Золотой медальон

Михаил Анатольевич Гришин, 2022

Найдя в раскопе золотой медальон, Витька Картошкин чуть не прославился в веках, если б не постигшее его вдруг несчастье: ротозеи археологи не углядели, и древний раритет таинственным образом исчез. И тогда Витька принимает решение самостоятельно взяться за розыск ценного предмета имеющего мировое значение. По ходу расследования во сне а, может быть, и в яви (точно Витька пока не успел определиться), он знакомится с угодившим в беду древнерусским княжичем Лучезаром. Не оказать своему ровеснику помощи у Витьки даже и мысли не возникло. Тем более что речь шла о судьбе целого государства – Древней Руси, которую одолевали своими набегами печенеги, хазары да половцы. Но, самое неприятное, что в этой истории потрясло справедливого Витьку, так это участие в заговоре дяди Лучезара по материнской линии изменника боярина Блуда, тайно метившего на место Великого князя. Нет, тут без Витьки точно никак не обойтись.

1

Витькина жизнь полна интересными событиями. Не успеет закончиться одно, как уже начинается другое, ещё более интересное.

Сегодня он возвращался из школы в самом прекрасном настроении: учебный год, который выдался на редкость тяжёлым, завершился, и впереди Витьку ждали летние каникулы. Раздольную жизнь на предстоящее лето Витька заслужил своими хорошими отметками, которые, как все знают, просто так не выставляются.

Иногда, конечно, случаются недоразумения, когда недобросовестные учителя ставят какому-нибудь лентяю незаслуженно высокую оценку. Но такому ученику гордиться особенно нечем, потому как он не может не понимать, что на самом деле никакой он не «кладезь знаний», а просто обычный тупица. А подобные махинации у честных людей во все времена вызывали к её участникам презренное отношение.

Сам Витька старательно избегал всякого рода сомнительные сделки и отца с матерью твёрдо предупредил, что, если они вдруг надумают когда-либо попросить хоть одного из учителей поставить ему хорошую отметку, он тут же бросит школу и уйдёт в грузчики.

Конечно, и у Витьки, как у всякого ученика, бывали в учёбе нерадостные минуты. Только в отличие от других он не тянул время, а скоро исправлял оценку на более достойную, чтобы не чувствовать себя последним дураком.

Время от времени Витька останавливался и раскрывал дневник — полюбоваться своими отметками. В один из таких приятных моментов он чуть не угодил в глубокую яму, которой вчера здесь ещё и в помине не было.

— Куда прёшься? — услышал он рассерженный голос и замер на самом краю. — Читать не умеешь?

Только сейчас Витька рассмотрел предупреждающую надпись «Посторонним вход воспрещён». Если бы не эта табличка, он, скорее всего, развернулся бы и ушёл: мало ли в городе случается авральных земляных работ — то водопроводную трубу вдруг прорвёт, а то, глядишь, и саму канализацию, об аварии которой за километр узнаешь.

Однако в тех местах таблички сроду никто не развешивал. Должно быть, само собой подразумевалось, что нормальные люди не попрутся туда, где ревут экскаваторы и гудят насосы, откачивая воду, а что ещё вполне возможно — из-за неприятного запаха, от которого особо впечатлительные натуры в один момент могут брякнуться в обморок.

Но тут стояла непривычная тишина, если не брать во внимание громкий окрик, но и тот, как оказалось, — по делу.

— Огораживать надо, — всё же буркнул Витька. — В целях безопасности…

— Умник! — хмыкнул бородатый дяденька, на котором из одежды были только шорты да широкополая шляпа, какие носят все американские ковбои. Шляпу, по всему видно предусмотрительный дяденька носил не для форсу, а чтобы не напекло в голову.

Витька набрался смелости и спросил:

— А чего это вы тут делаете?

— Археология, брат, — весёлым голосом ответил бородатый. — Слыхал о такой?

— Да так… не очень… — напустил туману Витька, имея об этом кое-какое представление из учебника истории.

Бородатый внимательно поглядел на него и серьёзно объяснил:

— Археология, брат — это наука, изучающая быт и культуру древних народов по сохранившимся вещественным памятникам… Так понятно?..

Витька кивнул.

— А теперь не мешай, — попросил бородатый. — Иди погуляй…

Витька сделал вид, что уходит, но, когда бородатый спустился по лесенке в яму, быстро заглянул сверху.

В яме, будто муравьи, копошились люди. Среди них присутствовала даже одна молодая тётенька. Она тоже была в шортах, только ещё в лёгкой майке и белой косынке, из-под которой выбивалась прядка светлых волос. Сидя на корточках, она что-то кропотливо расчищала кистью.

Витька впервые видел, чтобы кисть применяли не по прямому назначению. Археология, оказывается, загадочная наука. Только он начал к ней приобщаться, а уже сделал первое открытие.

А очередное открытие, совершённое прямо в его присутствии совсем доконало Витьку.

Молодая тётенька расчищала-расчищала своей кистью, да вдруг как воскликнет:

— Меч! Иван Иванович, меч!

Тут все повскакивали со своих мест и, окружив тётеньку, стали вслух восхищаться.

Что уж тут говорить о самом Витьке! Как только он услышал про старинный меч, так у него аж захватило дух. Не то чтобы он никогда мечей не видел. Видел, конечно, в музее. Но в музее какой интерес смотреть? Там ведь и подделку могут выставить. А иначе зачем оружие под стеклом держать? Не полезешь же под стекло проверять! Да и кто тебе разрешит!.. А тут меч прямо из земли извлечён, и с такой глубины, куда его никто не будет закапывать для смеха. Тут обман исключён!..

И Витька сам не заметил, как очутился в яме, протиснулся между столпившимися учёными археологами и зачарованно уставился на меч.

— Хочешь подержать? — спросил бородатый, ничуть не удивившись его появлению.

— Хочу, — проглотил Витька вздох.

Ржавый меч оказался довольно тяжёлым, и Витька едва его не выронил. Эдак в бою им так намашешься, что и рук не поднимешь. И Витька для пробы несколько раз взмахнул мечом в разные стороны, будто сражался с целым полчищем врагов.

— Эй, эй! — перепугался бородатый Иван Иванович и тут же меч отобрал. — Ещё сломаешь со своей ухваткой!

— Шутите?

— Какие могут быть шутки, — опроверг его домысел бородатый. — Если у тебя вся стать богатырская.

Слышать о себе такое от уважаемого учёного, который побольше других знает всё о богатырях, было приятно.

Но Витька виду не подал, а самым будничным голосом сказал:

— А давайте я вам помогу раскапывать.

Все засмеялись, а тощий очкарик в панамке, с едва пробившейся бородкой (наверное, ещё только начинающий учёный, как и друг Вовчик, который из интереса к науке все книги библиотек города перечитал не один раз) без разговора вручил Витьке лопату и указал, где копать.

— От сих и до сих, — сказал он. — И ни на сантиметр в сторону… Иначе уволю… Уяснил?..

— Не маленький, — солидно отозвался Витька, отложил дневник и, деловито поплевав на ладони, принялся за работу, сразу почувствовав себя настоящим археологом.

Поглядев, с каким усердием Витька приступил к своим новым обязанностям, и другие археологи занялись делами. В яме наступила тишина.

Неизвестно, как долго Витька орудовал лопатой, но она вдруг во что-то со скрежетом упёрлась, и внутри у Витьки всё заликовало: это ли не удача — самому обнаружить древнюю вещь! Витька украдкой огляделся (кто-нибудь из археологов заметил или нет? А то ещё набегут, а потом возьмут, да и всю славу первооткрывателя себе присвоят). Но занятые делами учёные за Витькой не подглядывали, и он слегка успокоился.

За неимением в своём распоряжении кистей, щёток, скребков и других приспособлений, просто необходимых в его профессии, которыми, как он догадался, археологи пользуются для того, чтобы случайно не повредить ценную для науки вещь, пришлось применить старый испытанный метод. В своё время Витька использовал его при расчистке родничка, когда гостил у бабушки в деревне. До сих пор тот родничок исправно служит, а жители с благодарностью вспоминают работящего земляка.

Витька присел на корточки и принялся разгребать землю дрожащими руками. Если бы рядом находилась бабушка, она бы непременно высказалась в том духе, что руки у него дрожат, видно, оттого, что он воровал кур. Это её самая излюбленная присказка. А какое здесь может быть сравнение: бестолковые куры, которые сами по себе бродят по деревне, или древняя до невозможности вещь, которую найти — уже целая наука…

Витька перепачканными пальцами извлёк из суглинка жёлтый медальон на цепочке, усыпанной цветными камнями, и, затаив дыхание, потёр его о белую рубаху, моментально позабыв о том, что мать возилась с ней допоздна, заботливо подготавливая наряд к выпускному классу. Но такие пустяки пускай беспокоят каких-нибудь вислоухих, а настоящие учёные и не на такое способны!

Когда золото блеснуло на солнце и Витька разглядел на медальоне непонятный рисунок, он торжествующе вскинул руку и осекавшимся голосом сказал, старясь всё же сохранять спокойствие, чтобы не показаться опытным археологам совсем уж зелёным:

— Я кое-что тут обнаружил! Не подскажете мне, что это за штучка такая?

Витька всю жизнь считал, что любопытными бывают одни девчонки. Ну и ещё, может быть, его самый закадычный друг Колюня по прозвищу Пельмень. Но, как теперь дополнительно выяснилось, этим страдают и учёные археологи: они опять к нему сбежались, как давеча к тётеньке.

— Ну-ка покажи, — потребовал на правах начальника бородатый Иван Иванович и протянул сложенные лодочкой дрожащие ладони. (Тут, видно, тоже не обошлось без бабушкиных кур.)

— Пожалуйста, — сказал Витька и с таким видом вложил в его ладони медальон, будто находил их каждый день по нескольку штук.

Внимательно осмотрев древнюю находку, Иван Иванович с восторженным удивлением вскричал:

— Фантастика! Перед нами царская птица, древний геральдический знак! Согласно мифологии древних сарматов, это символ материального воплощения царской власти, хранитель богатства и славы, процветания государства, залог военной удачи… Непонятно только, как он попал в захоронение русского воина…

Медальон стал переходить из рук в руки окруживших Витьку коллег-археологов, которые с не меньшим восторгом разглядывали изображение могучего золотого орла, стоявшего в царственной геральдической позе с распахнутыми крыльями.

Когда все вдоволь налюбовались редкой находкой, вспомнили и про Витьку.

— Ну ты, парень, отличился! — сказал бородатый Иван Иванович и с чувством приобнял Витьку. — Это, несомненно, сенсация мирового уровня… Фантастика!

Остальные археологи тоже не скупились на похвалы: жали руки, похлопывали по плечам и даже пообещали, что когда выставят медальон в музее, то обязательно укажут в табличке, чьих дело рук, что явлен на свет уникальный экспонат.

Другой на Витькином месте неимоверно бы возгордился от внезапно обрушившейся на него славы, а Витька только скромно улыбался, принимая заслуженные поздравления. Правда, видя, с какой завистью приглядывается к нему тощий очкарик в панамке, которого Витька безошибочно определил в начинающие учёные, Витьке захотелось было сказать, чтобы он так не переживал — мол, у него всё ещё впереди, — да передумал. А то подумают ещё, что не успел он сделать открытие, а уже хвастается. Пускай видят, что Витька самый скромный из учёных, и он как можно беспечнее заметил:

— Что бы вы без меня делали…