Шесть извилин под фуражкой

Михаил Серегин

Учебный процесс в школе милиции под угрозой! Похищен любимый преподаватель, да еще и в день своего рождения. И, кажется, ему грозит смертельная опасность! Наши доблестные курсанты, конечно же, не могут допустить подобного безобразия. Смелые менты не пожалеют сил, чтобы найти и спасти любимого преподавателя и наказать злоумышленника.

ГЛАВА 4

— Значит, улики с места преступления стащили! Молодцы, нечего сказать! — надрывался Иван Арнольдович, услышав от Леха всю историю его утренних приключений от начала до конца. — И что прикажете теперь делать, умники?

— Надо милицию подключать, дело-то серьезное, — глубокомысленно изрек Веня.

— Ага, вас же, дураков, и посадят, — ехидно заметил Иван Арнольдович. — А что, бывало и такое. В истории значатся случаи, когда ученики собственного учителя до смерти прибивали.

— Да вы что?! — вытаращил глаза Дирол. — Мы на Глеба Ефимовича не то что руку, палец никогда бы не подняли.

— А вы попытайтесь работникам правоохранительных органов доказать, когда на удостоверении и на палке этой отпечатки пальцев твоих, Зубоскалин, и Пешкодралова, — высказал неоспоримый аргумент Ворохватов.

— А как же тогда быть, Иван Арнольдович? — растерянно спросил Ганга.

— Будем сами это дело распутывать, — после недолгого раздумья вынес решение Ворохватов. — Никто, слышите, никто не должен знать, что капитан Мочилов исчез.

— Он не исчез, — вмешался неугомонный Зубоскалин. — Его похитили или убили.

— Неважно, — отмахнулся Иван Арнольдович. — Все равно никто ничего не должен знать, пока мы не раскроем это дело.

Будем искать похитителя… или убийцу.

— Чтобы искать убийцу, надо сначала найти труп, то есть вещественное доказательство того, что преступник действительно убил, — заметил Кулапудов.

— Будем искать все одновременно, — категорично заявил Ворохватов. — Итак, жду от вас версии преступления. Через два часа я к вам зайду.

— А что про Мочилова нам говорить? — поинтересовался Кулапудов.

— Всем говорите, что он заболел, — быстро нашелся Ворохватов. — А преподавателей я сам оповещу. Поняли?

— Поняли, — хором ответили курсанты.

— Тогда идите.

* * *

— Ну и что вы обо всем этом думаете? — задал вопрос Веня, когда курсанты вновь оказались в своей комнате.

Однако все упорно молчали, отказываясь следовать точному приказу Ворохватова, то есть выдвигать версии неожиданного исчезновения капитана Мочилова.

— Не знаете?! — прорычал Кулапудов, но тут же, поймав укоризненный взгляд Феди, сник и пробормотал: — Я тоже не знаю.

— Да ведь и дураку понятно, что здесь свершилось преступление, а именно, похищение капитана Мочилова или его незаконное лишение свободы, — с самым что ни на есть глубокомысленным видом начал излагать Дирол.

— Ну, — подтолкнул его Веня.

— Что? — не понял Зубоскалин.

— Похитили его, и что?

— А то, что сделал это человек, которому Мочила чем-то не угодил, — продолжил Санек. — Видимо, сильно насолил ему Глеб Ефимович, раз уж эта, так сказать, преступная личность, решила пойти на похищение человека.

— И кто эта личность? — теряя терпение, спросил Кулапудов. — Скажи-ка нам.

— А я-то откуда знаю?! — вспылил Дирол. — Ты просил версию, вот я и пытаюсь ее разработать.

— Хорошо, — кивнул Веня. — Разрабатывай дальше.

— Я, собственно, уже все сказал, — выдал Санек и обиженно насупился.

— Так, с тобой все ясно, — не стал идти ему навстречу Кулапудов. — Другие могут что-нибудь сказать? — окинул он взглядом присутствующих.

Однако все так и продолжали молчать. Пешкодралов, получивший хороший нагоняй от друзей и Ворохватова, с видом больного, находящегося при последнем издыхании, лежал на своей кровати и смотрел в потолок, совершенно отказываясь реагировать на любые внешние раздражители. Федя с сочувствием глядел то на Леху, то на обиженного Дирола и боялся смотреть Вене в глаза. Выражения лиц обоих Утконесовых были очень задумчивыми и серьезными.

Кулапудов вздохнул и уселся на свою кровать со словами:

— Да ну вас всех. Сами и отчитывайтесь перед Ворохватовым. Кстати, полчаса уже прошли.

Сказав это, Веня отвернулся к окну и замолчал. Теперь в комнате на одного обиженного стало больше. Кто знает, чем бы закончился этот совет курсантов, если бы в комнату не вошла Зося.

— Ребята, начальство сегодня вечером обещало устроить маленький салют. Вот здорово… — Зося осеклась, увидев печальные и озабоченные лица ребят. — Ой, а что это у вас случилось? — через секунду спросила она.

Все молчали, и только Федя, подняв на девушку полные скорби глаза, проговорил:

— Потеряли мы капитана.

— Чего? — не поняла Зося.

— Нет больше Мочилы, — все тем же траурным тоном пояснил Ганга.

— Как это нет?

— Это еще большой вопрос: нет или есть, — будучи не в силах слышать подобных слов о любимом капитане, вмешался Дирол.

— Да что здесь происходит? — окончательно запуталась Зося. — Кто-нибудь мне может объяснить? Веня!

Кулапудов отвернулся от окна и сказал:

— А происходит то, что Мочилу кто-то похитил, может, и убил.

— Вот это да! — ахнула Красноодеяльская. — Ну-ка, рассказывайте мне все по порядку.

Пришлось курсантам от начала и до конца выложить Зосе всю историю исчезновения капитана Мочилова, включая и находку Пешкодралова в кустах у забора школы.

— Очень странная история, — высказала свое мнение Зося, после того как рассказ был завершен. — А почему вы такие угнетенные сидите? Нужно же действовать.

— А мы не угнетенные, — откликнулся Дирол. — Мы обиженные. Венька из нас версии вытягивает, а они не вытягиваются.

— Ничего я из вас не вытягиваю. Посмотрю я, что вы Ворохватову скажете, когда он придет через… сорок пять с половиной минут, — проговорил Кулапудов, взглянув на часы. Вот он-то вам покажет, как нужно версии вытягивать.

— Ты мне что, угрожаешь? — набычился Дирол.

— Не угрожаю, а предупреждаю, — нисколько не испугался его Веня.

— Ребята, ребята, не ссорьтесь, — вмешалась Зося, которая терпеть не могла конфликтов. — Если вы будете ссориться, то Мочила уж точно не найдется. Давайте начнем все по порядку. Мочилова мог похитить человек, которому капитан чем-то не угодил. Так?

— Так, — согласились все, а Дирол добавил: — Не просто не угодил, а сделал какую-то фантастическую гадость.

— Хорошо, — кивнула Зося. — А кому мог Мочила сделать такую фантастическую гадость в первую очередь?

— Кому-то, с кем ему часто приходится иметь дело и кто его довел, как говорится, до белого каления, — подумав, высказался Федя.

— Вот именно, — снова согласилась Красноодеяльская. — А теперь надо подумать, кто чаще всего доводил Глеба Ефимовича до белого каления.

— Ворохватов, — не задумываясь, в один голос сказали близнецы.

— Не пойдет, — махнул рукой Веня. — Он на такое не способен.

— А может, способен, — не согласился с ним Дирол. — Неспроста он нам запретил про исчезновение Мочилова кому-либо рассказывать. Сам, наверное, Глеба Ефимович похитил, а потому для отвода глаз на нас собак спустил и заставил это дело распутывать, — все больше увлекался он собственными фантазиями.

— Санек, остановись, чепуху ты какую-то городишь, — оборвал его Кулапудов. — Не мог Ворохватов Мочилу похитить, и все.

— Ну тогда сами придумывайте, — снова обиделся Дирол.

— А что, если это кто-то из курсантов? — несмело выдвинул собственное предположение Федя. — Глеб Ефимович — преподаватель хороший, но очень строгий. Может, он наказал какого-нибудь курсанта за провинность, а тот решил ему отомстить. Люди-то, знаете, какие обидчивые бывают. Вот мне однажды мужик какой-то…

— Федя, ты извини, но твою историю мы в следующий раз послушаем. У нас времени не остается, — перебила его Зося. — Однако я не думаю, что это кто-то из курсантов.

— Почему? — посмотрел на нее Ганга.

— Да потому что похищение человека — слишком рискованный поступок в качестве мести за порицание, — пояснила девушка. — Других мотивов я, к сожалению, не вижу.

— Зато я вижу, — проговорил Веня, после долгого раздумья. — Может быть и так, что Мочилу похитили из зависти.

— А при чем тут зависть? — спросил Антон Утконесов. — Красоте Мочилы завидовать, что ли? Так физиономия Глеба Ефимовича мало чем отличалась от морды орангутанга.

— При чем тут красота? — снова начал кипятиться Кулапудов. — Завидовали, что у него всегда все лучше всех получается, да и группа у него самая лучшая, — не без гордости заметил он.

— Сам себя не похвалишь… — начал было скромный Федя, но Веня перебил его:

— Я не себя хвалю и даже не нас, а Глеба Ефимовича. Если бы не он, разве раскрыли бы мы столько преступлений?

— Вряд ли, — вздохнул Андрей Утконесов.

— Он нас всегда наставлял, — добавил Антон.

— Помогал, — вторил ему Федя.

— И вообще, Мочила классный мужик, — закончил хвалебную речь Дирол.

— То-то и оно, — поднял указательный палец вверх Кулапудов. — А кому-то это очень сильно не нравилось. Вот и решили злоумышленники нам жизнь испортить путем похищения нашего главного наставника и учителя. Как тебе такой мотив, Зося?

— Вполне логично, — согласилась девушка. — Придется проверить эту версию.

— А как? — задал вполне резонный вопрос Зубоскалин.

— Сначала надо последить за курсантами из других групп, — после некоторого раздумья предложил Веня. — И делать это следует в местах их общего скопления, то есть в столовой, ну или еще где-то.

— Так, одна версия готова, — подвела итог Зося. — Но могут быть и другие.

— Я могу еще одну версию предложить, — очнулся вдруг от забвения Пешкодралов. — Это любовник его жены.

— Чего? — одновременно вытаращили на него глаза все присутствующие в комнате.

— Видели бы вы эту женщину, — не обращая внимания на изумление друзей, мечтательно протянул Леха. — Сильная, как Майк Тайсон, красивая, как Синди Кроуфорд. Возле нее, наверное, мужчины так и вьются.

— Ого, — хохотнул Дирол, — наш Леха, кажется, влюбился.

— Влюбился, — покорно согласился Пешкодралов. — А что, нельзя? — Можно, можно, — великодушно позволил Веня. — Только почему ты думаешь, что это ее любовник Мочилова похитил?

— Да потому что я бы и сам его похитил, а может, и убил ради этой женщины. Жаль только, что меня опередили, — с совершенно серьезным выражением лица ответил Леха, что очень испугало и озадачило его друзей.

— По-моему, у него крыша поехала, — прошептал Антон на ухо Андрею.

— Это на него так стресс подействовал, когда Ворохватов ему взбучку устроил, — вынес свой диагноз Андрей.

Федя ничего не сказал, только подошел к Пешкодралову, пощупал ладонью его лоб и повернулся к остальным со словами:

— По внешним признакам он совершенно здоров.

— Зато по внутренним — совершенно безумен, — добавил безжалостный Веня. — Хотя в его словах о любовнике что-то есть. Мы же ничего не знаем о личной жизни Мочилова. Жизнь его, конечно, по больше части происходила в стенах школы милиции, но если у него есть жена, значит, есть еще и личная жизнь.

— Верно, нужно поговорить с его женой, может, она и расскажет что-нибудь интересное, — высказался Федя.

— Можно я к ней пойду? — встрепенулся Пешкодралов.

— А также следует опросить соседей, — продолжал составлять план действий следом за Федей Кулапудов.

— Можно я? — снова вмешался Леха.

— Возможно, у него и друзья были, нужно и их опросить.

— Ну, можно я?! — уже не говорил, а причитал Пешкодралов.

— Да подожди ты, — наконец обратил на него внимание Веня. — Успеешь ты еще со своей Синди Кроуфорд повидаться.

— Спасибо, — мгновенно успокоился Пешкодралов, лег и снова уставился отсутствующим взглядом в потолок.

— Итак, что мы имеем, — начал подводить итого Кулапудов. — Согласно изложенным здесь версиям Мочилова мог похитить кто-то из недовольных курсантов или же лицо, не имеющее отношения к школе милиции, но имеющее прямое отношение к Глебу Ефимовичу. Правильно?

— Правильно, — согласились остальные.

— Что у вас тут правильно? — раздался густой бас Ворохватова. Дверь открылась, и в комнату вошел старший лейтенант.

Курсанты вскочили со своих мест и вытянулись по стойке «смирно». Только Пешкодралов так и остался лежать на кровати, изображая последнего на свете мученика. Ворохватов это заметил и спросил:

— А что это с курсантом Пешкодраловым случилось?

— Заболел он, — быстро нашелся Веня.

— Раз заболел, значит, нужно отправить его в медпункт, — пожал плечами Иван Арнольдович. — Мало ли какая у него болезнь. Может, он заразный.

— Не надо меня в медпункт, — быстро слез с кровати Леха, испугавшись того, что его действительно могут отправить к врачам, и он не сможет повидаться с женой Мочилова. — Со мной все в порядке, я просто вздремнул чуть-чуть.

— По-моему, он все-таки болен, — подозрительно глядя на курсанта, сказал Ворохватов.

— Нет-нет, со мной все в порядке, — яростно замотал головой Пешкодралов. — Готов хоть сейчас идти в бой с ненавистной преступностью.

— Ну-ну, какие громкие слова, — иронично усмехнулся Иван Арнольдович. — Вы для начала хоть одного преступника нашли бы, например, того, кто похитил капитана Мочилова.

— А мы как раз разработали несколько версий по этому поводу, — вставил свое слово Веня.

— Да? — удивился Ворохватов. — Не думал, что у вас так быстро это получится. И какие же это версии?

— Первая…

— О том, что капитана похитили вы из личной к нему ненависти, — перебил Кулапудова Дирол, за что тут же получил от Вени кулаком по спине.

— Кретин, — сквозь зубы процедил Кулапудов. — Эту версию мы откинули. Ты что, забыл?

— Ой, и правда, — спохватился Зубоскалин. — Извините, товарищ старший лейтенант, это я перепутал.

Иван Арнольдович несколько минут сверлил глазами то Веню, то Дирола, но потом взгляд его смягчился, и он полным достоинства тоном проговорил:

— Я бы никогда не пошел на такой поступок, ибо закон для меня превыше всего и нарушать я его не стану даже под страхом смертной казни.

— А мы так и подумали, — счастливо заулыбался Санек, но, получив новый толчок в спину, заткнулся.

— Иван Арнольдович, мы тут подумали и вот что решили. Мочилова мог похитить или человек из школы милиции…

— Кто именно?

— Кто-то из курсантов.

— Да, из преподавателей точно никто этого сделать не мог, — согласился Ворохватов.

— Или же какой-то тайный враг Глеба Ефимовича, не имеющий отношения к школе милиции.

— Что вы намерены делать? — напрямую спросил Иван Арнольдович.

— Искать, — оптимистично заявил Веня. — Последим за разговорами курсантов, опросим жену Глеба Ефимовича, его друзей, соседей. Да, а жене-то можно сказать, что Мочилов пропал?

— Можно, — немного подумав, позволил Ворохватов. — Все равно узнает. Бабы, они такие. Так что действуйте. Обо всем, что узнаете, немедленно докладывайте мне.

— Есть, — хором ответили курсанты.

— Да, и вот еще что, — неожиданно вспомнил старший лейтенант. — Я тут свои связи использовал и отдал окровавленную палку на экспертизу. Может быть, на ней кровь Глеба Ефимовича, а может, и преступника. В общем, скоро мы это узнаем.

Сказав это, Ворохватов вышел, громко хлопнув за собой дверью.

— Уф, — облегченно выдохнул Дирол. — Пронесло.

— Ну, об этом еще рано говорить, — заметил Веня. — Нужно сначала на след преступника выйти. Итак, кто займется слежкой за курсантами школы?

— Мы, — дружно выступили вперед близнецы Утконесовы.

— И я, — вызвался вместе с ними Дирол. — Я очень хорошо шпионить умею, вы даже себе не представляете, какой у меня талант.

— Что у тебя есть талант, это мы знаем, — усмехнулся Кулапудов. — Особенно ты умеешь попадать в не очень хорошие ситуации.

— Так мы же с ним будем, — вступился за Дирола Андрей, — так что будь уверен, с нами ни в какую историю он не вляпается.

— Ладно, — махнул рукой Веня.

— А я пойду к жене Мочилова, — снова влез в разговор со своим навязчивым предложением Пешкодралов.

— Хорошо, — согласился Кулапудов. — Только Федя пойдет с тобой.

— Я и сам справлюсь, — попробовал не согласиться Леха. — Что я, маленький, что ли?

— Не маленький, а влюбленный, причем в жену капитана Мочилова, — поправила его Зося.

— Леха, да ты не волнуйся, я тебе мешать не стану, если что, — подмигнул Пешкодралову Федя.

— Никаких если, — строго проговорил Веня. — Думать надо только о деле. Поняли?

— Поняли, — за себя и за Леху кивнул Ганга. — Сделаем все, что в наших силах.

— А я как следует осмотрю кусты, может, еще что полезное обнаружу, — для себя решил Веня.

— Может, и я смогу вам чем-нибудь помочь? — робко спросила Зося.

— Нет, пока не надо, — покачал головой Кулапудов. — Если понадобится твоя помощь, то мы немедленно к тебе обратимся. Хорошо?

— Хорошо, — со вздохом согласилась девушка. — Я все равно хотела в ближайшие дни посидеть в библиотеке.

— Значит, каждый отправляется выполнять свое задание, — поставил точку в совещании Веня и первым вышел из комнаты.

— Ребята, — обратился Федя к близнецам и Диролу, — нам теперь на обед все равно не попасть, прихватите что-нибудь пожевать.

— Не волнуйся, — блеснул улыбкой Зубоскалин. — Выпрошу поесть для вас у тети Клавы, уж она-то мне никогда не откажет.

* * *

Федя едва поспевал за несущимся по улицам Пешкодраловым. О том, что Леха был известным ходоком, знали все в школе милиции. Чтобы поступить в школу милиции, Пешкодралов протопал сотню километров, разделяющих его родную деревню и Зюзюкинск. Федя тоже умел быстро ходить и бегать, выдерживал многие физические нагрузки, которыми щедро одаривал курсантов Садюкин, но все же до Лехи ему было далеко. Федя понятия не имел, где они сейчас находятся, но это его мало волновало, потому что он полностью положился на своего друга и проводника, ведь Пешкодралов точно знал, где живет капитан Мочилов.

А Леха все шел и шел, не обращая внимания на пыхтящего за спиной друга и устремив взгляд, поддернутый дымкой влюбленности, вперед.

— Скоро мы придем? — с трудом переводя дыхание и стараясь не отставать от Пешкодралова, спросил Ганга.

— Наверное, — не оборачиваясь, бросил Леха.

— А на какой улице он живет?

— На Пулеметной.

— Стой! — заорал Федя, сам удивляясь тому, что в нем еще остались силы на такой крик.

Однако Леха продолжал стремительно идти вперед.

— Да стой же ты! — снова закричал Ганга.

Но Пешкодралов не обращал на его крик никакого внимания. То ли он подумал, что это специальная уловка Феди, который решил таким образом отвоевать себе короткий отдых, то ли просто не слышал криков. В общем, Леха продолжал идти.

И тогда Ганга решился на крайние меры. Собрав последние силы, он кинулся на Леху и врезался головой прямо в его спину. Леха, не ожидая такого коварного поступка, не удержался и полетел на асфальт, подминаемый Федей. Зато это падение имело весьма ощутимый результат — Леха наконец-то вернулся из своих мечтаний на бренную землю и завопил:

— Люди, убивают! Люди!

— Да никто тебя не убивает, — донесся сверху голос Феди. — Просто я не нашел другого способа заставить тебя меня выслушать.

Услышав Гангу, Леха на минуту успокоился, но тут же снова заорал:

— Тогда слезь с меня! Что люди подумают!

Федя скатился с Пешкодралова и только в этот момент обнаружил, что вокруг них действительно начали собираться любопытные прохожие, которые с интересом наблюдали за валяющимися на асфальте молодыми людьми в форме курсантов.

— Батюшки, что же это делается, — причитала полная женщина неопределенного возраста с плетенной из соломы сумкой в руках. — Вы поглядите только, уже и милиционеры драться на улицах стали. А что тогда требовать от других?

— Вы правы, дорогая, — кивала стоящая рядом дамочка, больше напоминающая засушенную воблу, чем человеческую особь женского пола.

— Никакой культуры, никакой нравственности. Одни только насилия, убийства и разврат.

Какое отношение к сложившейся нелепой ситуации имеет разврат, Федя так и не успел понять, потому что тут же услышал еще одну нелепость в их с Лехой адрес.

— Да при чем здесь нравственность?! — заметил толстый лысый мужчина. Он все время держал возле уха трубку сотового телефона, как будто иначе она отвалилась бы вместе с этим самым ухом. — Они, видать, барыш не поделили. Менты, они сейчас круче мафии. У них ведь тоже у каждого своя территория.

— Да нет, тут, видимо, дело международного масштаба али там драка на почве расизма, — заметил седой старичок, видимо, из той части пожилого населения города, представители которой обожали следить за событиями во всем мире и стремились всем показать свою эрудированность и осведомленность. — Этот-то черненький так и прыгнул на белого, видать, тот шибко его обидел.

— Что творится, что творится, — вновь запричитала тетка с сумкой.

— Да вы что, с ума все посходили?! — не выдержав таких оскорблений в адрес всей милицейской братии, закричал Федя. — Ничего мы не делим! И вообще, лучше вам всем разойтись, иначе придется вас силой разгонять! Ничего тут интересного нет.

— Подумаешь, не очень-то и хотелось на вас любоваться, — фыркнула «вобла» и, демонстративно развернувшись, принялась выбираться из толпы.

За ней последовала и тетка с сумкой. Потихоньку толпа начала рассасываться, остался только мужик с «приклеенным» к уху мобильником.

Он подошел к курсантам и отеческим тоном заметил:

— Вы бы, ребята, поаккуратнее. Территориальные разборки — это дело, конечно, понятное, но нельзя же так явно самих себя дискредитировать в глазах простого народа.

— Дядя, вы что, глухой? — окончательно пришел в себя Пешкодралов. — Вам же русским языком сказали, что никаких территориальных разборок мы не устраиваем. Просто так получилось, что Федя, — он ткнул пальцем в грудь Ганги, — споткнулся и нечаянно свалил меня с ног, а я просто испугался. Понятно?

— Понятно, — кивнул мужик. — Только я вам все равно не поверил, — и еще раз окинув ироничным взглядом курсантов, он повернулся и пошел прочь.

— Вот народ пошел, — все еще продолжал возмущаться Леха. — Даже из пустяка такую проблему создадут, только диву даешься! Ну упали мы и что теперь? Да, кстати, — неожиданно вспомнил он, — а ты чего это меня толкнул?

— Потому что ты Пулеметную улицу давным-давно пробежал.

— А почему ты меня не остановил? — удивленно спросил Леха.

— Потому что за тобой бежал и по сторонам не смотрел. Ты хоть иногда можешь головой думать? — Федя постучал себя указательным пальцем по голове. — И вообще, ты можешь хоть о чем-нибудь думать, кроме жены Мочилова?

— Не-а, — расплылся в глупой улыбке Леха. — Сам не знаю, как это получается. Иду себе, а перед глазами она.

— Ну все, хватит, — не выдержал неизменно добродушный Федя. — Теперь перед твоими глазами буду я, и только попробуй еще раз так глупо улыбнуться, — Ганга приставил к носу Пешкодралова шоколадного цвета кулак.

— Да ладно тебе, — испуганно покосился на него Леха, который не мог припомнить случая, чтобы Федя так разозлился. — Не буду я так больше улыбаться.

— Вот и хорошо, — выдохнув, кивнул Ганга, но тут же, устыдившись собственной вспыльчивости, тихо добавил: — Ты уж меня прости…

— Уже простил. Пойдем.

Возвратившись на несколько кварталов назад, курсанты свернули в нужный переулок и через несколько минут очутились перед единственным подъездом дома номер семь на улице Пулеметной. Затем они поднялись на четвертый этаж и позвонили в дверь квартиры капитана Мочилова. И на этот раз дверь курсантам открыли очень быстро, как будто только и ждали их появления. На пороге стояла все та же женщина, при виде которой у Пешкодралова так захватило дух, что он едва не задохнулся от нехватки кислорода.

— Это она, — только и смог прохрипеть он.

На Федю жена Мочилова не произвела такого сильного впечатления, как на Леху, а потому Ганга, будучи в состоянии нормально дышать и говорить, сказал:

— Здравствуйте, мы курсанты школы милиции из группы вашего мужа. Нам бы хотелось поговорить с вами об очень серьезном деле.

— Ничего себе, — восхищенно протянула женщина, оглядывая Федю с ног до головы. — Да у моего мужа в группе один курсант лучше другого. Глеб никогда не рассказывал о том, что в школе милиции учится такой экзотический фрукт. А вы из какой страны? Не из Штатов ли?

— Из России я, — смутился «экзотический фрукт». — Зовут меня Федя Ганга.

— А-а, русский, — разочаровалась дамочка. — Тогда ничего интересного. А вот этого мальчика я помню, — указала она на Леху, который в этот момент так покраснел, что лицо его цветом стало напоминать вареного рака.

— Да, Леша сегодня к вам уже приходил, — поддакнул Федя. — Он искал Глеба Ефимовича. Но сейчас обстоятельства изменились, и о них-то нам и нужно с вами поговорить. Только, извините, об этом нельзя разговаривать на лестничной площадке.

— Ой, это вы меня извините, что держу вас на пороге. Проходите, пожалуйста, — спохватилась женщина, широко открывая перед курсантами входную дверь.

Парни молча просочились в квартиру.

— Проходите в комнату, — пригласила жена Мочилова, жестом указывая, куда идти.

Оказавшись в комнате, курсанты уселись на диван, на который им указала хозяйка.

— Так о чем вы хотели поговорить? — осведомилась женщина, поправляя прическу.

Феде очень не понравилось поведение этой симпатичной дамочки. Ну разве может верная жена так хорошо выглядеть и с таким беспечным видом болтать с незнакомыми мужчинами, в то время как ее муж не ночевал дома и даже не появился до сих пор? По мнению Феди, нет. Ганге даже перестала казаться бредовой Лехина мысль о том, что у этой женщины есть любовник, а такого издевательства над своим капитаном, или его памятью, Федя потерпеть никак не мог.

— А вы… Извините, не знаю вашего имени, — начал он.

— Меня зовут Анжелика, — проворковала чаровница, накручивая на тонкий пальчик золотистую прядь.

«Прямо как в книжке, — подумал Федя, вспомнив, что его мама обожала читать романы Анны и Сержа Голон. — Помнится, у той тоже была куча любовников. Видимо, неверность связана с именем», — сделал он важное умозаключение.

— Какое прекрасное имя, — прошептал Леха, у которого перестало захватывать дух, а потому появилась способность нормально разговаривать.

— Не отвлекайся, — буркнул ему Федя и, повернувшись к собеседнице спросил: — Так вот, Анжелика, вас не пугает столь долгое отсутствие дома Глеба Ефимовича? Он ведь дома не ночевал и до сих пор не появился.

— А почему это должно меня пугать? — пожав плечами, спросила женщина. — Он и раньше, бывало, по нескольку дней не появлялся.

— Где же он был? — совершенно искренне удивился Федя и покосился на Леху, который совершенно не принимал участия в разговоре, а только таращился во все глаза на объект своего обожания.

— Как где? Вас все воспитывал, — начала злиться Анжелика. — Ему, видите ли, воспитание нового поколения дороже жены. А я ведь еще не старая и довольно привлекательная женщина.

— Очень привлекательная, — высказал свое мнение влюбленный Леха.

— Вы находите? — кокетливо улыбнулась Пешкодралову Анжелика, от чего у парня вновь захватило дух. — Спасибо.

Леха не смог ответить, а только кивнул с блаженной улыбкой на губах.

— А по ночам где же он был? Ночью-то воспитывать некого, курсанты спят, — чувствуя, что собеседница отвлеклась, вернул разговор в нужное русло Ганга.

— Курсанты спят, но составление учебных планов не терпит. Вот и проводил он ночи в учительской, — объяснила Анжелика.

— А может, у него были другие причины не ночевать дома, — несмело предположил Федя.

— Вы хотите сказать, что у него были другие женщины? — вскинула на него насмешливый взгляд хозяйка квартиры. — Ну уж нет. Я один раз заявилась посреди ночи в вашу школу, еле уговорила охранников пропустить меня. Поднялась в учительскую, вижу, Глеб прямо за столом на своих планах учебных и спит. Да и, честно говоря, хотела бы я на ту дуру посмотреть, которая на моего муженька польстилась бы, — ядовито бросила она. — Сами знаете, красотой Глеб не отличается. А почему вы мне задаете такие странные вопросы? Что-то случилось?

«Наконец-то она догадалась, что мы не просто так пришли», — не без иронии отметил про себя Федя, а вслух сказал:

— Случилось. Дело в том, что Глеб Ефимович пропал. Возможно его похитили или… — Федя хотел добавить, что капитана убили, но вовремя спохватился, решив не пугать женщину раньше времени.

— Как пропал? Кто похитил? — изумилась Анжелика и, театрально заломив руки, запричитала: — Ой, Глебушка, как же ты мог меня одну оставить? Какой злодей тебя у меня решил отобрать?…

— Вот именно, — прервал ее причитания Ганга.

— Что именно? — не поняла Анжелика, мигом перестав причитать и недоуменно взглянув на курсанта.

— То, что кто-то намеренно отнял у вас вашего мужа, — дал туманное объяснение Федя.

— И кто же это? — подозрительно прищурилась собеседница.

— Вот это мы у вас и хотели спросить.

— А я-то откуда знаю, — огрызнулась Анжелика. — И вообще, почему это вы на меня так подозрительно смотрите, особенно ваш напарник? — она ткнула пальцем в Леху.

А Пешкодралов так и продолжал таращиться на сидящую перед ним женщину и даже никак не прореагировал на ее выпад.

— Он на всех так смотрит, — решил спасти положение Федя. — Кстати, Глеб Ефимович нас и научил этому. Он всегда говорил, что при допросе надо всегда смотреть собеседнику в глаза.

— То-то я думаю, что взгляд у этого мальчика почти такой, же как у Глеба, когда он застал меня с… — тут Анжелика поняла, что сболтнула лишнего и замолчала.

— Застал вас с кем? — мгновенно уцепился за оборванную фразу Ганга.

— Это не так важно, — попыталась отмахнуться хозяйка, но Федя был неумолим в своем стремлении докопаться до истины, хотя постеснялся напрямую высказать свою догадку.

Однако слова Анжелики отрезвляюще подействовали на Леху. Он заморгал, перевел дух и взглянул на женщину. В его глазах уже не было прежнего тупого обожания, лишь только презрение ко всему женскому роду. Видимо, в этот момент Пешкодралов вспомнил свою недавнюю любовь Нюрку, которая этим летом выскочила замуж за комбайнера, хотя обещала дождаться его, Леху.

— Он застал вас с любовником. Ведь так? — курсант с ненавистью взглянул на Анжелику.

Та покраснела, потом побледнела, потом поправила прическу, всхлипнула и только после этого произнесла:

— Да, с любовником. А что еще прикажете делать красивой женщине, когда муж совершенно не обращает на нее никакого внимания? Я, между прочим, долго держалась, но любое терпение не безгранично.

— Вы до сих пор с ним встречаетесь? — глядя в упор на Анжелику, спросил Федя.

— С любовником? Нет, мы расстались месяц назад. И все из-за моего мужа. А ведь Лесик меня так любил…

— Кто? — не расслышал Федя.

— Лесик, мой возлюбленный. То есть его зовут Леонид, но я всегда называла его Лесик, — пояснила женщина. — Так вот, однажды Глеб застал нас прямо здесь, вот на этом диване, — она указала на диван, на котором сидели Федя и Леха, что заставило курсантов поежиться и сдвинуться на самый краешек. — Тогда Глеб сильно кричал, потом набил моему Лесику морду и сказал, чтобы тот и на километр больше ко мне не приближался.

— А Лесик, то есть Леонид? — быстро поправился Ганга.

— Лесик сказал, что еще вернется, отомстит и заберет меня. Он — настоящий мужчина, — гордо вскинула голову Анжелика.

— Понятно, — протянул Федя и посмотрел на Леху.

На лице Пешкодралова сияла победная улыбка.

— Ну, что я говорил, — радостно проговорил он. — А вы мне еще и не верили.

— Прости, по-моему, ты действительно был прав, — покаялся за всю группу Федя, затем повернулся к Анжелике и спросил:

— А как можно найти этого Лесика?

— Вы думаете, что это он похитил Глеба? — всплеснула руками. — Вот это да! Просто невероятно! Восхитительно! Пленительно!

— Чему это она так радуется? — шепотом спросил Федя у Лехи, пораженный поведением хозяйки квартиры.

— Наверное, от изумления и отчаяния, — вынес свой вердикт Пешкодралов.

Однако причина радости Анжелики крылась совсем в другом. Постонав минут пять, она вдруг резко успокоилась, а через секунду уже заливалась слезами. Курсанты находились в полной растерянности, потому что понятия не имели, как вести себя с женщиной, которая так неадекватно реагирует на все, что они говорят.

— Ну, вы это… Успокойтесь, пожалуйста, — попытался помочь Федя.

— Ах, не трогайте меня, — простонала Анжелика. — Что же теперь будет с моим Лесиком? Его, наверное, посадят в тюрьму за похищение человека.

— Возможно, — безжалостно бросил Леха.

— А вас не беспокоит то, что будет или уже стало с вашим мужем? — в свою очередь задал вопрос Ганга. — Ведь возможно, что ваш любовник не только похитил Глеба Ефимовича, но и убил, чтобы окончательно избавить и вас и себя от него.

— Убил? — перестала плакать неверная жена. — Вы говорите глупости. Лесик не способен убить человека. Он, конечно, вспыльчив и несколько злопамятен, но на убийство никогда не пойдет.

— Так как его можно найти? — повторил свой вопрос Федя. Анжелика сдвинула брови, изображая глубокую задумчивость, затем прищурилась, посмотрела на курсантов и выдала:

— Не скажу.

— Тогда вас тоже посадят в тюрьму как соучастницу преступления, — ни на минуту не задумавшись, пригрозил умненький Федя.

— Тогда скажу, — тут же поменяла свое прежнее решение Анжелика. — Только обещайте, что не будете бить моего Лесика, он не выносит боли.

— А еще мужик называется, — ревниво пробормотал Леха, чувства которого к Анжелике, по всей видимости, еще не окончательно умерли.

— Обещаю, что бить его не будем, — торжественно поклялся Федя. — Так где он живет?

— Я не знаю, — капризно надула губки жена Мочилова. — Но я знаю, где он работает. В парфюмерном магазине «Красотка».

Такой магазин в городе был всего один, и Федя его прекрасно знал, потому что каждый год перед 8 Марта он заходил в него, чтобы купить подарки маме и бабушке.

— А кем он работает? — на всякий случай решил уточнить Ганга. — Грузчиком?

— Фи, как грубо, — фыркнула Анжелика. — Разве могут грузчики быть такими нежными? Конечно же, он продавец.

— Нашла себе ухажера, — осуждающе пробурчал Леха. Променять капитана милиции на какого-то продавца румян. Вот уж правильно говорят, что все бабы дуры.

— Замечательно, тогда придется вам с нами поехать в этот магазин, — произнес Федя.

— Не поеду.

— Почему?

— Мне перед ним стыдно за поступок своего мужа.

— Точно дура, — подтвердил свои предыдущие слова Пешкодралов.

— И все же вам придется с нами поехать, чтобы опознать его, — собирая последние остатки своего практически безграничного терпения, сказал Ганга. — Иначе вас посадят в тюрьму за сокрытие преступника.

— Вам лишь бы угрожать бедной несчастной женщине, — плаксиво протянула Анжелика. — Хорошо, я поеду с вами, недоучившиеся тираны. И кто вас только всему этому научил?

— Глеб Ефимович, — в один голос ответили курсанты.