Путешествие с холостяком

Мишель Дуглас, 2014

Забастовка авиадиспетчеров вынуждает молодого политика Айдана Фейерхола отправиться через всю Австралию на автомобиле со случайной знакомой Куин Лаверти и двумя ее маленькими сыновьями. Путешествие, начавшееся для Айдана как пытка, постепенно становится все более приятным…

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.

Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. А.

Иллюстрация на обложке используется с разрешения Harlequin Enterprises limited. Все права защищены.

Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением.

Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Road Trip with the Eligible Bachelor

© 2014 by Michelle Douglas

Глава 1

Пробравшись сквозь толпу к стойке дежурного клерка, Куин Лаверти приветливо улыбнулась. Ей пришлось повысить голос, чтобы перекричать гул за спиной.

— Хочу забрать арендованную машину.

— Ваше имя?

Куин сообщила необходимые данные и попыталась одной рукой выудить из сумочки кредитную карту. Повиснув немалым весом на другой руке, шестилетний Чейз с громким «брррум-брррум» катал по стойке игрушечный автомобиль.

— Извините, — смущенно пробормотала Куин, когда машинка наехала на стоящего рядом мужчину.

— Пустяки, — улыбнулся он.

Куин отметила приятную улыбку, открытый взгляд. Лицо показалось смутно знакомым. Не желая задумываться, она отвела глаза и пожала плечами. Вероятно, ее преследовал навязчивый образ сына, о котором всегда мечтал ее отец: чисто выбритого, хорошо одетого, успешного в карьере. Не то чтобы Куин считала все это недостатками…

Кстати, о сыновьях…

Слева от нее, облокотившись о стойку и задумчиво глядя в потолок, стоял Робби. Куин позавидовала его спокойствию: сама она с трудом сдерживала раздражение от затянувшегося ожидания. Она забронировала машину месяц назад, но кто мог предвидеть, что начнется национальная забастовка авиадиспетчеров?

— Боюсь, нам пришлось изменить ваш заказ.

— Что вы имеете в виду? — Она непроизвольно напряглась, сжав ладонь, и Чейз ойкнул.

— Извини, дорогой. — Куин погладила ребенка по голове и переспросила: — В каком смысле — изменить?

— У нас сейчас нет той модели, которую вы просили.

Людей в агентстве прибавилось. Кроме того, стоящий рядом незнакомец начал проявлять признаки нетерпения.

— Мне необходимо уехать из Перта сегодня! — заявил он негромко, но решительно.

Куин поймала себя на том, что слишком пристально разглядывает его, и поспешно повернулась к клерку:

— Мне предстоит проехать почти всю Австралию, пересечь пустыню. Машина должна быть надежной.

— Понимаю, что вам нужен полноприводный автомобиль, миссис Лаверти, но у нас сейчас такого нет.

В расстройстве она даже не поправила обращение «миссис», предполагавшее, что она замужем. В действительности это было не так. Впрочем, к ней часто так обращались.

— Я заказывала большую машину, у меня много багажа.

— Поэтому мы предлагаем вам автомобиль более высокого класса.

Для долгой поездки ей не нужен был высокий класс. Ей требовались надежность, безопасность и, что немаловажно, экономичный расход горючего.

— Компания готова предоставить вам последнюю модель универсала с кузовом.

— С полным приводом?

— Нет.

Куин на секунду закрыла глаза. Ситуация, похоже, становилась безвыходной.

— Я хочу говорить с менеджером, — резко потребовал мужчина рядом.

— Послушайте…

— Немедленно!

Куин подняла голову и вздохнула:

— Бензин для грузовика разорит меня. Я проведу за рулем не менее сорока часов, а может, больше. Кроме того, он не так надежен, как внедорожник. — Идея путешествия через всю страну на автомобиле уже не казалась столь привлекательной. Куин упрямо вздернула подбородок. — Дайте машину, которую я заказала месяц назад.

Отводя взгляд, клерк почесал нос.

— Поймите, мадам, из-за национальной забастовки машины нарасхват. У нас не осталось внедорожников. Приношу извинения. Мы не требуем доплату. Более того, дадим вам скидку и ваучер на кредит.

Уже лучше, ведь Куин не могла позволить себе превысить намеченный бюджет путешествия.

— А самое главное, — прошептал клерк, наклоняясь к ней. — У нас вообще не осталось ни одной машины. — Он кивнул на толпящихся в офисе людей. — Если вы откажетесь, желающих полно. И я не дам гарантии, что в ближайшее время у нас появится внедорожник.

Куин оглянулась и поморщилась.

— Хорошо, согласна.

Выбора у нее не было: имущество распродано, срок аренды дома закончился, новые жильцы должны въехать через несколько дней. Ничто не удерживало ее и детей в Перте. Кроме того, она оплатила бронь в кемпинге Мерридина на ближайшую ночь и не собиралась терять деньги.

— Отлично. Подпишите здесь и здесь.

Куин расписалась на документах и последовала за клерком к выходу, проследив, чтобы оба сына были рядом и не забыли свои рюкзачки, которые не захотели оставлять за домом с остальным багажом.

— Подождите во дворе. Машину подгонят через пять минут.

— Спасибо.

Они вышли за дверь. Сюда почти не доносился шум из офиса. Робби немедленно уселся на скамейку, а Чейз опустился на четвереньки и — «брррум-бррум» — покатил машинку по гравию.

— Извините, мистер Фейерхол, — раздался рядом голос менеджера. — К сожалению, пока не могу вам помочь. Я сразу сообщу, если что-то появится.

Фейерхол? Теперь понятно, почему лицо мужчины у стойки показалось знакомым. Куин взглянула еще раз, чтобы убедиться. Незнакомец оказался не кем иным, как молодым перспективным политиком Эйденом Фейерхол ом, совершавшим предвыборное турне по стране. Куин собиралась поддержать его. Ей нравилась непринужденная манера его выступлений на телевидении, он говорил умно, был сдержан и вежлив, а вежливость, особенно в политике, по мнению Куин, имела большое значение.

Оставив клиента, менеджер торопливо удалился. Политик присел на ближайшую скамейку, опустил голову и закрыл лицо руками, но вдруг насторожился и смерил ее долгим взглядом из-под руки. Куин задохнулась, сообразив, что снова разглядывала его и уже во второй раз застигнута врасплох.

— Прошу прощения. Случайно услышала ваш разговор.

Он улыбнулся несколько напряженно:

— Похоже, вам больше повезло.

— Ну, если учесть, что я заказала машину месяц назад…

— Они не посмели отказать вам в последнюю минуту.

— Но нам не дали ту, что мы хотели, — вмешался в разговор Робби.

Куин должна была бы знать, что он не пропустил ни слова. Его отсутствующий вид в который раз обманул ее.

— Зато предложили вариант лучше, — заметила она, чтобы Робби не волновался. В последнее время он проявлял излишнюю тревожность.

— Перевозим дом, — поднял глаза от машинки Чейз. — На другую сторону света.

— Страны, — поправила Куин.

— Ну да, страны, — согласился, подумав, малыш. — А мы можем переселиться на луну?

— На этой неделе не получится, — усмехнулась Куин.

— Здорово. — Фейерхол взглянул на Робби. — Вам повезло с машиной. Это хорошая примета, значит, и путешествие будет удачным.

Куин понравилось, что, несмотря на свои заботы, он проявил интерес и дружелюбие к двум мальчикам. Теперь она с особенным удовольствием проголосует за него.

— Забастовка диспетчеров поставила на уши всю страну. Надеюсь, все скоро закончится, и вы поспеете в срок туда, где вас ждут. — Уперев руку в бедро, Куин еще раз вгляделась в его усталое лицо и подумала, что ему не помешала бы передышка в очень, вероятно, напряженном графике.

— Ходят слухи, что эта история скоро не закончится.

Куин нахмурилась.

— Миссис Лаверти? — Из кабины белого универсала выскочил мужчина. — Ваша машина. Спокойной дороги.

— Спасибо, — кивнула Куин, взяв у него ключи.

Фейерхол встал и поднял рюкзачки мальчиков в грузовой отсек:

— Счастливого путешествия, ребята.

Куин подхватила Чейза, который карабкался в крытый кузов, намереваясь ехать там вместе с багажом.

— Куда вы отправитесь, когда самолеты снова начнут летать? — поинтересовался малыш, пока мать усаживала его на заднее сиденье кабины.

— В Сидней.

— Это недалеко от того места, куда мы едем, — оживился Робби. — Мы посмотрели по карте.

— Направляетесь в Сидней? — спросил Фейерхол.

— Конечная цель нашего путешествия расположена в двух часах езды на север от города, — ответила Куин, неловко переминаясь с ноги на ногу.

— Не могли бы вы… — Он не закончил фразу, заметив ее застывшую улыбку, и пробормотал себе под нос: — Нет, и речи быть не может.

Мальчики переводили глаза с матери на него и обратно.

Черт побери! Она готовила семейное путешествие, что-то вроде приключения для детей. Ей хотелось, чтобы в пути сыновья без стеснения задавали ей вопросы, привыкая к новой жизни. Другой человек — посторонний — разрушил бы все ее планы.

Куин заторопилась:

— Поехали, ребята. Быстренько пристегните ремни.

Эйден Фейерхол кивнул ей:

— В добрый путь.

— Спасибо.

«Черт, черт, черт».

Он вернулся к скамейке. Куин обошла машину, села за руль, но не удержалась, оглянулась на Фейерхола и прикусила губу.

— Он хотел поехать с нами, — сказал Чейз.

Почему дети проявляют такую редкую проницательность в самое неподходящее время?

— Ты говорила, надо помогать, когда люди нуждаются в помощи, — напомнил Робби.

Куин обернулась к мальчикам:

— Хотите пригласить мистера Фейерхола с нами в путешествие?

— Откуда ты знаешь, как его зовут? — удивился Робби.

— Видела его по телевизору. Он политик.

— Он поедет с нами до конца?

— Не уверена. Если закончится забастовка, он покинет наш корабль в любом месте, где есть аэропорт.

— Он симпатичный, — заметил Чейз.

Куин готова была с ним согласиться.

Робби внимательно изучил объект их разговора и взглянул на мать:

— Он какой-то грустный.

— Согласна. — Глядя на его сгорбленные плечи, Куин старалась подавить сострадание. Ей хорошо знакомо горькое чувство поражения, тревоги, бессилия.

— Может, он принесет нам удачу, — предположил Робби.

Куин услышала в его голосе надежду. Она с горечью признавала, что старшему сыну не хватает присутствия в семье взрослого мужчины. Не то чтобы Эйден Фейерхол подходил на эту роль, но тем не менее…

Она со вздохом опустила боковое стекло:

— Мистер Фейерхол?

Тот поднял голову.

— Мы тут посовещались…

Он поднялся. Его нельзя было назвать очень высоким, но он обладал стройной, атлетической фигурой и двигался с непринужденной грацией. Наблюдая за тем, как он приближается, Куин почувствовала, как у нее вдруг пересохло во рту и участился пульс. Она постаралась стряхнуть наваждение, но словно примерзла к сиденью. Лучше бы она не звала его: ей потребовались титанические усилия, чтобы снова обрести дар речи.

— Поскольку нам предстоит… хм… двигаться в одном направлении, мы могли бы, если хотите, подвезти вас.

Его лицо просияло надеждой, став вдруг удивительно красивым. Карие глаза заблестели, заставив Куин задержать дыхание: их цвет напоминал темный янтарь, крепкий бренди, сладкую карамель.

Она откинулась на сиденье:

— Поверьте, я не склонна к импульсивным поступкам, мистер Фейерхол. Я узнала вас и должна сказать, что мне нравится ваш политический имидж. Особенно ваша образовательная программа.

Он молча слушал, постукивая пальцами по капоту машины.

— Поскольку я не знаю вас лично, если вы примете наше приглашение, я предупрежу менеджера автомобильной компании о том, что вы поедете с нами. Кроме того, я позвоню своей тете и сообщу ей то же самое.

— Почему вы это делаете?

— Люди должны помогать друг другу, — сказал ее старший сын.

— У вас грустный вид, — добавил Чейз.

Куин поспешила добавить:

— Мне не помешает второй водитель, не говоря уж об оплате бензина. Боюсь, вам придется внести свою долю. — Ей показалось, что этот аргумент убедит его.

Наступила долгая пауза. Куин спохватилась:

— Извините, что пользуюсь вашим безвыходным положением. Меня зовут Куин Лаверти, а это мои сыновья — Робби и Чейз. — В подтверждение она протянула ему свои водительские права. — Если решите ехать с нами, попрошу вас позвонить кому-то из знакомых и предупредить о ваших планах.

Он вернул ей права:

— Я тоже не склонен к импульсивным поступкам, миссис Лаверти.

— Просто Куин, — поправила она, снова никак не отреагировав на обращение «миссис».

Поскольку в ее планы не входили романтические отношения, тем более — упаси Господи — с политиком, семейный статус уточнять не стоило. Все-таки наличие гипотетического мужа обеспечивало лишний уровень защиты. Не то чтобы Куин опасалась назойливых ухажеров: она расправлялась с ними легко, как с насекомыми, но в данном случае не хотела смущать недоверчивого попутчика. Эйден Фейерхол принадлежал к миру ее родителей, а у нее не было ни малейшего желания возвращаться в этот мир. Никогда.

Куин нарушила возникшую паузу:

— Не хочу торопить вас, мистер Фейерхол, но нам пора ехать.

Эйден посмотрел в глаза Куин Лаверти:

— Если бы речь шла о работе, я бы никогда не стал навязывать вам свое общество. — Отец пришел бы в негодование, услышав эту сентиментальную фразу. — Но…

Но?

Его успокаивала неторопливая манера разговора Куин.

— У меня обязательства перед семьей. — Он вообразил, как она будет всю дорогу доставать его рассуждениями о недостатках его политической программы, но… кивнул, представив расстроенные глаза матери.

Выбора не оставалось. С тяжелым сердцем, натянуто улыбнувшись, он произнес:

— Я ваш вечный должник. С благодарностью принимаю ваше очень любезное предложение.

Достав сотовый, он вызвал менеджера. Куин поговорила с ним. Затем Эйден набрал номер матери. Как и следовало ожидать, она встревожилась:

— Ты совсем не знаешь эту женщину, дорогой. Дорога очень длинная. Ты уверен, что это безопасно?

Как мог, он пытался развеять ее опасения, но без особого успеха. Надо признать, у матери было достаточно оснований для беспокойства. Наконец он сдался:

— Если настаиваешь, я останусь в Перте, пока не закончится забастовка.

— Но ты должен успеть к празднованию.

Эйден подавил вздох. Он обязан вернуться к юбилею. Правда, до него еще две недели.

— Харви считает, что переговоры с бастующими затянутся как минимум на неделю. Билетов нет ни на поезд, ни на автобус.

— О господи.

— Пока что это мой единственный шанс. Когда возобновятся полеты, я пересяду на самолет. Не вижу причин для беспокойства, мама. — Мысль о том, чтобы застрять в Перте, была невыносима.

После короткой паузы он услышал ее голос:

— Конечно, дорогой. Поступай, как считаешь нужным.

Она сняла с себя ответственность, переложив на его плечи. Эйден постарался не сгорбиться под тяжким бременем.

— Перезвоню вечером.

Подхватив свою сумку, он бросил ее в кузов.

— Путешествуете налегке, — заметила Куин.

— Планировал задержаться здесь на одну ночь, — сказал он, устраиваясь на пассажирском сиденье.

Она завела машину и выехала с парковки.

— Далековато забрались ради одного дня.

— На два дня и одну ночь, — поправил он.

Против ожидания, она не взглянула на него, не сводя глаз с дороги.

— Вижу, вы из тех, кто умеет ценить время.

— Верно подмечено.

Светлые волосы Куин Лаверти были собраны в конский хвостик. На ней было нелепое, бесформенное платье до пят. Она не выглядела бедной, скорее, в ней было что-то от хиппи. Эйден нехотя отвел взгляд, ослабил узел галстука и повернулся к мальчикам:

— Робби и Чейз, рад познакомиться. Спасибо, что позвали меня с собой.

— Добро пожаловать, мистер Фейерхол, — блеснул Робби прекрасными манерами.

Эйден мгновенно определил его будущее: отличник в школе, капитан спортивной команды, лидер, блестящий университетский диплом, прямая дорога в политику. Кошмар!

Впрочем, это его личное мнение. Он отогнал ненужные мысли.

— Если ваша мама не возражает, можете звать меня Эйден.

Куин взглянула искоса и улыбнулась:

— Ничего не имею против.

Через десять минут они остановились у небольшого дома и вышли из машины, чтобы сложить в кузов коробки и чемоданы. Рюкзачки перекочевали к мальчикам на заднее сиденье. Эйден настоял на том, чтобы самому погрузить самые тяжелые вещи.

— До свидания, Перт, — махнула рукой Куин.

Сыновья тоже помахали на прощание.

— Мы уже можем поиграть в электронные игры? — спросил Чейз.

— Можете.

С радостными воплями мальчики нырнули в свои рюкзачки. Куин закатила глаза:

— Игровые приставки специально куплены для этой поездки.

«Довольно значительный расход для матери-одиночки», — подумал Эйден. Впрочем, почему он решил, что она одинока?

— Был уговор, что они смогут играть, только когда начнется путешествие.

Разумный шаг. Игры надолго займут мальчиков, как она, вероятно, и планировала. Эйден поерзал на сиденье, наблюдая, как мимо проплывают окраины Перта.

— Слышал, что клерк в агентстве назвал вас миссис Лаверти, но вы не носите обручального кольца. — Он постарался, чтобы голос звучал ровно, не оценивающе, не осуждающе. — Вы замужем, одиноки или…

Она подняла брови:

— Это имеет значение?

— Нет, просто хотел бы знать, как к вам обращаться.

Куин засмеялась, ошеломив его блеском зеленых глаз.

— Почему бы не начать с вас? — предложила она.

Вопрос должен был бы насторожить его, но он только хмыкнул, удобнее откинувшись на спинку сиденья.

— Одинокий. Холостяк. Никогда не был женат. В настоящее время не связан отношениями.

— Исчерпывающий ответ.

— А вы, значит, возвращаетесь домой? Выросли в Ньюкасле?

— Нет. — Она слегка нахмурилась.

Эйден вздохнул: плохое начало. После короткой паузы Куин повернулась к нему с чрезмерно жизнерадостной улыбкой:

— Ваша кампания проходит успешно?

Эйден проглотил проклятие. Неужели с ним можно говорить только о его чертовой работе?

— Да.

Снова наступила тишина. Фальстарт номер два. Куда делась его способность поддерживать непринужденную беседу? Он открыл рот и снова закрыл его. Тяжесть в груди усилилась. Обычно ему не составляло труда справиться с ней, но на этот раз боль не отступала. Виновата забастовка, нарушившая привычный ход жизни. У него появилось время подумать, но это уже ничего не изменит.

Куин сочувственно взглянула на него, и Эйден понял, что она собирается задать вопрос, которого он больше всего боялся. Он хотел было остановить ее, но воспитание не позволило.

— Оправились ли вы и ваши родители после трагедии, произошедшей с вашим братом?

Чуть более тактично, чем обычно, но… Он уставился на дорогу, надеясь не выдать эмоций.

— Простите. Не отвечайте. Должно быть, тяжело выражать горе на публике. Я просто хочу сказать, что безмерно сожалею о вашей потере, Эйден.

Простые, искренние слова сочувствия тронули его, немного смягчив боль в груди.

— Спасибо, Куин.

Она кивнула, тряхнув конским хвостиком.

— Мы переезжаем на оливковую ферму.

Он выпрямился, повернув голову:

— На оливковую ферму?

— Ну да. — Она не отрывала глаз от дороги, но на губах играла улыбка. — Думаю, вам не часто приходилось такое слышать, правда?

— Честно говоря, впервые в жизни.

— Может, звучит не так экзотично, как ферма по разведению альпака или хорьков, но тоже довольно необычно.

Она сумела мгновенно разрядить обстановку одним коротким удивительным признанием.

— Что вы знаете об оливках?

Куин наморщила носик:

— Маринованные оливки с сыром — одна из маленьких радостей жизни.

Эйден засмеялся. В глазах Куин плясали чертики.

— А что вам известно? — спросила она.

— Они растут на деревьях, из них делают масло, а маринованные оливки с сыром — одна из маленьких радостей жизни.

Ему очень нравился ее смех. Эйден даже закрыл глаза, чтобы продлить удовольствие. Это было последнее, что он запомнил.

Эйден резко выпрямился, огляделся и понял, что один в машине. Он взглянул на часы. Неужели он проспал два часа?

Прижав ладони к глазам, он потянулся, разминая скованные мышцы спины и шеи. Куин припарковала грузовичок в тени большого эвкалипта. В эту минуту они с Робби и Чейзом гоняли мяч на овальной площадке прямо перед машиной. Длинный подол ее платья был заправлен под велосипедное трико, открывая стройные ноги.

Эйден протер глаза. Ну и ну, да у нее отличная фигура.

Затекшие ноги плохо слушались, когда он спустился из кабины на землю. Теплый воздух ласкал лицо. Эйден снял пиджак и бросил на сиденье. Куин махнула в сторону санитарного блока.

— Там чисто! — крикнула она.

Он поднял руку, давая понять, что услышал.

Когда Эйден вернулся, Куин сидела, скрестив ноги на одеяле, расстеленном возле спортивной площадки. Вокруг были разложены пакеты разной величины.

— Где мы?

— Местечко под названием Вандови.

Эйден достал смартфон, сверяясь с Интернетом.

— Мы ехали…

— Два с половиной часа, но отъехали совсем недалеко от Перта. Очень плотное движение, — объяснила она в ответ на его поднятые брови, — кроме того, пришлось свернуть, чтобы объехать мини-марафон. — Она пожала плечами и открыла сумку-холодильник. — Хотите сэндвич или яблоко? Может, воды?

— Спасибо. Умираю от жажды, — признался он, взяв бутылку.

— Зато хорошо отдохнули, — засмеялась она.

— Почему вы не разбудили меня?

— Зачем? — спросила Куин, наблюдая за мальчиками на площадке.

Эйден потер ладонью шею.

— Ну… это было невежливо с моей стороны.

— Зато вполне естественно. Вы устали и нуждались в отдыхе. — Она надкусила яблоко. — Съешьте что-нибудь, иначе придется выбросить, а я не люблю этого.

— Спасибо.

Он выбрал сэндвич с ветчиной и огурцом и постарался вспомнить, когда последний раз настолько терял бдительность, что засыпал на людях. Такого с ним не случалось со смерти Дэниела. Аппетит сразу пропал, но Эйден заставил себя доесть сэндвич. Он не может позволить себе заболеть, чтобы не тревожить мать. Кроме того, сидящая рядом женщина проявила любезность, поделившись едой, которую приготовила для себя и детей. Это само по себе заслуживает благодарности.

Эйден и Куин молча сидели рядом на траве, вытянув ноги. Сотни вопросов крутились у него в голове, но все слишком личные для того, чтобы задать их. Бездеятельность раздражала его, но, очевидно, ничуть не беспокоила Куин, разомлевшую на солнышке. Однако вскоре она поднялась.

— Побегаю еще с мальчиками, чтобы размяться. Присоединяйтесь.

— Боюсь, я неподходяще одет для этого.

Куин понимающе кивнула, окинув взглядом галстук, дорогие брюки и ботинки из кожи, и без особого сожаления отвернулась, словно забыв про него.

— Да, — бросила она напоследок через плечо, — хочу предупредить: сегодня мы заночуем в Мерридине. — И побежала к сыновьям.

Эйден достал смартфон и выяснил, что до города примерно два часа езды. За световой день они могли бы уехать гораздо дальше. Чертыхнувшись, Эйден сделал несколько срочных звонков и начал отвечать на эсэмэски: пора заняться чем-нибудь полезным.

Они продолжили путь только через полчаса. Эйден нервничал, но старался не поглядывать на часы слишком часто: до Мерридина недалеко, они приедут задолго до темноты. Впереди целый вечер.

Он хотел было продолжать работать в машине, но счел это невежливым. Хотя… Разве так уж важно в этой ситуации придерживаться хороших манер? Конечно, важно. Кроме того, пока он спал, Куин и ребята сидели тихо. Нельзя требовать, чтобы теперь они не мешали ему работать. Ему вообще оказали услугу, пригласив в поездку. Эйден решительно убрал смартфон в карман, тем более что аккумулятор почти разрядился.

— Каким спортом увлекаетесь? — спросил он, обернувшись к мальчикам.

— Футболом, — сказал Робби.

— Робби лучше всех бегает, — сообщил Чейз.

— Он самый быстрый игрок, — поправила сына Куин.

У Робби дрогнули губы.

— Меня должны были взять в новую команду.

Куин напряглась. Эйден понял, что, не желая того, задел больное место. Он растерялся, не зная, что сказать.

— А вы занимаетесь спортом? — спросил Робби.

— Теперь уже нет. — На сердце Эйдена снова лег камень.

— Что вы делаете на телевидении? — потребовал ответа Чейз. — Мама вас видела.

— Это связано с работой. Я политик и рассказываю людям, как буду управлять страной, если они проголосуют за меня.

Робби нахмурился:

— Вам это нравится?

— Конечно, — ответил Эйден, но у рта пролегли горькие складки.

— А что вы делаете?

— Хожу в свой офис каждый день, провожу собрания, — устало произнес он, вспомнив бесконечную череду переговоров. — Даю интервью журналистам, рассказываю, что собираюсь сделать, чтобы люди жили лучше. У меня есть помощники, которые готовят документы и предложения.

— Вам не кажется, что пожарником быть интереснее?

— В тысячу раз, — согласился Эйд ей и чуть не засмеялся, представив негодующее лицо матери.

— После того как побудете политиком, станете пожарником, — успокоил его Чейз.

— Тогда сможете играть в футбол, — добавил Робби.

Эйд ей не представлял, как связать эти вещи, поэтому с надеждой глянул на Куин. Она только улыбнулась ему.

— Мама, поставь, пожалуйста, наш диск.

— Я обещала детям включить музыку на этом участке пути. Мы специально записали несколько музыкальных дисков.

— Не возражаю. — По крайней мере, это избавляло его от поиска подходящих тем для разговора.

— Мы довольно громко подпеваем.

— Ничего не имею против.

Куин загадочно усмехнулась:

— Вы еще не слышали нашего пения.

Эйден заставил себя улыбнуться в ответ.

Куин включила плеер. Из динамиков грянула бодрая песенка о веселом людоеде, которую сразу подхватили мама и дети. Мальчики, правда, больше хохотали, чем пели. За «Людоедом» последовала «Хромая, хромая утка», потом «Мой бумеранг улетел».

Эйден не скрывал изумления:

— Вы разыгрываете меня?

— Мы обожаем дурацкие песенки, особенно с припевом вроде «дудл-ду» или «чирпи-чирпи-чип».

Короче говоря, он попал в ад. Эйден вжался глубже в сиденье, глядя прямо перед собой.

— Это не музыка! Надо было предупредить меня в Перте! — Если бы он знал, никогда бы не сел с этой семейкой в машину.

Куин с особым смаком пропела:

— «Я милый, теплый, смешной, веселый медвежонок!»

Эйден закрыл глаза.