Откровение. Глубокий вдох

Михаил Васильевич Барышников, 2022

Поэзия вперемешку с современными реалиями этого мира. Любовные перипетии, юмор и неувядающая надежда на светлое будущее пронизывают все стихи автора. Порой странные и берущие за душу строки найдут отклик в любом, кто ценит поэзию. Жизнь как она есть и как её видит автор. Не судите меня строго – Я начинающий поэт. Всем здоровья я желаю, Счастья, мира, долгих лет. История, пронизанная юмором и исцеляющая душевные раны всех, кому посчастливилось стать родителями в нашем суровом мире. Жестокие игры на чувствах отца и умиляющая, по- детски открытая любовь. Курьёзность поступков главных героев заставляет улыбнуться и увидеть себя в каждом из пер-сонажей. Неугомонный кот Швабройд и его приключения в семье молодого программиста – всё это «Глубокий вдох». Смеяться разрешается.

— I —

Храните. Помните. Любите…

Расплата

Мы сгораем в пламени звезды,

Что когда-то грела и светила,

Освещая «виды красоты»,

Что Земля нам с жизнью подарила.

И тепло то — нет его родней…

Словно мама к сердцу прижимает.

И любовь, что встретили на ней,

Наши души греет, обнимает.

Мы созданья бога и земли.

Солнца мы загадочные дети.

И за то, что все мы обрели,

Мы сгораем тихо на рассвете.

На жизнь не жалуйтесь, ребята

На жизнь не жалуйтесь, ребята!

Она дана всего одна,

И, как бы ни было хреново,

Скажу, что выход есть всегда.

Сожмите зубы, и терпите,

И боль прочувствуйте сполна,

Ведь без страданий не поймёте,

Что были счастливы тогда,

Когда любовью занимались,

Когда зачали вы дитя,

Когда впервые взяли в руки

То, что связало навсегда.

И ради этого живите,

Возьмите волю вы в кулак

И крепко-крепко так сожмите,

Чтоб кровь застукала в висках.

Ну, мама!

— Ну, полежи со мной! Немного.

Хотя бы парочку минут.

Ну… Мама! Что же ты не хочешь?

Ведь я готова! Ляг вот тут.

— Мы папу выгоним с постели,

Чтоб места было больше нам.

А мы сегодня же не ели!

Давай водичку мне, банан!

— И, кстати, нужно нам пописать.

Закрой окно, горшок поставь.

А завтра сварим мы сосисок?

Иди мне сказку почитать.

— Да! Мама! Милая! Скорее!!!

Мне надо срочно рассказать!

А в садике такие есть невежи…

Что и компот не отобрать…

Уж ночь кругом. Не спят всё дети —

То зябко, то укрой меня,

Водички дай, платок, темно мне —

Всю ночь такая кутерьма.

Артист

Артист играет жизнь свою, как надо.

Он молча слушает судьбы речитатив,

И скромно так, собою упиваясь,

Он пишет на асфальте стих

Про то, как нежно и игриво

Роняет дочь его из липких от черники рук

Игрушку, что дарил ей в гриме

В той роли, что сломала дух.

Дописан стих, отсчитаны песчинки,

Разбита жизнь и роль его мертва,

А на глазах той маленькой Маринки

Сверкает свежая, кристальная слеза.

Последняя улыбка

Она играла, пела и плясала.

Звенела музыка, врезаясь в тишину.

Будила ото сна на сеновале

Уже давно заснувшую вдову.

Её глаза смотрели игры света,

И слух её мотив тот оглушал,

Что слышала она однажды летом,

Когда любимый с нею танцевал.

И промелькнули годы молодые,

И по щеке вдруг ринула слеза.

И, помолившись тихо пред рассветом,

Она к нему с улыбкой отошла.

Мамы

Они слабы. Они боятся звуков,

Что издаёт в тиши дверной засов.

Их сердце бьётся, как бубенчик

На скорости летящих скакунов.

Они смелы лишь в редкие моменты —

Когда дитя в опасности зовёт.

И сердце материнское, поверьте,

Угрозу смело в щепки разобьёт.

Мы любим их всем сердцем и душою.

Мы ценим их, ведь есть за что ценить.

И жизнь не так полна игрою,

Если нам девчонок не любить.

Война

До жути страшно жить на свете,

Когда война в стране твоей.

В крови ревут с испугу дети,

И рёв снарядов всё сильней.

Мы не хотели то, что видим.

Нас не спросили: воевать?

Приказы страшные солдатам

Мы не согласны отдавать.

Детей своих оберегая,

Хотим мы мира — не войны.

И не нужна нам Украина,

И не нужны нам москали.

Мы для страны родной согласны

И жизнь, и веру разменять,

Но не такой ценою, братцы.

Зачем детей-то убивать?

Пусть будет день, пусть солнце светит

И небо мира воспарит,

Пусть дружба будет у народов,

Любовь пусть душу бередит.

Будущего свет

Нам будущего свет приятен с детства.

Мы с радостью шагаем в этот мир.

Идти порой нам с вами не по средствам,

Но без труда не изучить глубин.

Мы в поте строим то, что будет,

Читаем ленту новостей

И курим молча на балконе,

Уйдя от шума и гостей.

И на закате воскресенья

Мы смотрим в сонное окно.

Закрыв глаза, мы снова верим,

Что счастье есть. И здесь оно.

Л

Под звуки музыки японской

Вкушали мы плоды сознанья.

И, восхваляя труд монгольский,

Хотели славы и признанья.

Любили ставить мы запреты

И нарушать границы снов,

Где неразборчивые ветры

Бродили в сумраке стихов.

Напившись в сладость вдохновеньем,

Бросали мы слова в огонь,

Ломали физики законы

И заводили мы гармонь.

Сорок

Сложу перо, закрою книгу

И перестану я мечтать,

И часть меня уйдет из жизни —

Сегодня мне не двадцать пять.

Я вспомню годы молодые,

И удаль ту, что отцвела,

И девушек, что так любил я,

Целуя страстно их уста.

Всплакну, и буду жить сначала,

И обрету заветную мечту,

Чтоб мне надежду возвращала

И удаль детскую мою.

Загадка

Молчу о мирских я невзгодах,

В стихах изливая строкой,

Что было и будет со мною

В жизни моей непростой.

Хотя я по-прежнему счастлив,

Есть все, о чём можно мечтать.

Только заветного нету —

Хочу я тобой обладать.

Не ясно мне, сколько осталось?

Смогу ли с тобой танцевать?

Ведь этой загадки Вселенной —

Отгадки мне не сыскать.

К родителям

Когда я начал понимать,

Что всё не просто так даётся?

Когда увидел свою мать,

Что любит, тешит и смеётся.

Когда, взглянув в глаза отца,

Увидел жизни пониманье

И стойкость, мужество в руках,

Что нас с братишкой пеленали.

Понять я смог, лишь став отцом,

Как тяжело порой даётся,

Что называем мы семьёй,

И как комфорт наш им даётся.

Оборванец

В душе всё тот же — оборванец,

А с виду — взрослый я мужик.

Хочу машинку я на пульте,

А сам вожу я грузовик.

Мечтаю о полёте в космос,

О дивных дальних берегах,

А наяву — лишь только Глазов,

Душа в любимых маминых глазах.

Спасают лишь семья и дети,

И радуют, и верят все в меня,

Но я же просто оборванец.

Могу ль я дать им больше, чем себя?

О…

О море, о мечтах, о сказках,

О жизни, о любви, о ласках,

О радостях, о боли, о страданьях,

О воздухе, о крошечных созданиях,

О лирике, поэзии и драме,

О фильмах, музыке, о Джеки Чане,

О девушках, что так прекрасны,

О детях — жизни неподвластных,

О кораблях, пиратах, в ночь скитаньях,

О сладостях, о сексе, о желаньях —

О многом мог бы рассказать,

Но хочется сейчас молчать.

Забыться

Не могу я стихи сочинять.

Ну никак не даётся мне это,

Но мне хочется что-то писать,

И не важно, как выглядит это.

И ведь с рифмой такая беда.

Дайте маузер мне — застрелиться,

Сжечь тетради и топнуть в леса,

Чтоб навеки в печали забыться.

Я вижу

Я много читаю, пишу, улыбаюсь,

Работаю много — поверьте, друзья, —

Но больше мечтаю и удивляюсь,

Что ночью пишу, не смыкая глаза.

Закатное время невероятно,

И жизнь мне ночная по духу близка.

Я вижу, как солнце садится за скалы,

Последним лучом окропив мне глаза.

Я вижу рассвет — зарю о начале

Нового, светлого, чистого дня.

И вижу, как девы с младыми юнцами

Солнце встречают, друг друга любя.

Песочные сердца

Молю, чтоб было вдохновенье,

Любовь в ночи лишь ей даря,

Она со мною в воскресенье

Пекла песочные сердца.

Живу для тех, кто любит папу,

И плачу, лишь не прав когда.

Смотрю и верю в вас, девчата.

Вы всё, что есть — сейчас… всегда.

Вера

Пусть каждый шаг даётся с болью —

Идти приходится в натяг.

И рвутся нервы, как канаты,

Крича в истерзанных телах.

К чему стремиться — непонятно,

И дело даже не в деньгах,

А счастья хочется стократно

И чтобы боль исчезла, страх.

Но в жизни часто не по плану,

И не сбываются мечты,

Но верить я не перестану —

Настанут светлые деньки.

Кровоток

Остановиться мы не можем.

Мы мчимся вдоль своей оси.

И красной мышцей заклейменной

Мы вас пытаемся спасти.

Когда беда стучится в двери,

Когда слагаются стихи,

Мы можем всё на той планете,

Где жить, молиться и расти.

И чем сильнее напряженье,

Тем больше вас бежит в ночи,

Чтоб ощутить любви творенье,

И жить, и видеть, и цвести.

Выбор

И в жизни обычной случаются фейлы,

И кончен сегодня времени ход.

Один я на кухне с бокалом портвейна.

Жду новый — две тысячи клятый год.

И дети в отрубе, инет отключили,

И приставы в двери упорно стучат.

А я на портвейне, и нету метели,

За окнами лампы тоскливо горят.

Придет она — сука, судьбина-злодейка —

И скажет, что делать мне поутру.

И встану я пьяный — с похмелья маленько —

И в новую жопу с надеждой войду.

Остынь-ка! Невротик

Пропал я в той силе, что движет любовью,

И нет ни азарта, ни страсти сейчас.

И что же я медлю? С этой любовью

Покончить, убрать, удалить! Чувства — в прах!

Но сердце мне скажет: — Остынь-ка, невротик!

И сделай ты к ней ещё один шаг.

И всё восстановим, и будет о’кей всё,

Лишь только один навстречу ей шаг.

Она улыбнётся и скажет: — Ну хватит…

И страстью своей огонь разожжёт.

А я обниму весенним порывом,

И снова начнётся наш времени ход.

О жизни

О жизни, о чувствах, о боли, о драме,

О просто знакомых до жути словах

Писал я на кухне за чарочкой кофе,

Что спать не даёт мне, когда я в стихах.

И с каждой строкою любовь воскрешая,

Что нам подарила прекрасных детей,

Я верил, что солнце согреет лучами

И жизнь наша станет гораздо теплей.

Скажи

Мы удивляем тех, что любим.

Мы восхваляем тех, кто смог.

Мы превозносим тех, кто в Сети,

И забываем тех, кто сдох.

Ну что за дикие порядки?

И кто виновен? — Ты скажи…

Когда смазливые малявки

Вейпят дозу анаши.

— Скажи! Ну что случилось с миром?

— Скажи, что, чёрт возьми, с людьми?!

— Когда мы будем жить, как Пушкин?

Писать трактаты о любви.

Булочки

Ну что за булочки?! О диво!

Как их пленяет аромат!

И круассаны, и эклеры,

И в тесте сладкий мармелад!

А те с корицей и изюмом,

Что сверху прямо над халвой.

И чебуреки! Ты смотри, а!

Как мне их хочется! Постой!

Ведь это же кокроки

С капустой, мясом, курагой!

Ну кто придумал это чудо?

О боже, мама! Что со мной?!

Купи мне, мама, всё на свете —

И чебуреки, и с халвой, и пару с луком,

И вот эти, что брал вчера я.

Мне с собой

И заверните понадёжней —

Боюсь, не донесу домой.

Водка

И снова мы играем с миром,

Нам неподвластным и чужим,

Как утки крякши в сраном тире,

И звон натянутых пружин.

Мы знаем, что мы очень ценны.

И мы за жизнь ведем наш спор.

Как у кометы на орбите —

Горит от скорости мотор.

И смерть пленит, дурманит, сука,

И хочет нас с собой забрать.

Но не согласны мы, ребята,

Мечтой так сильно рисковать.

Палач

Вы мне поверьте, бога ради,

И дайте мне уже любви.

Кричу во тьме я, на пороге

Большой Вселенной: — Уходи.

О нет! Вернись и дай мне славу!

Ах нет! Пожалуйста, не плачь!

И не судите меня рьяно,

Что по профессии — палач.

Я жизни чьи-то обрываю,

И время их — вся власть моя.

Рожденье чудом называю,

А смерть их — драная судьба.

Дрёма

Писать. Молчать. Искушать тайну,

Что мне поведают часы.

И рассказать, что видел там я —

Где исполняются мечты.

Увидеть, чувствовать и трогать

Всеотрезвляющую тишь.

Случайно музыку услышать

И не поверить, что ты спишь.

Когда кругом лишь тьма и время,

Когда отсчёт замедлен их,

Ты счастлив, верен и спокоен,

Ведь ты, посапывая, спишь.

Спроси меня

О жизни ты спроси меня, приятель.

И я тебе такое расскажу,

Что не уснёшь ты этой ночью,

Я «Отче наш» тебе прочту.

О мире, скалах и созвездьях,

О лирике, мечте и доброте.

Мы будем чай пить на антракте

Моей истории о сне.

Я расскажу, что сам не знаю,

И о часах, и о пенсне,

О тех — кто умер, тех — кто в свете,

О дальней кастомной стране.

О войнах правду я открою

И о стихах, что знаю я,

О том, что нет ещё на свете,

Что было раньше — до меня.

Мы от любви горим с тобою

Ну что ты, милая, ну что ты!

Да я не так… Не про тебя…

Хотел сказать, что ты прекрасна.

Вот эти строки про тебя:

Моя единая надежда,

Мой мир хрустальный и живой.

Я светоч, в ночь проникший тайно,

Я твой единственный герой.

Мы вместе много лет уж кряду,

И, может, холодно порой,

Но не бывает без прохлады,

Мы от любви дрожим с тобой.

Перемены

Я изменился, и, быть может,

Все перемены наяву.

Привычки, планы, деньги, сила —

Кому? Скажите мне, кому?

— Ну что стоите вы в молчании?

Я не могу за всех сказать.

Паяцы! Пьяницы! Канальи!

К ответу! Кровью искупать!

И солнце жжёт сильнее жара,

И кровь красна от войн в душе.

Когда иссякнет моя слава,

Уйду навстречу тишине.

Солдат

А что мне жизнь? — Она зараза.

И кто же мне укажет путь?

Куда идти после приказа,

Как мимо дома не свернуть?

И мне чужда лишь та дорога,

Где нет, что можно потерять.

А я привык беспрекословно

Приказы чьи-то исполнять.

— Как в мире жить? Скажите, братцы.

Страну родную охранять,

Когда забрали всё святое —

Ведь заставляли убивать.

Ну не умею по-другому,

Топлю вину свою в вине.

Хочу, чтоб жили те парнишки

И было солнечно в душе.

Пусть их сердца воспрянут в небе,

Пусть солнце вечно светит им —

Тем, что вставали на рассвете

И тоже кланялись родным.

И буду счастлив я стократно

За то, что рай завещан им,

И сердцу легче будет биться.

Я богом буду жить одним.

И нет душе моей предела.

Лети, родимая, лети!

Мою ты песнь ещё не спела

О жизни, вере и любви.

Договор

А я с богом в договоре —

Мы вместе строим новый мир.

И, не поверите, построим,

И чудо вам мы сотворим.

Восстанут близкие по духу,

И разразится рай земной.

Фонтаны радости и смеха

Заполнят души красотой.

Мы воскресим любовь и веру,

И обретём надежду вновь,

И призовём мы тех к ответу,

Что погубили в нас любовь.

Дорога к счастью

Как сложно встать на ту дорогу,

Что к счастью за руку ведёт.

Пока пороги не обтопчешь,

И не подтянется народ.

И тыщу лет одни мытарства,

И грош цена моим стихам,

Что продавал я за полцарства,

Но лишь алтын один урвал.

Дорога к счастью непролазна,

И не идут сейчас дела.

И прежде чем испить нектар тот,

Хлебнёшь ты досыта дерьма.

love

И лёгкий ветер в волосах

Разбудит сумрачную негу,

И сладкий сон в моих мечтах

Откроет путь к её ночлегу.

Парим мы вместе в облаках,

И лотос в сердце расцветает,

Даря нирвану в небесах

И дрожь, что тело обступает.

Несёмся к пику, что в стихах

Мы называем исступленье.

И вновь, взорвавшись в небесах,

Лежим в объятьях наслажденья.

Монах, нечистый духом

Один монах, нечистый духом,

Решил «юаньчиков срубить»

И в лавке старого узбека

С успехом бизнес стал мутить.

Он счастье братьям из общины

И власть за баксы продавал.

Дурил людей, давал советы

И чай с улыбкой подливал.

А люди верили, платили

И шли по тысяче ко дню

Купить себе крупинку счастья,

Продав последнюю мечту.

Пандемия

Мы вместе будем строить мир,

Что рухнет в пандемии страшной,

И, обернувшись, тем, что порешим,

Мы будем помнить день вчерашний.

Помянем их чужие имена

И близких нам с тоской помянем,

Не будем верить в ночи без утра

И чай с мелиссою поставим.

Поднимем тост и снова за дела

Простим всё разом сердцем безутешным,

Но ныне больше в сердце без тепла,

Что угасает в этой жизни грешной.

Чёртов сын

У чёрта родился сын — маленький чертёнок.

С чёрной шёрсткой весь такой — чёрненький ребёнок.

Он копытцами стучит тихо и неловко,

Погремушками звенит, гукает негромко.

Мать чертёнка вся в делах — варит грешников в котлах,

Папа вилы взял и спички встречать умерших с электрички,

А чертёнок рядом с ним тащит кол и керосин.

Папа новеньких встречает, а чертёнок помогает —

Колет колышком людей, протыкает кто милей.

Взял большую кочергу, помешал в печах золу.

Свежих в печку посадил, семерых в котлах сварил.

На углях пяток томится, а чертёнок веселится —

То швырнёт туда воды, то соляной кислоты,

То добавит огоньку в людоварочном цеху.

Так отцу он помогал, что утомился иль устал.

И пошли они домой — кушать кашу с курагой,

Ананасы и айву, пиво, воблу и треску

И, насытившись едою, спать легли под бахромою.

И вот опять пришла пора

И вот опять пришла пора.

И вот слипаются глаза.

Сейчас усну и буду спать

Опять.

Я не хочу! Не буду спать,

Но закрываются глаза,

И уж склонилась голова.

И вот я сплю. Ну, не судьба!

Пламя любви

Одна в лесу раздумий страшных

Бреду сквозь дебри, жизнь кляня.

И в сердце кроется тревога,

И на душе лишь пустота.

Ты мне опора и защита,

Хранитель мира моего,

Любовь, что грела и спасала,

Пока горел костёр её.

Любви мы страстно отдавались,

И я клялась твоею быть,

Но пламя ласки вновь угасло,

И нам его не воскресить.

Немая любовь

Всё, что пишу, — переживаю.

Несу в душе я груз немой,

И с каждым шагом понимаю,

Насколько я живу тобой.

Но с каждой строчкой вроде легче,

В душе поёт гитары звон.

В груди стучит: — Давай полегче…

А сердце против, и в трезвон.

Противно, сука! Аж колбасит!

И хочешь с силой бить и бить…

С закатом как-то замирает

И снова просится любить.

Дорога любви

Меня дорога к тебе манит.

Зовёт и шепчет дождь ночной,

Раскатом грома извещая,

Что я — завещанный судьбой.

Твоя любовь — надежда, сила,

Частица сердца моего.

Мне улыбаешься игриво

Сквозь запотевшее стекло.

Мы, как созвездия, сияем

И освещаем небосклон,

А тёмной ночью расцветаем,

Когда любви чуть слышен стон.

Революция

— А может, выйти уже, братцы?

Сказать правительству: — Лжецы!

Да сколько можно издеваться,

Доить народ до слепоты?!

Погасим свет, зажжём огни мы!

И пусть горит наш лживый бог.

Вернём, что взял в обход приличий,

И пусть поднимется народ.

И сломим гниду. Вместе — сила!

Сотрём медведя в порошок!

Вернём державу в свои руки!

И власть пусть выберет народ.

Отчаяние

Не те глаза, что в детстве были.

Не тот мальчишеский задор.

И нет подружки из Елово.

Вид из окна не тешит взор.

И сколько мне ещё бороться,

Стихи невнятные писать.

А может, взять рюкзак — и в горы

И там изгоем доживать.

Взрастить пшеницу после пара,

Встречать рассвет, ложиться спать.

И мудрость, данную годами,

Минутой счастья разменять.

Восстание

Я перед миром чист —

Как белый лист.

И холоден я к вам —

Как металл в мороз к губам.

Открыт я на все сто —

Как в августе окно.

Я молод и я мудр —

Как старец с гор Карул.

Одно не мог понять —

Как можно воевать,

С душой своей делить

Грехи, что не отмыть,

В лицо народу лгать —

Себя обогащать

И делать мир грязней —

Обречь чужих детей?

Давайте скажем: — Нет!

И остановим бред.

Услышим голоса,

Обрушим небеса.

Спутники

Мы спутники одной планеты,

Что вместе нас сплотила вновь,

Раздав нам рваные билеты

И выбрав каждому любовь.

И ей мы будем отдаваться,

Любить, и каждого ценить,

И сохранить союз стараться,

И больше вместе рядом быть.

Программа дня

Не так уж плохо быть обычным

И повторять программу дня:

Вставать, поесть, детей будить,

До школы, в сад, воды попить.

Потом работа, люди, хаос,

Обед и снова суета.

Забрать детей, домой, раздеться,

Умыться, ужин, комп, еда.

Уснул и снова повторяем…

Встаём, едим — программа дня…

И только после понимаем,

Что тратил время, сука, зря!

Ведь не мечтал и не стремился

Хоть что-то в жизни изменить!

Ведь мог уже сто раз влюбиться,

Разбогатеть, убить, простить.

Дети богатых лордов

Мы наслажденье получаем

От вида боли и любви,

От слёз врагов, холодной мести,

От моря кокса и травы.

Мы дети богатых лордов,

Что детские судьбы крушат,

Что вертят главой государства

И страшные козни творят.

Помним

Молитвами наших предков,

Словами и болью дедов

Мы помним и славим Победу,

Пролитую войнами кровь.

Фашистскую силу разбили

И дали нам мир над землёй,

Небесные дали открыли,

Навеки уйдя на покой.

Мы воздухом дышим свободным,

Вдыхая просторов красу,

И память несём сквозь года мы,

И в сердце храним теплоту.

Руки пусть коснётся рука

Мы голые перед народом,

Известно о нас людям всё.

Ведь сети растут год за годом —

Компьютеров адское зло.

Мы постим и лайкаем фотки,

Видосы сливаем в инсту,

Гордимся своей аватаркой,

Комментим сплошную фигню.

Давайте же встретимся, люди,

И взглянем друг другу в глаза!

Обнимет пусть друга подруга,

Руки пусть коснётся рука.

Клён

Проходит время год за годом.

Растёт малыш мой день за днём.

Ты расцветаешь за забором —

Мой, чуть склонившись к дому, клён.

Хранили вместе мы секреты,

И говорили мы не раз.

Я видел, как под снегом ветви

Твои ломались в трудный час.

Ты знаешь все мои секреты

И душу спас мою не раз.

Но вырос я, и только дети

С тобою делятся сейчас.

Праведники

Ты не читай, что в этой книге.

Она понятна лишь двоим.

Они уже сто лет в нирване,

И рай уже завещан им.

Они любили и ценили время

И шли одной дорогой с ним,

Неся с собой крупицу — семя,

Что дал им старый пилигрим.

Войны уже погас огонь тот,

Что выжег всё кругом дотла,

Но сжечь надежду невозможно,

Пока хранят её сердца.

И жизнь над ними воссияла,

Зажглась и вспыхнула звезда.

И на мгновенье тихо стало:

Лишь волны, свет и пустота.

Спустя лета всё ярче светит

Та одинокая звезда,

Даря надежду всем, кто рядом,

Кто смотрит с верой в небеса.

И, может быть, любовь воскреснет,

И мира птицы запоют,

И поколенье, что взрослеет,

Стихи завета вновь прочтут.

Осмыслив строки в тексте старом,

Напишут новую главу,

Где нет ни крови, ни раздора,

Реально выполнить мечту

И дети счастливы, здоровы,

Зелёный мир, вода чиста,

И небо, солнце над землёю,

И есть для каждого звезда.

Секс

Игрива, нежна и красива.

Сомнения гаснут в глазах.

Любовью меня одарила,

Крича в голубых простынях.

Мы страстно целуем друг друга,

В объятьях ища теплоту,

И крепнет орудия сила,

Узря наготы красоту.

В сознанье проносятся мысли

И яркие искры летят,

На мятой постели в три ночи

Двое влюблённых не спят.

Не спит поэт

Не спит поэт. Не спят поэты.

Не будет спать и время сна,

Когда закончатся и эти

Часы, что были у меня.

Я понимаю, что я смертен.

И стоит жизнь мне так любить,

Как будто мне на этом свете

Всего лишь час c тобою быть?

Но вот встают с рассветом дети —

Две милые, смешные головы.

— Тебе так хочется обнять их?

Так возьми и обними.

Вопросы любви

А сколько осталось любить?

А сколько мне видеть её?

И стоит ли время губить,

Надувшись опять на неё?

А может, мне просто принять,

Понять, отпустить и забыть?

Обиды, и ссоры, и злость

Навеки в земле схоронить

И тратить секунды на то,

Что можно ещё сохранить?

Сердечный огонь вновь разжечь

И просто душой всей любить?

Завтра

А я завтра буду очень сильным.

Я завтра буду молодым,

Игривым, умным и болтливым,

Серьёзным, чтимым и смешным.

Но только завтра я не буду

Тем, кем хотел я стать вчера,

Ведь жизнь она такая штука —

«Один раз дав, не даст вам два».

И снова ты обычный самый,

Как миллион таких, как ты.

И снова: сад, работа, мысли,

И снова в будущем мечты…

Раздор

Слышу музыку внутри я —

Скрипка душу мне ранит,

Ведь она была игривой,

А сейчас в сердцах бежит.

Солгала мне лишь однажды,

Но не смог тогда простить.

Как же ношу мне такую

Дольше с жизнью совместить?

Ну а я устал бороться.

Больше, право, не могу.

Как коснусь её — ругнётся.

Что случилось — не пойму.

Игра

Мне стоило тебе признаться,

Раскрыть все карты наголо

И показать всю суть картины,

В которой я играл его.

Он статен, вежлив, идеален,

Красив, силён и в танце ас,

Богат, умён и без изъянов.

Ну безупречный ловелас!

А я с копейкой за душою,

Простак, который полюбил,

С горячим сердцем и звездою,

Что для тебя с небес добыл.

И что ты выберешь, родная?

Скажи сейчас мне — не тяни,

А то свихнусь я — от незнанья

Или умру я — от любви.

Ревность

Со страстью и юмором всё начиналось,

И в этом любовь ритмично жила,

Но юмор сгубил ту равнозначность

И ревность посеял в младые сердца.

А ревность сжигает, как лампой паяльной,

Дотла выжигая любовь из сердец.

И больше не будет тех ласковых платьев,

В которых тонул я, как в волнах, глупец.

Цепи

Ты красотой меня пленила,

И сердце держишь ты в цепях.

Я не дышу и не летаю,

Я обречён в твоих руках.

Но счастлив я — спасенье в этом.

Хочу я быть в твоём плену

И верить, что и ты навеки

Доверишь мне судьбу свою.

Любви мотивы вместе слушать,

Искать ключи к сердцам в ночи

И страстно жить по воле судеб,

Писать хорошие стихи.

Мальчишка

Он был так неловок — этот грустный мальчишка.

Он прятал ириски в дубовом шкафу.

Когда пришло лето, он растворился.

За это простить я его не могу.

Он с нею — душою смеялся, как клоун,

Он лапал её в наркобреду,

Насиловал, бил, изгалялся, калечил.

За это простить я его не могу.

Ушёл и оставил её мне в печали,

Не видящей в жизни любви и тепла,

И я потерял надежду вернуть всё,

Сознанье сжигая, как спичку, дотла.

Ключи

Я был рожден и буду я поэтом.

В моих стихах сокрытая любовь.

Что чувствую, не прячу я под сердцем,

Даря вам веру, что всё будет вновь.

Я вам вверяю выбор сделать сердцем

И лишь для вас пишу в слезах стихи,

Я лишь одну закрою глухо дверцу,

Ключа к которой в мире не найти.

Искать придётся вам веками

Ключи от странной той двери,

Где с золотыми сундуками

Таится часть моей души.

Налог на воздух

Мы ввели налог на воздух — чтобы денежки отмыть.

Схема новая, ребята, и вам нас не раскусить:

Если хочешь жить спокойно — ты налог нам заплати,

Коли дышишь — значит должен. И от нас вам не уйти.

Непокорных мы изловим и под суд их отдадим,

Кислород им перекроем и в острогах их сгноим.

Вставим счётчики под кожу — потребление считать.

Сайт запилим помудрёней, должников чтоб вычислять.

Как отмоем миллиарды — схему новую возьмём:

Будем брать налог за солнце, или дождь, ну или гром.

Будем сладко жить, ребята, на Канарских островах:

— Денег нет, но вы держитесь! Выживайте.

Как-то так.

Ангелы в любви

Её фигура безупречна,

Глаза полны немой любви,

Мне снится… Чище нет на свете,

И крылья — бархатны, нежны.

— О ангел, падший с поднебесья!

Сияет лик святой в ночи,

И грудь вздымается с любовью,

И манят райские лучи.

Мы на закате любим страстно,

Гуляем с нею до утра

И слышим отзвуки артели,

Что будоражат нас с утра.

Крик во тьме

Как оглушает тишина…

Разрядом грома обожжённый,

Летишь на крик ты, как стрела, —

Кричит ребёнок ночью тёмной.

Спешишь, не зная, что там ждёт,

Бежишь во тьму, не зная брода.

А вдруг там холод, мгла и лёд

И зло таится у порога.

Мысль за другой мелькают враз,

И страх предательски смеётся,

И ужасы рисует мозг…

Успеть! Спасти! Надеяться, бороться!

И вот на месте, в комнате — ночник.

Дитя дрожит… В кроватке по подушке

Ползёт с ухмылкой грозной муравей

С любимой уличной заштопанной игрушки.

Последний бунт

Мы трезвостью устали упиваться.

Так хочется шалить и бушевать,

Немой, игривой похоти отдаться,

Со всеми женщинами в мире переспать.

Кутить, как в жизни раньше не кутили,

И тратить время на вино и дам,

Сжигая прошлое, осколками надежды

Изрезать будущее в хлам,

Забыть себя и с мусором сравняться,

Бродить по улицам и тухлым кабакам

И снова выпить, закусить, подраться

В обществе гулящих, пьяных дам,

И насладиться снова этой жизнью,

Что убивает всё людское в нас,

Чтоб встать на праведные рельсы,

Когда тебе подарят шанс.

Спасибо, мама

Спасибо за губы, мама. — Я ими целую её.

Спасибо за руки, мама. — Я ими ласкаю её.

Спасибо за ноги, мама. — Они меня к ней приведут.

Спасибо за уши, мама. — Они её голос прочтут.

Спасибо за сердце, мама. — Им я её полюбил.

Спасибо за это, мама. — Она так прекрасна — нет сил.

Спасибо за жизнь мою, мама. Я жизнь свою ярко прожил.

Восстание

Мы все устали быть людьми,

Смотреть сквозь тёмное стекло.

Души моей огонь любви

Не пожалеет никого.

Я буду суд большой вершить,

Свергая варварский режим.

И их бичом я буду бить,

Ведь кровь за кровь — закон один.

А после выйду я в народ

И расскажу им, как любить.

И солнце встанет за меня,

И те, кого не воскресить.

Сквозь тёмные стёкла очков

Сквозь тёмные стёкла очков

Не видно слепящего солнца.

Сквозь строки бессмертных стихов

Мы плачем, мечтаем, смеёмся.

Я слёзы в кувшин собирал,

Мечты я хранил под подушкой,

А радость у сердца держал,

Делился последней полушкой.

Я радость на всех разделю,

И пусть её будет немного,

Зато я всем вам подарю

Частицу себя и народа.

Купидон

Я их увидел у фонтана,

Она смотрела на него.

Стоял он, голову повесив,

И пил игристое вино.

Он боль тушить свою пытался

Креплёным красненьким бордо.

Она в глаза ему смотрела

И сердцем выбрала его.

Я, окрылённый этим мигом,

Стрелу волшебную пустил,

Сердца связал их воедино,

Навеки мир им подарил.

Они с тех пор мудрее стали.

Они под руку шли вдвоём

И пили кофе на закате

Под тёплым солнечным дождём.

А лёгкий ветер в волосах

Взъерошил сумрачную негу,

И, боль души его уняв,

Она вела его к ночлегу.

Они единством будут жить,

Минуты радости считая,

Любовь горячую хранить,

От рук чужих оберегая.

И вскоре мир их обретёт

Ещё одну родную душу.

Он к ним, как ангел, снизойдет,

Его покой я не нарушу.

Ипподром

песня

На стадионе, на стадионе

Тут ходят люди, топают кони.

На ипподроме, на ипподроме

В белых футболках, в чистых лосинах,

С жёсткою сбруей, с мягким седлом.

Что же поделать? — Праздник спортивный.

Тут ходят люди, тут ход конём.

Плата

А может, в жизни так и надо,

Чтоб непросто всё давалось,

Чтоб билось, жалилось, неслось,

Чтоб отвечать нам всем пришлось

За все поступки, что их ранят,

За слёзы их, за красоту,

За то, что этот день настанет,

В котором я тебя люблю?

И радость будет, Солнце будет,

Как только встанет на заре

Тот новый день, что Землю сдвинет

К большой невиданной звезде.

Гори в любви

Я был когда-то очень смелый,

Решительный, весёлый был,

Но, повстречав однажды Элю,

Я всё на свете позабыл.

Ушли те детские обиды,

Ушёл тот страх — пред ним одним.

И я иду своей дорогой,

И я отныне так любим…

Она души во мне не чает,

Она сгорает от любви,

И я в глазах её пылаю —

Гори в любви, люби, живи.

Свет — любовь

И что же вы такое в свете

Нашли, открыв свои глаза,

Чему завидуют все эти,

Что солнце видят раз в три дня?

Где реет флаг? Где зов надежды?

Ещё не гаснет та свеча,

Что разожгла любовь навеки,

Что обжигает лишь меня.

И я один. И ветер сильный

Невзгод, тревог, обид, дождя.

— И что скажу я вам, ребята?

Храните, помните, любя.

А свет он есть, и был, и будет,

Пока смеётся то дитя,

Что подрастает потихоньку

И очень радует меня.

Друг

Как здорово порой, ребята,

Мне вместе с другом помолчать,

Смотреть в глаза его родные

И что-то тихо прошептать.

Он всё поймет без слов, как надо,

И так поддержит, как никто,

Ведь это же мой друг, ребята.

Я счастлив, мама, как никто.

И я могу доверить даже

Самый страшный свой секрет

И точно знать, что он — могила

Даже через сотню лет.

Мы много знаем друг о друге,

Мы долго вместе с ним уже.

И не мечтайте о том друге,

Что есть и верен только мне.

А если что случится — сразу

Он будет рядом, и всегда

Рука его, три слова, фраза

Вернут из сумрака меня.

До зари

Она прекрасна, как цветок.

Её улыбка меня манит,

И грудь её желает ласк,

И взгляд её меня дурманит.

Я ощущаю губ касанье,

Помады сладкой её вкус.

И аромат её пленяет,

Как утром сладкий, тёплый мусс.

Мы обнимаемся игриво,

И так тверды мои стихи.

Она стесняется — как мило,

И свет вдруг гаснет до зари.

Что вижу, то и пою

Лучи заката очень низко.

Поют вороны. — Смотри, кто?

Идёт какая-то сосиска —

То ли дама, то ль пальто.

За ней, играя в догонялки,

Бегут детишки, всё крича,

Что мало им купила мама

И не хватает калача.

А тем временем машины

Туда-сюда снуют без сна.

И девушка с коляской зимней

Бежит, лодыжки оголя.

Скрипят, качаются качели.

Стоит скамейка во дворе.

И клевер тёмный, пожелтевший

Всё ближе клонится к земле.

И папа там качает сына.

И тренажёр шумит с утра.

Не двор, а Репина картина,

А я брожу. Туда-сюда.

Надежда 2.0

А может, нужно и несчастье.

Оно даёт нам всем мечту,

Что мы не видели когда-то

Сквозь дым и счастья пелену.

И получается, выходит,

Что с болью рядом красота

Придёт к нам всем и всем откроет

Свои забытые врата.

И будем мы там пить мотивы,

Что сердце радуют и слух.

И будем мы там так красивы,

Что аж захватывает дух.

О ней. О нём

Она его так любит сильно.

Она не чает души в нём.

Она прижмёт его сегодня

И расцелует под дождём.

Она надежды возлагает

И хочет, чтоб в отца пошёл

И зарабатывал прилично,

Детей любил и нёс всё в дом.

И чтобы жили все в достатке,

В тепле и в каменных стенах.

Чтоб на детской той площадке

Играли дети в салки… Ах!

Через года все повзрослеют,

И дети станут не детьми.

Машины, жёны, семьи, дети

И звёзды в небе до зари.

Зари, что встанет над рекою

И будет всех их освещать.

И старики… и дети… Что там?

Ни бед, ни горя вам не знать.

Дочерям

Как дети в радости снуются —

Песок, и мяч, и суета дождя,

Улыбки, смех, и радость каплям,

И вдруг чужая им слеза.

Бегут, бегут и вот упали.

И что же делать? Как же быть?!

Всплакнут, встряхнутся и пропали —

И снова надо пошалить.

Они как ангелы — малышки

Так невинны и чисты.

Просто малые детишки —

Дочки лучшие мои.

Бред

Мы, побледневшие с рассветом, —

Мы дети жизни тех времен,

Что стали лишь для вас ответом

О том, где ваш родимый дом.

Но есть те люди, что горою

Встанут и пойдут стеной,

А есть те люди, что порою

Тревожат ложью мой покой.

Ещё и век мой был просрочен,

Остановившись навсегда,

Но зеленеет снова солнце

И светит ярко нам трава.

Что несу сейчас — не знаю,

Но точно знаю я, ребят,

Что куплю сегодня к чаю

Свой любимый мармелад.

И есть огонь, что не погаснет.

И есть звезда, что не сгорит,

Пока любовь, что не увянет,

Пока мотор ещё чадит.

— II —

Не нарушайте тишину, коль не дано вам

от природы услышать музыку внутри…

Я так хочу её бутоны

Как божественны изгибы,

И чарует аромат!

Пьян от речи, слов теченья.

Нежной аурой объят.

Чуть прислонившись к парапету,

Бедра касается рука.

Она как ангел в поднебесье —

Чиста, ранима и нежна.

Колышет грудь с любовью ветер,

И поступь мягкая видна.

Я так хочу её бутоны,

Что раскаляется душа.

И пусть вульгарен я порою,

Страсть в груди сдержать нельзя.

С криком дикого мустанга

К тебе летит моя душа.

Признание

Сижу в кафе, пишу стихи я

О той любви, что буйствует во мне.

И не могу сдержать я чувства —

Слеза спустилась по щеке.

Я счастлив!

Кто бы мог подумать,

Что смогли мы сохранить

То, что копили мы годами…

А без тебя так трудно жить.

Ведь я умру без рук касания,

Без взгляда и без губ твоих.

Ты мне нужна, моя малышка.

Я без тебя совсем утих.

Мальчик в мужчине

Просил он то, что не давали,

А сам был мал ещё забрать.

Он топал мелкими шагами

И взгляд просящий… сахар взять.

Отец шагал его неспешно.

Гирлянды кончили мигать.

Он так любил его, с желанием.

Секунды счастья не отнять.

Они рассветы не считали

И полюбили каждый миг.

Идя по свету, собирали,

Что давал им бог-старик.

Театр

Обними меня и отпусти, — прошу я. —

Дай мне минуту подремать.

Сорви с лица обид всех маску.

Нам снова скоро начинать

Играть наш театр и ставить свет,

Где он не может засиять,

И дать им три часа надежды,

И снова в мир их возвращать.

Они уйдут залитые слезами,

Они на бис устанут вызывать.

Мне тоже нужно это время.

Дай мне минуту подремать.

Ненасытная в любви

Купи мне дом — мне будет мало.

Купи мне жизнь — хочу я две.

Купи цветы, дари бриллианты,

Но не унять желанья мне.

Иди ко мне, прижмись, целуй тут.

Хочу я ниже… Не спеши.

Даруй мне рай и наслажденье,

Пусть всколыхнёт огонь души.

Сожми ты грудь мою покрепче,

Сожги меня, собой пленя.

И что ни делай — мне всё мало.

Хочу я бога… Не тебя.

Жертвы

Она к мечте своей стремится,

Она уже три года с ней.

И всё не может примириться

С фигурой классною своей.

Она считает килограммы,

Она измучила весы,

Она с диет своих не слазит,

И спорт во имя красоты.

Моя любовь не понимает,

Что я люблю её за смех,

Души и глаз её сверканье —

Тех, что милей на свете нет.

Она поймет когда — не знаю.

А время быстро так течёт,

И лучше бы была бы с нами,

Чем тратить силы на подход.

Вампиры

Мы к вам на время заглянули,

Зашли лишь только на часок

Попить чаёк и вместе с вами

Вкусить черничный наш пирог.

За сколько вы нам отдадите

То, что скопили вы с трудом?

И да, нужны нам не брильянты,

Не ваш красивый, тёплый дом.

Мы заберём сегодня ваши

Минуты радости, любви —

Всё, что в душе вы накопили,

Хранили, помнили, несли.

О любви

Красивый стан, улыбка, скулы,

И мягок шаг её в песках —

Моей любви, что на закате

Порхает, будто в небесах.

Мне скажет кратко: — Мой любимый.

И тихим ветром подойдет,

Обнимет крепко, поцелует

И, взяв за руку, поведёт.

Она меня согреет нежно,

А завтра вдруг ужалит вновь.

Я снова вижу её губы

И сердцем чувствую любовь.

Любовь, что колет и кусает,

Терзает, мучает, кипит.

Она такая разрывная,

Как настоящий динамит.

Сегодня любит до безумства,

А завтра вновь огнём бурлит.

Но это стоит пережить всё,

А то исчезнет аппетит.

Секрет

Она под руку шла с мечтой.

Он был в ней тайно заточён.

Она любила пеньюар.

Он прятал это.

Она ходила нагишом.

Он был застенчив и умён.

Она носила красный топ.

Он прятал это.

Она смотрела на мальчишек.

Он прятал взгляд красивых глаз.

Она закрыла всё в себе.

Он прятал это.

Она могла шагнуть в окно.

Он был фигурой одарён.

Он прятал это.

Она любила всё мужское,

Припав с желанием к груди.

Он прятал это.

Она любила своё тело.

Он тоже был в него влюблён.

Он прятал это.

Она могла уйти в слезах.

Он шёл за ней в грозу и в дождь.

Он прятал это.

Она носила его чадо.

Он был так нежен с ней в любви.

Он прятал это.

Она играла с его волей.

Он жил в любви и для неё.

Он прятал это.

Они открылись всему миру.

Он тоже больше не молчал.

Она прятала это.

Женщина и ёж

Мила я, красива, игрива,

Шикарна, учтива, свежа.

Я волосы вскину игриво,

К груди поднесу я ежа.

Он фыркнет тихонько в подмышку,

Свернётся с испуга в клубок,

А я, почитав ему книжку,

Налью молока в творожок.

Колюч он и дерзок порою.

Мужской, видно сразу, в нём крой.

Он знает, как даму утешить

И сердце заштопать иглой.

Потеря

Когда я голоден мечтами,

Меня так трудно рассмешить,

Увидеть радость на лице том,

С которого воды не пить.

Я бы хотел играть в приставку,

Смотреть каналы о любви,

Работать там, где не за взятку

Оценят все мои стихи.

Но время делать просто деньги,

Забыв навеки про мечту,

Когда ты пашешь на лекарства

И тратишь только на еду.

Она была моим бриллиантом,

Хранила блеск в моей душе,

Давала мне тепло надежды…

И рай дарила в шалаше.

Они забрали всё из жизни,

Из недр моих, украв любовь.

Я без любви не встану больше

И не буду счастлив вновь.

Я рыбка гуппи

Мои мысли поэтичны,

И стихи полны любви.

Моя любимая в тревоге.

Мои детишки так милы.

Прошу спасенья у воды я,

Хочу здоровья и любви.

Прощаю всех, кто боль посеял.

Молю! Вода, и их прости!

И жизнь моя течёт из крана —

Вселенной бешеный поток.

Я рыбка гуппи в моей жизни,

И не предсказан мой исход.

Одержимость

Мне так мила её улыбка

И глаз бесстыжих огонёк.

Могу я жизнь отдать за миг с ней,

Чтоб овладеть ей хоть разок.

А если мне она откажет…

Я брошусь в омута чертог,

Где буду мучиться я вечно,

Пока идёт любви мой срок.

Любовь к супруге

Нежность губ, её дыханье,

Сладкий запах от волос.

Я влюблён в её улыбку

И достоин её грёз.

Я сгораю до заката,

Я тону в своей любви.

Она так ласково игрива.

— Мам, я прошу её руки.

Дайте мне сейчас же кольца,

Иначе сгину от тоски!

Мне ближе сердцу и красивей

Во всем мире не найти.

Разбитый стих

А что мне, право, волноваться,

Ведь так изменчива судьба.

Я мог бы выпить и подраться,

Но вновь ухожен, как дитя.

Мои стихи — мои надежды.

Иль ерунда всё это, брат?

Я лишь хотел любви невинной

И жизнь прожить на островах.

Но всё не просто так даётся.

Порой сквозь слёзы надо жить

И о любви невинной с детства

Порой приходится забыть.

Мои года мне дали силу

Слагать стихи о той любви,

Что так изменчиво ревнива.

Прошу, любимая, — прости.

Об островах мечты поблекнут,

Мои глаза окинут даль.

Я встану утром на рассвете,

А за окном сейчас февраль.

Пойду детей будить я в садик,

Жену в щеку поцеловав,

Я обниму их крепко-крепко,

Тепло сердечное раздав.

Другу

Посвящается Павлу Полежаеву

А он лепил её для друга.

С заботой выбрал материал

И цвет коричневый с отливом —

Он азиатку создавал.

В руках его размякла глина,

И появился силуэт —

Детали, линии, изгибы.

Искусен был он, как поэт.

Его душа в ней отражалась,

Он часть себя в неё вложил —

Фигурка девушки из глины

Для друга, что его ценил.

Завет

Берегите то, что было позабыли.

Мы здесь авансом все живём.

За жизнь мы их недолюбили

И недолюбим уж потом.

Они нам дали больше света.

Они — опора наш и дом.

Когда мы плачем, там молитва

Не умолкает день за днём.

Мы в исступлении несёмся,

Забыв про времени исход.

Родных, ребята, берегите,

Ведь неизбежен их уход.

Я и муза

Стихов на жизнь с лихвою хватит,

Одарит муза нас сполна.

Её хулю я — так бывает.

И мне аукает она.

Мы вместе с детства — я и муза —

Играли в салки во дворе.

И я искал её, поверьте,

Средь ночи в адской темноте.

Она покажется, и снова

Её уже остыл и след.

Всю жизнь её ищу я в мире,

Где её и вовсе нет.

О груди

О груди! Вы мои навеки!

Я вас с рождения люблю.

Вы дали мне минуты эти,

Что я с достоинством храню.

Счастье — быть с тобою рядом,

И спать в объятиях твоих,

И слышать, как шумят детишки,

Закрывшись шторами от них.

Мы нежно гладили друг друга,

Клялись в любви в огне свечи,

Дарили мы друг другу счастье,

От рая выковав ключи.

Погибшим

А мы мечты посыплем солью

И молча в пламени сгорим,

Сжигая то, что брали с болью,

Круша вокруг наш бренный мир.

Восславим мы отчизны силу,

К могиле предков дар неся.

Закурим то, что под запретом,

Минуту счастья обретя.

Помянем их, начнём сначала

Жить, верить молча и любить,

Чтоб наша Родина сказала,

Что мы достойны были жить.

Проступок

Однажды ангел оступился,

Сказал старушке: — Отвали.

И тут же вниз стрелой спустился,

Низвергнут был с небес в ночи.

Но там он долго не слонялся —

С досады пнул котёнка в бок

И тут же в пропасть он сорвался,

И вот в аду он тянет срок.

Его пытали и травили,

Огнём терзали и мечом,

Жгли на кострах, в котлах варили,

Был в кислоту опущен он.

Его на небе позабыли.

Навек из рая изгнан вон.

Пылает в дьявольских чертогах,

Не утихает в недрах стон.

И прокуратор — вот зараза! —

Закрыл на ангела глаза,

Лишь только весточку отправил:

Мол, всё за грешные дела.

Томится ангел в подземельях

И шепчет сердцем он слова:

— Прости, прости, прости меня…

Пиши, прошу тебя, пиши!

Пиши, прошу тебя, пиши!

Согрей любовью две души.

Гори, прошу тебя, гори!

Открой… ей сердце отвори.

Ищи, прошу тебя, ищи

Ключи к замкам её души!

Иди, прошу тебя, иди!

Свою любовь лишь раз найди.

Теряй, прошу тебя, теряй,

Но поисков любви не прекращай!

Её найдёшь — не отпускай.

Живи, кайфуй, ведь это рай.

Смотри, вдыхай, к груди прижми,

Почувствуй ангелов внутри.

Тепло по телу разгоняй

И никогда не остывай.

Надежда

А боль так просто не проходит,

Её таблетками не снять.

И только время и излечит

То, что уколом не унять.

По венам тихо растечётся,

Размыв обидные слова,

Что так сильно обжигали

И что так ранили тогда.

Мы будем вместе жить стихами,

Ещё мы будем вновь любить.

И то, что там мы потеряли,

Нам жизнь позволит вновь открыть.

Истома

Я не помню, когда изменился.

И как бархатен шёлк её рук.

Как мальчишка, в неё я влюбился,

И отныне я раб её губ.

Я готов подчиняться безмолвно,

Исполнять самый странный каприз

И вдыхать её запахи томно,

Опускаясь к груди её вниз.

Я губами пройду все ложбинки

И сосочки возьму нежно в рот,

Я коснусь её главной горбинки,

И истома окутает плоть.

Мне просто надо быть любимым

Мне просто надо быть любимым,

Встречать глазами взгляд её

И пасть к ногам её красивым,

Целуя нежно грудь её.

Давать любовью упиваться,

В порывах страсти пить вино,

Чтоб в беспамятстве врываться

В души открытое окно.

Она собою опьяняет.

Её прекрасен аромат.

И взгляд её струну терзает.

На ней двенадцать лет женат.

Кофе на луне

Я напишу, что не сказал вам,

Увижу счастье вдалеке.

Приму я душ холодный утром

И сяду с кофе на луне.

Я мог сто раз отдать всё разом,

Но мне и нечего отдать.

Могу лишь я сказать, ребята,

Что должен был давно сказать:

— Пусть слово будет апогеем

Моих стихов в безумстве дня.

Я жить с любовью обещаю,

Писать сонеты для тебя.

Согреет грудью молодой

Безумие, но что же делать?

Слова слетают с губ моих.

В любви, увы, не стать Гомером,

Лишь для неё пишу стихи.

Души моей игривой муки

И слов стеною пелена.

А что? Сейчас пойду от скуки

И выпью с горестью вина.

Она поймёт меня и примет,

Согреет грудью молодой,

Ведь я поэт и в море жизни

Ныряю смело, с головой.

Небесная чайка

О, как красиво! Три гиганта.

Три отвесные гряды.

И чайка в белом чистом небе,

И скалы — дом её души.

И хорошо на этих скалах,

И возвышаются холмы,

И жизнь толкает к пикам рьяно,

Даря нектар святой любви —

Любви к свободе безграничной,

Безумной, страстной и живой.

И так бывает, что в нирване

Ты вдруг теряешь разум свой.

А бархат скал, увы, обманчив,

И моря шум сулит беду.

И чайка, разум потерявши,

Упала с неба на гряду.

Крыло подбив, лежит на солнце,

И кровь спекается во сне.

Но снова тянет её в небо

К большой сверкающей звезде.

Разочарование

Хотел любви и нежности —

Тебя послали на хер!

Хотел тепла и счастья миг —

Тебя отшили вмиг.

Представил, что друзья вокруг, —

И тут подставил друг.

Сказал неправильно слова —

Так будь же проклят, сволота.

Я так устал. Как жить, ребята,

Когда тебя везде пошлют?

За что мне это наказание?

В аду теплее, чем вот тут.

Но вера вновь не утихает,

Рождает в сердце теплоту,

Меня с рассветом вдохновляет,

И я, упав, опять встаю.

Первый раз

Они бредут под ручку в вальсе.

Слагает он стихи в ночи.

Она прекрасна и невинна.

Слетают платья от любви.

Она уже совсем нагая,

И он прекрасен в свете том,

Что падает на стол, играя

Тепла весеннего лучом.

Они в любви своей резвятся,

Стирают грани, льётся ром,

И их последняя тревога

Вот-вот уже покинет дом.

Молчанье. Слышно только ветер.

Кустов далеких лёгкий шёлк.

Её груди коснутся руки…

Он к этому три года шёл.

Сердечные раны

Мы вновь в любви — мы солнца дети,

Но свет жесток к цветам моим —

Они завяли на балконе,

Где был приют сердцам двоим.

Оно не греет — наше солнце.

Оно не радует меня.

Его лучи тепло не дарят,

И так смертельна высота.

Ты снова любишь? Или фарс всё?

Прошу, скажи мне: как любить?

В ту ночь любовь свою разрушил,

И раны в сердце вновь не сшить.

Запреты

Иди, копти и ошибайся,

Ходи, играй иль уходи.

Живи в моих мечтах. Останься.

И не мешай святой любви.

Груди её мне сладок запах.

Биения сердца слышен звон.

Как на больших и мягких лапах,

Я в одноклассницу влюблён.

Смотрю сквозь мир очков тридэшных

И правил вижу круговерть:

Нельзя, кричат, любить в пятнадцать,

И заставляют потерпеть.

Но мне не нравятся запреты.

Мне очень хочется любить.

Ну и что, что мне пятнадцать,

Должны мы рядом с нею быть.

А если встанете меж нами,

Я прыгну тотчас же с моста,

Где в первый раз под шум сирены

Я пригубил её уста.

Беглянка

Я что пишу — не понимаю…

Мне рано, видимо, ещё.

Как уберечь их — я не знаю.

Как сохранить любовь её?

Она не хочет плена ласки,

Она свободою грези́т.

Её держал я крепко в сказке,

Но вот уже она бежит.

Бежит на улицу, не зная,

Что мир не терпит беглецов.

Она одна и замерзает

В тени и высоте дворцов.

Она поймёт, простит и примет,

Вернётся, взгляд свой опустив.

И я, обняв её, согрею,

Любовью сердце окропив.

Мы предадимся жарким ласкам

И вновь зажжём свечу любви.

Я расскажу ей, что прекрасней

Мне в мире больше не найти.

Она теплом и светом ярким

Украсит быт мой непростой,

Согреет деток ночью тёмной

Души частицей небольшой.

А если надо — улетит вновь

Искать, что есть уже давно, —

Любовь, что просто мимоходом

Стучит в открытое окно.

А кто любовь такую примет,

Тот впустит счастье на порог

И никогда уже не будет

Бежать из дома со всех ног.

Погибель Гарри Поттера

Когда её нет — я словно в аду.

Вокруг тишина — белый шум наяву.

Я слышу шипение дьявольских труб,

Я знаю, дементры витают вокруг.

Я начал стремглав душою темнеть,

А кровь — разгоняться по телу, кипеть.

И я исчезаю в безмолвье ночи,

Меня ты теперь, прошу, не ищи.

Мне с ним не заказан обратный билет

Ценою в навлон, и выхода нет.

«Авада Кедавра!» Луч пламени злой —

Мой проводник на вечный покой.

Я утром заново рождаюсь

Я утром заново рождаюсь,

Встаю, как зомби, — до звонка.

И сон ещё течёт по венам,

И закрываются глаза.

И только вскоре просыпаюсь,

Омыв прохладою уста.

Я вновь живу, дышу и маюсь.

Моменты радости. Еда.

Работа, садик, школа, мейлы…

Весь день такая кутерьма.

И вот уже садится солнце,

И снова спать уже пора.

Я погибаю на кровати

Под светофоров блёклый свет.

Глаза сомкнув, я вижу солнце,

И ничего прекрасней нет.

Я утром заново рождаюсь.

Встаю, как зомби, — до звонка.

И сон ещё течёт по венам,

И закрываются глаза.

Великий

Он лучший в мире человек.

Его стихов рождён родник.

Святые будут охранять,

Чего он так и не постиг.

Досталось нам лишь восхвалять

Его великие дела

И с наслаждением читать,

Что пишет он, любовь творя.

Он тих и вежлив так порой,

Что боги плачут под горой.

Его я видел в поздний час

На глади зеркала в тот раз.

Смерть дрозда

Свободы жаждал он и верил,

Скучал, любил, смеялся,

Ворчал, кричал, с дроздами дрался.

Всё брал с напором — не стеснялся.

И ликовал, привольно жил,

И самок в гнёздышко водил,

Такие трели напевал,

Что лес в безмолвье замирал.

И так бы дальше и всегда

Носил корону короля,

Но так решила жизнь его —

Он ранен был стрелой в крыло.

Исход известен был его.

Эльвире

Морские звёзды океана

И солнца яркие лучи.

Моя душа вдруг воссияла.

Люби, любовь моя, люби!

Я много в жизни ошибался.

Обиды мне все отлились.

Ты так прекрасна в лунном свете,

А остальное просто жизнь.

Я добрым был и буду, верь мне.

Свят был тогда и не угас.

Люблю тебя всю жизнь я, Эля!

Люблю, пожалуй, и сейчас.

Без любви

Да не поймёшь, и не пытайся.

Дрожанье рук и спазмы мышц

Терзают душу, как кинжалы,

И отравляют мою жизнь.

Меня как будто разорвали

И, бросив к дьяволу живым,

Проклятья страшные шептали

Под лязг карающих машин.

И боль, и слёзы, и тревога,

И вой затравленных волков…

Пугает лишь одна дорога,

Где нет любви и нет волхвов.

Очнитесь! Люди!

А что мы в жизни потеряли?

Что мы ищем сквозь года?

Зачем здоровье мы теряем?

За что не любим мы себя?

Купил, казалось бы, и счастлив.

Украл — и снова хорошо.

Испортил девку — просто мастер

В глазах таких же мудаков.

Горилки хряпнул — всё прекрасно.

Втянул косяк — внутри тепло,

Но только вот душа чернеет

И побеждает в мире зло.

И сердце гибнет, и печёнка.

В мольбах о помощи глаза,

А в лёгких чёрная позёмка

И хриплый кашель до утра.

Очнитесь люди! Вдох и выдох.

Откройте сердце для весны,

Дарите счастье и улыбки,

Мечтайте о большой любви.

Семье

Сижу я голый в полотенце,

Смотрю на чистые листы.

Бросаю взгляд на две картины,

Одна из них, где вместе мы.

Висит с невольной кривизною,

Вторая выше чуть — там ты,

Играешь вновь на тонких струнах

Моей натянутой души.

Я уже не так уж молод,

Я совсем уже большой.

И не стать мне агрономом,

И не встретиться с мечтой.

Дети есть, и всё в порядке.

Дома милая моя.

Я люблю её так сильно —

Как восхитительна она.

Только счастье — что такое?

Всё никак я не пойму.

Или нет его в природе?

Или мне не по уму?

Я потерянный паломник

Жизни, только не своей.

Я помочь готов всем сразу,

Но для меня вы всех милей.

Как жить?

В лучах немого солнца

Меня терзали муки —

Как жить на белом свете,

Когда кусают мухи?

Не надо жить смертями —

Не надо издеваться

Над теми, кто не в тренде.

Старайтесь не кусаться!

Примите их с любовью

И верою в сердцах,

Устройте вы им встречу

С улыбкою на устах.

Паутина. Без чувств

Нет вживую рядом друга,

И не звонит уже подруга.

Рядом только пустота,

И swipe опять туда-сюда.

Душа мечты молит: — Пощады!

А люди «юзают tik-tok».

Меня давно не обнимали —

Ведь smile же есть, ВК и STOCK.

Свиданье в мире электронном —

Цифр и букв водоворот.

Учитесь люди быть тактильней —

Мой вам жизненный урок.

А можно, братья, хоть на часик

Мне девяностые вернуть,

Где жил и верил тем, кто рядом,

И мог потрогать, обмануть.

Я мог ударить по забору

И целовать — вживую, брат.

Я пил с соседом по подъезду

Советский сладкий лимонад.

Я чувств фонтан впитал с девицей,

Что приходила каждый день.

Я мог потрогать всех,

И лица сменялись чаще новостей.

Бандиты били кулаками —

Я кулаками отвечал.

Ходил с большим таким фингалом,

Что всю деревню освещал.

Я брал у друга тетрис тайно,

Расписку втайне составлял

И ночью тихо, под одеялом

Фигурки в блоки составлял.

И хоть застал я там немного,

Зато в душе всё запеклось.

И пусть был голоден порою,

Зато вживую всё жилось.

Пенсионер говорит

А что я напишу, когда закрою книгу?

А как мы будем жить, когда отрежут газ?

А что нам скажет он — уверенно, правдиво?

Что дети пусть растут, и бросит нам аванс?

Он то, в что люди верят, видят.

Он то, что люди слышат.

Те лживые слова напишут сотни тысяч раз.

Они не смогут всё забрать у нас!

Восстаньте, люди! Я прошу, восстаньте!

Живите сердцем каждого из нас!

Пусть кровь кипит, и плачу я, стеная.

Знаю, вы не трусы! Я сердцем верю в вас.

Сны во снах

Мне ночью снится сон. Мне так приятен он.

И я его люблю за светлую строку.

Он так подходит мне. Да он и сам во сне.

Мы вместе с ним вдвоём, забыв, что это сон,

Решаем в жизнь играть да роли выбирать.

Пойдем поспим во сне, придумаем пенсне.

Сыграем первый сон, сыграем в унисон.

Уснём во сне, сон позабыв.

Услышим музыки мотив.

Напишем речь, а может, стих

Про сон и про меня — двоих.

О чём вот этот стих, вам мой расскажет сон.

Вам мой расскажет сон о том, что я влюблён.

Вам нужно только лечь, закрыть глаза и… сон.

Увы и ах! Но скоротечен он.

Молчун

Я не так уж интересен,

Когда я мало говорю.

Ну что сказать? — Увы, не знаю.

Я так в молчании люблю.

Живу для вас, и тем я честен.

Любовь дарю я не взаймы.

Хочу, чтоб счастья было много.

И не прошу большой любви.

Но дайте мне мои три грамма.

Мне мало нужно для души.

Я буду твой, моя принцесса,

Лишь только в чувствах обними.

Верность

Пусть грешен этот мир моих стихов

И чувств твоих к моей святой любви.

Я изливаюсь на осколки острых слов

И заново терзаю сердце изнутри.

Мечтаю я о девушках развратных.

Хочу я в празднестве разгульном жизнь прожить.

Люблю тех я, кто дышит знойной страстью,

Но выбрал лишь тебя, и совесть не смирить.

И если вдруг случится, что однажды

Феерии мотив разбудит сотни спящих нимф

И мне они любовь предложат в ложе,

Я откажусь и прочь уйду от них.

Приду к тебе я в счастье и не в духе

И расскажу, что там случилось вновь.

Меня обнимешь ты и мне протянешь руки,

А я приму твою великую любовь.

К богу

Я помолюсь ещё немного.

Его о счастье попрошу.

Скажу — люблю, и вновь я к богу

Свои ладони обращу.

Просить я буду за детей тех,

Что голодают день и ночь.

Молить я буду о прощении

Грехов людских и верить в дочь.

Я всё скажу, во всём признаюсь,

Я обрету в душе покой.

И кровь моя омоет брег твой,

И ты заплачешь надо мной.

Шутки гендера

Мы носим то, что нам подходит.

Порой не то, что мы хотим.

Нас гендер многого лишает,

И он у каждого один.

Родился мальчиком, так нате —

Суровый синий, брюки, бляха,

На шее галстук, низ — ремень,

Ботинки чёрные, барсетка.

И так уныло каждый день.

Родился девочкой, держите —

Лосины, юбки, сарафаны,

Заколки, бантики, чулки,

Корсеты, платья расписные

И на бюстгальтерах принты.

Нас разделяют всё сильнее,

Но нет различий. Верьте мне!

Я за любовь к тому, что мило.

Мне килт с рожденья по душе.

Пусть каждый носит то, что хочет,

Пусть разберётся, что почём, —

Тепло, удобно, круто в чём.

Адам и Ева — всем начало

И смоква с фиговым листом.

Одежда гендер не имеет.

И перестаньте вы кричать.

Ну пусть он носит платье в клетку —

Ему уже за сорок пять,

Он всех желает удивлять.

Она пусть носит джинсы, берцы,

Трусы семейные вконец.

Я за удобную одежду!

Я за свободу и чепец!

В омуте перин

Её развязная натура

Сжигает сердце пацана.

Она воздушна и строптива,

Танцует сальсу до утра.

И кавалеры друг за другом

Её ласкают взглядом грудь.

Её улыбка так коварна,

Что от неё не ускользнуть.

Её желают все на свете,

Но только я достоин быть

Там, где слетят ночные платья

И сердце просится любить.

А я люблю её всем сердцем

И нужен ей, как никотин.

Она упасть ко мне в объятья

Мечтает в омуте перин.

Стихии

Мы дышим воздухом свободным.

Воздушный змей парит в ночи.

Воздух пламя разжигает,

Воздух — чрево для земли.

Земля — наш дом и место счастью.

Земля — источник наших сил.

Земля окутана Вселенной.

Земля — наш дивный водный мир.

Вода питает всё живое.

Вода несёт в себе стихи.

Вода омоет наше горе.

Вода зальёт огонь души.

Огонь нам вера и надежда.

Огонь — начало всех времён.

Огонь нам смерть, тепло, защита.

Огонь осветит каждый дом.

Стихии наши неразлучны,

Их так прекрасен симбиоз.

Они бессильны друг без друга,

Без них лишь мгла и холод звёзд.

Тысяча осколков

Любовь с годами растеряли,

И не сошёлся старый пазл.

Сердца окутали печали,

И потускнел любви опал.

Что стало с нами? Расскажи мне.

Поведай тайну неудач.

Где я ошибся? Ты скажи мне.

И как исправить? Дай мне patch.

Я разобью наш брак на части

И вновь, как надо, соберу.

Сложу я тысячи осколков,

Чтоб воскресить любовь твою.

Видение

Искрится снег от света лампы,

Проходит вечер за окном.

Сижу я в чувствах непонятных,

Пока весь дом окутан сном.

Ночная жизнь близка по духу,

Ведь ночью тих бывает мир.

Я жду любимую Эльвиру,

И мне вдруг чудится Шекспир.

Он пишет пьесу, речь ломая,

Рисует броские слова.

Его душа к порогу рая

Почти вплотную подошла.

Он тоже ночью болен дико,

Ревёт и плачет над строкой.

Ну не идёт сегодня муза —

У музы, видно, выходной.

Она скрывается под снегом,

Летит, как лайнер, в облаках.

Придёт, строку одну подскажет,

И снова пропасть, пусто, ах!

Как больно это для поэта,

Как душу ранит пустота,

Когда не пишется поэма,

Когда не рядышком она.

Грааль

Он пил, надеялся и верил.

Он жил, работал и скулил —

Мол, всё не то, не тот час, время,

И что-то в жизни упустил.

И вот вернуть он хочет что-то,

И время вспять идти должно,

Чтоб всё исправить на планете

И в сердце вновь открыть окно.

Впустить любовь и не бояться

Конец ознакомительного фрагмента.