3008. Конец

Надежда Зарецкая (2025)

Александра стала вожаком маруков. Её планы не предвещают ничего хорошего для человечества. Единственный шанс на спасение превратился в посланника смерти. Маруки эволюционируют с каждым днём, превращаясь в тварей, заставляющих стыть кровь в жилах. И так могущественная нежить приобретает невиданные возможности. У людей нет шансов против них. Губины тем временем стали изгоями и на их плечи взвалили ответственность за апокалипсис. Однако беда не приходит одна, впереди таится новая угроза.

Глава 1

На территории завода «Кураме» начался самый настоящий бунт. В связи с открывшейся истиной, народ требовал крови всех связанных с этим делом, неважно, косвенно или напрямую. Страх и стадный инстинкт, разогнали в крови людей жгучую ненависть. Толпа окружила всех, по их мнению, причастных в катастрофическом положении мира. Для полноты картины, разгневанным не хватало копий, вил и факелов, и можно подумать, что попали во времена охоты на ведьм. Вместо ведьм выступали: очкарики, Дарья Андреевна со всеми своими учёными и лаборантами, а также семья Губиных.

Вся данная ситуация происходила у ворот, откуда не так давно уехали новоиспечённый вожак стаи маруков — Александра Губина, в сопровождении своей свиты: её сестёр Насти и Женьки, и лучшего друга Димы Книги. Саша обладала невероятными способностями и продемонстрировала свою власть над некоторыми солдатами, чем и спровоцировала нынешнюю панику. Народ не чувствовал себя в безопасности рядом с людьми, подчиняющимися главной нежити, её родственниками и создателями маруков.

Не прошло и дня с тех пор, как все сражались бок о бок против главного врага человечества, а теперь народ был готов четвертовать своих же собратьев. Слепая ненависть, придала сил измождённым в сражении защитникам лагеря. Они волной прошлись по территории и схватив всех, кого считали связанными с компанией «Кураме», приволокли к воротам. Очкарики им были не по силе, так что свою злость они вымещали на работниках лаборатории, Губиных и раненых. Толкая и волоча бедолаг по земле, за территорию предприятия. Часть солдат стали на сторону простых жителей, утверждая, что не ведали о творящихся бесчинствах. Только горстка охранников, работавших с объектами экспериментов, остались на стороне, этих же объектов.

Вот и получалось, толпа обезумевшая от страха, угрожая оружием, выталкивала группу людей за забор, навстречу неминуемой смерти от рук маруков. Ни еды, ни вещей, ни каких-либо других припасов не было вручено, лишь то, что было при себе у изгнанников. Даже перед маленьким ребёнком, ни у кого не дрогнуло сердце.

— Мы не убийцы, мы сохраним вам жизнь. Но, если вы приблизитесь сюда хоть на километр, ответим также, как на вторжение маруков. Откроем огонь на поражение!

— Вы идиоты! Я и мои люди, единственный оставшийся шанс на спасение! Только мы способны вернуть всё вспять! — Дарья Андреевна пришла в негодование. Она не могла поверить в глупость людей, что из-за злости, они готовы перечеркнуть надежды на спасение.

— Вы убийцы, — обратилась к говорящему бабушка Женя, не обращая внимания на восклицания учёной, — просто убьёте нас руками, воскресших тварей. Вы подготовили для нас участь, пострашнее смерти. Нас перебьют в ту же минуту, как покинем эту землю, или будут играться с нами в кошки мышки. Во втором случае нас ожидает голод, холод, постоянный страх и неизвестность.

— Может, оставим их и будем использовать, как жертвы приношения? Когда придут маруки, отдадим им некоторых, остальных оставим для следующего визита?

— Таким образом, не будем рисковать собой!

— А что будем делать, когда они закончатся?

— Отдадим стариков?

— Я согласен! Давайте оставим этих, будем держать в тех клетках в лабораториях. Я не намерен рисковать собой и своей семьёй, не хочу стать лакомством для маруков!

Изгнанники не верили своим ушам, толпа обсуждала их участь, как кусок мяса на рынке. Неужели это те самые люди, с которыми они несколько месяцев жили бок о бок, сражались, разделяли трапезу? Куда делся здравый смысл, благодаря которому, человек считался существом разумным? Сейчас перед ними, стояли самые настоящие гиены.

— Вы себя слышите? — Сквозь толпу прорвался Янг и встал между изгнанниками и их гонителями, лицом к последним. — Решаете судьбу человеческой жизни! Кем себя возомнили? Господом Богом? Вы ничуть не лучше маруков.

Бывший следователь плюнул в ноги собравшихся и присоединился к Губиным, помогая очкарикам прикрывать собой раненных и ребёнка, от спятившего народа.

— Пусть убираются отсюда, они приносят только беды! — Заключил, по всей видимости, самопровозгласивший себя предводитель. Споры прекратились, и бывшие соратники принялись стрелять в землю у ног несчастных, тем самым заставляя спасаться бегством и покинуть территорию завода.

Несмотря на обилие снега, мороз ощущался не слабо, особенно для тех, у кого нет тёплой одежды. От длительной тяжёлой ходьбы, люди были мокрые от пота, при этом чувство тепла не появлялось, наоборот, из-за этого ветер, казалось, состоял из льдинок, неприятно жалящих. Ноги и руки онемели, пальцы под угрозой обморожения, мороз больше не кусает за щёки, он давно их откусил. Многих выволокли из отапливаемых помещений, где естественно, они не носили верхнюю одежду. Но холод не единственная проблема, плачущий ребёнок от голода и страха, раненые, не способные передвигаться самостоятельно и надвигающаяся ночь. Сугробы затрудняют передвижение и выбивают из сил, вылазок не было несколько дней, и дорога не объезжена фурами. Только небольшой след, от недавно проехавшего вездехода.

Алеся укутала маленькую Сашу в любезно предоставленную очкариком куртку, и плакала о неспособности защитить своего ребёнка и потере близких. Сергей, как единственный оставшийся мужчина в семье, пытался утешить родственников.

— Всё наладится, мы справимся. — Тихо проговаривал профессор, обнимая жену.

— Что наладится, Сергей? Мы потеряли детей, они стали нежитью. Да и сами одной ногой в могиле. — Алёна, сестра мужчины, окончательно потеряла надежду.

— Мы будем защищать вас, до последнего. — Вмешался в семейный разговор Мефодий, указывая на себя и других солдат. — Александра была нам, не просто товарищем по несчастью, она была нам другом.

— Как вы собрались нас защищать, когда находитесь в полной власти вожака маруков? — Произнести имя дочери, у Марии не поворачивался язык, ей проще разделить две личности: Александры и нежити.

— Я не знаю, как ответить на этот вопрос. Но, от простых тварей, мы способны уберечь. До города ещё долго идти, предлагаю развести огонь и нескольких из нас отправить на охоту. Всем необходим отдых, а раненым ещё и помощь. Костёр даст, так потребное тепло и пищу.

— И привлечёт маруков. — Возразил Сергей.

— Наша группа и так привлекает внимание, эти твари способны учуять человека за много миль, и им для этого, не нужен сигнальный костёр. Нас пока не побеспокоили, потому что маруки сыты, либо их нет поблизости. Склоняюсь к последнему варианту, нежить никогда не бывает сытой.

Город хоть и находился недалеко от завода, но это только по меркам передвижения на авто. Пешком же, с ранеными, выбившимися из сил, озябшими, они шли по непроходимой тропе, больше четырёх часов и преодолели всего полпути.

Алеся несмотря на то, что была на грани своих возможностей, не отпускала дочь из рук. Она не могла найти в себе сил, дать понести девочку даже маме, или бабушке, или другому члену семьи. Девушка держалась за ребёнка, как утопающий за спасательный круг. Маленькая Саша смоктала край куртки. Этот детский инстинкт, в поисках пищи, заставлял мать плакать ещё больше. У Алеси не было грудного молока, которым она могла бы хоть немного утолить голод ребёнку. Девочка росла на сухих смесях.

С костром пришлось повозиться, вокруг лишь отсыревшая древесина, отсутствие топоров и наличие пару коробков спичек, которые надо беречь, всё это не облегчало ситуацию. Приличное время потратили на поиски под снегом некогда сломанных крупных веток, снаружи они промёрзшие, но усердный труд ножом, обеспечил из более-менее сухой сердцевины, щепки для растопки. Сверху приладили бересту, хоть и влажную, однако хорошо возгораемую, затем уже хворост и более крупные палки. Под щепками разместили карточки с информацией об Александре, Мефодие, Феде и остальных очкариков. Эти бумаги так и остались у Губиных, когда Дима вручил их для изучения. Четыре испорченные спички и костёр готов.

Федя повёл в лес нескольких солдат, на поиски ужина для их группы беженцев. На тридцать одного человека, хватит двух косуль. С нынешней популяцией животных, это не должно составить труда. Почти сразу они наткнулись на лося, но эта добыча слишком крупная, столько мяса им не съесть, а унести с собой, нет возможности. Свободные руки нужны для помощи раненным, некоторых буквально приходится тащить на себе. Хотя в их положении, разбрасываться возможной едой не стоит.

— «Может, всё-таки возьмём этого лося?» — Мысленно обратился к Феде, один из очкариков.

— «Как ты себе представляешь, мы будем нести остатки? Живое мясо в руках? У нас нет ни сумок, ни пакетов, или ты предлагаешь завернуть всё в твою куртку?»

Аргумент весомый, но и голод имеет свойства, повторяться несколько раз на дню.

— «Доберёмся до города, снарядимся необходимым и тогда можем запасаться провизией». — Обдумав своё решение ещё раз, Федя всё же решил согласиться с парнем. — «Знаешь, Лёша, ты прав».

Без дальнейших объяснений, мужчина отточенным движением руки, бросил нож в лося, пока тот не скрылся в чаще. Холодное оружие метко угодило в шею зверя.

— «Сделаем носилки из веток и шкуры, остатки мяса будем волочь за собой по снегу».

Такой выход из ситуации, был по душе всем, особенно у оставшихся у огнища. Возвращение охотников подняло упавший дух изгнанникам. Разделывать тушу принялись подальше от костра, дабы не пугать этим зрелищем ребёнка и возможных слабонервных. Мясо лося зимой, имеет более приятный вкус, чем в летний период. А шкура хорошо подошла для носилок, крепкая и целая, без каких-либо дыр от личинок овода.

Сытый и немного отдохнувший, небольшой отряд двинулся в дальнейший путь. Маленькая Саша наконец уснула, чем немного успокоила мать, но Алеся всё так же отказывалась ослаблять хватку на дочери. Опасно ночью передвигаться по лесу, но в их случае: опасно оставаться на месте. Город не обещал безопасности, однако там можно найти крышу над головой, тёплую одежду и, если повезёт, медикаменты. Сильно рассчитывать на хороший улов не стоит, до вынужденной ссылки, они и другие оставшиеся жители завода «Кураме», обчистили все ближайшие, некогда населённые, пункты.

— На карточках было написано, что вы чувствуете близость маруков, это так?

— Да. — Ответил Мефодий и печально посмотрел на мать его подруги.

— Вы чувствуете кого-нибудь сейчас?

— Нет, но, когда мы только вышли за забор убежища, парочка из них следовала за нами несколько километров.

— Почему они не напали на нас?

— Я думаю, ваша дочь запретила им.

— Ты чувствуешь её? — Перейдя на «ты», шёпотом спросила Мария.

— Я чувствовал присутствие могущественного марука, его сила буквально давила на меня, было физически больно находиться рядом. Но при этом не осознавал, что это Александра, пока не увидел собственными глазами. Приблизившись, я будто потерял себя, тело и разум не принадлежали мне. Только после того, как Саша с сёстрами и Димой уехали, меня отпустило и пришёл смысл произошедшего. Я боюсь нашей следующей встречи.

Разговор слушали все, кроме Дарьи Андреевны, учёная потеряла цель всей своей жизни. Лишившись доступа в лаборатории, к экспериментам, записям, она утратила и смысл для существования. Она своими руками уничтожила мир, но до этого момента, женщина отдавала всю себя, на исправление катастрофической ошибки. Раньше ей не приходило в голову, что люди могут узнать правду и выместят оправданную злобу на неё. Дарья плелась следом, слегка отставая, за ней приглядывали Федя и Мефодий. Мужчины не испытывали к учёной нежных чувств, но всё же совместное сопротивление марукам, сблизило их. Нет, они до сих пор придерживаются мнения, что женщина — высокомерная стерва, заботящаяся лишь о себе и помешанная до фанатизма, на своём научном прорыве.

— Как поступим с ней? — Заметив взгляд Феди на бывшей мучительнице, спросил Сергей.

— Дарья Андреевна и близко не подходит под описание хорошего человека, её деяния ужасны и смерть за них лёгкое наказание. Однако кто, как ни она, вернёт человечеству прежний облик? Хладнокровие, острый ум и чёткое понимание специфики происхождения маруков, делает из этой женщины ценного учёного. Необходимо вернуть ей работу и возможно, у нас появится шанс выжить.

— Нам бы для начала пережить эту ночь, а потом уже думать о более масштабном спасении.

— Как, в подобных условиях, вы собираетесь организовать научно-исследовательскую программу? — Вмешалась в разговор Алёна. — К тому же, все наработки остались в нашем бывшем пристанище.

— Оборудование, инструменты, всякие там колбочки и скляночки, можно найти в больницах. А материал для изучения предоставят маруки, которых мы схватим, ваша кровь, — Федя указал на семью Александры, а затем обвёл рукой всех очкариков и продолжил, — и, естественно, мы. Три главных источника для опытов, не так сложно раздобыть, два из которых уже имеются.

Мария шла рядом и с ненавистью поглядывала на предмет обсуждения. Эта женщина-учёная подвергла её дочь страшным мучениям, столько лет держала в клетке, как какую-то лабораторную крысу, превратила Сашу в монстра. Из-за неё, вся их семья является главной целью всей нежити. И это лишь верхушка всех несчастий, сотворённых руками Дарьи Андреевны. И что она слышит? Этой сумасшедшей присваивают статус спасителя? Гнев начинает застилать глаза матери Александры, она готова была наброситься с кулаками, на причину всех бед. Мефодий понял чувства Марии по выражению лица и тихо заговорил с ней:

— Когда мы с Сашей сидели в клетках, то часто мечтали о расправе над доктором, в подробностях обсуждали, как заставим её и директора «Кураме» пройти через тот же ад, что и ваша дочь. Эта ненависть, помогала нам продержаться все те годы. У Саши было масса возможностей приступить к мести, но угроза жизни её близких, сковывала. — Парень протянул пачку фотографий женщине. — Раз в неделю, ей приносили ваши снимки, как напоминание, что вы под прицелом. Но, когда контроль перешёл в руки Александры, она удивила нас всех. Вместо того, чтоб не оставить камня на камне в месте нашего заключения, она предложила объединиться с палачами, и предложение было убедительным. Правда, к Андрею Анатольевичу она отнеслась не столь гуманно.

Мария не отвечала, но гордилась человеком, которым была её дочь. Найдётся ли у неё самой, столько силы духа и всепрощения. Однако слова Мефодия успокоили обливающееся кровью сердце, и женщина отбросила думы о тиране учёной. Сейчас есть более насущные дела.

Луна и звёзды в эту ночь не прикрыты тучами и ярко освещают дорогу путникам. Шум, издаваемый хрустом снега под ногами, привлёк внимание сов. Те перелетали с ветки на ветку и с любопытством поглядывали на нарушителей спокойствия. Кровавый след от разделанной туши лося, оставляемый после носилок, волоком тянущихся по природному белому ковру, привлекал внимание хищников. Звери следовали за манящим запахом на расстоянии, придерживаясь зарослей и не высовывая носа, остерегаясь группы людей. Шествие продолжалось до самого утра, даже пересекая черту города, изгнанники не потеряли своих сопровождающих.

***

За картиной, происходящей у ворот завода, наблюдали четыре марука, взобравшихся на деревья в глубине прилегающего леса. Их не было видно и слышно, зато они прекрасно всё слышали и видели сквозь ветви, запорошённые снегом. Провожая взглядом убегающую группу людей, Александра обратилась к своей свите:

— Собираем всех маруков поблизости и наведываемся сюда в гости. Никого не оставляем в живых, и никто не должен воскреснуть.

— Ты же обещала на первое время, оставить их в покое.

— Нет, я обещала это нашей семье, — девушка взглянула на рыжую сестру, — а эти глупцы их выгнали, чем и подписали себе смертный приговор.

— Можно подумать, что у тебя остались родственные чувства.

— Забавное предположение, но неверное. Меня заботит, только кровь живых членов нашей семьи. В мои планы, входит продолжение рода Губиных, это позволит иметь, неисчерпаемый источник силы под рукой.

— Из оставшихся, только моя жена подходит этой цели.

— Не только, ещё возлагаю надежды на твою дочь. Да и чем чёрт не шутит, вдруг и наши родители тряхнут стариной.

Обсудив ближайшие планы, нежить вернулась к вездеходу, незаметно обежав группу людей через лес, и умчалась созывать стаю.