Междуречье

Михаил Непомнящий, 2017

В первую часть книги вошли стихотворения,связанные с пребыванием автора в Израиле и посвящённые непростому бытию на Святой земле. Вторая часть сборника составлена из авторских опытов в духе японской поэзии. В качестве иллюстраций использованы фотографии картин Рене Магритта.

Ближневосточное

Песенка о мессии

«Мессия не приходит, Мессия не звонит…

Горчайший декабрь — вопили заголовки газет…»

Шалом Ханох «Ждем Мессию»

Мессия — он приходит каждый день:

на ужин или просто так — проведать,

о бирже, о погоде нам поведать

(и распинаться бедному не лень)…

Мессия к нам приходит каждый день.

Мессия курит"Тайм"и пьет вино,

талдычит о футболе, о России,

и смотрит детективное кино,

как будто он совсем и не мессия…

Мессия курит «Тайм» и пьет вино.

Мессия в полночь покидает нас,

мы ж не спешим воcлед ему пуститься,

хотя и знаем: уходя сейчас,

он может никогда не возвратиться…

Мессия в полночь покидает нас.

Уходит прочь в жару и в холода,

и мы следим за ним, не зная сами,

зачем следим,

и видим иногда,

как взмахивает нервно он руками…

Уходит он в жару и в холода.

А ночь бела, как сажа на Руси,

и на краю судьбы и мирозданья

что ловит он —

попутку иль такси,

иль то, чему и вовсе нет названья?

А ночь бела, как сажа на Руси.

___________________________

***

Ершалаим..

Круто в гОру вела раскаленная солнцем дорога…

Сладостный дым

Обволакивал нас, как патриция римского — тога…

Страстью палим,

Сорок лет я скитался в песках бесконечной пустыни…

Ершалаим,

Ты паришь надо мной, но моей ты не выше святыни…

____________________________

***

По стогнам Иерусалима

плетусь навроде пилигрима,

печаль моя неизлечима,

она, как водится, светла,

она полна тобой, вестимо,

скажи мне, детка Палестины:

ужель вчера невозвратимо,

как в песне у того битла?

___________________________

Ближневосточная зима

И моря Средиземного эмаль,

и солнце, закатившееся вдаль,

пронзительное пенье муэдзина,

и в зеркале все та же образина

небритая —

вгоняет все в печаль,

из коей выход разве только в небо,

но небо нынче пасмурно и немо,

и грозно, словно боевая сталь…

___________________________

***

К концу подходит Рамадан,

луна, как острый ятаган,

занесена над головою,

и дует по утрам хамсин,

неся с собой песок и сплин

и унося тебя с собою…

___________________________

На берегу Кинерета

Под сенью сосен нас венчала

с тобою ночь, и в лунном блеске

Вода у самых ног молчала,

забыв о шорохе и плеске.

И город белыми огнями

дрожал и к озеру тянулся,

в нем растворяясь…

Берег дальний,

как лук, излучиною гнулся.

И было весело и жутко

стоять над гладью серебристой,

и кем-то брошенная шутка

могла убить, убить, как выстрел…

___________________________

Голгофа

Ты помнишь: зной Иерусалима,

В толпе проталкиваясь чуть,

С тобою мы, как пилигримы,

Свой крестный пролагали путь…

Но вот один я на Голгофе,

Ты отреклась — пропел петух…

Внизу охрана варит кофе,

И кто-то матерится вслух…

_________________________

***

Мой друг — семит Али Мухаммад —

Пророка чтит, не пьет вино,

телегу нашу на ухабах

трясет, трясемся заодно

мы в ней. Нам тесно, неуютно,

но друг без друга — никуда…

А в черном небе месяц — плут он,

и с ним беспутная звезда…

___________________________

На Мертвом море

Я мертвой окроплю водой

свои еще живые раны.

Съев соли пуд, как соль, седой,

не столбенею — видно, рано.

На Мертвом море умирать

мне не впервой (пока — от скуки),

и стынет слюдяная гладь,

в ней тонут звуки, только звуки.

___________________________

***

Луна во славу Магомета

Взошла над шпилем минарета

и на слюде Геннисарета

Иисуса видятся следы,

Где горы розового цвета,

Мы канули с тобою в лето,

Конец ознакомительного фрагмента.