Хроники мизантропа. Бродяга

Михаил Тихонов, 2020

Родился, учился и в армию пошел… Вернулся, чуть не спился. Влюбился, жениться хотел… На этом стандартный сценарий жизни большинства людей, для Игоря прерывается… Наверное, обдолбанные подростки, знай, чем закончится для них очередное развлечение, завязали бы с гулянками и весельем, плотно взявшись за учебу. подальше от маленького городка… Случилось, как случилось… Тело невесты Игоря нашли изуродованным… Висяк, каких много… Только вот, не стоит отмахиваться от того, чья психика и так висит на волоске, готовая сорваться в бездну… Месть… Воздаяние по заслугам. И плевать, что перестаешь быть человеком. Игорь отомстил. Вот только итог был известен заранее. Пуля в сердце и навстречу с любимой. Вот только, кое-кто решил иначе. И вместо смерти, озлобленный и ненавидящий все вокруг парень, чуть за двадцать оказывается в каком-то захолустном городке. Таких в любом из миров тысячи. Есть одно отличие – Игорь больше не человек. Оборотень, глушащий тоску на дне стакана с местной сивухой… День за днем, в пьяном угаре… Ни медяка в кармане и никаких перспектив. Но тут подворачивается непыльная работенка… Всего и надо – прогуляться до дальнего селения на границе Проклятого леса… Книга содержит нецензурную речь.

Пролог

Серые обшарпанные стены заведения, гордо именующегося «Бар». Просто «Бар». Единственное питейное заведение во всем этом гребанном городке, в котором я живу или не живу, сам не определился, как назвать мое нынешнее состояние, уже месяц. Да. Бар. Место, где могут предложить работу, накормить, обогреть или убить с одинаковым успехом.

На мой взгляд, так сарай сараем. Но я не притязателен. Если бы тут не было посетителей, то даже эта бетонная коробка с металлической некрашеной, местами ржавой стойкой и несколькими пластиковыми столиками, были бы для меня раем.

Но все портят люди… А так же орки, гномы, эльфы, какие-то зомби и тому подобная нечисть. Такое ощущение, что я теперь живу в чьем-то воспаленном сошедшем с ума воображении, где перемешались персонажи из абсолютно разных фильмов или книг. Для меня в данном случае они все люди. Даже вон тот тролль, который пьяной походкой движется в сторону стойки.

Да… Мне не хочется ничего. Ну, если только, стать абсолютно невидимым для всех… Говорят, где-то за Драконьими горами есть маги, которые могут научить заклятью, которое бы мне очень пригодилось. Иначе… Будет то же самое, что и перед тем, как я оказался в этом мире…

Глоток местного, самого дешевого самогона даже не ощущаясь на языке горечью, проскальзывает в желудок. Еще стаканчик и можно идти спать, а то…

— Слышь, хуман. — едва выговаривая слова, перед этим толкнув меня под локоть так, что я пролил остатки выпивки на стол, ко мне приковылял тот самый зеленый тролль. — Ты мне не нравишься. — окидывает меня взглядом, после чего делает свой вывод он.

Ну вот опять… Эх, не успел я уйти спать… Поморщившись, поворачиваю к нему свою физиономию и окидываю презрительным взглядом.

Тролль. Обычный. Ростом под два с половиной метра, с одуловатым лицом вечного пьяницы и выступающими из-под губ клыками. Из одежды только кожаная юбка, прям как у шотландцев. Видел по телеку. Или не у них. Не помню.

В общем-то, мне абсолютно все равно. Я тут не этнографией занимаюсь, а пытаюсь надраться так, чтобы выключится сразу, как окажусь в небольшой конуре, которая служит мне домой. Здесь, неподалеку от бара.

Можно сказать бесплатно досталась. Ага, по наследству. От такого же попутавшего края местного старожила. Правда тот вроде орком был. Или огром? Да плевать… Главное там я могу жить бесплатно.

— Троло, не трожь хумана. — это уже местный бармен встревает, пытаясь уберечь пьяного в спопли и по этой причине героически настроенного тролля от опрометчивого поступка. — Он все равно уже уходит. Так ведь, Иги? — это он уже ко мне.

Прикольно, тролль, по имени Троло… Хмыкаю себе под нос. В принципе, можно и уйти. Максимум что мне будет грозить, это то, что меня могут посчитать трусом. Но мне на чужое мнение откровенно плевать. Вот от всей моей широкой души мизантропа.

Я, в общем-то, так и планировал сделать, но раз уж меня местный бармен пытается выпроводить, то чего бы откуп не взять? С литр примерно. Да хоть того же самогона. Особой разницы, чем глушить мозг, для меня нет. Главное чтобы смог уснуть поскорее и не видеть кошмаров.

— Ага, Йорик. Уже ухожу. — примиряюще поднимаю руки и отлипаю от стойки. — Дашь мне на дорожку бутылочку, и считай, что меня тут и не было.

Йорик, то ли гном, то ли огр, хрен его знает если честно. Дядька с длиннющей бородой, практически до пола, заплетенной в толстую косу, ростом был мне от силы до плеча, а вот кулаки у него с мою голову.

И дерется он, надо сказать, как ветряная мельница. Ага, он тут и бармен и вышибала. Я как-то попал под раздачу, ну его на фиг, если честно. До сих пор при воспоминании жутко начинает болеть скула и затылок.

Скула, потому, что именно туда и прилетел удар от бармена, а затылком я сломал один из столиков, после короткого полета.

— Иги, может не стоит? — Йорик с каким-то сочувствием на меня смотрит. — Ты обещал завтра поработать у меня, а наклюкаешься, придется отдать работенку кому другому. — делает он последнюю попытку.

Хм… Задумываюсь. Нет, Йорик, классный мужик, кем бы он ни был. Не дает меня в обиду, если я уже совсем на ногах не стою. Да и работенку, время от времени подкидывает. Платит правда очень мало, ну да ладно. Зато у него при случае можно и в долг взять. Наверное, не стоит с ним ссориться.

— Ладно, уговорил. Плесни еще чутка, и я пойду. — пододвигаю к бармену пустой стакан.

— Эх… Иги, Иги… И чего ты тут сидишь в нашей дыре… — Йорик вытянув из-под стойки бутыль с мутноватой крепкой жидкостью, наливает мой стакан до краев. — Шел бы ты в Империю, там хоть хуманов много, а здесь вашу братию не очень то и жалуют. Сам видишь, как не придешь, обязательно кто-нибудь привяжется. — он кивком головы указывает на тролля, непонимающе слушающего наш разговор.

— И кому я там буду нужен? — вливаю в себя очередную порцию самогона, интересуюсь у бармена.

Скрипит на ржавых петлях дверь, впуская очередную группу посетителей. Бросаю из-за плеча взгляд. А… Старые знакомые… Наемники-эльфы. Высокомерные твари, так бы и придушил каждого по два раза. Или по три… Интересно, можно задушить до смерти, вроде как бессмертного эльфа? Надо будет попробовать.

Но нет, увидев, что я отираюсь возле стойки они, тут же меняют направление в сторону свободного столика, как раз около той компании, откуда явился этот надоедливый, воняющий потом и перегаром тролль…

Вообще, ко мне здесь все относятся одинаково, с опаской. Ну дык… Я же, как появился в этом мире, первую неделю успел подраться наверное с каждым завсегдатаем этой конуры. Говорил вроде, что даже от Йорика прилетело, хотя он обычно не вмешивается в разборки между посетителями.

— А здесь? — Йорик вертит в руках стеклянный стакан, в раздумье, косясь на бутыль, из которой наливал мне огненной воды.

Я задумываюсь… Надолго… Здесь? А кому я был нужен там, в моем мире… Наверное только ей… Той, которая была рядом, когда я медленно тонул в пучине бытия.

Кто я есть по жизни? Ответ на него не знаю даже я сам…

Спроси меня об этом три года назад и я бы ответил — я есть солдат своей страны, призванный защищать народ от посягательств террористов и прочих врагов. Доблестно отдавший свое здоровье на благо других, чтоб не взрывались дома, не стреляли на улицах городов, чтоб мирное небо над головой всегда оставалось таким.

Как же я ошибался… Я есть отброс общества. Общества, ради которого умирали мои друзья. Никому не нужный инвалид с двумя контузиями и пулей в черепе, которую не стали извлекать.

Да лучше б я сдох еще там, в том бою, который напрочь забыл. Говорят, проявил себя героически, вон даже орден мужества вручили. Спасибо, конечно… И выкинули на гражданку, жить на пособие.

Нет, я не всегда был мизантропом. Обычный в общем-то человек. Школа, шарага. Потом армия и война. Никому не нужная. Не объявленная. КТО…

И даже там я верил в людей и государство. Гнал в бой подчиненных, шел сам. Проваливаясь по колено в грязь разведенную кровью, но шел…

А потом… Потом тот бой, от которого в памяти лишь обрывки. Я помню, как кричал в эфир, что колонна попала в засаду… Помню кровь стекающую по горящей броне бмпшек, тут же сворачивающуюся от жара…

Помню… Нет, лучше не вспоминать. Не хочу! Не хочу и все тут. Но даже тогда, раненый, я верил в людей… До последнего.

Мизантропом я стал позже. Когда скитаясь на гражданке, встречал этот сочувствующий взгляд… Как будто я смертельно болен, или прокаженный.

Как получал отказ за отказом, едва работодатель заглядывал в мой военник. И как в администрации города четко сказали: «Мы вас туда не посылали, и ничего не должны. Вы ехали туда зарабатывать».

Тварь… Лощенная напомаженная тварь… Я знал, что после контузий нельзя пить, но тогда я напился… Так, что уснул на скамейке в парке. И на следующий день напился, и после…

Полгода прошли как в бреду. Я пил, жестоко, до беспамятства… Продал орден во время похмелья. Относительно здоровый, двадцати двух лет от роду парень. Ставший не нужный никому. Отработанный материал.

Я пил, и снова пил… Деньги? Чтобы напиться хватит ста рублей — цена бутылки водки. Если не мог заработать, просто отбирал у тех, у кого они были. Нет, не воровал. Я не прятался.

Я брал у тех лощенных понторезов, кичащихся тем, что они не такие дураки, чтобы служить в армии. Откупленные за родительские бабки. У них были крутые машины, и все сплошь спортсмены-комсомольцы.

А я? Что я? Мне было плевать… Я умер. Выгорел. Я их ненавидел, да что там — ненавижу и сейчас, до скрежета зубовного. Мне вот этот тролль, пахнущий как свиноматка, ближе и родней, чем те, кого я когда-то защищал…

Дрался… Много дрался… Как я тогда никого не убил? Не знаю… Наверное повезло. Нет, не мне. А всем тем, кто пытался достучаться до меня, в вечно пьяном угаре. Так бы и сдох, наверное, на улице… Но…Тут появилась она… Ирина…Ира…Ирочка…

Как же мне тебя не хватает сейчас, мой ангелочек… Так, что хоть волом на луну вой… Где я, что я делаю, кто я… Зачем мне жизнь, в которой нет тебя.

— Хуман, ты мне не нравишься. — меня опахнуло перегаром, выбивая из воспоминаний.

Что за сука!? Перед глазами падает пелена, наглухо отключая сознание от внешнего мира. Теперь я лишь сторонний наблюдатель.

Кто! Оскалив зубы, с налитыми кровью глазами медленно поворачиваюсь в сторону того, кто посмел своим гнусным голосом ворваться в мой разум, залитый под завязку дешевым алкоголем.

Йорик, враз увидевший, перемену на моем лице, благоразумно нырнул под стойку, заранее зная, что будет дальше.

Тролль, явно ожидавший увидеть испуганного человека, уступающего ему в росте на три головы, хилого, из-за хламиды скрадывающей фигуру, телосложения, которого можно перешибить соплей, отпрянул в сторону, меняясь в лице.

А я не вижу тролля, не вижу никого. У меня перед глазами растерзанное тело моей несостоявшейся жены, носившей под сердцем моего нерожденного ребенка. И лица тех, кто сотворил с ней такое.

Заигравшиеся во всемогущество мажорчики, прикрывшиеся деньгами своих родных. Менты, пожимавшие плечами — мол не установлены личности и нет свидетелей. Все те твари, что допустили, не воспитали своих детей, за взятки закрыли дело…

Из горла рвется вой. Жуткий, нечеловеческий вой. Бар в мгновение ока затихает, а посетители стараются стать незаметными. Кроме той компании, что все так же весело смеющиеся за дальним столом. Тролли и орки… бессмертные наверное.

Тролло, похоже, уже понимает, что дело идет не так, как ему хотелось бы…

Это не тролль передо мной, это все они — те, кто допустил…

Мое тело резко распрямляется в коротком прыжке, неожиданном и стремительном. Кажется эта куча мяса, возомнившего себя незнамо кем, даже не понимает, что произошло. Зубы впиваются в горло тролля, разрывая его дубленную кожу и вырывая куски мяса. По губам стекает солоноватая кровь, попадая в желудок.

Мгновение, все кончено. Хотя тело тролля, еще стоит, не веря, в то, что оно мертво. В глазах, по-детски расширившихся, немой вопрос — за что? У меня нет ответа — я мизантроп. Я ненавижу всех.

Но больше всего — самого себя. За то, что я такой. Я не умею драться и не люблю. С детства не переношу боли. Я не вступаю в схватки, ради развлечения…

Я убийца! Зверь! Раненный и злой!

* * *

Тело, на котором я вишу, уцепившись зубами в горло и раздирая руками каменное тело, медленно заваливается на спину, в конце с грохотом встретившись с деревянным полом.

Тишина, хоть ножом режь… Даже эти уроды, замолкли, еще не осознавая произошедшего. Только смотрят, как я поднимаюсь с поверженного противника. Нет, я не испытывал к нему каких-то чувств. Он просто решил подраться не с тем.

Меня сжигает ненависть. Ко всем разумным и неразумным сразу. Она выжигает все…

Мое тело начинает трансформацию — на руках вырастают когти, челюсти немного удлиняются, делая похожим меня на медведя гризли. Я оборотень… Такой вот выверт судьбы. В этом мире, куда я попал, после того, как меня убили в моем родном, я стал оборотнем.

Товарищи убитого мною только, что тролля, увидев такую метаморфозу, дружно начали хвататься за оружие. Ножи, мечи, кинжалы…

Поздно… Слишком поздно… Я уже почувствовал вкус крови на языке и теперь я убью всех, кто рискнет обнажить оружие или просто проявит агрессию… Всех…

Разум пытается достучаться до тела, но это тщетно. Я чувствую ненависть, направленную на меня. Я чувствую их желание меня убить. Второй раз это у НИХ не получится!

Рывок… Движения смазаны… Мелькает росчерк меча. Медленно. Я гораздо быстрее.

Удар лапы, да-да. Рук нет, есть лапы. Что-то мягкое и поддатливое под когтями. Дернуть со всей силы. В лапе остается кусок парного мяса. Я голоден, мне нужно удалить голод. Раззявив пасть кидаю вырванную из живого тела мякоть внутрь.

Новый взмах, уклон и под челюстями пытается хрипеть чье-то прокушенное горло. Еще один кусочек мяса отправляется в желудок. Нет никакого отторжения. Сейчас я зверь, охотящийся на тех, кто меня подранил.

Левую лапу обжигает огнем. Неприятно… Похоже у кого-то тут есть зачарованный клинок. В немыслимом изгибе дотягиваюсь правой передней лапой с выпущенными пятисантиметровыми когтями до обидчика и полосую наотмашь. Фонтан крови, окативший меня, знаменует то, что я смог достать…

Все? Стоящих вокруг нет. Лишь несколько разбросанных по полу окровавленных тел манят меня сладковатым запахом еды. Свежее мясо…

Опускаюсь на четвереньки и медленно, бросая по сторонам злой взгляд, направляюсь к ближайшему трупу. Кровь… Она так манит, сводит с ума… Задираю голову к потолку, за которым не видно небо и издаю победный рык, после чего приступаю к насыщению, вырывая куски мяса и жадно глотая их, даже не жуя…

Вместе с утолением голода приходит успокоение… Человеческая часть сознания, наконец-то пробивается сквозь стену инстинктов, и я начинаю обратную трансформацию.

* * *

— Ну и зачем? — таким вопросом встречает меня Йорик, как только я подхожу к барной стойке.

Что я могу ответить? Не знаю… Окидываю взглядом бар, превратившийся в бойню и пожимаю плечами. Куча обглоданных костей, оставшихся от одного из посетителей решивших связаться с обезумевшим оборотнем не вызывает в душе никаких откликов.

Единственное что меня напрягает, это то, что убирать последствия побоища придется тоже мне. Ну да ладно, не впервой… И как меня Йорик еще не убил? Регулярно его посетителей на прокорм пускаю. Кстати, то что я сожрал тролля, тоже меня не трогает.

Я уже давно не чувствую ничего кроме ненависти. И жажды…

— Налей, а? — что плохо в трансформации, это приходится напиваться заново, чтобы уснуть.

— Опять про нее вспомнил? — наливая мне стакан до краев все того де мутного самогона, спрашивает бармен.

— Угу… — угрюмо кивая, после чего опрокидываю в себя стакан пойла и ставлю для того, чтобы бармен налил мне снова.

Йорик знает про меня все… И кто я, и откуда. И про нее… Мою Ирину…

Она… Она — единственное светлое пятно за все последние годы моей жизни. Ее смех… ЕЕ улыбка…

Ира вернула мне смысл жизнь. Бросил пить, устроился на работу. Грузчиком, ну уж куда взяли. Все вечера, все выходные мы проводили вместе… А потом — она сообщила мне о беременности. Как же я был рад. Будто на крыльях летал.

— Может, хватит? — бармен смотрит на меня с сочувствием. — Может, уже нормально жить попробуешь? — гном, все же он гном, думаю, смотрит с жалостью, наливая очередной стакан…

— Зачем? — цедя мелким глотками, не чувствуя вкуса, вопросом на вопрос, отвечаю я. Все посетители свалили и сейчас мы с Йориком в баре только вдвоем. Ну и куча останков на полу.

— Ради нее. — Припечатывает внезапно твердым голосом бармен. — Ради твоей погибшей жены! — это что на него такое нашло не пойму…

Все рухнуло в один день. Точнее в одну минуту. В ту, когда мне позвонили и сообщили, что Иру убили. Жестоко. Долго издевались, а потом зарезали.

Какие-то молокососы, обнюхавшись кокса, затащили ее в машину, когда она шла из больницы. Плановое посещение…

Ее изуродованный труп нашли потом. На обочине проселочной дороги за городом. Следователь, позвонивший мне тогда, оказался настоящим мужиком. Правильным.

Хотя дело и спустили на тормозах по приказу сверху, он узнал, кто был в той машине. Узнал и поделился этим знанием со мной. Не знаю, что им двигало, но он это сделал.

Я убил их всех. Медленно резал на куски пилой, слушая их мольбы о пощаде. А потом заживо сжигал кровоточащие обрубки, бывшие молодыми телами. Наверное, уже тогда я стал зверем.

Но на этом история не закончилась. Я пришел в их дома и вырезал семьи. Под ноль. Родителей, братьев, сестер. Всех… Нет, я не оправдываюсь, мне плевать.

Тот генерал, который за деньги слил уголовное дело. Как он умолял меня о милосердии. До самого конца. Пока его тело медленно растворялось в баке с серной кислотой.

Мне казалось, если я убью их всех, то станет легче… Нет, не стало… В душе осталась пустота, которую не могла заполнить даже сжигающая меня ненависть к обществу, лишившему меня самого дорого в мире.

Меня искали… Все силы были брошены на поиски маньяка, с особой жестокостью убившего кучу людей. Связать закрытое дело и волну убийств, прокатившихся по небольшому в общем-то городку, было делом несложным. А вот поймать человека, которого учили действовать в тылу врага — не самая простая задача.

Они нашли меня на кладбище, куда я пришел простить с ней… Принес огромный букет ромашек — ее любимые цветы… Не было переговоров, не было задержания. Всего один выстрел снайпера и вот я здесь…

В этом мире. Честно, я даже не помню, как оказался тут. Просто боль в груди и я открыл глаза в лесу, начинающемся сразу за околицей городка населенного сказочными героями.

— Думаешь? — безразлично катая в руках опустевшую посудину, поднимаю голову на бармена.

— Уверен. Иначе, почему ты оказался в нашем мире, если говоришь, что тебя убили? — Йорик упрямо сверлит меня взглядом. — Может это шанс? Шанс начать все заново? Разве твоя Ирина хотела бы видеть тебя таким? — он махнул рукой, указывая на меня. — Опустившимся, спившимся, убивающим без разбора?

Я задумался… Пожалуй в чем-то коротышка прав…

— Хорошо, уговорил. — пододвигая стакан поближе к нему. — Я подумаю над этим, а пока плесни мне еще и я пойду. Сам говоришь, завтра есть работа.

— Пойдешь, только сначала приберись тут. — Йорик наливает стакан до краев.

— Тащи ведро и тряпку… — тяжело вздохнув, опрокидываю в себя самогон и, поставив стакан на стойку, начинаю засучивать рукава. — а над твоими словами, обещаю, подумаю.

Если я хочу и дальше здесь появляться, то от уборки не отвертется…