Игрушка дракона

Надежда Олешкевич, 2020

Дракон поставил меня перед выбором: семья или унижение. Видимо, придется переступить через себя и скрасить вечер властному тирану, ведь бросить родных в беде я не могу. Вот только кто же знал, что он не отпустит, захочет сделать своей игрушкой, загнав меня в безвыходное положение?

Глава 4. Майри

Дракон сел. Широко расставив ноги, он с улыбкой, которая напугала до колик, ибо я всегда думала, что Ривз не умеет улыбаться, притянул меня к себе. Да так, что оказалась между его ног и уперлась коленями в упругий край синего дивана. Мужчина подался вперед, положил ладони на мои бедра. Сквозь ткань юбки пробралось приятное тепло. У меня перехватило дыхание, едва его руки заскользили по моему телу. Все выше, чуть сжимая, даруя непрерывное наслаждение.

Когда ладони дракона легли на мою грудь, я не сдержала полустона:

— Ривз.

Его улыбка стала коварной. В сальных глазах сверкнул синий огонь, а длинные изящные пальцы начали ловко справляться с пуговками на моей блузке. Как же это неправильно! По телу пробегала мелкая дрожь, я ожидала прикосновения. Однако Риваеналз не задевал мою кожу, лишь дразнил, замирая в миллиметре, заставляя желать тепла и нежности его рук. Казалось, там, где он вот-вот заденет мое тело, разгорится огонь, обжигая, наполняя вены лавой нестерпимого желания.

А медленная полная сдерживаемой страсти пытка продолжалась. Края блузы постепенно расходились. Хотелось ускориться, получить то, ради чего я пришла, приступить к самому главному. Но дракон наслаждался моим нетерпеливым томлением.

Он поглядывал на меня снизу вверх. Не позволял отстраниться, удерживая в плену коленями, не скрывал степени своего возбуждения. Когда я опускала взгляд на его красноречиво оттопыривающиеся брюки, то губ Ривза касалась предвкушающая улыбка. Казалось, мы поменялись местами. Словно стерлись границы, больше не было дракона и человечки. Появились новые роли, где он снизу, сидит на диване и очень медленно вытягивает края блузки из моей юбки, а я позволяю… Да, это игра. Но какая волнующая!

Я задохнулась от жаркого поцелуя в живот. Приятно и немного щекотно. Хотелось с улыбкой выскользнуть из его объятий, броситься прочь от ожидающей меня пытки. А Ривз ведь будет пытать. Я знала это. Более того — жаждала…

Короткое жужжание молнии, и пояс на юбке ослаб. Ткань медленно, придерживаемая драконом, гладила мои бедра и вскоре с шуршанием упала на пол.

Риваеналз потянул меня за талию и, раздвинув мои ноги, заставил сесть к себе на колени. Я почувствовала толчок в низ живота и потерлась о член, натянувший ткань брюк, неистово желая, чтобы между нами не осталось никаких преград. Разве можно так ярко реагировать на каждое движение мужчины? Казалось, еще одно прикосновение, и разум, удерживающий страсть, будто плотина бурную реку, рухнет, и я утону в нестерпимой жажде наслаждения.

— Может, не будем? — голос выдал мое состояние.

Тон умолял Риваеналза не останавливаться, признавался, как сильно я хочу ощутить на себе его вес. Кричал, как жажду наполниться им, стонать в голос и разрываться на пике удовольствия. Все это обещал мне дракон одним взглядом. Но тянул, желая продлить прелюдию, довести меня до предела экстаза.

Я уже ощущала, как намокли мои трусики. И Ривз не остался в неведении. Он улыбнулся хищным зверем, все-таки дотронулся одними лишь пальцами до внешней стороны бедер и, надавливая, заскользил вверх. На коже оставались синие огненные дорожки. Они мерцали, вскоре затухали, будто впитывались ею и кипятили кровь. Я словно зачарованная следила за руками мужчины и с трудом сдержала крик, едва он ущипнул мои соски. А стоило горячему языку коснуться набухшей горошины, как бастионы вовсе пали.

Риваеналз обжег рукой в пояснице, прижал к себе. Он играл с моим соском, посасывал, покусывал, перекатывал на языке и раз за разом поглядывал на меня снизу вверх. Его пальцы коснулись второго, сжимая и слегка выкручивая. Ласка на грани боли будто выворачивала наизнанку. А от страха, что мужчина остановится и я не достигну пика, темнело перед глазами.

Дракон словно подвел меня к обрыву, уже толкнул, но продолжал удерживать над бездонной пропастью. Я вцепилась в его плечи, боясь упасть, потерять контроль, полностью окунуться в водоворот ощущений, раствориться в беспощадном жаре прикосновений. Ривз продолжал мерно нажимать на мою поясницу, и я подчинялась, терлась низом живота об эрегированный член и сходила с ума, желая одновременно и продолжить эту пытку, и ощутить его в себе. Раздираемая противоречивыми желаниями, взмолилась:

— Ривз…

— Мне остановиться? — Я едва расслышала его жаркий шепот, утонувший в моем крике — дракон до сладкой боли сжал в пальцах мой сосок. — Может, ты пришла не за этим?

Ответ растворился в новой волне жара, накрывшего меня с головой, когда Ривз дотронулся до пылающего лона. Тело прострелило звенящей молнией. Мужчина медленно провел по ткани трусиков пальцем, заставляя всхлипнуть от возрастающего жара. Перед глазами все начало размываться. Я в отчаянии схватилась за плечи Риваеналза и, гортанно вскрикнув, подошла к самой грани, но дракон в последний момент убрал руку, не давая мне кончить.

— Ривз, — взмолилась, не в силах больше терпеть.

Он приподнял меня и, перевернув, уложил на диван. Нависая надо мной, медленно провел подушечками пальцев по коже груди, вырисовывая на ней замысловатые узоры, опускаясь так мучительно неторопливо, что кусала губы. Когда его рука скользнула в мои трусики, я не сдержалась и приподняла бедра, чтобы ощутить его ловкие пальцы в себе. Ривз смилостивился и, лаская влажные от любовного сока лепестки, нежно поглаживал клитор. Мало! И так много! Я выгибалась, тянулась к дракону, пыталась освободить от ремня на брюках, но лишь беспомощно царапала пряжку, а тело простреливало новой радужной волной, наполняя комнату тихими всхлипами.

Губы Риваеналза снова коснулись соска. Он вобрал твердую горошину, тихонько потянул на себя и, неожиданно отпустив, подул, обдавая будоражащим холодом.

— Ривз, прошу…

— Чего? — дыхание защекотало шею.

— Возьми меня, — слова слились с новым всхлипом, ведь дракон вновь тронул сосредоточие нервов.

И ворвался пальцами в лоно, когда меня накрыло пронзительной волной острого удовольствия. Он будто и сам наслаждался сокращениями стенок влагалища, поглаживал меня внутри. Я уже сходила с ума от любого прикосновения. Меня то бросало в жар, то охватывало нестерпимым холодом.

Ривз отстранился. Я потянулась следом, пытаясь удержать, вернуть, вновь наслаждаться им, но дракон был неумолим. Рывками избавляясь от одежды, он смотрел на меня, извивающуюся от страсти, и полный синего огня взгляд искушал, наполняя неутолимой жаждой.

— Пожалуйста, — прошептала я.

Он усмехнулся и, схватив меня за бедра, резко придвинул к себе. Разодрав трусики, вдруг склонился меж моих ног, и я застонала от бессилия, на грани умопомрачения. Ощутив, как язык скользнул между моих дрожащих складок, мир перед глазами замерцал черно-алым. Откинув голову, я задыхалась от вновь накрывшей меня волны оргазма. И почти погрузилась с зыбучее облако, сдалась и лишилась чувство, как Ривз вернул меня в сознание резко и просто.

Он ворвался в мое лоно на всю длину, одним движением насадив меня до основания, и темнота озарилась светом, глаза распахнулись…

* * *

— Демоны! — выругалась я, проснувшись после очередного сна с гадом-драконом в главной роли.

Во рту пересохло, соски ныли, а между ног все горело, будто те видения происходили на самом деле. Словно я занималась с Риваеналзом сексом, позволяла прикасаться к себе в самых сокровенных местах, жаждала этого и каждую ночь приходила к дракону сама. Откинула одеяло. Ночная сорочка вновь прилипла к телу, трусики насквозь мокрые. Я упала на подушку и тяжело вздохнула. Это безумие!

А ведь уже прошло полторы недели после того ужасного случая. Казалось, Риваеналз больше никогда не унизит меня, не встретится на пути, станет горьким прошлым, которое приходит лишь в кошмарах. Я должна была просыпаться от криков ужаса. Но не от собственных стонов!

К тому же эти сны были такими яркими и насыщенными. Наваждение ли это или жестокая шутка подсознания? Но если так, откуда я знала то, чего со мной никогда не происходило? Эти ласки… они были такими бесстыжими! И ощущение приятной наполненности внизу — откуда оно знакомо, если я никогда не спала с мужчиной?

Я с трудом поднялась, по-прежнему ощущая слабость в дрожащих ногах. Опираясь ладонью о стену, дошла до душа и, бросив промокшие вещи на пол, нырнула под упругие струи воды. Первые дни, когда меня стали посещать эти безумные сны, я долго оттиралась мочалкой. Будто можно смыть позор. Словно покрасневшей кожи достаточно, чтобы не чувствовать себя падшей и распутной. Но чувство стыда не уходило.

Я осторожно прикоснулась пальцами там, где все горело и ныло от неудовлетворенного желания. И вдруг в месте, где скользил умелый язык дракона, будто что-то оборвалось, а по телу растеклось такое приятное тепло, что я, не устояв на ногах, рухнула на колени. Голова пошла кругом от яркого пика.

Все стало еще хуже.

Захотелось помыться и… повторить. Зачем обманываться? Мне понравилось. Но как же противно от осознания этой зависимости! Я тряхнула головой, взяла мочалку и снова начала выскабливать грязь, которую все еще ощущала на себе после возбужденных взглядов тех мужчин и изматывающих ночных издевательств Риваеналза. Чувствовала бессилие от собственной распущенности, от ненавистных снов, не дающих покоя уже полторы недели.

Терлась мочалкой так остервенело, словно хотела содрать с себя кожу и нарастить новую. Чтобы миру предстала новая Майри Виран, еще не униженная и растоптанная в доме дракона. Сегодня первый день, когда я не плакала, не убивалась горем от пережитого ужаса. Будто смирилась, словно… яркие сны начали затмевать события из недавнего прошлого.

Руки опустились, мочалка упала с чавкающим звуком. Я прикрыла глаза и, не поднимаясь с колен, будто склоняясь перед Риваеналзом, признавая свою беспомощность, долго сидела на полу душевой кабины. Ощущая льющуюся на голову воду, думала о том, что недостаточно отмыть кожу, чтобы стать прежней. Нужно прочистить мозги, стереть воспоминания, удалить несколько часов из жизни. Жаль, подобное невозможно. Я ступила в пещеру дракона и вышла из нее другим человеком, и этого не изменить.

Собрав остатки сил, с трудом поднялась и выключила воду. Надо учиться жить заново. Когда открыла дверь ванной комнаты, встретилась взглядом с нервно поджидающей меня в коридоре Диди и улыбнулась. Знала бы сестра, как сложно давалось обычное движение губ. Мне будто вкололи в лицо лошадиную дозу новокаина, отчего приходилось почти ломать себя. Комкать всю горечь, переживания, брезгливость к слабости своего тела и натягивать маску прежней жизнерадостной Майри.

Дракон что-то сломал во мне.

— Почему так долго? — возмутилась Диди. — Через полчаса в универе занятия начинаются, а я еще не умылась!

— Прости, — отступила я в сторону и, пропустив ее, вновь прикрыла глаза.

Сложно…

Каждый миг превратился в борьбу. С самой собой, с окружением, с родными, с Кивииром, с учебой в вечерней школе. Это наделенные магией или полукровки могли поступать в техникумы, университеты, академии. На нас же, простых людей, мир поставил жирный крест. Словно мы недостойны, недоразвиты, ущербны. Будто из нас не вырастет выдающийся ученый, инженер или тот же конструктор. Я знала много одаренных недюжинным умом людей, которые гнили на фабриках, впахивали обычными чернорабочими лишь потому, что на заключении из Центра, которое получал в детстве каждый человек, у них наискось по всему листу, словно перечеркивая дальнейшую жизнь, стоял красный оттиск «Не обнаружено!».

Я поморщилась и поспешила в свою комнату. С самого детства мама называла меня особенной, на ночь пела песни о заоблачных городах, о полыхающем закатом небе, о маленькой птичке колибри, примостившейся на спину дракона. Но как только ее не стало, окружающий мир будто лишился красок, стал черно-белым.

А мне пришлось жить дальше, не понимая, как маме удавалось радоваться каждому прожитому дню. Она с легкостью поддерживала отца и вдохновляла на развитие бизнеса, озаряла заразительной улыбкой не только свою семью, но и наших соседей. И все это без капли магии! Жаль, развлекательная поездка в горы обернулась кошмаром. Мне никогда не забыть страшное землетрясение, леденящую кровь силой стихии сошедшую лавину, что оставила после себя лишь развалины. Маму тогда так и не нашли…

* * *

Потеря любимой сильно подкосила отца. Он лишь с помощью врачей выкарабкался из депрессии и снова взялся за дело. Правда, при этом прожигал все время на работе, возложив заботу о доме и сестре на мои плечи. Я не жаловалась, ведь папа трудился ради нас. Он сумел поднять фирму на тот уровень, что был до гибели мамы… Но повстречал дракона.

И теперь наша едва налаженная жизнь снова начала рушиться. Спустившись на первый этаж, я застала его спящим на кухне. Небритый, лохматый, в мятом костюме, он сидел на стуле и, устроившись щекой в тарелке с остатками ужина, громко храпел. Обоняния коснулся запах перегара.

Будь проклят дракон и его золото! Из-за Риваеналза папа снова сдался и махнул на себя. На работе не появлялся, пропадая где-то целый день, и возвращался лишь под утро, к тому же в стельку пьяным.

— Хватит! — не выдержала я и, схватив пакет, принялась со звоном сгребать со стола пустые бутылки. — А ну, просыпайся!

Отец приподнял голову. Его мутный взгляд с трудом сфокусировался на мне, а распухших губ коснулась кривая усмешка.

— Майри… Моя красавица! — Он всхлипнул: — Прости своего никчемного отца…

Папа снова уронил голову на стол. Я уже который день собиралась серьезно с ним поговорить, но что можно ожидать от человека в таком состоянии?

Едва я вышла от дракона, встретила разочарование во взгляде и тихое «понимаю». Потом начались пьянки, скупые отговорки и пылкие угрозы отправиться к Хайлани. Отец сыпал извинениями, не раз звучали слова о том, как он сожалеет о напастях, которые свалились на наши головы. Но все это лишь слова. По сути, сейчас папа лишь помогал Риваеналзу нас уничтожить. Так больше не должно продолжаться!

— Папа, посмотри на меня, — встряхнула я его за плечи. — Перестань! Мы обязательно выкарабкаемся. Я уже нашла способ, как достать деньги. Папа, хватит уже пить!

— Ты снова пойдешь к Ривзу? — встрепенулся он.

В глазах будто промелькнуло понимание, но он тут же покачнулся и, застонав, повалился со стула на пол.

— Диди, — закричала я. — Помоги дотащить папу до дивана!

Сестра сбежала по ступенькам, недовольно покосилась на отца, но не сказала ни слова. Конечно, она знала о нашей проблеме. Благо, старалась помалкивать и все силы вкладывала в учебу. Достаточно умная, чтобы понимать суть надвигающейся беды, Диди забыла про студенческие вечеринки и свидания. Окружающих ее ранее поклонников заменили книги. Моя талантливая сестра теперь допоздна засиживалась в библиотеке, собираясь сдать экзамены досрочно. Хотя бы попытаться спасти свое и, возможно, мое будущее.

— Уф, тяжелый, — размяла она спину, едва мы уложили отца на диван, и пропустила сквозь пальцы длинные волосы, которые тут же собрала в высокий хвост. — Когда я вчера вернулась, полночи слушала, как он с кем-то ругался по телефону.

— Может, с поставщиками? — предположила я, понимая, что бизнес папы умирает и без помощи дракона.

— Вряд ли, — передернула она плечами и, глянув на часы, глухо выругалась: — Демонова водка! Я же опаздываю!

Схватив приготовленную сумку, махнула рукой на прощание и побежала к выходу.

Я же сегодня собиралась вновь не явиться на работу и даже на учебу. Мне повезло, что владелец кафе согласился и отпустил меня в небольшой отпуск. Разумеется, после того как я нашла себе временную замену — мою лучшую подругу. Спасибо Шерил, иначе я не представляю, как бы мне удалось выкроить время на архиважную встречу. С драконом из соседнего территариума.

А работу терять ни в коем случае нельзя! Я ее с таким трудом нашла. Но и этого ничтожно мало. Альтернативных способов заработка без капли магии в крови практически не отыскать. Достойного заработка, если быть точнее!

Каждый день, начиная с того злопамятного случая, я донимала расспросами всех своих знакомых, выискивала в газетах подходящие объявления. Упрашивала отца подруги, который хорошо ко мне относился и имел многочисленные связи, помочь в трудоустройстве. Но даже благодаря работе рекламного агента не удалось найти ни одного приличного местечка. Отчаявшись, я даже пробралась в местное казино и, переодевшись поломойкой, умоляла директора принять меня… Отказ!

Друзья и знакомые твердили, что таких денег не собрать, даже если я продам себя на органы. Более того — если взять еще и части тел родных, не будет и десятой доли нужной суммы. Но я не сдавалась. Не имела права опустить руки, как отец. Меня уже начали считать полоумной и намекали вместо поиска работы заглянуть на кладбище забронировать место для могилы. Вот только не знали они силу упорства Майри Виран!

Конец ознакомительного фрагмента.