Последний гость

Мирослава Чайка, 2022

Загадочное голосовое сообщение от старого друга заставляет Джемму вернуться в городок детства под названием Персиковая Долина. Джемма мечтает посетить бал невест, встретиться со старыми друзьями и вернуть свою первую любовь – красавца винодела Николя, но мечтам о безмятежном отдыхе не суждено сбыться. Во-первых, властная тетя Джеммы просит племянницу соблазнить яхтсмена Глеба, который затевает бунт в поселке, а во-вторых, происходит убийство Андрея Дижэ, чье сообщение и привело Джемму в Долину. Раскрыть это преступление для девушки становится делом чести. Но в ходе расследования всплывают все новые и новые тайны жителей поселка и под подозрением оказываются даже самые близкие… Тонкий психологизм романа, многоуровневый сюжет и яркие персонажи будут держать вас в напряжении до самого финала.

Причина гибели цивилизаций — не убийство, а самоубийство.

Арнольд Тойнби

1. Персиковая Долина

По извилистой дороге горного серпантина на большой скорости несся красный кабриолет, словно отполированный шарик в игре пинбол. За рулем сидела девушка, туго повязав на голову желтый шелковый платок, удерживающий прическу, а ее постоянно сползающие солнечные очки на пол-лица позволяли не щуриться от нещадно палящего солнца. И хотя она не ездила по этой дороге уже четыре года, но все еще хорошо знала каждый неожиданный поворот, каждый спуск и крутой подъем. Она помнила, после какого огромного валуна будет улавливающий тупик, чтобы предотвратить столкновение с редким встречным автомобилем, и у какого векового кедра нужно свернуть с дороги, чтобы напиться из прозрачного ледяного ключа. Путь ее лежал к небольшому поселку, который раскинулся у подножья горы в живописной долине, зажатой между двух горных рек, впадавших в соленое озеро. Это озеро когда-то было заливом моря, но постепенно часть его обмельчала, образовав песчаную косу, и теперь поселок под звучным названием Персиковая Долина был отрезан от курортной зоны на радость его немногочисленных жителей.

Джемма, так звали девушку за рулем, возвращалась в Долину по нескольким причинам: во-первых, она обещала навестить родственницу, у которой в детстве гостила каждое лето, во-вторых, хотела повидать старых друзей, и, в-третьих, недавно кто-то из этого поселка прислал ей странное голосовое сообщение на телефон, и сейчас Джемма в очередной раз слушала его, вставив наушник в ухо. В сообщении приятный мужской голос очень поэтично наговаривал строчку за строчкой, словно песню, и так это звучало задушевно, с такой ностальгией по прошлой беззаботной жизни, что Джемма отложила все дела, собрала чемодан и, силясь по голосу распознать читавшего, отправилась в Персиковую Долину.

«Время несет волну за волной, мерно дышит прибой, вода прохладная. Так лодки сшивают стежками два берега, утес, висячие сады, цветные дворы с идеальными домиками, стеклянные оранжереи в бликах, холм “Зиккурата” задран ввысь. Но без тебя это просто слова, я будто потерял жизнь. Хочу взять тебя за руку и пешком через центр, пробежать по ступенькам, разделить с тобою завтрак, нырнуть в тень, что-то найти, что-то потерять. Помнишь улыбки до боли знакомых людей, чайки взлетают с площади, детский смех разливается над фонтаном, брызги блестят, как бисер, и ты бросаешь монетку, чтобы вернуться? Ты подарила мне камушек с дыркой на счастье, жемчужину, шарик цветного стекла. Я сохранил эти мелочи, сжимаю их в ладони, и хоть время дарит новых друзей и новые события — ты всегда здесь. Вспоминай и обязательно возвращайся».

Еще раз прослушав сообщение, Джемма старалась припомнить, кому она дарила шарик из цветного стекла.

— Такой подарок я могла сделать, когда мне было не больше десяти лет, ну, в крайнем случае одиннадцать, — улыбаясь, вслух подумала она, — и это мог быть кто угодно, пальцев на руках не хватит, чтобы пересчитать всех моих друзей в Долине.

Девушка хотела еще раз включить запись, но тут заметила на обочине старый, словно потертая фляга, хаммер, плотно прижатый к краю отвесной скалы, и голосующего парня. Отреагировать на его призыв остановиться она не успела, а только постаралась хоть немого снизить скорость, чтобы не задеть. Проехав метров триста, она все же затормозила и начала сдавать назад. Поравнявшись с голосующим, Джемма не успела спросить, чем она может помочь, как вдруг молодой человек, не открывая дверцы, перепрыгнул через борт автомобиля, плюхнулся на сиденье рядом, брякая связкой ключей, и громко скомандовал:

— Гони, я опаздываю уже на двадцать минут.

— А вы не подумали, что нам может быть не по пути? — обескураженная бесцеремонностью спутника, спросила девушка, заводя мотор.

— Эта дорога ведет только в Персиковую Долину, так что некогда рассуждать, — ответил парень и хотел уже представиться своей спасительнице, но, повернув голову в ее сторону, обнаружил, что глаз не разглядеть за очками, а намотанный на голову платок, развевающийся от ветра, закрывал остальную часть лица, волосы и даже шею. И только белые руки, держащие руль, выдавали в этой особе приезжую, поскольку было понятно, что ее кожи еще не успело коснуться горячее южное солнце.

— Я, конечно, очень спешу, но все же лучше сбросить скорость, у нас такая дорога опасная, она закручена, словно спираль, — вместо приветствия заметил парень, придерживаясь за сиденье.

— Не волнуйтесь, домчу в лучшем виде, — заявила Джемма, наслаждаясь страхом попутчика, и с еще большей силой утопила педаль газа.

Юноша начал выходить из себя, его и без того загорелое лицо покраснело. Он резким движением повернулся к девушке и, впившись в нее колючим взглядом, с вызовом заговорил:

— Вот объясни, зачем покупать кабриолет, если потом обматываться в разные тряпки с ног до головы от солнца и пыли? Глупо.

— Да вы, я посмотрю настоящий нахал! Может, пешком предпочитаете добираться до поселка? И прекратите мне тыкать, мы ведь даже незнакомы.

— Меня зовут Глеб, — вдруг совершенно спокойно проговорил молодой человек и расслабленно развалился на сиденье, удивив Джемму такой резкой переменой.

— А что это вы так изменились в тоне? Испугались, что я вас высажу?

— Нет, просто я понял, что ты хорошо знаешь дорогу, иначе не смогла бы так умело свернуть влево у креста с венком, — ответил Глеб и еще раз взглянул на девушку, пытаясь рассмотреть хоть какие-то ее черты. Но, кроме пересохших губ с небольшой трещинкой по центру, ничего не было видно. Джемма тоже несколько раз мельком окинула взглядом пассажира в серой безликой футболке и нашла его короткие тугие кудри и узкие плечи невзрачными, а маленькие круглые очки и вовсе забавными, так что она тут же потеряла к нему интерес.

— Что случилось с машиной, почему заглохла? От старости? — спросила Джемма, просто чтобы скоротать время в пути.

— Ты что! Она только с виду потрепанная, а внутри каждый болтик, каждый механизм работают как швейцарские часы.

— И тем не менее…

— Машина здесь ни при чем, это все проделки мадам Дроу, — громко объявил юноша, будто зачитывал обвинительный приговор.

— Мадам Дроу? — переводя взгляд на парня, спросила Джемма, и если бы он мог видеть ее глаза, то удивился бы, как они округлились.

— Ты что, не играешь в компьютерные игры?

— Играла в детстве, а сейчас мне двадцать четыре, — засмеялась девушка так заразительно, что на лице молодого человека тоже заиграла улыбка.

— Первый раз вижу девушку, которая так запросто говорит о своем возрасте.

— Ну, я не со всеми так откровенна, — все еще смеясь, продолжала Джемма, пытаясь не наехать на ежа, выбежавшего на дорогу.

— Следовательно, во мне ты не видишь представляющую для тебя интерес мужскую особь, так, значит, надо понимать?

Джемма не стала развивать эту скользкую тему, а лишь спросила, что означает слово «Дроу» и почему эта мадам решила навредить ее попутчику.

— Дроу — это злобные эльфы, они отличаются жестокостью, вероломством и ведут междоусобные войны. Вот и эта дамочка затеяла со мной настоящую войну.

Джемма еще раз кинула взгляд на парня и, снисходительно улыбнувшись, пожала плечами.

— Ты что, не веришь? Так это она! Ну, не лично, а ее приспешники что-то сделали с моей машиной, чтобы я не успел на собрание. Она же хочет помешать мне построить возле утеса яхт-клуб и школу сап-серфинга. Думаю, прямо сейчас эта мадам убеждает сельский совет, что моя затея — никому не нужная блажь. А у самой чего только нет! Все магазины поселка принадлежат ей, кафе, маслобойня, сады, парк аттракционов, да еще наверняка куча всего, что мне неизвестно, а сейчас она строит громадный консервный завод, представляешь?

Джемма словно перестала слушать сидящего рядом парня, горная дорога закончилась, и кабриолет выкатился на залитую летним солнцем долину, переливающуюся всеми красками самоцветов. Уже можно было ощутить еле уловимый запах моря и разглядеть ровные ряды ухоженных виноградников. Каждый куст был подвязан на опоры под небольшим наклоном, и яркие резные листья тянулись густой дорожкой, а если приглядеться, то за ними открывался вид на персиковые сады. Низкие деревья со слабой кроной были усыпаны бархатистыми спеющими плодами, и вокруг не было ни одной живой души. Казалось, природа замерла в ожидании чего-то важного, значительного. Девушке, жившей в огромном мегаполисе, эта райская благодать напоминала ожившую утопию, ей хотелось побыстрее оказаться наедине со своими мыслями и мечтами, обдумать планы на будущее, и присутствие незнакомого грубоватого молодого человека портило настроение. И как только они въехали на территорию поселка, Джемма остановила машину на перекрестке и сухо произнесла:

— Насколько я поняла, собрание проходит в клубе, здесь недалеко, дойдешь пешком, мне в другую сторону.

В начале улицы, на которую повернула Джемма, катясь по идеальной, как атласная лента, дороге, был установлен знак, напоминающий стелу с законами Хаммурапи, на котором было высечено: «Улица образцового порядка», и с этим было трудно поспорить. Опрятные домики с крышами палевого цвета утопали в цветущих белоснежных палисадниках, густые ковры газона покрывали все свободное пространство, входы в дома украшали низкорослые пальмы, а на воротах виднелись причудливые «звериные» рельефы. Каменные скамейки у зеленых изгородей приглашали отдохнуть от долгого пути и стряхнуть с себя пыль и песок, но самое главное — павлины. Эти шикарные гордые птицы прохаживались прямо по тротуару и даже выходили на дорогу, нахохлившись, будто были недовольны появлением нового автомобиля в поселке, который скрипом своих колес растревожил их безмятежный сон. Этот дивный поселок был словно ожившая греза, мечта о древнем и прекрасном Вавилоне.

Девушка остановила машину у самого большого дома улицы, напоминающего дворянскую усадьбу, и, оглядевшись вокруг, потянулась, поднимая руки вверх, с наслаждением вдыхая аромат цветущих роз. Рядом с дорическим портиком с четырьмя гладкими колоннами тянулась терраса, заставленная плетеной мебелью, оттуда слышались голоса и звон посуды. Балконные двери второго этажа были распахнуты настежь, и прозрачный тюль раздувал еле заметный ветерок, заставляя легкую ткань поглаживать белоснежную балюстраду. Джемма прошла по аллее, ведущей к дому, под тенью цветущего клематиса, которым были заплетены выстроенные через каждый метр ажурные арки, и очутилась на веранде.

— Слава Мардуку, наконец-то ты здесь, мы ждем тебя с самого утра, — встала навстречу гостье, раскинув руки для объятий, статная красивая женщина в тонком льняном брючном костюме белого цвета. — Как добралась?

— Спасибо, тетя, хорошо. Сначала самолет, а потом у маминого знакомого одолжила машину, и вот я здесь.

Девушка перевела взгляд на еще одну даму, оставшуюся сидеть в плетеном кресле с чашкой в руках. Это была Катарина Юрьевна, подруга хозяйки дома, местный агроном, знавшая Джемму с детства, но сейчас она почему-то сидела в недоумении, хлопала глазами и не двигалась с места.

— Да размотай ты скорее свой платок, а то Катарина тебя не признала, — суетилась дама вокруг племянницы, помогая ей снять ветровку. Белокурые пряди рассыпались по хрупким плечам, и на дам устремился ясный взгляд прозрачных голубых глаз. — Вот же, другое дело.

— Неужели и вправду ты? — Катарина тоже подошла к девушке, несколько раз чмокнула ее в щеки и оглядела с ног до головы. — Наша красотка-сорванец приехала.

— Я приму душ, а потом присоединюсь к вам. Пусть кто-нибудь занесет чемоданы. Моя комната все еще на втором этаже, надеюсь? — и, уже зайдя в дом, Джемма прокричала, обернувшись: — А почему ты не в клубе на собрании?

— А зачем? Там есть кому представлять мои интересы, — холодно ответила мадам Надин, отправляясь с агрономом Катариной осматривать внезапно пожелтевшую тую.

Когда часы на центральной площади пробили полдень, Джемма со своей тетей сидела на террасе, попивая малиновый компот с теплыми ватрушками и вишневыми рогаликами. Выпечка источала сладкий аромат ванили вперемешку с мускусными нотами шафрана, а ее нежная корочка была до блеска намазана сахарным сиропом, так что у Джеммы не хватило сил отказать себе в этом удовольствии.

— Как же у тебя хорошо здесь, тетя! Главное, скажи поварихе, чтобы она не закармливала меня булками, а то к концу лета я буду сама похожа на ватрушку, — откинувшись на спинку кресла, мечтательно рассуждала Джемма, а потом вдруг выпрямилась и, посмотрев в упор на тетку, спросила: — А почему ты против строительства яхт-клуба в поселке? Это же так интересно и современно!

— Откуда ты об этом знаешь? — удивилась дама, насторожившись.

— Я подвозила парня, вроде бы его зовут Глебом, вот он мне и поведал о вашей войне. Представляешь, он тебя назвал мадам Дроу.

— А что значит «Дроу»?

— Не бери в голову, — засмеялась в ответ Джемма.

— Я с самого начала знала, что от него будут проблемы. Уж слишком невзрачный, — брезгливо скривившись, заявила дама.

— Тебя послушать, так от красивых людей меньше проблем, — сладко зевая, проронила Джемма.

— Конечно, те, кто хорош собой, собой и занимаются, а такие заморыши, как этот Глеб, вечно во все лезут!

— Ну, не такой уж он и заморыш, — пожала плечами девушка.

— Хорошо, что ты так считаешь, потому что тебе нужно с ним сблизиться и выведать, что он затевает против меня.

— Ни в коем случае, ты же знаешь, что я сейчас переживаю тяжелый разрыв и приехала сюда, чтобы зализать раны.

— Зализать раны? Ты в своем уме? То, что ты рассталась с этим своим Альфонсо, нужно отметить фейерверком.

— Вообще-то его зовут Альфредо, а не Альфонсо.

— Один черт, я бы сплясала чечетку на крышке гроба ваших отношений, — пренебрежительно махнув рукой, сказала мадам Надин. — Когда я приезжала к тебе на Новый год, он даже не соизволил донести мой чемодан.

— Он просто считает, что женщины и мужчины во всем равны.

— Ерунда, отговорки лентяя и хама. Я вот, если кого-то приглашу в ресторан, заплачу за ужин просто потому, что мне будет это приятно, или руку подам тому, кто выходит из машины, чтобы человеку было удобно. Мне не сложно, при чем здесь пол? А еще этот Альфонсо выбросил варенье из редкой белой черешни, которое я привезла!

— Это не со зла — он не ел сладкого, — тихо ответила Джемма.

— А еще он не слушал тебя и не уважал твои интересы! Предложить моей девочке переехать в Норвегию, за тысячи километров от семьи! Если бы он действительно любил тебя, то никогда бы такое не придумал и уж точно не уехал бы сам.

— Вот видишь, в мужчинах я совсем не разбираюсь, так что к Глебу лучше подошли кого-нибудь другого.

— Кого я к нему только не подсылала, даже Жанетт.

— Жанетт — это которая вечно в блестках и с губами?

— Именно. Он ни на кого не клюет, вся надежда только на тебя. Прошу! Этот Глеб абсолютно лишил меня покоя: появился он внезапно, купил самый невзрачный дом на краю поселка и начал настраивать молодежь против меня, хочет подорвать наши устои, говорит, что мы живем несовременно и нужно все поменять. Уже успел открыть интернет-кафе, и это в период подготовки к балу невест!

Джемма заулыбалась, поднялась, подошла к Надин со спины, обвив руками ее шею, и, ласково прильнув щекой к ее голове, спросила:

— Ах, тетя, может, он прав?

— В чем прав? Там, где он собирается делать свой яхт-клуб, обнаружили горячие лечебные источники, на этом месте можно построить прекрасный санаторий и лечить людей. Да это и не важно, ты скажи, согласна мне помочь или нет?

— А что конкретно нужно делать?

— План у меня уже готов, но об этом позже. Для начала тебе нужно с ним сблизиться, может, узнать что-то, что могло бы быть нам полезным.

— Да, задачка не из легких, — прищурив глаза, процедила девушка. — Ну, тогда, как говорится, услуга за услугу, тетя.

— Когда ты научилась хитрить? — засмеялась в ответ женщина, подливая племяннице еще компота. — Ладно, выкладывай, что мне нужно для тебя сделать.

— Научи меня рисовать стрелки на глазах! — расхохотавшись, воскликнула Джемма, и для скрепления их сделки дамы стукнулись высокими стаканами с малиновым компотом, отчего пара багровых капель упала на белоснежную кружевную скатерть.

Джемма поднялась на второй этаж по широкой, покрытой ковровой дорожкой лестнице в свою комнату, чтобы отдохнуть с дороги. Она притворила слегка поскрипывающую дверь и, ослепленная светом, проникавшим через распахнутое настежь окно, присела на край цветастого кресла, чувствуя себя снова маленькой девочкой. Вокруг все было точно так, как и в ее детстве. Десять лет подряд каждые летние каникулы она проводила в этом доме. Спала на вот этой белой кровати с высоким изголовьем, обитым таким же цветастым мебельным флоком, что и кресло. Крутилась у зеркала в резной раме, собираясь на свидания или праздники, их в Персиковой Долине было превеликое множество. Сидела с подружками на пушистом ковре, мастеря поделки для конкурсов. Девушка скинула свои модные мюли и босыми ногами прошлась по комнате, с наслаждением ступая на прохладные доски начищенного до блеска паркета. Задержалась у стены, оклеенной обоями, напоминающими ситец, и начала рассматривать обширный гербарий, висящий тут же в белых лаконичных рамах. Этим гербарием она так дорожила, и даже беглый взгляд на него вызывал внутри трепет и волнение: раскрывшиеся цветки мака со стеблем и корневищем, голубые незабудки с аккуратно расправленными лепестками и слегка пожелтевшими листьями, белые цветки клубники разного размера с тоненькими усиками и завязью, дальше шли цветки ромашки, календулы и жасмина. Девушка бережно провела пальцами по стеклу и прикрыла глаза, вспоминая минуты, связанные с каждым этим цветком, и все струны ее сердца задрожали в ответ.

— Сейчас у меня получилось бы гораздо лучше, — прошептала она и уже мысленно добавила: «Все получилось бы намного лучше».

Джемма подошла к высокой этажерке с книгами, сплошь заставленной приключенческой литературой, и на средней полке заметила несколько фотоальбомов. Взяв один из них, прилегла на кровать, но листать не стала, а снова сунула в ухо наушник, прикрыла глаза и хотела еще раз прослушать сообщение, которое не давало ей покоя. Пыталась понять, что оно значило и кто мог ей его прислать: «Время несет волну за волной, мерно дышит прибой… Помнишь полосы света вдоль земли на рассвете, улыбки до боли знакомых людей, чайки взлетают с площади, детский смех разливается над фонтаном…», но тут послышался стук в дверь. Джемма вздрогнула. А на пороге появилась девушка в шелковом сарафане до самых пят, ее блестящие черные волосы были убраны в низкую кичку, а тонкие запястья украшало большое количество браслетов, и в своих смуглых руках она держала сверток, перевязанный лентой, и букет розовых пионов.

— Лиля, какая же ты стала красивая! — проговорила Джемма, вставая с кровати, чтобы обнять подругу. — Тебе замужество явно пошло на пользу.

— Мадам Надин сказала, что ты сегодня должна приехать, и я все утро выглядывала машину, хотела встретиться с тобой раньше других.

— Я так рада нашей встрече! Рассказывай скорее, как ты живешь, как дочка, и, самое главное, объясни, почему ты вышла замуж за Льва? Ты же так любила Макарова!

— Ой, Джемма, за одну минуту этого не рассказать. Приходи лучше к нам на ужин, там поговорим, посмотришь, как мы живем. Я переехала к мужу и все переделала на свой вкус. Мадам Надин отдала мне кое-какую мебель из гостевого домика и подарила на свадьбу швейную машинку, я теперь шью платья и принесла тебе одно в подарок, — протягивая сверток Джемме, тараторила Лилия.

— А пионы тоже мне? — спросила Джемма, дотрагиваясь до хрупких, источающих аромат летнего сада цветов.

— Нет, что ты! — отдергивая руку с букетом и меняясь в лице, закричала Лиля. — Это для похорон, три дня назад убили Андрея Дижэ прямо в висячем саду мадам Надин! Разве ты не поэтому приехала?

— Нет, — побледнев, ответила Джемма и, почувствовав тяжесть в ногах, села на стул, взволнованно прижимая руки к груди. Она вдруг поняла, чей голос звучал в сообщении: голос, который заставил ее проделать весь этот путь и снова вернуться в Долину, принадлежал именно Андрею Дижэ.