Султанчик

Мила Дрим

Может ли первая любовь стать последней?Я не знала ответа на этот вопрос, пока не встретила летом в деревне загадочного мужчину, который молниеносно украл мое сердце.Мне 15. Ему 24.Я – наивная и глупая. А он – взрослый и серьезный.Я учусь в школе, а он…Постойте, я совсем ничего не знаю о нём…Но я уже люблю.КНИГА ПЕРВАЯВНИМАНИЕ! ВСЕ ГЕРОИ НА МОМЕНТ ВСТУПЛЕНИЯ В СЕКСУАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ ДОСТИГЛИ СОВЕРШЕННОЛЕТИЯ!

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Рядом с Султаном я почувствовала, что мне совсем нечем дышать. Что со мной происходит? Или я действительно так сильно упала? Я спешно приоткрыла окно и подставила лицо теплому ветру. Аромат цветов и сена, запах леса и дороги наполнили мою грудь, и мне стало чуть легче.

Мелькая перед моими глазами, пролетали картинки — зеленые ели, начинающие желтеть поля, покрытая рябью, поверхность озера… А потом, во всю ширь показалось небо — величественное, необъятное. Словно кисть талантливого художника прошлась по серо-голубому небосводу, оставляя на нём причудливые цвета — бледно-розовый, сиреневый, малиновый. Чем дольше я смотрела на небо, тем больше видела его красоту. В эти счастливые минуты я не чувствовала ни боли в пальце, ни стеснения в груди. В этот миг я была свободна.

Затем, вдали показалась заправка, и очарование начало неумолимо разрушаться. Когда Султан завернул на заправку и выключил зажигание, с его губ сорвалось холодное:

— Ничего не трогай здесь.

Я, вспыхнув, негромко ответила:

— У меня нет привычки лазить в чужих вещах.

Возможно, я немного кривила душой, потому как, если приходила к кому-то в гости, то, с позволения хозяев дома, тут же атаковала книжные шкафы и полки. Пока взрослые вели беседу, я находилась в поиске подходящих книг.

Султан ничего не ответил. За него сказал его выразительный, пронзительный взгляд. И снова по моей коже побежали мурашки. Я обняла себя за плечи, и, конечно же, задела травмированный палец. Прикусив язык, чтобы не застонать от боли, я отвернулась.

Захлопнув дверь, мужчина направился к кассе. У меня же появилось несколько минут уединения. Я устало прикрыла глаза. До возвращения Султана я хотела успокоиться. Ужасно волновалась рядом с ним, испытывая столь многообразную мелодию чувств, что совладать со всем этим богатством мне становилось все труднее. Я снова учащенно задышала, и закашлялась — воздух, пропитанный бензином, защекотал мне горло.

Снова хлопнула дверь. Я повернулась — на водительском сидении, с отстраненным выражением на лице, разместился Султан. Не замечая моего присутствия, словно меня тут не было, мужчина завел машину. Через секунды мы вновь ехали по дороге.

Меж тем, солнце уже приближалось к горизонту. Когда же мы доедем, и что еще важнее, во сколько вернемся домой? Мысли о том, что эбикай будет переживать, не давали мне покоя. Я нервно заерзала на месте. Затем закрыла-открыла глаза. Припала к окну. Но ничего не помогало мне. Я была в таком нервном состоянии, что меня стало подташнивать. Моя тошнота усилилась, когда девятка свернула в село, и на втором повороте показалось грязно-белое, уродливое здание, на покосившейся табличке которого было написано: ТРАВМПУНКТ.

Пока Султан парковал машину, я тщетно пыталась взять себя в руки. Увы, никакие доводы разума не доходили до моей души и тела. Внутри все сжималось от страха, а живот скрутило так, словно у меня случилось несварение. Я с огромным усилием расстегнула ремень безопасности, и на негнущихся ногах выбралась наружу.

Прохладный воздух прошелся по моим обнаженным рукам. Я, передернув плечами, покосилась на спортивную олимпийку, что была на Султане. Она бы мне тоже не помешала. Игнорируя мой взгляд, мужчина бросил:

— Пошли, кукла.

Эх, видимо только в кино да книгах мужчины галантно снимают с себя верхнюю одежду и набрасывают на плечи дамы! Я усмехнулась сама себе — ну, и романтичная дурочка я! Затем до меня дошло, как ко мне обратился Султан. Снова назвал куклой. На языке так и вертелся вопрос, почему он так обращается ко мне? Но, естественно, озвучивать его я не стала. Боялась спровоцировать и услышать что-то такое, что добило бы меня.

Ощущая холодок в груди, я, следуя за Султаном, перешагнула порог больницы. Нос тут же защекотало от обжигающего запаха хлорки. Мне захотелось развернуться и убежать куда подальше. Словно чувствуя мой настрой, Султан обернулся и окинул меня сощуренным взглядом. Затем, он отвернулся и пошел вперед — по тесному, скудно освещенному коридору. Его шаги отдавали в моей голове гулом.

К моему разочарованию, я была не единственной пациенткой. В коридоре сидело еще два человека — мужчина в возрасте, у которого было что-то с ногой, и рядом с ним пожилая женщина. Я не поняла — была ли она сопровождающей или у неё тоже имелась какая-то травма. Опустившись на старую лавку, которая когда-то была обита чем-то мягким, я устремила взгляд на дверь кабинета.

— Там кто есть? — поинтересовался Султан, и прежде чем ему ответили, он дернул за ручку двери — та оказалась запертой.

— А врач куда-то ушел, — подала голос женщина.

— Давно?

— Уж час наверно ждем, — в этот раз ответил мужчина.

— Ясно, — Султан посмотрел на меня. — Подожди меня здесь.

Здесь? Что это значит? Куда он собрался? Я все еще задавала себе эти вопросы, а Султан уже скрылся в противоположной части здания. Мне стало еще хуже. Ощущая себя брошенной на произвол судьбы, я откинулась назад. Холод стены обжигал мне затылок. Я, готовая вот-вот расплакаться, смотрела прямо перед собой.

Где-то хлопнула дверь. Послышались шаги. Я тут же оживилась — наверное, это возвращался Султан. Увы, когда в коридоре показался высокий, широкоплечий мужчина, я поняла, что ошиблась. Пошатывающейся походкой он дошел до кабинета врача, дернул за ручку, а затем — сел прямо напротив меня. В узком коридоре до меня быстро долетели алкогольные пары, которые выпускал в воздух незнакомец. Мне стало еще хуже от этой вони. Видимо, мои чувства отразились на моём лице, потому как мужчина, подавшись вперед, пробурчал:

— А ты с чем пришла сюда?

— С пальцем, — я показала левую руку. Мой средний палец, немного распухнув, привлекал внимание.

— Это что ты мне показываешь? — повышая голос, вопросил незнакомец. — Вот у меня палец!

Он показал правую руку — и я запищала от увиденного — его мизинец, покрытый кровью, казалось, вот-вот оторвется.

— Ты что показываешь? Американской фигни насмотрелась? — взревел мужчина.

СУЛТАН

Найдя врача и медсестру за распитием винца, я решил их поторопить, выбросив бутылку в открытое окно.

— Вас пациенты ждут, — рыкнул я.

Толстый хирург посмотрел на меня недовольным взглядом. Его затуманенные глаза на одутловатом лице выражали непонимание и озадаченность.

— Ты кто такой? — завопила медсестра.

— Я привез пациентку, и вам надо её осмотреть.

— Хорошо, сейчас идем, — врач, чувствуя угрозу в моем голосе, вышел из-за стола.

Я направился обратно. Прислушиваясь, улавливая напряжение в коридоре, я ускорил шаг. Затем моим глазам предстала живописная картина. Какой-то мужик сотрясал своим окровавленным пальцем рядом с доверенной мне куклой. Несколько капель крови брызнули на её футболку.

В моей руке по привычке раскрылся нож. Схватив рукой за растрепанные волосы склонившегося над куклой мужика, я швырнул его обратно на место, намеренно ударяя затылком о стену. Глаза у него расширились от боли и злости. Раненая рука с болтающимся пальцем ударилась о скамью. Я потянул свободной рукой за его висячую хрень. И одним движением дорезал ему бесполезный кусок мяса с двумя фалангами.

Вложив отрезанное в его здоровую ладонь, заботливо прикрыл её и произнес:

— Приём окончен.