Судьба

Милена Шабанова

Как иногда причудливо тасуется колода судьбы. Вот и на долю героини, Киры, выпало немало испытаний. Отец, вечно диктующий как надо жить, мать, которой вообще нет никакого дела до своих детей. Но тираны-родители погибают в горах, и кажется: вот она – свобода, но это только начало нелегкого и тернистого пути к счастью. По воле судьбы Кира вынуждена бежать далеко на север, и кто бы знал, что там она встретит людей, которые станут ее семьей.

Глава 4

Я услышала тихий стук в дверь и пошла открывать, на пороге стояла Татьяна. Она быстро шагнула в комнату и закрыв за собой дверь, крепко обняла меня, гладя своей рукой меня по голове. Сквозь слезы, я спросила:

— Таня, почему все так? Зачем мы появились на свет? Мы им совсем не нужны?! — Я стояла в объятиях старушки и задавала вопросы.

— Бедные вы мои! Не нужно думать об этом! Вы заканчиваете школу и как только вам исполнится восемнадцать, то сможете жить самостоятельно. Я уверена, что родители с огромным удовольствием обеспечат вас жильем и спокойно отпустят на все четыре стороны. А дальше у вас будет совсем другая жизнь! — Сказав это, Таня чуть отстранила меня и посмотрела мне в глаза.

— Я никогда так не поступлю со своими детьми! Я их буду любить сильно, сильно и никому не позволю их обидеть! У меня будет самая крепкая и любящая семья! — Таня слушала меня и одобрительно кивала.

Потом она предложила выпить чаю, и мы спустились на кухню. Пока мы чаевничали еще поговорили о жизни, о моей и о Татьяниной. Но в отличии от нашей, Таню родители очень любили, и делали все, чтобы ее детство было счастливым. Я завидовала старушке, но почему-то у нее не сложилась своя личная жизнь. Детей она не могла иметь, и ее муж ушёл от нее, и Таня дала себе обет безбрачия.

Я подумала: «Интересно, почему так? Родители ее любили, а вот ей самой не повезло иметь детей! Она была бы хорошей мамой! Хотя ведь можно было усыновить ребенка?», но спрашивать об этом Татьяну я не стала. Тут мы услышали звонок в дверь и затем торопливые шаги, видимо отец пошел открывать. Потом мы услышали голоса, отец сказал, что придется подождать и предложил пройти в гостиную. Те, кто пришел, говорили очень тихо и что они говорили мы не слышали, но отец говорил достаточно громко:

— Держите его у себя пока он не будет полностью здоров, даже если для лечения понадобиться вся его жизнь! Я хочу, чтобы он напрочь забыл, что такое наркотики! И если эта история с моим сыном получит огласку, я вас живьем закопаю! Я понятно выразил свою мысль? — Дальше мы услышали невнятные голоса.

Я кинула взгляд на часы, они показывали полчетвертого утра, голоса отца мы больше не слышали, видно он ушел к себе в кабинет. Я понимала кто эти люди и зачем они здесь и уже сомневалась в том, правильно ли я поступила, сказав отцу о Кирюхе. Во мне началась борьба, хотелось предупредить Кирилла, но если это сделать, то брат может просто исчезнуть в неизвестном направлении, а если промолчать? Но если Кирилл узнает, что это я проговорилась, то он может отвернуться от меня и тоже исчезнуть. Пока я думала, как будет лучше, услышала какую-то возню, доносившеюся из гостиной. Я побежала туда и увидела, как двое незнакомцев схватили Кирюху за руки, а третий держал наготове шприц, готовый в любой момент сделать брату укол. Кирилл не кричал, а только молча пытался вырваться из цепких рук, но те двое крепко держали его. Тут в гостиную зашел отец и окинул брата взглядом полным гнева, ненависти и злобы, а потом раздраженно сказал:

— Твоя сестра сказала, что ты употребляешь наркотики? Говори, это так? — Отец вплотную стоял к брату и не дожидаясь ответа, продолжил:

— Тебя забирают в клинику, и ты пробудешь там пока не выкинешь все эти глупости из своей головы, даже если тебе придется провести там всю свою жизнь, ясно? Ты позор нашей семьи, как это скажется на моей репутации, ты подумал? Забирайте его, видеть больше не хочу этого неблагодарного щенка! — Сказав это, отец развернулся и пошел к себе.

Я посмотрела на брата, он не моргая смотрел на меня и потом сказал лишь только одно слово: «НЕНАВИЖУ». Мне будто вонзили нож в самое сердце и вдруг стало трудно дышать. Я хотела сказать брату, что мне очень жаль, но тот, который держал в руке шприц, сделал Кириллу укол и буквально через мгновение тело брата обмякло и повисло на руках тех, кто его держал. Убедившись, что укол подействовал, Кирюху потащили к выходу. Я как ошпаренная кинулась следом и спросила куда его забирают, но ответа я так и не получила. Тогда я пошла к отцу, потребовать у него ответа на свой вопрос, но отец разозлился и сказал, что это не моё дело и добавил, что если и я начну дурить, то он и меня с удовольствием куда-нибудь отправит.

Брат ненавидел меня, за то, что я предала его и простит ли он меня когда-нибудь, я не знала. Опять в голове раздались жестокие слова отца, и я опять принялась себя жалеть. Понемногу я успокоилась и уснула. Встала я около десяти и мои мысли опять начали меня мучить, но вдруг в моей голове как будто что-то щелкнуло и тут я поняла, что мне нужно сделать со своей жизнью. Через два месяца мне исполняется восемнадцать и тогда я попрошу у отца разрешения переехать и жить самостоятельно. Для меня было главное вырваться из этого ненавистного дома.

Я про себя называла наш дом театром Карабаса Барабаса, где отец играл главную роль, а мы все, его куклы. Как ни странно, но, когда я рассказала о своих планах отцу, он улыбнулся и сказал, что это просто замечательная идея и он с огромным удовольствием купит мне жильё. Я с удивлением смотрела на отца, он улыбался очень редко. Конечно на людях он улыбался и смеялся часто, но это были фальшивые эмоции, «маски». Отец «одевал» эти «маски» всегда и везде и даже с нами, а сейчас, я могу поклясться, что эта его улыбка была искренней. Значит что-то в нем есть от нормального человека. Могу сказать, что все люди, которые приходили к нам, тут же принимали правила игры Барабаса и становились его марионетками, исключением была только Таня, это единственный человек, который был искренний.

Я хотела жить в каком-нибудь тихом и спокойном местечке, но отец выдвинул обязательное условие, что жить я должна в престижном районе и иметь шикарные апартаменты. То есть я должна соответствовать его уровню. Ну конечно, а как же по-другому? Спорить с отцом я не стала и сказала, что он может сам заняться этим вопросом. Отец опять улыбнулся и принялся кому-то звонить, а я вышла из его кабинета. Учебу я закончила на отлично, но куда мне дальше? И как оказалось, и этот вопрос за меня решил отец. Он сказал, что я должна учиться за границей в одном очень престижном университете и никаких отговорок он не примет, тем более что меня уже туда зачислили. От такого признания у меня вытянулось лицо от удивления, и я даже не знала, как на все это реагировать, так и не найдя нужных слов, я ушла.