Или нет, не ведущего, а просто кого-то одного посадим, вот сюда, в середину комнаты, накроем ему голову, чтобы он ничего не видел. А потом каждый будет садиться перед ним, а остальные этого сидящего описывать — каждый какой-нибудь одной фразой. Но так, чтобы эта фраза точно характеризовала человека, но в то же время, явно не называя его.

— Ты, Лен, что-то усложняешь, — ответила ей Наталья. — Зачем накрывать? Можно просто завязать глаза платком, или чтобы ведущий отвернулся.

— Ну, просто так интереснее и смешнее.

— Хорошо, уговорила! — Наталья решительно поднялась, — Кого ведущим выберем? Я вот деда Василия предлагаю. Пусть отдувается, а?

Все дружно закричали, поддерживая и Ленкину идею, и Наташкиного кандидата. А Ленка быстро принесла небольшую белую скатерку, которой обычно был накрыт журнальный столик.

— Ой, а откуда это в ней две дырки? — удивленно спросила Наталья.

— Машка твоя поиграла, — усмехнулась Ленка, — Сказала, что это у нее фата со смотрелками.

— Что за фата со смотрелками? — не поняла Наталья.

— Объясняю, — сдерживая смех, сказала Ленка. — Это — с Машкиных слов — фата, такая, как раньше у невест была. Ну, она в кино увидела — сидит невеста, это кажется, у мусульман так было — полностью фатой накрыта, и не видит, что происходит. Ни гостей не видит, ни жениха. А потом жених откидывает фату и целует невесту. Вот Машка и заявила, что невесте скучно сидеть, если ничего не видно, и ей надо смотрелки сделать. А потом она свою идею в жизнь воплотила. В роли невесты, конечно же она сама выступала. А на роль жениха выбрала деда Василия. А он оказался невнимательный жених, не наблюдал, какой невеста себе свадебный костюм готовит. А может, как раз правильно поступил — жениху вовсе не надо раньше времени невесту созерцать. Дед, как сегодня, предавался любимому занятию — кроссворды отгадывал. А Машка, как современная женщина, самостоятельно к свадьбе готовилась. Ему оставалось всего-то в час бракосочетания занять место рядом с невестой и на вопрос «Согласны ли вы взять в жены рабу божью Марию», сказать свое твердое «да».

После этой Ленкиной речи все собравшиеся покатились со смеху, а Машка, услышав, что говорят про нее, кокетливо улыбаясь, потупила глазки.

— А ты почему мне раньше про это не рассказала? — утирая слезы, спросила Наташка.

Ленка развела руками:

— Да как-то запамятовала. Она ведь чуть ли не каждый час что-нибудь да отчебучит, всего и не упомнишь.

Отсмеявшись, народ расселся на диване, а дед Василий сел на поставленный в центре комнаты стул. Ленка уже готова была набросить на деда фату со смотрелками, но Наталья вдруг воскликнула:

— Стоп! Надо не деда Василия посадить, а Вадика. Дед нас всех как облупленных знает, сразу вычислит. А Вадик нет. И ему полезно будет узнать нашу семью поближе, — добавила Наташка и хитро взглянула сначала на Вадика, а потом на Олеську. Олеська непонимающе свела брови, а потом вспыхнула вся. Вадик же с готовностью вскочил.

— Да, я согласен, давайте!

Первым перед Вадиком посадили деда Василия. Вопросы задавала Ленка.

— Перед тобой сидит человек, рожденный в стране, которой нет на карте.

— Мммм, — замялся Вадик, — Не могу ответить. Следующий вопрос.

Все присутствующие решили, что по условиям игры, если ведущий не отгадает с первой попытки, дать ему еще две, и Ленка, немного подумав, сказала.

— Перед тобой сидит тот, кто любит песни Газманова.

— Аааа, знаю, знаю, знаю! — Вадик аж подскочил, — Дед Василий любит Газманова! И, да, как я сразу не подумал, на счет страны — «Я рожден в Советском Союзе, сделан я в СССР», — пропел он.

— Тааак, хорошо, следующий, — азартно протянула Ленка и подтолкнула к стулу Олеську.

— А вот этот человек сегодня, первого января, сделала то, чего никогда не делал в своей жизни.

Посыпались возгласы:

— Ого. Вот это вопрос…

— Ну, Вадик, держись.

— Ха, не отгадает!

Но Вадик думал всего-то с полминуты, а потом сказал тихо, но уверенно:

— Это Олеся. Она сегодня впервые слепила из глины слоника.

Все присутствующие взорвались аплодисментами.

Перед сном Олеська вышла на крыльцо. Захотелось глотнуть морозного воздуха, посмотреть на звезды. Она зябко куталась в курточку, запахивая ее посильнее, но не спешила уходить. В душе росло странное чувство — было грустно и радостно одновременно. Сколько лет она отмечает Новый год в этом доме — не сосчитать. Да, пожалуй, почти столько, сколько лет ей самой. Новый год для нее всегда был связан с волшебством. И даже когда она выросла, ощущение волшебства в эту ночь не исчезло. Но нынче все было как-то не так. Предчувствие радости и чуда окутало ее словно коконом, она ощущала это во много раз сильнее, чем в детстве…

Скрипнула входная дверь. Олеська повернула голову и увидела, что на крыльцо вышел Вадик. Он, в отличие от Олеськи выскочил налегке, даже крутку не накинул.

— О, вот ты где? — А мы тебя потеряли.

На слове «мы» он будто споткнулся.

— Ты же замерзла! Пошли в дом.

Он взял ее руки в свои.

— Ледышки совсем.

Олеська смутилась, но руки не отняла. И неожиданно сказала:

— Представляешь, почти сутки Новый год. Не именно праздник — Новый год, а сам год, он новый, маленький еще, только родился. И живет целые сутки… — она смущенно замолчала, удивляясь сама себе, что говорит с Вадькой о таких нелепых и как будто глупых вещах, не боясь его насмешек.

А тот и не думал смеяться, серьезно посмотрел Олеське в глаза и продолжил ее мысль:

— Ну да, так странно — вот ребенок родится, или щенок, не важно, кто-нибудь, кто одушевлённый, и про них принято так думать — они живут на свете уже сутки. А про год никто так не говорит. А он тем временем живет. И скоро начнется следующий день. А потом жизнь понесется, не удержать. Но вот этот первый день — он какой-то особенный.

— Да особенный, — согласилась Олеська, — А вечер еще более особенный. Вечер первого января…