Ретры Ликурга

Михаил Деревянко, 2016

«Ретры Ликурга» повествуют о законодателе Ликурге, его трагической любви и о том, как и какие ретры он ввёл в Спарте, что позволило ей быть в Древней Греции гегемоном на протяжение 500-ста лет. Содержит богатый и разнообразный исторический материал о Спарте, Крите, Египте и Ионии, вплетенный в сюжетную канву. Книга входит в исторический цикл книг о древней Спарте. Цикл состоит из трёх приключенческих повестей: «Первая Одиссея», «Ретры Ликурга», «Праздник криптий».

Ретры о рождении

Новорожденный ребёнок принадлежит Спарте.

Полидект не успел раскрыть заговор. Вскоре после вступления на престол, он внезапно умер при весьма загадочных обстоятельствах. Вечером царь вошёл в покои своей жены Горги энергичный и здоровый, а утром был уже неподвижный и мертвый. Ликург, который нежданно-негаданно остался единственным претендентом на царский престол от рода Еврипонтидов, сразу после похорон решил провести тщательное расследование и прежде всего обстоятельно поговорить с Горгой. Однако, она сама тайком навестила ночью Ликурга. Ираклий, единственный стражник и слуга в доме, не посмел остановить царствующую вдову, и та буквально ворвалась в спальню будущего царя. Ошарашенный Ликург не успел протереть глаза, как обнаружил Горгу в своей постели. Та тесно прижалась к нему пышной грудью и страстно прошептала:

— Наконец-то.

— Что?

— Наконец-то ты мой.

— Но…, — попытался возразить Ликург, но Горга не дала ему и слова сказать:

— Я мечтала о тебе всю жизнь! С самого детства! Ты мой возлюбленный! Ты и только ты!

— А как же Полидект? — удалось вклиниться Ликургу с вопросиком в пылкое любовное признание.

— Я никогда его не любила. Моего согласия никто не спрашивал. Нас поженили наши отцы в интересах Спарты. А я всегда хотела только тебя.

Горга, как змеями, обвила руками шею Ликурга, но тот аккуратно разнял их.

— Погоди.

— А чего ждать?

— Вначале надо выяснить от чего умер Полидект.

— А тут и выяснять нечего: взял и умер. Люди, к несчастью, смертны.

Ликург с сомнением покачал головой:

— Человек умирает от болезни, от старости или от того, что его убивают. Полидект, как мне известно, был молод и ничем не болел.

— Думаешь его убили? — с наивным испугом удивилась Горга. — Ах! Где раны? Где кровь?

— Люди изобрели столько способов убивать друг друга, что, кажется, только этим они и занимаются. Полидекта могли задушить, утопить, отравить… и никаких ран и крови. А человека нет.

— Никто его не убивал! — вскричала Горга. — В спальне, кроме нас, никого не было. Он просто заснул и не проснулся. Лёгкая смерть.

— Ты никуда ночью не отлучалась? — деловито спросил Ликург.

Вместо ответа Горга осуждающе нахмурила брови:

— Уж не меня ли ты подозреваешь? Только зачем? Думаешь, мне надоело быть царицей?

— Не думаю, — машинально ответил Ликург и хотел уже высказать подозрения, с которыми поделился с ним старший брат, однако вовремя спохватился. Возможно, заговорщики хотели выяснить, что знает Ликург о заговоре, что успел рассказать ему Полидект. Столь поспешное убийство старшего брата могло быть вызвано только тем, что он раскрыл заговор. Если невзначай проговориться, то можно очень просто лишиться жизни. Поэтому лучше пока прикинуться простачком.

— Тогда зачем мне его убивать? — недоуменно развела руками Горга.

— Ты же сама сказала, что никогда его не любила.

— Ах, вот оно что! — расхохоталась вдова. — Ты думаешь, что я убила мужа из-за тебя?

— Почему бы и нет.

— Ну, конечно же. Иди ко мне, мой герой!

— Погоди, — предостерегающе поднял руки Ликург, — я понимаю, что это не ты убила Полидекта. Но кто — то же это сделал?

— Вот и выясняй, — беззаботно прощебетала Горга, — только прежде возьми меня в жены. В конце концов, ты обязан это сделать по нашему древнему обычаю. Ты должен жениться на жене умершего брата.

— Обычай древний, но неправильный, — не согласился Ликург, — брат уже может быть женат, а две хозяйки в доме вряд ли смогут ужиться. Лучше оставить вдове состояние, чтобы она нашла мужчину по сердцу.

— Ты хочешь оставить мне царство? — съязвила Горга. — Оставляй, и я все равно выберу тебя.

— Погоди, прежде я должен найти убийц Полидекта.

Горга вскочила с ложа и заметалась по спальне:

— Полидект! Полидект! Его не вернуть. А ты просто не хочешь жениться на мне! Хочешь сам царствовать! Без меня!

Ликург не стал её разубеждать и спокойно наблюдал, что вдова ещё выкинет. Та не заставила себя долго ждать и, вперив огненный взгляд в Ликурга, угрожающе изрекла:

— Так знай, тебе недолго царствовать!

— Меня убьют, как Полидекта?

— Глупый, всюду тебе мерещатся заговоры. Всё намного проще.

— Так скажи.

— Я подумаю.

— Если есть что сказать, не стоит ходить вокруг да около.

— Тебе это вряд ли понравиться.

— Лучше горькая правда, чем сладкая ложь.

Горга многозначительно погладила свой живот:

— Я понесла от Полидекта.

— Правда? — воссиял Ликург. — Слава богам!

— Не юродствуй, как только он родится, ты из царя превратишься в обычного опекуна.

— Вот и прекрасно!

Горга подозрительно посмотрела на Ликурга:

— Ты страшный человек! Ты так умеешь скрывать свои чувства, что я почти поверила. Только меня на мякине не проведешь: человек никогда не откажет себе в удовольствии царствовать, ни за что и никому не уступит ни крупицы власти и отцу родному перережет за неё глотку.

Слушая вдохновенную тираду вдовы, Ликург ясно осознал, что она никогда не поверит в искренность его слов, потому что по себе меряет. Да и стоит ли убеждать человека в том, что недоступно его пониманию?

— Хорошо, что ты предлагаешь? — устало вздохнул Ликург.

— Ради тебя я готова пойти на жертву, — уклончиво ответила вдова.

— Какую?

— Которая позволит царствовать тебе всю жизнь!

— Я не понимаю.

— Ты прекрасно всё понимаешь. Женись на мне, и я сделаю это.

— Что?!

Горга указала на живот:

— Ты ведь не хочешь, чтобы он наследовал трон? У нас ещё будут общие дети.

У Ликурга в ужасе округлились глаза.

— Ты предлагаешь…, — он не договорил и указал дрожащим пальцем на чрево вдовы.

— Какой ты догадливый!

— Ты готова избавиться от собственного ребенка? — всё ещё не мог поверить Ликург.

— Ради нашего счастья! Ничто не должно его омрачать.

Ликург больше не сомневался в том, кто убил его отца и брата. Кто готов погубить собственного ребёнка, способен на любое преступление.

— Теперь ты веришь мне? — продолжала неистовствовать Горга. — Веришь в мою любовь?

— Да, — выдавил из себя Ликург. Сейчас он думал только о том, как спасти будущего сына Полидекта. Но ведь своим согласием он обрекал его на гибель!

— Ну, наконец-то, — облегченно выдохнула Горга, — иди же ко мне.

— Нет! — в ужасе воскликнул Ликург, — мы повредим плод!

— Какая разница? — рассмеялась женщина. — Я сегодня его вытравлю.

— Я хотел сказать, что это опасно для твоего здоровья.

— Какой ты заботливый, — томно проворковала вдова, — не то что Полидект.

Ликурга вдруг озарило. Случайно вырвавшаяся фраза открыла путь к спасению. Мысленно взмолившись богам, он стал поспешно убеждать Горгу:

— И плод я не позволю травить. Я не могу тобой рисковать.

— А что будешь делать с ребёнком?

— Брошу в пропасть, — как можно равнодушнее ответил Ликург и для убедительности добавил:

— Так будет вернее и надежнее.

— А ты растёшь прямо на глазах, — расплылась Горга в улыбке. — Когда свадьбу сыграем?

— Как только закончится траур. Ты, главное, не волнуйся и иди домой. Я пришлю нянек, чтобы они заботились о тебе и исполняли все твои желания.

— А поцелуй? — капризно потребовала Горга.

Закрыв глаза и еле себя пересиливая, Ликург чмокнул вдову в губы. В нос ударил мощный поток благовоний. Сразу вспомнился освежающий аромат волос Елена, навевающий запах гор.

Ликург приказал Ираклию проводить Горгу до дома и, оставшись там, глаз с неё не спускать, а сам помчался к матери Полидекта, размышляя по дороге, кому можно довериться. Без соратников в этом деле не обойтись, но круг посвященных должен быть весьма ограничен, чтобы о его плане вдова не узнала раньше времени. Мать Полидекта узнает обо всем первой. Для женщины, потерявшей сына, нет более радостной вести, чем весть о том, что у неё будет внук (Ликург почему-то не сомневался, что Горга родит мальчика). Да и невозможно представить более надежного союзника. Диодора сделает все возможное и невозможное, чтобы внук благополучно появился на свет.

Так оно и случилось. Диодора готова была сама бежать в дом Полидекта и мыть ноги бывшей невестке, но Ликург её вовремя остановил:

— Горга не должна даже заподозрить тебя в том, что тебе что-то известно о её беременности.

— Но я же могу навестить вдову моего сына.

— Каждое твое посещение станет для неё испытанием. Она будет опасаться проговориться, бояться, что ты заметишь её беременность.

— А не лучше разоблачить её прямо сейчас! — в сердцах воскликнула Диодора.

— Нет, — покачал головой Ликург, — пусть она пребывает в радостном настроении. Тогда и ребёнок родится здоровый.

Диодора согласно кивнула и снарядила к Горге целый отряд самых лучших и преданных служанок и нянек, наказав им так лелеять её и заботиться о ней, окружить таким вниманием, чтобы ни на мгновение не оставлять одну, особенно ночью.

Закончив дела, Ликург послал Ираклия за Еленой и спешно направился в пещеру, где назначил встречу. Елена не заставила себя долго ждать и, прильнув к Ликургу, с тревогой спросила:

— Что стряслось?

Ликург в растерянности отвел глаза. А что сказать? Как ни крути, а получается, он предал Елену. Он дал слово взять в жены Горгу. Он скрыл от всех, что втайне заключил брачный союз с Еленой. Он не посоветовался и ни о чём не предупредил возлюбленную. И кто он после этого? Да, обстоятельства вынуждали так поступить и не позволяли медлить, но разве это снимает с него вину? Разве Елене от этого легче?

Елена видела подавленное состояние Ликурга и не торопила его, понимая насколько ему тяжело. Она с тревогой слушала, как учащенно бьётся его сердце, и с трепетом ожидала страшного признания.

— Я подлец! — вскрикнул Ликург.

— Не оскорбляй моего любимого человека, — улыбнулась Елена.

— Кого? — вытаращил глаза спартанец.

— Тебя.

Оба непроизвольно рассмеялись. Ликурга отпустило, и он, как на духу, подробно рассказал о событиях минувшей ночи.

Елена не могла поверить своим ушам:

— Неужели Горга способна на такое?

— Не знаю: сказать — одно, а сделать — совсем другое.

— Мы отвечаем за свои слова также, как и за поступки.

— Вот именно! — в отчаянии воскликнул Ликург и поник головой:

— А я солгал.

Елена обняла возлюбленного:

— Не кори себя.

— Как! Ты не осуждаешь меня?

— Ни в коем случае: ты принял единственно верное решение.

— Ты так считаешь? — всё ещё не мог поверить Ликург.

— Если бы ты не пообещал Горге жениться на ней, то был бы уже мёртв, как Эвном и Полидект. А если бы согласился вытравить плод, то вдова тут же обвинила бы тебя в том, что ты заставил её это сделать.

— Я?

— А кто же еще? Не может же мать по своей воле загубить собственное чадо. Как ты думаешь, кому поверят, тебе или Горге?

— Я бы поверил матери, — честно признался Ликург.

— Вот видишь, ты чудом спасся, ты проскользнул между Сциллой и Харибдой. Ты продлил свою жизнь до рождения царя.

— Ты говоришь так, будто меня можно зарезать, как жертвенного ягненка. Ты думаешь, я не смогу защититься от беременной женщины?

— Наивный, всем заправляет Леонид, брат Горги. Она лишь послушно выполняет его волю. Он спит и видит себя на троне.

— Откуда ты знаешь? — удивленно вскинул брови Ликург.

— Я тоже зря времени не теряла, — задорно подмигнула ему Елена и уже серьёзно добавила:

— Леонид набрал целую армию отъявленных головорезов, ходит по Спарте, словно герой, и сеет смуту между царскими родами, между богатыми и бедными, между дорийцами и ахейцами.

— А вот это я ему не позволю! — вскочил Ликург. — Я пока ещё царь и к тому же живой!

— О — хо — хо! — издала Елена боевой клич, потрясая воображаемым копьем. — Славная будет заварушка! Горны трубят охоту!

Ликург принял величественную позу и торжественно провозгласил:

— Отныне дети будут принадлежать не родителям, а Спарте. Их жизнь и судьбу будет решать герусия.

— Разве в Спарте есть такой совет?

— Будет!

— Вот теперь я вижу настоящего царя, — захлопала в ладоши Елена. — Иди и исполняй волю Зевса!

Слегка обалдевший Ликург послушно повернулся и направился к выходу.

— Нет, постой! Вначале ты исполнишь волю Афродиты.

Ликург резко повернулся и сбивчиво забормотал:

— Ты готова… ты простила… после всего…

— Я выжму из тебя всё до последней капли, — освобождаясь от пепелоса, гордо заявила Елена, — ты не то что не сможешь — ты не станешь смотреть на Горгу как на женщину.

— Ликург! — раздался снаружи гортанный крик.

— Кто это? — с тревогой спросила Елена.

— Ираклий, я узнал его голос.

— Мог бы и постучаться, — пошутила спартанка.

— Тогда бы я его не узнал, — глубокомысленно произнес Ликург. — Звать голосом — хороший обычай. Надо ввести его в Спарте. Когда стучат, не понять, друг пришёл или враг.

Елена с сожалением накинула одежды:

— Ступай, тебя ждут великие дела.

— Дела никуда не денутся, — с игривой улыбкой произнес Ликург, приближаясь к суженой.

— Нет, я не смогу, — мягко остановила его Елена. — У меня на душе не спокойно: вдруг что-то случилось.