Испанский язык. По книге Ф. М. Достоевского «Белые ночи»

М. Д. Карышев

Методика М. Д. Карышева заключается в постепенной замене в тексте русских слов на иностранные. Замена осуществляется в первую очередь самых часто повторяемых слов, с целью их последующего использования в тексте. После первой замены слова на иностранный язык данное слово до конца книги пишется на иностранном языке. Основной акцент сделан на то, что читатель сам догадывается до значения слова в тексте, без использования словаря, а последующее частое повторение слова усиливает запоминание.

NOCHE ВТОРАЯ

— Ну, вот и дожили! — dijo она мне, смеясь и пожимая мне обе manos.

— Я aquí уже dos horas; вы не sabe, que было со мной целый día!

— Sé, sé… но к делу. Sabe, зачем я пришла? Ведь не вздор болтать, como вчера. Вот que: нам нужно вперед умней поступать. Я обо всём этом ayer [аер] долго думала.

— В чем же, в чем быть умнее? С моей стороны, я готов; но, право, в жизнь не случалось со мною nada умнее, como теперь.

— В самом деле? Во-первых, прошу вас, не жмите так моих manos; во-вторых, объявляю вам, que я об вас hoy долго раздумывала.

— Ну, и чем же кончилось?

— Чем кончилось? Кончилось тем, que нужно todo снова начать, porque в заключение всего я решила hoy, que вы еще мне совсем неизвестны, que я ayer поступила como ребенок, como девочка, и, разумеется, вышло так, que всему виновато мое доброе сердце, то есть я похвалила себя, como и всегда кончается, cuando мы начнем свое разбирать. И потому, чтоб поправить ошибку, я решила разузнать об вас самым подробнейшим образом. Но так como разузнавать о вас не у кого, то вы и должны мне сами todo рассказать, всю подноготную. Ну, que вы за persona? Поскорее — начинайте же, рассказывайте свою историю.

— Историю! — закричал я, испугавшись, — историю! Но quien вам dijo, que у меня hay моя история? у меня нет истории…

— Так cómo же вы жили, коль нет истории? — перебила она, смеясь.

— Совершенно без всяких историй! так, жил, como у нас говорится, сам по себе, то есть один совершенно, — uno [уно], uno вполне, — понимаете, que такое uno?

— Да cómo uno? То есть вы никого nunca не видали?

— О нет, видеть-то вижу, — а все-таки я uno.

— Qué же, вы разве не habla ни с кем?

— В строгом смысле, ни с кем.

— Да quién же вы такой, объяснитесь! Постойте, я догадываюсь: у вас, верно, hay бабушка, como и у меня. Она слепая и вот уже целую жизнь меня никуда не пускает, так que я почти разучилась совсем hablar. А cuando я нашалила тому назад года dos, так она видит, que меня не удержишь, взяла призвала меня, да и пришпилила булавкой мое платье к своему — и так мы с тех пор и сидим по целым días; она чулок вяжет, хоть и слепая; а я подле нее сиди, шей или книжку вслух ей читай — такой странный обычай, que вот уже dos años [аньёс]⁹ пришпиленная…

— Ах, боже мой, какое несчастье! Да нет же, у меня нет такой abuela [абуэла].

— А коль нет, так como это вы puede en¹⁰ casa сидеть?..

— Послушайте, вы хотите saber, quién я таков?

— Ну, да, да!

— В строгом смысле palabra?

— В самом строгом смысле palabra!

— Извольте, я — тип.

— Тип, тип! какой тип? — закричала muchacha, захохотав так, como будто ей целый año не удавалось смеяться. — Да с вами превесело! Смотрите: вот aquí hay скамейка; сядем! Aquí никто не ходит, нас nadie [надие] не услышит, и — начинайте же вашу историю! porque, уж вы меня не уверите, у вас hay история, а вы sólo скрываетесь. Во-первых, que это такое тип?

— Тип? тип — это оригинал, это такой смешной persona! — отвечал я, сам расхохотавшись вслед за ее детским смехом. — Это такой характер. Слушайте: sabe вы, que такое мечтатель?

— Мечтатель? позвольте, да como не saber? я сама мечтатель! Иной раз сидишь подле abuela и чего-чего в голову не войдет. Ну, вот и начнешь мечтать, да так раздумаешься — ну, просто за китайского принца выхожу… А ведь это в другой раз и bien — мечтать! Нет, впрочем, бог sabe! Особенно если hay и без этого о чем думать, — прибавила muchacha на этот раз довольно серьезно.

— Превосходно! Уж коли раз вы выходили за богдыхана китайского, так, стало быть, совершенно поймете меня. Ну, слушайте… Но позвольте: ведь я еще не sé, como вас зовут?

— Наконец-то! вот рано вспомнили!

— Ах, боже мой! да мне и на ум не пришло, мне было и так bien…

— Меня зовут — Настенька.

— Настенька! и sólo?

— Sólo! да неужели вам мало, ненасытный вы этакой!

— Мало ли? Много, mucho [мучо], напротив, очень mucho, Настенька, добренькая вы muchacha, коли с первого разу вы для меня стали Настенькой!

— То-то же! ну!

— Ну, вот, Настенька, слушайте-ка, какая тут выходит смешная история.

Я уселся подле нее, принял педантски-серьезную позу и начал словно по-писаному:

— Hay, Настенька, если вы того не sabe, hay в Петербурге довольно странные уголки. В эти места como будто не заглядывает то же солнце, которое светит для всех петербургских людей, а заглядывает какое-то другое, новое, como будто нарочно заказанное для этих углов, и светит на todo иным, особенным светом. В этих углах, милая Настенька, выживается como будто совсем другая жизнь, не похожая на ту, которая возле нас кипит, а такая, которая puede ser в тридесятом неведомом царстве, а не у нас, в наше серьезное-пресерьезное время. Вот эта-то vida [бида] и hay смесь чего-то чисто фантастического, горячо-идеального и вместе с тем (увы, Настенька!) тускло-прозаичного и обыкновенного, чтоб не decir: до невероятности пошлого.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

9

Año — ед. число. Años — мн. число.

10

Испанский предлог «en» — отвечает на вопрос «где». Может переводиться как предлоги «в», «на».