Камень благополучия. Сказки и стихи

Михаил Серафимович Максимов

Сказки, сказки, в них и радость, и добро, которое побеждает зло, и вера в светлое завтра, которое наступит, если в него очень сильно верить. Добрая сказка, как лучик солнца, освещает нам мир своим неповторимым светом. Откройте окно, впустите его в свой дом.

В гостях

Летом по утрам я ежедневно выхожу на прогулку. Встану пораньше, когда держится еще ночная прохлада, и бреду по деревенской улице. Несмотря на раннюю пору, уже слышно, как хлопочут жители по хозяйству. Там ведро прогремит, тут калитка скрипнет, а там громким голосом кто-то уже дает указания домочадцам на предстоящий день. Я иду, прислушиваюсь к этому пробуждению после ночного сна жителей деревни, вдыхаю полной грудью удивительный воздух, напоенный ароматом цветов. Иногда здороваюсь с вышедшими на улицу селянами кивком головы, слегка приподнимая шляпу при этом.

Вот и конец улицы. Дорога дальше идет через луг и прячется в густой листве близлежащего леса. Обычно я дохожу до середины луга и поворачиваю обратно. В это утро я и сам не заметил, как оказался на окраине леса. Я уже повернул назад, когда услышал из-за кустов оклик. Я остановился и стал ждать, когда покажется хозяин этого оклика. И действительно, вышло на дорогу существо в облике человека. Мне не раз приходилось встречаться с нечистой силой, профессия такая, куда от этого денешься. Посмотрев на незнакомца, я сразу подумал, что это или лесовик, или всесильный лесничий. Я вежливо поздоровался кивком головы, приподняв при этом шляпу.

— Давно ты у нас живешь, — произнес незнакомец, — а в гости зайти все не удосужился.

— Не приглашали, потому и не был у вас в гостях, — ответил я.

— Дело за не многим, пошли, погостишь часок, другой у нас. Побеседуем за чашкой чая, — предложил незнакомец.

— А далеко идти-то? — спросил я.

— Зачем далеко ходить, вон на той поляне наша бабушка живет, к ней и зайдем.

Я посмотрел, пусто было на поляне, но зная этот мир, вопросы задавать не стал, а пошел за незнакомцем. Подошли мы к краю поляны. Незнакомец три раза топнул ногой, а потом что-то прокричал три раза на незнакомом мне языке. И посреди поляны выросла избушка. Она не из земли вылезла, а именно выросла. Мы подошли к крыльцу. Дверь избушки отворилась, на пороге стояла хозяйка этого дома. По ее виду я сразу определил, что это была очень древняя старуха. И, тем не менее, ее движения были быстры, что больше подходит молодым людям. Она пригласила нас в дом. Незнакомец пропустил меня вперед, а сам зашел за мной следом. Я поклонился старухе и представился.

— Зачем писаку в мой дом притащил, лесовик? — спросила бабушка, — у нас и так одни беды от них.

— Зря сердишься, старая, не все писатели нам беды приносят, — возразил лесовик.

— Незваный гость плохо, а нежеланный, хуже вдвойне, — произнес я, — простите, я пойду, пожалуй.

— Ладно, чего уж там, проходи, — сказала более дружелюбно бабушка.

Мы с лесовиком зашли в довольно таки просторную комнату. Я огляделся. В комнате все было прибрано и все сияло чистотой. Благоприятную обстановку создавал и запах травы богородицы, который я любил с детства.

— Угостить бы нас с гостем следовало, — сказал лесовик.

— Об этом я и без твоих подсказок сама соображу, — проворчала беззлобно старушка.

Она хлопнула в ладоши, открылись на стене створки, за которыми скрывалась печка. Бабушка что-то проговорила на незнакомом мне языке, а потом приказала печи испечь нам мясо, пару хлебцев и пирожков к чаю. Потом открылись другие дверцы, за которыми был пузатый самовар и разные чашки и блюдца. Прошло несколько минут, на столе появились и блинчики, и пирожки, и сковородка с мясом, и чистые тарелки с вилками и ножами.

— Опять лешего заставляла посуду чистить? — спросил лесовик, — смотри у меня. Вы так загоняли беднягу, что он совсем озорничать перестал. Если заболеет, всех накажу, кто его работать на себя заставлял.

— Не расходись, не расходись, больно мы тебя испугались. А с лешим ничего не случится, у него на все времени хватает.

— Не скажи, старая, последний он у нас в лесу остался. В соседнем лесу, говорят, трое молодых появились, схожу туда, может, уговорю одного к нам переселиться.

Я хоть и попытался отказаться от угощения, мало ли, из чего оно сварено, но меня почти силой усадили за стол.

— Да ты ешь, не бойся, все натуральное и ничем от вашего кушанья не отличается, — успокоил меня лесовик.

Я попробовал кабанье мясо. Оно было очень даже вкусным. Но особенно мне понравились пирожки с брусникой. Я таких пирожков в жизни еще не ел. Когда нам налили ароматного чая, заваренного на травах, началась у нас непринужденная беседа. Началась она, естественно, с осуждения нас, писателей, которые сказки пишут.

— Все беды у нас от писателей, — возмущался лесовик, — кто вас просил рассказывать всему миру, что смерть кощея в яйце, которое находится в утке, утка в ларце, а ларец на таком-то дереве болтается. И чего вы добились? Убили несчастного старика, дворец его разрушили.

Я попытался возразить, что он сам виноват был, что много зла от него людям было сделано.

— Какое зло? — закипятился лесовик, — девку украл и хотел жениться на ней? Разве это зло?

Лучше бы он не говорил этих слов. Тут уж не выдержала бабушка.

— Поделом ему, охальнику такому, — кричала она, — сам еле костьми гремел, а все туда же. Подавай ему девку молодую и красивую. Да еще жениться на ней захотел. Нашел бы старушку какую-нибудь скромную и работящую. Она бы ему блинчики пекла, спинку в бане парила, на ночь сказки рассказывала. И жил бы он еще не одну тысячу лет.

— И то верно, — поддержал я бабушку, — молодые девки всем нужны. И у людей из-за них драки случаются, до смертоубийства дело доходило. Сколько людей на дуэлях головы положили. Кощей тоже должен был знать, что за чужую жену отвечать придется.

— Ну, хорошо, оставим кощея, — смирился лесовик, — а ты за что в одной сказке придал смерти домовенка?

Была у меня действительно такая сказка, вспомнил я. Но не об убийстве домовенка шла там речь, а о печальной судьбе пожилых людей. Я подыскивал в уме слова, чтобы хоть как-то оправдаться. Но мне на помощь пришла хозяйка.

— Зря ты его винишь в смерти того домовенка, — проворчала она, — после этой сказки среди других домовых даже движение какое-то было организовано. Они помощь старым людям без обмана оказывать стали.

— А зачем он журавля в женщину превращал, а потом все опять назад вернул? Зачем, объясни? Какое страдание ты принес молодой девушке и журавлю.

— Ничего я не забыл, — оправдывался я, — мне хотелось пробудить любовь и жалость к детям сиротам у тех матерей, которые бросают их на произвол судьбы.

Лесовик хотел возразить мне, но его перебила хозяйка.

— Что ты на человека нападаешь? Разве мало у него сказок, где он показывает нас с хорошей стороны?

— Что-то я таких сказок у него не читал.

— Вспомни, как ты в беду попал, а человек тебя спас. Вы потом друзьями с тем человеком стали. Деньги-то до сих пор теряете, или бросили уже.

— Прости, сказочник, подзабыл этот случай, — извинился он.

Потом мы поговорили о новых сказках. Они, да и я тоже, поворчали на современных писателей. Уж больно они много убивают людей, зверей и волшебников в своих сказках. Мало пишут о любви, о коварных искусителях. Особенно возмущался лесовик о том, что почти нет сказок о современных лесах, о тех бедах, которые им угрожают. А бед этих немало. Лесов становится все меньше и меньше, а это плохо и для земли, и для зверей, и для людей.

Бабушка жаловалась, что мало сказок о них, добрых и злых волшебниках, доживших до наших дней. Нет сказок, нет читателей. А они живут хорошо только тогда, когда их вспоминают.

Стоило ей сказать об этом, как тут же стал жаловаться на это же лесовик, потом печка. Даже самовар возмутился на то, что его в сказках совсем забыли. А когда о своих обидах затрещали сказочные тарелки, вилки, ложки и ножи, я закрыл уши руками.

— Да замолчите вы! — возмутилась бабушка, — у человека от вашей трескотни голова разболится.

Ее сразу все послушались и замолчали. В домике стало так тихо, что было слышно, как постукивает маятник у часов с кукушкой. Я посмотрел на часы. Время приближалось уже к обеду.

— Уходить уже собрался? — спросил меня лесовик.

— Пора, — ответил я, — а то, как бы искать меня не стали. Я не знаю, получится, что у меня, но я все же попробую написать о вас, обо всех.

Они проводили меня до луга. Бабушка всунула мне в руки сверток с пирожками, а лесовик целую корзину грибов и ягод. И когда он успел все это собрать? Он же лесовик, помощников у него в лесу хоть завались. Я поблагодарил их, поклонился всем на прощание и пошел в деревню. Домой я пришел вовремя. Мои знакомые собирались уже идти искать меня. Ох и удивились они, когда увидели, что я успел набрать в лесу за это время. Хозяин все покачивал головой, глядя на корзину полную грибов и ягод. Рассказывать о том, где я побывал и с кем беседовал, я не стал. Кто бы мне во все это поверил?

А в лес тот я теперь хожу часто. И мне всегда попадаются и грибы, и ягоды, и орешки столько, что только собирать успевай. И всякий раз я благодарю моих гостеприимных хозяев.

А вот обещание свое я так и не выполнил. Но я напишу, обязательно напишу о них самые мои добрые сказки.