Бесполезная-3

Моник Ти

Вика устраивается на работу к соседу за скромную оплату и быстро понимает, что придётся нелегко. В её обязанности входит всё, что он велит ей сделать. Это и готовка, и уборка, работы в саду, уход за скотом и многое другое. Когда Вика понимает, что Миша не намерен ей платить, она отказывается работать. После этого, он показывает ей видеозапись, в которой она якобы забирает из копилки его деньги. Миша грозится заявить в полицию о краже, если она попытается сбежать…

© Моник Ти, 2022

ISBN 978-5-0059-1355-5 (т. 3)

ISBN 978-5-0056-8545-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Бесполезная — 3

Глава 1. Успокоить тебя?..

Вика поняла, что попала в безвыходную ситуацию. Она теперь и бросить Мишу не может, и оставаться с ним страшно. Он же мучает её, издевается над ней. И чем дольше она живёт с ним, тем хуже он с ней обращается. Но Вика очень боялась сесть в тюрьму и поэтому решила, что на какое-то время притихнет и больше не станет убегать от него. Она надеялась, что отношения у них наладятся. В конце-то концов, жила же она с ним как-то до этого, и всё было не слишком ужасно…

У Миши между тем были свои замыслы. Теперь он почувствовал полную власть над ней, ведь Вика не сможет сбежать, даже если очень захочет. Стало быть, он может наказывать её так, как пожелает. Миша думал об этом и восторженно потирал в ладоши. В этот момент Вика сидела рядом с ним на диване и продолжала плакать. Она никак не могла успокоиться и не хотела мириться со своим положением пленницы-сожительницы.

Вскоре Мише надоело слушать её визги. Неожиданно он схватил Вику за волосы и заставил откинуть голову назад, посмотрел в её напуганные глаза.

— И что мне с тобой делать? — спросил Миша.

— А-а-а… — протяжно закричала Вика и потянулась к своей голове, — отпусти…

— Думаю, мне пора наказать тебя, — с хитрой улыбкой сказал Миша. Вика в испуге начала отрицательно мотать головой.

— Нет, пожалуйста… пожалуйста, не наказывай.

В ответ Миша усмехнулся и начал вставать с дивана, но её волосы не отпускал.

— Пожалуйста, — снова прокричала Вика. Она вынужденно встала на ноги и обеими руками потянулась к своей голове. Но она больше не пыталась разжать его пальцы, несмотря на то, что он очень сильно дёргал её волосы. Терпела.

— Пошли в угол, я покажу тебе кое-что, — сказал Миша.

— Что ты мне покажешь? — испуганно спросила Вика. Она уже заранее знала, что ничего хорошего для неё не уготовано. Он ведет её в угол, чтобы подвергнуть какому-то ужасному наказанию. Наверное, хочет связать её и избить. Или же хочет избить, но чтобы при этом она покорно это терпела, как было в прошлый раз. При мысли об этом её сердце сжалось от ужаса.

— Давай-давай, топай за мной. Если, конечно, не хочешь, чтобы я выдрал все твои волосы, — жестоко сказал Миша и продолжал тянуть её в угол комнаты. И вот они добрались до нужного места, и Миша наконец-то отпустил её волосы. Он поставил Вику лицом к углу и строго сказал:

— Стой здесь, а я сейчас.

— Нет, что ты задумал? — испуганно запищала Вика.

— Что я задумал? — игриво переспросил Миша. Он схватил её за юбочку, скрутил ткань на своей ладони и таким образом задрал её юбку наверх. Второй рукой он схватился за её трусики и резко стянул их вниз.

— А-а-а… — в ужасе прокричала Вика, а лбом прижалась в угол. В следующее мгновение Миша шлепком приложил ладонь к её попке, а потом сжал её плоть и начал потряхивать.

— Накажем эту попочку? — игриво спросил Миша.

— А… а… мне больно! Больно! — в ужасе прокричала Вика.

— Оно и видно, красная попочка, — насмешливо согласился Миша, а потом точно также приложил ладонь с другой стороны её попки, тоже крепко сжал её плоть и начал потряхивать.

— Мы сделаем её ещё краснее.

— А-а-а… — протяжно прокричала Вика. Она поняла, что с ним бесполезно разговаривать. Он всё равно сделает с ней всё, что пожелает. Теперь она его рабыня, и он будет издеваться над ней снова и снова, пока ему это не надоест. Она же теперь не может сбежать и будет терпеть всё. И Миша явно это понял…

— Пожалуйста, — слезливо поговорила Вика, и Миша неожиданно отпустил её попку.

— Точно, я собирался принести кое-что, — весело сказал Миша и направился в другой угол комнаты, где у них стоит комод.

— Что ты хочешь принести? — снова спросила Вика взволнованным голоском.

— А ты наверх посмотри, что ты там видишь? — весело спросил Миша. Вика откинула голову назад и посмотрела наверх.

— Что это такое? — спросила Вика, — для чего это?

Она увидела 2 металлических ушка, которые были вкручены в стену с двух сторон. Ещё одно металлическое ушко было прикручено прямо в угол, оно было самым неприметным.

— Не догадываешься, для чего это? — весело спросил Миша и как раз в этот момент вытягивал ящик комода.

— Ты хочешь связать меня? — предположила Вика.

— Почти угадала, — захихикал Миша и, гремя цепями, зашагал в её сторону.

— Нет-нет, не надо, что ты задумал?

Вика испугалась этого звука. Цепи гремели угрожающе, и она поняла, что он собирается приковать её цепями, как настоящую пленницу.

— Кое-что интересненькое задумал, — игриво ответил Миша. Вика внимательно посмотрела на то, что у него в руках, и поняла, что это 3 обрывка цепи длиной приблизительно 30—35 см каждая. На конец каждой цепи был надет карабин, и Вика сразу же поняла, для чего это. С помощью этого карабина он прикрепляет цепь на металлическое ушко. «Наверняка, он этот угол использовал для того, чтобы наказывать свою жену» — подумала Вика. При ней он не приделывал эти металлические ушка к стене, стало быть, они там уже давно. Она их не замечала, потому что в этот угол даже не подходила. Он всегда был свободный. У Миши не слишком много мебели, и подобная пустота её не удивляла. Только сейчас Вика поняла, что угол не просто так свободный.

— Ты хочешь приковать меня цепью? Хочешь приковать к стене? — взволнованно спросила Вика. Она сначала посмотрела на Мишу, а потом повернула голову и снова кинула взгляд на металлические ушка.

— Уже боишься? — хихикнул Миша. Две цепи он повесил на своё плечо, и только в этот момент Вика заметила, что третья цепь отличается от остальных. Во-первых, она чуть длиннее, чем другие две. А во-вторых, на один её конец был прикреплён ремень на липучке. Вика не заметила этого сразу, потому что Миша тащил эту цепь, хватаясь за ремешок.

— Давай сюда руки, — сказал Миша и с треском отлепил ремешок от липучки.

— Нет, пожалуйста, — пискляво взмолилась Вика. Она понимала, что сейчас он примотает её запястья с помощью этого ремешка, а потом затянет её руки вверх. С помощью карабина он с лёгкостью прикрепит цепь на металлическое ушко, и она окажется прикованной к стене. Потом он будет её бить… точно будет бить, иначе зачем ему её приковывать? Он ведь сказал, что накажет её попку. И это означало, что он снова будет её пороть ремнём. Как только Вика подумала об этом, её сердце замерло ужаса. Ей хотелось убежать, но она не решалась это сделать. Смотрела ему в глаза, а сама медленно отпрянула назад и снова взмолилась:

— Нет, пожалуйста.

— Да, пожалуйста, — весело подправил её Миша. Конечно же, он шагнул за ней и попытался схватить её за руку. Вика испуганно дёрнулась и сделала ещё один шаг назад.

— Сейчас я буду злиться, — сказал Миша, — живо вытянула руки ко мне.

Вика посмотрела ему в глаза и снова начала отрицательно мотать головой.

— Нет, пожалуйста… пожалуйста, не надо.

— Я свяжу твои ручки, а потом… — игриво сказал Миша, не договаривая свои слова.

— Что потом? — торопливо и взволнованно спросила Вика. Миша направил раскрытую ладонь к потолку и пошевелил четырьмя пальчиками, подзывая её к себе.

— Иди сюда.

— Нет, пожалуйста, — пискляво проговорила Вика. Миша неожиданно резко развернулся, шагнул к ней и схватил её за волосы.

— А-а-а… — испуганно прокричала Вика.

— Ты решила быть непослушной? — спросил Миша. Он прильнул губами к её ушку, и Вика почувствовала тепло его дыхания. Она вздрогнула, а по её тельцу пробежался холодок. Её волосы уже тянулись и обрывались в произвольных участках, её голова болела всё сильнее. Но её пугала не эта боль, — она хотела знать, что он задумал, и до жути сильно боялась позволять ему приковывать себя. Она итак уже беззащитная, итак уже не может сопротивляться ему. А если он свяжет её руки и притянет наверх, она вообще станет немощной. Он начнёт издеваться над ней, будет бить ремнём до крови, а она даже прикрыться не сможет. Вика представила это, и обида сразу поперёк встала в её горле, а в глазках собрались слезинки.

— Пожалуйста, — пискляво проговорила Вика.

— Ну ладно, если не хочешь давать ручку, я могу придумать что-то другое, — игриво и в тоже время угрожающе сказал Миша. Он неожиданно открыл рот и обхватил губами всё её ушко. От испуга Вика даже выкрикнуть не смогла, а в её сердце похолодело. Она смекнула, для чего он принёс три цепи.

Цепь с ремнём на липучке явно для того, чтобы связать её ручки вместе и притянуть наверх. Две другие цепи можно было бы считать лишними, но нет… не в данной ситуации. Вика слишком хорошо знает Мишу, и уже поняла, что он задумал. Хочет карабином зацепить её серьгу, а цепь прикрепит к стене. Он же обожает приковывать её за уши, какой-то ушной маньяк… и если он так сделает, она точно порвёт свои ушки.

До настоящего момента Миша приковывал её за уши по-другому, более нежными ювелирными цепочками. И приковывал только к её собственным запястьям, а не к стене.

— Нет, только не за уши… — испуганно проговорила Вика. Миша в ответ хихикнул и весело возразил:

— За уши! За уши!

Он снова развернул Вику лицом к стене и, конечно же, не отпускал её волосы.

— А, нет-нет, — истерично закричала Вика. Цепи снова угрожающе зазвенели. На второе своё плечо он повесил цепь, на которую был приделан ремень на липучке, и сразу же схватился за цепи исключительно на карабинах. Он открыл карабин и вдел его в металлическое ушко в стене. Точно так же поступил и со второй цепью. Теперь обе цепи висели на стене, и на конце каждой было ещё по одному карабину. Ему оставалось открыть его и вдеть в серьгу Вики. И всё, она окажется прикованной. И Вика точно знала, что именно так он собирается с ней поступить, будет приковывать её за уши цепями.

— Умоляю, пожалуйста, не делай этого, — истерично запищала Вика. От испуга она согнула ноги в коленях и начала плавно опускаться на корточки. Она надеялась, что он отпустит её волосы, но нет…

Миша крепко сжимал в кулаке пряди её волос и явно не планировал их отпускать. За волосы он потянул её наверх и насильно заставил ровно встать на ноги.

— Ты что себе позволяешь? — грубо спросил Миша. Он прижал её голову к стене, и Вика ударилась лбом.

— А, пожалуйста… пожалуйста, — ещё более истерично закричала Вика. Она осознала, что если сейчас не будет сопротивляться, то потом точно не сможет это сделать.

Обеими руками Вика начала хлопать по тыльной стороне его ладони, но и это не помогало. Миша не разжимал свой кулак и не отпускал её волосы.

— А-а-а… отпусти! Отпусти! — закричала Вика.

— Успокоить тебя разочек?

Неожиданно Миша замахнулся и кулаком ударил её по щеке.

— А-а-а… — громко и протяжно прокричала Вика, а сама сразу же замкнулась в себе. Вообще перестала шевелиться, и перестала ладошками хлопать по его руке. Больше не пыталась разжать его пальцы.

— Ну что, сразу хорошо стало? — насмешливо спросил Миша.

Вика поняла, что сопротивляться бесполезно. Если она не будет подчиняться, он просто изобьёт её. Хуже будет только ей.

Глава 2. Связывание

Прямо за волосы Миша потянул её голову ещё выше, а потом схватился за цепь и попытался притянуть карабин к её ушку. Миша быстро понял, что длины цепи недостаточно.

Всю эту конструкцию он смастерил для своей бывшей жены, которая была высокого роста. И когда она становилась в этот угол, он мог запросто зацепить её серьгу карабином. Он думал, что точно так же поступит с Викой и таких сложностей не ожидал.

— Встань на носочки, — требовательно приказал Миша и, конечно же, ещё раз потянул её за волосы. Сам пытался заставить её приподняться настолько высоко, насколько она сможет

— А-а-а… — протяжно закричала Вика, а сама подчинилась и сразу же встала на носочки. Но карабин всё равно не дотягивался до её ушка. Миша подумал, что, возможно, нужно слегка подтянуть её мочку наверх. Он отпустил её волосы, но Вика сразу же расслабилась и поникла головой. Она больше не умоляла его не делать этого, но продолжала протяжно кричать:

— А-а-а…

— Ещё хочешь получить? Живо на носочки, — грубо повторил Миша. Он схватил Вику за серьгу и начал подтягивать её мочку к карабину. Конечно, если бы он потянул сильнее, смог бы нацепить её серьгу на карабин. Но Миша не хотел так поступать. Понимал, что Вика не сможет долго стоять на носочках, рано или поздно устанет и встанет на пятки, и тогда 100% порвёт своё ухо.

Миша не был заинтересован в том, чтобы она порвала свои игрушки, ведь потом ему их зашивать обратно. Он просто хотел, чтобы Вика смирно стояла. А ещё его невероятно возбуждал тот страх, который она испытывает, когда он приковывает её за уши. Она всегда истерично кричит и умоляет его освободить её.

Вика почувствовала, что он сильно тянет её ушко, и ей стало больно. Она сразу же подумала, что если бы он также потянул другое её ушко, оно бы точно порвалось. Она ведь уже рвала однажды ухо, и Миша зашивал её. Вика чувствовала, что её вторая мочка не срослась, как следует, может порваться от малейшего натяжения.

— Вот ты малявка, ростом мне вышла, — немного презрительно сказал Миша и отступил. Отпустил её мочку и нервно стукнул карабином по стене. Вика сразу же почувствовала облегчение, ведь он не смог приковать её за уши.

— Давай сюда свои руки, и только попробуй возникать, — строго сказал Миша. Он схватил её за плечо и заставил развернуться. Вика ничего не ответила, но свела руки вместе и протянула к нему. Она по-прежнему боялась быть связанной, но успокоилась, когда Миша не смог приковать её ушки цепями. Она подумала, что он больше не попытается так сделать, ведь вряд ли у него есть запасные цепи подлиннее?

И, действительно, цепей других у него не было, но он уже нашёл выход из этой ситуации. Правда, Вике заранее об этом не сказал.

— Вот так другое дело, я люблю послушных девочек, — удовлетворенно сказал Миша. Он снова с треском отделил ремень на липучках и начал связывать её руки вместе. Вика не дёргалась и позволила ему это сделать, сама тяжело и взволнованно дышала, смотрела вниз с поникшей головой.

Как только Миша связал её руки вместе, неожиданно схватил её за щеку, крепко ущипнул и начал потряхивать.

— Смотрю, уже припухла, — насмешливо сказал Миша. Вика почувствовала сильную боль и громко закричала:

— А-а-а…

Она отпрянула назад, но Миша всё равно не отпустил её щёчку. Наоборот, ущипнул ещё сильнее и прямо за щеку попытался притянуть её обратно.

— А-а-а… — ещё громче закричала Вика и со связанными руками потянулась к лицу, будто намеревалась помешать ему.

— Да, связанные ручки! Ничего не можешь сделать, — насмешливо сказал Миша. Наконец-то он перестал щипать её щёчку и просто похлопал. И теперь даже лёгкое похлопывание причиняло ей боль.

— А…а… — прокричала Вика ещё раз, но теперь уже тише. А Миша тем временем схватился за цепь, которая тянется от её запястья.

— Кажется, я раздеть тебя забыл с твоими капризами, — с досадой сказал Миша. Он схватил её за плечо и нервно развернул, заставил встать лицом к углу.

— Встань, как положено, — требовательно вскрикнул Миша. В следующее мгновение конец цепи он потянул наверх и с помощью карабина прицепил на металлическое ушко.

— Эхе… эхе… — слезливо захныкала Вика, прижимаясь в угол лицом.

— Ну, ничего, ты, оказывается, в юбочке, можно сделать так, — сказал Миша, а потом потянул её юбочку вниз, спустил до ног.

— А… — испуганно вскрикнула Вика.

— Дома можно носить юбочки и покороче, — с ухмылкой подметил Миша. Вика ничего не ответила и продолжила хныкать. Секунду спустя она почувствовала, как он ладошкой хлопает её по оголённой попке. Её трусики он успел стянуть заранее, и в данный момент они находились на уровне её колен.

— Давай-давай, снимай всё лишнее, — язвительно сказал Миша. Одной рукой он продолжил хлопать её по попке, а второй до самых пяток спустил её трусики вниз. Вика подняла одну ногу, а потом и вторую, позволяя ему полностью снять с себя юбочку и трусики. И вот уже ниже талии на ней ничего не было. Вика почувствовала себя униженной и беспомощной. Ещё сильнее стала бояться того, что произойдёт сейчас.

— Так, ты никуда не уходи, а я принесу кое-что, — весело сказал Миша. Он подобрал её одежду с пола и направился в другую комнату, зашагал в сторону спальни. Вика хотела спросить, куда он уходит и что собирается принести, но не осмелилась. Её будто за язык укусили. Всякий раз, когда он бил её кулаком, она на долгое время теряла к нему доверие: не хотела либо боялась с ним разговаривать.

Когда Миша ушел, она разревелась ещё громче. Слёзы снова и снова стекали по её щекам стремительными капельками.

Миша отсутствовал приблизительно 5 минут, и к его возвращению Вика уже немного успокоилась. Всё ещё хныкала, но не так громко.

— А вот и я, — весело сказал Миша, стремительными шагами направляясь в её сторону, — смотри, что я тебе принёс.

В следующее мгновение он прижался к ней сзади, схватил за плечо и заставил её слегка повернуться в его сторону. Перед лицом Вика увидела прозрачные стрипы. Вику впечатлила высота каблука. Она явно была более 15-ти см, возможно, даже все 20. «Какая красивая обувь» — первое, о чём подумала Вика.

— А ну-ка, надевай их, — приказал Миша, а потом пригнулся и поставил стрипы рядом с её ножками. Её сердце сразу же застучало быстрее. Вика смекнула, зачем он принёс ей обувь на высоком каблуке. Таким образом, хочет компенсировать её низкий рост. И она уже сейчас боялась, что если наденет эти стрипы, то длины цепи будет достаточна, чтобы карабином зацепить её серьгу.

— Давай-давай, надевай их, — поторопил её Миша, — хочу скорее увидеть тебя в сексуальной обуви.

Вика тяжело вздохнула, приподняла одну ножку и боязливо засунула в обувку. Конечно же, стрипы были велики на её маленькую ножку. У неё 36 размер, а у его бывшей жены был 40. Её компактная ножка погрузилась в эту обувь как в лодку.

— Ну, надо же быть такой малявкой, — с досадой сказал Миша и тоже тяжело вздохнул. Вика тем временем и вторую свою ножку засунула в обувку. Её пятка провалилась приблизительно на 5 см, возможно, чуть меньше. Смотрелось это некрасиво, да и ей было неудобно. Но всё же она стала казаться выше…

Вике стало обидно из-за того, что он называет её малявкой.

— Раньше ты говорил, что тебе нравятся маленькие ножки, — обиженно напомнила Вика. Миша шлепком приложил ладонь к её попке, легонько сжал и начал потряхивать. Вике сразу стало больно, ведь её попка ещё не отошла от вчерашней порки и всякий раз, когда Миша прикасался к этим участкам её кожи, ей становилось больно. А ещё она чувствовала, как его пальцы впиваются в её плоть. Сейчас он хватал её не грубо, явно хотел показаться игривым, но ей всё равно было больно.

— Да, мне нравятся маленькие ножки, но сейчас было бы здорово, если бы босоножки подошли тебе по размеру.

— Но они не подходят, — пожаловалась Вика и посмотрела вниз. Она стояла шатко, боялась споткнуться на ровном месте.

— Да, я вижу, — с досадой сказал Миша, а потом неожиданно прильнул кубами к её ушку и прошептал: — но я что-нибудь придумаю.

— И что ты придумаешь? Уменьшишь их или купишь новые? — с ухмылкой спросила Вика. Конечно же, она понимала, что уменьшить эти стрипы ему не удастся, а вот пить другие это более реалистичное решение. Но ведь Миша до чертиков жадный, если речь касается денег. Он никогда ничего для неё не покупал, за исключением серебряных серёжек и браслетов. Да и их он купил не затем, чтобы её порадовать, а чтобы поиздеваться над ней, приковав уши к запястьям. Когда Вика думала об этом, ей становилось обидно.

Миша сделал серьёзное выражение лица и начал отрицательно мотать головой.

— Нет, покупать новые дорого.

— Но для жены ты купил, — обиженно сказала Вика. Миша снова прильнул губами к её ушку и прошептал:

— Она была шлюшкой.

— Что? — с удивлением переспросила Вика. Конечно же, она не поверила услышанному и на мгновение подумала, что это просто его ревнивое оскорбление в адрес жены. Но с другой стороны, откуда тогда у неё такая обувь? Судя по рассказу бабушки, бывшая жена Миши была во всём зависима от него, много работала, постоянно что-то делала в саду. Явно вела прилежный образ жизни.

— Много знать вредно, — сказал Миша, а потом игриво стукнул её по носику.

— Ну, расскажи, — упрашивающим голосом спросила Вика, снова подумала, что мало знает о нём и о его бывшей жене. И раз уж они собираются жить вместе долго, она хотела знать всё.

Миша обнял Вику обеими руками за талию и начал прижиматься к ней сзади, на ушко прошептал:

— Мне нравятся красивые девушки.

— И что это значит? Ты специально женился на стриптизерше? — иронично хихикая, предположила Вика.

— С пухлыми губами и большими сиськами, — весело добавил Миша.

— Серьёзно? Звучит как-то странно, даже невероятно, — хихикая, сказала Вика.

— Она умоляла увезти её, а я поставил свои условия.

— Типа сидеть дома и работать? — спросила Вика. Миша усмехнулся прямо в её ушко и весело сказал:

— Типа того.

Вика тяжело вздохнула и предосудительно помотала головой.

— Я сейчас приду, — неожиданно сказал Миша и начал отдаляться от неё. Вика этому очень удивилась.

— Куда?

— Принесу тебе туфельки, — ответил Миша, игриво задёргал брови и направился к выходу.

— А туфельки что, меньшего размера? — немного язвительно спросила Вика. Итак уже было понятно, что они тоже сороковые, не меньше.

Миша ничего не ответил. В следующее мгновение Вика услышала, как хлопнула дверь, и она снова осталась одна.

Глава 3. Порка

Вика осталась стоять на стрипах, которые ей велики. И, конечно же, ей было до жути неудобно, а её ножки уже начинали болеть.

— А можно мне это снять? — почти шёпотом спросила Вика. Она понимала, что бессмысленно задавать ему какой-либо вопрос, он ведь уже ушёл. Вика сожалела о том, что не спросила у него разрешение снять стрипы в его отсутствие. Она боялась самовольно их снять, потому что Миша любит придираться и наказывать её дополнительно, если вдруг появляется повод.

Вика нахмурила брови и приложилась щекой к стене. В этот момент её щёчке стало больно, и она вспомнила то, как он недавно ударил её кулаком. Ей снова стало страшно и обидно. Она не хотела оставаться жить с Мишей и терпеть его издевательства, но что ей остаётся делать? Если она решит уйти от него, он заявит на неё за кражу. Вика снова начала думать об этом, а её сердце стучало в ускоренном ритме.

Миша не приходил достаточно долго. Его не было порядка 15-ти минут, и вот, наконец, дверь гостиной отворилась. Вика сразу же обернулась пол телом и посмотрела в его сторону. Конечно же, она не пыталась освободиться в его отсутствие, а её руки всё ещё были соединены вместе ремнями на липучках.

— Что такое, заждалась уже меня? — усмехнулся Миша. Он стремительными шагами направился в её сторону, а в его правой руке были красные лакированные туфельки на высоком превысоком каблуке. Они были сделаны по типу стрипов на высокой платформе. Толщина их подошвы была приблизительно 8—10 см, а каблук не меньше 20-ти см.

— Да, я подумала, что ты долго не приходишь, — согласилась Вика, а сама направила взгляд на туфельки.

— Смотри, что я тебе принёс, — с широкой улыбкой сказал Миша, — это то, что нужно!

Уже издалека Вика видела, что туфельки велики ей, а про их размер гадать не приходилось.

— Они мне не подойдут, это же сороковые, — пожаловалась Вика.

— Не, они уже не сороковые, — с ухмылкой возразил Миша. Он подошёл к ней почти вплотную и направил взгляд вниз. Понял, что Вика ещё не снимала стрипы со своих ножек. Так как в его отсутствие она всё время стояла на каблуках, её ножки уже были уставшие.

— Смотрю, понравились тебе босоножки, — с ухмылкой сказал Миша. Он шлепком приложил ладонь к её попке, крепко обхватил её плоть и начал потряхивать.

— А… а… — вполголоса болезненно простонала Вика.

— Мне тоже нравится, когда на твоих ножках сексуальные туфельки, — весело сказал Миша. Он шустро пригнулся и красиво поставил туфельки на пол рядом с её ножками.

— А ну-ка, примеряй.

— Они мне не подойдут, — продолжила Вика ворчать.

— Ещё как подойдут, я их уменьшил, — важно сообщил Миша. Вика недоверчиво хихикнула.

— Это как ты их уменьшил?

Тем не менее, она подчинилась, скинула с левой ноги стрипы и начала надевать туфельку. Она даже толком не успела погрузить стопу в туфельку, как вдруг её пальцы обо что-то начали упираться.

— Что? Что это? — в недоумении спросила Вика. По ощущениям ей показалось, что на носок туфельки он запихнул какие-то тряпки.

— Я же ведь сказал, что уменьшил их, — весело напомнил Миша.

— Да ты не уменьшил их! Запихнул в них что-то, — возмутилась Вика, — тряпки какие-то.

— Твои носочки, — хихикая, признался Миша, — это не имеет значения, надевай их и не бухти.

— Нет, я не могу это надеть, — возразила Вика. Во-первых, её пальчикам уже сейчас было неудобно, а во-вторых он слишком много носков запихнул в эти туфельки. Её пятка попросту не влезала в туфельку.

— Ещё как можешь, — возразил Миша. Он сразу же сел на корточки, схватил Вику за щиколотку и насильно пропихнул её пятку в туфельку.

— А, мне больно, — жалобно закричала Вика.

— Ничего, привыкнешь, — язвительно протянул Миша. Он сразу же начал снимать стрипы с другой её ножки, потянул их прямо за каблук.

— А это тоже давай, снимай, — приказал Миша. Он не стал дожидаться момента, когда она сама снимет их с ножки, чтобы надеть туфельки. И судя по ситуации, она вообще не собирается этого делать.

Миша насильно вытянул из её ножки стрипы, и получилось так, что Вика вынужденно встала на одну ногу. Её пальцы болезненно сдавились, а в пятке она ощутила трение.

— А-а-а… мне больно, больно, — ещё громче закричала Вика. Второй ногой она потянулась к полу и попыталась встать на носочек, чтобы как-то уменьшить нагрузку на вторую ногу. Но каблук туфельки был настолько высокий, что она еле-еле кончиком большого пальца могла прикоснуться к полу.

— Сейчас надену на тебя вторую туфельку, и не будет больно, — с ухмылкой сказал Миша.

— А-а-а… — протяжно прокричала Вика. И вторую её стопу он насильно затолкал в туфельку. Ей показалось, что во второй туфельке было больше носков, чем в первой.

— Вот это другое дело, — удовлетворенно сказал Миша и нежно погладил её игры сначала на одной ножке, потом на второй. Вид сзади ему очень нравился. Он действительно ещё ни разу не видел Вику на каблуках.

— А… мне больно, больно, — ещё более пискляво прокричала Вика.

— Я тебя ещё даже наказывать не начал, а ты так визжишь, — усмехнулся Миша. Он поднялся на ноги и сразу же схватился за цепь. И, конечно же, Вика поняла, что он собирается сделать: хочет приковать её ушко этой цепью.

— Нет, пожалуйста, — испуганно взмолилась Вика. Миша схватил её за волосы и взглянул на неё с хитрой ухмылкой.

— Кажется, ты у нас подросла, — насмешливо сказал Миша.

— Не надо этого делать, — слезливо повторила Вика, но её жалобный голосок нисколечко его не трогал. Ему нравились её слёзы, они возбуждали его. С большим удовольствием он открыл карабин и начал подводить к её серёжке.

— Конечно же, я это сделаю. Ты же поэтому встала в угол, чтобы я сделал это.

— Нет, не поэтому, — запищала Вика. Уже в следующее мгновение она почувствовала, как он зацепляет карабином её серьгу.

— Точно выросла, — ухмыльнулся Миша. Чтобы Вика излишне не дёргалась, он не отпускал её волосы. Встал с другой стороны и потянулся ко второй цепи. Вика уже почувствовала тяжесть карабина на своём ухе.

— Так, где у нас второе ушко? — игриво спросил Миша. Он мечтательно прикусил нижнюю губу и уже начал возбуждаться.

— Не надо, пожалуйста, — пискляво взмолилась Вика. Она понимала, что это бесполезно, но всё равно умоляла его. Вика даже понимала, что это доставляет ему удовольствие, и он обожает отказывать ей, но она не могла молчать. Миша тем временем открыл карабин и схватился за её серёжку.

— Я ведь уже сказал, что надо, — игриво сказал Миша.

— Это ухо не зажило, не зажило! — истерично произнесла Вика.

— Ещё как зажило, хитрюга, — весело возразил Миша и неожиданно кончиком языка начал облизывать её мочку вокруг серёжки. Вика почувствовала влагу его язычка. Если бы он облизнул её ушко при других обстоятельствах, она бы могла назвать это приятным. Но сейчас она испытывала исключительно обиду и страх. Миша всё сильнее в её глазах становился похож на маньяка.

— А сейчас будет самое интересное, — сказал Миша и неожиданно шлёпнул её по попке.

— Нет, пожалуйста, — истерично закричала Вика. На этот раз она кричала громче, чем обычно. Даже не испугалась, что может этим его разозлить. А ведь у Миши есть такая привычка. Иногда он злится, когда она кричит, ругает её, даже может дополнительно ударить. Впрочем, зачастую Миша позволяет ей покричать. Вика никогда не понимала, когда можно кричать, а когда нельзя. Но когда ей слишком страшно, она всегда кричала.

Вот и сейчас Вике было очень страшно. Её ноги подкашивались и до жути сильно болели. Особенно сильно боль ощущалась на её пальчиках, которые были согнуты и сдавливались. Ей казалось, что чем дольше она стоит, тем сильнее болят её ноги. Боль настолько возросла, что она теперь даже понять не могла, болит у неё плоть или же кости изнутри? А между тем Вика понимала, что он не скоро её освободит. Будет пороть, а потом, наверняка, захочет заняться с ней сексом, и всё это затянется надолго. При мысли об этом Вике хотелось кричать от отчаяния.

— Я не могу долго стоять, у меня болят ноги, — слезливо повторила Вика.

— Сейчас у тебя поболят не только ножки, — игриво сказал Миша, и Вика услышала, как он расстегнул пряжку своего ремня.

— Не надо, — вымученно произнесла Вика и сразу слезливо захныкала: — эхе… эхе…

Она чувствовала, как карабин тянет её серёжку вниз и слишком сильно. Ей казалось, что её ухо может порваться просто оттого, что эти карабины висят на её серёжках.

— Я тебе уже сказал, что надо, — игриво напомнил Миша. Теперь Вика не могла повернуть голову назад и взглянуть на него. Но судя по звукам, она сделала вывод, что прямо сейчас он наматывает ремень на свою ладонь. И Вика не ошиблась, именно это он и делал. Намотал на ладонь примерно половину длины ремня, а потом встал с краю от неё и замахнулся. Вика ощутила первый болезненный шлепок и громко вскрикнула:

— А-а-а, не надо, я могу упасть! Могу упасть!

Она говорила истерично и напуганным голосом, а Миша смотрел на неё и хитро улыбался. С большим удовольствием он замахнулся и ударил её ещё раз.

— Никуда не денешься.

— А-а-а, — ещё громче вскрикнула Вика, ощутив на своей папке очередной раздирающий шлепок, — мои ноги болят, я могу упасть, пожалуйста…

— А ты не падай, — весело сказал Миша и наградил её очередным ударом. В этот момент Вика поняла, что он продолжит её бить, и, конечно же, не освободит её ушки. Она чувствовала себя беспомощной, потому что сейчас не могла даже прикрыть свою попку.

Он бил её снова и снова. И делал это с удовольствием. Она слышала восторг в каждом его слове, и ей становилось всё более обидно и унизительно.

— Да, милая! Кажется, я уже кое-что вижу, — насмешливо сказал Миша.

— Что ты видишь? — вымученным голоском спросила Вика. Он приложил пальчик к её попке и погладил то место, по которому бил. Вика поняла, что он растирает её кровь. В следующее мгновение она почувствовала, как он подводит этот пальчик к её ротику.

— А ну попробуй, — приказал Миша.

— Не надо, — произнесла Вика. Но такой ответ, конечно же, его не устроил. Он сразу же начал насильно раздвигать её губы, сдавил десну. Вика вынужденно открыла рот и протяжно вполголоса прокричала:

— А-а-а….

— О, да! Так вот! Давай сюда свой язычок, — возбуждённым голосом сказал Миша и подушечкой указательного пальца начал поглаживать её язык. Вика сразу же почувствовала металлический привкус своей собственной крови. Её сердце замерло от волнения и ужаса. Она захотела закричать ещё громче, но сдержалась и замолкла. Почувствовала, как Миша прижимается к ней сзади, трётся об её окровавленную попку.

Он бил её совсем недолго, нанёс только 6 ударов, но её попка уже начала кровоточить, причём сильно. Но Вика этому не удивлялась, ведь он вчера тоже выпорол её до крови, а её попка ещё не успела восстановиться. Этих шести ударов хватило, чтобы разодрать её кожу по новой. Только вот Миша не был удовлетворён и хотел наказать её ещё сильнее.

Глава 4. Проси

Миша спустил свои джинсы, и Вика более явно ощутила, как его член точечно прикасается к её попки, сдавливает её избитую кожу.

— А… — со стонами прокричала Вика, а Миша возбуждённым голосом спросил:

— Чувствуешь?

Вика осознала, что все её страхи воплощаются в реальность. Сначала она до жути сильно боялась, что Миша зацепит карабинами её серёжки, и вот уже он сделал это. Потом она начала бояться, что в такой позе он захочет заняться с ней сексом. И вот он возбуждён. Это означает, что он обязательно войдёт в неё. Если Миша возбуждён и хочет её, он всегда получает своё. И неважно, готова она заниматься с ним сексом или нет. Хочет этого или нет. Удобно ей или нет. Сейчас ей неудобно, а вот ему, наоборот, очень даже удобно. Он ведь сам поставил её в этот угол, навряд ли он предназначается только для наказания…

— Чувствую, — тихо проговорила Вика, а потом жалобно захныкала: — пожалуйста…

— Теперь понимаешь, как меня возбуждает твоя красная попка? — прошептал Миша в её ушко, а потом неожиданно снова лизнул её мочку вокруг серёжки, — и меня так заводят твои прикованные ушки.

Вика ничего не ответила и продолжила слезливо хныкать.

— Три полоски, — произнёс Миша, проговаривая слова прямо в её ушко. Он явно хотел напугать её ещё сильнее и, конечно же, захотел услышать её очередной визг. И Вика не разочаровала его, ещё сильнее запищала:

— Нет, пожалуйста.

Три полоски означали, что он собирается пустить кровь в её попке в трёх местах. Когда Миша бьёт её ремнём, он всегда старается наносить удары по одному и тому же месту. Это не переставало её ужасать. В прошлый раз он сделал ей две полоски, и это показалось ей до жути болезненным, а теперь хочет сделать три…

Вика захотела плакать и не смогла сдержать эмоции. Миша тем временем слегка отстранился, приложил одну ладонь к её спинке чуть выше попки, а второй рукой замахнулся и нанёс ей очередной удар.

— А-а-а… — громко вскрикнула Вика, — не надо.

— Три полоски, — игриво повторил Миша, — сегодня ты была очень плохой девочкой, и должна быть очень хорошо наказана.

Сказав последнее, Миша замахнулся, и очередной болезненный удар прилетел на её попку. Вика почувствовала, как её кожа раздирается, болит и пощипывает. Уже сейчас ей казалось, что её попка кровоточит в том месте, куда он только что ударил.

— Не надо, — продолжила Вика умолять.

— Я выбью из тебя желание сбегать от меня, — жестоко обещал Миша и наградил её очередным ударом.

— А-а-а… я же обещала остаться с тобой. Пожалуйста, не бей… а… — вымученным голосом произнесла Вика.

— Буду бить, — возразил Миша и снова замахнулся, — ты всегда говоришь одно, а делаешь другое. А знаешь почему?

— Нет… нет, не бей, — истерично попросила Вика. С каждым следующим ударом её боль становилась всё сильнее. Терпеть эту боль ей казалось невыносимым.

— Потому, что я мало тебя бью, — важно сказал Миша и ударил её ещё раз, потом удовлетворённо сообщил: — вторая полоска готова.

Он приложил пальчик чуть ниже её попки и ноготком царапнул её кожу.

— Куда сделать третью полоску? Может быть, сюда? — язвительно спросил Миша.

— Пожалуйста, — умирающим голосом произнесла Вика. Он указал на то место, где ещё ни разу её не бил. И это означало, что сейчас он будет её бить ещё сильнее, чем прежде. А ещё будет делать это дольше. В этом месте её кожа пока ещё здорова. Чтобы пустить кровь, придётся бить сильнее и дольше.

— Ты просишь выпороть тебя? — язвительно спросил Миша.

— Нет, — пискляво вскрикнула Вика, — пожалуйста, не бей.

И как только она это сказала, Миша игриво шлёпнул её ладошкой прямо по кровавому участку её кожи.

— Так нельзя говорить, — важно сообщил Миша, — это меня не заводит.

— Эхе… эхе… — слезливо захныкала Вика. Миша снова приложил пальчик чуть ниже её попки и ещё сильнее поцарапал её кожу в том месте, где собираются бить. Вике стало больно. Она поняла, что сейчас он пытается поцарапать её до крови, хочет причинить боль.

— А-а-а… — протяжно вскрикнула Вика.

— Попроси, чтобы я наказал тебя, — приказал Миша.

— Нет, пожалуйста, — в очередной раз взмолилась Вика.

— Или ты хочешь четыре полоски? — неожиданно спросил Миша. Он явно был намерен заставить её говорить то, что он желает услышать. Из-за этого Вика ужаснулась ещё сильнее, по её тельцу пробежался холодок.

— Ладно, я скажу, — испуганно проговорила Вика. Миша ещё раз царапнул её ягодицы с другой стороны. И снова он сделал это грубо, сильно сдавливая её кожу.

— А… накажи меня, — с криком попросила Вика.

— Как тебя наказать? — спросил Миша в ответ. И Вика поняла, что таким образом он хочет возбудиться ещё сильнее. Но она точно не хотела в этом участвовать, и не хотела помогать ему возбуждаться, таким образом. Ей стало унизительно говорить то, что он велит.

— Что-то не слышу, — пожаловался Миша и снова царапнул её кожу чуть ниже попки. Вика поняла, что если не скажет ему то, что он велит, он продолжит её царапать. Не успокоится, пока не пустит кровь.

— Ударь меня ремнём, — попросила Вика.

— Мм, хочешь, чтобы я тебя выпорол? — игривым голоском спросил Миша.

— Да, сделай это, — ответила Вика, подыгрывая ему. В следующее мгновение она почувствовала взмах его руки, а после раздался громкий шлепок. Удар был не слишком болезненный, потому что был первый, а Вика понимала, что это только начало. Сильная боль появляется с 5-того удара. Если, конечно, её попка не была избита ранее. В этой области она ещё ни разу не была избитой.

Миша замахнулся и нанёс ей второй удар, а потом и третий, и четвёртый. Он явно спешил, и поэтому ускорял темп.

— Это я могу! Я буду бить тебя всякий раз, когда ты меня об этом попросишь, — сказал Миша и насмешливо добавил: — а ты будешь просить меня об этом. Давай, проси.

— А-а-а… — вскрикнула Вика и вынужденно произнесла: — ударь меня ещё.

Конечно же, в следующее мгновение он замахнулся и ударил её.

— Хочешь ещё? — язвительно спросил Миша.

— Да, ещё, — вымученным голоском ответила Вика. Она почувствовала себя покорённой и униженной, но молчать не могла. Ведь если она не скажет то, что он велит, он будет обращаться с ней ещё хуже. Ей было до жути унизительно потакать его извращённым капризам, но она делала это. Вике казалось, что он просит так говорить, чтобы ещё сильнее унизить её.

— Теперь я часто буду бить твою попку, знаешь об этом? — насмешливо спросил Миша, наградив её очередным ударом.

— Да, поняла, — пискляво произнесла Вика.

— Если ты не будешь справляться со своими домашними обязанностями, на твоей попке всегда будет 3 полосочки.

Услышав его последние слова, Вика ещё громче захотела орать. Но она сдержалась, зажмурила свои глаза и слезливо захныкала:

— Эхе… эхе…

Он бил её снова и снова. Её ушки тянулись и болели. А ещё у неё до жути сильно болели ноги. Ей казалось, что она не сможет долго стоять в этих туфельках, но ей приходилось это делать. Вика понимала, что если пошатнётся и упадёт, тогда сразу порвёт оба своих ушка. Ей было страшно даже думать об этом, и поэтому Вика изо всех сил старалась удержать равновесие, постоянно напрягала свои ножки. И почти каждую секунду она слышала новый шлепок. Слышала и понимала, что это шлёпают её попку. Каждый следующий удар раздирал её кожу все сильнее.

Миша отстал от неё с разговорами совсем ненадолго и в этот промежуток времени бил особенно активно и яро. И вот, наконец, сказал:

— Третья полоска готова.

Голос у него был довольный и язвительный. Неожиданно он схватил её за волосы и заставил откинуть голову назад. В этот момент Вика особенно сильно испугалась. Подумала, что сейчас он сам порвёт её ушки. Её мочки растянулись ещё сильнее, но не порвались. Оказалось, что когда она ростом как его жена, конструкция позволяет ей откидывать голову назад. Он явно продумал длину цепи, чтобы всё было так, как он хочет.

— А… — испуганно закричала Вика.

— Сознание ещё не потеряла? — насмешливо спросил Миша.

— Пожалуйста… пожалуйста… — умоляющим голосом произнесла Вика.

— Что «пожалуйста»? — весело спросил Миша. Он посмотрел в её глаза и широко улыбнулся.

— Не бей, — произнесла Вика ещё тише.

— А что мне сделать? — спросил Миша.

— Освободи, пожалуйста… освободи.

— Трахни меня, — произнёс Миша, глядя в её глаза, — скажи: «трахни меня».

Вика зажмурила глаза, зажала губы и громко замычала:

— Мм…

Она до жути сильно не хотела произносить такие слова и, конечно же, не хотела сейчас заниматься с ним сексом. Ей было очень больно и страшно. А ещё она хотела пойти в комнату и заплакать. Впрочем, чтобы плакать, ходить куда-либо было совсем необязательно. Слёзы итак то и дело вытекали из её глаз.

— Что-то не слышу, — пожаловался Миша и второй рукой ухватился за её попку, начал болезненно щипать, — или тебе нужен постоянный стимул, чтобы ты говорила то, что требуется?

Он посмотрел на неё жестокими глазами, и Вика громко закричала:

— А-а-а…

Она чувствовала, как его пальцы впиваются в её плоть, сдавливают её ранки и причиняют ещё большую боль. Она выпучила глаза и тоже посмотрела на него. И в эту секунду она хотела только кричать, но Миша требовал говорить.

— Так, что я должен сделать? — насмешливо спросил её Миша. И Вика сдалась. В очередной раз поняла, что если не подчинится, ей будет только хуже.

— Трахни меня, — произнесла Вика.

— Конечно, я это сделаю, — ответил Миша. Он прикусил свою нижнюю губу и посмотрел на неё страстным, вожделеющим взглядом. Сейчас он был готов наброситься на неё сзади и явно не собирался медлить. Обхватил себя за основание члена и направил залупу к её промежности. Вика почувствовала, как его член протиснулся между её ножек и прерывисто прокричала:

— А… а…

В этот момент Миша понял, что его член находится гораздо ниже положенного, и если он ничего не подложит под ноги, ему будет сложно взять её в такой позе. Впрочем, он этому не удивлялся, просто хотел попробовать и убедиться в этом. Когда он ставил в этот угол свою бывшую жену, он тоже занимался с ней сексом и в обязательном порядке под свои ноги подкладывал специальный ящик. Далеко идти за ним было не нужно. Он стоял рядом со шкафом, приблизительно в метре от них.

— Я теперь могу поведать тебе секрет, для чего эта штучка, — весело сказал Миша. Он шагнул в сторону шкафа, пригнулся и обеими руками схватился за ящик. Начал толкать его ближе к её ножкам.

— А ну колись, ты думала, что это мой сейф? — насмешливо спросил Миша.

— Я предполагала, — взволнованно произнесла Вика, и это был не совсем честный ответ. Она не только предполагала. Были дни, когда она уже вовсю думала, что этот ящик действительно выступает в роли сейфа. Он был приколочен со всех сторон, как будто внутри него что-то спрятано. Но с другой стороны, разве деревянный ящик может служить сейфом? Ведь доски легко распилить, если потребуется.

— Ты глупенькая и жадная девочка, — сказал Миша. Он встал на ящик, а потом снова направил член к её промежности. — Теперь поняла, зачем этот ящик?

Миша звонко захихикал, и это показалось Вике зловещим. Она поняла, что ей не отвертеться, — сейчас они будут заниматься сексом.

Глава 5. Постой

Вике стало обидно, когда Миша назвал её жадной. Она не смогла промолчать.

— Я не жадная, это ты жадный, — обиженно напомнила Вика.

— Я жадный? — переспросил Миша и важно напомнил: — вообще-то я заплатил тебе.

В следующее мгновение он приложил пальчики к своим губам, заслюнявил их и смазал залупу.

— Да, но теперь ты не будешь платить, — пискляво пожаловалась Вика, затаила дыхание и зажмурила глаза. Ей снова стало больно, потому что Миша схватил её за попку и оттянул ягодицы в разные стороны, явно собирался войти.

— С чего ты решила, что не буду платить? — спросил Миша.

— Но ты же… ты же… — запинаясь, произнесла Вика, но не успел договорить то, что собиралась сказать. В эту секунду Миша резким толчком ворвался в её попку, и ей стало до жути больно.

— Что «ну, я же»? — весело переспросил Миша.

— А… а… — простонала Вика в ответ. Ей было так больно, что она уже не могла говорить, хотела только кричать и кричать. Миша сделал ещё один толчок и вошёл в её попку глубже. Одной рукой обнял её за животик и притянул к себе.

— Ты насилуешь меня, ты подставил меня, — плаксиво произнесла Вика.

— Но я не говорил, что больше не буду платить за твою работу, — напомнил Миша. Он сам не понял, почему так сказал. Он всегда был до жути жадный до денег, но всё же решил платить ей за работу. Может быть, таким образом, хотел подкрепить её решение остаться с ним? Подумал, что не стоит её слишком сильно обижать, ну, разве только чисто физически… Наказывать он её хотел снова и снова, и решил не отказывать себе в этом удовольствии.

— Ты будешь платить мне? — переспросила Вика и не поверила своим ушам. Она думала, что он устроил ей подставу, чтобы заставить бесплатно работать.

— Конечно, буду. А ещё я буду трахать тебя.

В эту секунду Миша начал двигаться вперёд-назад, а Вика почувствовала, как его член скользит по её анусу. Её попке снова стало больно, а её ушки потягивались после каждого его толчка.

— А… а… — покрикивала Вика.

— Обожаю твою плотную дырочку, — сказал Миша.

— Она уже неплотная, — пожаловалась Вика. И ей, действительно, так казалось. В последнее время он очень часто стал брать её в попу. Она даже начала думать, что иначе он не хочет.

— Ещё как плотная, — возразил Миша и продолжил двигаться. Он ускорился и резкими толчками врезался в её попку. Её анус уже не болел, но болела сама попка в тех местах, которые были избиты и кровоточили. Волосатым лобком он прикасался к её измученной попке и причинял ей ещё большую боль. Вика ощущала пощипывание, а местами её попка как будто даже чесалась. Её казалось, что в её ранки попадает грязь.

Вика продолжала хныкать, а Миша активно двигался. Ему как будто надоели разговоры. Он неожиданно замолк и концентрировался на своих ощущениях. Этот день был для него особенным. Наконец-то он почувствовал над ней полную власть и не мог этим насладиться. Подумал, что теперь сможет приковывать её за уши хоть каждый день, и она даже слова против не скажет. А если скажет, он врежет ей, и она замолкнет, позволит себя приковать. Ведь так было сегодня, и так будет всегда. При мысли об этом его член запульсировал, изливая в неё семя.

— О, да! Да! — удовлетворенно простонал Миша. Он сделал ещё несколько толчков, а потом прижался к ней сзади и замер на месте. Вика слезливо захныкала:

— Эхе… эхе…

— Это было потрясающе, — прошептал Миша в её ушко.

— Пожалуйста, освободи меня скорее, — взмолилась Вика. Миша неожиданно захихикал.

— Освободить тебя?

— Да, пожалуйста, — умоляющим голосом произнесла Вика, а её сердце замерло от ужаса. Он же смеётся, и этот смех явно означает, что он не собирается её освобождать. Она поняла это ещё до того, как он сказал:

— Нет, ещё постоишь!

— Пожалуйста, — произнесла Вика, а потом истерично закричала: — а-а-а…

Она снова почувствовала себя в руках маньяка. Он ведь уже кончил, получил удовольствие, но хочет издеваться над ней снова и снова, не собирается освобождать. Вика чувствовала, что больше не может стоять, её ноги заболели ещё сильнее. Теперь у неё болели и плоть, и кости. И эта боль распространялась от её ступней по направлению к коленям.

Миша отстранился, вытащил член из её ануса и сразу же шлепком приложил ладонь к её попке. Как обычно он крепко сжал её попку и начал жестоко потряхивать.

— Постоишь ещё! Ещё весь день впереди, — насмешливо сказал Миша. Как только Вика это услышала, закричала ещё громче:

— А-а-а… я не могу стоять, не могу.

— А куда ты денешься?

— Мои ноги болят, пожалуйста, умоляю.

— Скажи, что ты это заслужила, — жестоко приказал Миша.

— Я не смогу стоять, не смогу, — вымученно повторила Вика, а из её глаз сразу же покатились слезинки, потекли по щекам и капнули с подбородка на грудь. Миша обхватил её попку с другой стороны и снова начал потряхивать.

— Скажи: я это заслужила.

— А-а-а… — протяжно прокричала Вика, а потом сказала то, что он хочет услышать: — я это заслужила.

— А теперь скажи, что будешь стоять.

— Пожалуйста, — снова проговорила Вика. Она не могла сказать, что будет стоять, потому что чувствовала, что не сможет… уже сейчас она чувствовала, что её ноги подкашиваются и не слушают её. Ей казалось, что она вот-вот упадёт, даже если будет изо всех сил держаться.

— Скажи: «буду стоять», — требовательно приказал Миша.

— Эхе… эхе… — захныкала Вика в ответ и снова услышала громкий требовательный приказ:

— Скажи.

— Я буду стоять, — произнесла Вика вымученным голоском.

— Скажи: я буду стоять весь день.

— Эхе… эхе… — ещё пуще захныкала Вика. Она тяжело вздохнула и сквозь слёзы произнесла: — я не смогу устоять весь день, не смогу… я падаю.

— Тогда твои драгоценные ушки порвутся, — насмешливо предвещал Миша. Он сразу прильнул губами к её ушку, высунул язычок и начал облизывать её мочку вокруг серёжки.

— Ты хочешь, чтобы твои ушки порвались?

— Нет, пожалуйста… — слезливо запищала Вика.

— Тогда стой и не рыпайся.

— Но я не могу, — в ужасе произнесла Вика. Он смотрел на её личико с близкого расстояния. Видел, как слёзы стекают из её глаз, и это нравилось ему невероятно сильно. Не глядя на её попку, Миша ладошкой шлёпнул её и жестоко сказал:

— Стой, попозже приду и снова оттрахаю тебя.

Вика зажмурила глаза и протяжно закричала:

— А-а-а…

— А если нарочно упадёшь и порвёшь свои ушки, я их зашью. И знаешь, что будет потом? — спросил Миша, нашёптывая слова прямо в её ушко. Вика не хотела ему ничего отвечать и слезливо захныкала:

— Эхе… эхе…

— Потом я снова поставлю тебя в этот угол. Поставлю сразу после того, как сошью твои ушки, — жестоко предупредил её Миша.

— Нет… — слезливо пропищала Вика.

— А ты знаешь, что второй раз порвать ухо даже больнее, чем в первый раз? — спросил Миша.

— Пожалуйста, не делай этого… пожалуйста, освободи, — пискляво взмолилась Вика.

— Я буду зашивать твоё ухо столько раз, сколько потребуется, — угрожающе прошептал Миша. Вика зажмурилась и протяжно прокричала:

— А-а-а…

— Да, милая, теперь ты моя от кончиков пальцев до мочки ушей. Твои ушки я особенно сильно люблю, — сказал Миша. Он встал на носочки и начал облизывать её хрящ на верхушке ушка. Вика ощутила лёгкую боль и закричала:

— А-а-а…

Но сейчас она кричала не от боли, — от ужаса. Снова подумала, что он маньяк, которому нравится мучить женские уши.

Миша стоял около неё ещё приблизительно минут 5 и продолжал пугать разговорами. После этого ушёл, оставив её в комнате одну и, конечно же, не освободил. Миша пригрозил, что если она самостоятельно освободится, в следующий раз он наденет на неё наручники. Вика до жути испугалась и, конечно же, решила не предпринимать самостоятельных попыток освободиться.

Вика плакала и плакала, а её ноги болели всё сильнее. В какой-то момент ей показалось, что она не чувствует пальцев своих ног. Они как будто соединились между собой и болели как единое целое. Она перевела свой вес на одну ногу, а вторую стопу слегка оторвала от пола, попыталась пошевелить пальчиками. И тогда они заболели ещё сильнее.

— А-а-а… — отчаянно прокричала Вика. Она ведь даже не знает, сколько именно ей придётся так простоять, но всё-таки надеялась, что не весь день.

Миша тоже понимал, что слишком долго стоять Вика не сможет, но всё-таки хотел её напугать и поэтому оставил одну. Решил перекусить и вернуться к ней. Неспешная трапеза заняла у него приблизительно 20 минут, а потом он направился в спальню и решил немножечко полежать. Лёг на спину посередине кровати и с улыбкой посмотрел в потолок. Вспоминал, как наказывал Вику. Вспоминал три кровавые полосочки на её попке, и его восторг только усилился.

Он жестоко решил, что надо будет почаще наказывать Вику, тогда она станет более послушной. А ещё ему очень понравилось пороть её, а после заниматься с ней сексом. Миша и всерьёз собирался трахнуть её ещё раз, но после еды почувствовал, что уже полностью выжат. Конечно, когда он вспоминал её кровавую попочку, по его телу пробегалось возбуждение, а член норовил приподняться, но слабость и лень охватили всё его существо.

Миша продолжал лежать и смотрел в потолок, ленился встать. Он хотел закрыть глаза и немного вздремнуть, но понимал, что нельзя этого делать.

— Хорош уже, ты должен пойти и освободить её, — сказал Миша самому себе. Он понимал, что если уснёт, Вика и в самом деле может не удержаться на ногах, упадёт и порвёт свои ушки, а это уже дополнительные проблемы. Он кучу времени потратит на то, чтобы зашить её ушки обратно, а после долгое время не сможет приковывать её за уши. Конечно, он пригрозил, что сделает это сразу, после того, как зашьёт её ушки, но на самом деле не собирался так поступать. Ему просто нравилось запугивать её. Именно поэтому он оставил её стоять, — хотел дополнительно напугать.

Миша полежал приблизительно полчасика, а потом лениво встал и направился в гостиную. Вика стояла так, как он её оставил. Лбом упиралась на самый угол, а её попка смотрела в комнату. Окровавленные участки на её коже уже подсохли, образовав пока ещё мягкую корочку. Миша увидел это издалека и хитро удовлетворённо улыбнулся.

Миша зачастую ходил по дому с голенькими ножками, и поэтому его шаги были практически не слышны. Вика не почувствовала, как он пришёл в комнату. Она уже не плакала, но периодически со стоном покрикивала:

— А… а…

— Ну что, готова приступить к работе? — неожиданно спросил Миша язвительным голоском.

— Пожалуйста, освободи… пожалуйста… я сделаю всё, что ты скажешь, — слезливо обещала Вика. Её слова звучали вымученно и со стоном.

— Я здесь как раз для этого, — игриво сказал Миша и торопливыми шагами направился в её сторону. Первым же делом он схватился за карабин и начал освобождать её ушки.

— А… а… — прерывисто вполголоса покрикивала Вика. Она чувствовала себя измученной и униженной. Ей казалось, что у неё болит всё-всё-всё. Но её глаза уже устали плакать, веки слегка опухли. Он пришёл освободить её, но ей было так плохо, что она уже не даже порадоваться этому не могла. Самочувствие не позволяло.

Глава 6. Работа

Миша погладил её спинку, а второй рукой схватился за следующий карабин, освободил её ушко. Вика сразу же почувствовала облегчение, потому что теперь её ушки в безопасности.

Миша освободил её запястье, а потом поднял Вику на руки.

— А-а-а… — испуганно прокричала Вика и посмотрела ему в глаза.

— Тебя сегодня ждёт много дел, — с хитрой улыбкой сказал Миша. Он донёс её до дивана и начал укладывать.

— Нет, пожалуйста, моя попа, — закричала Вика. Она испугалась, что он уложит её окровавленной попкой на диван. Успела вскрикнуть и вот уже это произошло. Она почувствовала резкую боль, как будто её ранки по новой разодрали.

— Что твоя попка? — весело переспросил Миша. Вика зажмурилась и слезливо захныкала:

— Эхе… эхе… мне больно.

— Пусть больно, но если начнёшь выпендриваться, выпорю ещё раз, — пригрозил Миша, — будешь садиться на попу как положено и неважно, насколько тебе больно.

Он присел на край дивана, прикрыл её своим телом и ладошку просунул под её тело.

— А… — испуганно прокричала Вика. Он схватил её за попку и начал потряхивать. Она не понимала, зачем он это делает? Это выглядело, как попытка дополнительно поиздеваться над ней. Ей казалось, что на её попке образовался один огромный синяк, причём кровоточащий. Ей хотелось кричать и кричать.

Миша прильнул губами к её ушку и строго спросил:

— Ты поняла меня?

— Ладно, поняла, — пропищала Вика с закрытыми глазами. Она уложила голову набок, а лицом прижалась к спинке дивана, не хотела поворачиваться в его сторону.

— Сейчас приступишь к стирке. Тебя ждёт полный мешок и плюс ещё ты должна успеть выгладить вчерашний мешок. Ты же помнишь об этом?

— Я не успею выстирать весь мешок, уже вечер, — ответила Вика. Миша сразу же схватил её за подбородок и заставил повернуться к нему.

— А вот это меня уже не волнует. Не успеешь выстирать, получишь по попе ещё, а потом ещё и ещё, пока не начнёшь успевать.

— Нет… — пискляво произнесла Вика и захныкала ещё громче. Миша встал с дивана и направился в сторону кресла, прихватив из журнального столика пульт дистанционного управления. Вика посмотрела в его сторону и продолжила хныкать. Поняла, что сейчас всё будет как обычно. Он будет смотреть телевизор, а она должна работать. Она чувствовала себя такой измученной, хотела просто лежать и плакать.

Вика продолжила хныкать, а сама осторожно легла на бочок, чтобы её попа не прикасалась к сидению. Миша уже вовсю переключал каналы и выбирал телепередачу, которая придётся ему по вкусу. Конечно же, он слышал, как Вика хнычет, но не делал ей замечания.

Вика несколько минут лежала и по-прежнему громко похныкивала, тяжело дышала.

— Время тикает, — неожиданно сказал Миша, не оборачиваясь в её сторону, — смотри, если не справишься с бельём до вечера, выпорю ещё раз, не пожалею твою красную попочку.

— Я иду стирать, иду, — истерично и достаточно громко сказала Вика. Миша обернулся в её сторону и понял, что она даже не пытается встать.

— Что-то не похоже, что идёшь.

И только после этого Вика начала вставать. И, конечно же, делала она это не как обычно. Почти разлеглась на живот, одним коленом опустилась на пол и приподнялась, не задевая попкой сидение дивана.

— Сделаешь так ещё раз, приду и выпорю на месте, — с недовольством строго сказал Миша.

— Что я сделала не так? — пискляво спросила Вика. Наконец-то она встала на ноги и обиженными глазами посмотрела на Мишу.

— Я же велел тебе вести себя естественно. Притворись, что твоя попка не болит.

— Но она болит, — завизжала Вика.

— Если не будешь слушаться, заболит ещё сильнее. Иди сюда, — приказал Миша, направил в её сторону указательный пальчик и начал шевелить им, подзывал её к себе.

— Нет, что ты хочешь? — запищала Вика. Она понимала, что он говорит ей это на будущее. И Вика почти была уверена, что прямо сейчас он не будет её дополнительно пороть, но всё равно ей было страшно к нему приближаться.

— Я хочу поскорее пойти стирать, — взволнованно сказала Вика, а сама сделала нерешительный шаг в его сторону. Боялась его ослушаться.

— Если я велю подойти, ты подходишь, — строго рассудил Миша, — живо ко мне и не зли меня.

Его строгие слова напугали её ещё сильнее, и Вика вынужденно и более резво зашагала в его сторону. Как только она подошла, он сразу же шлёпнул её ладошкой по попе. Причём шлёпнул достаточно сильно.

— А-а-а… — громко вскрикнула Вика, крепко сжала свои кулачки и зажмурила глаза. Ей показалось, что он снова разодрал её ранки на попе. А ещё ей показалось, что её попка снова начала кровоточить. Она ощущала влагу и пощипывание в разных местах, хотела закричать во весь голос. Он бьёт её и бьёт, и делает это с большим удовольствием, не позволяя её ранкам зажить. И она не может помешать ему.

— Это за то, что осторожничала, когда вставала, — строго разъяснил Миша. — Будешь осторожно вставать, будешь получать неосторожный шлепок, поняла меня?

Он мечтательно прикусил свою нижнюю губу и с лёгкой улыбкой на лице взглянул на неё. Как только Вика это увидела, снова зажмурилась, повернула голову набок и неохотно ответила:

— Поняла.

— А теперь иди работать, раз поняла.

Вика сразу же развернулась и сделала шаг в сторону, но не успела уйти. Когда Миша увидел её отдаляющуюся красную попочку, не сдержался. Он резко развернулся, потянулся к ней и сделал ещё один завершающий шлепок.

— А-а-а… — истерично и громко прокричала Вика. Она сразу же ускорила свои шаги, хотела поскорее уйти из этой комнаты.

— А если будешь громко орать, ещё и по губам получишь, — пригрозил Миша. Вика слезливо захныкала, а сама продолжила шагать к выходу.

— Ты куда собралась? Одеваться кто будет? — спросил Миша. Вика сразу повернулась и посмотрела в тот угол, где он заставлял её стоять. На полу валялись туфельки на высоких каблуках. Она скинула их со своих ног уже в ту секунду, когда он начал поднимать её на руки. Рядом с этими туфельками валялись её трусики и юбочка. Миша всегда небрежно относился к её одежде и бросал прямо на пол там, где её раздевает.

— Ладно, я оденусь, — ответила Вика. Она боязливо посмотрела в его сторону и зашагала в угол за своими трусиками и юбочкой.

— Трусики надевай при мне и прямо сейчас, — приказал Миша. Вика ничего не ответила, но её сердце застучало быстрее. Она в очередной раз убедилась в том, что он собирается и дальше мучить её попку. Заставляет её надеть трусики, чтобы ей было ещё больнее. А ведь ей будет больно не только в тот момент, когда она наденет эти трусики. Она уже знала, какой эффект они создают. Если после порки она ходит в трусиках, ткань начинает растирать её избитую кожу, и тогда её попка болит ещё сильнее. Видимо, Миша тоже об этом знает или же принципиально не хочет, чтобы она ходила по саду без трусов. Как бы то ни было, Вика спорить не стала. Она подобрала трусики и начала их надевать.

— Живее, — поторопил её Миша, — если будешь стирать в таком же темпе, ты даже полмешка выстирать не успеешь.

— Успею, я буду быстро стирать, — обещала Вика.

— Ну, смотри, если не успеешь, заранее готовь попочку.

Вика тяжело вздохнула, но ничего не ответила. Она надела трусики и при этом исказила лицо в гримасе боли, потом натянула на талию юбочку и уже хотела уйти.

— Не спеши, — строго сказал Миша, — подними с пола туфельки и красиво поставь в угол.

— Ладно, — с недовольством ответила Вика и подчинилась.

— Когда будет свободное время, вместо носков подложи внутрь что-то мягкое, чтобы тебе не было больно стоять, — важно приказал Миша.

— Но мне всё равно будет больно в них стоять, это не мой размер, — разъяснила Вика, но её жалобы его не волновали.

— Не будет больно, когда привыкнешь ходить на каблуках, а то совсем уже деревенщиной стала. Не нравится мне это, — с недовольством сказал Миша и неожиданно нервно хлопнул ладошкой по подлокотнику кресла.

— Покажешь мне фотографии своей жены? — неожиданно спросила Вика. Теперь она ещё больше хотела увидеть, какой она была.

— Красивая она была, сексуальная. Ты ей и в подмётки не годишься, — неожиданно ляпнул Миша, нахмурил брови и направил взгляд на экран телевизора. Но Вика точно знала, что сейчас он на экран даже не смотрит. Вспоминает свою бывшую жену.

Вике стало обидно, и она с недовольством сказала:

— Раньше ты говорил, что я тебе больше нравлюсь, чем она.

— Ну, ты хотя бы приличная, не из борделя вышла, — неохотно ответил Миша, не глядя в её сторону, а потом махнул рукой: — я сказал, иди уже, не хочу это обсуждать.

Вика тоже нахмурила брови, тяжело вздохнула, но больше не стала задавать ему вопросы. Поняла, что ему неприятно это обсуждать. Вика вышла в сад и приступила к работе. Она старательно намывала бельё, а сама вспоминала его последние слова.

— Значит, я не из борделя вышла, — мысленно произнесла Вика и улыбнулась. Раз он так сказал, стало быть, считает её приличной девушкой. Её это очень обрадовало. Несмотря на все ужасы, которые между ними происходят, Вика хотела ему нравиться. Всё это время она думала, что он считает её распутной. Она же отдалась ему сразу без всяких отношений, — сразу, как только устроилась к нему домработницей. Если разобраться, у него были причины посчитать её распутной.

Иногда Миша якобы понарошку называет её шлюшкой, и теперь Вика поняла, почему он это делает. Видимо, привык так обзывать свою жену и не без причины. Получается, что её он всё равно считается более порядочной, ведь она никогда не работала в борделе. Он же сам так сказал. Вика вспомнила об этом и улыбнулась. В эту же секунду она задумчиво дёрнулась и вдруг почувствовала, как ткань трусиков прикоснулась к её отшлёпанной попке. И ей снова стало больно. Она сразу же исказила лицо в гримасе боли, обернулась и попыталась посмотреть на свою попку.

Вика подумала, что их отношения можно было бы считать неплохими, если бы он не придумывал ей такие наказания, если бы не бил её. Вика уже чувствовала привязанность по отношению к Мише. Наверняка это даже была любовь, которую Вика не хотела признавать. Ведь несмотря ни на что, она хочет ему нравиться. Улыбается, когда убеждается в этом, и любит засыпать с ним в обнимку. Его мнение всегда важно для неё.

Вика ходила по саду с низко опущенной головой. Боялась, что соседи или прохожие увидят её избитое личико. Ходить в медицинской маске весь день она, конечно же, не могла, запарилась бы. Это был вариант лишь для того, чтобы сбежать от Миши, спрятав от прохожих синяки. Но раз побег отменяется, она решила рискнуть и ходить без маски. К тому же соседей она видит редко, её бабушка всё ещё не вернулась, а прохожие рядом с их участком появляются редко. Они живут почти на окраине деревни, и весь народ в основном концентрируется в центре, где есть магазинчики, столовая и прочие интересные места.

И всё же до настоящего момента Вика всегда старалась спрятать синяки, но сегодня она стирала с мыслями, что это бесполезно. Миша и не думает меняться и обращается с ней всё хуже и хуже. С другой стороны она понимала, что сегодня он сильно зол на неё. А ещё она сопротивлялась, сама напросилась, вот он её и ударил.

Глава 7. Наказание перед сном

Вика всё время думала, а сама стирала. Старалась делать это в перчатках, но периодически снимала их, потому что под перчатками её руки потели и тоже находились во влажной среде.

И вот уже вечер, на улице почти стемнело. Вика выстирала и развесила всё бельё, а сухое распределила по двум тазикам, уже отнесла на крыльцо. Она посмотрела на свои руки и тяжело вздохнула. Её кожа была белесая и вся в «морщинках» из-за долгого пребывания в воде. Вика крепко сжала кулачки и спустя секунду расслабила их. Её руки настолько устали, что даже сжимать кулачки ей было больно и неприятно.

За весь день Миша ни разу не вышел к ней и не проверил, как она работает. С одной стороны это огорчало её, но с другой, наоборот, радовало. В саду Вика чувствовала свободу от его тирании.

Миша заметил, как Вика замешкалась на крыльце. Он увидел её через окно и малость напрягся. Он посмотрел на неё как раз в тот момент, когда Вика сжимала кулачки. Он подумал, что она злится. Миша тоже сжал кулаки, нахмурил брови, а потом резко встал и зашагал к двери.

— Что ты тут стоишь? — спросил Миша, резко открыв перед ней дверь. Вика до жути сильно испугалась и вскрикнула:

— А…

Она сразу же схватилась за сердце и с недовольством пожаловалась:

— Ты меня напугал, не делай так больше.

— Раз боишься, значит, шалишь, — игриво сказал Миша. Он пригнулся, забрал один таз с высохшим бельём и понес в дом.

— Спасибо, — сказала Вика и сделала тоже самое. Миша решил не придираться к ней за то, что она разглядывала свои руки и сжимала кулачки. В конце-то концов, если она злится, он всегда сможет её успокоить. Мысль об этом заставила его улыбнуться.

— Ну что, справилась с мешком белья? — с ухмылкой спросил Миша. Он понёс таз в гостиную и поставил на диван.

— Да, я всё постирала, — ответила Вика и посмотрела ему в глаза, Миша в свою очередь повернул голову к стене, где висели огромные механические часы. В тишине можно было услышать их достаточно громкое тиканье. Вот и сейчас буквально на 5 секунд они замолчали, и Вика услышала, как тикают часы. Они как будто подгоняли её.

— Ты хоть время видела? — с недовольством спросил Миша. Вика тоже направила взгляд на часы и с досадой сказала:

— Уже 9.

Вика знала об этом, даже не глядя на часы, ведь летом темнеет достаточно поздно. Раз стемнело, значит, скоро пора спать.

— В 11 ложимся спать, успеешь всё выгладить за 2 часа? — спросил Миша и кинул на неё внимательный изучающий взгляд. Выдержал некоторое молчание и показательно дёрнул бровью, как бы напоминал о том, что собирается дополнительно её наказать, если вдруг она не успеет. Но ведь итак уже понятно, что она не успеет всё выгладить, но Вику смутило другое:

— Почему в 11 ложимся? Сегодня же выходной.

В выходные дни они привыкли ложиться позже. Миша сразу же деловито прищурил глаза и довольно быстро изменил своё решение.

— Ну, допустим, можем лечь в 12, но у тебя всё равно только 2 часа.

Вика даже узнавать не хотела, почему у неё только 2 часа. Сразу же замолкла, нахмурила брови и тяжело вздохнула. Показательно поникла головой, показывая своё недовольство и нежелание общаться с ним.

— Ты же ведь хочешь ужинать? — неожиданно спросил Миша.

— Да, хочу, — неохотно ответила Вика, не поднимая голову.

— Ну вот и поужинаем, пройдёт ещё полчаса. Поставь это пока сюда.

Миша забрал у неё таз с сухим бельём и поставил его на диван рядом с другим тазиком. Потом взял Вику за руку и повёл в сторону кухни.

— Ну, пошли, покушаем, раз хочешь, а то я уже заждался тебя.

Вику всегда удивляла его привычка ждать её. Он никогда не ел без неё, точно также как не ложился спать без неё. Даже если хотел немножко перекусить бутербродом, сначала подходил к ней и предлагал сделать это вместе. Вика даже не знала, как к этому относиться? Если бы он был добрее к ней, она бы этому порадовалась. Могла бы думать, что он её настолько сильно любит, что даже кушать без неё не хочет. В этом была какая-то романтика.

Они ели не спеша приблизительно полчаса. На ужин Вика ничего не приготовила, но у них ещё оставалась еда со вчерашнего дня. А ещё оставалась жареная курица с картошкой, которую она приготовила ему «на прощание».

Миша поел курицу с картошкой, а Вика ограничилась сырным бутербродом. После этого они вернулись в гостиную, и Вика приступила к работе. Разложила гладильную доску, взяла утюг и начала гладить. Миша убрал тазики с дивана и удобно разлёгся, завернув под голову подушку. Потом долго непрерывно смотрел на неё.

Вике было неловко гладить под его пристальным взглядом. Она старалась не обращать на это внимание и, конечно же, не смотрела в сторону Миши. Она знала, что если их взгляды встретятся, он обязательно скажет ей что-нибудь язвительное и обидное. Она чувствовала себя покорённой и униженной, обязанной подчиняться любым его приказам.

Прошли два с лишним часа, и время близилось к полуночи.

— Ну что, ты закончила свои делишки? — игривым голоском спросил Миша. Вика нахмурила брови и низко опустила голову, не хотела ему отвечать.

— Что-то не слышу ответ, — пожаловался Миша.

— Я ещё не закончила, — неохотно ответила Вика. Она продолжила гладить и на него не смотрела.

— Даю тебе ещё 5 минут, — предупредил Миша и начал вставать. Он всё это время лениво смотрел на неё и даже телевизор не хотел включать. Вика этому, конечно же, удивлялась. Раньше он никогда не лежал, просто разглядывая, как она гладит. Иногда ей казалось, что он смотрит на неё и мысленно придумывает новое наказание.

— Я не успею всё выгладить, — сказала Вика.

— А вот это уже не мои проблемы, — с ухмылкой ответил Миша. Он встал и неспешными шагами направился к выходу. Вика порадовалась хотя бы тому, что он не сказал «готовь попку». Но голос у него был строгий, будто он намекал на то, что наказание всё-таки подразумевается. Вика представила, как он снова бьёт её измученную попку и неосознанно нахмурила брови, но сама продолжила молча гладить.

Миша вернулся не через 5, а через 10 минут. У неё оставалось примерно полтазика невыглаженного белья. Чтобы всё выгладить, ей как минимум нужен был ещё один час свободного времени, и Вика понимала, что бесполезно просить у него 10 минут, а больше он в любом случае ей не даст.

— Ну что, готова? — спросил Миша и начал игриво дёргать бровями, стремительными шагами направился к ней.

— К чему готова? — взволнованно спросила Вика. Чем ближе он подходил к ней, тем быстрее билось её сердце. Первым делом Миша подошёл к розетке и выдернул штекер утюга, потом одной рукой обнял её за талию и притянул к себе, второй рукой неожиданно схватил её за попку и начал потряхивать. Вика снова почувствовала знакомую боль, а его пальцы впивались в её плоть.

— А-а-а… — громко и протяжно вскрикнула Вика. Она чувствовала, что он уже продавил ей там синяки своим потряхиванием, и всё равно не успокоился, продолжает это делать.

— Готова к следующему наказанию? — игриво спросил Миша.

— А… пожалуйста, — вскрикнула Вика. Она потянулась к попке и приложила ладонь поверх его руки.

— Ты запомнишь новые правила. Не успела выполнить дневную норму, получаешь по попке.

В следующее мгновение он перестал сжимать её попку, вместо этого быстро шлёпнул.

— Нет, пожалуйста, не надо… мне итак очень больно, — пискляво пожаловалась Вика. Он схватил её за волосы и потащил за собой.

— Пошли.

— Нет, не надо меня больше бить, — еще более писклявым голоском взмолилась Вика. Из её глаз покатились слезинки, но Миша не собирался давать слабину, хотел наказать её ещё раз, он же обещал это сделать. Она систематически не успевает выстирать то количество белья, которое он приносит. А между тем Миша уверен, что если бы она поспешила, постаралась, то обязательно успела бы. Он хотел проучить её. Но с другой стороны, Миша понимал, что с поркой уже переборщил. Стоило бы дать её попке отдохнуть, но как же тогда его принципы?

— Отпусти… отпусти… — продолжила Вика визжать, а Миша, конечно же, не слушался и продолжал за волосы тащить её в спальню. Он часто так делает, и подобная грубость не была для неё новинкой.

Да, Миша заранее пригрозил, что если она не справится со стиркой, тогда он её дополнительно накажет. Но ведь он уже очень сильно её выпорол. Она подумала, что это всего лишь угроза, чтобы припугнуть её. Вика надеялась, что хотя бы их вечер пройдёт спокойно, а сейчас поняла, что этого не будет. Он хочет мучить её снова и снова, и этот ужас не прекратится.

Как только они оказались в комнате, Миша толкнул её в сторону кровати и требовательно приказал:

— Задирай юбочку и спускай свои трусики.

— Пожалуйста, — взмолилась Вика и в очередной раз пискляво захныкала.

— Тебе повторить? — грубо спросил Миша, и Вика испугалась ещё сильнее. Подумала, что если не подчинится, станет ещё хуже. Она боялась, что он снова начнёт приковывать её запястья к ушам. А ведь так всегда происходит, если она не подчиняется. Это самое страшное.

Похныкивая, Вика задрала свою юбочку и медленно спустила трусики. Миша увидел её розовую оголённую попочку и ехидно улыбнулся. Подумал, что строгость пошла ей только на пользу, ведь она становится послушной. Он щелчком отстегнул пряжку и начал вытягивать ремень из своих джинсов.

— Вот это другое дело, — удовлетворенно сказал Миша и сделал шаг в её сторону. Она не могла видеть его в такой позе, но уже слышала его дыхание позади себя. Знала, что он готовится вот-вот нанести болезненный ударный на её попку. Её сердце забилось быстрее, дышать стало тяжело.

— Пожалуйста, я ни в чём не виновата, — пискляво произнесла Вика. И стоило ей это сказать, Миша замахнулся и ударил её по попе. Сейчас он не старался бить исключительно по её ранкам, просто замахнулся и ударил туда, куда ремень попадёт, но Вике всё равно было невероятно больно.

— А-а-а… — громко вскрикнула Вика.

— Ещё как виновата. Не будешь успевать, будешь получать, — важно напомнил Миша и замахнулся на неё ещё раз.

— А-а-а… — прокричала Вика и сразу слезливо захныкала: — эхе… эхе…

Ей казалось, что он уже отбил её попку в мясо, сделал из неё бифштекс, оставалось только пожарить. Ей казалось, что её попка уже не заживёт. И теперь даже когда он её не бил, ей было до жути больно. Она хотела кричать и кричать.

— Поняла меня? — спросил Миша и, не дождавшись ответа, замахнулся ещё раз.

— А… поняла! Поняла, — истерично выкрикнула Вика, — пожалуйста, хватит.

— А мне кажется, что не хватит, — игриво возразил Миша. В следующее мгновение очередной удар настиг её измученную попку.

— Я буду успевать, я постараюсь, — обещала Вика. Слёзы беспрестанно текли из её глаз, а её попка болела всё сильнее, горела жарким пламенем.

— Ты мне это давно обещаешь, — пожаловался Миша.

— Я буду стирать быстрее. Клянусь, что буду, только перестань…

— Перестану тогда, когда сочту нужным, — строго сказал Миша и замахнулся в очередной раз. Её попка снова начала довольно-таки сильно кровоточить, и Миша решил, что и вправду пора остановиться.

Глава 8. Сменим позу

Вика продолжала хныкать и уже готовилась получить следующий удар, а Миша в этот момент уже разматывал ремень со своей ладони. Повесил его на спинку стула и строго сказал:

— Поднимайся и ложись, как следует.

Вика к сразу же немного успокоилась. Поняла, что её наказание завершилось, во всяком случае, на сегодня. Похныкивая, она взобралась на кровать обеими коленями и легла на животик, голову уложила на бочок. Она слышала, как позади раздевается Миша. Довольно-таки шумно он снял с себя джинсы и футболку, а потом направился к ней. Только в этот момент Вика задалась вопросом: а почему это он сегодня в джинсах?

В выходные дни Миша обычно всегда ходит в каких-нибудь домашних шортах. На мгновение ей показалось, что он надел джинсы специально для того, чтобы эффектно вытянуть с них ремень и выпороть её. Если так, то это означает, что сейчас он бил её несерьёзно. Не для того, чтобы наказать, — хотел возбудиться. И если так, значит, собирается заняться с ней сексом. К этому Вика точно не была готова, а её попка тревожно начала сжиматься.

А ещё Вику смущало то, что Миша не гасит свет. Обычно перед сном он просит её включить ночник, а сам гасит основное освещение. Сейчас он этого не сделал, и обеими коленями начал взбираться на кровать. Вика уже слышала его возбуждённое дыхание и волновалась.

— Иди ко мне скорее, — прошептал Миша, лёг на бочок и одну ногу накинул на её тельце.

— Нет, — вскрикнула Вика и сразу слезливо захныкала: — эхе…эхе…

— Что такое, не хочешь, чтобы я тебя трахнул? — спросил Миша, прильнув губами к её ушку.

— Мне больно, больно, — запищала Вика. Его тяжёлая нога легла прямо на её попку, прямо на ранки, и она ощутила боль. Миша нисколечко не шевелил своей ногой, но ей было больно оттого, что он прикасается к её коже.

— Ляг на бочок и не будет больно, — игриво посоветовал Миша. Уже в следующее мгновение он убрал свою ногу от её тельца. И Вика даже знала, почему он это сделал, — чтобы ему было удобно смазывать член. Она не поворачивала голову в его сторону, но чувствовала, как он приложил пальцы к своим губам, уже смачивал их слюнкой.

— Нет, пожалуйста, я не хочу, — запищала Вика. Миша тем временем приложил влажные пальчики к члену и начал его смазывать. Особое внимание он уделял залупе, которую равномерно потирал со всех сторон.

— Раньше ты любила шалости, — весело подметил Миша. Он схватил её за подмышки и сам заставил лечь на бочок. Вика сопротивляться не стала, но продолжила пищать:

— Раньше ты не бил меня, и раньше у нас был нормальный секс.

— У нас и сейчас нормальный секс, — сказал Миша. Он схватил её за попку, слегка раздвинул ягодицы и приложился залупой к её анусу.

— Нет, я не хочу больше, — завизжала Вика. Она дёрнулась вперёд, но особо сильно отстраниться от него не смогла. Миша тоже дёрнулся и резким толчком погрузился в её попку.

— А-а-а… — громко и протяжно прокричала Вика, сжимая свои кулачки. Она почувствовала резкую боль. У неё болела и сама попка, и анус. И терпеть эти ощущения ей было до жути тяжело. Они ведь ещё не так давно занимались анальным сексом, прошло буквально 7 часов, а то и меньше, а он хочет ещё. Её попка не успела отдохнуть.

— Сейчас привыкнешь, — прошептал Миша. Он совсем немного отстранился, наполовину вытянул член из её ануса, а потом вошёл обратно, максимально сильно прижался к её попке сзади. Одной рукой он обнимал Вику за животик и нежно поглаживал. В этом ощущалась определённая нежность, но Вике было сложно думать об этом. Она чувствовала боль и до жути сильно хотела оттолкнуть его от себя.

— Я не хочу привыкать, я хочу нормального секса, — истерично крикнула Вика.

— Хватит капризничать, — игривым голоском попросил Миша и начал целовать её шейку. Приятное тепло распространилось по её телу. Она почувствовала его дыхание, но легче ей не становилось.

Миша начал двигаться, и его член проскользнул вперёд-назад. Вика поняла, что её попка даже не планирует привыкать. Его движения по-прежнему причиняли ей боль.

— Я хочу нормального секса, — снова вскрикнула Вика.

— Да что ты всё заладила «нормальный секс», «нормальный секс». Очень даже нормальный у нас секс, — ответил Миша, продолжая двигаться вперёд-назад. Рукой он проскользнул к её груди и начал нежно пожимать, большим пальчиком потеребил её сосочек и заставил его затвердеть.

— А-а-а… — вполголоса покрикивала Вика, периодически слезливо хныкала.

Вскоре Миша проскользнул ещё выше, приложил ладонь к её щеке и начал нежно поглаживать её.

— Обними, — неожиданно приказал Миша, — ты знаешь, как я люблю.

— Эхе… эхе… — захныкала Вика, но сама подчинилась. Обеими руками она обхватила его руку, как бы обняла, а потом поцеловала внутреннюю часть его ладони чуть ближе к запястью.

— О, да! — возбуждённо простонал Миша и начал двигаться ещё более активно. Ему очень нравилось, когда она его так целует.

— Продолжай, — попросил Миша.

— А… а… — простонала Вика и снова слезливо захныкала. Миша прильнул губами к её ушку, но некоторое время ничего не говорил, как будто думал, стоит это говорить или же нет. Выдержав некоторое молчание всё-таки сказал:

— Я думаю, что тебе стоит пить противозачаточные.

Вика поняла, что он просто боится брать её во влагалище. Переживает, что она забеременеет.

— Раньше ты был против таблеток, — напомнила Вика.

— Я просто был уверен, что ты не забеременеешь, если я не буду в тебя кончать.

— Да не забеременею, — быстро подхватила Вика.

— Мой коллега по работе тоже так думал, и вот теперь его жена ждёт двойню, — сказал Миша, — не хочу, чтобы у нас было также.

— Значит, он плохо сдерживался, — предположила Вика, — мы уже полгода вместе и как видишь, я не забеременела.

— Когда забеременеешь, будет поздно. Я хочу наверняка подстраховаться.

— А потом мы будем заниматься нормальным сексом? — спросила Вика. Миша прильнул губами к её ушку и прошептал прямо в дырочку:

— Будем.

Волнительная дрожь пробежалась по её тельцу, но его слова невероятно её обрадовали. Вика закрыла глаза и вздохнула, а Миша продолжил двигаться. Она чувствовала, как его член скользит по её анусу вперёд-назад снова и снова. У неё даже возникли какие-то приятные ощущения. Теперь ей было больно только в те моменты, когда он своим телом прижимался к её отшлёпанной попке. И делал он это достаточно часто, особенно, когда начинал двигаться резче. Миша почувствовал, что удовольствие приливает к его залупе. Ему хотелось двигаться всё быстрее и быстрее, но поза для этого была не слишком удобная.

Миша любил заниматься сексом лёжа на боку, но только в тех случаях, когда не собирался кончать. Например, в начале, когда он только вошёл в неё и до кульминации далеко. В такой позе он мог расслабиться и отдохнуть. Но потом обязательно менял позу.

— Давай по-другому, — неожиданно сказал Миша и торопливо вытянул член из её ануса. И это означало, что отказаться она не сможет.

— Ладно, и как ты хочешь? — спросила Вика.

— А знаешь, что? Я хочу, чтобы ты сама подвигалась, — с улыбкой сказал Миша.

— Ладно, давай попробуем, — как будто бы неохотно согласилась Вика, но на самом деле она задумалась. Даже не понимала, в какую позу она должна встать, чтобы смогла самостоятельно насаживаться на его член анусом. Это ей казалось какой-то дикостью. Раньше ещё никогда он не просил её подвигаться, когда брал в попку. Вика предположила, что наверняка должна встать раком и поэтому тоже приподнялась и повернулась к нему попкой. Голову она повернула в его сторону и удивилась, потому что Миша сел посередине кровати, прислонив за спинку подушку. Он широко раздвинул свои ноги и согнул их в коленях.

— Давай, иди ко мне попкой, — с улыбкой приказал Миша. Вика пожала плечами, но сразу же подчинилась, начала перебирать коленями и приблизилась попкой к возбужденному члену. Миша схватил её за щиколотки и начал притягивать к себе. В этот момент Вика потеряла равновесие, пошатнулась и немного испугалась.

— А, ты что делаешь? — закричала Вика, а сама весело захихикала.

— Давай, засунь ножки под мою попку, а сама насаживайся на член.

— Как я засуну ноги под твою попу? — ещё больше захихикала Вика. Его просьба невероятно её удивила, показалась ей забавной и странной. И всё же в следующее мгновение он сам притянул её носочки под свои бёдра. Потом одной рукой он обнял её за талию и начал попкой притягивать к своему члену. Вика не сопротивлялась и вскоре его залупа коснулась её ануса.

— Оу… — простонала Вика и почувствовала, как его член входит в её попку. Второй рукой он тоже схватил её за талию и начал помогать двигаться.

— Давай, вот так вот, вперёд-назад, вперёд-назад, — весело приказал Миша. В эту секунду он сам двигался вперёд-назад, а его член начал активно скользить по её анусу.

— А мне нравится так, — удовлетворенно подметил Миша, — только давай сама двигайся.

Он специально убрал свои руки в сторонку, чтобы точно убедиться в том, что она двигается сама.

— Ладно, я попробую, — ответила Вика и сразу приступила к действию. Она поняла, что в такой позе двигаться ей довольно-таки удобно. Она делала это плавно, не спеша, без каких-либо резких движений.

— Да, прекрасно, продолжай, — сказал Миша. Когда она начала двигаться сама, ему это понравилось ещё сильнее. Вика продолжила двигаться, а он периодически удовлетворённо повторял:

— Продолжай.

Он даже не предполагал, что можно кончить от движений самой девушки. Он привык чувствовать себя главным и до настоящего момента мог кончить только тогда, когда двигался сам, если контролировал процесс. Но сейчас он чувствовал, что удовольствие всё сильнее приливает к его залупе, член становится твёрже, а в его яичках накапливается семя. Ему стало интересно кончить именно от её движений.

— О, оу… — стонала Вика, а сама продолжала двигать попкой вверх-вниз, вверх-вниз. Она двигалась не слишком быстро, но и не медленно, — прямо так, как ему нравится. И что самое главное, она не меняла ритм.

— Да, вот так вот, продолжай, — с ещё большим возбуждением попросил Миша. Обе ладони он приложил на её спинку и начал нежно поглаживать. Подправил её длинные распущенные волосики и начал любоваться её красивым видом.

— Да, ты прекрасна, продолжай, — произнес Миша и вот, наконец, наступил долгожданный момент. Его залупа вздулась, а член запульсировал, испуская в неё семя. Волна наслаждения пробежалась по его телу, заставляла его напрягаться и стонать. Одной рукой он ухватился за простыню под собой, а второй продолжал придерживать её спинку. Теперь уже он не гладил её спинку, а скорее напряжённо придавливал, но Вике не было больно, ей это даже понравилась. Она чувствовала, как он напряжён, как старается кончить. Понимала, что это необычно, ново для неё.

Раньше, когда он был сверху, тоже сильно напрягался, прежде чем кончить. Но в те моменты он не ощущал это настолько явно, как сейчас. А ещё сейчас она чувствовала себя главной. Понимала, что именно она ответственна за то, кончит он или нет. И ей понравилось это понимать.

Глава 9. Утренний разговор

— Да, это было потрясающе, необычно, — удовлетворенно сказал Миша. Наконец-то он расслабился и обеими руками начал поглаживать её спинку.

— Да, было по-другому, — согласилась Вика. Она прижалась попкой к его лобку и чувствовала, как его волосики царапают её отшлёпанную попку. Ей было до жути обидно вспоминать всё, что он сегодня с ней сделал, так сильно жестоко наказывал…

Но всё-таки завершение дня показалось ей довольно-таки приятным. Да, он несправедливо отшлёпал её, прежде чем взять, но ведь он обещал, что купит ей противозачаточные. Стало быть, в будущем они начнут часто заниматься вагинальным сексом. Мысли об этом подбодрили Вику. Она снова начала надеяться, что их отношения изменятся в лучшую сторону.

— Ты можешь медленно привстать, только не пукай, — весело сказал Миша. Он схватил её за подмышки и сам начал поднимать выше.

— Хорошо, не буду пукать, — хихикая, согласилась Вика, — но мне нужно будет сходить в туалет.

— Только недолго, — важно предупредил Миша. Он уже чувствовал усталость, хотел поскорее обнять её и поспать. И, конечно, он давно в курсе, что Вика после секса не может сразу же лечь спать, не сходив в туалет. Если он кончает в её попку, ей обязательно нужно «пукнуть спермой».

Вика на некоторое время отлучилась, а потом вернулась. Они легли спать в обнимку, как Миша любит это делать. Его крепкие объятия по-прежнему причиняли ей боль, но она старалась об этом не думать.

Вика проснулась, когда прозвенел будильник. И первое, что она почувствовала, — это боль. Ей казалось, что на её попе образовался огромный синяк. И он болел от малейшего движения, даже когда она просто дышала или шевелила пальчиком своей ноги.

— А… а… — тихо стонала Вика, даже сама того не замечая. И только она вспомнила про свою боль, как вдруг тяжёлая нога Миши упала прямо на её попку.

— Ну что, милая, пора вставать? Работа не ждёт, — игриво сказал Миша прямо в её ушко.

— А… — ещё громче вскрикнула Вика.

— Что такое?

Его игривый голосок до жути её раздражал, казался издевательским. И что самое ужасное, он ещё сильнее придавил коленом её попку, начал тереться об неё, подталкивал. Вика одной рукой потянулась к попке и начала хлопать его по ноге.

— Слезь с меня, слезь!

— Сегодня успеешь справиться с нормой? — спросил Миша.

— Ты сам придумал эту норму, нет никакой нормы, — вскрикнула Вика. Несмотря на то, что он ногой придавливал её попку, она сползла на край кровати и начала вставать. На какую-то долю секунды её попке стало ещё больнее. Она вскрикнула и встала на ноги, отстранилась на него.

— Я же ведь уже сказал, твоя норма — мешок белья в день. Не будешь успевать, — будешь получать.

Вика не хотела обсуждать то, что она не может выстирать мешок белья за день. Наоборот, она думала, что может успевать, если постарается, и если он не завалит её дополнительными делами. Но сейчас её смущало другое:

— Ну, допустим, я буду успевать. Но сегодня выходной. Почему у меня никогда не бывают выходные?

Миша лениво подтянулся, лёжа на животе, а его губки собрались в ехидную ухмылку.

— А что ты смеёшься? — возмутилась Вика. — Мне, между прочим, не смешно. Я тоже хочу выходные.

— Будут тебе выходные, — ворчливо сказал Миша и хлопнул ладошкой по матрацу. Она снова показалась дерзкой, и это ему не нравилось.

— Когда будут?

— Вот достираешь всё, и дам тебе выходные.

— Когда достираю три мешка, которые ты принёс в пятницу? — уточнила Вика.

— Нет, когда выстираешь первую партирую.

— Какую первую партию? Когда выстираю всю одежду ваших рабочих? — возмутилась Вика. Она сразу же посмотрела на него с широко открытыми глазами, показывая своё недовольство. Миша усмехнулся.

— Конечно.

— Ну, уж нет, — возмутилась Вика. Она смотрела ему в глаза, а сама стояла на расстоянии и отрицательно мотала головой.

— А куда ты денешься?! Взялась за дело, работай.

— Я тоже хочу отдохнуть.

— Ты думаешь, я с тобой играюсь? Просто из прихоти подгоняю? — громко вскрикнул Миша. Казалось, по-настоящему он пробудился только в эту секунду. Внезапно присел и посмотрел на неё угрожающим взглядом. Вика до жути испугалась и затаила дыхание, но продолжала смотреть ему в глаза.

— Я не могу работать за десятерых. Ты возложил на меня работу целой прачечной и надеешься, что я справлюсь? — истерично вскрикнула Вика, а потом неожиданно прикрыла ладонями лицо и слезливо проговорила: — ещё бьёшь потом.

— Заслужила, — сурово сказал Миша. И сейчас он явно намекал на то, что она заслужила такую порку потому, что пыталась сбежать от него. Но это её ничуть не успокаивало. Вика чувствовала, что теперь так будет всегда. Раз он схватился за ремень, это надолго…

— Я не заслужила такое обращение, не заслужила… — сквозь слёзы запищала Вика. Сейчас Миша не хотел обсуждать её жалобы и то, почему он так сильно её выпорол. Он в очередной раз понял, что переборщил с наказанием, но давать слабину не собирался. Теперь уже принципиально.

— Если не успеешь справиться с грязной одеждой за неделю, мне придётся воспользоваться услугами прачечной. И знаешь, что тогда? — деловито спросил Миша, направив на неё указательный палец.

— Эхе… эхе… — захныкала Вика, не в силах отвечать. Она по-прежнему стояла с низко опущенной головой и ладонями прикрывала личико.

— Правильно думаешь, — язвительно сказал Миша, — прощай твои денежки!

— Ты, правда, мне заплатишь? — спросила Вика. Ей было сложно в это поверить.

— Когда я тебя обманывал? — строго спросил Миша, а потом махнул рукой, как будто даёт ей воздушную пощёчину. — Вечно тебя деньги заботят!

— Ты обещал платить мне, я, поэтому пришла к тебе, — сквозь слёзы напомнила Вика.

— Успевай, буду платить. Завтра привезу остатки одежды, там, кажется, четыре мешка, — разъяснил Миша, — выстираешь всё, и будет тебе выходной, пока рабочие не сдадут следующую партию.

Его последние слова сразу же успокоили Вику. Она убрала ладони с лица и посмотрела на него.

— Правда? Ты не врёшь? — спросила Вика, хотя и понимала, что подобные вопросы его раздражают.

— Правда, — неохотно ответил Миша. Он встал на ноги и шагнул в её сторону, а Вика как ошарашенная сразу же отпрянула назад.

— Обещай больше не бить меня? — попросила Вика. Она шагала назад, а он за ней. В скором времени Миша прижал её в угол и схватил за волосы.

Конец ознакомительного фрагмента.